Текст книги "World of Warcraft. Ночь Дракона"

Глава тринадцатая

– Чувствуешь? – спросил Кейлек Краса. – Совсем рядом с горой что-то происходит.

Дракон в облике мага не ответил ни словом. Взгляд его по-прежнему был устремлен к выходу из темницы.

Молчание товарища по несчастью только сильней разъярило юного синего дракона. Заговорить с Красом он пробовал уже раз десять, но Крас не удостаивал его даже кивка – сидел себе, будто статуя… Да, Кейлек понимал: товарищ над чем-то раздумывает, но сколько же можно напоминать, что его тоже неплохо бы посвятить в подробности замысла?

Крас знал, что Кейлек все еще склонен принять предложение эльфа крови, пусть только до тех пор, пока снова не возьмет над ним верх. Кое-какие плюсы в этом варианте имелись, но явно недостаточные, если учесть, что истинное зло Грим Батола – Синестра.

Потому Крас, не затевая с Кейлеком споров, предпочел заняться тем, что, быть может, сулило надежды еще более призрачные.

– А мы ведь ничем не лучше, – с горечью заметил синий.

Этим Крас, несмотря на раздумья, невольно заинтересовался.

– О чем ты?

– Мой повелитель, Малигос, вновь пребывающий в здравом уме, отзывается о смертных расах и их злоупотреблении магией самым нелестным образом. Заявляет, будто только драконы достойны и способны распоряжаться магией, как надлежит, – пояснил Кейлек, покачав головой. – А вот мне сейчас думается, что драконы распоряжаются ею хуже любого другого…

Крас раскрыл было рот, собираясь ответить, но тут почуял кого-то, идущего по коридору в их сторону. Магической силы, пропитывавшей насквозь Зендарина, убийцу магов и, самое главное, ее, приближающийся не излучал. Возможно, надежды Краса наконец-то сбылись.

На пороге остановился один из скардинов.

Ничуть не разочарованный, Крас мигом воспрянул духом и издал непродолжительное ворчание, очень похожее на речь скардинов, какой он ее слышал раньше.

Чешуйчатый карлик оглянулся на него.

Встретившись с ним взглядом, Крас замер, сосредоточился, не колдовством, но одной силой воли приковывая к себе взгляд скардина.

Кейлек негромко, коротко хмыкнул. Теперь и синий начал догадываться, что у него на уме.

Пару секунд скардин стоял неподвижно, не сводя взгляда с Краса, но затем не спеша вошел внутрь.

Однако шел он не к Красу – скорее, к ближайшей стене. По-прежнему не сводя глаз с дракона в облике мага, скардин полез наверх, а Крас направлял его взглядом. На протяжении нескольких тысячелетий он превосходно освоил искусство месмеризма, однако, презирая любого, по собственному желанию порабощающего других, пусть даже совсем ненадолго, пользовался им редко, только во времена крайней необходимости – вот как сейчас.

Неуклюжий на вид, скардин карабкался по стене очень и очень ловко, что вовсе не удивительно: житье в подземельях Грим Батола научит и не тому. Крас гнал его выше и выше, пока чешуйчатый карлик не достиг потолка.

Тут Крас перевел взгляд на паривший в воздухе обломок металла.

Скардин прыгнул.

Мускулистое тело потомка дворфов свернулось вокруг обломка клубком. Едва коснувшись волшебной вещицы, скардин с головы до ног вспыхнул золотистым огнем, однако добычи, невзирая на невообразимую боль, не выпустил.

Прижимая к себе обломок, скардин рухнул на пол.

– И он еще жив? – спросил Кейлек.

– Его гибель была неизбежна, – с заметной грустью ответил дракон в облике мага.

Верный слуга и защитник жизни, он искренне сожалел, когда обстоятельства вынуждали его столь хладнокровно манипулировать живым существом – пусть даже этакой тварью – ради собственной выгоды.

– Чувствуешь разницу? – спросил Крас, отогнав угрызения совести.

Похоже, вначале Кейлек не понял, о чем идет речь, но, поразмыслив, наморщил лоб.

– Обломок… его влияние ослабло. Ненамного, однако ослабло.

– Тут я на одной догадке сыграл. Та самая руна, что сделала его неуязвимым для многих чар, позволила ему, так сказать, преградить путь силам обломка.

Кейлек напряг мускулы, натягивая оковы. Крас чувствовал, как синий пытается пустить в ход магию… но все впустую.

– Нет, сделать ты тут ничего не сможешь, – пояснил он.

Кейлек нахмурил брови.

– Тогда какой во всем этом смысл, старик? Зачем столько хлопот, если нам все равно не уйти из этой пещеры?

– Уйдем… если только возьмемся за дело вместе.

Однако сомнений Кейлека этот ответ не развеял.

– Эту слабость вселяют в нас еще какие-то чары, кроме обломка… и в придачу к ним что-то особенно ослабляет тебя, Кориалстраз.

– Последнее пусть тебя не тревожит. К моему появлению Синестра готовилась с давних пор, зная, что я, скажем так, не смогу не вмешаться. В пути мне противостоял и шторм, и морское чудовище, и магия самых разных темных стихий, и даже наги, подозреваю, поставленные перед выбором – служить ей, или понести суровую кару. И все это, включая рану, не исцеляющуюся до конца – затем, чтобы ослабить меня, а когда явлюсь сюда, одолеть, и я сам, по собственной воле, сунул в ловушку нос. Но я, – расправив плечи, подытожил Крас, – вовсе не так слаб, как всем вам кажется, и потому вместе, вдвоем, мы сможем, по крайней мере, освободиться от этих оков.

– Но что еще ослабляет нас? – настойчиво спросил Кейлек, готовясь взяться за дело.

– Есть у меня подозрения на этот счет, но, высказанные вслух, они лишь усилят неопределенность положения. Вот выберемся из этой пещеры – тогда и с этим, и со всем остальным по мере необходимости разберемся.

– Туманно, как и всегда. Должно быть, твоя королева без ума от загадок.

Последнее замечание порядком разбередило душу старого дракона, однако Крас не подал вида. Удастся ли уцелеть и снова увидеть возлюбленную супругу? Как знать, как знать… Да, смерть угрожала ему далеко не впервые, но, очевидно, старость настигла даже его.

Однако, пока смерть воистину не явилась за ним, отказываться от принятой на себя роли защитника Азерота он даже не помышлял.

– Давай-ка сосредоточимся и объединим волю, – сказал он Кейлеку.

Очевидно, синий желал вовсе не этого, но все же кивнул и смежил веки. То же самое сделал и Крас.

Магия синих драконов заметно отличалась от волшебства красных, но особые черты магии Кейлека немало удивили даже всякое повидавшего Краса. В ней чувствовалось нечто совсем не свойственное никому другому из синих, с которыми Красу довелось свести знакомство за свою долгую жизнь, включая сюда самого Малигоса.

Тут-то Крас и понял, что столь разительно отличает Кейлека не только от прочих синих, но и от всех драконов вообще.

Прикосновение сил Солнечного Колодца…

Сам Кейлек о нем даже не подозревал, Красу это сделалось очевидно сразу же. Силы Солнечного Колодца коснулись Кейлека исподволь, однако проникли в самую глубину, слились с сущностью синего столь неразрывно, что Крас ни на миг не усомнился: проделано это было сознательно.

Прежде, чем вернуться к истинной жизни, Анвина оставила своему рыцарю залог любви, и теперь, без ведома Кейлека, всегда будет с ним рядом – даже в самые суровые времена.

В каком-то смысле, эти двое друг другу ближе, чем даже он и Алекстраза…

Тут Крас почувствовал охватившее Кейлека нетерпение – ведь тот не знал, что ему удалось обнаружить. Вероятно, у Анвины имелись причины оставить юного синего дракона в неведении, и красный отнесся к ее пожеланию с уважением.

Сосредоточившись, Крас сплел всю остававшуюся при нем мощь с мощью товарища по несчастью, и вместе с ним направил ее на оковы Кейлека. Такое решение принял он сам: если вдруг что-то пойдет не так, пускай хоть синий вырвется на свободу и обретет шанс предупредить о случившемся драконьи роды.

Поначалу их старания ни к чему не привели: эта сторона заточения без магии тоже не обошлась. Однако, на счастье узников, те, кто творил колдовство, по всей видимости, рассудили, что обломка будет довольно. Отыскав в заклинании слабое место, Крас с Кейлеком сумели его уничтожить.

Запястье синего оказалось свободно.

После этого разделаться с остальными оковами не составило большого труда. Не прошло и минуты, как оба, пусть их тела и изрядно ныли, поднялись на ноги.

– И что же дальше, Кориалстраз? – спросил Кейлек, упорно именуя товарища полным драконьим именем вместо того, которое тот предпочитал носить в нынешнем облике (Крас полагал, что имени надлежит совпадать с обличьем, а юный дракон в такие тонкости, очевидно, не вдавался). – Обломок возьмем?

– Чтобы заполучить тот, мой обломок, и изучить заклинания, позволившие пустить его в дело, потребовался не один месяц, а эту дрянь Синестра сделала своей, – возразил Крас, пинком перевернув мертвого скардина на спину. Вся передняя, обращенная к обломку часть трупа оказалась обугленной до неузнаваемости. – Сделать с ней можно только одно, а именно – оставить здесь.

– Не то, что я предпочел бы.

– Я тоже.

Невзирая на эти слова, Крас направился к выходу, будто обломка более не существовало, а Кейлек поспешил за ним.

– А путь наружу тебе известен? – спросил синий, переступив порог.

– Куда важнее путь, ведущий вниз.

Поразмыслив над этим, Кейлек согласно кивнул.

– Да, разумеется.

– Первым делом нам нужно добраться до пленника, дракона пустоты, как называла его Ириди. Затем – решить, можно ли без опасений выпустить его на волю, а если нет, разобраться, как его поскорей уничтожить.

– Учитывая нашу необычайную слабость, выбор не из простых.

– Кроме того, нам нужно отыскать еще одну вещь, и, полагаю, отыщется она где-то неподалеку от дракона пустоты. Обломку Души Демона хватило мощи, чтоб одолеть нас, но ведь и сама гора испускает зло, несущее болезни и гибель моим сородичам. Ничтожный обломок, пусть даже обломок Души Демона, на подобное не способен. У Синестры имеется нечто куда более гнусное.

– Возможно, в какой-то момент нам придется разделиться, – согласно кивнув, заметил юный дракон.

– Разумеется. Моего общества ты не слишком-то жаждешь, так что, когда придет время, с этим трудностей не возникнет.

Кейлек негромко рассмеялся, но, стоило ему сообразить, что Крас вовсе не шутит, смех его разом стих.

Тем временем дракон в облике мага наконец-то определился с выбором направления, что приведет их, куда нужно. Бывать в Грим Батоле ему когда-то уже доводилось, но проклятая слабость заметно сказывалась на памяти.

– Сюда, – сказал он, указывая на коридор, в котором скрылся из виду Зендарин.

– Что ж, будь по-твоему, – собравшись с духом, откликнулся Кейлек.

– Ты можешь сотворить какой-нибудь щит и укрыть им нас от Синестры?

– Слабоватым он выйдет, Кориалстраз…

Шагая вперед, дракон в облике мага ненадолго задумался.

– Сейчас она занята делом. Возможно, даже слабенького щита будет достаточно.

Юный дракон начертал перед собой круг. Пожалуй, с подобным делом Крас справился бы и сам, но остававшиеся у него силы уходили на прощупывание пути, лежавшего впереди.

Начертанная Кейлеком окружность раздалась вширь, заполнила собою каменный коридор, а затем вспухла, превратилась в сферу, сомкнувшуюся вокруг обоих драконов, и мало-помалу исчезла из виду.

– По крайней мере, от драконидов с драконорами она нас спрячет, – заметил синий дракон. – А может быть, даже от эльфа крови и его переделанного убийцы магов.

– Все лучше, чем ничего.

Туннели по большей части не освещались ничем, однако ни одному из драконов это ничуть не мешало. Единственным источником света служили кристаллы, кое-где выступавшие из стены.

– А глубоко ли тянутся вниз эти туннели и подземелья? – негромко спросил Кейлек.

– Насколько мне известно, на этот вопрос не знают ответа ни живые, ни мертвые, кроме, разве что, самого Смертокрыла. До истинных глубин этих пещер не добирались даже орки.

– И даже драконы?

– И даже драконы… кроме, возможно, все того же Смертокрыла: как говорится, безумец уцелеет и там, куда здравый умом даже нос побоится сунуть.

Может статься, дела обернутся так, что, по меньшей мере, ему самому придется, набравшись мужества, спуститься до самого дна… но об этом Крас вслух упоминать не стал.

Какое-то время коридор неуклонно вел их вперед, но вскоре разделился натрое. Остановившись перед развилкой, Крас потянул носом воздух.

– Отовсюду несет скардинами, так что по сквознякам пути не найти. Посмотрим, однако же, что виднеется впереди. Правый коридор, определенно, ведет наверх. Этот, перед нами, похоже, спускается, по крайней мере, к нижнему ярусу и может в итоге привести нас к цели, но вот последовать ли им, или же предпочесть ему левый, я сказать затрудняюсь…

И тут гору от вершины до основания сотряс громоподобный, исполненный муки рев. Крас с синим драконом поспешили прижаться к стенам, спасаясь от сыплющихся сверху камней.

Рев стих. Мгновением позже унялась и дрожь.

– Кориалстраз, по-моему, это откуда-то слева.

– Да, вот выбор и сделан.

Медленно, крадучись, оба свернули в левый коридор. Хотелось бы Красу идти побыстрее, но к продолжительной битве с Синестрой ни он, ни товарищ его готовы не были, а потому держаться следовало весьма и весьма осторожно.

Вдруг по коридорам разнесся еще один рев – новый рев, да такой, что самого Краса кинуло в дрожь. Подобного он еще не слыхал даже от кого-либо из драконов.

Считая и ту парочку изменчивых выродков, с которыми им пришлось схватиться в пути.

– Что… что это?

– Похоже, у Синестры новое дитя.

Кейлек в ужасе вытаращил глаза.

– То есть, вроде тех тварей, на которых мы недавно наткнулись?

– На мой взгляд, те твари в сравнении с ним будут выглядеть бледновато. Не станет она повторять прежних ошибок, – поразмыслив, ответил Крас. – А звучал этот рев примерно с той же стороны, что и первый, в котором слышалась боль.

– И, вдобавок, намного ближе.

– Именно.

Оба подождали еще, но рева более не последовало, однако впереди послышались голоса.

Не обменявшись ни словом, драконы как можно тише устремились назад. Крас указал на темный боковой коридор: чутье подсказывало, что этим ходом давненько уже не пользовались.

Между тем Кейлек по-прежнему поддерживал щит. Приостановившись у новой развилки, беглые узники замерли.

Черная драконица была где-то рядом. Совсем рядом. Крас приготовился биться с нею всей оставшейся мощью. Принять истинный облик коридоры драконам не позволяли, но помешать Синестре спустить с привязи силы, какими не обладал ни один из беглецов, ни оба они, вместе взятые, это никак не могло.

Однако со временем и голос, и ощущение близости супруги Смертокрыла исчезли, как не бывало. Выждав куда дольше необходимого, Крас, наконец, решился продолжить путь.

С Кейлеком за спиной, он снова направился туда, откуда слышался рев. Вскоре оба вошли в новое подземелье, тут же заставившее Краса насторожиться. С одной стороны пещеры зияла огромная яма, ведущая в кромешную темноту. Дракон в облике мага с опаской заглянул внутрь, но, как ни старался, не почувствовал ничего, кроме исконного зла, насквозь пропитавшего весь Грим Батол.

– Странно, странно, – пробормотал Крас, обращаясь к спутнику. – Я бы сказал…

Вдруг Кейлек схватил его за плечо и указал в дальний угол.

С другой стороны в подземелье вошли два драконора.

При виде пленников драконоры удивились куда сильней их самих. Кейлек рванулся вперед, призывая волшебный клинок. Пылал его меч не так ярко, как (это Крас понял сразу же) должен бы, однако исправно рассек прочную чешую, тяжело ранив первого стражника. Пока огромная тварь собиралась с силами, Кейлек разрубил ей плечо и грудь.

Не успел этот, первый, упасть, как второй вознамерился бить тревогу. Надеясь, что ему еще хватит сил помешать этому, Крас вскинул вверх ладонь.

Драконор разинул огромную пасть… но не сумел издать ни звука. Тогда страж принялся колотить топором о каменную стену, но и этим ничего не добился.

Тут с уцелевшим, кровожадно оскалившись, схватился Кейлек. Топор драконора свистнул в воздухе в считаных дюймах от его головы, но клинок синего отсек лезвие топора от древка.

Едва страж осознал понесенную утрату, Кейлек снова взмахнул мечом.

Длинная морда драконора – и нос, и челюсти – покатилась по полу.

Новая утрата оказалась ужасной даже для четвероногого великана, пусть даже меч сразу же прижег рану. Чудовищный страж отшатнулся назад, зажимая изувеченную морду ладонями.

Меч синего дракона вонзился стражнику в грудь.

Крас подошел к Кейлеку. Дышал юный воин шумно, тяжело, но вовсе не от усталости. Древний дракон чувствовал: он только что пережил заново некий важный момент из прошлого.

– Их нужно убрать, и как можно скорее, – шепнул ему Крас – скорее, затем, чтоб Кейлек очнулся от грез, чем из-за необходимости напоминать ему об очевидном.

– По-моему, эта яма здесь как нельзя кстати.

Сотворив мерцающий голубым светом шар, Кейлек отправил его в глубину, но, обнаружив, что дна не видать, наконец, призвал сферу обратно.

– Огромна… да еще круто уходит вправо. Самое место для этих двоих.

Возражений у Краса не нашлось. Чем дальше в глубину Грим Батола, тем меньше вероятности, что трупы кто-нибудь отыщет. Да, исчезновение стражей заметят, но что стряслось, сообразят не сразу, и беглецы выиграют драгоценное время.

Натужно скрипнув зубами, Кейлек призвал на помощь волшебную силу и сбросил в яму первого драконора, а затем присоединился к Красу, таким же образом обошедшемуся со вторым. Судя по звуку удара, первый труп достиг дна не раньше, чем за край ямы скользнул второй.

– Определенно, яма достаточно глубока, – с мрачной улыбкой заметил Кейлек.

Крас согласно кивнул, однако его тревога отчего-то только усилилась. Внезапно ему захотелось оказаться от этого подземелья как можно дальше.

Второй дракон тут же заметил его беспокойство.

– Что с тобой?

– В этой пещере, Кейлек, бывают, и часто, – пояснил Крас, увлекая юного спутника подальше от края ямы. – Тот, второй крик… он доносился откуда-то неподалеку.

– Ну, и?

Тревога усилилась. Казалось, повсюду вокруг кто-то прячется, наблюдает, приглядывается…

Сощурившись, Крас снова взглянул в темную яму.

– Идем! Скорее!

Под сводами пещеры загремел басовитый, зловещий хохот, потрясший обоих до глубины души. В этом хохоте слышалось обещание невообразимых ужасов – из тех, с какими не совладает даже дракон.

Из ямы устремились наверх токи темной энергии тревожного аметистового оттенка. Чудовищные сполохи пурпурного зарева не являли собою угрозы, но предвещали скорое появление чего-то ужасного.

Вдруг Кейлек оступился, рухнул на пол, заскользил назад, словно бы увлекаемый в яму незримой рукой. Крас подхватил товарища, потянул на себя, но тут же почувствовал, как неведомая сила влечет к яме и его самого.

– Оставь меня! – крикнул синий. – Брось!

Ноги Кейлека свесились в пустоту. Крас упирался, как мог, но сомневался, что ему хватит сил хотя бы спастись самому.

Синего дракона резко дернуло вниз.

Пальцы Краса сами собою разжались.

Кейлек с криком исчез, канул в зловещее зарево.

Самого Краса тоже потянуло в небытие. Вот и его ноги миновали край ямы. Еще миг, и он разделит судьбу несчастного синего…

И тут опасность исчезла столь же внезапно, как и появилась. От ощущения, будто из бездны вот-вот поднимется нечто громадное, не осталось даже следа. Темное аметистовое зарево померкло.

Задыхаясь, Крас отполз прочь от ямы, однако в надежде, что Кейлек каким-то образом уцелел, остановился невдалеке. Присев на корточки, красный дракон сосредоточился, собрал всю волю, устремил мысли в темную глубину…

Мощный заряд магической силы, пущенный от противоположного края пещеры, поднял его в воздух и швырнул о дальнюю стену. Оглушенный, Крас соскользнул на пол…

И увидел нависшую над собою Синестру. Вид черной драконицы внушал ужас; всю ее напускную благопристойность как рукой сняло.

– Сколько же с тобою хлопот, – негромко посетовала супруга Смертокрыла.

С этими словами она подняла перед собою жуткую вещь – небольшой ларчик с наклонными стенками, собранными из черных и огненно-алых кристаллов, медленно, мерно, словно бы подражая дыханию живого существа, мерцавших недобрым светом. Передняя стенка была самой узкой, пара же боковых – самыми длинными, а крышку украшал выложенный из тех же кристаллов знак, повторявший форму ларца, и, к немалому ужасу Краса, не оставлявший ни малейших сомнений насчет его происхождения и назначения. Знак этот означал вулкан, символ могущества земли и рода черных драконов, повелитель которого и сотворил этот ларец.

Хризалуновое узилище…

Синестра наполовину сдвинула крышку назад (на самом-то деле, дальше она не сдвигалась), явив взору Краса V-образную брешь, в которую едва вошел бы лесной орех или еще какое-нибудь крохотное лакомство.

Крас вскинул перед собою ладонь в заведомо тщетной попытке предотвратить неизбежное.

Хризалуновое узилище поглотило дракона в облике мага целиком. Крышка ларца сама собою захлопнулась, и кристаллы вновь медленно, мерно, словно дыша, замерцали все тем же недобрым светом.

Зажав реликвию под мышкой, Синестра повернулась к яме и устремила взгляд вниз.

Даргонакс встрепенулся.

– Экий ты у меня озорник, – проворковала своему творению, совершеннейшему из своих детищ, Синестра. – Из-за тебя такие потери понапрасну! Придется примерно тебя наказать…

– Прости-и-и, – откликнулся голос снизу, призрачно-гулкий, точно ветер в студеный день.

От гнева Синестры не осталось даже следа.

– Первое слово! Первое слово… как восхитительно… выходит, ты уже совсем большой…

Покосившись на хризалуновое узилище, Синестра снова опустила взгляд вниз, несколько поразмыслила, рассмеялась и двинулась к выходу, унося колдовскую темницу с собой.

Ее дитя было почти готово покинуть ясли. Сколько всего предстояло приготовить к этому моменту!..

Там, где угодили в плен Вериса и дворфы, царил могильный покой. Так и не затянувшиеся расселины курились серными газами.

Подошвы пары крепких кожаных сапог касались земли, почти не издавая шума. Остановившись, новый пришелец окинул взглядом разоренные окрестности Грим Батола, покачал головой и двинулся дальше, явно разыскивая во всем этом запустении нечто определенное.

Искомое лежало где-то здесь, рядом. Он его чувствовал – чувствовал, словно частицу себя самого… словно ее частицу.

Не укрылось от его чувств и зло, таящееся в жуткой горе. Вокруг даже в эту минуту хватало самых разных существ и сущностей, что бдительно наблюдали бы за каждым его движением, не прикажи он им отвести взоры, заняться иными делами.

Идя сюда, он готовился к самому худшему, и ожидания его вполне оправдались. Однако при нем имелись не только его уловки, но и кое-какая заемная сила, полученная от других. Ну, не смешно ли: некогда всеми хулимый, ныне он может просить их обо всем, что потребуется, и не встретить отказа…

Да, многое, многое изменилось с тех давних пор. Кто бы мог подумать, что одной из самых постоянных вещей во всем Азероте окажется таящаяся в Грим Батоле опасность? Подобные обстоятельства даже внушали некое извращенное утешение.

Внезапно пришелец почуял искомую вещь совсем рядом. Охваченный дрожью, он призадумался: что-то сулит ему неминуемое открытие? Вон там, где должно лежать то, что он ищет, возвышается над землей неподвижное тело. Уж не тело ли…

Никогда не заботившийся о внешней пристойности, он бросился к телу со всех ног.

– Хвала богам! – прошептал он, остановившись.

Нет, перед ним покоилось вовсе не ее мертвое тело – попросту странного вида груда взрыхленной земли пополам с камнями.

Однако в земле, под холмиком, обнаружилось то, отчего сердце в груди забилось, как бешеное. Выпрямившись, путник поднял с земли талисман. Лопнувшая цепочка беспомощно закачалась в воздухе. С какой заботой, с каким старанием он переделывал эту вещицу, дабы всегда оставаться мысленно связанным с ней воедино, куда бы обоих ни занесло, а теперь талисман оказался столь же никчемным, как любой из камней, россыпью устилавших окрестности!

Путник вновь огляделся, но ее нигде не нашел. Его Вериса исчезла бесследно.

Волшебник по имени Ронин зло выругался.