Текст книги "Буколики. Георгики. Энеида"

Сына с отцом, весь род истребив – и Элиссу в придачу.

Солнце, ты, что огнем земные труды озаряешь,

Ты, Юнона, – тебе я всегда мою боль поверяла, —

Ты, Геката, к кому на ночных перекрестках взывают,

610 Диры мстящие, вы, и вы, божества моей смерти,

Взгляд обратите на нас – заслужила я этого мукой, —

Нашим внемлите мольбам. Если должен проклятый достигнуть

Берега и корабли довести до гавани, если

Воля судьбы такова и Юпитера цель неизменна, —

615 Пусть войной на него пойдет отважное племя,

Пусть изгнанником он, из объятий Аскания вырван,

Бродит, о помощи всех моля, и жалкую гибель

Видит друзей, и пусть, на мир согласившись позорный,

Не насладится вовек ни властью, ни жизнью желанной:[583]583
  Стихи 612-620. Если должен проклятый достигнуть… – По верованиям древних, умирающий обретал дар прорицания. Пророческий смысл имеет и проклятие Дидоны: в Италии Энею действительно приходится воевать с рутулами, уезжать из лагеря, оставив Юла, и молить о помощи Эвандра. Умер Эней спустя три года после примирения с италийцами и не был погребен, так как тело его исчезло (признак сопричисления к богам).


[Закрыть]

620 Пусть до срока падет, пусть лежит на песке не зарытый.

С этой последней мольбой я в последний мой час обращаюсь.

Вы же, тирийцы, и род, и потомков его ненавидеть

Вечно должны: моему приношеньем праху да будет

Ненависть. Пусть ни союз, ни любовь не связует народы![584]584
  Стих 624. Пусть ни союз, ни любовь не связует народы! – Дидона предвещает вражду Рима и Карфагена.


[Закрыть]

625 О, приди же, восстань из праха нашего, мститель[585]585
  Стих 625. Мститель. – Имеется в виду исторический враг римлян, карфагенский полководец Ганнибал.


[Закрыть],

Чтобы огнем и мечом теснить поселенцев дарданских

Ныне, впредь и всегда, едва появятся силы.

Берег пусть будет, молю, враждебен берегу, море —

Морю и меч – мечу: пусть и внуки мира не знают!"

630 Так говорила она и металась мыслью нестойкой;

Жизни постылые дни ей хотелось прервать поскорее.

Барку Дидона к себе, Сихея кормилицу, кличет

(Ибо свою схоронила еще на родине прежней):

"Милая няня, найди сестру мою Анну, скажи ей,

635 Чтобы тело себе омыла водою проточной,

Чтобы овец привела и все, что жрица велела,

Мне принесла; и сама на висках затяни ты повязки:

Жертвы, что я начала готовить стигийскому богу,[586]586
  Стих 638. Стигийский бог – Плутон, царь подземного царства.


[Закрыть]

Нынче хочу завершить, навсегда с заботой покончить,

640 Сжечь на жарком костре дарданца коварного образ".

Так сказала она, – и старуха спешит что есть силы.

Замысел страшный меж тем несчастную гонит Дидону:

Мчится она, не помня себя, с блуждающим взором

Кровью налитых очей; на щеках ее бледные пятна —

645 Близкой гибели знак; в глубине дворца на высокий

Всходит царица костер и клинок обнажает дарданский, —

Не для того этот дар просила она у Энея!

Но, увидав илионскую ткань и знакомое ложе,

Слезы сдержала на миг, на костер опустилась Дидона,

650 Молвив в последний раз: "Вы, одежды и ложе, – отрада

Дней, когда бог и судьба мне отраду узнать разрешили!

Душу примите мою и меня от муки избавьте!

Прожита жизнь, и пройден весь путь, что судьбой мне отмерен,

В царство подземное я нисхожу величавою тенью.

655 Город могучий создав, я свои увидела стены,

Брата могла покарать, отомстить за убитого мужа, —

Счастлива, о, как счастлива я была б, если б только

Наших вовек берегов дарданцев корма не касалась!"

Тут устами она прижалась к ложу – и молвит:

660 "Хоть неотмщенной умру – но умру желанною смертью.

С моря пускай на огонь глядит дарданец жестокий,

Пусть для него моя смерть зловещим знаменьем будет!"

Только лишь молвила так – и вдруг увидали служанки,

Как поникла она от удара смертельного, кровью

665 Руки пятная и меч. Полетел по высоким покоям

Вопль и, беснуясь, Молва понеслась по смятенному граду.

Полнится тотчас дворец причитаньями, стоном и плачем

Женщин, и вторит эфир пронзительным горестным криком.

Кажется, весь Карфаген иль старинный Тир под ударом

670 Вражеским рушится в прах и объемлет буйное пламя

Кровли богов и кровли людей, пожаром бушуя.

Слышит крик и бежит, задыхаясь, с трепещущим сердцем,

В кровь расцарапав лицо, кулаками в грудь ударяя,

Анна и кличет сестру, на смертном простертую ложе:

675 "Вот в чем твой замысел был! Меня обмануть ты стремилась!

Вот что этот костер, и огонь, и алтарь мне сулили!

Плач мой с чего мне начать, покинутой? Ты не хотела

Спутницей взять и меня… О, когда б меня позвала ты, —

В то же мгновенье двоих один клинок погубил бы!

680 Этот костер я сложила сама, и сама я взывала

К отчим богам – лишь затем, чтоб не быть здесь в миг твой последний…

Ты, себя погубив, погубила меня и народ свой,

Город и тирских отцов. Дайте, влагой рану омою

И, коль осталось у ней дыханье в груди, я устами

685 Вздох последний приму". На костер со словами такими

Анна взошла и сестру умиравшую грела в объятьях,

Темную кровь одеждой своей утирала, стеная.

Тяжкие веки поднять попыталась Дидона – но тщетно;

Воздух, свистя, выходил из груди сквозь зиявшую рану.

690 Трижды старалась она, опершись на локоть, подняться,

Трижды падала вновь и блуждающим взором искала

Свет зари в небесах – и стонала, увидев сиянье.

Тут царица богов, над столь долгой сжалившись мукой

Трудной кончины ее, с Олимпа Ириду послала

695 Дать свободу душе, что со смертью боролась упорно,

Ибо судьбе вопреки погибала до срока Дидона,

Гибели не заслужив, лишь внезапным убита безумьем,

И не успела ее золотистую прядь Прозерпина

Прочь унести и Дидону обречь стигийскому Орку.

700 С неба Ирида летит на шафранных крыльях росистых,[587]587
  Стихи 696-699. …судьбе вопреки погибла до срока Дидона… – Прозерпина, царствующая в подземном царстве и отзывающая души умерших, не имеет права на души тех, кто гибнет «до срока», и душу Дидоны приносит в жертву. Ирида – богиня радуги, соединяющая небо и землю, и вестница богов, посланная Юноной.


[Закрыть]

В утренних солнца лучах стоцветный след оставляя;

Встав над несчастной, она произносит: "Прядь эту в жертву

Диту я приношу,[588]588
  Стихи 702-703. Прядь эту в жертву Диту я приношу… – Древние считали мертвых жертвами, приносимыми на алтарь подземных богов, которым и посвящался локон отрезанных волос. Дит – одно из имен Плутона.


[Закрыть] и от тела тебя отрешаю!"

Вымолвив, прядь срезает она – и тотчас хладеет

705 Тело, и жизнь покидает его, развеяна ветром.

КНИГА ПЯТАЯ

В это же время Эней продолжал свой путь неуклонно,

Мчался по ветру флот, рассекая темные волны.

Вспять поглядел Дарданид: костер несчастной Элиссы

Город весь озарял. Кто зажег столь яркое пламя,

5 Он не знает, но боль и терзанья попранной страсти,

Мысль, что способна на все в исступленье женщина, полнят

Мрачным предчувствием грудь Энея и спутников верных.

Только лишь вышли суда в открытое море и берег

Скрылся из глаз, – куда ни взгляни, лишь небо и волны, —

10 Над головой беглецов собралась дожденосная туча,

Бурей и тьмою грозя, и волна поднялась в полумраке.

Тут с кормы прозвучал Палинура-кормчего голос:

"Горе! Зачем небосвод застилают тяжелые тучи?

Что ты нам, отче Нептун, готовишь?" И тотчас велит он

15 Снасти скорей подобрать и налечь на могучие весла,

Сам же, парус тугой поставив наискось к ветру,

Молвит Энею: "Пусть мне хоть Юпитер клянется, – не верю

Я, что в Италию мы доплывем при такой непогоде.

Ветер, свой путь изменив, от заката темного с воем

20 Нам навстречу подул, и сгустились в воздухе тучи.

Ни против ветра идти, ни бури выдержать натиск

Нам не под силу. Но есть исход – уклониться с дороги,

Следуя зову судьбы. Сиканийский, я думаю, берег,

Братский Эрикса край и надежные гавани близко, —

25 Если мне память верна, когда путь ищу я по звездам".

Тевкров вождь отвечал: "Да, я вижу, стараешься тщетно

Ты против ветра идти, что велит нам с пути уклониться.

Что ж, поверни паруса! Для меня же места желанней

Нет, и охотней нигде не поставлю я флот утомленный,

30 Чем в земле, что для нас сберегла дарданца Акеста,

Ныне же в лоне своем покоит Анхиза останки".

Так он сказал, и кормчий к земле повернул, и попутный

Ветер надул паруса, корабли средь зыбей полетели,

Тевкров радостных мча к берегам песчаным знакомым.

35 Издали видит Акест с высокой горной вершины,

Как подплывают суда, и к друзьям навстречу выходит, —

Копья в руке, на плечах ливийской медведицы шкура.

Кримисом[589]589
  Стих 38. Кримис – река в Сицилии и бог этой реки.


[Закрыть], богом речным, и троянкой смертной рожденный,

Помнил Акест о давнем родстве – и радостно встретил

40 Тевкров вернувшихся он и дарами простыми почтил их,

Помощью щедрой своей утомленных друзей утешая.

Утром, едва занялся на востоке, звезды прогнавши,

День светозарный, – Эней со всего побережья на сходку

Тевкров созвал и к ним обратился с вершины кургана:

45 "Вы, что от крови богов рождены, Дардана потомки!

Лун исполнился счет и года круг завершился

С той поры, как почил богоравный родитель и в землю

Прах опустили его и печальный алтарь освятили.

День настает (если я не ошибся), который вовеки

50 Горек будет и свят для меня, – так боги хотели!

Где б он меня ни застиг – иль в изгнанье у Сирт Гетулийских,

Иль посреди арголидских морей, иль даже в Микенах, —

Все же свершу я обряд ежегодный и шествием пышным

Старца почту алтари, отягчив их, как должно, дарами.

55 Ныне же мы оказались опять у могилы Анхиза, —

Нас не без воли богов, я верю, ветры примчали

В гавань друзей, в тот край, где лежат родителя кости.

Справим же все сообща по нем священную тризну,

Будем о ветрах молить, о том, чтоб обряд ежегодный

60 В собственном храме его совершали мы, город воздвигнув.

По два быка на каждый корабль дарит вам сегодня

Троей рожденный Акест; призовите же к трапезе нашей

Отчих пенатов и тех, что радушным чтимы Акестом.

После, когда взойдет в девятый раз над землею

65 День благодатный и мир озарит лучами Аврора,[590]590
  Стихи 64-65. …взойдет в девятый раз над землею день… – Римляне сжигали умершего на восьмой день, а на девятый устраивали погребальную тризну и игры.


[Закрыть]

Я состязанье судов быстроходных устрою для тевкров.

Всякий из вас, кто силою рук иль проворством гордится,

Всякий, кто мечет копье иль тонкие стрелы искусно,

Кто, обвив кулаки ремнями, бьется отважно,

70 Пусть приходит и ждет по заслугам пальмы победной.

Ныне ж сомкните уста и ветвями чело увенчайте".

Так он сказал и чело материнским миртом украсил;

Вслед по примеру его Гелим и Акест престарелый,

Юный Асканий и все троянцы сделали то же.

75 После родитель Эней, многолюдной толпой окруженный,

Прямо к могиле пошел, и тысячи шли за героем.

Там, возлиянье творя, две чаши Вакховой влаги

Чистой и столько же чаш молока и крови священной

Он пролил и, цветы разбросав пурпурные, молвил:

80 "Ты, о родитель святой, понапрасну мною спасенный,

Праху привет твоему, привет и тени и духу![591]591
  Стих 81. …праху привет твоему, привет и тени, и духу! – По толкованию Сервия, тело умершего (прах) покоится в урне, душа отправляется на небо, а тень – в подземное царство.


[Закрыть]

Нет, не дано мне было с тобой назначенных роком

Нив италийских и вод неведомых Тибра достигнуть".

Так говорил он – и вдруг появилась змея из гробницы:[592]592
  Стих 84. …появилась змея из гробницы… – Змея считалась воплощением тени умершего.


[Закрыть]

85 В семь огромных колец изогнув упругое тело,

Холм семь раз обвила, с алтаря на алтарь проползая.

В темных пятнах спина, чешуя переливчатым блеском

Золота ярко горит; так, против солнца играя

Тысячей разных цветов, сверкает радуга в небе.

90 Замер Эней. А змея, извиваясь лентою длинной,

Между жертвенных чаш и кубков хрупких скользила,

Всех отведала яств и в гробнице снова исчезла,

Не причинивши вреда и алтарь опустевший покинув.

Вновь начинает обряд в честь отца Эней и не знает,

95 Гений ли места[593]593
  Стих 95. Гений места – У римлян своего гения-покровителя имело каждое место.


[Закрыть] ему иль Анхиза прислужник явился.

Двух родителю он заклал овец по обряду

Столько же тучных свиней и быков молодых черноспинных,

Чашами льет он вино и взывает к духу Анхиза,

Маны великого вновь с берегов зовет Ахеронта.

100 Также и спутники все несут, что каждый имеет,

Радостно в дар на алтарь и, быков для пира зарезав,

Прямо в траве на лугу расставляют котлы, разжигают

Под вертелами огонь и на углях убоину жарят.

День долгожданный настал; в девятый раз выезжает,

105 Ясным светом горя, на конях Фаэтона Аврора.[594]594
  Стих 105. …на конях Фаэтона Аврора. – Фаэтон – сын Солнца, у Вергилия – само Солнце.


[Закрыть]

Люд окрестный, молвой привлечен и славой Акеста,

На берег валом валит, энеадов увидеть желая;

Многие также хотят помериться силами с ними.

Вот у всех на виду средь ристалища ставят награды:

110 Есть и треножники здесь, и венки из листьев зеленых,

Ветви пальм победителям в дар, пурпурное платье,

Золота целый талант[595]595
  Стих 112. Талант – мера веса (около 26 кг) и денежная единица у греков.


[Закрыть], и талант серебра, и оружье.

С вала запела труба, начало игр возвещая.

Первыми вышли гребцы состязаться на веслах тяжелых;

115 Выбраны были для игр четыре судна огромных;

Юношей пылких собрал Мнесфей на «Ките»[596]596
  Стих 116. …на «Ките»… – Корабли назывались по резной фигуре, украшавшей нос.


[Закрыть] быстроходном

(Стал италийцем Мнесфей и рода Меммиев предком);

Вел «Химеру» Гиас – корабль огромный, как город,

С силой гнали его, в три яруса сидя, дарданцы,

120 В три приема они три ряда весел вздымали.

Правил «Кентавром» Сергест – от него получил свое имя

Сергиев дом; а Клоант управлял синегрудою «Сциллой»

(Храбрый Клоант был твоим, Клуенций-римлянин, предком).[597]597
  Стихи 117-123. Меммии, Сергии, Клуенции – патрицианские римские роды.


[Закрыть]

Есть утес вдалеке от пенной кромки прибоя;

125 Волны бушуют вокруг и вершину его заливают

В зимние дни, когда Кор застилает тучами небо;

Но в безветренный день он из вод выступает недвижных,

Манит птиц водяных в тишине на солнце погреться.

Там родитель Эней из зеленых веток дубовых

130 Мету воздвиг – чтобы знал мореход, откуда вернуться

Должно ему и где поворот его ожидает.

Жребий места кораблям указал. На корме возвышаясь,

Золотом блещут вожди и нарядов пурпуром ярким.

Тополя свежей листвой увенчались гребцы молодые,

135 Плечи нагие блестят и лоснятся, маслом натерты.

Все сидят на скамьях и руки держат на веслах,

Знака ждут, замерев; лишь в груди трепещет, ликуя,

Сердце и бьется сильней, одержимое жаждою славы.

Громко пропела труба – и немедля с места рванулись

140 Все корабли, и соперников крик взвился в поднебесье.

Рук не жалея, гребцы разметают пенную влагу,

Тянется след за кормой, расступаются воды под килем,

Гладь рассекают носы кораблей и длинные весла.

Так не мчится стремглав, пожирая пространство ристалищ,

145 Парных упряжек чреда, вылетая из-за решетки,

Так не рвутся вперед, сотрясая извилистый повод,

К самому крупу коней наклоняясь с бичами, возницы.

Криком и плеском рук между тем ободряли любимцев

Зрители, шум голосов по лесистому несся прибрежью

150 И возвращался назад, от холмов отражаясь окрестных.

Первым несется средь волн Гиас, остальных обогнавший,

Вслед ему крики толпы летят; за ним поспешает

Грузный Клоанта корабль; хоть гребцы на нем лучше, но тяжесть

Ход замедляет его. И на равном от них расстоянье

155 Сзади «Кит» и «Кентавр» обойти друг друга стремятся:

То «Кентавр» впереди, то «Кит» его обгоняет

Мощный, то рядом они бок о бок мчатся, и вместе

Длинные кили судов бороздят соленую влагу.

«Сцилла» с «Химерой» меж тем приближались к утесу и мете.

160 Тут Гиас, что всех впереди летел, побеждая,

Громким голосом так Меноту-кормчему крикнул:

"Что же ты правишь в обход? Поворачивай к берегу ближе,

Влево бери, чтоб утес задевали лопасти весел.

Пусть другие идут в открытое море!" Но кормчий

165 Вывел корабль на простор, подводных скал опасаясь.

Снова воскликнул Гиас: "Да куда же ты правишь, упрямый?

К скалам сверни!" – а меж тем озирается сам на Клоанта:

Сзади Клоант нагонял и дорогу срезать старался.[598]598
  Стих 168. …дорогу срезать старался. – Корабль, делающей крутой разворот ближе к мете, сокращает дистанцию.


[Закрыть]

Вот, между гулкой скалой и огромным судном Гиаса

170 Круто налево свернув, победителя «Сцилла» обходит

И вылетает в простор, за кормою мету оставив.

Жгучей обидой тогда переполнилось юноши сердце,

Брызнули слезы из глаз; позабыв о том, что достойно,

Что недостойно вождя и о спутников благе не помня,

175 В море Гиас с корабля нерадивого сбросил Менота,

Сам же на место его у кормила встал, продолжая

Криком гребцов ободрять, и корабль повернул к побережью.

Тою порой престарелый Менот, из пучины насилу

Вынырнув, медленно плыл, отягченный намокшей одеждой,

180 Прямо к утесу – и там на сухую вылез вершину.

Тевкры смеялись над ним, когда падал и плыл он неловко

И на скале изрыгал из груди соленые струи.

Тут и отставших сердца зажглись надеждой отрадной:

Можно теперь обогнать потерявшего время Гиаса.

185 Вырвался пылкий Сергест вперед на подходе к утесу,

Но на длину корабля не мог «Кита» обойти он, —

Вровень с бортом его плывет упорный соперник.

Ходит вдоль борта Мнесфей и гребцов своих ободряет

Речью такой: "На весла сильней, сильней налегайте,

190 Гектора славная рать, вы, кого после гибели Трои

Выбрал в спутники я! Покажите мужество ваше,

Силу, что вам помогла одолеть Гетулийские Сирты,

Бурный Малеи прибой[599]599
  Стих 193. …бурный Малеи прибой… – Вспоминается буря, настигшая троянцев при входе в Ионийское море, у опасного мыса Малея.


[Закрыть] и натиск волн Ионийских.

Первым прийти не стремлюсь, победить я не тщусь в состязанье

195 (О, если б так! Но Нептун пусть пошлет, кому хочет, победу) —

Стыдно последними быть! Не допустим такого позора,

Граждане Трои!" И тут с удвоенным рвеньем на весла

Все гребцы налегли; от рывков корма задрожала,

Море навстречу бежит, дыханье грудь разрывает,

200 Губы сохнут, и пот по лицу струится ручьями.

Случай сам им помог добиться чести желанной,

Ибо Сергест повернул, одержим неистовым пылом,

Ближе к мете и, мча хоть и кратким путем, но коварным,

Вдруг налетел на гряду из воды выступавших утесов.

205 Скалы сотряс удар; об острые камни ломаясь,

Весла громко трещат, и корма нависает над бездной.

Вскрикнули разом гребцы, со скамей своих повскакали,

В ход пускают шесты и багры с наконечником острым,

Сняться пытаясь с камней, и ловят весел обломки.

210 Силы Мнесфею придал успех нежданный: помчали

Быстрые весла корабль и ветер, внявший молитве.

Выйдя на вольный простор, по волнам благосклонным летит он.

Так, если выгонит страх из пещеры глубокой голубку

(Вьет гнездо и выводит птенцов она в полых утесах),

215 Выпорхнув, плещет она над пашней крыльями громко,

Мчится над домом своим – а потом в безмятежном эфире,

Не шелохнувши крылом, скользит спокойно и плавно.

Так же Мнесфей рассекал с разлета пенные волны,

Так же движенье само влечет отставшее судно.

220 Раньше всего за кормой Мнесфей оставил Сергеста, —

С мелью боролся Сергест и взывал о помощи тщетно,

Сняться пытался со скал, гребя обломками весел.

«Кит» уже мчится меж тем по пятам за «Химерой» огромной,

И остается она, лишенная кормчего, сзади.

225 Только Клоант впереди несется к цели все ближе, —

Гонится следом Мнесфей, догоняет, сил не жалея…

С берега крики сильней: настигающих хочет ободрить

Зритель ревнивый, и гул широко отдается в эфире.

Тем, кто считал уж своей и награду и славу, обидно

230 Все потерять: за честь заплатить они жизнью готовы.

Этих ободрил успех: побеждает, кто верит в победу.

Оба в единый миг, разделив награду, пришли бы,

Если бы руки Клоант не простер с мольбою к пучине,

Громко к богам не воззвал, творя такие обеты:

235 "Боги, владыки морей, по чьим плыву я просторам!

На берег выйду едва – и тельца белоснежного в жертву, —

Вам принесу, исполняя обет, и в соленые волны

Брошу мясо его, и вином совершу возлиянье!"

Так молился Клоант – и вняла ему дева Панопа[600]600
  Стих 239. Панопа – см. примеч. к «Георгикам», I, 437.


[Закрыть],

240 Внял и хор Нереид, и Форка[601]601
  Стих 240. Форк – брат Нерея.


[Закрыть] хор под водою.

Мощной рукой родитель Портун[602]602
  Стих 241. Портун – римский бог гаваней.


[Закрыть] бегущему судну

Дал толчок, – и Нота быстрей иль стрелы оперенной

К берегу «Кит» подлетел и вошел в глубокую гавань.

Сын Анхиза созвал по обычаю всех мореходов,

245 И, когда объявил победителя зычный глашатай,

Сам виски увенчал он Клоанту лавром зеленым.

По три быка на каждый корабль по выбору дал он,

Дал и вина, и талант серебра вручил полновесный,

Каждый вождь сверх того получил по награде почетной:

250 Был победитель Клоант награжден плащом златотканым,

Дважды тот плащ обегала кайма узором пурпурным,

Царственный отрок[603]603
  Стих 252. Царственный отрок – Ганимед (см. примеч. к «Энеиде», I, 28).


[Закрыть] на нем по рощам Иды тенистой

Гнал, потрясая копьем, быстроногих оленей проворно, —

Словно живой, он дышал тяжело, – но, когтями вцепившись,

255 Спутник Юпитера вдруг вознес его в поднебесье, —

Тщетно руки к нему воспитатели старые тянут,

Своры яростный лай понапрасну ветер разносит.

Тот, кто отвагой стяжал и упорством место второе,

Панцирь из легких колец золотых, в три слоя сплетенный,

260 В дар получил: тот панцирь Эней совлек с Демолея[604]604
  Стих 260. Демолей – греческий воин, в «Илиаде» не упоминающийся.


[Закрыть],

Под Илионом его победив у вод Симоента,

Ныне ж Мнесфею вручил – украшенье и в битве защиту.

Панцирь тройной с трудом рабы Фегей и Сагарий

Вместе несли на плечах; а когда-то в этом доспехе

265 Тевкров гнал Демолей, в беспорядке с поля бегущих.

Третья награда была – два медных блюда и кубки

С множеством ценных камней, в серебре сверкающих ярко.

Шли, дары унося, гордясь наградою щедрой,

Трое вождей увенчавших виски пурпурной повязкой.

270 В это время, с трудом исхитрившись сняться с утеса,

Вел с позором Сергест, осыпаемый градом насмешек,

Судно, где весел теперь на один только ряд оставалось.

Так порою змея, когда ее на дороге

Ободом медным своим колесо придавит иль путник

275 Сильным ударом прибьет, на камнях полумертвой оставив,

Тщетно стремится ползти и всем извивается телом,

Шея тянется вверх, шипеньем страшным раздута,

Злобой сверкают глаза, – но недвижен хвост перебитый,

Как ни корчится гад и в тугой ни свивается узел.

280 Так же к берегу плыл корабль неуклюжий на веслах;

Только парус подняв, он вошел под парусом в гавань.

Все же Сергесту Эней обещанный отдал подарок,

Радуясь, что возвращен корабль и спутники целы.

С Крита рабыня ему досталась в награду, Фолоя,

285 Мать двоих близнецов, искусная в деле Минервы.[605]605
  Стих 285. …искусная в деле Минервы… – то есть в рукоделии; Минерва покровительствовала ремеслам.


[Закрыть]

Так состязанье одно завершилось. На луг травянистый

Тотчас Эней поспешил, – туда, где в широкой долине

Между пологих холмов и лесов ристалище было

С множеством зрительских мест. Посреди толпы многолюдной

290 На возвышенье герой скамью почетную занял.

Вызвал он всех, кто хотел состязаться в беге проворном,

И, чтобы души зажечь, на виду расставил награды.

Много тевкров на зов и сиканцев много явилось.

Первыми Нис с Эвриалом пришли:

295 Юности свежей красой Эвриал блистал, и любовью

Чистой любил его Нис. За ними вышел немедля

Царственный отпрыск Диор, от Приамовой крови рожденный;

Салий вышел за ним и Патрон: один – акарнанец

Родом, тегеец – другой, из семьи аркадской старинной;

300 Юношей двое пришли тринакрийских – Гелим с Панопеем,

Оба привыкли бродить по лесам с престарелым Акестом;

Много пришло и других – имена их молва позабыла.

Стал между ними Эней, и такую речь произнес он:

"Нашим внемлите словам и примите их радостно в сердце!

305 Сколько бы ни было вас, ни один не уйдет без награды:

По два кносских копья, лощеной блистающих сталью,

К ним двуострый топор с насечкой серебряной дам я

Всем без различия в дар. Но три особых награды

Я победившим вручу, увенчав их бледной оливой:

310 Первый получит коня в драгоценной сбруе наборной,

Ждет второго колчан, добытый в стране амазонок,

Полный фракийских стрел; обвивает его золотая

Перевязь, пряжкой она скреплена с самоцветом округлым.

Этот аргосский шлем наградой третьему будет".

315 Так он сказал – и встают на места бегуны и, по знаку

Разом сорвавшись, летят, подобно граду из тучи,

С цели не сводят очей и начальный предел покидают.

Первым ринулся Нис и, оставив всех за плечами,

Мчится проворней ветров и крылатых молний быстрее;

320 Следом, всех ближе к нему, но на много шагов отставая,

Салий бежит; а за ним позади, на большом расстоянье,

Третьим бежит Эвриал.

За Эвриалом – Гелим; за его спиною вплотную

Мчится проворный Диор, наступая Гелиму на пятки,

325 Тяжко дыша у него над плечом; и если бы дольше

Им оставалось бежать, то соперника он обогнал бы.

Ближе и ближе неслись бегуны усталые к цели,

Путь завершая, – и вдруг несчастный Нис поскользнулся,

В лужицу крови ступив[606]606
  Стихи 328-329. Нис поскользнулся, в лужицу крови ступив… – Деталь, заимствованная у Гомера («Илиада», XXIII, 774-797), где Аякс, состязаясь в беге на погребальных играх в честь Патрокла, падает, поскользнувшись в кучке навоза. Вергилий «облагораживает» эпизод, давая Нису возможность показать свою любовь к Эвриалу.


[Закрыть] (когда на лугу приносили

330 В жертву быков, эту кровь на зеленые пролили травы).

Не находя под ногой опоры твердой, с разбега

Наземь падает Нис, заранее гордый победой,

Тело в священной крови и в нечистом навозе марая.

Но и тут, не забыв о любимом своем Эвриале,

335 Телом он Салию путь преградил, приподнявшись из грязи.

Тотчас на плотный песок упал споткнувшийся Салий.

Вырвался сразу вперед и под плеск ладоней и крики

Первым пришел Эвриал – победитель по милости друга.

Следом Гелим прибежал, а Диор взял третью награду.

340 Тут перед всею толпой, пред скамьями граждан старейших,

Криками дол огласив, потребовал Салий награды:

Только-де хитростью он был лишен победы и чести.

Но благосклонна толпа к Эвриалу, льющему слезы:

Доблесть милее вдвойне, если доблестный телом прекрасен.

345 За Эвриала стоит и Диор, всех громче кричащий:

Он последним пришел и лишился бы третьей награды,

Если бы первой теперь удостоен был Салий упавший.

Им отвечал родитель Эней: "Остаются за вами

Ваши дары, и порядка наград никто не изменит.

350 Мне же дозвольте друзьям, в неудаче своей не повинным,

Жалость явить". И Салию в дар с такими словами

Шкуру мохнатую льва с золотыми когтями поднес он.

Нис на это сказал: "Если ты упавших жалеешь,

Если так щедро дары раздаешь побежденным, – то чем же

355 Ниса ты наградишь? Ведь венок он первый стяжал бы,

Если бы злою судьбой, как и Салий, не был обманут".

Вымолвив, он показал на лице и на теле могучем

Пятна грязные всем. И со смехом добрый родитель

Щит приказал принести, – Дидимаоном сделан искусным,

360 Сорван был он с дверей в данайском храме Нептуна,

Ныне же юному стал герою славной наградой.

Так завершился бег, так награды розданы были.

"Все, в ком отвага жива, чье сердце страха не знает,

Пусть придут, обвязав кулаки боевыми ремнями!" —

365 Громко Эней возгласил и бойцам назначил награды:

В дар победителю – бык в золотых повязках и лентах,

Шлем драгоценный и меч побежденного ждут в утешенье.

Тотчас Дарет, похваляясь своей непомерною силой,

Вышел вперед из рядов, громогласным ропотом встречен.

370 Некогда он лишь один выходил сражаться с Парисом,

Им же в кулачном бою над могилой Гектора свежей

Бутес огромный, никем дотоле не побежденный,

Предком звавший своим бебрикийцев[607]607
  Стих 373. Бебрикийцы – народ фракийского происхождения, живший на берегах Черного моря. Их мифический царь Амик славился как кулачный боец.


[Закрыть] владыку Амика,

Сбит был с ног и на желтый песок полумертвым повержен.

375 Голову гордо подняв, Дарет, готовый к сраженью,

Встал, чтобы видели все могучие плечи, и руки, —

Ими он наносил в пустоту удар за ударом.

Ищет противника он, но никто из толпы многолюдной

Выйти не смеет к нему и надеть ремни боевые.

380 Тут, решив, что победу ему без борьбы уступают,

Перед Энеем он встал, нетерпеньем радостным полон,

Левой рукою за рог быка схватил и промолвил:

"Сын богини, никто не решается ввериться битве!

Долго ль еще мне стоять? Когда конец ожиданью?

385 Взять награду вели!" Зашумели громко дарданцы,

Требуя, чтобы дары Дарету отданы были.

В это время Акест упрекал сердито Энтелла,

Рядом сидевшего с ним на скамье из зеленого дерна:

"Зря, как видно, Энтелл, средь героев был ты храбрейшим,

390 Если можешь стерпеть, чтоб такие награды без боя

Взял он! Ужель обучал нас божественный Эрикс? Не зря ли

Я поминаю его? Где молва об Энтелле, что мчалась

Встарь по Тринакрии всей? Где за прежние битвы награды?"

Так Энтелл отвечал: "Нет, стремленья к славе из сердца

395 Страх не прогнал; но в жилах моих бессильная старость

Кровь леденит и покинула мощь остывшее тело.

Если б, как в прежние дни, и я, словно этот надменный,

Был уверен в себе, полагался на юные силы, —

Не за награду, поверь, не тельцом прекрасным прельщенный,

400 Вышел бы я: мне дары не нужны!" С такими словами

На поле пару ремней небывалого веса он бросил:

Прежде, на бой выходя, надевал их Эрикс отважный,

Мощный кулак обвязав и запястье твердою кожей.

Все в изумленье глядят на ремни из семи необъятных

405 Бычьих шкур, с нашитым на них свинцом и железом.

Больше всех изумлен, Дарет назад отступает.

Великодушный Эней непомерному весу дивится,

Пут огромный клубок и так и этак он вертит.

Тут престарелый Энтелл слова промолвил такие;

410 "Что, если б видели вы ремни самого Геркулеса,

Пагубный видели бой на песчаном этом прибрежье?

Некогда Эрикс, твой брат, сражался этим оружьем, —

Видишь – доселе ремни забрызганы кровью и мозгом!

Против Алкида он в них стоял; а после носил их

415 Я, покуда мне кровь разливала силы по жилам

И на обоих висках не белела завистница старость.

Если троянец Дарет перед нашим робеет оружьем,

Если на этом стоят и Эней и Акест, побудивший

Выйти на бой, – уравняем борьбу: не надену я этих

420 Кож, – не бойся! – а ты ремни троянские снимешь!"

Молвил он так и с плеч одеянье сбросил двойное,

Мышцы мощные рук и костистое мощное тело

Статный старик обнажил и встал на поле песчаном.

Вынес две пары ремней одинаковых отпрыск Анхиза,

425 Чтобы обоим обвить кулаки оружием равным.

Встали тотчас на носки и высоко подняли руки

Чуждые страха бойцы; чтоб лицо защитить от ударов,

Голову оба назад откинули, руки скрестили, —

И началось на лугу между юным и старым сраженье.

430 Первый проворством силен и крепостью ног молодою,

Весом и мощью рук превосходит второй, но в коленях

Слабые ноги дрожат, сотрясает тело одышка.

Много ударов мужи нанесли понапрасну друг другу,

Много раз кулаки опускались на ребра, рождая

435 Гулкий отзвук в груди. У висков то и дело мелькают

Руки, и скулы трещат под градом частых ударов.

Твердо стоит Энтелл, ни на шаг не двигаясь с места,

Зорко следит за врагом, кулаков его избегая.

Словно воин, что взять неприступный город стремится

440 Или с оружьем в руках осаждает горную крепость,

Рыщет Дарет, то отсюда к нему, то оттуда пытаясь

Подступ найти, и уловки свои в нетерпении множит.

Встав на носки, размахнулся Энтелл и правой ударил

Сверху вниз; но Дарет ожидал удара недаром:

445 Вправо проворно скользнув, увернулся он ловким движеньем.

В воздух ударил Энтелл, понапрасну силы истратив, —

И тяжело на песок тяжелое рухнуло тело;

Рушатся так иногда дуплистые старые сосны,

Вырваны с корнем, со скал Эриманфа[608]608
  Стих 449. Эриманф – гора в Аркадии, где Геркулес убил вепря.


[Закрыть] иль Иды лесистой.

450 Тевкры с мест поднялись, тринакрийцы вскочили в тревоге.

Крик полетел к небесам. Подбежал к ровеснику первым

Старый Акест и друга с земли заботливо поднял.

Но от паденья герой не утратил отваги и пыла:

Снова рвется он в бой, возрастают силы от гнева,

455 Силы и стыд придает, и вера в прежнюю доблесть.

Вот, на Дарета напав, по всему его гонит он полю,

Правой рукой наносит удар и тотчас же левой,

Не отпускает врага ни на миг. Как частый на кровли

С грохотом рушится град – так удары справа и слева

460 Сыплет и сыплет Энтелл, оглушает и гонит Дарета.

Но допустить родитель Эней не мог, чтобы ярость

В сердце старца росла и свирепый гнев разрастался;

Бой неравный прервав, изнемогшего вырвал Дарета

Он у врага, укротив спесивца такими словами:

465 "Что за безумье тобой овладело, несчастный? Не видишь, —

Сломлены силы твои. Божество от тебя отвернулось!

Богу, Дарет, уступи!" Так сказал он, бойцов разнимая.

Тотчас друзьями Дарет (у него подгибались колени,

Кровь лилась по лицу, голова болталась бессильно,

470 Вместе с кровавой слюной изо рта он выплевывал зубы)

Был отведен к кораблям; и друзья по зову Энея

Шлем получили и меч, быка оставив Энтеллу.

Гордый наградой такой и победной пальмой, сказал он:

"Сын богини, узнай и вы узнайте, дарданцы,

475 Как я могуч и силен был в юные давние годы

И от какой вы сейчас избавили смерти Дарета".

Молвил он так и лицом к быку повернулся, который

Дан был в награду ему; и вот, широко размахнувшись,

Правой рукой он ударил быка меж рогов, проломивши

480 Череп ремнями и в мозг загоняя кости осколки.

Вздрогнул бык и упал, наповал убитый ударом.

Голосом звучным Энтелл над простертым телом промолвил:

"Лучшую жертву тебе взамен Дарета принес я,

Эрикс! Теперь, победив, со своим я расстанусь искусством".

485 Следом вызвал Эней всех, кто хочет в стрельбе состязаться,

Меткость свою показать, и, стрелкам назначив награды,

Мощной рукой он воздвиг с корабля Сергестова мачту,

Сверху к ней привязал на бечевке тонкой голубку,

Чтобы в крылатую цель направляли соперники стрелы.

490 Вот стрелки собрались, и опущены жребии были

В медный шлем; поднялся в толпе одобрительный ропот:

Первый выпал черед Гиртакиду Гиппокоонту.

Следом Мнесфей, в состязанье судов победитель недавний,

Вытащил жребий, – Мнесфей, увенчанный свежей оливой.

495 Третий достался черед Эвритиону, Пандара брату,

Что по веленью богов перемирье нарушил под Троей,[609]609
  Стихи 495-496. Пандар – знаменитый троянский стрелок; он пустил стрелу в Менелая по повелению Афины, чем и нарушил договор между греками и троянцами («Илиада», IV, 88 и след.).


[Закрыть]

Первым бросив стрелу в ряды ахейского войска.

В шлеме осталось на дне последнее имя – Акеста: