Текст книги "Погоня по Средней Азии. Побег от ленинской тайной полиции"

Глава XV. Снова на хвосте

Из Ташкента приехал мой друг. Он предупредил меня, что Советские власти узнали о том, что я скрываюсь где-то в Семиречье и отдали приказ местному ЧК не жалеть усилий, чтобы обнаружить меня. По этой причине мне было жизненно необходимо убраться из Пишпека как можно быстрее. Чтобы сбить их агентов со следа и замаскировать свои следы, мне удалось получить официальное указание отправиться в экспедицию в район озера Балхаш с целью поиска полезных ископаемых, в то время как я отправился в прямо противоположенном направлении, на юг, направляясь в Нарын на китайской границе около Кашгара.

Я выехал из Пишпека 18 мая на легкой повозке, запряженной тройкой лошадей. Я намеревался на одном из этих животных доехать от границы до Кашгара и отослать назад тележку с оставшейся парой. На сей раз моим кучером был умный молодой киргиз Азамат Бек, находчивый парень, доказавший на практике свою надёжность. Раньше он был очень богат, но сейчас он был полностью разорен, так как после восстания 1916 года русские украли всю его собственность и скот, хотя и он, и его старик отец, который был убит, оставались лояльными к русским, а он сам немало сделал, чтобы помочь тем, кто пострадал во время восстания: он спас от киргизского плена семнадцать русских женщин и девушек, которых мятежники увели на китайскую территорию. Азамат Бек не был посвящен в тайну моего места назначения и не имел понятия, куда я направляюсь на самом деле. Он просто думал, что я направляюсь в одну из моих обычных экспедиций в горы.

Установилась великолепная погода, тёплая и ясная. Вокруг всё было зелёным, и вся степь пестрела массой цветов всех видов. Особенно изумительными были тёмно-синие колокольчики великолепных лилий (Ixiliridion tartarica), растений, которые будут расти где угодно, но также представляют интерес и для садоводства. Другим очаровательным весенним цветком здесь, который любители садоводы могли бы культивировать, был вид миниатюрного ириса восхитительного фиолетового цвета, с чудесным запахом; его можно вырастить из луковицы в самом крошечном горшочке, и это очень подходящее растение для выращивания в закрытом помещении или как замена крокусам (шафрану) в саду.

Мы провели ночь в Токмаке, а на следующий день был большой православный праздник, Вознесение. Был прекрасный солнечный день, и громкий колокольный звон наполнял собой всё ещё утренний воздух. Я слушал в последний раз голос своей родной церкви, обращённый ко мне.

После службы толпа прихожан вывалилась из церкви, мужчины и женщины в ярких цветных разнообразных одеждах и платках. Собравшись вокруг ограды церкви, они образовали яркий и довольно оригинальный фон для военного парада, который вскоре состоялся – парад Красной армии на манер старых времен, когда такое действо было обязательным в дни важных церковных праздников. Поводом была вторая годовщина образования Красной пролетарской армии. Псевдобольшевики Токмака сохранили свое оружие, объединяя коммунистическое действо со старым русским церковным праздником.

Я занял себе место на большом камне около выступающих, откуда мне было все хорошо видно и слышно. Все говорили пламенные слова, как русские, так и мусульмане. Они изощрялись в красноречии на тему необходимости «всеобщего вооружения народа» для поддержки «мировой социалистической революции». Бывшая царская армия была создана империалистами для международного кровопролития, для защиты интересов капиталистов и помещиков, но нынешняя армия, Красная армия, создана для защиты «трудящихся масс» и интересов «мирового пролетариата». «Капитал уже разрушен» говорили они, и единственной оставшейся задачей является объединение и вооружение «международного пролетариата» и образование международной Красной армии и затем, когда эта задача будет, наконец, выполнена, наступит день всеобщего счастья, братство народов, мира во всем мире, «священная империя трудящихся». Пулемёты можно будет увидеть только в музеях, в то время как пушки будут переплавлены на сельскохозяйственные машины.

Когда я слушал это, мне казалось, что временами оратор говорил с иронией, едва сдерживая улыбку перед своей аудиторией по поводу своих собственных слов и всего этого высокопарного мусора и смешного жаргона, который вышестоящие советские власти заставили его выучить и излагать слушателям. Вся эта комедия разыгрывалась весьма неглупым человеком, бывшим капитаном царской армии, который командовал парадом.

Затем под мелодию «Интернационала» беспорядочно промаршировала группа красноармейцев, безобразно закончив парад. После них четко и в хорошем строю прошли «маленькие солдаты» – мусульманские дети, мальчики – киргизы, сарты и татары, спев на своем языке «Марсельезу». Перед ними промаршировали маленькие девочки с красными флагами, а позади них шло отделение Красного креста, дети с носилками и «доктор» в белом халате и затем маленькие «сестры милосердия» с красными полумесяцами на груди.

На все эти игры в солдатиков было очень забавно смотреть, однако я испытывал чувство вины за то, что эти замечательные малыши должны будут попасть в лапы большевиков, я испытывал досаду и стыд за оратора, который был вынужден нести эту чушь, которую он сам должен был ненавидеть и презирать. Также мне было жалко всю эту толпу простых деревенских жителей, которые глазели непонимающе на этот советский парад и слушали равнодушно всю эту большевистскую чушь.

Глубоко врезалась в мою память эта картинка русского городка, эта последняя сцена драмы из жизни в России, в моём отечестве, которое я теперь покидал… возможно навсегда…

И я не мог выкинуть из головы один и тот же постоянно повторяющийся вопрос: Что представляет собой этот великий русский народ, если горстка негодяев с толстой дубиною в руках может делать с ним всё, что они пожелают, даже превратить их в приверженцев учения Карла Маркса, в коммунистов? К тому же, в то же самое время, местные жители Туркестана, на которых все привыкли смотреть как на диких и робких людей, эти местные жители упрямо цепляются за свои права, свою независимость, свои обычаи и традиционный образ жизни. В другом уголке Туркестана, в Фергане, они фактически поднялись на отважную и решительную борьбу против советской власти.

Даже спустя несколько лет, когда мёртвая тишина накрыла Россию, и многие представители даже высших слоев российского общества пошли на компромисс с советскими властями, пошли на мировое соглашение с большевиками, продав свою совесть, презренные басмачи Ферганы восставали снова и снова против ненавистного хомута, постоянно захватывая целые города и посёлки и убивая коммунистов. Никакое большевистское золото, никакая будёновская кавалерия, ни щедрые обещания Советов, ни даже очень декоративная национальная автономия не могли загасить священное пламя ненависти в сердцах мусульманских басмачей.

Днём мы продолжили свой путь. В садах Токмака была масса цветущих яблок, груш и вишни. Мы подъехали к сравнительно новому поселению, Бердовке, которое имело плохую репутацию в районе, так как её жители были пламенными большевиками. Когда мы въехали в деревню, мы увидели на улице большую толпу, наблюдавшую за лошадью, которая скакала галопом по площади с телом мальчика лет двенадцати, привязанным через седло. Оказалось, что мальчуган утонул во время купания, и теперь жители посёлка использовали этот очень оригинальный способ возвращения его к жизни и сознанию.

Между этим поселением и следующим, под названием Белый Пикет, где мы провели ночь, вся местность пустынна, хотя до киргизского восстания была плотно заселена. Вдоль всей дороги были многочисленные киргизские стойбища и фермы, караван сараи, чайханы и фруктовые сады, поля с высокими тополями, ивами и вязами. Там когда-то было изобилие всего, и всё стоило очень дешево. Например, полное ведро прекрасных яблок можно было купить за один пенс, и киргизы были очень рады отдать овцу в обмен за пятнадцать фунтов риса. Это был великий овцеводческий край и сотни и тысячи баранов и овец перегонялись отсюда в Туркестан и Фергану.

Но теперь всё вокруг было разрушено; можно было увидеть только несколько жалких руин, пни деревьев и пустыню вокруг. Удивительно, как быстро здесь в Средней Азии исчезают следы оседлой жизни и цивилизации, и всё превращается в пустыню, особенно, если разрушения производят такие мастера своего дела, которые в первую очередь вырубают деревья и затем разрушают ирригационную сеть.

Село Белый Пикет знаменито своим самогоноварением. Как только ночные тени падают на хребты Тянь Шаня, целое село начинает вонять сильнейшим тошнотворным запахом сивушных масел, поскольку начинают работу сотни самодельных перегонных аппаратов. Я видел много «фабрик» этой процветающей отрасли «национальной промышленности». Все они имели чрезвычайно примитивное устройство. Большой железный горшок ставится на медленный огонь и покрывается другим, щели замазываются глиной; конденсор – это ружейный ствол, вставленный в маленькое отверстие в верхнем горшке и покоящийся на водостоке с постоянным потоком холодной воды, старательно поливаемой из кувшина производителем самогона. Из конца ствола капли капают в бутыль, в которой собирается густая зловонная жидкость. За ночь дистиллируют несколько полных бутылей. Весь этот завод может быть демонтирован в момент, каждая отдельная часть этого устройства имеет совершено невинный вид, и все следы этого незаконного производства скрыты, за исключением, конечно, атмосферы, которая насыщена сивушными маслами.

Этот вид аппарата, однако, относительно сложный, и требуются определенные усилия для его сборки. А вот в одной деревне в Семиречье я видел один аппарат еще более простой, бывший просто верхом гениальности; у него не было конденсора или других подобных частей, а состоял он из обычной кухонной утвари, ведра, чашки, блюдца и так далее, просто совершенно невинные вещи повседневной жизни. Это было изобретение русских женщин, и я должен признаться, что я был совершенно поражен их изобретательностью. Удивительно, что американцы не наткнулись на эту идею; русская ловкость совершенно переигрывает их в этом отношении.

Я должен был снова проехать Самсоновку, и обнаружил пьяный разгул все еще в полном разгаре; группы мужиков бродили нетвёрдой походкой по улицам, а некоторые вусмерть пьяные лежали на земле. На сей раз был какой-то коммунистический праздник, и мужчины длинно разглагольствовали, ведя бесконечные и несвязные речи.

Дальше дорога пересекала реку Чу, входя в ущелье Буам, российская часть Семиречья оставалась позади, и конечно, мир самогонки. Большевизм и самогонка… кровь и водка… это были мои главные воспоминания об этой части моей несчастной страны.

Грандиозное ущелье Буам это боковая долина, перерезаемая рекой Чу через самый северный хребет Тянь Шаня – Александровский. Вход в северную часть ущелья огромен. Дорога круто понижается к изящному деревянному мосту, дерзко возвышающемуся над глубоким узким каньоном с водным потоком, и снова поднимается на противоположенной стороне. Внушительные горы стерегут вход в ущелье. Слева внизу, в глубине каньона мы могли видеть как Кебен втекает в Чу с востока. Воды обеих рек имеют цвет аквамарина, но когда они смешиваются, они превращаются в бурлящую пену, которая бешено вращается и дробится на части на страшной глубине внизу, откуда до наших ушей доносился приглушенный громоподобный рёв.

Давным-давно, возможно во времена Третичной Эпохи, река Чу прорезала себе дорогу через Александровский хребет, в то время не очень высокий, действуя как дренажный канал для обширных горных хребтов и долин, унося огромное количество разрушенного материала, который был потом отложен в предгорьях. Горы Тянь-Шаня постепенно поднимались, поднимающаяся с ними река формировала таким образом гравий. Река, как мы говорим, старела, то есть теряла свои неистовство и способность к эрозии, становясь все более спокойной и, следовательно, неся всё меньше твердого вещества с собой. Затем наступило временное затишье в процессе горообразования, и теперь река протекала через массы своих собственных конгломератов. Затем снова начался процесс поднятия в относительно недавнее время, в геологическом понятии, и этот процесс всё ещё продолжается; горы растут. Их высокая центральная часть начала привлекать больше осадков, снега и льда; больше воды устремилось в реку, которая таким образом восстановила свою силу и снова стала разрушать, на сей раз свои собственные конгломераты, которые она сама ранее вынесла и осадила, проходя через них, как нож, углубляя собственное русло пропорционально тому, как горы, через которые она течёт, поднимались с обеих сторон.

Недалеко от почтовой станции Джил Арык, что значит Канал Ветров, на левой стороне долины поднимаются горы, составленные из красных песчаников и серых глин, по-видимому Юрского периода, там имеются залежи угля, подходящего для кузнецов, но с высоким содержанием золы.

Ущелье Буам бесплодно, нет ни кустов, ни деревьев; боковые поверхности гор в основном покрыты там и здесь небольшим количеством травы, но, однако, это выглядит живописно. Дожди здесь выпадают, но когда вы проходите через ущелье и попадаете в обширную округлую долину Кок Майнак, вы сразу замечаете засушливость климата по типичной флоре пустыни. Долина здесь ограничена подобием грязе-лёссовых холмов, прослаиваемых галькой, вымытой из окрестных гор. Земля покрыта огромным количеством гальки из этих отложений. Вдоль боковых склонов гор есть озёрные отложения и береговые террасы, ясно доказывающие, что озеро Иссык-Куль когда-то простиралось вплоть до входа в ущелье Буам.

На сухой почве здесь есть похожая на проволоку трава, известная как Чий (Lasiagrostis splendens), растущая в изобилии. Стебель у нее прямой, гладкий и твердый как проволока; она достигает высоты десять или двенадцать футов, но толщина её не превышает четверти дюйма; группа соцветий наверху довольно симпатичная, в то время как у основания длинные и очень узкие, напоминающие ленту листья образуют толстую связку. Чий растет зарослями и образует протяженные чащи, в которых полно фазанов и зайцев. Эта странная трава характерна для тех частей Средней Азии, где выпадает мало дождей, но где подпочвенные воды находятся не очень глубоко, и почва песчаная, содержащая глину. Любопытно, что лошади и крупный рогатый скот будут достаточно охотно поедать цветы и твердый стебель этой травы, но даже не прикоснутся к её листьям.

На высоких глинистых холмах, кажущихся искусственными пьедесталами, имеются заросли другого растения, характерного для Средней Азии, Nitraria stroberi, с белыми стеблями и маленькими сочными листьями. Летом оно даёт урожай чёрных ягод сладковатых и довольно соленых на вкус, которые съедобны, хотя и не очень хороши. Это самое широко распространенное пустынное растение; оно встречается везде по Средней Азии, начиная от Тургайской степи. Я видел его в Тибете и на равнинах Индии. И самая необычная вещь состоит в том, что оно растет в пустынях Австралии. Его корни разрастаются в немалой степени и прокладывают себе путь глубоко в почве; спустя некоторое время песок покрывается целиком этими растениями, которые затем ползут по нему на вершину холмика, пока ветер снова не засыплет его песком и глиняной пылью, которая скапливается у подножья холмика. Подобным образом растение продолжает вползать на вершину холма, пока, наконец, холм не приобретёт курьезный вид лабиринта холмиков с хвостиками из этих растений на вершине. Оно точно также хорошо растёт на твёрдой глинистой почве и среди камней.

Склоны гор здесь сухие и абсолютно голые. Все атмосферные осадки, которые этот регион получает, приходят исключительно с запада – то есть с Атлантики – и выпадают на вершинах расположенных ближе к западу горных хребтов, и для долин Кок Майнака и Иссык-Куля ничего не остается. Это явление является достаточно широко распространенным в горных районах жарких стран. Оно объясняет тот любопытный факт, что рядом с вершинами, покрытыми вечными снегами, и ледниками располагаются безжизненные районы настоящей пустыни.

Вдоль берегов горных потоков здесь встречались небольшие заросли крушины (Hippophoe rhamnoides) и мелколистной ивы. Было очень холодно и дул пронизывающий ветер. Весна здесь только начиналась, и на растениях стали появляться листья. Вдоль песчаных берегов рек туда-сюда летали несколько маленьких песчанок, пронзительно посвистывая, а в зарослях громко кричали самцы фазанов.

В Кок Майнак рано утром с гор на водопой к Чу спускаются дикие бараны (Ovis karelini) и горные козлы.

Мы провели ночь в полуразрушенном старом домике почтовой станции и на следующее утро продолжили свой путь, который теперь пролегал вслед за Чу на восток в широкую горизонтальную равнину, по которой текла река, покрытую постоянно меняющими её вид песком, гравием и глиной. Растительность стала богаче; местами попадались зелёные поля и плотные заросли Чийя. Всё было наполнено жизнью, и здесь было интересно ехать. Мы видели стадо диких кабанов, продирающихся через заросли кустарника на той стороне реки; фазаны с важным и нахальным видом разгуливали вдоль дороги, а в поле продолжали пастись зайцы, совершенно не озабоченные моим появлением. Заяц Семиречья храбрый и забавный малый, совершенно отличный характером от своего робкого европейского собрата, хотя определённо меньше. Каменные куропатки бегали по каменистой стороне холмов, и было несколько выводков обыкновенной куропатки, вид близкий к обыкновенной европейской птице, но фактически другой.

Мы добрались до озера Иссык-Куль довольно рано. Хотя наша дорога проходила немного в стороне, я не мог удержаться и подъехал ближе, чтобы взглянуть на этот знаменитый и интересный водоём, с которым связано столько мифов и легенд. Хотя окружающая местность абсолютно голая и бесплодная, вид самого озера совершено очаровательный.

Вид всей панорамы был выдержан в голубоватых тонах, словно картина искусного художника, с мягкими и спокойными очертаниями. За озером, далеко на юге я мог видеть голубую горную цепь с белыми пиками; на востоке поверхность воды переходила незаметно в голубую и туманную даль, исчезая за горизонтом. Это всё было покрыто бледной, серовато-голубой дымкой, и в целом вся сцена напоминала сцены на датской керамике. Даже огромные стаи блестящих белых лебедей и тысячи уток, плавающие около берегов, не дисгармонировали с общим тоном картины.

Озеро имело протяженность около ста двадцати пяти миль к востоку. Не было ни проблеска паруса, ни облачка дыма, поскольку не было никаких лодок, бороздящих его поверхность. Вода здесь слегка солоновата, не замерзает зимой, отсюда и его название, которое на джигатайском тюркском наречии означает тёплое озеро; оно передает это тепло окружающим долинам, которые будучи окруженными горами, создают там мягкую зиму. Берега озера плоские и покрыты галькой, но глубина быстро возрастает на небольшом расстоянии, так что довольно глубоководные места встречаются совсем близко от берега. Когда подул вечерний бриз с востока, вода стала волноваться, и гребни волн стали биться о берег, с грохотом стуча по гальке; это и ещё белая пена вызвали у меня ощущение, что я стою на берегу моря.

Давно было известно, что на южных берегах этого озера в воде на значительной глубине можно было увидеть руины каких-то старых зданий, а после штормов на берег часто выбрасывает кирпичи и фрагменты глиняной посуды и тому подобное. Это положило начало многим легендам и вдохновило генерала Чайковского8686
  Андрей Петрович Чайковский (1841—1920) – генерал от инфантерии, военный губернатор Ферганской области (1898 – 1901). Двоюродный брат русского композитора П. И. Чайковского, который в 1893 году посвятил написанный им Военный марш 98-му пехотному Юрьевскому полку, командиром которого в это время был А. П. Чайковский. С середины 1860-х годов А. П. Чайковский служил в Туркестане, принимал участие в походах против Бухарского, Хивинского и Кокандского ханств. В 1884 году выпустил в городе Владимире книгу «Туркестан и его река по Библии и Геродоту (по поводу Амударьинского вопроса)», в которой излагал собственную историческую гипотезу образования Амударьи. (Примечание переводчика).


[Закрыть] написать чрезвычайно забавную книгу «Туркестан и его река по Библии и Геродоту». Очень опасно доверять «свидетельствам истории», эта вера может привести человека к самым фантастическим заключениям, и это показывает, как просто и легко эти фантастические теории опрокидываются малейшим прикосновением естественнонаучного метода.

Генерал Чайковский основывает свои доказательства на историях Геродота и доказательствах библейской истории, обсуждает отдаленное доисторическое прошлое Туркестана в целом и Иссык Куля в частности. Согласно его гипотезе, центром жизни в древнем Туркестане когда-то была огромная река, впадающая в Каспийское море, в то время как Амударья и Сырдарья впадали в нее как притоки. Эта река текла из бассейна Иссык Куля, и образовывалась из целого ряда рек, которые стекали с гор, и обильно орошала водой районы, которые в настоящее время являются совершенно пустынными областями нашей страны, давая начало жизни и достатку. Многие «народы земли» жили в те дни в этих чрезвычайно благодатных землях в мире и счастье.

Внезапно там случилась страшная катастрофа. Множество сильных землетрясений раздробили горы; сток туркестанской реки был закупорен, и впадина Иссык Куль – долина среди гор, стала озером, как свидетельствует Библия. Лишившись орошения, процветающие долины Туркестана превратились в песчаные пустыни, реки Амударья и Сырдарья затерялись в песках, образуя Аральское море; «народы земли» ушли с этих разрушенных и пустынных земель, бросив многочисленные остатки своих зданий и своей очень древней цивилизации. А теперь на минутку остановимся и сделаем важную вещь, узнаем насколько история долины Иссык-Куль, основанная на древней литературе, согласуется с фактами, предоставленными природой и геологическими наблюдениями.

На первый беглый взгляд довольно очевидно, что возраст озера несравненно больше, чем какой-либо исторический или доисторический человек, что в прошлые геологические эпохи оно было даже ещё намного больше, чем теперь, доходя даже, как мы видели, до ущелья Буам, и что не так давно река Чу впадала в озеро, в то время как другая река вытекала; затем Чу вследствие осаждения масс своих собственных осадочных пород отсекла себя от озера и потекла мимо него, соединяясь с потоком, который вытекал из озера, таким образом образовав современную реку Чу, какой мы ее знаем. Лишённая этого притока вода озера стала солоноватой. Мы всё ещё можем наблюдать следы этого потока, выходящего из озера в реку Чу, и около двадцати лет тому назад он всё ещё существовал, и часто случалось, что некоторое количество воды из озера вытекало в реку.

По сути дела существует целая серия легенд, преданий и фантазий, даже среди европейских народов, о загадочных и малоизвестных областях Средней Азии. Всё, что малопонятно, всё, что загадочно и таинственно, от происхождения наших «арийских» предков до Махатм изобретено моей талантливой соотечественницей мадам Блаватской8787
  Еле́на Петро́вна Блава́тская (урождённая Ган, нем. von Hahn; 1831 – 1891) – русская дворянка, гражданка США, религиозный философ теософского направления, литератор, оккультист и спиритуалист, путешественница. Блаватская объявила себя избранницей некоего «великого духовного начала», а также ученицей братства тибетских махатм (людей со сверхспособностями), которые были объявлены ею в качестве «хранителей сокровенных знаний», проповедовала авторскую версию теософии. Одна из основателей в 1875 году в Нью-Йорке Теософского общества, ставившего задачу изучения философских и религиозных учений с целью выявления истины, которая, по мнению Блаватской, поможет раскрыть сверхчувственные силы человека. Основная деятельность Е. П. Блаватской проходила в США, Англии, Франции и Индии. (Примечание переводчика).


[Закрыть], всё ведёт в пустыни Средней Азии и недоступные области высокогорий. Легенды о Средней Азии даже сегодня создаются не только полуобразованными людьми, но и многими талантливыми авторами, хотя и недостаточно осведомлёнными в вопросах географии, которые описывают свои собственные фантастические теории, и среди них иногда попадаются даже и учёные мужи.

Например, во многих, так называемых «научных» работах имеются упоминания о существовании в относительно современный период внутреннего моря во внутренней части Азии, Хань-хай8888
  Некоторые российские геологи используют термин «Хань-хай» для обозначения ряда третичных отложений в Тянь-Шане и пустыне Гоби, но, конечно, не подразумевая никакой, самой отдалённой связи с мифическим Внутренним морем, которое, согласно китайцам, существовало до последнего времени в Центральной Азии. В научных работах было бы лучше совсем отказаться от этого термина целиком, вместе с подобным выражением «допотопный». (Примечание автора).


[Закрыть], которое китайское воображение поместило на место возвышенных равнин современной Кашгарии и пустыни Такла-Макан. Я читал статью немецкого историка, который связывает «всемирный потоп» с прорывом вод Хань-хайя в долины Туркестана, Сибири и Каспийской низменности. И я на самом деле с изумлением слушал лекцию хорошо известного русского ботаника, который приписывал ледниковые морены и озёрные грязи, которые он наблюдал в Тянь-Шане, действию мифического китайского Хань-хайя.

Источник всех этих предположений о том, что долины Средней Азии были недавно дном моря, должно быть, кроется, конечно, в движущихся песках и солончаковых болотах среди среднеазиатских пустынь, которые на взгляд обывателя неопровержимо указывает на недавнее существование здесь океанских глубин. Мы можем заметить также, что дно этого мифического Хань-хайя находится на той же высоте, что и Риги Кулм в Швейцарии – это 4500 футов над уровнем моря, и что эта область не только в очень древние исторические времена и начало античности, но на всём протяжении предыдущего геологического периода и большей части Третичной эпохи представляла собою засушливую пустыню.

Другая широко распространенная, но ошибочная вера, касающаяся Центральной Азии, это то, что она высохла, и этот процесс продолжается в наши дни, и что это высыхание вызвало разрушение её античной цивилизации. Для того чтобы исследовать эту теорию, которая не основывается ни на каких реальных научных данных, американцы организовали и послали в Туркестан хорошо известную научную экспедицию Пумпелли8989
  Рафаэль Пумпелли (Raphael Pumpelly, 1837—1923) – американский геолог (Примечание переводчика).


[Закрыть], который внёс огромный вклад в наше знание об этом регионе.

В наши дни, как показали данные наблюдений Л. Берга9090
  Лев Семёнович Берг (1876 – 1950) – русский и советский зоолог и географ, член-корреспондент (1928) и действительный член (1946) АН СССР, президент Географического общества СССР (1940—1950) (Примечание переводчика).


[Закрыть] за уровнем Аральского моря, Туркестан не только не высыхает, а наоборот, суммарное число осадков фактически увеличилось. Города и цивилизации здесь были уничтожены посредством разрушения их ирригационной системы. К примеру, совершенно достаточно было бы перекрыть каналы Бозсу и Зах для того, чтобы за несколько лет цветущий ташкентский оазис превратился в выжженную солнцем пустыню, подобно другим когда-то цветущим многочисленным разрушенным городам, находившимся там, где сейчас лежит только безлюдная пустыня.

«Исторические данные» фактически являются очень ненадежной, не опирающейся на факты вещью; с ними, если вы захотите, вы можете доказать всё что угодно и сделать любые выводы, какие вы только захотите. Вы можете положить основания доктрине Карла Маркса или создать теорию о попеременном высыхании и новом заполнении Аральского моря в пределах исторического времени, как это делает Elisee Reclus9191
  Элизе́ Реклю́, полное имя Жак Элизе Реклю (фр. Jacques Élisée Reclus, 1830 – 1905) – французский географ и историк, член Парижского Географического общества. Автор многотомного произведения «Земля и люди», претендовавшего на полное географическое описание земного шара. (Примечание переводчика).


[Закрыть], основываясь на записках султана Бабура9292
  Захир-ад-дин Мухаммад Бабу́р (араб.‎,«Бабур» означает «лев, полководец, барс», 1483 – 1530) – тимуридский узбекский правитель Индии и Афганистана, основатель империи Бабуридов, известной в Европе как Империя Великих Моголов (1526). Известен также как поэт и писатель, этнограф и географ. (Примечание переводчика).


[Закрыть]. Но стоит вам применить факты и методы точных наук, как все эти чудесные теории тут же рассыпаются как карточный домик.