Текст книги "Полигон"

Часть третья
«Материал»

Глава 1

«Рабочий материал» они перехватили быстро. Собственно, и перехватом-то это назвать было нельзя. Никаких кодов и паролей не потребовалось, никакой защиты взламывать не понадобилось. Мертвые гвардейцы Кожина уже были подключены к операторскому компьютеру и терпеливо ждали дальнейших распоряжений. От кого – не важно. А дактилоскопические элементы «идеала» на клавиатуру пока, слава Богу, не ставят.

Денис без труда разобрался в незамысловатой схеме «жмуры-оператор-Караван». О том, что федералы отобьют боевых зомби, можно было не беспокоиться. Предусмотрительный Кожин надежно обезопасил систему управления от возможных виртуальных атак извне. Как оказалось – на свою голову обезопасил. «Рабочий материал» действовали в условно-автономной сети. Приказы мертвым солдатам можно было отдавать лишь с одного компьютера – с компьютера мертвого оператора. За которым сейчас сидели живые.

Правда, и эта машина не была изолирована полностью. Вместе с оператором-мертвецом она в свою очередь являлась элементом другой автономки, подключенной к терминалу посольства. А поскольку терминал посольства сейчас находился в Караване, то именно оттуда и осуществлялось управление.

Получалось так: во время движения эвакуационной колонны Кожин не имел ни технической, ни физической возможности лично манипулировать каждым бойцом мертвяцкого спецназа. Из спарки командной машины и машины связи посол управлял только Славкой. Славка же, в свою очередь, посредством компьютера кладбищенской бункер-базы, осуществлял непосредственное управление боевыми жмурами. При этом Кожин мог наблюдать – пассивно, не вмешиваясь в процесс и не мешая мертвому компьютерщику выполнять задание – за работой своего оператора. Наблюдение это велось камерами «рабочего материала».

Посол получал изображение с операторского компа на свой терминал. И выборочно следил за действиями одного-двух жмуров. Поскольку уследить сразу за всеми… Кожин – не Славка, у него нет тех уникальных способностей, что позволяют мертвому супероператору вести на задание целое отделение мертвяков. Таким образом, Кожин ограничивался общим руководством и влиять на действия своих боевых зомби мог исключительно через Славку.

А этого звена в выстроенной Кожиным цепи больше не существовало. Посредник-оператор был уничтожен, и цепь порвалась. «Рабочий материал», зачищавший Трассу, подчинялся теперь Денису, Юле и Николаю. Кожин же… Ему теперь оставалось лишь смотреть, что вытворяют с его бойцами новые командиры. Интересно, что сейчас думает Федеральный Полномочный, наблюдая, как жмуры выходят из подчинения и начинают своевольничать?

Переустановить систему управления в расчете на трех пользователей-операторов и четырех дистанционно управляемых боевых мертвых исполнителей – дело нехитрое. Куда сложнее оказалось командовать двумя бойцами одновременно. Мертвые солдаты выполняли приказы оператора слишком быстро, резко и споро. Контролировать их действия получалось – не очень. Денис вынужден был признать: со Славкой ему не тягаться. Пожалуй, в случае серьезной заварушки он сможет толково управлять только одним жмуром.

Денис выбрал огнеметчика – того, что сжег «Москита». Многозарядная труба с обоймой реактивных капсул, набитых напалмовой смесью, выглядела гораздо солиднее, чем «Вурдалак». Автоматчика Денис оставил в резерве.

Обоих бойцов он расположил возле обочине, за грязной бетонной оградкой: огнеметчик поближе, автоматчик подальше. Славно! С Трассы мертвяков не видать, зато шоссе просматривается великолепно.

По ту сторону дороги устраивались жмуры Юлы и Коляна. Юлькин «рабочий материал» скрылся в подъезде раздолбанной десятиэтажки, предназначенной под снос. Неплохая позиция, особенно если Юлька догадается поднять стрелка на этаж-другой. А не догадается, так можно ведь и подсказать.

Орг возился дольше. С компом он, похоже, не особо дружил, и едва управлялся даже со стандартными командными клавишами. «Рабочий материал» Николая бродил между домами, совершая массу ненужных бессмысленных движений. Но, в конце концов, залег и он.

Ох, вряд ли от такого бойца будет прок. Да и Юла после смерти… после второй Славкиной смерти – тоже находится не в лучшей форме. В общем, сейчас можно было рассчитывать только на себя. И на того типа с огнеметом. Кстати, пока есть время, не мешало бы проверить бандуру в действии. Славка, вон, из нее вертолеты сбивает, а Денис до сих пор водил в бой солдат, вооруженных заточками. Хотя, наверное, особой разницы быть не должно. Теоретически… Для оператора ведь главное – выбрать цель и запустить боевые навыки «рабочего материала». Дальше – дело техники и реанимированных рефлексов.

Он поднял огнеметчика над укрытием, сфокусировал камеры на столбе освещения Трассы. На противоположной стороне, метрах в трехстах от позиции.

И нажал «Делит».

О, мертвый гвардеец мастерски владел своим оружием. И команду оператора он исполнил беспрекословно.

Реактивная зажигательная капсула ударила в основание столба. Столб вспыхнул, заискрился. Тяжелая металлическая конструкция переломился как спичка, рухнула на шоссе, погрузилась в поплывший асфальт. М-да, температурка там!

Денис решил: если Караван все же пойдет напролом, первую капсула полетит в командную машину. Пусть будет жаркое а-ля федеральный посол. В общем, смотрите, смотрите, Павел Алексеевич, если вы еще смотрите. И делайте выводы.

– Ты чего дуркуешь, День? – спросила Юла.

– Тренируюсь, – коротко ответил Денис.

Освещения Трассы больше не требовалось. Приборов ночного видения – тоже. Ночь исчезла. Шоссе пылало адским пламенем.

Круто! Этот напалмовый плевок долго еще не потухнет. Понятно теперь, почему жмуры не жгли баррикаду из огнемета. Растаскивать потом караванными бульдозерами ревущее пламя – удовольствие не из приятных. Увязнешь, блин, по самую башню в расплавленном асфальте.

Трех оставшихся не у дел солдат, в том числе, и малоподвижного калеку с изрешеченной грудью и перебитой ногой, Денис выстроил поперек шоссе, – сразу за горящим участком Трассы. Там и оставил стоять каменными истуканами, свернув окна управления.

Эти ребята – лишние. Им воевать не придется. Никто из них не произведет ни единого выстрела, но все-таки… Пусть все-таки мертвые лица за стеной огня и дыма, станут еще одним предупреждением Каравану: эту границу пересекать не стоит.

Все. Теперь – ждать.

* * *

– У нас еще есть время. Немного, – Николай задумчиво смотрел на экран монитора. Орг не спрашивал – утверждал.

– Есть. Наверное, – отозвался Денис.

– А вы знаете дипкоды и дипчастоты.

И снова – не вопрос – утверждение.

– Знаем, – Денис насторожился.

– А этот компьютер связан с Караванным терминалом.

На этот раз тоже отрицательного ответа орг явно не ждал.

– Был, во всяком случае, связан, когда я переустанавливал систему управления, – сказал Денис. – А что?

– Значит, мы можем попытаться влезть в базу данных посольства.

Твердая, железобетонная убежденность в голосе орга…

– Можем, – Денис нахмурился. – Попытаться – можем. Только Кожин, наверняка, уже обрубил связь с бункером.

– Я так не думаю. Эта машина, – Николай кивнул на компьютер, – единственная ниточка, связывающая его с вышедшим из подчинения «рабочим материалом». Если управлять им он мог только через вашего коллегу, то наблюдать… Такая возможность ведь у посла ведь есть и сейчас. И оборвать связь с операторской машиной – значит, полностью утратить контроль над ситуацией. Так что ты все-таки попробуй, Денис. В терминале Павла Алексеевича должно быть много любопытной информации…

Николай снова держал автомат в руках. Ненавязчиво так держал, как бы между прочим. И говорил орг без намека на приказ – просто просил об услуге. Но попробуй откажись…

– …А ваш Славка вряд ли успел ознакомиться со всеми Кожинскими секретами, – закончил группировщик.

Ствол «Вурдалака» нетерпеливо дернулся. Ладно, хрен с ним. Автомат – автоматом, но предложение-то, действительно, заманчивое. И время в самом деле есть. Может, и удасться узнать что-нибудь важное до встречи с Караваном. Оставив небольшое окошко наблюдения за Трассой (верхняя камера огнеметчика, высунувшегося над оградкой), Денис осторожно коснулся клавиш.

– Быстрее. Поторопись, пожалуйста, – Николай заметно нервничал.

Интересно, что оргский пахан жаждет найти в секретных файлах посольства? Денис поторопился.

Связь с терминалом была. Защиты – не было. Не предполагалось, видать, что в федеральную автономку «бункер-Караван» сможет войти чужак. Ан, вошел.

Виртуальные тайны «Мертвого рая» лежали как на ладони – бери – не хочу. И Денис взял. Первое попавшееся.

Загрузка файла «Демонстрация 1» не заняла много времени. Хорошая все-таки техника у посла…

Это был видеоотчет. Не новый материал, знакомый уже. Именно с этой записи Кожин начинал посвящение трех операторов-новобранцев в суть своего эксперимента.

Ну да, так и есть. Человек в белом халате – без сомнения, сам Павел Алексеевич. Когда скрытые камеры столичной лаборатории производили съемку, он был еще доктором Фурцевым. А этот офицер с каменным лицом… Кажется, его звали Воронов. Да, точно, начальник президентской Гвардии.

– Ну, так что мне доложить Президенту? – требовательный голос гвардейца в динамиках.

Стоп! Засмотрелся, блин. Минус одна с половиной минуты. Не стоит сейчас тратить драгоценное время на то, что уже хорошо известно.

Денис свернул файл, мельком взглянул на Трассу. Каравана пока не видно. Что ж, можно сунуться куда-нибудь еще.

– Открой-ка вот здесь. – Николай указал на папку с длинным названием «„Мертвый рай“: Объекты исследовательской программы. Этап №1».

Папка распахнулась на пол-экрана. И – два файла. «Д. Замятин», «Ю. Борзова».

* * *

Он открыл первый файл. То, что сразу бросилось в глаза.

Денис моргнул: раз, другой. Нет, не глюк. Вот оно, его имя, фамилия, рабочий ник, фото. И текст. Ни много, ни мало. Пара листов стандартным рабочим шрифтом. Ладно, почитаем. Попозже…

Не закрывая первый, он открыл второй файл. Снимок Юльки, ее анкетные данные…

Похоже на личное досье. На два личных досье.

– Странно, почему нет Славки? – пробормотала Юлька.

Денис же больше волновало другое. Название файла. «Объекты исследовательской программы?» Что за фигня? С каких это пор операторы стали объектом исследования?

– Я полагал, что Кожин ставит опыты над жмурами, – озадаченно проговорил Денис. – Кто мне объяснит, в чем я ошибся?

– Совершенно напрасно ты так полагал, – ответил орг. Николай даже не повернулся к Денису. – «Мертвый рай» – это комплексная программа. Создание боевого «рабочего материала» – всего лишь начальная ее ступень. Давно пройденная, к тому же. Возможности мертвых гвардейцев досконально изучены еще в столичной лаборатории. А экспериментальные выходы «рабочего материала» на улицы во время Комендантского часа проводились и раньше. Правда, в других городах.

– Так какого хрена Кожин сюда-то заявился? – не выдержала Юлька. – Ну, и экспериментировал бы себе, где подальше.

– И почему Ростовск назван «полигоном „Р-1“»? – добавил свой вопрос Денис.

– Потому что это первый полигон для изучения реакций операторов «рабочего материала», – невозмутимо ответил Волк.

– Чего? – Денису становилось все тревожней. – Каких еще реакций?

– Реакций на напряженную работу в боевых условиях. Видишь ли, в психике человека, привыкающего безнаказанно убивать чужими руками на безопасном расстоянии и длительное время наблюдающего за этими убийствами, происходят некоторые гм-м-м… изменения. Зачастую – необратимые. Вот этот феномен и интересовал Кожина. Догадываешься, почему?

Словно указывая мыслям собеседников нужное направление, Николай кивнул в сторону коридора, где был размазан по стенам бедняга Славка.

– Так это что же, МЫ были подопытными крысами? – Денис отшатнулся. – Все это время – МЫ?

– А Кожин… – Юлька была ошеломлена не меньше. – Он просто искал идеального оператора? Мертвого оператора для мертвых киллеров?

Орг промолчал. Ответа не требовалось – все и так ясно. «Привыкающего безнаказанно убивать чужими руками»… Так ведь не просто убивать. Одно дело видеть, к примеру, как после твоего выстрела падает далекая, крохотная, будто мишень в тире, человеческая фигурка. И совсем другое – смерть, приближенная миникамерами и компьютером почти вплотную. Смерть на расстоянии вытянутой руки. Чужой руки, которая, по сути, становится продолжением твоей собственной.

Подопытных крыс, мнящих себя экспериментаторами, заставляли… нет – приучали, словно собачонок Павлова, жать на «Делит» и смотреть. И любоваться. Как чужие, но выполняющие их – крысиную – волю, руки яростно рвут противника в рукопашной.

А камеры послушных дистанционно управляемых убийц жадно ловили вываливающиеся внутренности, фонтаны крови и последнюю агонию умирающего. Ловили и передавали все в мельчайших подробностях на операторские мониторы. Ловили и передали. Ловили и передали. И показывали, показывали, показывали… Пока глаза крыс-операторов тоже не начинали наливаться кровью.

Натурализм смерти крупным планом – это вам не какая-нибудь компьютерная игрушка. Это форсированное развитие крысиных рефлексов. Вот оно, истинное объяснение «гуманности» Кожина, вооружавшего «материал» Дениса, Славки и Юлы одними лишь заточками.

– Господи, но почему именно Ростовск? – простонала Юла. – Неужели, мы оказались на вершине криминальных рейтингов?

– Дело не только в этом, – ответил Николай. – В вашем профессионализме – тоже. Согласно общефедеральным статданным, местная служба наружного наблюдения выдает самые высокие результаты. Выдавала…

– А из лучших следаков получаются лучшие операторы «рабочего материала», да? – невесело усмехнулся Денис.

Вот, значит, как оценена их работа в наружке! Вот ради чего они гробились в нескончаемой погоне за баллами. Что ж, трудоголизм никогда и никого еще до добра не доводил.

Денис наскоро просматривал досье на самого себя. Анкетные данные, краткая характеристика, отчеты о наблюдениях… Наблюдениях за ним и его «рабочим материалом». Такие дела. В «Мертвом рае» следят и за следаками тоже. Жаль, что Славка не успел добраться до этого файла. Или, наоборот, то, что они не знали всей правды до конца – к лучшему?

– Зачем ты вообще нам все рассказал? – спросил Денис Волчьего вожака.

– Не все – признался тот. – Только то, что впредь должно отбить у вас охоту договариваться с Павлом Алексеевичем.

Денис опустил глаза. Угадал орг. Чего уж там! Была она, была, родимая… Надежда помириться с Кожиным и покинуть Ростовск вместе с Караваном. На любых условиях.

Но надежда умерла, когда на экране высветилось краткое резюме. Вывод, сделанный Кожиным по результатам наблюдений за Денисом и Юлькой. Неутешительный для них с Юлой вывод.

Использование в рамках проекта «Мертвый рай» живых операторов «рабочего материала», не дает гарантий от сбоев, – так решил Павел Алексеевич. Поведение взбунтовавшихся испытуемых – убедительное тому подтверждение.

А значит…

«… необходима ликвидация объектов первого этапа программы».

Все. Отчет закончен.

* * *

Папку «„Мертвый рай“: Объекты исследовательской программы. Этап №2». Денис открыл машинально. А тут вообще – только один файл. «В. Ткач». Много времени ознакомление с информацией не заняло.

«Вячеслав Ткач… рабочий материал второго уровня… Миссия повышенной важности…»

Денис просматривал текст быстро, по диагонали.

«… прижизненные характеристики…»

«… неустойчивость психики…»

«… податливость к стрессовому воздействию операторской работы…»

«… явно выраженная и прогрессирующая зависимость от дистанционных убийств…»

«… симптомы неоправданного дистанционного садизма и некросадизма…»

«… участившиеся случаи потери самоконтроля…»

«… превышение норм необходимого применения рабочего материала…»

«… неосознанная выработка отсутствовавших ранее операторских навыков…»

«…стремительное формирование принципиально новой системы условных рефлексов…»

«…совершенствование…»

И заключение…

«… недостатки, выявленные в ходе прижизненных наблюдений, являются бесспорными достоинствами при посмертном использовании оператора в качестве рабочего материала второго уровня. Так, например…»

Дочитывать Денис не стал. Сворачивать – тоже. Просто закрыл файл. Вытер со лба нездоровую испарину. Мать-перемать! Он ведь сам мог оказаться на месте Славки, – на месте «рабочего материала» второго, блин, уровня.

Интересно, какие еще сюрпризы припрятал Кожин? Денис наугад раскрывал файлы, заглядывал, и, не особенно вникая в содержание, переходил к следующим.

Охватить как можно больше. Получить хотя бы поверхностное представление. Потому как копать вглубь сейчас нет времени.

Тексты, тексты, тексты… Много текстов. Отчеты. Сухой язык науки и бюрократии. Так сразу и не продерешься. Если не посвящен.

Порой на экране мелькали фотографии – то ничем не примечательные снимки, то жуткие, омерзительные кадры из хроники Кожинских опытов. Иногда загружались видеоролики.

Денис, не останавливался, не ждал, несся дальше, пока бесконечную череду щелчков и кликов не прервало… Стоп! Знакомое лицо!

Назад… Директория «Прикладные экспериментальные программы»… Папки, файлы. Файлы, папки. Ага, вот оно! «Рабочие результаты прикладных экспериментов». И – увесистый файл вложения. И... снимок пахана оргского клана Волков. Николай широко улыбался с экрана во все 32 зуба. За время их знакомства никогда еще Денис не видел орга таким веселым и жизнерадостным. Ни-ког-да.

«Николай Терновский» – успел он прочесть под снимком, прежде чем проворная рука группировщика закрыла файл.

– Эт-т-то что? – выдохнул Денис.

– Я, – спокойно ответил Николай, – и мои анкетные данные. Просто анкета, понимаешь?

Ой, просто, ли? Файл-то – ого-го! Великоват файл даже для самой развернутой анкеты.

– Я был сотрудником «Мертвом рая», – негромко и внушительно говорил орг, – и не из рядовых сотрудников, так что… В общем, не стоит тратить время на этот файл, – нет там ничего интересного.

Неубедительно как-то, Колян-пахан… Денис недоверчиво смотрел на Николая.

– Ты что, мне не веришь? – орг тронул автомат.

– Верю, – пожал плечами Денис.

«Нет, конечно!» – подумал он.

– Вот и замечательно, – хмыкнул группировщик.

«Эх, была бы у меня сейчас твоя пушка…», – Денис покосился на «Вурдолака». Увы, «пушка» была в лапах Волка.

– Ну-ка, ну-ка… давай лучше взглянем вот на это, – палец Николая ткнул куда-то под директорию прикладных экспериментальных программ. – Открой!

Группировщик не просил – требовал.

«Этап №3» – прочитал название папки Денис. Номер три? Любопытно… Не окажется ли теперь сам Кожин чьим-то «рабочим материалом»? А что, та еще пирамидка получилась бы: боевыми жмурами управляет Славка. Славкин труп, вернее… Мертвецом-оператором командует Кожин. Так почему бы кому-то и посла не подергать за незримые веревочки.

Не страна, прямо, а театр марионеток!

* * *

Папка отскрыта. И снова внутри – один-единственый файл. «И. Нестерова» Ирина Нестерова? Ночка?

– Ну, наконец-то! – Николай торжествовал.

Денис затылком почувствовал ствол автомата.

– Открывай! – тоном, не терпящим возражений, приказал орг.

Вот, значит, что ты хотел выцарапать из терминала посольства, г-н Терновский. Денис с тоской взглянул на окошко наблюдения за Трассой. Мини-камеры «рабочего материала» уже позволяли различить ползущие вдалеке огни передовых контейнеров Каравана. И все-таки противник был еще слишком далеко. Денис даже пожалел об этом. Прости, Ира… Тянуть резину сейчас, наверное, не получится.

– Давай! Живо! – «Вурдалак» едва не продавливал череп.

– Открой, Денис, – прозвучал над ухом тихий голос Ирины.

Денис открыл.

«Ирина Нестерова, личный ник „Ночка“, секретарь-референт первого класса, рабочий материал третьего уровня».

И фотография. Ночки.

И еще текст. Немного совсем. Три предложения. Но вот к чему они здесь?

«Ирина Нестерова, официальное обвинение: неосознанное соучастие во взломе компьютерной сети федерального посольства. Приговорена к смертной казни. Амнистирована..»

Конец! Точка! Даже две точки. Одна большая, одна малюсенькая, почти незаметная в полпикселя. Слишком миниатюрная, во всяком случае, для стандартного шрифта официальных документов.

– Ничего не понимаю! – Николай выглядел озадаченным, – Они что, не успели оформить отчет? Или не закончили эксперимент?

Денис пожал плечами. И прикрыл экранным курсором вторую точку.

Показывать Николаю файл-в-файле не хотел. Слишком опасно это может быть для Ночки. Да и самому, честно говоря, не очень хотелось сейчас знакомиться с содержанием спрятанного документа. Как-нибудь потом – пожалуйста, но не сейчас. Не при орге. Сейчас эта точка, что бы за ней не скрывалось, может стоить Ирине жизни.

Неподвижно держать на манипуляторе дрожащие от волнения пальцы было тяжело. Но и убирать руку нельзя: манипулятора может коснуться кто-нибудь еще.

Коснулась Ирина. Аккуратно, нежно так, тронула его руку, оторвала занемевшие пальцы. Ну да, конечно! Она-то, в отличие от Николая, видела, как Денис вскрывал антифедеральный компромат на «Клубничке». И здесь, наверное, успела заметить маленькое пятнышко, подозрительно похожее на то, что было в Славкином чате. И заметить успела, и сообразить, что лишние точки в секретных документах просто так не появляются.

Денис застонал.

– Что такое? – Николай настороженно поднял автомат. Но Денису было уже наплевать на орга.

– Зачем, Ира? – спросил он.

– Неужели не понятно? Я больше, чем кто-либо из присутствующих здесь заинтересована в том, чтобы узнать, наконец, что со мной сделали.

Говорила она спокойно, и говорила, вроде бы, разумные вещи.

Что ж, как вам будет угодно, Ирина Нестерова, секретарь-референт первого класса, рабочий материал третьего уровня.

Свернутый до размеров точки файл-в-файле она открыла сама.