Текст книги "Тайна"

45

Когда Фриц, выскочив из воды, побежал в сторону усадьбы, оставляя на досках купальни мокрые следы, Том переоделся в брюки защитного цвета и чистую рубашку и отправился в клуб. Было без пятнадцати двенадцать. Обычно ленч начинался не раньше половины первого, но сегодня Том был очень Голоден – ведь накануне вечером ему пришлось пообедать половиной яблочного пирога, а с утра он вообще не завтракал. К тому же Том очень нервничал, и ему хотелось поесть и выйти из столовой до тех пор, как покажутся Редвинги, гордые собой и тем, как они преодолели препятствия, вставшие на пути помолвки их сына. Они наверняка деликатно намекнут фрицу на то, что учудил мальчик Пасморов, а тот как пить дать не сможет удержаться и будет посылать ему через всю столовую заговорщические взгляды.

– Книжные шрамы, – вслух произнес Том и улыбнулся.

Длинный стол Редвингов стал еще длиннее – ведь теперь их будет на три человека больше. Родителей Фрица наверняка церемонно представят новому приобретению Редвингов.

«О, мы так долго этого ждали!»

«О, я думаю, мы объявим о помолвке официально, когда они будут к этому готовы. Думаю, через год наша юная леди захочет перевестись в Аризону, чтобы приглядывать за своим любимым».

Приглушенные понимающие смешки.

«Как мило с их стороны, что они не заставили нас ждать до конца лета – а ведь вполне могли это сделать».

«О! Саре наверняка понравится ее новая жизнь».

Так что Том не стал обманывать себя относительно того, почему ему захотелось поесть пораньше.

Он сидел один в пустой столовой, размазывая кетчуп по тарелке, рядом с которой лежала нераскрытая новая книга. Двое молодых официантов стояли, привалившись к стойке бара, терраса была залита солнечным светом. Том посмотрел на свои руки, лежавшие на коленях поверх розовой салфетки, и вдруг увидел руки фон Хайлица, затянутые в голубые перчатки. Кинув салфетку на стол, он вышел из столовой.

Вернувшись в дом своего дедушки, Том постоял немного, привалившись к двери. Затем стал перекладывать с места на место бумаги, лежавшие на диване в гостиной.

Вдруг зазвонил телефон.

Том схватил трубку в надежде услышать голос Сары, которой удалось задержаться на несколько минут дома, когда ее родители отправились в клуб.

– Привет, – сказал он, опуская на стол стопку исписанной бумаги.

– Том? – Он не узнал приятный женский голос на другом конце провода. – Это Барбара Дин, – произнес голос. – Я подумала: если Тим Трухарт хочет, чтобы я жила в доме, я лучше действительно к тебе. А то приходится постоянно бояться, что я в любой момент могу встретить Тима в «Красной сове».

– Хорошо, – сказал Том.

– Я приеду сегодня поздно вечером или завтра – не надо ждать или встречать меня, я просто пройду в свою комнату. – Последовала пауза. – Вчера вечером я не сказала тебе одну вещь. Наверное, тебе все-таки стоит узнать об этом...

«Она хочет сообщить мне, что все-таки была любовницей дедушки», – подумал Том. Положив трубку, он снова перечитал записки Сары, которые лежали аккуратной стопочкой рядом с другой, большой стопкой желтоватой бумаги. Он сложил записки, затем отнес все свои бумаги наверх и положил их под подушку.

Потом достал их оттуда и оглядел комнату. Ящик в столике с шахматной доской показался ему ненадежным. В конце концов Том открыл гардероб и засунул бумаги под одежду.

Побродив немного по спальне, Том посмотрел в окно на просеку, терявшуюся среди зеленых листьев. За ними были другие листья, другие ветки, снова листья и снова ветки, еще и еще, до самой дороги, ведущей к шоссе. Он вышел на лестницу и посмотрел вниз. Даже если Фрицу удастся привести к нему Сару – если он сможет переговорить с ней один на один, если родители разрешат ей пойти на прогулку, если Сара согласится прийти, – все равно они будут здесь еще не скоро. Он прошел по коридору к двери в комнату Барбары Дин и, поколебавшись несколько секунд, открыл ее.

Барбара наверняка прятала что-то у себя на полке, что-то, что она рассматривала в день его приезда и еще несколько раз после. Том слышал через стену, как Барбара доставала что-то из тайника и ставила на стол. Том сказал себе, что если найдет письма Гленденнинга Апшоу, то положит их обратно, не заглянув внутрь.

Быстро войдя в спальню Барбары, Том обошел вокруг кровати и открыл дверцу гардероба. Там висели аккуратными рядами платья, юбки и блузки, в основном темных цветов. Над одеждой виднелась белая деревянная полка, а в дальнем углу ее Том едва разглядел шкатулку, инкрустированную деревом более светлого цвета. Поставив ногу внутрь гардероба, Том потянулся за шкатулкой. Барбаре Дин наверняка приходилось вставать на цыпочки, чтобы ее достать. Сняв коробочку с полки, Том отошел от гардероба.

Коробочка была тяжелой, но Том сразу понял, что это за счет тяжести дерева: когда он встряхнул ее, внутри ничего не зазвенело. Поставив шкатулку на стол, Том глубоко вздохнул и открыл крышку.

«Она ведь все равно собиралась мне все рассказать», – подумал Том.

Однако, заглянув внутрь, Том увидел там вовсе не старые письма, как ожидал, а несколько газетных вырезок. Он взял самую верхнюю и прочел заголовок статьи: «Медсестру обвиняют в смерти офицера». Статью явно вырезали с первой страницы «Свидетеля». Том поглядел на следующий заголовок. «Будут ли предъявлены обвинения?» Ниже виднелась фотография, в которой Том едва узнал двадцатидвухлетнюю Барбару Дин в белоснежной форме и накрахмаленной шапочке. «Сестра Дин – единственный человек, имевший доступ в палату больного», – гласил следующий заголовок. Том покраснел, словно, пробравшись в комнату Барбары Дин, он увидел ее голой. Во всех статьях Барбару Дин обвиняли в убийстве. Он едва взглянул на статьи – Леймон фон Хайлиц изучил бы их повнимательнее, но Том понял, что и без того зашел уж слишком далеко.

Он хотел сложить статьи обратно в шкатулку, но тут заметил на самом дне два листочка пожелтевшей линованной бумаги, которая была почти того же цвета, что и коробочка. Том коснулся их, боясь, что они рассыплются, и почувствовал под пальцами жесткую бумагу. Том вынул листочки, положил на дно шкатулки газетные вырезки и развернул первый листок.

«Я знаю, кто ты. Тебя пора остановить», – прочел он в первой записке. От времени чернила успели стать коричневыми, словно запекшаяся кровь, но большие печатные буквы кричали куда громче, чем набранные жирным шрифтом заголовки газетных статей. Сложив первую записку, Том развернул вторую. «Все это продолжается слишком долго. Ты заплатишь за свой грех».

Том уронил записку в шкатулку, словно она жгла ему руки Нервно сглотнув слюну, он снова развернул пожелтевший листочек. Буквы "Т" были перечеркнуты волнистой линией, а "8" написаны с легким наклоном. Обе записки написала женщина, и Том знал, кто была эта женщина.

На секунду Тома охватил страх, словно Барбара Дин могла в любой момент ворваться в комнату и с криками накинуться на него. «Я знаю, кто ты». Дрожащими руками Том аккуратно сложил обе записки и засунул их на дно шкатулки. Закрыв крышку, он понес шкатулку к шкафу, и тут вдруг понял, что не помнит какой стороной она стояла к стене. На лбу его выступил пот. Он снова стал внутрь гардероба. Положив шкатулку на полку, он подвинул ее в угол. Том точно помнил, что она стояла вплотную к стене, но вот какой стороной? Том отер со лба пот и повернул шкатулку – один раз, потом другой. Внизу вдруг что-то заскрипело, и сердце запрыгало у него в груди. Он снова подвинул шкатулку к стене, опустился на пол и закрыл дверцу гардероба. Потом усомнился, была ли она закрыта до конца или просто прикрыта. Он открыл дверцу, затем снова закрыл и приоткрыл примерно на дюйм и, застонав, снова захлопнул.

Повернувшись, Том увидел на пыльном полу собственные следы, отпечатавшиеся так же четко, как следы босых подошв Фрица на досках пристани.

Том достал из кармана носовой платок и затер следы до самой двери. Капельки пота, падавшие с его лба, когда он вытирал их, оставляли на полу блестящие полоски. Том вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Он прошел в ванную и плеснул в лицо холодной водой. Ему хотелось выйти из дома – убежать отсюда подальше. Том посмотрел в зеркало на свое мокрое лицо и произнес вслух:

– Эти записки написала Джанин Тилман.

Вытираясь, он вспомнил напряженную Барбару Дин, открывшую ему дверь в день приезда, и другую, веселую и дружелюбную, которая лгала и лгала ему, накладывая в тарелки еду. «Я знаю, что такое несправедливые обвинения». «Прежде всего, я была не его типа».

Том медленно спустился по лестнице, по-прежнему дрожа при мысли, что сейчас откроется дверь и на пороге покажется Барбара Дин. Одного взгляда на лицо Тома будет достаточно, чтобы понять, что он сделал.

Том почти рухнул на кушетку. Обвинения в адрес Барбары Дин были вполне обоснованными. Она действительно убила полицейского, дав ему не то лекарство. Возможно, Максвелл Редвинг приказал ей это сделать. Те, кому принадлежала власть на острове Милл Уолк, помещали своих врагов в больницу Шейди-Маунт, когда хотели от них избавиться. Ведь это была самая уважаемая больница на Милл Уолк, самое подходящее место для незаметного маленького убийства. Там ведь лежали иногда даже сами Редвинги, разве не так?

Дедушка Тома поверил в невиновность Барбары и спас ее от суда, вывез с Милл Уолк и помог купить домик в городке Игл-лейк. А когда Джанин Тилман стала ей угрожать, Барбара убила ее.

А значит, она же убила и Антона Гетца. Том не знал, как это произошло, но сильная молодая женщина вроде Барбары Дин вполне могла сбить с ног хромого калеку. «А может, – подумал Том, – Гетц тоже шантажировал Барбару Дин. Возможно, он даже видел, как Барбара стреляет в Джанин, и помог ей сбросить тело в воду». Мать Тома видела, как он пробирается по лесной тропинке к своему дому за старыми занавесками. После того, как фон Хайлиц обвинил Гетца в убийстве, он пошел к Барбаре. Они поссорились, и она убила его, изобразив все как самоубийство. А потом спокойно жила в городке Игл-лейк и даже помогала принимать роды.

Подумав о том, что это Барбара Дин стреляла в него из темноты, предположив, что он видел хранящиеся в шкатулке записки, Том приказал себе успокоиться.

Теперь он знал еще один факт, о котором даже не подозревал Леймон фон Хайлиц: Джанин Тилман умерла потому, что написала записки, лежащие на дне шкатулки Барбары Дин.

46

Три часа спустя Том все еще пытался решить для себя, что он может предпринять по поводу найденных записок. И тут кто-то громко забарабанил в дверь. Быстро вскочив с дивана, Том побежал к входной двери. Фриц Редвинг почти что упал внутрь. А Сара Спенс к тому же толкнула его, чтобы освободить проход.

– Входи скорее, и дай пройти мне, – потребовала она. – Мы так старались пробраться сюда незамеченными, что не стоит портить все в последнюю минуту. – Закрыв дверь, Сара привалилась к ней и улыбнулась Тому. – Я так старалась, придумывала такие хитрые планы, чтобы встретиться в уединенном месте, и вот, когда Том Пасмор, который пишет по письму в день Леймону фон Хайлицу, но никогда, никогда не заглядывает в собственный почтовый ящик, наконец удосужился придумать что-то сам, он решил, что я должна прийти при свете дня прямо к нему в дом.

– Извини, Сара, – сказал Том.

– Так значит, ты не бросаешь свои драгоценные письма в почтовый ящик?

– Я просто отдаю их почтальону. А откуда ты вообще знаешь, что я пишу эти письма.

– Ведь фон Хайлиц – твой любимый герой, разве не так? Это он научил тебя играть в частного детектива. Я видела, какое у тебя было выражение лица, когда Хэтти Баскомб говорила о нем.

– Фон Хайлиц, фон Хайлиц, – проворчал Фриц. – И почему это все говорят о нем в последнее время?

Ни Сара, ни Том даже не посмотрели в его сторону.

– Я перечитывал твои письма тысячи раз, – сказал Том.

– Какие еще письма? – сказала Сара. – Я никогда не писала тебе никаких писем. Я вообще не пишу мальчикам писем. И как ты мог подумать, что я способна на такие глупости?

– Я ведь знала тебя когда-то? Когда-то давно? С тех пор столько всего случилось, что я помню все довольно смутно.

– Ты имеешь в виду все то время, когда писала мне письма, придумывая каждый день новые способы со мной увидеться?

– Я имею в виду то время, за которое успела обручиться, – сказала Сара. – Вернее успела дать слово, что обручусь. Свидания в уединенных местах теперь не имеют ко мне никакого отношения.

– Вы хотите, чтобы я ушел? – спросил Фриц.

– Обещала обручиться... – произнес Том. – Какое странное положение для молодой девушки.

– Это позволяет отложить настоящую помолвку на неопределенный срок. Или вообще отказаться от нее. – Сара выпрямилась. – Так значит, ты не собираешься меня обнять?

– Я? Но ведь я всего-навсего тень человека, которого ты знала когда-то давно.

– Это уж мне решать. Я очень разборчива в отношении тех, кого знала раньше.

– Похоже, в последнее время тебе изменила твоя разборчивость, – сказал Том, но прежде чем он успел произнести следующее слово, Сара издала звук, напоминавший рычание, и, оказавшись вдруг рядом, обвила руками шею Тома.

– Идиот! – прошептала она. – Безмозглый тупица! И я еще писала ему письма!

– Я должен был догадаться, – произнес Том, крепко прижимая Сару к груди и касаясь губами ее волос.

– Послушайте, – прервал их Фриц. – Мне кажется, я уже выполнил свою роль.

Сара подняла голову в ожидании поцелуя. Губы их сомкнулись, мягкость и нежность Сары эхом отозвались во всем теле Тома.

– Увидимся позже, ребята, – сказал, вставая, Фриц.

– Нет, – почти одновременно произнесли Том и Сара, разжимая объятия.

– Ведь мы с тобой отправились вместе на прогулку, – сказала Сара, сплетая пальцы с пальцами Тома.

– Тогда давайте сходим куда-нибудь все втроем, – предложил Том.

– На экскурсию, – подхватила Сара. – Давайте. Ты, наверное, никогда не ходил на экскурсию с Томом Пасмором, Фриц. Это так увлекательно и необычно! А мы никак не сможем раздобыть машину?

– Конечно сможем, – сказал Фриц. – Я могу достать ключа от одной из машин дяди.

– Сделаем так – мы с тобой вместе попросим ключи, чтобы все видели, что мы продолжаем развлекаться, а Том обойдет вокруг озера и подойдет к почтовым ящикам. Мы подхватим его там.

– А может, вам лучше пока побыть вдвоем и все такое? – спросил Фриц.

– По-моему, у Тома на уме совсем другое, – сказала Сара.

Том почувствовал, как все холодеет у него внутри.

– Ты придумал, как повидаться со мной, но... – Сара наморщила лоб. – Но выглядишь ты ужасно. Так, словно полчаса назад кто-то снова стрелял в тебя. Что ты делал все эти две недели?

– Не знаю, могу ли рассказать тебе об этом сейчас, – сказал Том. – Но я узнал кое-какие новые факты и теперь не знаю, что с ними делать.

– Ну что ж, – встретимся у почтовых ящиков через полчаса. У тебя будет время подумать о своем открытии.

Взяв Фрица за руку, Сара потянула его к двери.

– Снова стреляли в тебя? – удивленно произнес Фриц, пятясь вслед за Сарой.

Том пожал плечами.

– У него здесь очень интересная, богатая приключениями жизнь, – сказала Сара. На пороге она обернулась и прикрыла глаза рукой, чтобы лучше видеть Тома. – О тебе можно не беспокоиться?

– Увидимся через полчаса.

– А если тебя там не будет, я позвоню Нэнси Ветивер и спрошу, что делают в подобных случаях.

Том помахал рукой, а Сара послала ему воздушный поцелуй и вслед за Фрицем сбежала вниз по ступенькам. Том слышал, как Фриц задает Саре разные вопросы, а она отвечает ему короткими репликами, напоминающими отбитые подачи во время игры в теннис. Когда голоса Сары и Фрица затихли, Том поднялся в спальню и достал с полки свои записи.

Усевшись за столик с шахматной доской, он снова перечитал написанное. Теперь он представлял себе Барбару Дин, прячущуюся за деревьями, растущими вокруг дома Тилманов, Барбару Дин, бросающую камушки в окно, затем хватающую револьвер, который разиня Артур Тилман оставил на столике... А ведь он ел за столом в ее доме! Ездил в ее машине. Сказал, что будет рад, если она останется ночевать с ним в одном доме.

У него оставалось десять минут, чтобы добраться до почтовых ящиков. Том сложил записи и попытался засунуть их в задний карман джинсов. Но они никак не влезали туда.

Во всем этом деле по-прежнему было много противоречий, которые еще предстояло объяснить. Том снова засунул бумаги на полку в гардероб с таким чувством, что все призраки прошлого разом набросятся на него, если он решит еще раз заглянуть в эти записи.

Всю дорогу вокруг озера Том размышлял об убийстве Джанин Тилман, и когда оказался на вершине холма, вдруг понял, что не помнит, как шел по длинной извилистой дорожке.

Усевшись на скамейку, он стал ждать Сару и Фрица, которые вскоре подъехали на «линкольне» Редвингов. Машину вел Фриц, а Сара сидела рядом на переднем сиденье.

– Иди сюда, – сказала она. – Мы снова все вместе, и ты просто не имеешь права выглядеть таким мрачным.

Он забрался на сиденье рядом с Сарой, которая нежно обняла его за плечи.

– Конечно, мы не должны делать ничего такого, что могло бы смутить Фрица, но я просто хочу тебя немного приободрить, – сказала она. – Поэтому мы будем кататься по окрестностям и забудем о том, в каком положении оказались. И даже ни разу не вспомним, что я должна выйти замуж за Бадди Редвинга.

– Хорошо, – сказал Том.

– Хотя надо признать, что я вовсе не плохо придумала, решив отделаться обещанием обручиться с ним позже.

– Но почему ты вообще это сделала? – спросил Том.

– Потому что все разу же успокоились. И Бадди перестал злобствовать и расписывать мне, как он найдет способ проломить тебе череп. А как только я пообещала, что обручусь с ним, он тут же забыл обо всем и снова стал развлекаться со своими дружками. И теперь самое неприятное, что мне приходится терпеть, – это бесконечные обеды в обществе Редвингов и рассуждения Бадди о том, как все будет здорово, когда я переведусь через год в Аризону. Все думают, что мы обручимся официально следующим летом, но я-то знаю, что это не так. Когда я приеду на Рождество домой, то сразу скажу матери, что я не могу этого сделать. И все решат, что я изменилась под влиянием Маунт Холиоук, а дома справиться с ними будет гораздо легче, чем здесь. – Все молчали. – По крайней мере, мне так кажется, – добавила Сара.

– И почему я чувствую себя таким дерьмом? – произнес вдруг Фриц. – Надо было мне остаться на Милл Уолк в летнем лагере.

– Я очень рада, что ты этого не сделал, – сказала Сара.

– И я даже знаю почему, – обиженно произнес Фриц.

– А что, все действительно так страшно? – спросила Сара. – Или я просто делаю из мухи слона?

– Она всегда говорит загадками? – спросил Фриц, оборачиваясь к Тому.

– Нет, не всегда, – ответил Том.

– Думаю, что все не так страшно, как кажется на первый взгляд, – продолжала Сара.

– Я что-то не припомню, чтобы кто-нибудь когда-нибудь отказался выйти замуж за одного из моих родственников. Обычно бывает наоборот.

– Это здорово, это просто здорово, – сказала Сара. Она сняла руку с плеча Тома и несколько секунд сидела неподвижно. Том вдруг понял, что Сара плачет.

Фриц нагнулся вперед и взглянул на Тома. Лицо его густо залилось краской.

– Не плачь, Сара, – сказал он. – Я хорошо знаю Бадди. Он мне даже нравится. Но, как я уже сказал Тому, не думаю, что он сойдет с ума, если ты расторгнешь вашу помолвку.

– Мне он тоже нравится, – сказала Сара. – И, поверь мне, я прекрасно понимаю, о чем ты говоришь.

Сара вытерла глаза, а Том спросил:

– Тебе действительно нравится Бадди?

– А как, ты думаешь, меня угораздило во все это впутаться? Конечно, он мне нравится, особенно когда не напивается и не принимает эти свои дурацкие пилюли. Но ты нравишься мне гораздо больше. – Сара снова обняла Тома за плечи. – Что-то все это не очень похоже на экскурсию.

– Мы можем проехаться по Игл-лейк – я имею в виду городок, – сказал Фриц, сворачивая на главную улицу. – Я провожу здесь каждое лето, но никогда не видел города.

– Ну конечно, – сказала Сара. – Ведь «городок Игл-лейк не является частью семейного бизнеса. Я много раз имел возможность вложить сюда деньги, но всякий раз отказывался от этой возможности», – процитировала она Ральфа Редвинга.

– "Я не хочу осквернять это место мыслями о деньгах", – подхватил Фриц, подражая голосу дяди.

– "Мы могли бы перевернуть эту часть Висконсина, – продолжала Сара, – но мы не вложим ни цента в Игл-лейк". – Сара улыбнулась. – Так что неудивительно, что ты никогда не был в городе, Фриц. Ведь ты мог бы случайно вложить в него один цент, и тогда Ральф Редвинг вставал бы после смерти из гроба и являлся тебе в ночных кошмарах, пока кто-нибудь не подберется к нему с бутылкой святой воды и осиновым колом.

Фриц захихикал, представив себе эту картину.

– Подождите секунду, – сказал вдруг Том. – Я понял. Я наконец-то все понял!

– Ах вот как! – возмутилась Сара. – Мои проблемы волнуют тебя гораздо меньше того, о чем ты думал!

– Я знаю, где они прячут вещи. Боже мой, я действительно это знаю!

– Какие еще вещи? – удивился Фриц.

– О, это становится похожим на экскурсию с Томом Пасмо-ром, – прокомментировала Сара.

– О Боже, я почти знал, что это случится по время поездки, поэтому мне так хотелось захватить с собой эти записки. – Увидев выражение ужаса на лице Сары, он поспешил пояснить: – Другие записки. Теперь надо вспомнить только название улицы.

– О чем это он говорит. О том вздоре, который писал, сидя в пустом доме? – спросил Фриц.

Том выглянул в окно. Машина ползла по главной улице городка в потоке движения, по тротуарам шагали загорелые люди в футболках и кепках с козырьками. Они проехали Мейпл-стрит. Не то! Впереди Том увидел указатель «Тэмэрэк-стрит». Тоже не то. – Название начиналось на "С" Быстро вспоминайте названия улиц на "С".

– Странная улица.

– Стремная улица.

– Бадди наверняка сказал бы то же самое.

– Давайте названия! – требовал Том.

– Улица Сатиры. Улица Сверчков. Седьмая улица! На которой я живу!

– Сдаюсь, – сказал Фриц.

– Сизн-стрит, – выпалила Сара.

– О, – Том крепко обнял и поцеловал девушку.

– Я угадала?

– Да, – сказал Том, снова целуя Сару. – Ты такая умница!

– Так это действительно Сизн-стрит?

– Вообще-то она называется Саммерс-стрит. Теперь остается только найти ее.

Фриц возразил было, что он не может искать улицу в городе, в котором оказался первый раз в жизни, но Том сказал, что городок очень маленький и им надо просто поездить по улицам, пока они не наткнутся на нужное название.

– Но зачем нам все это надо?

– Я скажу, как только мы найдем Саммерс-стрит. Если, конечно, я прав.

– Тебе не кажется, что он наверняка прав? – спросила Фрица Сара.

– Нет, но мне кажется, что придется пожалеть, что я с ним связался.

– Ты будешь настоящим героем, Фриц, – пообещал Том. – Подожди-ка. Поезжай помедленнее.

Том увидел идущего по тротуару редактора местной газеты. Он высунул голову в окно.

– Мистер Гамильтон! Мистер Гамильтон!

Чет Гамильтон обернулся и посмотрел на другую сторону улицы. Том помахал рукой, и Чет наконец заметил его.

– Как продвигается ваше расследование? – крикнул он. – Надеюсь, вы успеваете развлекаться.

– Все замечательно, – прокричал в ответ Том. – Вы не могли бы объяснить нам, как найти Саммерс-стрит?

– Саммерс-стрит? Сейчас соображу. Она ведет из города. Проедете мимо ратуши, повернете направо, потом налево, пересечете железную дорогу, проедете мимо индейского поселения и окажетесь на нужной улице. Это в четырех-пяти милях отсюда.

Поблагодарив Чета, Том убрал голову из окна.

– Ты запомнил? – спросил он у Фрица.

– Направо мимо ратуши, потом налево, рельсы, индейцы, – сказала Сара. – А что ждет нас там, на этой улице?

– Целая куча украденных вещей, – ответил Том.

– Что?! – воскликнул Фриц.

– Вот теперь я узнаю своего Тома, – заявила Сара.

– Какие еще украденные вещи? – требовал ответа Фриц.

Том рассказал ему о грабителях, проникавших в дома на Игл-лейк.

– Когда выходишь из чужого дома с украденными вещами, необходимо срочно спрятать их куда-то, прежде чем свяжешься с человеком, который может их перепродать. Думаю, им приходится отвозить вещи подальше отсюда, чтобы избавиться от них, а они ведь нечасто могут отлучаться. Так что место, где можно прятать награбленное, должно быть достаточно большим. Они проехали мимо ратуши и полицейского участка, выбрались за пределы города.

– Вот здесь надо повернуть направо, – напомнила Сара. Фриц повернул руль, и они поехали по двухполосному шоссе. Сначала они ехали мимо лачуг, во дворах которых валялись ржавые железки и стояли покореженные автомобили. «Раздаем бесплатно щенков» – прочел Том на выцветшей вывеске. Лачуги встречались все реже и реже. Теперь они ехали вдоль поля, вдали виднелась сгорбленная фигура, уныло бредущая в сторону фермерской усадьбы.

– Фриц, твой дядя не хочет покупать или снимать дома в этом месте – ему очень нравится отклонять поступающие предложения, даже если они выгодны. Причина его нежелания в том, что в местной газете всегда нелестно отзывались о его семье.

– А здесь налево, – подсказала Сара.

– Помню, – проворчал Фриц.

Они миновали дорожный указатель с надписью «Индейское поселение 2 мили».

– И что дальше? – спросил Фриц.

– Два года назад компания «Редвинг холдинг» арендовала авторемонтную мастерскую на Саммерс-стрит. Я видел сообщение об этом в одном из номеров «Игл-лейк газетт» на следующий день после приезда.

– Авторемонтную мастерскую? – переспросил Фриц.

– Здание пустовало и наверняка досталось им не больше чем за сотню долларов.

– О, – сказала Сара.

Фриц со стоном опустил голову на рулевое колесо.

– И что я такое делаю? Что ты пытаешься доказать?

– Это Джерри, – произнесла вдруг Сара, словно на нее снизошло озарение.

– Джерри и его друзья, наверное, не знали, что в газетах печатают о таких вещах, но даже если бы и знали, это не остановило бы их. Они ведь не сомневались, что ни один Редвинг никогда не увидит этой газеты. Зато имя могущественного клана давало хорошую крышу. Полиция никогда не заподозрила бы, что компания Ральфа Редвинга может иметь какое-то отношение к серии ограблений.

Впереди показались железнодорожные рельсы. Машина, подпрыгивая, переехала на другую сторону. Невдалеке, посреди огромного пустого поля стояло здание без окон, сложенное из грубо обтесанных бревен с крышей из мха. Все вокруг заросло высокими желтыми сорняками.

Еще ярдов через сто впереди показалась улица. На зеленой жестяной табличке, которая казалась почти нереальной посреди пустых полей, было написано «Саммерс-стрит». Дорога, по которой они ехали до этого, вообще не имела названия.

– И куда же мы едем? – спросил Фриц.

Сара махнула рукой вправо, где стояло почти невидимое за деревьями здание из бетонных блоков, выкрашенное в коричневый цвет, рядом с которым виднелась пустая автостоянка.

Фриц с недовольным видом свернул на Саммерс-стрит и подъехал к зданию.

– Но зачем им понадобились все эти ограбления? – недоумевал он.

– Им просто скучно, – сказал Том. – Эти парни любят ходить по краю, это щекочет им нервы.

Машина въехала на стоянку. Вблизи заброшенная автомастерская напоминала полицейский участок, прилепившийся к стене городской ратуши.

– Я не собираюсь вылезать из машины, – сказал Фриц. – Вообще-то я считаю, что нам лучше немедленно убраться отсюда и поехать на озеро купаться. – Он посмотрел на Тома. – Не нравится мне все это. Нам не надо было этого делать.

– Это им не надо было этого делать, – возразил Том.

– Поторопитесь, – сказала Сара.

Погладив ее по колену, Том вылез из машины и направился к мастерской. Над дверью висел жестяной щит с надписью «Братья Прижгода. Ремонт и покраска». Том припал к находившемуся рядом с дверью окну. У одной из стен пустого помещения стояло зеленое кресло, на полу валялось несколько листов бумаги.

Том повернулся к машине и пожал плечами. Фриц делал ему знаки, призывая вернуться в машину. Но Том обошел здание и оказался с другой стороны, где высоко над землей виднелся ряд небольших окошек. Краска отходила от бетона в некоторых местах так сильно, что отставшие куски напоминали паруса на яхте. Окна начинались на уровне подбородка Тома. Заглянув в одно из них, он увидел только тени, но все они были правильной геометрической формы. Почти все помещение было заставлено коробками и едва различимыми в темноте вещами, которые стояли на этих коробках.

Том приставил руки к щекам и поближе прильнул к окну. К первому ряду ящиков и коробок был прислонен какой-то прямоугольный предмет, облицованный коричневой тканью с окантовкой из полированной древесины. Сверху, почти не видимый в полумраке, стоял еще один такой же предмет. Наконец Том понял, что видит перед собой стереоколонки. Обернувшись, он улыбнулся Фрицу и Саре. Фриц снова махнул ему рукой, призывая вернуться.

Том перешел к следующему окну, приставил к стеклу руки и стал вглядываться внутрь. С прислоненного к коробкам портрета на него смотрели лица Родди Дипдейла и База Лейнга, изображенные человеком по имени Дон Баккарди. Опустив руки, Том сделал шаг назад, и в этот самый момент за рядами коробок показалась фигура в сером костюме, с трудом вмещающем в себя огромное пузо. Нэппи положил что-то в одну из коробок и посмотрел внутрь с видом скупца пересчитывающего свое золото. Том быстро отпрыгнул от окна, и в стеклах темных очков Нэппи, который как раз поднял голову, отразились лишь белые прямоугольники окон.

Пригнувшись, Том побежал к машине. Как только он вскочил на сиденье, Фриц рванул машину с места.

– Черт побери! Они видели тебя! – закричал он.

Том захлопнул дверцу, когда машина уже выруливала на Саммерс-стрит.

– Пригнись, – приказал Том Саре, и она наклонилась к приборной панели. Том сполз по сиденью вниз и взглянул в заднее стекло. Фриц отчаянно давил на акселератор. Нэппи Лабарре выскочил из здания мастерской, распахнув настежь дверь, и побежал к стоянке. Он кричал что-то, размахивая руками. Через секунду его стало не видно за деревьями.

– Он видел нас, – вопил Фриц. – Ты думаешь, он не знает, кто мы? Он знает, кто мы.

– Он один, – спокойно сказал Том. – А в мастерской наверняка нет телефона.

– Ты хочешь сказать, что он не сможет предупредить Джерри? – спросила Сара.

– Нэппи скорее всего собирал в коробку вещи для их очередной «экспедиции», – сказал Том. – Вряд ли он должен вернуться в усадьбу Редвингов пешком. Джерри наверняка заедет за ним.

Фриц свернул влево, на дорогу без названия, отчаянно пытаясь вспомнить, как надо ехать дальше.

– Приключения Тома Пасмора продолжаются, – сказала Сара.

– Вот что я хочу вам сказать, – начал Фриц. – Я не желаю иметь со всем этим ничего общего. Всю дорогу я мечтал лишь о том, чтобы вернуться обратно к озеру. Я не заглядывал ни в какие окна, не видел никаких краденых вещей, я даже не заметил Нэппи, если уж на то пошло.