Текст книги "История государственного управления"

Лекция 5. УТВЕРЖДЕНИЕ И УКОРЕНЕНИЕ ПЕТРОВСКОГО АБСОЛЮТИЗМА

– Олигархия и дворянство в борьбе за власть в XVIII столетии

– Елизаветинская Россия: система государственного управления

– Елизаветинская эпоха: власть, общество, народ

Олигархические тенденции проявились сразу же после смерти Петра Великого. Государственный строй, сложившийся при нем, именуется абсолютной монархией. Неизмеримо возросшая роль личности императора сопровождалась падением всех сдержек и противовесов в лице Боярской думы, Земского собора, системы местничества и т. п. Произошло переформатирование высшей элиты, которая в условиях отсутствия системы престолонаследия стала претендовать на олигархическую роль в управлении государством.

На протяжении XVIII столетия было несколько попыток ограничить абсолютизм в пользу олигархического строя. Первой такой попыткой стал Верховный тайный совет, который возник при слабой и неуверенной в себе вдове Петра Великого императрице Екатерине I. Ее воцарение было результатом сговора ряда элитных группировок, преследовавших свои интересы, главным из которых было стремление сохранить свое положение, власть и источники обогащения.

Старый петровский Сенат не подходил для этого по своей многочисленности и аморфности. Борьба же шла не просто за участие в государственном управлении. Борьба шла за высшую власть, которую можно было только отнять у царствующей династии. После Петра Великого это казалось его «птенцам» делом простым и легко достижимым. Они хотели бы сохранить абсолютность верховной власти, но не для одного монарха, а для узкого круга избранных персон. Это и есть олигархия.

Особенность олигархического строя такова, что высшая власть является результатом баланса сил и договоренностей нескольких кланов. Распределение власти не закреплено никаким законом или традицией. Такое положение всегда чревато выдвижением какого-либо из членов олигархического круга. В Верховном совете при Екатерине I таким человеком был А.Д.Меншиков.

Его сгубила гордыня. В стремлении закрепить свои преимущества он попытался монополизировать верховную власть, приручив юного Петра II и потерпел поражение. Против него вооружились все, в том числе и члены Верховного совета. И тут выяснилось, что власть – это не чины, не первенство в высшем совете и даже не сам Верховный совет. Меншиков подмял под себя совет и даже добился чина генералиссимуса, но тщетно.

Действовали иные пружины власти. Армия и гвардия отвернулись от своего генералиссимуса. Все его несметные богатства и даже заграничные связи не помогли. Итог – ссылка в Сибирь и бесславный конец. Реальная власть оказалась в руках императора. Он хоть и был молод и не занимался государственным управлением, но его права на трон признавали все.

Дело прояснилось в момент воцарения Анны Иоанновны. Верховники полагали, что свалив Меншикова и похоронив Петра II, они достигли, наконец, вершины власти. Они выбрали на трон самую ничтожную из наследниц. Анну Курляндскую. Они ограничили ее власть кондициями. Что могла сделать императрица, которой было запрещено заключать мир и объявлять войну, раздавать и отнимать вотчины, распоряжаться казной, производить в чины выше полковника, назначать наследника и даже вступать в брак! Анна все подписала, но олигархи не учли, что власть не в договорах, а в силе.

Верховный совет был ликвидирован в марте 1730 г.. Пришедший ему на смену Кабинет не был источником власти. Он не обладал собственным светом, а был лишь отражением света, исходившего от трона. Он был высшим органом государственного управления, повелевал Сенатом, коллегиями, губернаторами, но сам был исполнителем властной воли императрицы и игрушкой ее фаворитов Бирона, Левенвольда, Миниха и прочих.

Входившие в его состав Остерман, Головкин и князь Черкасский, так же как и сменявшие их П.И.Ягужинский, А.П.Волынский и А.П.Бестужев-Рюмин, не были деятелями. Несмотря на то, что в 1735 г. Кабинет получил законодательные права, и три подписи членов его заменяли подпись самой императрицы, он остался чрезвычайным совещательным органом при государыне.

Под разными наименованиями этот чрезвычайный орган сохранился и в следующее царствование. В декабре 1741 г. Кабинет был упразднен. Восстановленный затем Елизаветой Петровной «Кабинет Ее Величества» был всего лишь личной канцелярией. В мае 1756 г. в связи с Семилетней войной была создана Конференция при Высочайшем дворе для обсуждения внешней политики, но по ходу войны стала вмешиваться и в руководство внутренними делами и даже направляла распоряжения Сенату в виде «экстрактов» и «протоколов».

Подобную же роль играл созданный Петре III в 1761 г. «Совет при государе». При Екатерине II в 1768 г. по случаю войны с Турцией был создан «Совет при Высочайшем дворе». В ходе войны он был совещанием начальников высших и центральных учреждений и генералитета, а после войны был преобразован в совещательное учреждение по вопросам внутренней политики.

Олигархическая тенденция еще теплилась. При Елизавете Петровне брат ее фаворита граф Петр Иванович Шувалов пытался продвинуть идею о «непременных» и «фундаментальных» законах, обязательных для монарха. Более серьезной выглядела попытка графа Никиты Ивановича Панина «разумно разделить» власть государыни «между некоторым малым числом избранных к тому единственно персон» путем создания некоего Императорского совета.

По мнению Панина, эта мера позволила бы «оградить самодержавную власть от скрытых иногда похитителей оныя». Императорский совет Панина должен был играть активную роль в законодательстве. Право императрицы подписывать Высочайшие указы было обусловлено непременным одобрением Императорского совета. Екатерина II вовремя разглядела опасность и сделал ставку на Сенат. В вышедшем 15 декабря 1763 г. Манифесте о Сенате не было ни слова об Императорском совете.

Причины поражения олигархической тенденции русской аристократии крылись в поднимающемся влиянии дворянства. Названное по-польски шляхетством, оно воспринималось аристократией как орудие в достижении своих «высоких» целей. Это была ошибка, которую не заметили в момент воцарения Екатерины I. Затем эту ошибку повторили верховники и поплатились головой. Дворянство получило преференции в виде отмены пожизненной службы и Указа о единонаследии.

Елизавета Петровна явно сделала ставку на дворянскую гвардию и победила. Далее наступил «золотой век» дворянства. Важным этапом послужила Елизаветинская Уложенная комиссия 1754—1761 гг. Она так и не выдала нового Уложения законов, но под руководством П.И.Шувалова довела до императрицы пожелание уездного дворянства о том, чтобы выделить дворянство как исключительное по важности сословие во всех сферах жизни.

Дворяне устами П.И.Шувалова требовали полной монополии на землевладение, на крепостных, на заводы и лавки. Теперь они требовали и «чистоты сословия», то есть ликвидации норм петровской Табели о рангах. Дворяне предлагали разделить их на знатных и благородных и прочих, которых следовало бы «перебрать».

Дворянство медленно, но верно шло к своей цели стать единственным высшим сословием империи. В отличие от аристократии, оно обладало военной силой, как в гвардии, так и в армии. Его стремление к аристократизации, «чистоте благородства» импонировало аристократии и вскоре сделало дворянство вместилищем и старорусского боярства и новоявленных «светлейших».

Государство Петра Великого не зря именуют дворянской империей. Петр действительно видел в дворянстве свежую и молодую силу, способную воплотить в жизнь его идеи, и прежде всего идею «общего блага», противостоящую ненавистной ему идее аристократизма. Он сознательно понизил дворянство до уровня народа и одновременно возвысил его возможности подняться до самых высот государственного служения. Дворянство сломало хребет олигархии, выступив на стороне абсолютной монархии, но не устояло перед искушением аристократизации. В этом корень крушения и дворянства, и его империи.

Елизаветинская Россия как определение двадцатилетнего периода истории страны и государства не является общеупотребительным, но вполне имеет право на существование. По сути своей это был период проверки петровских преобразований на их прочность и жизнеспособность. И в этом смысле это был очень важный и даже судьбоносный этап в истории Российской империи.

При Петре Великом все переворотилось, при Екатерине I, Петре II и Анне Иоанновне все было в состоянии турбулентности, а при Елизавете Петровне, наконец, начинает укладываться в тот имперский строй, которому, с некоторыми последующими изменениями, было суждено просуществовать до 1917 года.

На первый взгляд, смысл государственного курса Елизаветы состоял в простом возвращении к порядкам, которые ввел ее отец. Об этом даже открыто объявлялось во всеуслышание, но на деле все было далеко не так. Порядок Петра Великого в точности возродить было невозможно просто потому, что для этого нужен был сам Петр. Елизавета не могла быть его равноценной заменой. По масштабу личности она далеко не дотягивала до уровня своего великого отца.

«Птенцы гнезда Петрова» также оказались мелковаты для его великих дел и один за другим сходили со сцены. Они погрязли в борьбе амбиций на власть и влияние, выпустили из рук нити развития державы и постепенно сошли со сцены. Последние более или менее значимые фигуры пришлось убрать со сцены самой Елизавете. Второстепенные деятели вроде И.И.Неплюева вовсе не подходили на роль идейных реформаторов, поскольку при Петре были всего-лишь исполнителями.

Оставался изрядно попорченный мышиной возней чиновников государственный аппарат и дворянская гвардия как наиболее близкая к особе новой императрицы организованная сила, в которой жил еще дух ее великого родителя и которая продолжала уповать на милости монархии. Но гвардия хороша в дворцовом перевороте для расправы с политическими противниками. Управлять через нее огромной страной было нельзя. Это в свое время понял и сам Петр и приступил к государственным реформам.

Упразднив наследие Верховного тайного совета в виде Кабинета Анны Иоанновны и устранив ее фаворитов от власти, Елизавета сделала ставку на Сенат, которому был возвращен титул Правительствующего. Восстанавливалось действие всех петровских указов и регламентов, а также подтверждались позднейшие акты, которые не противоречили государственным интересам.

Именным указом были назначены сенаторы: генерал-фельдмаршал князь Иван Трубецкой, великий канцлер князь Черкасский, обер-гофмейстер граф Семен Салтыков, генерал Григорий Чернышев, генерал Ушаков (начальник Тайной канцелярии), адмирал граф Головин, обер-шталмейстер князь Куракин, действительные тайные советники Алексей Бестужев-Рюмин и Александр Нарышкин; генерал-лейтенанты князья Голицын и Урусов и Бахметьев; тайный советник Новосильцев, действительный статский советник князь Алексей Голицын.

Восстанавливалась прокуратура: генерал-прокурором был утвержден бывший уже в должности князь Никита Трубецкой, обер-прокурором – Брылкин. В коллегиях, канцеляриях и губерниях утверждены прокуроры. Заседания Сената становились регулярными. Один день (пятница) Сенат заседал с семи часов утра. В необходимых случаях на заседания Сената вызывались президенты и отдельные члены коллегий. Елизавета несколько раз являлась на заседания и присутствовала по три часа. Ненадолго была введена свободная подача челобитных государыне.

Органы центрального государственного управления за десятилетия после Петра обросли, как и Сенат, многочисленными комиссиями и экспедициями, канцеляриями и комитетами, которым порой возвращалось старинное наименование «приказ». Главнейшие из них по-прежнему именовались коллегиями, но в них заметно усилилась тяга к единоначалию. Штат коллегий состоял из президента, вице-президента, двух советников и двух асессоров.

Стабильными были три первейшие коллегии – военная, адмиралтейств и иностранных дел. Остальные подвергались реорганизации: в 1725—1730 гг. были слиты воедино Камер– и Штатс-контор коллегии, при Анне Иоанновне в Коммерц-коллегию были включены Берг-, и Мануфактур-коллегии. Затем Бирон в погоне за горными богатствами России создал особый Берг-директориум. Елизавета восстановила прежнюю структуру коллегий и упразднила ненавистную для народа Доимочную канцелярию (приказ).

При вступлении на трон Елизавета поклялась никого более не казнить смертию, но смертные приговоры продолжали выносить, в том числе и самые жестокие – четвертование, колесование, посажение на кол. Впрочем, подобные приговоры, вынесенные Остерману, Миниху, Левенвольду и другим государственным преступникам, были смягчены личным указом императрицы.

Однако пытки сохранялись, и даже были упорядочены инструкцией 1754 г. «Обряд како обвиняемый пытается», данной самому страшному учреждению империи – Канцелярии тайных розыскных дел. Ее вновь возглавил А.И.Ушаков, затмивший самого князя Ромодановского. Он имел право прямого доклада царице и никому не подчинялся, кроме него, хотя формально Канцелярия числилась в составе Сената. Так что урезание языка, клеймение и вырывание ноздрей и знаменитое «слово и дело» были в ходу.

Реформаторские идеи Петра Великого относительно отраслевого управления и разделения функций суда и администрации, надзора и исполнения, финансов и полиции и т. д. оказались невыполнимыми на уровне местного управления. Реально это все приводило лишь к дальнейшей бюрократизации, мздоимству чиновничества и устрашающей волоките в делах. После Петра правительство сочло за благо пойти по пути упрощения местной администрации.

Многое из петровских начинаний было упразднено уже к началу 30-х годов XVIII в. Исчезли земские и полковые комиссары, конторы рекетмейстерские и камерирских дел, вальдмейстерские и рекрутских дел канцелярии, надворные суды и фискалы всех уровней. Был упразднен Главный магистрат. Не прижились дистрикты, преобразованные в прежние уезды и т. д. Страна делилась на 14 губерний, 47 провинций и более чем на 250 уездов.

При Елизавете Главный магистрат был восстановлен, но собрать воедино «рассыпанную храмину» российских городов (выражение Петра Великого) и придать ей стройную, а главное, самостоятельную управленческую вертикаль оказалось делом неподъемным. Городовые магистраты были переименованы в ратуши и подчинены губернаторам и воеводам. Права и компетенция их были резко сокращены.

Главной фигурой в местной администрации стал губернатор, а в провинциях и уездах – воеводы. Власть их была необъятной и нераздельной. При них действовали соответственно губернские, провинциальные и воеводские канцелярии. Им подчинялись полицеймейстерские конторы, расквартированные войска, тюрьмы и все прочие учреждения и установления, вплоть до рынков и пожарных команд. Инструкцией 1728 года была упорядочена иерархия местных органов и восстановлено приказное делопроизводство с его подъячими, столами и повытьями.

В 1744 г. учреждены две новые губернии – Финляндская (из земель, отвоеванных у Швеции) и Оренбургская в составе Исетской, Уфимской провинций и Зауральской земли башкир. Население Оренбургской губернии составляли в основном нерусские мусульманские народы, не ладившие друг с другом.

Край был неспокойный, о чем свидетельствовало движение Батырши, подавленное с большим трудом. Причем, не имея сил подавить восстание, губернатор И.И.Неплюев использовал принцип «разделяй и властвуй». Он натравливал поочередно друг на друга башкир и киргиз-кайсаков. В результате междоусобицы Батырша был схвачен и погиб в Шлиссельбургской крепости.

Наибольшими привилегиями в Елизаветинской России пользовалось население Малороссии, что объяснялось влиянием ее фаворита и тайного супруга Алексея Разумовского. Было восстановлено гетманство, правда выбор гетмана был предопределен: им стал брат Алексея Кирилл Григорьевич Разумовский. Строго запрещалось крепостничество, была введена свобода торговли и беспрепятственная выдача паспортов на выезд за границу. Запорожским казакам стали вновь, как в старину, выплачивать денежное и продовольственное содержание.

В Южной Руси появились поселения сербов. Полковник австрийской службы Хорват-Одкуркич попросился в русскую службу предложил создать сербские полки – конный гусарский и пехотный – на удобных землях. Их поселили вдоль польской границы, а также на границе с Запорожской сечью вплоть до татарских и турецких пределов. Возник край Новая Сербия с крепостью св. Елисаветы (Елисаветград).

Позднее, в 1753 г. новых сербских поселенцев привели полковники Йован Шевич и Райко Прерадович. Им были предоставлены земли в районе Бахмута и Лугани, где была основана Славяно-Сербия. Сербы не требовали никаких привилегий, кроме свободной торговли на всей территории России и свободного выезда с товарами в Польшу, Крым и Молдавию. Шевич был известен своими услугами Петру I в прутском походе и поэтому был радушно принят дочерью Петра. Вслед за сербами здесь появились малороссияне из Польши и валахи из Молдавии. Все они были православными и записывались казаками.

Важным звеном местной администрации было церковное управление. В 1744 г. при каждом епархиальном архиерее вместо прежних духовных управлений были созданы духовные консистории – коллегиальные органы из представителей белого и черного (монашествующего) духовенства, вершившие духовный суд на местном уровне. Епархии были поделены на духовные уезды – благочиния во главе с отцом Благочинным, который наблюдал за церковной жизнью и настроениями духовенства и прихожан.

В целом эпоха Елизаветы Петровны доказала эффективность и жизнеспособность государственной идеи Петра Великого. Введенные им в практику новые принципы и формы государственного строя и государственного управления выдержали проверку на прочность и начали укореняться в экономической и политической жизни страны. Российская империя оформилась как государство с европейскими принципами организации власти и общества.

Елизаветинская эпоха сформировала новый вектор взаимоотношений власти, общества и народа. Она демонстрировала редкостную консолидацию всех трех факторов и одновременно кристаллизацию их специфических особенностей и приоритетов. Монархия стремится прослыть просвещенной и национально-русской, общество стремится к смягчению нравов и светской жизни, народ вновь обретает «царя в голове» (не императора (!) и стремится к воспроизводству прежнего традиционного уклада.

В центре движения всех этих энергий была фигура императрицы Елизаветы Петровны. Она была удивительно гармонична своей эпохе, все особенности, настроения, речи и поступки людей ее времени словно бы проистекали из черт ее характера. Она вступила на отеческий трон тридцати двух лет зрелым человеком со сложившейся жизненной позицией, привычками и пристрастиями, которым следовала все свои годы правления.

Елизавета родилась в с. Коломенском 18 декабря 1709 года, ровно в тот день, когда победоносный Петр готовился въехать с триумфом в первопрестольную. Отложив все, царь примчался в Коломенское и на радостях закатил большой пир в знаменитом деревянном дворце своего отца, вместившем всех победителей и приглашенных к столу пленных шведских офицеров и генералов.

Цесаревна Елисавет Петровна

Вопреки расхожему мнению, двор Петра был по-преимуществу русским. Появившись на свет в обстановке радости и веселья, цесаревна Елизавета обладала озорным и веселым нравом. Непревзойденная в танцах, раскованная в общении, искренняя в привязанностях, красавица Елизавета блистала на отцовских ассамблеях и на балах времен Петра II и Анны Иоанновны. Она была начисто лишена политических амбиций и не стремилась к власти.

Петр страстно хотел выдать дочь за французского короля Людовика XV, но этот брак не сложился, равно как и другие, вследствие разных причин. Епископ Любский не дожил до бракосочетания, прочие кандидаты в супруги цесаревны оказались жертвой политических интриг. Когда же Елизавета взошла на трон, она объявила о том, что вообще не желает вступать в брак. Тайно, по любви, обвенчалась она с Алексеем Разумовским в маленькой подмосковной церкви села Перово, но событие так и не получило официального признания. В этом вся Елизавета.

Легитимность власти Елизаветы была абсолютной и непререкаемой. После чехарды на троне, устроенной иностранцами Бироном, Левенвольде, Минихом и Остерманом вокруг Брауншвейгской династии и младенца императора Ивана VI Антоновича, цесаревна Елизавета оставалась последней надеждой русских людей. Ее воцарение было воспринято как долгожданная русская победа.

Национальная идея была главным легитимизирующим фактором ее власти. Она стала самой русской императрицей во всей династии Романовых. По примеру отца она крестила детей не только офицеров, но и рядовых солдат гвардии. В решительный момент он пришла в казармы преображенцев. Рота драгун Преображенского полка стала ее лейб-компанией, а сама она приняла чин капитана драгунской роты.

Придя к власти, Елизавета приказала умерить роскошь двора и знати, дошедшую до невообразимых размеров при прежних царствованиях. Было определено, сколько и каких драгоценностей можно было носить, сколько ниток жемчуга полагалось дамам и какой ширины кружева были допустимы в воротниках и рукавах вельмож. Была умерена пышность похорон и свадеб, украшения из золота и серебра допускались лишь для таких торжеств, как свадьба наследника престола.

Елизавета способствовала смягчению нравов и устранению излишней жестокости, особенно в отношении женщин. Так, было решено более не отправлять жен преступников насильно в ссылку и каторгу за мужьями. К женщинам, приговоренным к телесному наказанию, запрещалось применять жестокие пытки и казни, вырывать ноздри и выжигать клеймо на лице.

В елизаветинскую эпоху начинает формироваться светское общество, которое позднее стало именоваться высшим светом. Его становлению мешала обязательная служба, введенная еще Петром Великим. Тем не менее начинается консолидация дворянского сословия. Оно постепенно вбирало в себя и аристократические слои, стремясь добиться монополии на владение крепостными душами, а также на определенные занятия. Елизаветинская эпоха подготовила знаменитый Манифест о вольности дворянства императора Петра III и дворянское законодательство Екатерины II.

При Елизавете развился фаворитизм нового типа. Алексей Разумовский, как и вся почти его многочисленная родня, вышедшая «из грязи в князи», в силу своей необразованности не оказывали на государственные дела никакого влияния. Исключение составлял Кирилл Григорьевич Разумовский, прошедший обучение за границей и назначенный затем не только гетманом Малороссии, но и президентом Академии наук, в составе которой была и Академия художеств.

Иное дело новая генерация фаворитов в лице семьи Шуваловых. Это были государственные деятели и сподвижники императрицы. Наиболее активны были братья Петр, Иван и Александр Ивановичи. Петр фонтанировал идеями на финансовые и административные темы. Александр стал после смерти Ушакова начальником Канцелярии тайных розыскных дел. Иван Иванович прославился среди прочего созданием Московского университета – первого полномасштабного университета в Российской империи.

Академические классы и университетские гимназии в столицах, а затем и в крупнейших провинциальных городах сдвинули с мертвой точки застывшее было дело Петра Великого о насаждении светского образования в России. Причем, к учению допускались как дворяне, так и разночинцы. Московский университет был под личным патронажем императрицы и имел собственный суд и общий с Академией наук регламент. Между прочим именно в это время профессором Академии стал властитель дум целой Европы Вольтер, изъявивший желание написать историю Петра Великого.

Правительство Елизаветы принимало меры экологического характера, прежде всего относительно сбережения лесов. Петр заботился о корабельных лесах. Теперь речь шла о лесах вообще. На двести верст от Москвы были закрыты все стекольные и железоделательные заводы, работавшие на древесном угле. Была ограничена выделка смолы, которая гналась на экспорт. Сошли на нет почти все соляные варницы, на место которых пришла эльтонская соль, которую стали добывать в промышленных масштабах открытым способом и без выжигания лесов.

Правительство стремилось упорядочить производство и торговлю, отдавая целые отрасли на откуп отдельным промышленникам, купцам и особенно вельможам. Так, смолой торговал обер-егермейстер Нарышкин, звероловством на пустой Камчатке занимался купец Югов со товарищи, весь китобойный и тюлений промысел был отдан П.И.Шувалову, Доходный рыбный и икряной промысел на Волге и в Гурьеве был в ведении казенной конторы, но в 1760 г. гурьевские угодья были отданы Яицкому казачьему войску, которое действовало помимо конторы.

Винокурение было в основном на откупе. Было разрешено заводить трактиры, которые в Москве назывались «гербергами». В них кроме вина подавались чай, кофе, шоколад и сдавались комнаты с постелями. С них вносились солидные взносы в казну и полагались еще пожертвования на университет. Киево-Печерская лавра угощала своих гостей собственным виноградным вином. Первым откупщиком табачного промысла был купец Матвеев. Иностранное вино и табак были вообще освобождены от пошлин.

Суконное производство процветало в Воронеже у купца Пустовалова, полотняное – в Новгороде у Шаблыкина. При поддержке правительства в Москве появилось производство брюссельских кружев, а также шелковых тканей, о чем особенно радела Елизавета. При ней впервые в России было заведено шляпное дело. Сначала шляпы для армии начал выпускать купец Гусятников, а затем привилегия на производство и продажу пуховых и шерстяных шляп была дана мастерам Черникову и Сафьянникову.

Купец Тавлеев завел фабрику по производству красок. Англичанин Ботлер, а затем саксонец Леман открыли производство шпалер. Инициаторы новых производств получали от казны значительные кредиты сроком до десяти лет. При этом фабриканты обязывались обучать своему мастерству русских солдатских детей. В 1752 г. привилегию на фабрику разноцветных стекол, бисера и стекляруса получил М.В.Ломоносов. Ему же были выданы на обзаведение 40 тыс. рублей без процентов на пять лет и к заводу было приписано 200 душ крепостных крестьян. По предложению П.И.Шувалова был созданы первые в России банки – Дворянский (1753 г.) и Купеческий (1754 г.).

Вести торговлю разрешалось купцам на свой счет с капиталом не менее 300 руб. Крестьяне могли торговать предметами мелкого крестьянского обихода в ближайших городах. Владеть крепостными душами им было запрещено, за исключением фабрикантов. Владение же холопами допускалось не только для купцов, но и для посадских людей и мастеровых. Правительство заботилось об образовании купеческого сословия, для чего специально переводились и издавались соответствующие книги.

Наконец, укажем на одно из двух важнейших дел Елизаветинской эпохи, наряду с открытием университета и гимназий и вообще развитием просвещения, было окончательное уничтожение внутренних таможенных пошлин, которые еще сохранялись и тормозили торговлю. Оба эти дела были заслугой фаворитов новой формации графов Петра Ивановича и Ивана Ивановича Шуваловых. При их поддержке развился в полную мощь гений величайшего русского ученого Михаила Васильевича Ломоносова.

Императрица Елизавета Петровна пользовалась искренней и всеобщей любовью. Именно с нее пошло наименование «матушка государыня». В последние годы жизни она страдала тяжелой болезнью сердца и большую часть времени проводила в постели. Ей очень хотелось пожить в новом Зимнем дворце, который строил Растрелли, но не хватило денег на его окончательную отделку. Шла война с Пруссией.

Накануне праздника Рождества Христова 24 декабря она исповедовалась и причастилась Святых Тайн и соборовалась. Вечером приказала читать над собой отходные молитвы и сама повторяла их за священником. 25 декабря в четыре часа пополудни она отошла в вечность. Елизаветинская эпоха в истории России с ее непритворной искренностью, скромностью и сердечностью завершилась.