Текст книги "Хитра"

40

Лисси Нурхейм, стоя в дверях спальни родителей напротив ряда больших зеркал, нетерпеливо переминалась с ноги на ногу в ожидании, когда мама определится с нарядом. Уже было восемь часов, и девушка знала, насколько для Синтии важна пунктуальность. На ночном столике с маминой стороны огромной кровати с балдахином лежало приглашение.

– Добро пожаловать в большой салон в 20 часов.

– Зачем вообще посылать бумажные приглашения тем, с кем живешь в одном доме?

Получив послание, папа недоуменно почесал в затылке.

Пока мама разбирала гардероб, отец умиротворенно сидел в одном из кресел у окна, положив ноги на мягкий пуфик – и так папа в основном проводил время с самого приезда, носом зарывшись в буклет, подобранный в аэропорту.

– Очень удобное кресло, Эва. Может, нам такое же купить?

Лисси улыбнулась – наконец папа успокоился.

– Ну как я? – спросила мама, еще раз покрутившись перед зеркалом. – Платье как будто топорщится сзади, а? Хенрик?

– Очень красиво, – сказал папа, не отрываясь от книжки.

– А тебе как, Лисси?

– Согласна с папой.

– Ладно, – решила мама, проведя руками по платью. – Тогда пусть будет это. И еще…

– Туфли, – подсказала Лисси.

– А, точно, – улыбнулась мама. – Какие, как думаешь?

– Вот эти лучше всего подойдут к платью.

– Думаешь? – мама поднесла ногу к зеркалу.

– Точно, мама, нам уже пора, нас ждут. Папа, ты готов?

– Всегда готов.

Папа зевнул, отложил книгу и поднялся с кресла.

– Подождите, – сказала мама, когда ее наконец удалось вытащить из комнаты. – Сумка.

Она снова застыла перед зеркалом, но чуть погодя все же вышла из спальни.

– А приглашение? Надо взять?

– Да нет, нет, – улыбнулась Лисси. – Пойдем уже.

Синтия встретила их в дверях с несколько натянутой улыбкой.

Одета она была безукоризненно, в бежевое платье от «Шанель» и туфли от дизайнера из Вероны, а шею и запястье украшали нитки жемчуга. Волосы собраны в изящный узел, наверняка не без помощи парикмахера, который приехал несколько дней назад, чтобы заняться свадебной прической Лисси.

– Добро пожаловать, проходите, – улыбнулась Синтия, наклонилась и поцеловала маму в обе щеки.

– О, да, добрый вечер, – произнесла мама, немного опешив.

– Рад вас видеть. – Папа слегка поклонился.

– Проходите. Проходите и захватите себе бокальчик по пути.

К счастью, тут официантов не было. Лисси умоляла Александра обойтись без них, во всяком случае за ужином, и очень обрадовалась, увидев в коридоре приветственные напитки на серебряном подносе.

Большая столовая, которую Синтия называла салоном, располагалась в задней части дома, изящно обставленная, как и все другие комнаты, с роскошной люстрой на потолке и тяжелыми картинами на стенах. В основном норвежских художников девятнадцатого века. У Хенри Притца была довольно большая коллекция, в том числе и современного искусства, но к счастью, основная ее часть располагалась в их доме в Марбелье, поэтому Лисси была избавлена от непременных папиных комментариев.

– Ты только на это посмотри, а? Я бы и сам так нарисовал, Эва!

Большой стол размером в полкомнаты покрывала белая дамасская скатерть, но гостей сегодня, вероятно, будет не больше шести.

– Твой отец приедет?

– Не думаю. Он где-то в Азии.

– Но на свадьбу-то он успеет?

– Будем надеяться, что да.

Последняя реплика прозвучала шуточно, но Лисси показалось, что за этим что-то стоит.

Хотя здесь всегда так.

Синтию Лисси видела часто. Та была полновластной хозяйкой своих владений и умело управляла ими, вникая в каждую мелочь. С Хенри же, наоборот, Лисси встречалась всего лишь несколько раз.

Очень приятный.

Крайне внимательный и дружелюбный.

Но вечно занятый.

Всегда куда-то спешил и почти все время держал у уха телефон.

В комнату вошел Александр, и Лисси почувствовала, как забилось ее сердце. Какой красавчик. В новом костюме, с галстуком, который она посоветовала.

Подмигнув невесте, он поцеловал Синтию в обе щеки.

Этот ритуал принадлежал к числу тех новшеств для Лисси, к которым она еще не вполне привыкла.

– Беньямин не придет, – сказал Александр. – Эта… Наталие не очень хорошо себя чувствует, они останутся в Ронделлене.

– О, этот чудесный р-р-р, – улыбнулась мама. – Моя сестра много лет прожила в этом городе Швеции, и произносить это слово всегда казалось мне так забавно. Словно язык щекочет. Р-р-ронделлен.

Синтия улыбнулась и тихонько похлопала ее по плечу.

– Но нет, наш Ронделлен – это круглый гостевой дом в глубине сада. Беньямин иногда пользуется им, когда он дома.

Она всплеснула руками и показала гостям их места за столом.

– Значит, будем только мы, ну и хорошо. Пойду проверю последний раз, как дела на кухне, и начинаем.

– А что начинаем-то? – прошептала мама, когда все расселись.

– У нас будет пробное меню. Для свадьбы, – тихо сказала Лисси.

– А-а, хорошо, – ответила мама и посмотрела на папу, которого, похоже, больше занимала живопись на стенах.

– Это копия Веренскиолда? Очень красиво.

– Нет, это оригинал, – вежливо ответил Александр, положив салфетку на колени.

Мама посмотрела на него и сделала то же самое.

– Ну и ну. – Папа погладил себя по подбородку. – Однако. Как будто в Национальный музей попал.

Лисси ждала, что прозвучит язвительный комментарий, но ничего подобного не случилось.

Папа сказал это чуть ли не с гордостью.

– Начинаем, – произнесла вошедшая в салон вместе с официантами Синтия.

Она встала у края стола, пока официанты расставляли на скатерть различные закуски.

– А меню?

Синтия махнула одной из девушек, та поспешила на кухню и вернулась с меню для всех.

– Вот так, теперь все на месте.

Она обвела рукой стол, показывая на подносы с блюдами.

– Как видите, мы решили отдать предпочтение традиционным блюдам национальной кухни. Мы же на прекрасном острове Хитра, и это должно быть отражено в том, что мы подаем. Вся еда выращена и приготовлена здесь, нашим поваром, вы, конечно, сможете познакомиться с ней и всей командой после того, как мы закончим.

Хозяйка дома улыбнулась и продолжила:

– Сперва блинис с вяленым бараньим окороком, икрой и креветками. А это севиче с свежемаринованным палтусом в яблочно-огуречно-цитрусовом маринаде. И наконец мы выбрали тартар из внутреннего филе оленины на подушке из брюквенного пюре. Приятного аппетита.

Синтия села за стол и стала ждать, когда гости приступят к еде.

– Попробую вот это, – осторожно сказала мама и положила себе на тарелку блинис.

– Берите все блюдо, – улыбнулась Синтия. – После мы, конечно, протрем скатерть, но так будет удобнее для всех.

– Извините. – Мама подобрала оранжевую икринку, упавшую по пути.

– Ничего страшного. Так удобнее. И особенно оленину – пюре может быстро прилипнуть.

Она посмотрела на Лисси.

– Может, сразу вычеркнем ее? Чересчур?

Лисси отрезала кусочек и попробовала.

– Нет, почему же? Как по мне, очень вкусно.

Синтия охнула и схватилась за лоб.

– Господи, что же это я. Хорошо, что не каждый день выходят замуж. Так много всего нужно проконтролировать. Извините. Вино конечно же.

Трое официантов вынесли из кухни две бутылки с белым и одну с красным вином.

– Не будем же мы пить все? – удивилась мама. – Боюсь, я не смогу.

– Вина уже выбраны заранее. – Лисси накрыла руку матери своей. – Повар подобрал вино для каждого блюда, нам надо только попробовать их сочетание.

– А, да, – сказала мама, когда перед ней поставили разные бокалы.

Она подняла один из них.

– Это к чему?

– К блинис, – улыбнулась Синтия.

Папа уже выпил полбокала красного, попробовал все и похлопал себя по животу.

– Не знаю, как тут что называется, но голосую за то, что к этому вину, – сказал он с улыбкой.

– Правда? – спросила Синтия удивленно. – Вам что, не понравилось?..

Она кивнула на блюда.

– Что? Очень понравилось. Все. Давайте дальше.

Он махнул одному из официантов, тот налил еще вина в бокал отца.

– Так что решим? – обратилась к гостям Синтия. – Подождем, пока попробуем все блюда или уже сейчас озвучим мнения? Это, конечно, нелегко, в каждом свой шарм, но все должно идеально сочетаться. Какие мысли?

– Извините, мне придется ответить.

Александр взял телефон со стола и кивнул на дверь.

– Возвращайся скорее. – Лисси поцеловала жениха.

– Конечно, – проговорила Синтия. – Через несколько минут будет новое блюдо, так что если кто-то хочет размять ноги…

Мама и папа с бокалами в руках остались сидеть за столом.

– Полагаю, я воспользуюсь случаем.

Лисси улыбнулась и вышла в туалет в коридоре.

Она закрыла защелку, села на унитаз и перевела дух.

Все же прошло нормально?

Намного лучше, чем она ожидала.

Папе, кажется, даже нравится?

Невероятно.

Лучше и быть не могло.

Она встала и пошла помыть руки.

Вдруг с улицы через приоткрытое окно до Лисси донеслись чьи-то голоса.

Александр?

Он же вышел поговорить по телефону?

Она выключила воду и неслышно пробралась к окну и спряталась за шторой.

– Твою мать, Беньямин, возьми же себя в руки.

Беньямин?

– Ну что теперь еще?

Оба говорили тихо, но она все равно хорошо их слышала.

– Обязательно было тащить ее домой, у меня гости, ты же знаешь.

– Кого, Наталие? Она же моя девушка.

– На этой неделе, да. Черт, по крайней мере держи ее трезвой, ты всю округу перепугаешь.

– Какую еще округу?

– Ты знаешь, о чем я. Зачем ты меня позвал? Ты же знаешь, что я на ужине.

Стало тихо.

Они отошли подальше?

Нет, снова голос Беньямина.

– Кажется, я вляпался.

– Что на этот раз?

– Здесь сегодня была полиция.

– Полиция? Черт побери, Беньямин. Мама их видела?

– Нет-нет. К счастью, я встретил их на выезде отсюда. Поговорил с ними через окно машины.

– Что они хотели?

Снова тишина.

Довольно долго.

Лисси чуть отодвинула штору и увидела их, они отошли дальше к площади.

Александр активно жестикулировал.

Беньямин кивал, смотря в пол.

Александр ткнул брата пальцем в грудь, развернулся и, раздраженный, пошел к дому.

Лисси выскочила в коридор и быстро дошла до двери.

– О, привет.

– Забежала в туалет, – улыбнулась Лисси. – Как все прошло?

– Э-э, что прошло?

– Звонок? С кем ты говорил?

– А, да. Это просто был Кюрре. Не знает, успеет ли к субботе, но все нормально.

– Он приедет?

– Э-э, да.

Вдруг в противоположном конце коридора возникла Синтия.

– Мы готовы, вы идете?

– Идем, – улыбнулся Александр.

И прошел вперед невесты в салон.

41

Низкое солнце предвещало приближение вечера, когда Миа на своем мотоцикле свернула на узкую гравиевую дорожку, раздраженная тем, что никак не могла понять, что же не дает ей покоя в схеме с временны́ми отрезками, висевшей у нее дома на стене. Она еще раз съездила в Свинген и прошла по аллее Бьёркелунд туда и обратно. Побывала на пристани, где нашли велосипед. Мии казалось, что ответ прямо перед глазами, но она его не видит.

Черт подери.

Ладно.

Надо побыстрее вернуться домой.

Снова пройтись по снимкам на стене.

Дом Симона выглядел как на картинке, располагаясь у самой воды на западной стороне острова. Симон и Миа оказались практически соседями, отсюда до пристани Мии меньше километра. Яблони и вишни, кусты смородины и крыжовника росли в саду. В самом его конце небольшая поляна клубники с чучелом, с которого ветер сдул всю одежду. Большой рододендрон на углу дома напомнил Мии о матери. Как та, улыбаясь, одетая в свою любимую одежду, рабочие штаны, анорак и садовые перчатки, стояла на коленях на траве в саду Осгорстранна.

Не хочешь помочь мне сажать, Миа?

Нет. Ей никогда это не нравилось, но наблюдать за работой матери в саду она любила.

А вот помогать папе в гараже – другое дело. Фоном играло радио, отец стоял над капотом своего изумрудного «Ягуара».

– Передай мне ключ для свечей зажигания, Миа.

– Я сама хочу, можно?

Миа еще помнила его добродушный смех.

– Конечно можно, иди сюда, я тебе покажу.

В школе ее называли пацанкой, дразнили на переменах, но это длилось недолго. Увидев, что ей глубоко плевать на намешки других, они быстро перестали.

Миа купила свой первый мотоцикл в день своего шестнадцатилетия. Бу «Хонда СВ100», сверкающе красный с характерным белым крылом на баке. И пока другие девочки, стоя на заправках, мило хлопали глазами и жевали жвачку в надежде, что их посадят на заднее сиденье переделанных тачек с кубиками на зеркале, она уже мчалась на мотоцикле по Хортену или к озеру Борреванне купаться.

Миа прошла мимо клумбы c жимолостью и линнеями, обложенной камнями, до конца дома, где нашла Симона сидящим в кресле на веранде.

Когда он увидел Мию, его глаза просияли радостью, и он быстро поднялся на ноги.

– Добрый вечер, Миа, спасибо, что пришли.

– Добрый, Симон.

Она осталась стоять на лестнице.

– А где София?

– Ночует у бабушки. Не хотите присесть?

Он поправил подушку на одном из садовых кресел.

– Я довольно занята. Вы хотели поговорить со мной о чем-то?

Не то чтобы она хорошо его знала, но сегодня он явно был сам не свой. Вид у него был усталый и обеспокоенный. Красные глаза, взгляд бегающий. На небритом лице лежала печать волнения.

На Симона было больно смотреть.

– Уверены?

Он с почти умоляющим взглядом деликатно показал рукой на кресло.

– Ладно, – вздохнув, согласилась Миа.

Она отодвинула кресло чуть дальше от Симона и села.

– Вина?

Симон показал Мии бутылку в своей дрожащей руке.

– Нет, спасибо.

Он на мгновение поднял взгляд на море, словно искал слова, с которых начать.

– Я здесь как полицейский или как друг? – спросила Миа.

– Наверное и то, и то. Можно стать друзьями после двух встреч?

Миа улыбнулась.

– Обычно со мной такого не бывает.

Он провел рукой по светлым волосам и покачал головой.

– Нет-нет-нет.

– Все так плохо?

– Хуже некуда.

– Речь идет о тюрьме? Я должна буду вас арестовать через несколько минут?

К счастью, он улыбнулся.

– Все намного серьезнее.

– Правда?

– Да, к сожалению, – произнес Симон, на мгновение закрыв лицо руками. – Можно я начну сначала? У вас есть время?

– Хорошо, давайте. – Вздохнула она, положив ключи от мотоцикла на стол.

– Спасибо. Я сейчас… две секунды, ладно?

Симон вскочил с кресла, влетел в дом и вернулся с большим рулоном бумаги. Встав рядом с Мией, он развернул его, чтобы ей было видно.

– Что это? – спросила Миа, разглядывая чертеж здания с логотипом на фронтальной стороне.

– Новый центр дайвинга, – сказал он, перемещая палец по плану. – Здесь расширенная пристань, стекло по всему фасаду, видите, тут магазины, а вот гостевые комнаты.

– Мило, – кивнула Миа. – И зачем мне это?

– Вы ведь не были у меня на пристани, да?

– Нет.

Он положил чертеж на стол и сел.

– Там все разваливается. Нужно сносить, если не ремонтировать. Не поймите меня неправильно, не то чтобы я против заняться чем-то другим, могу хоть рыбу разделывать сутками напролет, благополучие Софии для меня важнее всего. Но я подумал, почему бы не попробовать, не дать себе последний шанс?

– И?

– Так ко мне пришла эта идея. Расширить сферу деятельности. Вложиться и стать круче других. Я пошел к архитектору, потратил последние деньги, и он сделал мне этот проект.

– Хорошо. Но я по-прежнему не понимаю проблему.

– Банк отказал.

– И?

Симон потер глаза.

– Точнее, они не сказали четко «нет», а то, что я недостаточно платежеспособен, и мне нужно сделать вступительный взнос.

– А у вас его не было?

– Нет, увы.

– Когда мы подойдем к сути?

– Сорри, я постараюсь побыстрее. Однажды ко мне в магазин зашел заинтересованный в дайвинге парень. Я и раньше его видел, пару раз в центре, но не был знаком с ним. Он хотел взять пару уроков, выложил на стол наличные, конечно, я согласился и провел с ним несколько занятий. Мы просмотрели все снаряжение, все бутылки для подводного плавания, но, знаете, было немного странно, он ни к чему не проявил заинтересованности. Вместо этого завел разговор о деньгах. Спрашивал, хорошо ли я ныряю. Есть ли у меня опыт глубоководного дайвинга.

– Так?

– И в нашу третью встречу он признался, что первые два раза он просто меня проверял. И как оказалось, он работает на кого-то, кому нужна помощь.

– Он хотел, чтобы вы нырнули за чем-то?

– Да. Они что-то потеряли. У Маусундвера. На большой глубине. И что тот, кого они наняли до меня, не смог выполнить эту работу.

– Сколько он предложил?

– Сто тысяч.

– Вот как. За один спуск?

– Да.

– Видимо, они потеряли что-то ценное.

– Да, я тоже так подумал.

Симон пожал плечами.

– … нет, на самом деле я не так подумал. Я подумал только о деньгах на новое здание. Сотня? Недостаточно, но неплохой старт. И я согласился.

– Так вы заработали сто тысяч? Поздравляю.

– Нет, к сожалению, ничего не вышло. Вернувшись домой, я одумался. Потеряли что-то в море? Что это может быть? Наркотики? Скорее всего, правда? Значит, тут где-то проходит маршрут наркотрафика?

Он кивнул в сторону моря.

– Я позвонил ему и сказал, что передумал.

– Конец истории?

Он покачал головой и посмотрел в сад.

– О, нет. С этого все и началось.

– Дайте угадаю. На этом его вежливость закончилась?

– Да. Он сказал, что это должно быть сделано. Немедленно.

– А если нет?

Симон провел пальцем по горлу.

– Серьезно? Он угрожал вашей жизни?

– Не прямо, но выразился довольно ясно. Сказал, что, видимо, я не понял, о чем идет речь. Что даст мне еще один шанс. Я должен дать ответ в течение пары дней.

– Это с ним вы говорили той ночью? Когда София не нашла вас дома?

Кивнув, он стыдливо посмотрел в пол.

– Извините, я не хотел лгать или чтобы она проснулась и не нашла меня… я просто не знал, что мне делать.

– Вы знаете его имя?

Симон кивнул головой.

– Стив. Татуировки, мышцы и все такое. Сорри, что докучаю вам всем этим. Но я просто не знаю, что мне делать.

Он медленно покачал головой и спрятал лицо в ладонях.

– Черт, черт, черт. Какой же я идиот.

Миа встала с кресла и положила ладонь на руку Симона.

– Я подумаю, что можно сделать. Сейчас уже поздновато, но завтра посмотрим.

– Вы сможете, правда?

В его глазах читалась едва заметная улыбка.

– Большое спасибо, Миа. Огромное вас спасибо.

Увидев его взгляд, Миа вдруг почувствовала то же, что и в первую их встречу.

Отец-одиночка и дочь.

В этом идиллическом месте.

Другая жизнь?

Возможность?

Для нее?

С моря подул ласковый теплый бриз. По взволнованному лицу Симона пробежали мягкие тени.

– Уверены, что не хотите выпить глоточек?

Она постояла несколько секунд в нерешительности и спустилась с веранды.

– Наверное, в другой раз. Мне надо работать. Кстати, хотела кое-что у вас спросить.

– Да?

– Вы хорошо знаете Аниту Хольмен?

Судя по слегка разочарованному виду Симона, он рассчитывал, что она передумает и останется.

– Нет, не очень, а что?

– Отец мальчика? Юнатана? Может, слухи какие ходят о том, кто он?

Он подумал секунду, но покачал головой.

– Нет, я ничего такого не слышал. Это?..

– Спасибо. Надо было только проверить.

– Позвоните мне, – сказал Симон.

– Окей. – Миа, пройдя вдоль камней клумбы, направилась к мотоциклу.

42

Приближалась полночь, и Мунк, сидя в баре отеля «Юртен», топил горе в стакане минералки «Фаррис» со льдом и кусочком лайма. В маленьком помещении было пусто, только он и молодая девушка, ходившая туда-сюда. На ее бейдже было написано Рут, и очевидно, в ее обязанности входило намного больше, чем работа бармена. Она напомнила ему о его единственной дочери Мириам. Как та сыграла летом пышную свадьбу и как Мунк гордо вел ее через цветущий сад к алтарю.

– Вам еще что-нибудь нужно? – улыбнулась Рут.

– Все нормально, – кивнул Мунк, положив приготовленную сигарету на пачку.

Он пытался ограничить курение.

Держать себя в форме.

Четыре недели интенсива.

Это худшее, что случалось в его жизни.

Без сомнений.

У Лилиан была зависимость от тренировок, и она откровенно поддразнивала Холгера по поводу свисающих у него со всех сторон складок жира и стыдила его, особенно когда ему приходилось садиться, чтобы обуть ботинки. В конце концов Мунк разозлился и, не желая больше слушать насмешки, решил пойти в спортзал.

Ладно.

Ну что ж.

Давай попробуем.

Он пожалел об этом через две секунды.

Мунку пришлось выполнять приседания, приседы, наклоны, берпи, планку, отжимания и еще многое, черт его знает, как это все называется, в помещении с ужасной музыкой, орущей из колонок. По окончании тренировки его стошнило в раздевалке, ему было так плохо, что, стоя над раковиной, он еле дышал.

По пути домой за рулем была Лилиан.

– Вид у тебя такой, словно ты уже сдался.

Так что нет.

Так нельзя.

Да и что в результате?

Бегать по лестнице вместо лифта?

Нет, такое не для него.

– Вы что, журналист? – спросила девушка по имени Рут.

Длинные русые волосы и голубые глаза подчеркивали свежесть и сияние ее лица, что свойственно всем тем, кто постоянно живет у моря. На них, видимо, так благотворно влияет морской воздух.

– Что? Нет-нет.

– Значит, вы не на свадьбу приехали?

– Нет.

– Не то чтобы и я тоже ей особенно интересовалась, если честно.

Мунк никогда не любил болтать ни о чем, но сегодня вечером был не прочь.

Не звони мне больше, ладно?

Но Лилиан…

Нет, хватит с меня. Между нами все кончено, понятно?

Мунк, катая рукой сигарету по пачке, уже посматривал на входную дверь, но все-таки отложил перекур.

– Полагаю, на выходных сюда хлынет толпа народа, с четверга все забронировано.

– Окей. На этих выходных свадьба?

– В субботу. В церкви Санстад.

– А вы здесь живете?

– На Фрёйе, – кивнула Рут.

– Это?..

– Соседний остров, – улыбнулась она.

Она приблизилась к Мунку и прошептала.

– Еще красивее, чем этот.

– Даже так? Это возможно?

– Вы там не были? На Фрёйе?

– Нет.

– Обязательно побывайте.

– Если будет время, – улыбнулся Мунк.

Рут нахмурилась и бросила взгляд на белую шляпу на стойке.

– Подождите-ка, кажется, я знаю, кто вы. Вы тот следователь, да?

– Так точно.

Она тихо засмеялась.

– Понимаете, Марта из магазина одежды мне сказала, что к ней заходил один из полицейских из Осло и купил шляпу. Марта очень смеялась.

– Правда?

Маленькая деревня, все все знают.

– Вы же знаете, что это вообще-то женская шляпа?

– Э-э, нет, не знал.

– Она продает только женскую одежду.

– Думаете, мне не идет?

Мунк надел шляпу.

Рут опять засмеялась и, наклонившись над стойкой, поправила шляпу на его голове.

– Наденьте правильно, по крайней мере.

Мунк засунул сигарету в рот и встал.

– Присмотрите за моим бокалом?

Она улыбнулась.

– Уверены, что не хотите чего-нибудь покрепче?

Мунк посмотрел на полку со спиртным за ее спиной.

Выпить? Первый раз за тридцать лет?

Может, сегодня для этого самый подходящий вечер.

– Нет, спасибо, воздержусь.

На улице стало прохладнее. Приятная и тихая погода, лишь легкий ветерок с моря шелестел листвой берез.

Мунк закурил и посмотрел на небо.

Черт.

Он потер палец на том месте, где еще недавно было обручальное кольцо.

Больше десяти лет он носил его после развода.

И когда снял его, то почувствовал себя голым.

– Мунк!

Обернувшись, он увидел спешащую к нему через дорогу Нину Риккардо. Судя по ее внешнему виду, она прямо из кровати. Выбежала из номера, не успев даже заправить в брюки свою яркую рубашку.

– Вы что, без телефона ходите?

– Он заряжается. А что?

– Новая жертва.

– Что?

Она кивнула и наклонилась завязать шнурки на кроссовках.

– Мужчина. В природном заповеднике Хавмюран.

– Я поведу, подождите две секунды.

– Нюгорд едет, Миа тоже. Борг не отвечает, – сообщила Риккардо, когда Мунк вернулся.

– Судмедэксперты?

– Летят из больницы Святого Олава. Машины из Оркангера. Я позвонила, пока спускалась из номера. Криминалисты уже едут.

– Хорошо. Покажете дорогу?

Риккардо кивнула и открыла карту в телефоне.

– Далеко?

– Нет, двадцать минут.

Они ехали по пустой дороге. За окном на поляне пасся олень. Промелькнули какие-то фермы и очертания домов. А потом по шоссе: слева лес, справа море.

У своей личной, не служебной машины стоял Эриксен, внутри нее сидел пожилой мужчина, закутанный в плед.

Мунк остановился чуть поодаль от ленсмана и вышел из машины.

Лука, первый раз за все дни одетый не в форму, подошел к нему.

– Он позвонил вам домой? – спросил Мунк, кивнув на машину.

– Да.

– А кто это?

– Его зовут Ханс Оливер. Глава местного союза орнитологов, бёрдвотчер.

– А что он тут делал в такое время?

– Сказал, что думал, что забыл тут бинокль пару дней назад. Знаете, такой специальный, чтобы разглядывать птиц и все такое.

– И как, нашел?

– Что?..

– Бинокль?

– А, я не спросил. Было много…

Лука бросил на мужчину обеспокоенный взгляд.

– Да, он стоял прямо на дороге. В шоковом состоянии.

– Окей. – Мунк положил руку на плечо Эриксена. – Слушайте внимательно, команда медиков скоро прибудет на вертолете, ладно?

– Да, – нервно кивнул Лука.

– В багажнике лежит полный полицейский комплект, в том числе четыре красных фонаря. Я хочу, чтобы вы принесли их и расставили на земле, чтобы вертолет мог приземлиться, окей?

– Э, да, принято.

– Еще там есть лента ограждения. Видите, где я показываю?

– Да.

– Оцепите. Не всю дорогу, нужно оставить место, чтобы машины могли проехать. И проследите, чтобы свидетель не мыл руки. Криминалисты едут из Тронхейма, это займет время, и пока мы не возьмем пробы с его пальцев и одежды, свидетель останется тут.

Лука кивнул.

– У вас есть карманный фонарь?

– Думаю, есть.

– Принесите его.

Лука побежал к машине и вернулся с большим фонарем.

– Вот.

– Спасибо. Какой у вас размер обуви?

– Э-э, сорок четвертый.

– Дайте мне ваши сапоги.

– Что?

– Мне нужны ваши сапоги. Тут же болотистая местность?

Мунк показал в сторону леса.

– Ну да.

– Вот именно.

Лука стянул с себя сапоги, а Мунк, наклонившись, развязал шнурки на ботинках и снял их.

– Наденьте эти, – сказал он.

В этот момент к Луке и Мунку подошла Нина Риккардо.

– Заходим?

– Да. Где эта башня? – спросил Мунк.

– Около трехсот метров по той дороге. – Указал рукой Лука.

Мунк включил фонарь. Хотя ночи тут были светлые, разница в освещенности оказалась ощутимая. Он увидел, что меж тяжелых еловых ветвей вглубь леса ведет маленькая тропинка.

Он кивнул Нине Риккардо.

– Идем.