Текст книги "Жнец у ворот"

– Сорокопут, – выговаривает Комендант. – Ты ничего не понимаешь в тонкой работе…

– Мы тут умираем от голода, пока ты жрешь жареную дичь и свежие фрукты в башне, которая тебе не принадлежит! – выкрикивает яростный голос из-за моей спины.

Я подавляю усмешку. Один из присутствующих Отцов как раз сделал себе состояние на торговле фруктами, и последняя поставка на Остров была три дня назад. Я постаралась, чтобы эта новость дошла до плебеев.

– Генерал Витурия! – подбегает вестовой из юго-восточного предместья, на этот раз даже не подосланный мной. – Карконы совершили высадку! Их ведет колдун Гримарр, его люди уже наводнили Предместье! Вот, прочтите доклады, они уже складывают множество погребальных костров! Они захватили группу меченосцев, которые отказались присягать Гримарру, и сожгли их на костре! Приказывайте, генерал!

Керис на миг замирает, не находясь с ответом. Это длится всего лишь мгновение, мгновение ее слабости. «Хочешь низложить ее? Для этого надо стать такой, как она».

– Я принимаю командование этой военной операцией, – я прохожу мимо Керис, мимо Отцов и жестом подзываю Авитаса и ополченцев из первых рядов моего войска. – Керис Витурия, ты отстранена от командования. Можешь наблюдать за ходом действий, как и присутствующие Отцы кланов.

Пусть это сработает. Небеса, помогите!

Я поднимаюсь по лестнице, Авитас и мои ополченцы следуют за мной. Когда мы поднимаемся на площадку командования, Авитас зажигает ярко-голубой факел, и мы продолжаем восхождение. Все наши надежды сейчас горят в огне этого факела. Он кажется таким маленьким, неспособным одолеть мрак великой ночи.

Авитас дважды машет факелом. Мы ждем.

Небеса! Было невероятно трудно синхронизировать действия всех наших людей так, чтобы план сработал без помех.

– Сорокопут! – Харпер указывает мне на запад моря, где из-за мыса появляется лес мачт.

Это флот меченосцев.

Со стороны плебеев, которые тоже поднимались вслед за мной, слышатся торжествующие выкрики. Отцы, напротив, выглядят испуганными.

А что до Коменданта – за все годы нашего знакомства я никогда не видела ее ни удивленной, ни испуганной. Но сейчас ее лицо белеет, словно у трупа.

– Флот не утонул той ночью, – говорю я ей. – Он просто отплыл подальше и переждал шторм. А ты уговорила своего хозяина-джинна забросать берег обломками старых кораблекрушений, чтобы народ поверил, что флота меченосцев больше нет, и в этом виновата я. Я была на побережье, Керис, пробралась мимо твоих сторожевых псов. Мачты, обрывки парусов, обломки дерева… Все, что валяется сейчас на нашем берегу, принадлежат кораблям, утонувшим много лет назад.

– С чего бы мне пытаться спрятать наш флот? Это дикое обвинение.

– С того, что тебе нужны эти корабли для войны Князя Тьмы с Маринном и книжниками, – отвечаю я. – Так что ты решила дождаться нашествия карконов и позволила погибнуть тысячам плебеев. Позволила ублюдку Гримарру высадиться на нашей земле, чтобы потом напасть на его войско и захватить корабли карконов. Тогда бы ты получила вдвое больший флот для войны.

– Адмирал Аргус и вице-адмирал Висселлиус никогда не будут подчиняться твоим приказам.

– Ты полагаешь, что они живы? – Я в открытую смеюсь. – То-то я удивлялась, что жены их не оплакивали, пока кланы носили траур.

Внезапно со сторожевых башен Навиума слышится барабанный бой. Это мои барабанщики посылают известия вместо тех, которых убили люди Декса. Вестовые появляются у подножия башни – они ждали только моего сигнала. Я передаю им приказы, которые нужно переправить в юго-западный квартал. Сейчас отрядам, расположенным там, предстоит отбить главный удар карконских варваров.

Я замечаю, что Комендант пытается незаметно отступить к дверям. Тут же ее окружают мои люди и не дают скрыться. Я хочу, чтобы она видела, что сейчас произойдет. Хочу, чтобы стала свидетельницей крушения своего плана.

Авитас поднимает последний синий факел, я принимаю его и посылаю сигнал сперва в сторону южной башни у моря, а потом – на север, в сторону военного порта.

Тяжкий звон цепей, заграждающих вход в канал, слышен даже отсюда. Со стороны военного порта, где еще стоят жалкие остатки нашего флота – две дюжины кораблей.

Никто из плебеев, наблюдающих за происходящим со стороны моста, не может ошибиться в том, чьи флаги реют над мачтами. Два скрещенных меча на черном поле. Герб клана Витурия, причем изначальный, до того, как Керис добавила в него свою мерзкую литеру К.

Также невозможно не узнать гордую седовласую фигуру на носу флагманского корабля.

– Адмирал Аргус и вице-адмирал Висселлиус мертвы, – говорю я Керис. – Теперь флот возглавляет адмирал Квин Витуриус. Команду составляют люди клана Витурия, истинные люди клана Витурия, вместе с добровольцами из клана Атрия.

Это тот миг, когда Керис Витурия понимает, что я сделала. Она видит, что ее отец, которого она считала бежавшим и скрывающимся, вступает в игру. Комендант чувствует, что я победила. По ее лбу стекают капли холодного пота, она невольно сжимает и разжимает кулаки – и рвет на груди униформу, будто ей не хватает воздуха. Тогда я замечаю ее татуировку – ВСЕ…

Она перехватывает мой взгляд, сжимая губы в тонкую линию. И тщательно застегивает воротник униформы.

– Этого не должно было произойти, Кровавый Сорокопут, – голос Коменданта тих и ровен, как всегда в те моменты, когда она более всего опасна. – Запомни это, пока игра не закончена. Если бы ты просто убралась с моего пути, то могла бы спасти жизнь многим. Но теперь… – она пожимает плечами. – Теперь я вынуждена прибегнуть к крайним мерам.

По моей спине пробегает холодок, но я не подаю вида и оборачиваюсь к Черным Гвардейцам. Все они происходят из союзных кланов.

– Арестуйте ее и отведите в камеру для допроса.

Я нарочно отворачиваюсь, когда они уводят ее. И переключаю внимание на Отцов.

– Что она вам обещала? – спрашиваю я. – Хороший рынок сбыта для ваших товаров? Прекрасных покупателей твоего оружия, Отец Татиус? Твоего зерна, Отец Модиус? Твоих лошадей, Отец Эквитиус, и твоей древесины, Отец Лигниус? Война – это отличная возможность подзаработать денег для таких жадных, трусливых подлецов, как вы?

– Сорокопут, – Авитас тем временем передает мне послание барабанщиков. – Гримарр отводит назад свои войска. Он заметил, что мы атакуем его корабли, и хочет защитить свой флот.

– Ваш план не сработает, – я обращаюсь только к Отцам. – Южные моря сегодня ночью покраснеют от крови карконов. И когда народ Навиума будет рассказывать истории о сегодняшнем дне, ваши имена в легендах будут звучать не лучше, чем имена карконов. Их будут произносить с омерзением и презрением. Но еще есть шанс все изменить. Если вы сейчас же присягнете на верность Императору Маркусу Фаррару и принесете обеты мне, как его заместителю, здесь и сейчас. Если вы после этого подниметесь на корабли вместе со своими людьми, – я указываю на корабли, идущие сюда из военного порта, – и не примете участие в сражении.

Остальное не занимает слишком много времени. Декс остается на Острове, наблюдает за ходом битвы и возвращает толпы плебеев в безопасное место. Мы с Авитасом поднимаемся на борт последнего корабля – я настаиваю на этом. Кровь моя кипит, призывая к бою, я страстно желаю отомстить этим варварам, расплатиться с ними за разрушение предместий. Я хочу лично найти Гримарра и причинить ему боль.

– Сорокопут, – зовет меня Авитас, который уезжал в предместья. Он уже вернулся, неся с собой сияющий боевой молот.

– Я нашел это в особняке Аквилла, – сообщает он, – когда проверял там запасы провианта. Смотри, какая вещь.

Молот выкован из черного металла, на нем выгравированы три слова, которые мне хорошо знакомы. Верность до конца.

Рукоять молота ложится мне в ладонь так удобно, как будто я родилась с ним в руках. Он идеален, не слишком тяжел и не слишком легок. Один его конец заострен для быстрых смертельных ударов, а тупым концом очень удобно ломать кости.

До рассвета я успеваю поработать обоими концами молота. Когда небо окончательно светлеет, мы видим, что уцелели только двенадцать кораблей варваров, и все они стремительно отплывают к югу. Квин Витуриус преследует их. Хотя я старалась найти и лично убить колдуна Гримарра, ему удалось бежать. Я всего один раз видела его в бою – высокого, бледного, похожего на мертвеца. Да, он еще жив, но, я надеюсь, проживет недолго.

Клич наших моряков наполняют меня дикой радостью. Мы победили. Мы победили! Карконы бегу! Квин догонит и уничтожит отступающих. Плебеи поддержали меня. Комендант брошена в тюрьму. Скоро мы предъявим ей обвинение в предательстве.

Я возвращаюсь в казармы Черной Гвардии. Мой доспех залит кровью врагов, на плече висит боевой молот. Плебеи, которые ютятся в казармах, почтительно уступают мне дорогу. При появлении Харпера и наших людей они издают радостные приветственные крики.

– Кровавый Сорокопут! Кровавый СОРОКОПУТ!

Под их славословия я взлетаю по лестнице, как на крыльях, а в комнате меня ждет послание с печатью Императора Маркуса. Я догадываюсь, что там, в конверте. Прощение для Квина Витуриуса, восстановление его в правах Отца Клана и новое назначение для него – Адмирал военного флота Навиума. Два дня назад я послала Императору запрос путем зашифрованного барабанного послания. Маркус утвердил назначение, Ливия немало поработала над этим.

– Кровавый СОРОКОПУТ. Кровавый СОРОКОПУТ!

Кто-то стучит в мою дверь. Авитас распахивает ее, и на пороге появляется Декс с пепельно-серым лицом. Тело мое обращается в свинец, когда я вижу выражение его лица.

– Сорокопут, – он с трудом выдавливает слова. – Только что мы получили барабанную весть из Антиума. Вы немедленно должны оставить все дела и вернуться в столицу. Императрицу, вашу сестру, отравили…

29: Лайя

Прошлое сгорит, и никто не остановит пожара.

Князь Тьмы предупреждал меня о том, что грядет. Он был достаточно прямолинеен – с таким же успехом он мог бы выкрикнуть свои планы мне в лицо. А я была такой дурой и ничего не поняла.

– Нет! Лайя! Остановись! – Я едва слышу этот голос сквозь рев пламени пожара в лагере беженцев. Я продираюсь сквозь толпу потрясенных мореходов и книжников и бегу к городу. У меня все еще есть шанс попасть в библиотеку и найти книгу предсказаний Пророков. Пока что только верхние уровни в огне! Может быть, нижние этажи еще целы…

– Проклятье, что ты делаешь, безумная? – Муса хватает меня за плечи и резко разворачивает. Лицо его покрыто пеплом и мокро от слез. – Мореходы оставили лагерь беженцев. Они сейчас все спешат к библиотеке, пытаются ее спасти. А вот книжникам нужна помощь, Лайя!

– Приведи Дарина! – кричу я. – Возьми Зеллу и Таурэ, они помогут! А я должна попасть в библиотеку, Муса!

– Аапан, здесь столько книжников, которые…

– Когда ты наконец поймешь? Сопротивление не имеет значения! Единственное, что важно – это остановить его. Если этого не сделать, он освободит джиннов, и все мы умрем, в том числе и те, кого мы сейчас спасаем!

Его ответ теряется среди панических криков, звучащих со всех сторон. Я разворачиваюсь и бегу, по пути набрасывая на себя невидимость и протискиваясь между солдат-мореходов к главным воротам. Сотни жителей Адисы высыпали на улицы и в ужасе смотрят на пожар, кто-то зовет на помощь. Фургоны пожарной бригады уже несутся к библиотеке. Пожарные раскатывают огромные шланги, похожие на змей, выгружают насосы, чтобы качать воду из моря.

Я бегу мимо них, благодаря небеса за дар невидимости. К тому времени, как я добегаю до Великой Библиотеки, навстречу мне несется поток людей в синих мантиях. Это библиотекари. Они спасаются из горящего здания, неся в руках охапки книг, свитки, толкая перед собой тележки, наполненные бесценными томами. Многие, выгрузив драгоценный груз на мостовую, рвутся снова внутрь. Но огонь распространяется, и пожарные не пускают их в самое пекло.

Меня никто не может остановить. Я невидима и кое-как протискиваюсь сквозь толпу мореходов, которые бегут из главных дверей. На нижних уровнях библиотеки царит хаос. На столе стоит командующий эвакуацией и выкрикивает остальным приказы. Все повинуются, стараясь действовать как можно быстрее, будто он – Маска, угрожающий им поркой в случае невыполнения.

Я поднимаю взгляд и вижу, что даже первый ярус Библиотеки просто огромен. Это лабиринт из дюжин коридоров. Как мне узнать, где находится нужная мне книга пророчеств? Может, она на этом уровне?

Думай, Лайя! Мореходам доверили хранилище тысячелетней мудрости, потому что они аккуратны и организованны. Это означает, что где-то должна быть схема библиотеки. И я действительно нахожу ее. Схема вырезана на большой панели стены над столом главного библиотекаря. Я вижу, что в библиотеке больше двадцати этажей, а книг такое количество, что у меня кружится голова. Я уже близка к отчаянию, что не смогу в этом разобраться, когда вдруг вижу строчку «История меченосцев. Уровень 3».

Чем выше я поднимаюсь, тем пустыннее лестницы. Библиотекари не настолько глупы, чтобы рисковать жизнью, поднимаясь на верхние уровни. Когда я достигаю второго уровня, лестница уже полна дыма, сверху слышится треск огня. Зато путь свободен, и только на третьем этаже я вижу силу пожара. Сюда уже проник огонь. И хотя все в дыму, до книжных шкафов по правую руку пламя еще не добралось. Я поднимаю рубашку себе на лицо, из глаз уже сочатся слезы из-за дыма. Я спешу к шкафам и начинаю лихорадочно перебирать книги. Полка подписана – «Арканезские провидцы и лживые предсказания». Следующая полка, с тысячами книг – о Южных Пределах. Дальше – о племенах кочевников. Еще дальше – «История книжников». «Завоевание книжников». «Ласертские меченосцы»…

Я все ближе подбираюсь к цели, но с другой стороны к ней подбирается огонь. Я оглядываюсь через плечо и понимаю, что в дыму уже не вижу лестницы. Огонь движется куда быстрее, чем я ожидала, и в пламени видны кривящиеся лица. Ифриты огня! Значит, это они используют свою силу, чтобы заставлять пламя двигаться быстрее и распространяться дальше. Я пригибаюсь, прячась между шкафами. Хотя я и невидима, вдруг ифриты способны видеть сквозь мою магию? Гули вот могут. Если ифриты меня заметят, мне конец!

Корешок еще одной книги привлекает мое внимание: «Всегда побеждать: славная жизнь и победы генерала Квина Витуриуса».

Это дед Элиаса. Я смотрю, как называется полка. Табличка говорит, что это «История меченосцев». Я быстро просматриваю книги. Похоже, это сплошные биографии генералов и императоров, и я закусываю губу от досады. Почему мы с Мусой не могли вернуться в город раньше? Всего один час мог бы все изменить. Даже лишние десять минут!

Я ведь близко к цели. Так близко!

– Эй ты, там!

За моей спиной вырастает фигура женщины в красном. Руки ее покрыты ярко-алыми татуировками, в волосы вплетены серебряные и золотые монетки, на лбу – оранжевая повязка. Моя невидимость для нее не работает – взгляд бледных, обведенных черным глаз устремлен прямо на меня. Это йадуна.

– Ты – Лайя из Серры, – приглядевшись, она широко распахивает глаза от удивления, и я отступаю на шаг. Должно быть, мое лицо известно ей из постеров, которые развесили в Адисе по приказу принцессы Никлы.

– Беги отсюда, девочка. Быстро, пока лестница еще не в огне!

– Мне нужно найти книгу о пророках, об их предсказаниях…

– Если задержишься, умрешь и уже не сможешь прочесть ни одной книги на свете, – она хватает меня за руку, и ее касание обжигает мою кожу холодом. Это магия! Я заметила, что воздух вокруг женщины прохладен и свободен от дыма. Огонь, похоже, ее совершенно не тревожит, хотя мне уже трудно дышать от дыма и жара.

– Прошу тебя, – часто вдыхая, я хватаю ее за рукав. Дым все сгущается. – Помоги мне. Мне очень нужно найти предсказания. Князь Тьмы…

Йадуна, похоже, не слушает. Она с силой тянет меня к лестнице, я упираюсь, как только могу.

– Стой! – я пытаюсь вырваться. – Князь Тьмы собирается освободить джиннов!

Я умоляю, мне отчаянно нужна ее помощь. Но она тянет меня за собой, полная магии, стремясь поскорее вывести меня в безопасное место.

– Мы, йадуна, не ссорились с джиннами, – отвечает она. – И с самим Мехерьей тоже. Его планы нас не касаются.

– Все считают, что это их не касается, пока чудовища не постучатся к ним в двери! – кричу я, хотя она недовольно морщится на мой крик. – Пока они не поджигают ваши собственные дома, не ломают ваши жизни, не убивают ваших родных!

– Я отвечаю за Великую Библиотеку, и я должна вывести тебя и любого, кто окажется здесь в опасности, наружу!

– Небеса, как ты думаешь, кто поджег библиотеку? Разве за это ты не отвечаешь? – в это время я вижу, как нечто белое выкатывается из клубов густого дыма и движется нам навстречу с явно враждебной целью. Ифрит!

– Берегись! – Я рывком увлекаю йадуну за собой на пол – и над нами прокатывается ифрит ветра, так близко, что едва не задевает меня. Йадуна вскакивает, провожая ифрита гневным взглядом. А потом выставляет вперед руки и бросается за ним, как комета. Облачение ее становится белым, как лед, когда она вбегает в пламя и исчезает в нем. Я тут же возвращаюсь к полкам, но почти ничего не вижу в дыму. Кашляя и задыхаясь, я на ощупь прокладываю себе путь на коленях.

Лайя. Что это за шепот у меня в голове? Мне кажется, или он реален? Некто в темной мантии опускается на колени рядом со мной, глядя в душу ярко-золотыми глазами. Но это не может быть настоящий Князь Тьмы, иначе моя невидимость уже слетела бы с меня. Это какая-то проекция, или обман, наведенный гулями. И это не уменьшает моего страха и отвращения.

Ты здесь погибнешь, задохнешься в дыму, – говорит Князь Тьмы. – Умрешь, как твои родные, понапрасну. Из-за одной только глупости. Я предупреждал тебя…

– Лайя!

Образ Князя Тьмы исчезает. Меня зовет настоящий, реальный человеческий голос. Это Дарин! Преисподняя, что он здесь делает? Я разворачиваюсь и ползу на его голос, который снова и снова произносит мое имя. Я нахожу брата на краю лестницы, уже наполовину объятой пламенем. Глупец!

Я не осмеливаюсь сбросить невидимость, боясь, что снова упаду в обморок. Просто приближаюсь к брату и хватаю его за руку.

– Я здесь! Уходи, Дарин, уходи скорее! Я должна тут кое-что найти!

Но брат хватает меня и тащит вниз по лестнице.

– Нет, мы уйдем отсюда оба! – кричит он. – Второй уровень в огне!

– Я должна…

– Ты должна выжить, если хочешь его остановить! – Глаза Дарина пылают. Он тащит меня за собой изо всех сил, третий этаж превращается в стену пламени.

Мы скатываемся по ступенькам, перепрыгивая через рухнувшие куски постройки, прорываясь через ад пылающих углей. Они падают на голые руки моего брата, оставляя ожоги, но он не обращает внимания на боль, все тащит и тащит меня за собой. Над нами стонет в огне огромная балка, и Дарин едва успевает оттолкнуть меня в сторону, когда она рушится на лестницу с ужасающим треском. Мы вынуждены вернуться на несколько ступенек вверх, и я кашляю от дыма. Грудь горит от боли, я сгибаюсь пополам, не в силах справиться с кашлем.

– Обхвати меня за плечи, Лайя, – кричит Дарин. – Я тебя не вижу!

Небеса, я не могу дышать, не могу ни о чем думать! Главное – не сбрасывать невидимость! Если ты потеряешь сознание, Дарин не сможет тебя отсюда вынести. Не сбрасывай невидимость!

Мы добираемся до второго этажа и видим, что лестница обрушена. Какая же я дура! Мне никогда не следовало сюда приходить! Это я виновата, что Дарин пошел за мной следом, и теперь мы оба погибнем. Мать осудила бы меня за это безрассудство. Мама, прости меня! Прости, отец. О небеса, мне так жаль… Такой же смертью умер Элиас. Я хотя бы смогу увидеть его снова в Землях Ожидания и попрощаться с ним.

Дарин видит то, чего не вижу я – выход наружу. Он тянет меня туда. Я кричу, жар для меня слишком силен.

Мы с братом прорываемся сквозь сплошное пламя. Он несет меня на себе, обхватив за талию, ноги мои свисают и беспомощно скребут по полу. Мы вываливаемся вместе с клубами дыма из горящих ворот наружу, в ночь. Все вокруг смазано. Я смутно различаю приставные лестницы, людей с ведрами и помпами, толпу… Густую людскую толпу.

Тут темнота поглощает меня, а когда я открываю глаза, то вижу, что сижу у стены в каком-то боковом переулке, а передо мной на корточках сидит Дарин. Брат покрыт ожогами и золой и всхлипывает от облегчения.

– Какая же ты дура, Лайя! – восклицает он, встряхивая меня за плечи. Должно быть, я снова стала видимой, потому что он беспрестанно обнимает меня, трясет, тормошит и снова обнимает. – У меня же никого нет, кроме тебя. Только ты одна! Ты об этом подумала, прежде чем бросаться в горящее здание?

– Прости меня, – хрипло, едва слышно говорю я. – Я думала… надеялась…

О небеса, книга. Я ведь так и не нашла книгу. Осознание своей неудачи накрывает так сильно, что меня тошнит.

– Библиотека… что с ней?

– Ее больше нет, девочка.

Из темноты к нам с Дарином выходит фигура. Это йадуна. Ее красивая алая мантия порвана и прожжена во многих местах, но она все равно излучает холод. Кожа женщины словно покрыта корочкой льда. Ее обведенные темным глаза смотрят прямо на меня.

– Ифриты хорошо справились со своей работой.

Дарин медленно поднимается, тянется к рукояти меча. Я кое-как встаю рядом с ним, но прислоняюсь к стене. Мир вокруг кружится, ноги не держат. Конечно, йадуна явилась арестовать нас. И у нас нет шансов с ней справиться. Где мне найти силы для сражения?

Йадуна, однако же, не стремится нас схватить. Просто смотрит и стоит неподвижно.

– Ты спасла мою жизнь, – говорит она. – Ифрит пытался убить меня. Я у тебя в долгу.

– Пожалуйста, не арестовывай нас, – говорю я. – Просто отпусти. Этим заплатишь свой долг.

Я ожидаю возражений, но она только смотрит на меня с непроницаемым видом.

– Ты слишком молода, чтобы жить в такой глубокой тени, – говорит она наконец. – Ты похожа на него. На твоего друга, которого зовут Муса. Я видела его в городе рассказывающим истории. Он использует силу своего голоса, чтобы создать легенду. Вы оба запятнаны тьмой. Вам следует прийти на мою родину, в Котаму, на восток. Наш народ мог бы вам помочь.

Я качаю головой.

– Я не могу идти на восток. Не сейчас, когда Князь Тьмы угрожает нам всем.

Женщина склоняет голову на плечо.

– Ты имеешь в виду Мехерью?

– Ты уже говорила это слово, – отвечаю я. – Но я не знаю, что оно означает.

– Это его имя, Лайя из Серры. Его первое и истинное имя – Мехерья. В нем содержится все, что он сотворил, и все, что еще сотворит. Его сила в этом имени, но в нем же и его слабость. Однако же, – она пожимает плечами, – это древняя магия. Месть Князя Тьмы давно предсказана. С твоей стороны, Лайя из Серры, было бы мудро покинуть эти земли и уйти в Котаму…

– Мне плевать на Котаму. – От гнева я забываю, что разговариваю с женщиной, которая могла бы убить нас обоих одним движением руки. – Я должна остановить его.

– Зачем? – качает головой она. – Знаешь ли ты, что случится, если ты его остановишь? Каковы будут последствия?

– В любом случае я пока не знаю, как его остановить.

Поднимается ветер, завывает в узкой улочке – есть опасность, что пламя пожара распространится по всему городу. Йадуна хмурится, оглядываясь через плечо, потом щелкает пальцами. В руках ее появляется какой-то небольшой прямоугольный предмет.

– Может быть, это тебе поможет, – она бросает предмет мне. Это книга. Толстая, тяжелая книга с серебряными буквами на обложке. «История Провидцев и Пророков в Империи Меченосцев». Автор – Фифиус Антониус Туллиус.

– Теперь, – говорит йадуна, – я считаю свой долг полностью уплаченным. Но помни о моем предложении. Если решишь прийти в Котаму, ищи там Дарджу. Она – лучшая наставница в Заливе Слез. Она поможет тебе справиться с твоей тьмой, научиться ее контролировать. Если, конечно, не будет слишком поздно и эта тьма не поглотит тебя.

После этих слов йадуна исчезает. Я открываю книгу и вижу рисунок, изображающий человека в темной мантии. Лицо его скрыто, руки бледны, из-под капюшона горят красные глаза. Это Пророк.

Мы с Дарином обмениваемся взглядами и спешим скорее оставить это место, пока йадуна не переменила решения.

* * *

Два часа спустя мы с братом все еще бредем по улицам Адисы. Я молюсь небесам, чтобы Муса остался цел и невредим и уже вернулся в кузницу. Искать его в лагере беженцев у меня нет времени и сил. Только не сейчас, когда я прочла нечто важное.

К моему великому облегчению, я вижу, что в кузнице горит свет. Муса сидит в большой гостиной, Зелла мажет ему ожоги какой-то мазью. При виде меня он открыл было рот, но я не дала ему заговорить.

– Сорокопут выжила после попытки убийства, – говорю я. – Ты об этом знал? Когда это произошло, при каких обстоятельствах?

– Ты хотя бы сядь…

– Я должна это знать сейчас же, Муса!

С недовольным ворчанием он поднимается и идет в свою спальню, где какое-то время копается, а потом возвращается с несколькими свитками. Я тянусь к ним, но он легко шлепает меня по руке.

– Все зашифровано, ты не разберешь, – он бесконечно долго пересматривает свитки и наконец находит нужный. – Вот оно. Ее попытались зарезать по приказу Керис, – говорит он. – Один из телохранителей нашел ее и отнес в казармы. Через двое суток она уже была на ногах и раздавала приказы.

Я раскрываю книгу о Пророках на заложенной мной странице и протягиваю Мусе.

– Читай.

– «Кровь отца и кровь сына – предвестники тьмы, – вслух читает Муса. – Король озарит дорогу Мясника, и когда Мясник склонится перед своей величайшей любовью, приблизится ночь. Только призрак сможет уцелеть посреди побоища. Наследница Львицы да завладеет гордостью Мясника, тогда гордость истает как дым. Кровь семи поколений исчезнет из мира до того, как Король снова станет искать отмщения». Ад бы побрал этих Пророков, что за бред?

– Это не бред, – возражаю я. – Это имеет смысл, если знать, что сорокопут – такая птица, которая терзает свою добычу на куски, прежде чем съесть ее. Я однажды читала об этом. Люди называют сорокопута птицей-мясником. Вот что значит титул «Кровавый Сорокопут».

– Это пророчество не может иметь в виду ее, – говорит Муса. – Помнишь другое предсказание? «Мясник будет сломлен, никто не вмешается».

– Может быть, эта часть предсказания еще не исполнилась, – предполагает Дарин. – Мы ведь ищем фрагмент Звезды, верно? В этих твоих докладах есть что-нибудь об украшениях, которые носит Кровавый Сорокопут? Или о каком-нибудь особенном оружии, с которым она не расстается?

– У нее есть… – Муса шелестит свитками, потом склоняет голову набок и прислушивается. Я слышу щебет феи. – Кольцо? Да, у нее есть кольцо Кровавого Сорокопута, полученное ей при вступлении в должность. А еще – кольцо клана Аквилла.

– Где она его взяла? – спрашиваю я.

– Проклятье, откуда мне… – он снова склоняет голову и вслушивается. – Кольцо она получила от отца, – сообщает он. – В день его смерти. Перед самой смертью он отдал кольцо ей.

Кровь отца. Должно быть, когда его убили, на кольцо попала часть его крови. И, конечно, это кольцо сейчас – предмет ее гордости, потому что это символ ее рода.

– А где Князь Тьмы? – спрашиваю я. – Он все еще в Навиуме?

Я знаю ответ еще до того, как Муса успевает заговорить. Он утвердительно кивает.

– Видишь теперь? – восклицаю я, крутя на руке браслет, который подарил мне Элиас. – Князь Тьмы сидит в Навиуме, потому что там находится предмет, который ему нужен. Он никогда не уйдет оттуда, пока не получит свое. У Кровавого Сорокопута на руке – последний осколок Звезды.