Текст книги "Спящая красавица"

Глава 40

Мне хотелось повернуться и уйти. Вместо этого я сказал миссис Шерри твердым и строгим голосом:

– Оставьте нас одних на несколько минут. И позвоните доктору Лангсдейлу.

Она была так ошеломлена, что без звука подчинилась. Я захлопнул за ней дверь. Гарольд сказал:

– Не надо так горячиться. Мать не привыкла к подобному обращению.

Я только рассмеялся ему в лицо. Мне хотелось хорошенько ему врезать. Но приходилось проводить черту между тем, что мог он себе позволить, и тем, что можно было мне. Я сказал:

– Так где она, Гарольд?

– О ком мы говорим? – спросил он с выражением лукавой невинности на лице.

– О Лорел Рассо.

– Спросите ее отца. Он скажет.

– Не надо! Джек Леннокс в больнице Вест-Пойнта с дыркой в голове. Которую, кстати, проделал ты.

– Он выстрелил первым. Я оборонялся.

– Вымогатели не имеют права на самооборону. Если Джек Леннокс умрет, тебе не позавидуешь. Твое положение и так из рук вон плохо. Если бы ты был тем, кем себя считаешь – человеком хотя бы с двумя извилинами, ты бы начал выбираться из этой ямы.

Его взгляд, взволнованный и испуганный, блуждал по комнате. Комната была, похоже, такой же, как и в годы его юности. На стенах вымпелы, полинявшие, как и его юношеские мечты. В углу шкаф с книгами – классика для юношества. Они все еще надеялись, что хозяин обратит на них внимание.

Гарольд попытался заговорить, облизал пересохшие губы и сделал еще одну попытку.

– Если я похитил Лорел, то примерно как в прошлый раз.

– Ты хочешь сказать, что она с тобой и теперь заодно?

Он покачал растрепанной головой.

– Я ее вообще не видел.

– Почему же ее отец выложил тебе сто тысяч?

– Это наше дело.

– Теперь уже нет.

– Ну ладно, – сказал он после паузы. – Это плата за взаимопонимание.

– То есть?

– За то, чтобы я помалкивал. Если и вы готовы помалкивать, можем поделить их пополам.

В его глазах вдруг загорелась надежда. Он так наклонился ко мне, что чуть было не свалился с кровати. Я успел остановить его, подставив руку.

– Что же ты разузнал про Джека?

– Много чего. Если бы не денежки его семьи, сидеть бы ему за решеткой в портсмутской тюрьме.

– За то, что он совершил во время войны?

– Ну да. Он ранил человека в голову и поджег корабль. Но когда у тебя такие деньги, как у Ленноксов, можно замять любое преступление.

– Откуда тебе это известно?

– Мне рассказал человек, которого он тогда ранил.

– Нельсон Бэгли?

Он изумленно уставился на меня. Как и многие неглупые, но замкнутые в себе люди, он не верил, что то, о чем знает он, могут знать и другие.

Это открытие рассердило и озадачило его.

Он сказал:

– Если вам все известно, не буду зря утомлять вас.

– Напротив, мне очень интересно. Ты, значит, проделал маленькое расследование?

– Да. Думаете, только вы это можете?

– Как ты вышел на Нельсона Бэгли?

– Я занялся семейством Ленноксов. От одной моей знакомой я узнал про убийство, случившееся весной сорок пятого. Погибла ее тетка. Самое любопытное заключалось в том, что эта тетка была подругой великолепного капитана Сомервилла, который женился на Элизабет Леннокс. Я поднял газетные архивы и выяснил, что главным подозреваемым в убийстве был Нельсон Бэгли. Его так и не привлекли к ответственности – вроде бы потому, что он лишился рассудка. Но были на то и другие причины.

– Какие же?

– Люди типа Ленноксов владеют всем – в том числе и судами. И они следят, чтобы никто из своих не пострадал.

Мне это показалось сомнительным, о чем я ему и сообщил. Гарольд ударил кулаком по воздуху:

– Говорю вам, что это так! Старик Леннокс был готов на все, чтобы вызволить своего сыночка Джека из беды. Он так и поступил. Он замял дело о пожаре, взяв Сомервилла к себе в фирму.

– Откуда тебе это известно?

– Вычислил. Я всерьез изучил этих людей. Да и Джек не отрицал этого, когда я позвонил ему по телефону. Он не отрицал, что убил эту женщину.

– Ты об Элли Рассо?

Он быстро закивал головой.

– Джек Леннокс провел с ней ночь, когда она погибла. Я говорил со свидетелями.

– Опять Нельсон Бэгли?

– Да. Нельсон Бэгли следил за Элли в ту ночь. Он видел ее в спальне с Джеком. Я думал, ее любовник капитан Сомервилл. Тут появился Джек Леннокс с востока-, где он учился в морском училище, и, так сказать, унаследовал ее. Он нанял ее сидеть с Лорел, но куда больше времени она нянчила Джека.

– Это не означает, что Джек убийца.

– Правильно, но все совпадает. Нельсон Бэгли сказал мне правду. Он видел, как это произошло.

– Бэгли ненадежный свидетель, – сказал я. – А теперь его и вовсе нет в живых.

– Естественно. Я удивляюсь, как он вообще прожил так долго, зная правду про Джека Леннокса. Он знал, что Джек стрелял в него. Что он поджег корабль. Что он убил Элли Рассо.

– Ты уверен, что все это ему не померещилось?

– Уверен. Я это знаю достоверно. Я провел эксперимент. Я знал, что Джек Леннокс и капитан Сомервилл выступят по телевидению. Я забрал Бэгли из больницы и отвез к знакомой. Бэгли опознал их обоих, когда они появились на экране. Он сказал, что именно Леннокс и был тогда в спальне, а потом стрелял в него.

Я не был в этом так уверен, как Гарольд – впрочем, он мог и прикидываться. История смерти Элли и покушения на Бэгли дошла до меня, преломившись сквозь призму времени и сознания двух исковерканных жизнью людей, один из которых к тому же был уже мертв.

– Что случилось с Бэгли, Гарольд?

– Я повез его к дому Ленноксов в Пасифик-Пойнте. Я хотел удостовериться окончательно. Но мне пришлось держаться в тени, потому что Джек Леннокс знал меня.

– Он знал и Бэгли.

– Да, это точно. Он повел его погулять и спихнул со скалы в море.

– Ты видел это собственными глазами?

– Это оказалось необязательным. Джек Леннокс предложил мне деньги, чтобы я помалкивал. Он сказал, что соберет их за ночь, если мы обставим это как киднэппинг. Теперь-то я понял, что он задумал устроить мне ловушку. Он надеялся пристрелить меня и стать героем. Но мне удалось свести матч вничью.

Гарольд облизал потрескавшиеся от жара губы. Его обвинения в адрес Джека Леннокса сильно смахивали на бред больного. Но они начали складываться в подобие хоть и невероятной, но реальности. Она во многих отношениях совпадала с той невероятной реальностью, через которую я прошел и сам. Это объясняло загадочную перестрелку на озере Сэндхилл.

Только смерть Тони Лашмана оставалась необъясненной. Я сказал Гарольду:

– Когда вы с Бэгли посетили дом Леннокса, вы попали туда с пирса?

– Нет. Когда я спросил, как попасть к Ленноксам, женщина в ресторане дала мне неверный адрес. Она отправила меня к старухе Леннокс на Сихорс-лейн. А ее секретарь уже направил меня к Джеку Ленноксу.

– Секретарь?

– Да.

– Ты знаешь, что его тоже убили?

Гарольд явно был потрясен. Но сказал лишь:

– Похоже на Джека. Он убьет кого угодно, лишь бы замести следы.

Мне показалось, что он повторяет одно и то же с небольшими вариациями, словно параноик. Мне захотелось поскорее уйти – я вышел в холл.

Ко мне подошла миссис Шерри. Похоже, у меня сильно изменилось выражение лица, потому что она тревожно спросила:

– Что-то еще случилось?

– Нет, просто мы поговорили по душам. Но ваш сын в неважной форме. Вы не вызвали врача?

– Пыталась, но миссис Лангсдейл сказала, что муж в доме Уильяма Леннокса и она постарается дозвониться до него. Похоже, что-то стряслось со стариком.

– Она не сказала, что именно?

– У него случился сердечный приступ, и он упал с трактора. Ума не приложу, что делать человеку его лет на тракторе?

– Только этого Ленноксам не хватало, – сказал я.

Но в глазах миссис Шерри осталось жесткое выражение. Ей было не до переживаний членов этого семейства.

Я попросил ее принести деньги и пистолет. Без разговоров она вынесла их в холл. Коробка была полной, а пистолет пустым.

– Можно от вас позвонить, миссис Шерри?

– Вы хотите позвонить в полицию?

– Вообще-то лучше это сделать вам.

– Лучше для Гарольда?

– Да. Позвоните в службу шерифа в Пасифик-Пойнте. Спросите капитана Долана.

Она кивнула и так и осталась с опущенной головой. Я прошел за ней в комнату, где мы беседовали накануне. Шторы не пускали в комнату утреннее солнце, и тени от мебели лежали, словно останки ночи.

Она набрала номер и попросила капитана Долана.

– Говорит миссис Шерри, мать Гарольда. Мне посоветовал обратиться к вам мистер Арчер. Гарольд у меня, он ранен и безоружен. Он хочет сдаться и вернуть деньги.

Она стала отвечать на вопросы и все еще говорила по телефону, когда в дверь позвонили. Я впустил в дом крупного седовласого мужчину, представившегося как доктор Лангсдейл. Я сообщил ему, что Гарольд в своей комнате.

– А как Уильям Леннокс, доктор?

– Он умер. Еще до того, как я прибыл. – Его голубые глаза глядели напряженно. – Он ехал по берегу на бульдозере, и у него случился сердечный приступ.

– Что он делал на бульдозере?

– Пытался счистить нефть с берега. Мистер Леннокс всегда следил за чистотой на своей территории.

Глава 41

Когда я отъехал на несколько миль от Эль-Ранчо, мне навстречу проехала машина Долана. А я держал путь в Пасифик-Пойнт.

Было еще довольно рано, когда я вышел из лифта на последнем этаже больницы. Возле палаты Леннокса не было дежурного полицейского.

Леннокс сидел в постели. Перед ним был поднос с завтраком. У него появилась маленькая бородка. Глаза из-под повязки смотрели устало, но на подносе еды не осталось.

– Извините, что беспокою вас, мистер Леннокс.

– Что стряслось?

– Мы отыскали Гарольда Шерри и нашли ваши сто тысяч. Он дал достаточно подробное объяснение.

В комнате установилась гробовая тишина. За стеной больница жила своей обычной жизнью, звенели тарелки, слышались голоса, а на улице, шестьюдесятью футами ниже, шумели машины.

Леннокс посмотрел на окно, словно раздумывая, не прыгнуть ли в него. Я на всякий случай подошел к его кровати именно с этой стороны. Он отвел взгляд от окна и уставился на выключенный телевизор, который был прилажен достаточно высоко на стене, словно его установили для наблюдения за пациентом.

Леннокс собрался с силами и с мыслями и взглянул на меня.

– Что же сказал Шерри?

– Он выдвинул в ваш адрес ряд серьезных обвинений.

– Еще бы! Он патологический лжец и ненавидит меня лютой ненавистью. Он ненавидит всю нашу семью. Он ужасно обошелся с Лорел, когда она была еще ребенком.

Я избил его тогда. С тех пор он мечтает мне отомстить. Что же он на сей раз выдумал?

– Он утверждает, что весной сорок пятого вы стреляли в двоих людей. Элли Рассо умерла. Нельсон Бэгли получил ранение в голову, а затем сильные ожоги при пожаре, случившемся вскоре на «Ханаане».

Леннокс повел рукой, словно отметая от себя обвинения.

– Сущая чепуха!

– Не знаю. Нельсон Бэгли опознал вас.

– Как это могло быть? Он же умер.

– Он видел вас по телевизору в среду. В среду он с Шерри оказался в вашем доме. По словам Шерри, вы столкнули его со скалы в море. Затем вы устроили встречу с Шерри, надеясь убить и его. К несчастью для вас, он выжил.

– Вы верите в эту чушь?

– Я хотел обсудить это с вами. Но вы не проявляете энтузиазма.

– А что вы хотите? Вы обвиняете меня в двух убийствах, к которым я не имею никакого отношения. Вы хотите, чтобы я поднял руки вверх и признался?

– Вообще-то тут три убийства. Я опустил гибель Тони Лашмана, секретаря вашей матери. Он погиб, потому что знал, что Шерри и Бэгли побывали у вас в среду.

Впервые Леннокс по-настоящему смутился.

– Я и не знал, что Лашман погиб.

– Он находится в холодильнике на первом этаже этой больницы. Равно как и Бэгли. Когда вы достаточно окрепнете, я с удовольствием покажу их вам.

– Очень любезно с вашей стороны. А почему бы вам не убраться отсюда подальше?

– Потому что я хочу знать, как и почему погиб Бэгли. К нему у меня особый интерес. Как-никак это я вытащил его тело из воды.

– Я его туда не толкал.

– Шерри утверждает обратное.

– Ну и что? Скорее всего он сам его утопил.

– Какие у него были мотивы?

– Психопатам, вроде Шерри, не нужны мотивы. Но раз уж вам так хочется, мотив мог быть такой: Шерри хотел повесить его смерть на меня.

– Не очень правдоподобно.

– Вы не знаете Шерри. Он меня ненавидит.

– Немного знаю. И еще я знаю, что он не убивал Бэгли.

– Значит, его убил я?

– Или вы, или тот, кого вы выгораживаете.

Он уставился на меня так пристально, что мне показалось, что я ощущаю давление его взгляда. Джек Леннокс силился понять, что у меня на уме.

В дверь тихо постучала помощница медсестры. Она пришла забрать поднос.

– Вам понравился завтрак, мистер Леннокс?

Он так задумался, что не услышал вопроса. Она посмотрела на него осуждающе, на меня вопросительно и с шумом удалилась. Когда автоматическая дверь полностью закрылась, я спросил Леннокса:

– Кого вы выгораживаете?

Он не ответил, ибо нас прервали второй раз. Телефон. Зазвонил телефон у изголовья кровати. Леннокс снял трубку.

– Джек Леннокс слушает... Умер?.. Какого черта его понесло на трактор? Ясно... Правда?.. Где она?.. Понятно... Ну, держись. И никого не впускай в дом.

Леннокс положил трубку и откинулся на подушки. Он тяжело дышал, но явно не от горя. На его скулах появился румянец, глаза заблестели.

Вскоре он приподнялся и остался в сидячем положении.

– Звонила жена. Мой отец умер сегодня утром. Я основной наследник, а это значит, что мне больше не надо ни перед кем пресмыкаться.

– Рад за вас.

– Можете оставить ваши насмешки, дружище. – Он обвел взглядом палату так, словно она была слишком мала для него, а потом посмотрел на меня. – На что вы готовы за сто тысяч?

Я промолчал.

– Сможете ли вы забыть о нашем сегодняшнем разговоре?

– Вы предлагаете мне сто тысяч?

Он кивнул, глядя на меня, как кошка на птичку.

– Те, что вы уже предлагали Гарольду?

– Может, и так.

– А пуля мне тоже причитается?

Лицо его сморщилось, и он издал сухой фыркающий звук.

– Хватит валять дурака.

– Вы опоздали, – сказал я. – Гарольд сейчас объясняется с людьми шерифа. Вскоре они навестят и вас. – Я сделал паузу, чтобы он усвоил информацию. – Что вы им скажете?

Он лежал на подушках, уставившись в потолок. Прилив воодушевления и сознания своей мощи, испытанный им при сообщении о смерти отца, прошел, оставив его обессилевшим. Он заговорил с новыми, вопросительными интонациями, так не вязавшимися с его обликом.

– Вы знаете мою дочь Лорел, так?

– Немного.

– И она вам нравится, да?

– Очень.

– Готовы ли вы оказать ей услугу? Я прошу вас ради нее, не ради себя.

– Я этим и занимаюсь со среды – ищу ее всюду.

– Можете больше не искать. Жена только что сообщила, что Лорел вернулась. Вчера вечером. Одновременно я узнал, что моя дочь жива, а отец умер. – Он говорил с оттенком эгоцентрической сентиментальности, словно видел себя со стороны – персонажем драмы.

Сердце мое учащенно колотилось.

– Где она была?

– Где-то бродила. Собиралась с силами объявиться.

– В каком она состоянии?

– В неважном. Мариан дала ей снотворное. Лорел все еще не выбросила из головы идею самоубийства.

Возникла пауза. Леннокс лежал тихо, вытянув руки по бокам, словно пытаясь разделить и понять проблемы своей дочери.

– Из-за Лорел кто-то пострадал?

– Боюсь, что да.

– Это она столкнула со скалы Нельсона Бэгли?

Он еле заметно кивнул.

– У нас есть площадка на скале с низким ограждением. Лорел сидела там, отчищала от нефти какую-то птицу. Бэгли, похоже, углядел ее с дороги и подошел. Он застал ее врасплох, она испугалась и толкнула его.

– Это видел Гарольд Шерри?

– Вряд ли. Он сидел в машине, на дороге. К счастью, это видела только мать Лорел. Но Шерри вычислил, что произошло. Я не мог успокоить Лорел – она рыдала, кричала, – а он потребовал за молчание сто тысяч. Мне пришлось согласиться. К тому же всплыли старые проблемы, уходящие в прошлое.

– Вы не хотите мне о них рассказать?

– Нет. Я был готов заплатить сто тысяч, чтобы о них забыли – и готов это сделать и сейчас.

– Кто предложил инсценировать киднеппинг?

– Я. Это вполне укладывалось в то, что было известно о Шерри. И я не мог придумать другого способа найти деньги.

– В этом плане было и второе преимущество, – сказал я. – Если бы вам удалось застрелить Шерри, никто не стал бы вас осуждать.

Леннокс с интересом посмотрел на меня, но промолчал. Я сказал:

– Я все-таки не совсем понимаю, почему Лорел столкнула Бэгли.

– Я тоже. Жена думает, что она запомнила его с детства. Может быть, она видела, как он стрелял в Элисон Рассо.

– Она была в доме Рассо, когда случилось убийство?

– Возможно. Элли Рассо присматривала за Лорел.

– И в тот вечер, когда ее убили, тоже?

– Не помню.

– Это был вечер накануне отплытия «Ханаана». Вы должны помнить, что случилось в ваш последний вечер на берегу.

– Может, и должен, но не помню. Я пил весь день. Меня доставили на борт корабля в жидком состоянии.

– Если ваша дочь оказалась тогда в доме Рассо, кто-то ее оттуда отвел. Это не вы?

– Говорю вам, не помню.

– Элли Рассо была тогда вашей любовницей?

– Нет.

– Если это так, почему же вы стреляли в Бэгли?

Леннокс внезапно привстал:

– Это вам сказал Сомервилл?

– Не в этом дело. Главное: почему вы стреляли в Бэгли?

Он поморщился и стал озираться по сторонам, как человек, запутавшийся в лабиринте своего характера.

– Значит, это Сомервилл. Ему же хуже. Ладно. Элли была моей любовницей, пока я ждал назначения на корабль. Когда я оказался на «Ханаане», я не знал, что ее убили. Я узнал об этом спустя несколько недель, когда на корабль доставили почту. Я отвечал за доставку почты, поэтому ко мне она поступила первому. Кто-то прислал мне газетную вырезку, где описывалось убийство Элли и главный подозреваемый.

– Описание подходило к Бэгли?

– Да. Тот, кто послал мне вырезку, прислал такую же и Сомервиллу. Он так разнервничался, что допустил ошибку, из-за чего одна из цистерн получила повреждение. Я вызвал Бэгли к себе в каюту, вынул револьвер сорок пятого калибра, наставил на него и задал ряд вопросов. Он признал, что был в доме Рассо в тот вечер. Когда я показал ему вырезку, он не выдержал и пустился бежать. Я выстрелил вдогонку. Он получил ранение, а на корабле вспыхнул пожар. Хотя главным виновником пожара был Сомервилл. Из-за его оплошности лопнула цистерна. Если Сомервиллу угодно раскапывать эти давние события, он должен понимать, что сам пострадает от этого в первую очередь. С сегодняшнего дня я президент компании.

Но Леннокс выглядел как дофин, который слишком долго ждал своего часа и потому не испытывает радости в день коронации. Я подумал, что вряд ли он долго будет наслаждаться той властью, которой ранее обладал его отец. Я спросил:

– Кто прислал вырезки из газеты вам и Сомервиллу?

– Не знаю.

– К ним не было приложено никакой записки?

– В моем случае нет.

– И на конверте ничего не написано?

– Нет. Адрес был напечатан на машинке.

– Адрес флота?

– Да.

– Почему, как вы думаете, вам прислали вырезки?

– Чтобы мы мучились.

– Значит, приславший знал, что вы и Сомервилл были близки с Элли Рассо?

– Наверное.

– Сколько человек знали, что вы были ее любовником?

– Никто этого не знал.

– А дети? Лорел и Том?

Леннокс наклонился ко мне, глаза у него расширились и вид был такой, словно его ранило выстрелом из далекого прошлого.

– Вы хотите сказать, что вырезки прислал мальчик? Или Лорел? Но ей было три года, да и мальчику немногим больше.

– Но они уже могли говорить.

Леннокс откинулся назад, как бы переваривая услышанное. Он побледнел и стал встревоженно покусывать губы.

– Кому они могли это рассказать? – спросил я.

– Да вроде бы никому. – Он беспокойно заворочался на кровати. – Я спрашивал, готовы ли вы оказать услугу моей дочери?

– Вы не уточнили, какую именно.

– Не могли бы вы приглядеть за ней некоторое время. Может, отправиться с ней в небольшое путешествие?

– Я должен подумать.

– Думать некогда. Ехать надо сегодня. Я дам вам самолет и пилота. Я хорошо заплачу.

– Куда вы хотите ее отправить?

– Куда-нибудь подальше из страны. Лучше всего в Центральную Америку. Там у нас есть свои люди.

– Идея не очень удачная, – сказал я. – Если Лорел убила Бэгли, ей лучше остаться и появиться в суде. Учитывая обстоятельства и ее эмоциональное состояние, она вряд ли будет обвинена в умышленном убийстве.

– Что с ней сделают?

– Я не готов предсказывать. Но, учитывая ваши возможности в смысле адвокатов и докторов, всегда можно добиться изменения обвинений, смягчения приговора. Ее могут отдать на поруки мужу.

– Готов ли он взять на себя такую ответственность?

– Думаю, что да. Он любит ее.

– Но ведь газеты поднимут страшный вой...

– Да. Особенно, если вы попробуете отправить ее за границу.

Леннокс молчал больше минуты.

– Вы правы. Мысль не очень удачная. Но все же вы могли бы кое-что сделать для меня. И для Лорел. Я хочу, чтобы вы взяли над ней опеку – прямо с сегодняшнего дня. Я не в состоянии этим заняться, а Лорел в плохих отношениях с Мариан. Еще с юности, когда Лорел только начала самостоятельную жизнь. Вы позаботитесь о Лорел?

– Постараюсь.

В вестибюле больницы я столкнулся с Сильвией Леннокс. У нее был такой вид, словно она выкарабкалась из смертельного недуга. На исхудалом лице ярко горели глаза.

– Не нашли Лорел?

– Пока нет.

– Как Джек?

– Явно окреп.

– Сегодня утром погиб мой муж Уильям Леннокс. Вы это знаете?

– Да. Мне очень жаль.

– Мне, как ни странно, тоже. Я была полна злобы по отношению к нему, желала ему смерти...

– Он умер не от ваших желаний...

– Знаю, мистер Арчер. Я еще не выжила из ума, хотя вчера у вас могло создаться обратное впечатление. – Она глубоко вздохнула. – Вчера мне казалось, что я дошла до точки, исчерпала запас жизненных сил. Но сегодня я поняла, что это не так. Мне жаль Уильяма. Мне жаль даже ту его женщину.

– Вы можете ей сказать об этом.

– Мне не настолько ее жаль, – сухо возразила Сильвия.

– Зачем же вы тогда говорите это мне?

– Вы свидетель. Вы видели меня в состоянии распада. Хочу сказать, что я не намерена пребывать в нем до конца дней своих. – Она приблизилась ко мне и понизила голос. – Но я не могу понять, что случилось с Тони Лашманом. Почему его убили?

– Чтобы заставить его молчать. Он тоже был свидетелем. А теперь, если вы разрешите, миссис Леннокс, я пойду.

Мне предстояло выступить свидетелем еще раз.