Текст книги "Вирус. Книга 2. Шаги апокалипсиса"

5

Прохладное осеннее утро совсем прогнало ночь. События, происходившие на улице, вызывали тревогу у жителей поселка и рождали чувство паники. Кто-то стал выходить из подъездов, чтоб узнать о происходящем. В нескольких местах раздались выстрелы – это сотрудники полиции заставляли граждан вернуться в квартиры.

Ситуация явно выходила из-под контроля и требовала значительно бóльших сил для своего купирования.

– Молодой человек, повязку я вам наложил, но неплохо бы вам обратиться в больницу, – закончив бинтовать Греку плечо, сказал Петрович и, взглянув на Виктора, добавил: – Ну что, пойду?

– Спасибо, – отозвался Грек и стал осторожно надевать свитер.

– Петрович, давай ко мне зайдем, – стоя в дверном проеме кухни, сказал Виктор. – Наследили мы тебе, Анна.

– Ничего, я вытру. Толя, ты садись, я тебе чаю согрею. – Пожилая женщина достала из навесного шкафчика вазочку, в которой было несколько конфет.

– Спасибо, тетя Аня. – Грек опустился на табуретку рядом со столом.

Виктор и Петрович вышли на площадку первого этажа и остановились.

– Петрович, а с этим что делать?.. Так и будет лежать здесь? – Виктор взглядом показал на тело Михи, лежащее на ступеньках тут же, у площадки.

– А что ты тут сделаешь? Ему сейчас уже ничего не надо. Потом разберутся, что с ним делать.

– Ладно, идем, надо провести внутреннюю дезинфекцию, – улыбнулся Виктор и открыл дверь своей квартиры.

– Да как-то с утра пить не хотелось… – Петрович все же последовал за соседом.

Под окном прошли несколько мужчин, требуя в громкоговоритель закрыться в квартирах. Кто-то задавал какие-то вопросы с балконов, но слов было не разобрать.

– Что же вы натворили, Толя? – спросила пожилая женщина, глядя в окно.

– Да ничего такого, тетя Аня, – допивая чай, ответил Грек.

– «Ничего такого», а вон как всех всполошили! Смотри, сколько полиции вокруг приехало.

Грек откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Он старался понять, что происходит, почему на них бросили столько полиции. Преследование с вертолетами, стрельба без предупреждения… Все это никак не укладывалось в поимку двух бандитов средней руки.

«Неужели это все из-за груза? Не может быть, чтоб все это из-за кокаина… Но тогда почему?.. Они же спокойно могли подождать нас в Ярославле и там принять. Для чего устраивать такую погоню?.. Из-за кило порошка?.. Нет, не клеится. И стреляют, стреляют сразу на поражение, чтоб убить. Миху вон убили. Что-то здесь не так…»

Размышляя, Грек почувствовал легкое головокружение. Приступ непонятной тошноты подступил к горлу. Он открыл глаза, быстро налил из кувшина воды и выпил полчашки.

– Что-то устал я, тетя Аня. Может, подремлю немного? – громко произнес Грек, обратив внимание, что хозяйки на кухне нет.

Он поднялся и почувствовал заметную тяжесть в ногах. Войдя в комнату, увидел, что хозяйка квартиры измеряет себе давление.

– Тетя Аня, полежать бы мне, отдохнуть…

– Так ложись на диван. Я Нинке позвонила, сказала, что ты у меня. Она собиралась прийти, как сможет. Толя… ты, может, все-таки выйдешь к полицейским? – глядя на экран тонометра, спросила она. – Ты смотри, вот чувствовала, что давление поднялось!

– Выйду, тетя Аня, выйду. Вот немного полежу, отдохну и выйду. А то ведь я их знаю, не дадут потом… – ответил он, укладываясь на диван.

– Ну, полежи. А я сейчас таблеточку приму, – ответила женщина.

Грек закрыл глаза и почти мгновенно провалился в омут крепкого сна. Сознание погрузилось в темноту, вырвав его из реальности. Тело расслабилось, заставляя подергиваться кончики пальцев и ступни ног.

…Он медленно открыл глаза, осматривая комнату и прокручивая в голове все, что случилось. За окном был белый день. Сев на диване, ощутил вдруг волну жара, ударившую прямо в лицо, и озноб, пробежавший по всему телу.

– Черт, только этого не хватало. Простыл, наверное. Надо температуру померить, – негромко сказал он и позвал: – Тетя Аня! У вас градусник есть?! Теть Аня!

Ответа не последовало, и Грек, вздохнув, поднялся с дивана. Он вышел из комнаты и увидел хозяйку квартиры, лежащую на полу кухни.

– Тетя Аня! – бросился он к ней. – Тетя Аня! Что с вами?!

Повернув тело, Грек проверил пульс на шее. Потом молча поднялся.

– Да что за хрень?! – воскликнул он и, почувствовав головокружение, сделал шаг назад и опустился на табуретку. – Пульса нет. Что-то не фартит в этот раз… Сколько же я проспал?

Грек вернулся в комнату, взял свой сотовый и посмотрел на экран.

– Пол-одиннадцатого. Значит, я проспал почти два часа. И что, за это время менты так и не пришли?

Он подошел к окну, которое выходило на дорогу. Оцепление из полицейских стояло. Чуть дальше, на въезде в поселок, виднелись несколько машин ГИБДД и автобус Росгвардии.

Грек отошел от окна и вновь ощутил прилив слабости, которая обрушилась на него, заставляя подгибаться колени.

– Да что за хер! – с досадой сказал он, схватившись за спинку дивана и едва устояв.

Спустя минуту Грек прошел в кухню и налил в чашку воды. Выпил ее большими глотками, поглядывая на неподвижное тело хозяйки квартиры. Ему стало заметно легче, и, слегка наклонившись над раковиной, он умылся холодной водой. Проведя ладонью по мокрому лицу, Грек сбросил на пол капли и вышел в коридор.

– Почему же за мной до сих пор не пришли?.. Странно это все. Не может быть, что они до сих пор не знают, где мы. Тогда почему? – Он посмотрел на себя в большое зеркало и повторил: – Тогда почему?!

Грек раз за разом прокручивал в памяти все, что произошло ночью и утром. Он продолжал глядеть на себя в зеркало, и ему показалось, что какая-то тяжесть стала давить на все тело. Наружу начал пробиваться кашель, который Грек не смог сдержать.

– Да что за черт! – откашлявшись, выругался он. – Неужели все-таки заболел? Только гриппа или простуды мне не хватало… Ладно, сейчас зайду к дяде Вите, спрошу таблеток.

Грек открыл дверь и вышел на лестничную площадку. Тело Михи лежало на том же месте. Он позвонил в квартиру напротив. Дверь никто не открыл, и Грек легонько ее толкнул. Она оказалась не заперта.

– Дядя Витя! – вошел он внутрь.

Ответа не было, и Грек заглянул в большую комнату. По телевизору показывали новости про смертельный вирус, охвативший всю планету. На диване лежал хозяин квартиры и тяжело дышал. Лицо его было белым, мокрым от пота.

– Дядя Витя, что с вами?! – Грек быстро подошел и наклонился к нему.

– А, это ты, сволочь… – почти задыхаясь, посмотрел на него Виктор.

– Это ж я, Толя! Что случилось?!

Пожилой мужчина не смог ответить, он задрожал всем телом и стал кашлять.

– Отойди от него! – раздался сзади мужской голос.

– Э, дядя, ты чего? – обернулся Грек и, увидев в дверях Петровича с двустволкой в руках, отошел к окну.

– Это ты, мразь, убил всех нас! – проговорил Петрович и, закашлявшись, стал сплевывать кровь.

– Дядя, ты что? Я никого не убивал! У вас что, крыша поехала? Ты ружьишко-то убери. А то, не ровен час, стрельнет еще.

– Да тебя, сволочь, убить надо было еще при рождении. Это ты виноват в том, что мы все тут подохнем. Но я тебя остановлю… – Петрович сплюнул кровь и поднял ружье, направив ствол на Грека.

– Да в чем я виноват?! Что я такого сделал?.. Не стреляй! Я, честно, не понимаю, что я сделал! – кричал парень, выставив вперед руку, точно закрываясь от ружья.

– Нам все объяснили. Тебя надо остановить.

– Стой, дядя! Да объясни ты! Я не пойму, что я такого сделал! Прошу тебя, не стреляй!

Виктор лихорадочно дрожал на диване, потом стал выгибаться и стонать. Наконец он захрипел, вытянулся и затих.

– Всё, отмучился Витёк… – сказал Петрович. – Это все из-за тебя!

– Да я-то тут при чем?.. – снова спросил Грек.

– Нам все рассказали и объяснили. Ты и твой друг заражены вирусом. С вами нельзя было контактировать.

Петрович наполовину опустил ружье и рукой вытер пот со лба.

– Дядя, вы что тут, совсем с ума съехали?! Каким вирусом?..

– Тем самым, – Петрович стволом ружья показал на телевизор.

– Да мозги включите! Где вирус и где мы?! Кто вам хоть втирает эту ерунду?.. Миху просто подстрелили и он умер, а я вот – стою перед тобой!

– И тебя, дурака, лучше бы застрелили, – сказал Петрович и, закашлявшись, уронил ружье.

Грек смотрел на него, и тут в памяти всплыли люди в зеркальных масках, одетые в красные герметичные костюмы. Он отчетливо вспомнил, как выглядел тот курьер, у которого они забрали груз. Память быстро вернула его к центру обсервации, куда хотели их всех поместить…

Петрович схватился за дверной косяк и стал оседать на пол.

– Эй, дядя, ты чего? – Грек медленно подошел к нему.

Пожилой мужчина только стонал и, схватившись за голову руками, упал. Он открытым ртом хватал воздух и часто дышал. Грек поднял ружье и, переступив через Петровича, прошел на кухню.

– Это что же получается? – спросил он себя и стал рассуждать дальше. – Получается, курьер? Да нет. Какой вирус?.. Не может быть. А если?.. Если красные костюмы не просто так? Если действительно?.. Да нет, не может быть. А если вдруг?..

Грек опустился на табуретку и посмотрел на разбросанные по столу медикаменты. Он поставил ружье рядом, уперев стволами в стол. Взяв в руки градусник, почувствовал спазм головной боли и подступающую тошноту. Снова стал пробиваться кашель. Сунув градусник под мышку, Грек быстро поднялся, взял чайник и налил себе воды. Выпив, он почувствовал облегчение и несколько раз глубоко вздохнул.

– Ни черта себе! Почти тридцать девять… – Он глянул на градусник и стал перебирать таблетки. – Во, парацетамол от температуры и анальгин от головы.

Грек выпил четыре таблетки и сел на табуретку. Непонятная слабость волнами сильно била по ногам. Моментами по телу пробегал озноб, и все чаще пробивался кашель.

– Неужели вирус?! Какие у него вообще симптомы?.. Он вообще лечится? И что теперь делать? – спрашивал себя Грек, стараясь найти ответы.

На улице прозвучало несколько выстрелов, что заставило его встать и подойти к окну. Во дворе никого не было, и Грек прошел в комнату.

Полицейские, спецназовцы, мужчины в гражданке, все они бегали, кричали, показывая то в одну, то в другую сторону.

«Что у них там происходит? Чего они забегали?.. А если сдаться, они лечить будут?»

6

Прохладное осеннее утро медленно превратилось в день.

Дроздов ходил из стороны в сторону перед тремя офицерами полиции. Те, кто его знал, без труда бы угадали, что злость переполняет его и готова выплеснуться наружу.

Он остановился напротив мужчины лет сорока в звании подполковника и, глядя ему прямо в глаза, громко спросил:

– Вы кто такой?!

– Начальник отде… – начал подполковник.

– Вы слюнтяй, подполковник Советов, а не начальник! – перебил его Дроздов. – Если б мои люди не заметили, что ваши сотрудники хотели что-то передать в красную зону, мы бы сейчас отодвигали границу зоны оцепления еще дальше! Я довольно подробно – трижды! – всем всё объяснял! Или вам что-то непонятно?!

– Всё понятно. Просто здесь своя специфика, город маленький, все друг друга знают и хотят помочь… – неуверенно оправдывался подполковник.

– Что?! – Дроздов вскипел так, что стоявшие метрах в ста полицейские обернулись, а два спецназовца из его группы поправили автоматы. – Вы себя слышите, Советов?! Они что, все хотят помочь друг другу умереть?! Вы хоть понимаете, что достаточно одного контакта, и нам придется самим всем тут сдохнуть, чтоб спасти город?! Вам это понятно?!

– Понял… – Подполковник опустил голову.

– Теперь вы! – Дроздов встал напротив офицера лет сорока, одетого в камуфлированную форму.

– Подполковник Крабец… – хотел представиться мужчина.

– Я помню, не трудитесь! – жестом руки показал Дроздов. – Вы для чего сюда приехали со своим шапито?!

– Попросил бы вас подбирать выражения! – грубо ответил Крабец. – Сотрудники ОМОН не надзиратели!

– Бляха, как я устал от таких идиотов… – Дроздов провел ладонью по лицу и посмотрел на всех троих. – Объясню еще раз.

– Можете не утруждаться, мы не идиоты, – дерзко бросил Крабец. – А выполнять команды такого недалекого командира, как вы, лично я не намерен.

– А я все-таки объясню. А вы, подполковник, послушаете. Потому что это ваши сотрудники отказались стрелять, чтобы заставить людей вернуться в квартиры.

– Потому что сотрудники ОМОН не стреляют по своим гражданам! И я им такой приказ не отдам! – стоял на своем Крабец.

– А вы хоть понимаете, подполковник, что произошло бы, если б хоть кто-то из жителей этих трех домов подошел к оцеплению?.. Не понимаете?! Так я вам объясню! Все, до кого дошли бы люди, попали б под угрозу заражения! И через три-четыре часа ваши люди стали бы болеть и умирать в страшных мучениях! Мне бы было очень интересно послушать, что бы они говорили вам.

– Но не все же там зараженные! – огрызался подполковник.

– О, в этом вы правы. Конечно, не все, и даже скажу вам больше: львиная доля из них не зараженные. Но лично вам и вашим сотрудникам достаточно было бы одного. Понимаете, всего одного?! И всё, конец всем!

– И все равно, это не повод заставлять моих сотрудников стрелять поверх голов наших граждан! – стоял на своем Крабец.

– Так, все понятно. Тупость, она неизлечима. Меня одолевает одно желание, подполковник: взять и отправить вас и ваших сотрудников на отработку этих домов. Может, хоть тогда до вас дойдет, что нынешняя ситуация требует от нас жестких, нестандартных решений.

– Не трудитесь. А что касается вашего унизительного отношения к нам, то обязан поставить вас в известность, что мной будет написан рапорт с требованием проведения служебной проверки в отношении вас, – с надменным видом ответил Крабец.

– Хорошо, я вас понял! – Дроздов посмотрел на третьего мужчину – лет пятидесяти, в форменной одежде – и добавил: – Товарищ полковник, Анатолий Сергеевич, замените людей подполковника Крабеца своими людьми. Хотел держать ваших в резерве, но сами видите…

– Хорошо, Олег Владимирович, – ответил полковник и жестом подозвал к себе сотрудника.

– А СОБР всегда очень исполнительный! – съязвил Крабец.

– Помолчите, подполковник. Если вы чего-то не поняли, то это ваши проблемы! – отреагировал полковник.

– Анатолий Сергеевич, не обращайте внимания! – вмешался Дроздов и повернулся к подполковнику. – А вы, можете забирать своих людей и уезжать. Мне вы здесь не нужны. Своего мнения о вас я скрывать не буду, если меня спросят.

– Подумаешь!.. – подполковник резко повернулся и направился к двери.

– Подполковник Крабец! Пётр Алексеевич! – окликнул его Дроздов, и когда тот обернулся, добавил: – Наш разговор еще не окончен! Обязательно жду ваш рапорт о моем поведении.

– Поверьте, он не заставит себя ждать! – вызывающе произнес Крабец и пошел дальше.

Дроздов отошел в сторону и, подняв лицо кверху, глубоко вздохнул.

Он понимал, что все складывается очень тяжело. Созданные два кольца оцепления вокруг трех пятиэтажных домов едва устояли, не подпустив к себе жителей. И если бы не вовремя открытый огонь поверх голов, еще неизвестно, чем бы это все закончилось. Все выезды и выходы из поселка тоже были перекрыты, что вызывало недовольство остальной части жителей. Любые ограничения в передвижении люди встречали скандалами и жалобами.

Но больше всего Дроздова выводил из себя тот факт, что никто, абсолютно никто не старался понять его. Редкие хождения граждан во дворе зоны изоляции из дома в дом имели место. Попытки проникнуть внутрь красной зоны из другой части поселка были пресечены, но вызывали беспокойство. Подполковник все чаще ловил себя на мысли, что хотел бы бросить все и допустить заражение еще части поселка, чтоб остальные увидели все своими глазами. Но страх выпустить этот смертельный вирус за оцепление и не успеть потом его купировать заставлял его действовать жестко сразу, пресекая возможные варианты выхода этого идеального убийцы за зону изоляции.

Дроздов повернулся и жестом подозвал к себе двух спецназовцев.

– Слушаем, Владимирыч, – подбежав, сказал один из них.

– Клим, сколько вас всего?

– Тринадцать.

– Хорошо. Запусти по кругу оцепления три патруля по два человека. А то с этими местными полицейскими точно встрянем.

– Сделаем, Владимирыч! – ответил спецназовец и вернулся к своим бойцам.

– Алмаз, а вы костюмы взяли? – Дроздов глянул на второго.

– Не, Владимирыч, они в автобусах остались, там, у теплохода. Мы сюда налегке летели.

– Понятно… – Дроздов задумался.

– Чего думаешь, Владимирыч? – смотрел на него спецназовец.

– Не хватает нам информации. Нужны сведения оттуда, – Дроздов глазами показал в сторону двора.

– Так давай во двор войдем.

– Во двор – это не проблема. Нужна информация по подъездам, по квартирам, понимаешь? Чтобы понимать, где и как идет распространение вируса. Уже пятый час пошел с момента заражения, а это значит, что должны быть умершие и тяжелые. Но есть и те, кто закрылся и не выходил, те, кто остался в квартирах, те, кто выполнил наши требования, понимаешь? А этих данных у нас нет, – сказал Дроздов, глядя в сторону пятиэтажных домов.

– Олег Владимирович, разрешите пару предложений? – подошел к ним подполковник полиции.

– Да, Евгений Фёдорович, слушаю вас, – повернулся к нему Дроздов и добавил: – Вы уж простите меня, что не сдержался. Я понимаю, что вы руководите этим небольшим отделом и прекрасно знаете всю специфику маленького города. Но и вы меня должны понять. Ситуация очень сложная и опасная.

– Я понимаю, Олег Владимирыч, вы абсолютно правы, – ответил Советов. – И своим сотрудникам я уже сделал внушение.

– Вот и хорошо, что мы друг друга поняли. Что у вас за предложение?

– Один из наших сотрудников, участковый, проживает здесь, в пятом доме. Я слышал, что вам необходима информация…

– Дорогой мой Евгений Фёдорович, – перебил его Дроздов, – конечно же, мне нужна информация оттуда! А этот ваш сотрудник, он местный участковый?

– Он сельский участковый, но живет здесь.

– Связь с ним есть?

– Да, я только что с ним разговаривал, – поспешно объяснил Советов. – Он вместе с женой и двумя детьми закрылся в своей квартире на третьем этаже.

– Звание?..

– Капитан. Он просил…

– Я понимаю, о чем он просил, – снова перебил его Дроздов. – Пока мы не можем эвакуировать его семью,

– Ясно. Я, в принципе, ему так и сказал, – посмотрел на него Советов, не понимая, откуда Дроздов узнал о просьбе участкового.

– Евгений Фёдорович, через пять минут жду от вас характеристику и полные данные вашего сотрудника.

– Понял. Сейчас сделаем. – Подполковник повернулся и быстрым шагом направился к полицейской машине.

– Владимирыч, ты хочешь задействовать этого участкового? – спросил спецназовец.

– Попробую. Не знаю, согласится он или нет. Хочу поговорить с ним.

– Так он же офицер. Что значит – «хочу, не хочу»?

– Ситуация тут такая, сложная. И выбор у него непростой. Может отказаться. – Дроздов посмотрел на спецназовца и добавил: – Алмаз, организуйте какой-нибудь автобус. Там штаб разместим. С полицейскими не хочу.

– Хорошо, сейчас сделаем, Владимирыч, – отозвался боец и направился к остальным.

Дроздов поднял голову и посмотрел на небо. Поднимая руки вверх, он глубоко вдохнул и резко опустив руки, выдохнул. Только сейчас, расставив людей, блокировав вероятный очаг заражения и определив для себя план дальнейших действий, он почувствовал, что чертовски устал. Мысли сами перенесли его в Москву, к семье. Но послышалась мелодия сотового телефона, и подполковник принял вызов.

– Слушаю, товарищ генерал… Да, так точно, вероятный очаг заражения блокирован. В красную зону попали три пятиэтажных дома и одноэтажное здание местной администрации с помещением магазина в нем… Да, остальной поселок отсекли двумя кольцами местной полиции, под нашим контролем… Нет понимания только с командиром ОМОНа. Я разрешил ему убраться отсюда со всеми своими людьми. Подполковник Крабец Пётр Алексеевич. Сказал, что напишет рапорт о моих действиях и грубом тоне общения. Ну, сами понимаете, по-другому не соображают, – улыбнулся Дроздов. – Да, считаю, понижения в должности хватит… Понял. Да вы что?! Вот это новость! Вот это хорошо! Сукровина мне здесь очень не хватает. Значит, выдвинулись ко мне?.. Отличная новость. А как с теплоходом, закончили? А, хорошо, позвоню ему. Александр Иваныч, а что слышно с глобальным конфликтом?.. Решили?.. Как – наработки отдали?.. Понял. Ну да. Одно радует, что значит, у нас есть наработки. А, ну я понял. Согласен, президенту видней. Я и не спорю. Все понятно… Есть продолжать работу и не допустить распространения! Карабас и Мухин в самом городе занимаются блокированием ушедшей машины. Да-да, с сотрудниками ФСИН. Район с охватом в триста метров вокруг колонии закрыт полностью. Они знают, как действовать в любой обстановке… Так точно. Сам город закрыт силами областной полиции. Опасность для города представляют только те, кто в машине, у колонии. В любом случае, товарищ генерал, город полностью закрыт. Поселок в пяти километрах примерно, здесь три кольца, за это не переживаю. Александр Иваныч, мне бы химиков сюда… Отлично. Спасибо, товарищ генерал. И мне бы взвода два солдат для полного блокирования на длительный период. Да, это на перспективу. Ну, я к тому, что дома же подлежат уничтожению. Почему так считаю?.. Если умершие будут в квартирах, а они будут, то кто и когда их станет собирать? Правильно, не станут. Да, я это и имею в виду. Всё, понял. Спасибо, товарищ генерал. До связи.

Он спрятал трубку в карман.

– Владимирыч! – позвал его спецназовец, стоя у грязноватого белого пазика.

– Быстро вы подсуетились… – Дроздов подошел к автобусу и поднялся в салон. – Алмаз, водителя не обидели?..

– Обижаешь, Владимирыч. Ребята водилу полицейским передали, а те его домой отправили.

– Хорошо… – Дроздов опустился на переднее сиденье и вытянул ноги.

– Владимирыч, ребята сейчас чай организуют и бутерброды, – заглянул в автобус спецназовец и добавил: – К тебе тот полицейский идет.

– Хорошо, пропустишь его.

Подполковник откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Неведомая сила в одно мгновение понесла его сознание в какую-то пропасть небытия, и только дернувшись всем телом, он открыл глаза и выдохнул.

В салон автобуса поднялся Советов и протянул ему лист бумаги. Дроздов пробежал глазами текст документа.

– Значит, капитан полиции Шудров Виктор Аркадьевич, двадцать девять лет… – Дроздов посмотрел на подполковника.

– Так точно, капитан Шудров, – ответил тот. – Хороший сотрудник, исполнительный.

– Угу. Участковый, говоришь… – о чем-то раздумывая, глядел на него Дроздов.

– Да. Он закреплен за селом, – быстро добавил Советов.

– Ну что ж, давай поговорим с твоим сотрудником, – сказал Дроздов.

Он достал мобильник и стал набирать цифры, напечатанные на листе.