Текст книги "Сочинения"

 
Не всё зима нас удручает;
Весна за нею вслед спешит;
Сегодня горесть убивает,
А завтра радость оживит.
 

Капнист

Башкирцы благополучно возвратились в свои жительства. Абдряш похоронил тело Зюлимы на общем кладбище. Каждый день он посещал хладную могилу своей возлюбленной и оплакивал преждевременную кончину ее. Напрасно друзья и приятели старались утешать Абдряша: он был неутешен. Но в мире не может быть такой горести, которую не могло бы излечить время. Прошел год по смерти Зюлимы, и Абдряш сделался покойнее: жестокая горесть его превратилась в тихое уныние. Он по-прежнему начал заниматься охотою, начал упражняться с молодыми батырями в воинских играх. Хотя Абдряш и не редко вспоминал о прелестной Зюлиме, но упоминал уже без огорчения. Напоследок батырь наш вспомнил прекрасную Рысбику – новая любовь возгорелась в сердце его. Он решился ехать в деревню Абзакову – и нашел избавленную им девушку еще прекраснее, еще милее, нежели прежде. Сердце батыря избрало милую Рысбику; он предложил девушке свою руку и получил ее согласие и согласие старого Арслангула.

 
Чета младая новобрачных —
В златых, блистающих, безмрачных
Цепях своих —
Любви в блаженстве утопает;
Преодолев препятства все,
Жених
От радости в восторге тает
И, в плен отдавшися красе,
Забыв на ложе прежни скуки,
В уста ее целует, в руки…
 

Державин

Назначен выкуп за невесту, называемый калымом, и уплачен башкирским батырем немедленно. Наступило время бракосочетания: призван мулла, который, прочитав несколько молитв, взял колчан, вынул из оного пернатую стрелу и, подав ее в руки Абдряша, произнес следующее: «Будь храбр, содержи и защищай свою жену». После чего начался огромный пир и разные воинские потехи, как то: конские скачки, борьба, стреляние в цель, бегание взапуски и веселая игра, состоящая из подражаний крику зверей и птиц, известная под именем черного иноходца (караюрга).

Батырь Абдряш и прекрасная Рысбика жили, в совершенном согласии, до глубочайшей старости, имели много детей, которые всегда пользовались отличным уважением между башкирцами.

 
Да в круге вас тишина цветет,
Устройство и свобода;
Да вам покорная дает
Сторичну дань природа.
К зерцалу – совесть и закон!
В семействе – чисты нравы!
Без рабства верность – перед трон!
Пред Бога – души правы!
 

Жуковский

Читатели наши видели, какое жестокое зло происходило от баранты. Ныне, благодаря заботливости мудрого российского правительства и хорошим распоряжениям теперешнего оренбургского военного губернатора Петра Кирилловича Эссена, означенное зло совершенно прекратилось – и башкирцы отнюдь не смеют самовольно отлучаться за границу; в противном случае они подвергаются суду и неизбежному наказанию по законам. Сия благодетельная строгость налагает узду на жадное корыстолюбие и буйное своевольство; почему киргизцы, оставаясь в покое и безопасности, не имеют побудительных причин вооружаться противу башкирцев, не имеют причин нападать на линию, уводить людей, угонять скот и производить разные грабежи и хищничества. Можно утвердительно сказать, что Оренбургская линия, день ото дня, приходит в лучшее состояние; но нельзя сказать, чтобы она находилась совершенно безопасною от полуденных соседей своих, киргиз-кайсаков. Несмотря на постановления благодетельного правительства и распоряжения бдительного начальства, некоторые – впрочем, очень немногие – варвары киргизцы переезжают тайно через черту границы, производят грабежи и убийства, угоняют скот и уводят людей, которых держат в тяжкой неволе и продают разным народам, населяющим Малую Азию. К поимке упомянутых варваров предпринимаются строжайшие меры – и если злодеи будут схвачены, то, обыкновенно, судятся Оренбургской пограничной комиссией и за преступления свои получают достойную кару.

Примечания автора

(1) Римн – древнее название реки Урал.

(2) Долины в Швейцарии.

(3) Башкурт – главный над пчелами, пчеловод.

(4) Сведения о башкирских мятежах почерпнуты из официальных известий.

(5) Башкирцы в старину разделились на дороги: Казанскую, Осинскую, Нагайскую, Сибирскую.

(6) См. жизнь И. И. Неплюева, им самим описанную и помещенную в «Отечественных Записках» 1825 года.

(7) Аул – кочевье, деревня.

(8) Она впадает в Урал верстах в восьми ниже Оренбурга.

(9) Коши – войлочные шалаши.

(10) Батыри – воины, рыцари, богатыри.

(11) Крут – род сыра, имевшего большую кислоту.

(12) Джисярях – в невольниках.

Предрассудки и суеверия башкирцев

Печатается по: «Отечественные записки», 1826, часть 28, № 78–79, октябрь-ноябрь.

Один старый солдат, на вопрос, когда не будет в мире войны? – ответствовал: когда людей не будет. То же можно сказать о предрассудках и суевериях. Ежели в просвещеннейших странах Европы, например в Англии и Франции, встречаются самые смешные, самые странные суеверия и предрассудки, как то: почитается предвестием несчастия, когда за стол сядут 13 человек; не дозволяется, во время обеда и ужина, без смеха подавать друг другу соли, уксусу и проч., – то можно ли, должно ли удивляться, встречая подобную сему заразу между башкирцами – народом, далеко отставшим на стезе гражданской образованности от просвещенных европейцев?

Делая внимательные наблюдения над башкирцами, я заметил у них такие предрассудки, которые занимают не последнее место в обширной области суеверия. Предоставляю ученым антиквариям открыть: кто от кого заимствовал упомянутые предрассудки – материя довольно обильная! По мнению моему, это гордиев узел, который развязать невозможно и к рассечению коего нужен меч Александра. Я не беру на себя затруднительной обязанности исчислять все предрассудки, все суеверия башкирские, но опишу только любопытнейшие из них.

Башкирцы имеют своих чернокнижников, называемых кара-китабчи, волшебников, известных под именем сихырчей, волшебниц, именуемых мяяскей, предсказателей (яурунчей), чародеев (рамчей), чертовидцев (шайтан-курязей) и ворожей, которые называются багучи. Все сии особы, искусные на различные плутовства и обманы, пользуются между башкирским народом особенным уважением; и легкомысленные люди верят им, как во времена язычества древние греки дельфийскому оракулу или римляне предсказаниям по полету птиц и проч. Не многие, очень немногие из башкирцев называют своих кара-китабчи, сихырчей, мяяскей, яурунчей, рамчей, шайтан-курязей и багучей настоящими именами, то есть именами обманщиков и плутов.

Чернокнижники, или кара-китабчи, по уверению башкирцев, знают прошедшее, настоящее и будущее. Они имеют черные книги (кара-китаб), писанные в тамук (в аду), и живут с шайтанами (с чертями) в самой короткой дружбе. Кара-китабчи может приказывать шайтанам строить неслыханные чудеса, например свивать канаты из песку, делать веревки из солнечных лучей, подчинять месяц и солнце, сводить на землю звезды, производить и прекращать бури, метели, вьюги, ненастья и прочие, и прочие. Через посредство черных книг, кара-китабчи управляет шайтанами с неограниченным самовластием. Все прихоти, все затейливые желания его приводятся в исполнение в самом скорейшем времени. Имеет ли кара-китабчи нужду в деньгах? Он говорит о том шайтану, и сей последний крадет у богачей серебро и золото и наполняет ими сундуки, мешки и кошельки своего повелителя. Захочет ли кара-китабчи пользоваться сладострастными наслаждениями? Он также говорит об этом шайтану, который приносит к нему любую красавицу, хотя бы она была дочь Великого Могола или первейшее украшение серали[17]17
  Сераль – внутренние покои ханского дворца, а также гарем, т. е. помещение для наложниц. – Прим. ред.


[Закрыть] турецкого султана. Чувствуя приближение смерти, кара-китабчи отдает черные книги свои кому угодно, и таким образом власть над шайтаном переходит из рук в руки, и сии шайтаны, ни в каком случае, не имеют права отказываться от исполнения приказаний, сделанных тем, кто имеет у себя адские книги.

Волшебники и волшебницы (сихырчи, мяяскей) не имеют непосредственного сношения с чертями; но могут причинять людям вред и приносить пользу через посредство наговоров, напусков по ветру, кореньев, разных растений и т. п. Башкирцы боятся сих обманщиков и обманщиц; но, в случае опасных болезней, с большою доверенностью прибегают к их пособиям и получают от них различные корни и растения, которые почитают большою драгоценностью.

Предсказатели, или яурунчи, более, нежели волшебники и волшебницы, пользуются уважением башкирцев. Каждый любопытствующий узнать будущую участь свою и прибегающий к яурунчи с вопросами, должен привести к нему тучного барана, которого сей обманщик закалывает и вместе с приятелями своими употребляет на обед или ужин. После сего он берет баранью лопатку; не прикасаясь к ней зубами, очищает ее ножами, кладет на раскаленные угли. Лопатка остается в жару до того времени, пока не выступит из нее сок и не покажутся на ней трещины. В это время яурунчи снимает упоминаемую лопатку с углей, внимательно рассматривает и начинает предвещать будущее. Ответы хитрого яурунчи, соблюдающего собственные выгоды свои, обыкновенно во всем согласуются с желаниями любопытствующего. Он торжественно удостоверяет, что на бараньей лопатке оказались признаки самые счастливые и что любопытствующий будет иметь совершеннейший успех во всех предприятиях и намерениях. Обрадованный легковерный башкирец не только не жалеет отданного яурунчи барана, но, сверх оного, дарит еще обманщику деньги или что-нибудь из вещей; после всего этого остается весьма довольным, и ему не приходит в голову заметить, что предсказания хитрого яурунчи никогда, или почти никогда, не сбываются.

Чародеи, или рамчи, уступают в достоинстве яурунчам и пользуются уважением гораздо менее сих последних. Гадания их состоят в том, что они льют коровье масло или растопленное сало в огонь и, по цвету пламени, предсказывают будущее. Сей обман не оставляет их без выгод: они получают с любопытных несколько денег, турсука, кумыза¹ или часть баранины, говядины и проч.

Между обманщиками, уважаемыми легковерным народом башкирским, самую блистательную роль играют чертовидцы, или шайтан-курязи. Во всех несчастиях, во всех опасных случаях башкирцы прибегают к сим обманщикам и требуют от них помощи. Случится ли скотский падеж? Это обыкновенно приписывается бесовской силе: и тогда шайтан-курязи заменяет у башкирцев ветеринарного врача. В других несчастиях он также не остается без действия и, разумеется, без выгод.

Ежели с беременною женщиною случатся припадки, предвещающие близкое разрешение, например потуги, dolores ad partum, labores и проч., то башкирские старухи не относят этого к естественным причинам, а думают, что в беременную поселился нечистый дух. Немедленно призывают шайтан-курязю и объявляют ему о мнимом несчастии. Обманщик осматривает беременную женщину или, через посредство старух, узнает о состоянии ее и, для выгод своих, смело и решительно утверждает, что в означенной женщине действительно находится дьявол, который поселился в нее с такого-то времени и имеет самый ужаснейший вид, например острую большую голову, длинные извитые рога, широкие ослиные уши, быстрые огненные глаза, мохнатый крючковатый хвост, черную щетинистую шерсть, высокий горбатый стан, и проч. и проч. Слушая такие нелепые рассказы, старухи трясутся от страха, хватают себя за подбородки и с трепетом повторяют: Аллк-ярлыка! (Господи, помилуй) – потом начинают просить шайтан-курязю, чтобы он изгнал из беременной нечистого духа. Обманщик притворно не соглашается на сию просьбу и утверждает, что этот нечистый дух очень силен, что его изгнать трудно и что притом надобно самому подвергнуться опасности потерять здоровье. Старухи усиливают свои просьбы, обещают шайтан-курязе хорошую награду; обманщик колеблется и напоследок соглашается исполнить то, чего от него требуют. Начинается ужасная и смешная трагикомедия: шайтан-курязя надувается, переменяется в лице, которое сильно багровеет; глаза его делаются дикими и наливаются кровью; он начинает ломаться, коверкаться, бросаться из стороны в сторону; испускает ужасный, дикий и отвратительный крик; волосы на бороде и усах его становятся дыбом; из рта бьет клубом кровавая пена. Сие непонятное и странное действие, именуемое бесовскою игрою, продолжается иногда около двух часов. Потом шайтан-курязя начинает приметным образом ослабевать; силы постепенно оставляют его – он без чувств падает на землю, остается без малейшего движения и почти без дыхания. Проходит несколько минут – шайтан-курязя открывает глаза, приподнимается, требует кумыза, подкрепляет оным ослабевшие силы и, отдохнув, рассказывает старухам, каких трудов стоило ему выгнать из беременной женщины нечистого духа; что этот дух есть самый упорнейший из всех дьяволов – водяных, лесных и домовых; и что ни один из них никогда уже не осмелится посетить того дома, в котором находится беременная. Легковерные старухи от души верят рассказам хитрого шайтан-курязи, благодарят его, а некоторые из них утверждают, что они сами видели, как нечистый дух оставил беременную женщину; потом дают обманщику деньги, вещи и сверх оных дарят жирного барана, которого шайтан-курязи немедленно уводит к себе в дом, закалывает и приготовляет биш-бармак². Сие лакомейшее и любимейшее кушанье башкирцев наполняет отощавший желудок шайтан-курязи, совершенно укрепляет его силы и делает способным на новые подвиги плутовства и низких обманов. Нужно ли прибавлять, что беременная женщина не получает от бесовской игры ни малейшей пользы, ни малейшего облегчения?

Ворожеи, или багучи, гадают различным образом: смотрят в чашу, налитую чистою водою; бросают в ручей или в реку стружки, причем замечают, прямо ли они поплывут или закружат; развивают клубы ниток; делают какие-то знаки на лучинах; бросают в огонь бересту; берут золу и шепчут над нею, и проч. и проч. Все сии средства употребляются для открытия воров, для узнания, найдутся ли похищенные вещи или деньги, и т. п.

Мне показался довольно забавным следующий способ, употребляемый башкирцами к открытию вора: если у кого случится покража вещам или деньгам, то хозяин оных созывает в свой дом всех тех, на кого имеет подозрение в воровстве; потом заряжает винтовку, кладет ее на стол и заставляет каждого из подозреваемых подходить к этому столу и прикасаться ртом к винтовочному дулу, уверяя, что винтовка сама собою выстрелит в виноватого и убьет его до смерти. Неоднократно случались примеры, что виноватые, страшась мнимой смерти, не осмеливались прикасаться к винтовочному дулу и сознавались в сделанном ими преступлении. Сей способ ничем не хуже того, от которого произошла известная пословица: на злодее шапка горит³.

Для доказательства, сколь суеверны и легковерны некоторые из башкирцев, можно рассказать здесь следующий анекдот, за справедливость которого я совершенно ручаюсь. Во время летнего кочевья у одного достаточного башкирца, ночью, неизвестно кем, украдена очень хорошая лошадь, которая была на привязи у самой кибитки. Поутру хозяин сей лошади явился к деревенскому мулле, рассказал ему о своем несчастии и требовал, чтобы было открыто имя похитителя лошади. Мулла, удивленный таким странным требованием, решительно отозвался, что он ни похищенной лошади, ни того, кто украл ее, совершенно не знает. Башкирец, не имевший ни малейшего расположения верить такому отзыву, возразил, что мулла человек ученый, следственно должен все знать, а потому неотступно требовал, чтобы ему было открыто имя вора лошади, на что обещал в подарок самого лучшего барана. Мулла, видя невозможность уверить упрямого башкирца в глупости требования его и желая воспользоваться обещанным им бараном, решился прибегнуть к хитрости. Он велел сему башкирцу созвать всех однодеревенцев своих в одно место: они сошлись перед кибитку муллы и уселись в огромный круг. Хитрый мулла вышел на средину круга и прочитал две или три главы из Алкорана, из которых не только слушатели, но и сам он не понял ни слова; потом начал говорить следующее: «Почтенные аксакалы и могучие батыри⁴! Вот у этого башкирца, в течение прошедшей ночи, украдена лошадь; я знаю имя похитителя сей лошади; но, при собрании народа, не хочу открыть его, чтобы не подвергнуть стыду, всеобщему презрению и опасности быть отправленным в город для суждения. Однако же хозяин украденной лошади не должен лишиться ее. Итак, ты, который украл сию лошадь, я тебя знаю и приказываю, в продолжение будущей ночи, упомянутую лошадь непременно привязать на том месте, откуда она была уведена. В противном случае я завтра открою твое имя: ты подвергнешься бесславию, будешь отправлен в уездный город и там не избежишь наказания! Теперь ступайте все по домам; я надеюсь, что приказание мое будет исполнено во всей точности». На другой день башкирец, вышед из своей кибитки, увидел украденную лошадь на прежнем месте, с радостью прибежал к мулле, рассказал об этом и подарил ему обещанного барана. С того времени хитрый мулла прослыл между башкирцами не только мудрецом, но даже печамбером (пророком, или предсказателем).

Самые ученые из башкирцев, не имея ни малейших познаний об устройстве мира и о величестве Творца, напитаны по сему предмету странными и смешными мнениями, например они утверждают, что звезды висят в воздухе и прикреплены к небу толстыми железными цепями; что земной шар поддерживается тремя огромной величины рыбами, из которых одна уже умерла; что это служит доказательством близкого преставления Света[18]18
  Преставление света (светопреставление) – кончина мира, переворот в земной вселенной, ожидаемый по пророчествам; обновление (Толковый словарь В. И. Даля). – Прим. ред.


[Закрыть], и проч. и проч.

Башкирцы утверждают, что при рождении каждого человека в книге судеб назначается число дней, которые он должен прожить, и количество пищи, нужной ему для употребления. Первое называется аджяль, а последнее нафяка. Если умрет башкирец, то, обыкновенно, говорят об нем: «Аджяль его исполнилась и нафяка кончилась».

К числу суеверий башкирских надобно отнести и следующее: свидетельская присяга считается у них незначительною; но она получает особенную важность и почитается священною в таком случае, когда свидетели будут приведены к сей присяге не в доме или в мечети, а на кладбище.

Ежели кто из башкирцев заболеет отчаянно, то родственники его призывают муллу, который читает над больным Алкоран и частовременно плюет ему в глаза и на лицо. Сверх того поят больного чистою водой, налитою в чашку, на коей написаны муллою разные молитвы или стихи из Алкорана. Все это делается для прогнания болезни и для возвращения страждущему здоровья.

Если красная девушка почувствует к молодому башкирцу страсть любви, и если башкирец взаимно полюбит красавицу, то сие не приписывается природной симпатии или врожденному влечению одного пола к другому. Это, по мнению башкирских старух, значит, что молодец и красавица в одно время и из одного ручья напились воды. Но ежели тот, в кого влюбится девушка, не оказывает ей ни малейшей нежности, то как пособить такому горю? Очень легко. Услужливые старухи, через посредство корней и разных растений, заставят хладнокровного молодца влюбиться поневоле. Есть еще и другие способы, которыми можно заменить услужливых старух, все корни, все растения. Влюбленная девушка должна наполнить кумызом или айряном⁵ огромную чашу и выпить ее так, чтобы несколько капель осталось в оной, потом снова наполнить сию чашу и подать сердечному другу. Если чаша будет осушена, то молодец почувствует любовь к красавице; но чтобы сия любовь была как можно сильнее, то в кумыз или айрян следует положить несколько поту, собранного с собственного своего тела, или – что еще надежнее и действительнее – прибавить (нельзя описать без отвращения!) одну или две капли sanguinis mentuorum!! Тогда-то беда башкирскому молодчику! тогда-то влюбленная девушка может отмстить ему за прежнее хладнокровие, может довести его до того, что он иссохнет, как спичка, и почернеет, как турсук, в котором хранились кумыз или айрян! Возбужденная таким образом любовь почитается вечною, неизменяемою и неизлечимою.

В число суеверий башкирских можно внести каждогоднее празднество их, называемое сабанным. Сие празднество есть не что иное, как смесь народных обыкновений и духовных обрядов. Оно происходит следующим образом: пред начатием пашни молодые люди, в вечернее время, садятся верхами на лучших лошадей, объезжают всю деревню, потом, возвращаясь, останавливаются перед каждым домом и громогласно требуют себе какой-нибудь подачи. Хозяин обязан удовлетворить сие требование и должен подарить разъезжающим удальцам несколько круту или подать по чашке айряну, бузы (род пива), аситки (род квасу), меду и т. п. Молодые люди, объехав всю деревню, возвращаются в свои домы и, на другой день поутру, выезжают в поле, верст за пять от жительства; потом пускаются скакать в деревню, в которой по обеим сторонам улицы стоят зрители, мужчины, женщины и девушки. Один из молодых мужчин, или одна из девушек, держит в руках шест, на котором развевается белый платок, вышитый шелками или разноцветными нитками. Первый, прискакавший к шесту и сорвавший платок, получает оный себе в собственность. При сем случае раздаются громогласные восклицания зрителей и, в особенности, повторяются следующие слова: мярдясь! мярдясь! (исполать! исполать![19]19
  Исполать – хвала, слава! – Прим. ред.


[Закрыть]). Но если случится, что двое или трое вместе прискачут к шесту и в одно время все схватятся за платок, тогда они обязаны между собою начать борьбу, которая служит решением, кому упоминаемый платок должен достаться. Тот, кто останется в борьбе победителем, получает означенный платок из рук такой женщины, которая в целой деревне всех моложе и недавно еще замужем. После того мужчины идут в мечеть, молятся Богу и просят об изобильном урожае хлеба; потом начинается общественный джиин (пир), на котором веселятся различным образом: поют, играют на чебызгах⁶, пляшут, борются, стреляют в цель и проч.⁷

Башкирцы покорились Российской державе через четыре года после завоевания царем Иоанном Васильевичем Казанского царства. Они рассказывают о построении Казани следующую басню: на том месте, где находится ныне Казань, было прежде змеиное гнездо, в котором жил большой и ужасный змей, имеющий две головы – одну змеиную, а другую воловью. Первою из сих голов он пожирал людей и животных, а другою хлеб и разные растения. При сем змее гнездилось множество других змей, которые причиняли ужасный вред и прохожим и проезжим. Место, занимаемое змеем, понравилось татарскому хану Сайну, который вознамерился построить на оном город. Нашелся такой чародей, который, за богатую награду, вызвался истребить всех змей: он собрал их в одну кучу, очертил волшебным прутом и сожег. Происшедший от того смрад заразил многих воинов Сайна, верблюдов и лошадей, которые все умерли.

Башкирцы отменно уважают казацкий можжевельник (Juniperus sabina), собирают его, хранят в домах своих и верят, что он имеет силу прогонять нечистых духов и может служить лучшим предохранительным средством от порчей и волшебных наговоров.

В Башкирии встречаются многие предметы, которым даны прилагательные имена бесовских или чертовых, например: чертова гора, чертов бугор, чертов овраг, чертова долина, чертова пещера и проч. Мы упомянем здесь о трех чертовых городищах. Первое из них находится на берегу реки Камы, на том месте, где прежде был небольшой Болгарский городок и в нем храм, посвященный какому-то идолу. Сей идол, как уверяют башкирцы, производил многие чудеса: предвещал будущее, исцелял больных и пр. Перед взятием Казани русскими, упомянутый идол вылетел из храма в виде дыма и объявил, что Казань будет завоевана (русскими). Второе городище также находится на берегу реки Камы и составляло в старину Болгарский город, в котором был построен великолепнейший храм. Множество народа стекалось из разных стран для узнания будущей судьбы своей. В храме обитал необыкновенной величины змей, которому приносили в жертву иностранцев. Третье городище находится на берегу реки Белой: оно, по словам башкирцев, составляло прежде многолюдный город; но жители принуждены были оставить оный, по причине великого множества ядовитых змей, насланных нечистыми духами.⁸

Башкирцы рассказывают, что на том самом месте, где находится ныне пригород Билярск, был прежде болгарский город Булумер, или Буляр, в котором имел пребывание один из храбрейших государей. Сей государь одержал многочисленные и блестящие победы над разными народами, от которых собрал несметное богатство; но, почитая потомков своих недостойными владеть оным, решился все сокровища свои похоронить в недрах земли. Он приказал сделать подземную палату, положил в нее свое богатство, зарыл оное с волшебными заклинаниями и воздвиг на том месте высокий столб. Впоследствии времени некоторые корыстолюбивые смельчаки подрылись к той палате, в которую положено сокровище; но, при самом входе в оную, встретились с ужасною черною собакою, прикованною на железных цепях, которая бросилась на них с величайшею яростью и принудила разбежаться. Возвратясь в дома, все они лишились чувств и сошли с ума. По сей причине означенное сокровище поныне хранится в подземной палате, и никто не смеет покуситься завладеть оным.

Близ вышепомянутого пригорода Билярска находится магометанское кладбище, называемое Балын-Гусь. Как татары, так и башкирцы отменно уважают сие кладбище, почитают его священным и утверждают, будто погребенные на оном мусульманские угодники даже и поныне производят дивные дела. Старики и суеверные татары и башкирцы в летнее время посещают Балын-Гусь. Они собираются к подошве одной горы, находящейся близ Билярска, снимают с себя туфли, с великим благоговением становятся на колена и ползут на горную вершину. Здесь приносят молитвы Всевышнему и призывают в покровительство своих мнимых угодников. По окончании молитвы идут к источнику, при котором, по мнению их, жил почитаемый ими Балын-Гози, утолял из него жажду и обмывался в оном; черпают из сего источника воду, наполняют ею кожаные мехи и разные сосуды, увозят в свои домы и употребляют от многих болезней. Близ горы молельщики начинают празднество в честь почитаемых ими мертвецов и приготовляют пышный обед, который могут разделять с ними все, кому угодно.

Еще остается упомянуть об одном башкирском обыкновении, которое также относится к числу суеверий. Башкирцы обвивают покойников своих холстом, мужчин в три, а женщин в пять рядов. Я напрасно старался узнать о таком различии: все отзывы башкирцев состоят только в том, что они заимствовали сие обыкновение от своих предков.

Заключим сию статью следующею приятною надеждою: быть может, скоро наступит то время, в которое смешные суеверия и предрассудки если не совершенно прекратятся, то по крайней мере много уменьшатся между башкирским народом – ибо, к особенной похвале башкирцев, должно сказать, что они в нынешнее время довольно заботятся о образовании себя. Почти во всех деревнях есть школы, в которых дети обучаются читать, писать и проч. Взрослые башкирцы учатся в Казани и в татарской слободе Каргале, известной под именем Сеитовского посада и отстоящей от Оренбурга в 18 верстах. В сей слободе учреждены довольно хорошие училища, в которых преподаются: чтение, письмо, татарская грамматика, языки арабский и персидский, толкование Алкорана⁹, арифметика, история, начальные основания физики и философии по системе Аристотеля. Сверх того, в январе месяце 1825 года в городе Оренбурге открыто училище, по имени И. И. Неплюева, сего незабвенного мужа, которому Оренбургская линия за устройство свое многим обязана, названное Неплюевским. В сем училище башкирским, татарским, киргизским детям и некоторым из русских назначено преподавать (кроме христианского закона греко-российского исповедания, преподаваемого для одних русских) языки: российский, арабский, татарский и персидский, общее нравоучение, историю всемирную и российскую, географию математическую, всеобщую и российскую, начальные основания естественной истории и общие понятия физики, с применением оных в особенности к топографии Оренбургскаго края, арифметику, алгебру, геометрию и тригонометрию плоскую и сферическую, полевую фортификацию, начальные основания артиллерии, рисование, черчение планов и военную экзерцицию¹⁰. Приятно думать, что Неплюевское училище, со временем, разольет благотворный свет наук между киргиз-кайсаками; покажет сему полудикому народу прямой путь к благоденствию и счастию; заставит его уважать права общественные, права собственности; познакомит с такими предметами, с такими открытиями, о которых ныне не имеет он ни малейшего понятия; искоренит вредные пороки, смешные заблуждения и возбудит в жестокосердых сердцах стремление к добродетели, преданность к России и усердие к монаршему престолу. Приятно думать, что на берегах рек: Уила, Эмбы, Хобды, Куван и Сырь-Дарьи, где обитает ныне буйная вольность, где рыскает воинственный и неукротимый разбой, чрез несколько лет будут раздаваться имена Ломоносова, Державина, Карамзина, Дмитриева, Крылова, Жуковского и проч., будут повторяться, на чистом русском языке, деяния великих мужей, искусных полководцев, добродетельных монархов, заслуживших и заслуживающих удивление и бессмертную славу! Приятно надеяться, что, может быть, наступит такое время, в которое христианская религия рассеет мрак, облегающий ныне пустынные степи киргиз-кайсацкие; утешительная, сладостная надежда! – дай Бог, чтоб она скорее исполнилась в полной мере!..

Примечания автора

(1) Турсуком называется небольшой мех, сшитый из выкопченной конской кожи. Кумыз – кобылье заквашенное молоко, имеющее приятный вкус и многие целебные свойства.

(2) Биш-бармак приготовляется из хорошо уваренного и мелко накрошенного бараньего мяса, смешанного с небольшими кусочками теста. Сие кушанье довольно вкусно; башкирцы едят его горстью, от чего оно и название получило, ибо «биш» значит пять, «бармак» – палец.

(3) Анекдот, в котором описано происхождение сей пословицы, помнится, был помещен в «Благонамеренном журнале», издаваемом А. Е. Измайловым.

(4) Аксакалы белобородые, т. е. старики, которые пользуются между башкирцами отличнейшим уважением. Батыри – воины, рыцари, богатыри.

(5) Айрян – коровье кислое молоко, разведенное водою, которое башкирцы употребляют вместо квасу.

(6) Чебызга – музыкальное орудие башкирцев, сделанное из ствола некоторого растения.

(7) Издатель «Абевеги русских суеверий и проч.», напечатанной в Москве в 1786 году, описывая Сабанное празднество, говорит, что разъезжающих по деревне молодых башкирцев хозяева домов по большей части наделяют куриными яйцами и что во время пиршества происходят у башкирцев разные забавы, как то: катание яиц, качели и хороводы. Сего никогда не было и не бывает.

(8) Описание чертовых городищ основано на предании башкирцев.