Текст книги "Правда Za нами!"

О значимости поэзии

Этот проект рассчитан не только на широкий круг учащихся, их преподавателей, но и на всех любителей литературы всего мира. В этом наглядно убеждает нас интернет, изобилующий отзывами иностранцев. Поэтому с поддержкой проекта нет проблем. Стоит только набрать в интернете три слова: «Елена Склярова, книги», и он вам мигом выдаст ответ.

«Вдумайтесь, сколько трудов вложил автор в книгу “Кумиры разума и чувств”. За филигранными строками прячется поток ее мыслей, чувств, знаний и умений, которые она облекла в форму текста, чтобы приобщить тебя к ним», – высказался тонкий знаток литературы.

И далее, скорее всего, музыкант добавил: «В ее педагогической поэзии ты можешь найти смысл, который так долго искал, почерпнуть знания и просто насладиться ее мелодичным текстом».

«Интригует именно та нить сюжета, которую хочется распутать, и именно она в конце становится действительностью с неожиданным поворотом событий», – считает рассудительный респондент.

«Если сказки Пушкина предназначались для взрослых, а они, в свою очередь, читали своим детям в назидание, то современная поэтесса Елена Склярова адресует свой проект, охвативший все эпохи, начиная с Возрождения, Просвещения, Золотого века, Серебряного века, переходя к современному времени, новому поколению. Искренние, теплые отзывы читателей, несомненно, вдохновляют, и хочется творить не только для детей, но и для взрослых. Хотя многие с сожалением высказываются насчет того, что в их детстве не было таких замечательных пособий. Эти стихи востребованы своей поучительностью и являются своего рода надежным подспорьем в нелегком деле воспитания и обучения подрастающего поколения. Огромное спасибо автору!»

«Прочитала сборник современной поэтессы Елены Скляровой о классиках – писателях и поэтах, где в стихах описываются их биография, творчество и личная жизнь. Это значимое методическое пособие представляет интерес не только для учащихся всех возрастов и их преподавателей литературы, но и нам, взрослым, доставляет огромное удовольствие читать его, вспоминая скоротечно прошедшие школьные годы. Жаль, что в наше время не было таких авторов по литературе! Стихи легче запоминаются, нежели проза, и, однажды войдя в память, они остаются на всю жизнь», – пишет в интернете Валентина Ивашина.

«Потрясающие, сильные, точные – из самого сердца идущие слова. Пока рождаются такие стихи – у мира есть будущее. Жалко, что о таких замечательных авторах мало пишут. О детях говорят много, а вот она, похоже, пока одна догадалась найти долгожданный ключик к учащимся, чтобы оказать им реальную помощь в развитии словесной памяти с раннего детства. Почему такие скромные, талантливые поэтессы остаются в тени алтарей? Спасибо автору за прекрасное и востребованное творение!» – искренне благодарит В. Невдобенко.

Значимость поэзии

 
Знание – сила, знание – свет!
Конечно, спора в этом нет.
С годами трудно познавать,
Средства нужны, чтоб помогать.
 
 
На суд изложенный проект
Представил психолог-поэт,
Пока единственный притом.
Уж пятый издается том.
 
 
В них разговор идет о том,
Как же создать семейный дом,
Чтобы в нем уютно было,
Чтоб раздавался детский смех,
 
 
Была психика здорова
И настроение у всех.
Хоть писался он для ребят,
Приобрести же все хотят,
 
 
Чтоб на примере всех поэтов
Урок по воспитанью взять.
Ведь каждый родитель готов
Детям хороший урок дать.
 
 
На месте время не стоит,
С годами все меняется.
Ведь акселерация не спит —
Мгновенно ускоряется.
 
 
Совсем иные растут дети,
Родители меняются.
Их не узнать на всей планете —
Психически меняются.
 
 
Трудно знания даются,
Подача их меняется.
Интернетом заразились,
Общаться же стесняются.
 
 
Не хотят дети учиться,
Себя духовно развивать.
К просвещению стремиться
Всем миром надо помогать.
 
 
Секрет учебы раскрыла:
Боль тупую ощутила.
Сильно мозги напряжены —
На голову давят они.
 
 
Отсюда дети не хотят
Уроки в школе посещать,
Не желают боль ощущать —
К ученью надо привыкать.
 
 
Только интеллектуальный труд
Укажет к познанию путь,
Расширит притом кругозор,
Наполняя разумом взор.
 
 
К мудрости приноровиться
И свою цель осуществить,
К совершенству надо стремиться,
Чтоб безграмотным не прослыть.
 
 
Коль знаниями душа полна,
Тогда с разумом она дружна.
Только с ними она сильна,
Созидая во благо добра!
 
 
Мой новый значимый проект
«Колыбель русской поэзии»
Внимание к себе привлек
Находкой в просвещении.
 

06.08.2022

Виктор Слипенчук

Поэт, прозаик и публицист, автор множества поэтических сборников, рассказов, повестей и очерков. Среди его произведений: поэтические книги «Свет времени», «Путешествие в Пустое место», «Чингис-Хан», «Тринадцатый подвиг Геракла», «Зигзаг», романы «Огонь молчания», «Зинзивер», пьеса для театра в десяти эпизодах «Губернатор».

Родился в 1941 году в Приморском крае, в селе Черниговка. Служил в армии, получил два высших образования, двадцать три года прожил на Алтае и первое стихотворение опубликовал в четырнадцать лет. Прежде чем стать писателем, ему пришлось сменить несколько профессий. Он работал геологоразведчиком, зоотехником, матросом, рыбоводом, строителем и журналистом.

В 1982 году принят в Союз писателей СССР. После окончания Высших литературных курсов направлен на усиление Новгородской писательской организации, руководил областным литературным объединением, был редактором радиожурнала «Литературный Новгород» и газеты «Вече». С 1996 года живет в Москве. В 2009 году избран академиком Академии русской словесности. В 2016 году Московская писательская организация вручила знак «Почетный писатель МПО РФ».

Баллада о снеговике

Публикуется в авторской редакции, орфографии и пунктуации

 
Прискорбно знать, что в этом мире,
Где дважды два всегда – четыре,
Приходится из кожи лезть,
Чтоб доказать, что суть вся в том,
Что мы неправильно живём,
Другой ответ, наверно, есть.
 
 
Но впрочем, что я… «Villa Sassa» —
Из разных стран людей здесь масса.
Они не то чтобы живут,
А прозябают где-то тут.
И если вы вглядитесь в лица —
Поймёте сразу, без труда,
Что где-то рядом здесь больница —
И очередь у всех туда.
 
 
Оттуда – вновь в своё жилище,
Как говорится, на постой.
Един и скорбен круг земной.
И на родное пепелище,
А может быть, и на кладбище
Вернуться хочется домой.
 
 
Но будет?! Не цветами зла
Земная жизнь для нас мила.
С тех пор как лёг на вилле снег,
Услышав одинокий смех,
На лоджию я выхожу
И там всё время провожу.
 
 
Я наблюдаю облака.
И у открытого бассейна,
Где всё ухожено музейно,
Площадку. И снеговика,
Который туловищем длинен,
Головкой мал и примитивен.
Ну, в общем, хилый образец,
Такой же, как его творец.
 
 
«Я помню чудное мгновенье…» —
Любви нездешней дуновенье!
Работники, что снег сгребали,
Его немножко оставляли.
Не поднималась их рука
На этого снеговика.
 
 
Но солнце водружало знамя!
И разрушительное пламя
Фигурку на спину роняло.
И так она потом лежала
Одна, с головкою отставшей,
Себя как будто потерявшей.
Я отводил невольно взгляд,
Как будто в том был виноват.
 
 
Но каждый раз, всегда к обеду,
Спеша отпраздновать победу,
Вдруг начинался снегопад.
Апартаменты – «Villa Sassa»!
Не знал я радостнее часа,
Когда мальчишка выбегал,
Смеясь, лепил и воздвигал
Как будто бы снеговика,
А получалось – двойника.
 

* * *

 
Пусть мне простят, но эта драма
Граничит с высшею любовью.
Так только Бог творил Адама,
Творил по своему подобью.
 

* * *

 
А между тем однажды в вечер,
Восстановив снеговика,
Мальчишка рёк – аривидерчи!
И плечи вздрогнули слегка.
 
 
И, посмотрев на облака,
Как смотрит раненая птица,
Которой суждено разбиться,
Он убежал от двойника.
 
 
О, этот мир – весёлый бутик! —
Опять он солнечно дышал.
Лишь снеговик, как детский трупик,
Весь день неубранный лежал.
Потом исчез. На месте том
Я обнаружил две конфеты —
Любви нечаянные меты
Сразили, как небесный гром.
И я невольно наклонился,
Как будто праху поклонился.
И машинально их поднял,
И словно целый мир обнял.
 

* * *

 
Мне вспомнилась иная даль:
За огородами ракита,
Головка (пятнами побита) —
Узлом завязанная шаль,
Сугробы, спор и толкотня —
Пора домой вести рахита,
Что значило вести меня.
 
 
Я не хотел. И я брыкался.
И, коченея, не сдавался.
И ждал с ракитой на ветру,
Когда из братьев «разведгруппа»
 
 
Меня возьмёт в свою игру.
И я за Родину умру —
Мне доверялись роли трупа.
Тогда домой пускай ведут,
Несут и даже волокут,
И нарисуют на кроссворде
Мне дорогой посмертный орден.
И скажут – Гитлеру капут.
И позабыв, что всё – игра,
Я крикну радостно – ура!
 
 
Но всё же, если в корень зреть —
В игру не часто хилых брали.
За Родину чтоб умереть —
Такою честью награждали.
И тут не надо быть пророком,
Чтоб понимать: в семье большой
Быть самым младшим одиноко —
Растёшь не телом, а душой.
 
 
Лишённый общего досуга,
Мечтою был я одержим —
Найти товарища и друга
И вдруг, как в сказке, стать большим.
В селе, что под Владивостоком —
«Через леса, через моря», —
В снегу, достаточно глубоком,
Я сам слепил богатыря.
И получился богатырь —
Худой, ушастый, как упырь.
 
 
Но в детстве сказки веет вьюга.
Я полюбил его, как друга.
И каждый день, по мере сил,
Я с ним всё время проводил.
Я объяснял ему – куда
Бегут от дома провода.
И отчего нам черти снятся
Сквозь головную боль и шум.
Что нам не надо их бояться —
Что так растёт наш детский ум.
 
 
Мы очень крепко с ним дружили
И оба дружбой дорожили.
Мы совещались тихо-тихо,
Когда средь снежных покрывал
В его я чреве укрывал
Кусочки соевого жмыха.
А утром снова мы встречались
И этим жмыхом угощались.
 
 
Но вот однажды в этом мире,
Где дважды два всегда – четыре,
Я к другу своему пришёл
И крошек жмыха не нашёл.
Почувствовав земной предел,
Я в снег упал и заболел.
 
 
О годы, полные разрухи!
Тогда мы мёрли словно мухи,
И словно мухи оживали.
Наверно, братья что-то знали —
Когда однажды я очнулся
И им, как братьям, улыбнулся.
Они меня, как бы игрушку,
Переложили на подушку
И босиком – по январю —
Доставили к богатырю.
 
 
И там, на снежной на дорожке,
Вручили жмыховые крошки.
Мир изменился, мир стал шире,
Ко мне вернулась жизнь опять.
Неужто дважды два – четыре?
А может – три, а может – пять,
А может – шесть, а может – десять?!
Я верю, крошки перевесят
Любой ответ, что будет дан.
Ведь, согласитесь, все ответы
Не стоят и одной конфеты,
Что нам оставил мальчуган.
 

Декабрь 2005 г.

1

Прискорбно знать, что в этом мире, Где дважды два всегда – четыре, Приходится из кожи лезть, Чтоб доказать, что суть вся в том, Что мы неправильно живём, Другой ответ, наверно, есть.

Но впрочем, что я… «Villa Sassa» – Из разных стран людей здесь масса. Они не то чтобы живут, А прозябают где-то тут.

И если вы вглядитесь в лица – Поймёте сразу, без труда, Что где-то рядом здесь больница – И очередь у всех туда.

Оттуда – вновь в своё жилище, Как говорится, на постой.

Един и скорбен круг земной.

И на родное пепелище, А может быть, и на кладбище Вернуться хочется домой.

Но будет?! Не цветами зла Земная жизнь для нас мила.

С тех пор как лёг на вилле снег, Услышав одинокий смех, На лоджию я выхожу

И там всё время провожу.

Я наблюдаю облака.

И у открытого бассейна, Где всё ухожено музейно, Площадку. И снеговика, Который туловищем длинен, Головкой мал и примитивен. Ну, в общем, хилый образец, Такой же, как его творец.

«Я помню чудное мгновенье…» – Любви нездешней дуновенье!

Работники, что снег сгребали, Его немножко оставляли.

Не поднималась их рука На этого снеговика.

Но солнце водружало знамя! И разрушительное пламя Фигурку на спину роняло.

И так она потом лежала

Одна, с головкою отставшей, Себя как будто потерявшей. Я отводил невольно взгляд, Как будто в том был виноват.

Но каждый раз, всегда к обеду, Спеша отпраздновать победу, Вдруг начинался снегопад. Апартаменты – «Villa Sassa»! Не знал я радостнее часа, Когда мальчишка выбегал, Смеясь, лепил и воздвигал Как будто бы снеговика, А получалось – двойника.

* * *

Пусть мне простят, но эта драма Граничит с высшею любовью. Так только Бог творил Адама, Творил по своему подобью.

* * *

А между тем однажды в вечер, Восстановив снеговика, Мальчишка рёк – аривидерчи! И плечи вздрогнули слегка.

И, посмотрев на облака, Как смотрит раненая птица, Которой суждено разбиться, Он убежал от двойника.

О, этот мир – весёлый бутик! – Опять он солнечно дышал.

Лишь снеговик, как детский трупик, Весь день неубранный лежал. Потом исчез. На месте том Я обнаружил две конфеты – Любви нечаянные меты Сразили, как небесный гром.

И я невольно наклонился, Как будто праху поклонился.

И машинально их поднял, И словно целый мир обнял.

Мне вспомнилась иная даль: За огородами ракита, Головка (пятнами побита) – Узлом завязанная шаль, Сугробы, спор и толкотня – Пора домой вести рахита, Что значило вести меня.

Я не хотел. И я брыкался. И, коченея, не сдавался.

И ждал с ракитой на ветру, Когда из братьев «разведгруппа»

Меня возьмёт в свою игру.

И я за Родину умру -

Мне доверялись роли трупа.

Тогда домой пускай ведут,

Несут и даже волокут,

И нарисуют на кроссворде Мне дорогой посмертный орден.

И скажут – Гитлеру капут.

И позабыв, что всё – игра, Я крикну радостно – ура!

Но всё же, если в корень зреть – В игру не часто хилых брали.

За Родину чтоб умереть – Такою честью награждали.

И тут не надо быть пророком, Чтоб понимать: в семье большой Быть самым младшим одиноко – Растёшь не телом, а душой.

Лишённый общего досуга, Мечтою был я одержим – Найти товарища и друга И вдруг, как в сказке, стать большим. В селе, что под Владивостоком – «Через леса, через моря», – В снегу, достаточно глубоком, Я сам слепил богатыря.

И получился богатырь – Худой, ушастый, как упырь.

Но в детстве сказки веет вьюга. Я полюбил его, как друга.

И каждый день, по мере сил, Я с ним всё время проводил.

Я объяснял ему – куда Бегут от дома провода.

И отчего нам черти снятся Сквозь головную боль и шум. Что нам не надо их бояться – Что так растёт наш детский ум.

Мы очень крепко с ним дружили И оба дружбой дорожили.

Мы совещались тихо-тихо, Когда средь снежных покрывал В его я чреве укрывал Кусочки соевого жмыха.

А утром снова мы встречались И этим жмыхом угощались.

Но вот однажды в этом мире, Где дважды два всегда – четыре, Я к другу своему пришёл И крошек жмыха не нашёл. Почувствовав земной предел, Я в снег упал и заболел.

О годы, полные разрухи!

Тогда мы мёрли словно мухи, И словно мухи оживали. Наверно, братья что-то знали – Когда однажды я очнулся И им, как братьям, улыбнулся.

Они меня, как бы игрушку, Переложили на подушку И босиком – по январю – Доставили к богатырю.

И там, на снежной на дорожке, Вручили жмыховые крошки. Мир изменился, мир стал шире, Ко мне вернулась жизнь опять. Неужто дважды два – четыре? А может – три, а может – пять, А может – шесть, а может – десять?! Я верю, крошки перевесят Любой ответ, что будет дан. Ведь, согласитесь, все ответы Не стоят и одной конфеты, Что нам оставил мальчуган.

Декабрь 2005 г.