Текст книги "Звездная Кровь-5. Вечность"

Интерлюдия. Травинка

Сначала все шло хорошо.

Смелые и неожиданные решения всегда ломают чужие планы. В отсутствие пилота никто не мог предположить, что «Грифону» что-то угрожает в самом сердце фригольда, поэтому посадочную площадку охраняли больше от любопытной детворы, постоянно крутившейся возле интересной земной техники.

Фьюри и Толя Грохот быстро и удивительно бесшумно обезвредили двух часовых. Молодняк, девушка вообще из новеньких, что с них взять? Забегая по рампе в грузопассажирское отделение винтокрыла, Травинка видела в тени модульного ограждения их неподвижные тела: обоих просто вырубили, отделаются ушибами и легким испугом.

Фьюри прыгнула на пилотский ложемент Сигурда, а место второго пилота занял Динамит. Все остальные торопливо рассаживались и пристегивались, Инь помогал хромающему Яню, на лице миловидной жены Динамита мелькал откровенный испуг. Когда раздался тихий гул тилтротора, а затем слитный шелест импеллеров, Травинка осознала, что боится не меньше. Короткие реплики, долетавшие из пилотского отсека, не добавляли оптимизма:

– Боекомплект отсутствует. Ракетные барабаны сняты для зарядки… баланс вне нормы… импеллеры работают на сорок процентов…

Фьюри долго возилась с управлением. По резкому дерганью корпуса, когда «Грифон» начал переступать на трехпалых псевдоупорах, готовясь к взлету, девушка сразу поняла, что ее пилотская квалификация оставляет желать лучшего. Под управлением Сигурда винтокрыл двигался плавно, взлетал и садился как влитой, послушно выполнял головокружительные маневры – и при этом Травинка не ощущала ни малейшего страха, подсознательно понимая, что находится в руках специалиста. Сигурд всегда подходил к любому делу терпеливо и внимательно. Тут же… она не была до конца уверена, что Фьюри вообще сможет поднять винтокрыл в воздух.

Однако Фьюри справилась. Несколько минут страха, когда «Грифон», неровно качаясь из стороны в сторону, стремительно набирал высоту, а затем режим работы ротора и ритм импеллеров изменились: в работу явно включился когитор, взявший пилотирование на себя. Воздушный маршрут между колонией и фермой Эйрика проложил Сигурд, и теперь они летели по старым ориентирам, больше опасаться было нечего. Прильнув к иллюминатору, Травинка видела, как тают огни фригольда далеко внизу – и только сейчас осознала, насколько безумный поступок она совершила.

Сбежала, бросила все, что у нее есть, – ради призрачной надежды вновь увидеть Сигурда.

Ну и пусть! Оставаться там, видеть маму и брата было нестерпимо больно и стыдно. И тем более быть их покорным орудием! Наверняка она сейчас с Трейвом… Глаза предательски зажгло, и Травинка лишь героическим усилием воли сдержала проступающие злые слезы. Напротив нее, опустив веки, сидел абсолютно спокойный Лэндо – и девушка решила брать пример с юного Восходящего. Толя Грохот приложился к фляжке и залихватски подмигнул со своего сидения – единственный из всех, он каким-то образом успел раздобыть свой гаусс-пулемет и теперь нежно обнимал его здоровенной ручищей.

А потом все пошло наперекосяк. Полет вышел недолгим, вскоре внизу мелькнули сигнальные огни Южного Поста, а затем – прожекторы на сторожевых башнях фермы Эйрика. Включив передатчик, Динамит начал вызывать спящее поселение и вскоре получил ответ. Винтокрыл развернулся, начиная снижаться, и по вернувшейся тряске корпуса Травинка поняла, что Фьюри вновь взяла управление на себя.

Сигурд рассказывал ей о своей работе, и девушка знала, что эти модели, как и большинство гражданской и военной техники Утопии, оборудованы системами автоматической посадки и приземления, но они работают исключительно на подготовленных аэродромных площадках со специальной вокс-разметкой. Без нее навык живого пилота гораздо эффективнее самого умного бортового когитора, что доказано тысячами проведенных экспериментов. И еще он говорил, что посадка гораздо сложнее взлета…

Они свалились Эйрику как снег на голову, а на ферме не было никакой специальной посадочной площадки, должным образом расчищенной и подготовленной. Сигурду это не мешало, он спокойно приземлялся на любом свободном пятачке, а вот Фьюри подобным мастерством не обладала. Она впервые садилась, тем более делала это в очень сложных условиях – ночью, на плохо освещенное злаковое поле.

Люди Эйрика подсвечивали прожекторами место посадки, в иллюминаторе мелькали световые блики, однако Травинка все равно тихо молилась про себя, всем телом ощущая неуклюжие маневры винтокрыла. Он то зависал в воздухе, то по чуть-чуть опускался вниз, с каждым мгновением приближаясь к земле.

Фьюри старалась снижаться медленно, но все равно села слишком резко. «Грифон» как будто с размаха грянулся о твердь, у Травинки лязгнули зубы, а резкий толчок наверняка размазал бы экипаж по салону, не будь ремней безопасности. Завизжал, заскрежетал металл, с хрустом подломился один из псевдоупоров, и летательный аппарат круто накренило в сторону, почти опрокидывая на бок. Импеллер хватанул земли, темный вихрь мгновенно залепил иллюминаторы. Винтокрыл развернуло вокруг своей оси, рокот тилтротора оборвался резким хлопком, а ноздри обжег запах горящего пластика. Крики, визг, хруст металла, мерцание аварийной сигнализации и шипение систем пожаротушения ясно говорили, что посадка прошла нештатно.

Травинка сама не поняла, как отстегнулась, как выбралась наружу – через пилотское отделение, потому что задняя аппарель не открывалась. К счастью, никто не пострадал, легкая истерика и ушибы не в счет.

– Великолепно, – произнес Динамит, мрачно глядя на развороченную площадку и заваленный на бок «Грифон». Над аппаратом поднимался легкий, почти незаметный дымок, однако автоматические системы мгновенно ликвидировали очаг пожара. Только и без этого было ясно – винтокрылу, чтобы снова подняться в воздух, потребуется длительный ремонт…

– Просто великолепно, – повторил Динамит.

Фьюри тяжело дышала, вытирая вспотевший лоб.

– Я не полноценный пилот, – наконец произнесла она. – Мне… очень жаль.

Грохот отечески обнял ее – одной рукой, потому что вторая была занята пулеметом.

– Все путем, копать-колотить! – пробасил он. – Мягкая посадка, на!

– Ничего себе мягкая, – всхлипнула жена Динамита. – Мы едва не погибли!

– Любая посадка мягкая, на, если мы живы и на своих двоих…

А затем подошел Эйрик. На этот раз благодушным он не казался. Коротко осмотрев место происшествия и перекинувшись парой фраз с Динамитом, он велел заходить внутрь. Почти все обитатели фермы проснулись, встревоженные внезапным ночным визитом, однако Эйрик грозным рыком снова разогнал их по спальням, а сам привел гостей в большой каминный зал и закрыл двери. Кроме него, тут больше никого не было – Травинка знала, что, несмотря на обилие жен, все решения хозяин ранчо принимает в одиночку.

Выслушав их рассказ, Эйрик грозно свел мохнатые брови:

– Значит, вы сбежали из фригольда? И прихватили с собой винтокрыл? Хотите меня с Небом лбами столкнуть, что ли?

– Это не имущество фригольда! – выпалила Травинка. – Винтокрыл пригнал Сигурд, он принадлежит Сигурду! А мы обменялись с ним дарами, значит…

– Сядь и помолчи! – под властным взглядом Эйрика Травинка сжалась, но не умолкла, а гордо задрала подбородок.

– По винтокрылу решишь сам, – сказал Динамит. – Можно и вернуть, пусть забирают. Только не заберут. У них на нем летать больше некому. Фьюри здесь, а Сигурд пропал.

– А с чего вы решили, что он вообще жив? – мрачно поинтересовался Эйрик. – Ну, тела не нашли, смерти никто не видел, так и что? В Шторме, я-то знаю, мясорубка та еще была.

Травинка вновь повторила про рунную метку на зверьке, которая была ее последней надеждой. А Фьюри неохотно проронила, что Вероника тоже может быть жива. Травинка не понимала, на чем основана ее уверенность, однако рикс фермы, возможно, знал больше, поэтому лишь пожал плечами:

– Йурр, говорите… Ну, Сигурд парень непростой, есть у него двойное дно, я-то знаю. И если есть шанс, что Вероника жива… Значит, хотите поискать?

– Типа того, на! – за всех ответил Грохот.

– Только учтите, что если кто-то и выжил в Шторме, они, скорее всего, у изгоев, – жестко сказал Эйрик. – Придется искать и отбивать. А у Ларссона, судя по всему, золотая Руна. Я бы не рискнул туда соваться. Вы припасы, снаряжение, оружие и боекомплект захватили?

– Только то, что было своего, – признался Динамит. – Немного. Собирались в спешке.

– Понятно. Ладно, – сказал Эйрик, глядя на Динамита и Грохота. – Скажу как есть: до вас мне большого дела нет; вы – свободные люди, можете идти куда угодно. Хотите искать своих? Ради бога. За вашими домочадцами я присмотрю, не вопрос. Снаряги тоже подкину, отработаете потом. Если вернетесь, конечно…

Травинка вспыхнула надеждой, но в следующую секунду палец рыжебородого великана указал на нее и Лэндо.

– А вот с ними совсем другая история! Я не стану портить отношения с риксами двух соседних Народов из-за капризов их детей. Они останутся здесь.

– Разрешить говорить, рикс, – попросил Лэндо, а когда Эйрик кивнул, встал и произнес: – Мой рикс-отец ничего не обещать новый рикс Народа Земли. За мной ехать и забирать воины мой Народ. Они скоро быть тут. Ты отпускать Эйно вместе со мной? До тинга недолго быть.

– А воины твоего отца привезут моих детей? Если ты помнишь, ювейн, – Эйрик намеренно подчеркнул титул Лэндо, – на прошлом большом тинге с твоим отцом говорили я и Вероника. Наши дети уехали жить к вам, а ты и Эйно – в поселения нашего Народа. Мы несем ответственность за детей Народа Трав, как Ветер Равнин отвечает за наших детей. Когда появится новый небесный знак и наступит время большого тинга, мы вернем друг другу детей и обменяемся новыми Клятвами. Но не раньше. А до того ты останешься здесь!

– Справедливо быть, – пробормотал Лэндо. Он повернулся к остальным: – Мы быть друзья. Но слово рикса быть сильней. Я не могу пойти с вами в Шторм.

– Теперь ты, Травинка, – продолжил Эйрик еще более суровым тоном. – Неужели ты не понимаешь, что твоя мать пойдет на все, чтобы вернуть тебя? До твоих друзей ей дела нет… ну, почти нет – беглецы, лишние люди, – а вот из-за тебя она пойдет по вашему следу и не успокоится, пока не перегрызет всем глотки! Нужен вам такой хвост в Шторме? Ты тоже останешься здесь!

– Клянусь, дядя, я не вернусь во фригольд! – прошипела Травинка. Ее захлестнул упрямый злой гнев, она выпрямилась и не опустила взгляд перед Эйриком. – Лучше умру, чем стану ее инструментом! Мать предала меня, уничтожила все, во что я верила! Если тебе дорога память о моем отце и вашей дружбе – отпусти меня, дядя! Или я…

– Отпустить тебя я не могу, дочка, – покачал кудлатой головой Эйрик. – Это слишком опасно. Но обещаю: Говорящей тоже не выдам. Я кое-что обещал твоему Сигурду… так что побудешь пока у меня, так всем будет спокойнее. День проживешь, ночь проспишь, успокоишься, подумаем вместе, как жить дальше. Скоро тинг, после него, я-то знаю, многое изменится…

– Травинка, он прав, – сказал Динамит, касаясь напряженного плеча девушки. – Тебе лучше остаться здесь. Если Говорящая или Мрак погонятся за нами, чтобы вернуть тебя, ничего не выйдет. А так… мы постараемся найти тех, кто выжил. И вернуться с ними…

– Мрак здесь будет еще до рассвета, – предупредил Эйрик. – Так что вам стоит поторопиться.

– Тауро дашь? – мрачно спросил Динамит. Перспектива выходить в ночь, почти без передышки, его явно не вдохновляла. Впрочем, и он, и его люди, Травинка знала, были привычными к походной жизни, боевые копья много времени проводили вне фригольда…

– Дам, – качнул головой Эйрик. – И провожатых дам. До Стрелы доберетесь быстро, а дальше – как повезет.

– Теперь главное. Чтобы не осталось в могиле, если мы… – не договорил Динамит, но тут же закончил, трижды сплюнув через левое плечо, – не вернемся. Только для твоих ушей, рикс. В общем, Сигурд считал, что…

Травинка не верила своим ушам. Каждое слово командира загоняло ледяной гвоздь в ее сердце глубже и глубже. Она не хотела верить в коварство своих родичей, но картина становилась все более яркой и четкой – и полностью соответствовала тому, что она видела и чувствовала. Ее брат предательски убил Гая Флоу, чтобы развязать себе руки и возглавить копье, его действия вызвали большой ваал, он несколько раз пытался прикончить Сигурда (почему он сразу не рассказал ей?!), а затем они устроили это представление в Шторме, погубив цвет земного фригольда. И все – ради власти над колонией. Эйрик оставался внешне невозмутим, только в глазах зажглись мрачные огоньки, а вот Лэндо стиснул кулаки и гневно высказался:

– Я верить, что моему кано ударить в спину! Народ Теней всегда делать так! Я вызвать Мрак-подобный-Пламени на фионтар, если никто из Народ Земли не вызвать его!

– Это все слова, слова против слов, – произнес Эйрик, когда Динамит закончил. – А доказательств, кроме болтовни с девчонкой, никаких нет. Потому Вероника и велела вам заткнуться.

– Но…

– Правда стоит чего-то, когда говорящий ее силен, – продолжил рикс. – Сейчас сделанного уже не повернуть. И старого Флоу не воскресить, а он когда-то был моим другом… Да и Веронику жаль.

Он помолчал, а потом сказал непонятное:

– Раз дракон стал жрать людей, он вряд ли остановится.

– Что?

– Ничего. Мое решение остается прежним. Собирайтесь…

Так и произошло. Поредевшее копье – Динамит, Фьюри, Грохот, Инь и уже не новичок Грай ушли в ночь, оседлав навьюченных всяким добром тауро, а Янь, Ханна (жена Динамита), Травинка и Лэндо остались на ферме. Всего пятеро бойцов и всего двое Восходящих осталось в старом «Одиссее», и девушка глотала слезы, прекрасно понимая, что они с Лэндо серьезно увеличили бы шансы экспедиции на успех. Утешало лишь то, что Эйрик дал в провожатые Динамиту двух сильных бронзовых Восходящих – своего сына Ярослава и аборигена Победителя Варгов, известного охотника и следопыта. Они должны были провести отряд через Стрелу и сопровождать почти до границ Шторма. Эйрик явно был заинтересован в успехе мероприятия, хотя и не собирался платить за него кровью своих людей.

А на утро, как и предсказывал хозяин фермы, со стороны фригольда пришел Мрак со своим копьем.

Травинка многое хотела ему сказать, но ей довелось лишь мельком увидеть брата – девушку показали и увели, не дав даже перемолвиться словом. Она заперлась в отведенном ей покое и ждала, страшась, что дверь распахнется и Марк заберет ее домой. Однако Эйрик сдержал слово – новый знаменосец фригольда получил весьма холодный прием. Девушка не знала, да и не очень хотела знать, что они решили насчет разбитого винтокрыла и беглецов, однако по следам группы Динамита люди брата не пошли. Как и предсказывал дядя, отправились назад – видимо, в колонии после установления новой власти было много дел.

То же самое произошло и с группой всадников Народа Трав, на исходе дня приехавших за Лэндо. Эйрик не отдал и его. Впрочем, прибывшие воины успели пообщаться с принцем и с удовольствием остались на ночь, разделив вечернюю трапезу с землянами, и уехали не с пустыми руками. На ферме разводили ездовых цезарей и дрессировали кархов, так что Народ Трав всегда с удовольствием торговал с землянами. Посланники обзавелись несколькими новыми скакунами и кипой ярких тканей, добываемых с шелковых птиц, после чего отправились восвояси.

Травинка ждала, что на ферме вот-вот появится мама, раз у Марка забрать ее не получилось. Но она не приходила, и Эйрик успокоил девушку:

– Мы говорили с ней. Пока поживешь у меня. Тебе нужно успокоиться и принять…

Принять! Ясное дело: они хотели, чтобы она смирилась и поняла, что у нее нет другого выбора, кроме как вернуться домой и подчиниться воле матери. Поверить, что Сигурд мертв и больше не придет за ней. Травинка не собиралась ничего принимать на веру – при одной лишь мысли о подобном сердце начинало яростно стучать, кровь приливала к щекам, а на языке вертелись плохие слова. Эйрик улыбался, говорил про кровь отца и уходил, предпочитая не спорить со взбалмошной девчонкой, а Венди и Сюгретта вскоре завалили ее работой, чтобы отвлечь от дурных мыслей.

А через несколько дней вернулись провожатые Динамита.

– Отец, в Шторме что-то неладное творится, – сообщил Ярослав, рассказывая о путешествии. – Очень странное.

– Там всегда неладно, – проворчал Эйрик. – Лучше вообще не соваться.

– Да, но в этот раз… Мы заночевали на старой лежке, на холме, вместе с копьем Динамита. Всю ночь в руинах мигал свет, очень странный. И доносились странные звуки.

– Что странного-то?

– Я такого не видел и не слышал прежде, – признался юноша, рожденный уже в Единстве. – Помнишь, мы ездили к Пылающему Рогу? Так вот, свет такой, как будто Малое Древо пробуждается на рассвете… Я сделал запись на вокс.

Травинка видела эту запись. Среди мрачных клыков разрушенных зданий Шторма в ночи мягко мерцал золотой огонек. Зонтик, зарница игг-света на бесконечном горизонте, прекрасно видимая на огромном расстоянии. Огонек, кажется, медленно перемещался, то вспыхивал, то гас, и продолжалось это, по наблюдениям Восходящих, как минимум несколько часов. Кроме этого, из развалин доносилось эхо пронзительного, пробирающего до костей воя. Такой звук не могла издавать живая глотка, в нем чувствовалась какая-то нечеловеческая, мертвенная жуть. Даже запись отголоска не внушала желания приближаться к его источнику.

– Любопытно, – пробормотал Эйрик. – Я слышал, в Небе видели что-то подобное на Расколотых Равнинах не так давно. Как раз перед возвращением Сигурда из теневых земель. Не слышала, Травинка?

Девушка помотала головой, и дядя задумчиво продолжил:

– Серена рассказала, когда последний раз заходила. А что Динамит?

– Сказал, что проверит, что там такое светится.

– Хорошо, – припечатал Эйрик. – Но я знаю, что он там найдет.

– И что же? – осторожно спросила Травинка.

– Кучу дохлых Червей, – улыбнулся Эйрик. – Отсвет игг-оружия сложно перепутать. Сдается мне, в нашем Круге появился сильный Восходящий. И скоро мы услышим его имя.

И больше, сколько они ни спрашивали, не сказал ничего.

Глава 16

Выйти из Домена оказалось весьма нетривиальной задачей.

Существовало два способа: через Стрелу, которую мы по понятным причинам не могли использовать, либо – активируя «обратную» Руну-Ключ, переносящую гостя на место активации Ключа-входа. Иногда вход-выход зашивали в одну Руну, но в нашем случае – нет, потому что хозяйка Серебряного Замка не собиралась отпускать гостей. Стал ясен строжайший запрет фригольда на использование Рун такого типа: по сути, приглашение было билетом в один конец, а чтобы получить обратный, требовалось хорошенько потрудиться. Впрочем, если учесть, что многие Домены представляли собой некие площадки для испытаний Восходящих, такое положение вещей выглядело вполне логичным.

В моей Скрижали имелась Руна-Ключ Серебряного Замка. Но дело осложнялось тем, что в Домен из руин Шторма меня перенесла вызванная Азимандия, а не Ключ. Соответственно, точка привязки для возвращения у меня отсутствовала. Это открытие здорово остудило мой пыл – пожалуй, стоило трижды подумать перед любым подобным прыжком в неизвестность. Назад можно уже не вернуться – по сути, я находился в ловушке за миллиарды километров от всего, что было мне дорого.

Сразу пришла мысль использовать один из Порталов Кнута. Однако оказалось, что механизмы Домена блокировали открытие Порталов из соображений безопасности – иначе сбежать или призвать себе помощь было бы проще простого. Доступами и настройками Серебряного Замка управляла только хозяйка через корневую Руну-Домен. Она же использовалась для безлимитного перемещения туда-обратно, но хитрая кел-леди привязала эту Руну к своей Скрижали, раздавая визитерам одноразовые Ключи.

Вообще сами Ключи выглядели неким ответвлением Рун-Порталов, хотя эти глифы имели разное назначение. Странными казались только жесткие ограничения эффектов – если Звездная Кровь всемогуща, почему нельзя сотворить бессрочный Ключ с групповым входом, например?

– Потому что Кел потеряли Исток и утратили искусство творить новые формы Рун. Они лишь перебирают старые игрушки, наследство, что создал Искуснейший и его ученики тысячи и тысячи циклов назад.

Это хорошо билось с тем, что я увидел в Вечности. Ее бессмертные хозяева отнюдь не походили на представителей сверхцивилизации, создавшей такие астроинженерные шедевры, как Единство и Небесный Трон. Я встретил лишь деградантов, бездумно использующих совершенные механизмы предков для всяких эксцентричных развлечений. По определению Белого Дьявола, «они давно мертвы» – то есть утратили страсть к развитию и познанию, потеряли древние технологии и плевать хотели на происходящее вовне, рассматривая Единство лишь как источник Звездной Крови и свежего мяса. Или это только верхушка айсберга, которую мне специально показали?

Вопрос со стабильным перемещением туда-сюда вообще требовалось решать кардинально, раз уж Серебряный Замок стал подобием моей базы. Тут имелось немало добра, с которым еще предстояло разобраться, – кристалл-стражи, древнее снаряжение в хранилищах и оборудование рунного конструкциона, рудник-мертвятник Азимандии, пленники в коконах остановленного времени и, конечно же, Саркофаги Бесконечного Сна. Настоящая сокровищница для земных ученых. Минос бы продал душу дьяволу за возможность попасть сюда.

К счастью, вселенец в очередной раз рассчитал все за меня. Подозреваю, что он все продумал задолго до того, как мы второй раз шагнули за порог Серебряного Замка, и такая предусмотрительность здорово настораживала. Сколько еще пунктов неизвестного плана я должен исполнить и чем закончится его финал? Белый Дьявол предпочел не делиться своими соображениями на этот счет, сказав лишь:

– Я поклялся Кровью своих Братьев помогать тебе, ювейн. А ты поклялся помочь мне, когда придет время. Просто следуй предначертанному, пока Незримый благоволит нам. Мы не будем разменивать жалкое серебро, а сразу возьмем золото…

После чего он рассказал мне, что нужно сделать. Это выглядело крайне опасным, но логичным продолжением наших безумств. Не стоило транжирить дефицитные серебряные заготовки для создания новых Ключей – все вопросы, настоящие и будущие, решала золотая Руна Домена, которая должна была сменить хозяина. Золотое Очищение стоило сто Звездных Монет, и мы могли попробовать добыть недостающую часть, распечатав старые «консервы» самой Азимандии.

Для этого пришлось ждать отката нашей золотой Руны. Что ж, я неплохо отдохнул, хорошенько выспался и провел пару сеансов уже ставших привычными медитаций. Последние казались почти бессмысленными на фоне серебряной регенерации, но голос не уставал повторять, что на дороге Восхождения не бывает малых дел. Одновременно провел небольшую ревизию Атрибутов и Навыков – грядущее испытание требовало максимального напряжения сил.

Мои Навыки немного изменились. Главное – Универсальный Пилот достиг серебра и стал Искусством Пилотирования! Очевидно, из-за успешного освоения незнакомой модели вингера «Небесный Ястреб». Язык Народа Кел добрался до шестой бронзовой звезды, на единичку поднялись Стиль Железа и сразу несколько ментальных Навыков: Ментальная Чувствительность, Мыслеформы, Резонанс, Закрытый Разум, Гипнотизм. Очевидно, так подействовали напряженные приключения в Вечности. Белый Дьявол добивался потрясающих результатов в очень короткие сроки – оставалось только гадать, в какого монстра способен вырасти он сам, если дать волю.

Рун Развития в запасе не имелось – последнюю бронзу «съела» синхронизация отражений, поэтому Атрибуты остались прежними. Однако я все равно был доволен результатом – пять из девяти моих Атрибутов были слабым, но серебром! Конечно, вселенец насмешливо фыркнул, что мы пока лишь не самая крепкая бронза, но все равно – движение шло в нужном направлении, а успехи вдохновляли.

Когда миновали положенные сутки, мы снова призвали Азимандию. Белый Дьявол сдержал свое слово: кел-леди было позволено отдохнуть, посетить любимую купель и поужинать. Азимандия благодарила и выглядела почти счастливой. Мне даже стало немного жаль кел-леди, она явно не подозревала, что ждет ее дальше.

– Мой господин лишил меня всего, а теперь отдает малыми частями как награду за верную службу, – произнесла она за ужином, томно улыбаясь. – Но это заставляет меня наслаждаться каждым мгновением той жизни, что выпала бедной Руне.

– Наслаждайся, пока можешь, моя, – ответил вселенец. – Ты ведь не балуешь этим свои Руны?

– Почему же, я часто выпускала их… порезвиться, – сказала кел-леди. – Оу… сейчас я думаю, что должна была делать это чаще. Но ведь это можно исправить, мой господин?

– Можно, но за все нужно платить. Расскажи мне правдиво о браслетах Тысячи Эхо, моя, – сменил тему Белый Дьявол. – У тебя есть враги в Единстве? Ведь прорицания Вечности не могут найти тебя вовне.

– Все верно, мой господин, – передернула плечами Азимандия. – На меня объявили охоту недовольные низшие. Жалкие святоши Семи Звезд, исследователи Доменов, может, еще кто-то… Я узнала об этом от Провидицы, ведь она пришла за моей головой. К тому же гости из Вечности могли снизойти в Единство…

– Шанс обнаружить вход в Домен в темных гексагонах ничтожен.

– Да, если заранее не знать, где он. Мои сиблинги ненадежны, – проронила Азимандия, чуть скривив губы. – Если Золотые Варвары или… Флекс Торий найдут их, то за нами могут прийти извне. Поэтому я закрыла Стрелу. Но они могут разрушить кристалл-ядро Домена… я стараюсь не думать об этом.

Она страдальчески прикрыла веки, но Белый Дьявол был непреклонен:

– Перенеси нас в рунный конструкцион.

– Моему господину нужен новый Минерал для Рун?

– И Минерал тоже. Выполняй, моя.

Азимандия скорчила удивленную гримасу, но подчинилась. У нас оставалось не так много времени, немногим менее двадцати минут, и я не совсем понимал, как вселенец планирует успеть задуманное, тем более он нарочито не спеша обошел колонны Безвременья, внимательно разглядывая их содержимое. Десять пленников, до которых у Восходящей не дошли руки, считая Винсента Кассиди. Совершенно разные – от окровавленной крылатой девушки, похожей на страдающего ангела, до четырехглазого адепта Червей в скорлупе органической брони. Напротив него-то и остановился мой коварный голос, внимательно разглядывая странного Восходящего.

– Скольких ты успела опустошить? – неожиданно спросил он.

– Почти всех, – с удивлением ответила кел-леди. – Остались только… неуправляемые.

– Кто именно?

Азимандия указала на двоих. Воин Гармонии и Отрекшийся. Кел-леди не успела обработать их, а значит – Скрижали пойманных Восходящих содержали Руны и Звездные Монеты. А вот отец Травинки пуст – и это очень плохая новость.

– Так я и думал, – с мрачным удовлетворением произнес Белый Дьявол. – Ну что ж, моя, начнем с отступника. Выпускай его!

– Мой господин… ты серьезно? – кел-леди пришла в неподдельный ужас. – Ты хочешь, чтобы я освободила эту тварь?! У него же червяк в голове! Я еле заткнула его золотой остановкой времени!

– Именно этого я и хочу, – процедил вселенец, открывая свою Скрижаль. – Достаточно болтовни. У нас мало времени, Азимандия.

– Позволь мне хотя бы призвать свои Руны! – Азимандия продолжала нервничать. – Я не хочу… оставаться без защиты!

– Нам не понадобятся твои Руны. Выполняй!

Со страдальческим выражением лица кел-леди осторожно прикоснулась к основанию колонны – и тут же с визгом отпрыгнула назад. Заключенный ей явно не нравился – и, честно говоря, я прекрасно понимал почему. Он напоминал гибрид человека с инсектоидом, покрытый черной, отливающей пурпуром кожей и пластинами сращенной с телом шипастой брони. Отвратительное зрелище. Вселенец предупредил меня, что будет очень тяжело выдержать ментальный напор этого существа, вернее, симбионта Червей, свившего гнездо в его мозгу, но я даже не представлял, о чем он говорит. Когда туман колонны Безвременья растаял, и все четыре глаза Отрекшегося вспыхнули мрачным янтарным свечением, тут же пожалел, что согласился на эту авантюру.

Вопль. Крик. Визг. Не звуковой – ментальный, и такой силы, что давление матки Червей в Гнезде выглядело сущей безделицей. От этого звука, причиняющего дикую боль и одновременно повелевающего, хотелось упасть навзничь и забиться в конвульсиях, зажать руками уши и сдохнуть побыстрее, лишь бы больше не слышать его. Наверняка он мог положить целую толпу или убить неподготовленного человека, раз даже Белый Дьявол с его волей и моим Ментальным Искусством в первую секунду был слегка ошеломлен.

Но у нас имелось оружие против существ из Тьмы. За мгновение до пробуждения врага из криптора появилось Семя Древа. Золотой игг-свет озарил темную фигуру, ударил практически в упор – и это оказалось действеннее любой Руны. Подобно Червям, гибридная тварь не переносила излучение Великого Древа, органический хитин тут же начал дымить, а противник попытался метнуться в сторону, уйти из светового фокуса.

Мой голос использовал три Руны – в строгом порядке, одну за другой. Ускорение Времени, позволяющее чуть-чуть опередить оппонента. Призрачный Шаг, чтобы оказаться в нужном месте. И Плоскостной Меч, на невидимый клинок которого напоролся Отрекшийся всей силой своего рывка. Его туловище с неприятным хрустом разделилось на две неравные части, но он продолжал жить, ползти, червяк в его голове орал пуще прежнего – пока иллиумовое острие тарна не раздробило череп. Я мельком увидел в ошметках нечто червеобразное, пока Алая Волна не превратила останки в обугленные черные куски.

Вопль мгновенно утих, словно повернули тумблер. Но Белый Дьявол не опускал Семя, пока над чудовищным врагом не выпал дождь призрачных глифов.

Много. Очень много – я никогда не видел, чтобы из Восходящего появлялось столько Рун. Дополнительным бонусом стало сообщение с подписью Наблюдателя:

Восходящий Сигурд!

Ваша Слава повышена на 5.

Вы получаете 5 Звездных Монет.

Выберите любую Руну (бронза): Руна-Свойство, Руна-Предмет, Руна-Умение, Руна-Навык, Руна-Существо, Руна-Заклинание, Руна-Портал, Руна-Домен, Руна-Сага

Похоже, прикончив Отрекшегося, мы выполнили бронзовое задание, причем высокого ранга – я не припоминал, чтобы Наблюдатель ранее отсыпал столько Славы и Звездных Монет. Приоритет награды ясен: альфа-разум намекал, что подобные существа должны быть немедленно уничтожены.

– Ты его убил, мой господин? – спросила Азимандия, осторожно выходя из-за Куба Трансформации. – Червь… точно мертв?

– Да. Сильная личинка, – медленно произнес вселенец. – Почти… созрела.

Он наклонился и собрал в Скрижаль то, что оставил после себя Восходящий.

Триста двадцать капель Звездной Крови! И двадцать четыре Руны.