Текст книги "Вирус. Книга 2. Шаги апокалипсиса"

12

Сукровин закончил разговор по телефону, спрятал трубку в карман, взглянул наверх и глубоко вздохнул.

– Что, проблемы, Дмитрий Палыч? – спросил из бусика Дроздов.

– Жена. Вот все мозги мне съела!.. – повернулся полковник и, залезая в микроавтобус, продолжил: – Я тебе говорил, Дроздов, что скоро жить с тобой буду? Вот она и сказала, чтоб я жил и с тобой, и с генералом, и с… – Он махнул рукой.

– Понятно. Ну, ничего удивительного.

– Скажи мне, почему у тебя жена не возмущается?

– Возмущается, Дмитрий Палыч, – улыбнулся Дроздов. – Еще как возмущается.

– Ну, все равно не так, как моя. Кофе будешь? – Сукровин взялся за термос.

– Буду.

– Вот ты, Дроздов!.. Я думал, ты как порядочный, скромный человек, скажешь: «Ну, не знаю… нет, наверное». А ты?..

– А я, Дмитрий Палыч, не порядочный и не скромный. Поэтому не жмись и кофе мне налей.

– Веселый ты парень, Дроздов. Люблю я с тобой работать, – наливая кофе, сказал полковник. – Но иногда боюсь.

– Чего?

– Так, боюсь, посадят меня вместе с тобой. За все твои выкрутасы в два счета могут. Вот только там… – Сукровин поднял указательный палец вверх, – что-то изменится, и посадят. А я ведь уже не молодой.

– Да перестань, ты, Палыч. Ты всего на пять лет старше меня. Пятьдесят лет – самый возраст. Ты только представь, Дмитрий Палыч, в одну камеру нас посадят!.. – решил подыграть Дроздов. – Мы же сразу там фишку держать будем.

Сукровин едва не подавился кофе, кашлянул и улыбнулся:

– Ну тебя, Дроздов! Фишку он держать собрался. Я уж лучше как-нибудь без этого.

– А чего ж?.. И жена доставать не будет.

– А я вот что подумал. Я разведусь к чертовой матери! – Полковник отхлебнул из чашки.

– Вот надумал так надумал. Вроде только кофе пьешь, а такую ерунду говоришь. Вы же всю жизнь вместе.

– Ну ты скажешь, Дроздов. Не всю, тридцать лет только.

– Все с тобой ясно, Палыч. Никуда ты уже не разведешься. Тебе же этих головомоек хватать не будет. Так что не возмущайся и смирись.

– Думаешь? – глотнув кофе, посмотрел на него полковник.

– Владимирыч, у нас проблемы, – подошел к микроавтобусу Карабас.

– Что случилось?

– Вон, у спортивно-развлекательного комплекса люди собрались. Требуют старшего.

– Чего хотят? – Дроздов выпрыгнул из бусика.

– Требуют разрешить выезд из поселка и заканчивать наши мероприятия, – пояснил Карабас. – Там пока местный подполковник разговаривает с ними

– Ну, пусть объясняет им. Он здесь главный полицейский, вот пускай и решает эту проблему. – Дроздов взглянул в сторону собравшихся. – Сил и средств у него достаточно…

– На приеме второй! – вылез из бусика Сукровин, разговаривая по рации.

– Что там, Дмитрий Палыч? – повернулся к нему Дроздов.

– На блок подъехала какая-то мадам, замглавврача. Требует, чтоб ее пропустили сюда или чтоб руководители операции вышли к ней. – Полковник смотрел на него и ждал указаний.

– Они что, сговорились, что ли? Ладно. Скажи, пусть сопроводят ее.

– Бурик, сопроводите ее сюда, ко мне! – дал указание Сукровин.

– Понял, – ответил голос по рации.

Дроздов смотрел на собравшихся людей за оцеплением, которые наперебой что-то кричали и выговаривали начальнику местного отдела полиции.

В этот момент на дороге, не доезжая до микроавтобуса метров пятнадцать, остановилась черная иномарка. Из машины вышла женщина, что-то сказала водителю и направилась к ним. Сукровин двумя руками массировал себе голову, потом глубоко вдохнул, приподняв плечи, и резко выдохнул.

– Здравствуйте! – подошла к нему женщина.

– Здравствуйте, – ответил он и бросил на нее оценивающий взгляд.

– Мне нужен подполковник Дроздов. Это, случайно, не вы?

– Случайно не я, – ответил полковник и, обернувшись, громко сказал: – Дроздов, к тебе!

Женщина тут же прошла дальше и остановилась в двух шагах от него.

– Астахова Александра Аркадьевна, заместитель главного врача центральной больницы Углича, – представилась она.

– Подполковник Дроздов, Олег Владимирович. Слушаю вас.

– Олег Владимирович, понимаете, Сергей Сергеевич послал меня разобраться, что здесь происходит, – объяснила она. – Поступают вызовы врачей, но вы никого не пропускаете. Людям нужна помощь.

– Сергей Сергеич – это кто? – Дроздов надменно скривился.

– Это наш главврач, Раков Сергей Сергеевич.

Дроздов отвернулся, продолжая наблюдать за стихийным митингом в ста метрах от оцепления.

– Что думаешь? – подошел к нему Сукровин, глядя в ту же сторону. – Кажется мне, что у местного подполковника ничего не получается?..

– Дмитрий Палыч, ты вот что. Отправь человек десять своих бойцов вон туда, к магазину. Собровцев пусть вперед на десять метров выдвинут, а сами по торцу магазина встанут. Как раз перекроют проход во двор и защитят автобус с моими снайперами.

– Понял тебя. – И Сукровин отправился к своим бойцам.

– Дмитрий Палыч! – позвал Дроздов, и когда тот обернулся, добавил: – Только я тебя прошу, объясни им все предельно жестко! За все отвечать буду я!

– Понял. Не переживай, вместе ответим, – отозвался полковник и пошел дальше.

– Извините, может, вы мне все-таки объясните? – напомнила о себе Астахова.

– Карабас! – не обращая на нее внимания, крикнул Дроздов, тут же показал два пальца и продолжил: – К автобусу!

Спецназовец кивнул и быстро направился к бойцам. Дроздов посмотрел вверх, на солнце, о чем-то задумавшись.

– Извините, но вы ведете себя как законченный хам! Я понимаю, что заместитель главного врача городского округа для вас не фигура, но перед вами стоит женщина! Она, конечно, не имеет столько возможностей и полномочий, но она требует, чтоб ее уважали! Слышите, вы, подполковник Дроздов?! – Яростный взгляд заместителя главного врача говорил, что будь ее воля, его кусочки собирали бы долго по всему поселку.

Дроздов повернулся и удивленно посмотрел на нее, молча оценивая взглядом. «Сколько ей?.. Явно за сорок. Может, сорок три или четыре. Дерзкая. Привыкла руководить. Для кого старается?.. Гордая. Брючный костюм. Каблуки. Модное пальто. Неужели не понимает?.. Всем департаментам и министерствам на местах разосланы циркуляры с инструкциями. Тогда зачем эти вопросы? Я что, попугай – объяснять всем прописные истины изоляции?»

Он прервал цепь своих размышлений и, не ответив, повернулся, чтоб уйти.

– Я не понимаю, вы что, унизить меня хотите?! – схватила женщина его за руку повыше локтя.

– Согласно инструкциям правительства Российской Федерации, Минздрава, Роспотребнадзора и МЧС, в зону изоляции запрещен допуск лиц, не связанных с проведением специальных операций, – спокойно ответил он. – Циркуляры разосланы во все регионы.

– Ну, хоть что-то ответили. Поймите, я все это знаю, но люди просят помощи. По нескольким адресам болеют дети. Им хотя бы можно передать медикаменты, противовирусные, от температуры и от кашля…

– Назовите еще раз свою должность.

– Заместитель главного врача.

– А медицинское образование у вас есть?

– Что за вопросы?.. Конечно. Я эндокринолог с двадцатилетним стажем.

– Тогда я не пойму. Чего вы хотите от меня?.. До вас разве не довели, что означает РК-вирус? – он приблизился к ней, глядя прямо в глаза.

– Я понимаю, но там люди, которые просят помощи, – неуверенно ответила она. – Некоторые из них не заражены.

– Вероятно, вы все же плохо осознаёте, что представляет собой этот вирус. Простите, у меня нет ни времени, ни желания объяснять вам, врачу, элементарные вещи, – Дроздов явно раздражался.

– Позволю вам заметить, что смертность от других смертельных вирусов тоже очень высока, но службы всегда находили варианты спасать людей. У одного из вирусов в Африке смертность составляла почти семьдесят процентов. И коронавирус в самом начале…

– Помолчи, ты, врач с двадцатилетним стажем! – перебил ее Дроздов и продолжил, подойдя совсем близко: – Что ты знаешь об этом вирусе?.. Ты знаешь, как он убивает?.. Ты знаешь, что если хоть один человек… всего один, с виду здоровый, а по факту зараженный, попадет за оцепление, бóльшая часть этого поселка умрет через шесть-семь часов. А еще часа через четыре девяносто процентов жителей будут трупами. Говоришь, там не все заражены?.. Так я скажу тебе больше. Сейчас вон там много еще не инфицированных людей, но я не могу рисковать всеми остальными. Там уже хватает трупов.

– Боже мой, вы же ненормальный человек. Как вы… Это невообразимо, вы… Как вас вообще назначили руководить такой операцией?!

– Две минуты, и чтоб я вас здесь не видел! – Дроздов повернулся и пошел к микроавтобусу.

– Да вы псих! По вам психушка плачет! – бросила Астахова ему вслед.

– Это точно, – подошел Сукровин и улыбнулся. – Что, прогнал?

– Да он у вас ненормальный! Псих! Он не собирается никого спасать!

– Извините, можно чуть тише? – посмотрел на нее полковник.

– Простите… – Женщина понизила голос. – Просто этот… Он у вас… А там же люди.

– Давайте отойдем, и я вам кое-что объясню.

– А вы, собственно, кто?

– А я, собственно, Сукровин Дмитрий Палыч, полковник ФСБ.

– Заместитель главного врача Астахова Александра Аркадьевна. Так вы полковник, а он, этот Дроздов ваш, подполковник?.. И вы можете ему приказать?

– Это, скорее, он может приказать мне. Этот наш Дроздов вообще всем тут может приказать, – улыбнулся Сукровин. – Так что, будем разговаривать?

Астахова кивнула, и они пошли в сторону оцепления. Сукровин что-то объяснял ей и показывал рукой в сторону двора.

Дроздов сидел в микроавтобусе, откинувшись на спинку сиденья и вытянув ноги. Глаза закрывались, и сознание требовало отдыха. Чтоб не заснуть, он стал обдумывать возможный план действий.

«Что мы имеем? Три часа дня, десятый час с момента заражения. Источники заражения явно мертвы. Один умер от ран, второй, скорее всего, уже сдох от вируса. Остальные… минус два с половиной часа, значит, семь-восьмой час с момента заражения. Идет самый пик. Мы имеем два подъезда в пятом доме, где нет инфицированных. Три квартиры в третьем подъезде, шесть квартир в четвертом и девять квартир в пятом. В третий, четвертый и пятый подъезды не сунуться, химиков еще нет. Негде изолировать будет. Чистые квартиры в них практически обречены… А если через окна? Пожарных напрячь? А что, это вариант. Нет, рискованно. Что-то участковый давно на связь не выходил. По времени он уже должен закончить последний, шестой подъезд. Долго, очень долго. Сейчас завершит с пятым домом – отправлю его в седьмой, а на шестой надо искать еще кого-то. Кого?.. Что-то я устал, голова уже плохо соображает. Надо успеть до темноты. Если не успеть, то тогда только утром. Спать охота… И химиков еще нет…»

Он вдруг внезапно потерял нить размышлений и провалился в сон.

– Дроздов, ты спишь, что ли?! – Сукровин резко вырвал его из пасти Морфея.

– Тьфу ты… Дмитрий Палыч, чего кричишь? – дернулся и открыл глаза подполковник.

– Не спи. Я, Дроздов, хочу познакомить тебя с красивой женщиной… – Сукровин помог влезть в бусик Астаховой. – И все вместе попьем кофейку.

– Это опять вы?! Мы, кажется, закончили нашу беседу! – Дроздов пальцами протер глаза.

– Ваше первое знакомство оказалось неудачным. Поэтому я решил наладить отношения между службами, – улыбаясь, уселся в салоне Сукровин.

– Вы простите меня, Олег Владимирович. Я не сдержалась, – виновато смотрела на него Астахова.

– Но мне и правда вам больше нечего сказать, – сказал Дроздов. – Доступ в зону изоляции запрещен, и пока операция не закончится, никто туда не войдет.

– Владимирыч, ты не знаешь самого главного… – Достав термос, Сукровин подмигнул Астаховой.

– Интересно, чего же я не знаю?

В это время несколько одиночных выстрелов разорвали тишину. Сукровин и Дроздов выпрыгнули из машины. Две короткие автоматные очереди обозначились справа.

– Это у твоих! – Дроздов глянул на полковника.

– Серж, ответь второму! – вызвал по рации Сукровин.

– На связи! – отозвалась рация.

– Что за стрельба?!

– Дед какой-то из шестого дома попытался прорваться в сторону гаражей. У нас трехсотый[2]2
  Кодом 300 обозначают раненых бойцов, 200 – убитых.


[Закрыть], Кит.

– Твою ж!.. Кит, тяжелый? – Сукровин заметно нервничал.

– Легко. Дед дробью стрелял. Второй, Кита в больничку отправляю?

– Добро. Серж, что с дедом?

– Дед – двести.

– Принял. Хорошо, молодцы. До связи. – Сукровин посмотрел на Дроздова. – Мои тоже на что-то способны.

– Молодцы. Надо уточнить, сколько в этом поселке может быть оружия… – Дроздов хотел влезть в машину, но увидев, что там Астахова, передумал.

– Второй, ответь Сержу! – снова заговорила рация.

– На связи! – откликнулся он и увидел настороженный взгляд Дроздова.

– Срочно, во двор нужна спецгруппа! Две женщины вышли из шестого!

Дроздов побежал к проходу во двор и жестом позвал своих бойцов. Карабас и трое с ним бросились к проходу между домами.

Вбежав во двор между седьмым и шестым домами, Дроздов остановился.

– Владимирыч, что делаем? – подбежал Карабас.

– Со двора они выйти не должны! – отрезал Дроздов.

– Владимирыч, там тоже люди, – сказал второй спецназовец, глядя вдоль дома номер семь.

Дроздов обернулся. На детской площадке, ближе к пятому дому, сидели мужчина и подросток. Когда они появились во дворе, мужчина встал и пошел в их сторону. Парень остался на скамейке, играя в телефоне.

– Карабас, двое туда! А мы с тобой эту сторону! – Дроздов повернулся в направлении стоящих у подъезда шестого дома женщин.

– Клим, Барс. Работаете по мужчине. Подход не ближе двадцати, – командовал Карабас.

Двое спецназовцев выдвинулись навстречу мужчине. Один из них поднял руку и крикнул:

– Стой! Остановитесь!

Мужчина остановился и посмотрел вокруг. Дроздов и Карабас сделали несколько шагов в сторону шестого дома.

– Остановитесь! – крикнул Дроздов.

– Мы вызывали «скорую», но никто не приехал! Маме совсем плохо! – кричала женщина лет сорока, поддерживая мать и помогая ей идти.

– Я все понимаю! Вернитесь в квартиру! Зону изоляции покидать нельзя! – Дроздов посмотрел на Карабаса.

Тот молча поднял ствол автомата и взял их на прицел. Женщины остановились, не доходя до них шагов сто.

– Вернитесь в квартиру! – повторил Дроздов.

– Мы не можем! Мамина подруга, тетя Нина, умерла! Она у нас лежит! Помогите! – кричала женщина.

– Зону изоляции покидать нельзя! Вернитесь обратно! – требовал Дроздов.

– Вы люди или звери?! У мамы температура! Ей совсем плохо! У нас уже нет таблеток! – повторила женщина, продолжая путь.

– Карабас, еще пять шагов, – негромко сказал Дроздов и крикнул: – Остановитесь! Вернитесь в квартиру!

Звук выстрела заставил всех замереть, а Дроздова и Карабаса – обернуться. От шестого подъезда пятого дома шел Виктор с пистолетом в руках.

– Николай, вернись назад! Ты что, не видишь, они тебя замочат! – проходя мимо мужчины, сказал Виктор.

– Мне плохо, – возразил Николай. – Видно, температура, и тошнит.

– Так ты решил, что они тебе помогут?! Так они помогут! Все страдания закончатся сразу! Вернись на место! – Виктор показал спецназовцам, что идет к Дроздову.

– Владимирыч! – крикнул один из бойцов.

– Не стрелять! Пропустите! – ответил подполковник.

Виктор, стараясь держаться на расстоянии, обошел стороной Дроздова и Карабаса и приблизился к женщинам.

– Вам не дадут выйти со двора. Вернитесь в квартиру, – спокойно сказал он.

– Понимаете, маме совсем плохо! – стала повторять свой рассказ женщина. – Ее подруга, тетя Нина, умерла у нас в квартире. Я вызывала «скорую», но никто не приехал. Помогите нам..

– Я все понимаю, но, поверьте, вас не выпустят. У меня есть таблетки. – Виктор достал из кармана и показал медикаменты.

– А что же нам делать? Я не хочу в квартиру, там тетя Нина лежит. Ой, мама, держись! – Пожилая женщина стала оседать на асфальт. – Помогите мне!

Виктор подошел и подхватил женщину под руку. Придерживая под плечи, проводил ее до скамейки и усадил. Но она захрипела и, упав с лавочки, затряслась в конвульсиях.

– Мама! – бросилась к ней дочь, но Виктор успел ее перехватить, удержав за руку.

– Вы ей ничем не поможете.

– Как же так?! – Она заплакала, уткнувшись Шудрову в грудь.

Дроздов ладонью закрыл лицо и процедил сквозь зубы:

– Сука, ему конец. У него контакт.

– Он же в маске и перчатках. Считаешь, заразится? – спросил Карабас.

– Девяносто девять процентов. При таком близком контакте не помогут. Точно, подхватит.

– Жаль парня, – вздохнул Карабас.

Виктор подвел женщину к другой скамейке и помог сесть. Достал из кармана и вместе с таблетками протянул ей маленькую бутылку воды.

После этого он направился к Дроздову. Не доходя шагов двадцать, Виктор остановился и снял маску.

– Нет ничего прекрасней, чем дышать полной грудью! – громко сказал он и улыбнулся.

– Ты под опасностью заражения! Зачем так рискуешь?! – смотрел на него Дроздов.

– А, вы про это?! Это ерунда! За последние два часа я увидел столько трагедий, что проще умереть. Я прошу вас только об одном: спасите мою семью!

– За это не переживай! В ближайшее время проведем эвакуацию первых двух подъездов. Ждем только химиков.

– Ну и хорошо! Да, забыл доложить. Шестой подъезд без симптомов. Визуально не наблюдал! Разговаривал через двери.

– Хорошо. Спасибо! – ответил Дроздов. – Надо продолжить седьмой дом. Источники заражения в первом подъезде, но они, скорей всего, уже мертвы.

– Сейчас, отдохну десять минут и пойду. За нее не переживайте! – Виктор показал на женщину. – Она никуда не пойдет. Она заражена, чувствует слабость и головокружение. Я ей дал таблетки, но это так…

– Спасибо, капитан! – отозвался Дроздов. – Карабас, уходим.

– Подполковник! – позвал Виктор. – Ты был прав! Так что за нос прости!

Дроздов улыбнулся и кивнул головой. Карабас с бойцами зашагали на выход со двора. Еще раз посмотрев на полицейского, Дроздов вздохнул и пошел догонять своих.

– Карабас, пошли кого-нибудь из ребят, пусть у первого подъезда новую маску со сменным фильтром положат, – подойдя к микроавтобусу, сказал Дроздов.

– Сделаем, Владимирыч.

На дороге появились три грузовых «Урала» и две машины с цистернами. Следом за ними следовали три автобуса.

– Наконец-то, – негромко произнес подполковник.

– Что там? – вылез из машины Сукровин.

– Химики прибыли. Можем успеть до темноты провести эвакуацию двух подъездов, а то, гляди, и всех квартир пятого дома. – Дроздов смотрел, как машины и автобусы останавливались на площадке автобусной остановки.

– Вам могут понадобиться врачи… – Астахова вышла из микроавтобуса.

– Спасибо, но у ваших не та компетенция, – улыбнулся Дроздов.

– Извините, а вы два подъезда в каком доме хотите эвакуировать? – спросила она.

– У Александры Аркадьевны младший брат с семьей в пятом доме живет, – пояснил Сукровин. – У него двое детей.

– В каком подъезде? – взглянул на Астахову Дроздов.

– В первом. Мой брат полицейский. Я его жене звонила, она сказала, что они дома, а Витя куда-то пошел. Я не поняла толком, но он что-то проверяет, – объясняла она.

– Его фамилия Шудров?

– Да. Виктор Шудров. Это мой младший брат. Вы его знаете? – оживилась женщина.

– Это что, тот самый участковый? – Сукровин перевел взгляд на Дроздова.

Дроздов кивнул. Полковник явно задумался, стараясь подобрать слова для объяснений.

– Дроздов, ну ты и забрался! – подошел к нему офицер.

– Привет, бактерия! – обрадовался Дроздов.

Пожав друг другу руки, они обнялись. Хлопая офицера по плечу, подполковник продолжил:

– Я вообще-то не виноват. Меня сюда сослали.

– Дмитрий Палыч, и тебя сослали в древний Углич?! – Офицер обнял Сукровина.

– Так мы с Дроздовым как на каторге! – засмеялся полковник.

– Так вот, господа фээсбэшники. Скажу вам по секрету… – Офицер понизил голос, и Дроздов с Сукровиным подошли ближе. – Вспомните, товарищи офицеры, чем закончилась ссылка в этот город царевича Димитрия!

– Тьфу ты! Вот зараза! – засмеялся Дроздов.

– Как тебе только подполковника дали?! Я б тебя разжаловал до бактерии! – улыбался Сукровин.

– Да я, между прочим, уже две недели как подполковник! И это дело надо будет отметить! – Офицер подмигнул полковнику. – А это что, новый сотрудник в вашем коллективе?! – посмотрел он на Астахову.

– Это заместитель главного врача города Астахова Александра Аркадьевна, – представил Сукровин и показал рукой на офицера. – Подполковник Снегирёв Роман Анатольевич.

Офицер кивнул, легко пожал Астаховой руку и, улыбаясь, сказал:

– Наконец-то хоть одно красивое человеческое лицо. А то эти фээсбэшники уже в страшных видениях снятся.

– Да-да. То-то он испуганный такой! – Дроздов взглянул на Сукровина.

– Ну чего, главнокомандующий, где разворачиваться? – Снегирёв повернулся к Дроздову.

– Рома, надо как можно быстрей, чтоб до темноты успели первую партию эвакуировать. Вон там на площадке и в ту сторону разворачивайтесь. – Он показал рукой на свободное место у дороги.

Снегирёв прищурился, осматривая территорию, потом взглянул на наручные часы и сказал:

– Владимирыч, полтора часа надо.

– Отлично, пойдет! – Дроздов кивнул.

– Пойду приказывать. Потом вернусь, – улыбнулся Снегирёв и пошел к своим бойцам, громко командуя: – Скрябин! Иванов! Разворачиваемся! Вон там! Время пошло!

– Кэп вызывает первого! Приступаю к проверке первого подъезда седьмого дома! За новую маску спасибо! – ожила рация Дроздова.

– Принял. Будь осторожен. Помни все, что я говорил.