Текст книги "Возвращение в истокам"

Ярослава обхватила пальцами правой руки левый манжет, сделала круговое движение. В тот же миг ее ладони и голова покрылись тканью комбеза, которая тут же сделалась прозрачной, словно растворилась в воздухе. Через миг ведьма снова материализовалась в прежнем виде.

– Кроме того, находясь в состоянии полной защиты, ты можешь отдавать голосовые команды, – продолжала Ярослава. – Киберсистема комбеза уже опознала тебя и будет подчиняться беспрекословно. Например, ты можешь пожелать, чтобы у тебя появились карманы, и они появятся.

– Как я буду видеть вас, если мы будем полностью невидимы? – спросил Алексей, разглядывая чудо-одежду.

– Комбезы, будто живые существа, чуют каким-то образом своих собратьев, идентифицируют их и позиционируют на местности, – ответил вместо сестры Ратибор. – Как они это делают – неизвестно, возможно, животная интуиция, но факт остается фактом. Более того, в случае, если хозяин комбеза тяжело ранен или умер, он подает сигнал опасности своим собратьям, а те уже, в свою очередь – своим хозяевам, так что мы всегда знаем, кто где находится и что с ним.

– А много вас таких? – спросил Алексей, все еще восхищаясь новой одежкой.

– Не отвлекайся, лучше попробуй закрыться.

Алексей провел пальцами по манжету. Плотная пелена мгновенно скрыла взор, но тут же исчезла, словно ничего не произошло. Алексей почувствовал, что ладони покрылись легкой плотной тканью, которая, впрочем, не мешала ощущениям. Дышалось легко, свободно. Парень посмотрел на своих спутников. Они уже преобразились, вместо людей в воздухе висели только контуры фигур, будто кто-то нарисовал их простым карандашом. Обалдеть!

– Переходить в обычный режим не будем, – сказала Ярослава. Ее голос звучал несколько приглушенно. – Слушай дальше. Наша задача – найти цветы травы росавки, осторожно выкопать их с корнем и вернуться.

– Как мы их опознаем? – спросил Алексей.

– Это моя забота. Ваше дело – обеспечить мне время и защиту. Иными словами, нужно отвлечь кранарии на себя.

– Обалдеть!

– Не дрейфь, ученик, не так страшен черт, как его малюют, – Ратибор хлопнул Алексея по плечу.

– Ага, он еще страшнее.

– До нужного места соблюдать крайнюю осторожность, – предупредила Ярослава. – Не хотелось бы спалиться заранее. Все, вперед.

Она первой двинулась к границе совершенно бесшумно, словно призрак, коим сейчас, собственно, и являлась. Ратибор шел за сестрой, оставляя прикрывать спину ученику. Алексей, глядя на них, заметил, что они не касаются ногами земли. Что ж, он поступит так же.

На самой границе двух лесов Ярослава остановилась.

– Дальше идем очень осторожно, – предупредила она. – Вон, кранарии уже ветками своими туда-сюда шарят, никак учуяли.

Сказано это было, скорее всего, для ученика, потому что деревья никаких нацеленных на людей или защиту своих территорий действий не производили. Они медленно переползали туда-сюда в поисках еды, оставляя после себя вспаханную землю. Деревья находились в каком-то полусонном состоянии. Алексей мог только предположить, что кранарии попросту были голодны. Откуда здесь животная пища? Все зверье обходит эти места десятой дорогой, а на подножном корму да на еде из почвы много не разгуляешься. Потому и осторожным нужно быть, сделал парень вывод, голодные хищники намного опаснее сытых. Так, не отвлекаться! Вон, от своих отстал.

Он быстро догнал Ратибора и больше не отставал ни на шаг, в точности дублируя все его движения. Ориентироваться в состоянии стеллз было трудновато, но парень напряг все свои способности, стараясь не упускать ни одной детали. Он вертел головой, не теряя при этом из виду Ратибора.

Ступив в живой лес, Ярослава удвоила осторожность. Она ловко, словно кошка, проскальзывала между движущихся деревьев, не задевая ни одного листочка или отростка. Ратибор не уступал сестре в ловкости, чем не мог похвастаться Алексей. Он двигался несколько угловато, часто в последнюю секунду избегая касания деревьев. И при этом всем нужно было думать о чем-то нейтральном. Они продвинулись всего на несколько метров, а парень уже взмок, так что комбезу пришлось напрячься.

– Блин! – ругнулся Алексей, когда ветка одной из кранарий внезапно мелькнула перед глазами. Парень едва успел отклонить голову. – Предупреждать надо.

– Через три секунды возможно движение на три часа, – тут же послышался чей-то голос в голове.

Алексей не успел удивиться. В указанное время справа начало перемещаться очередное дерево. Парень успел отреагировать раньше. С этой минуты его постоянно предупреждали о вероятной опасности. Алексей уже догадался, что это была киберсистема комбеза. Удобно, ничего не скажешь.

Теперь дело пошло легче. Стало ясно, откуда такая ловкость у учителей.

– Ты как, Алексей? – послышался голос Ратибора.

– Порядок.

– Добро.

Они все дальше углублялись вглубь леса. Иногда между корнями тенью проскакивала какая-то мелкая живность. Ее невозможно было рассмотреть из-за скорости перемещения и сумрака леса. Хоть большое солнце уже давно подтягивалось к зениту, переползающие деревья находились в густой тени.

– Почти пришли, – отозвалась Ярослава.

– Не вижу, – сказал Ратибор.

– У старой кранарии. На десять часов посмотри.

Алексей тоже взглянул в указанном направлении. В корнях старого неподвижного дерева, с корявыми ветками, толстым облезлым стволом и редкой листвой светилась гроздь огней. Они были разноцветными, мерцающими, часто меняющими цвета. В сумраке большего рассмотреть было невозможно.

– Нужен разумный шум, – сказала Ярослава.

– Правильнее было бы сказать – безумный, – возразил Ратибор. – Ну, раз уж мы здесь.

– Не умничай, – оборвала его сестра. – Лучше обеспечь прикрытие.

Ратибор на минуту задумался, потом сказал:

– Я отвлекаю старое дерево. Алексей, молодняк вокруг – твой.

– Как? – не понят тот.

– Как умеешь. Можешь песни петь, танцевать, стихи декларировать. Включи воображение!

Легко сказать! Себе-то Ратибор выбрал дерево постарше, а, значит, задачу полегче. Что он там говорил про воображение?

– Усилить мыслепоток, – приказал он.

– Опасно, – тут же отреагировала система. – Вероятно обнаружение и нападение.

– Выполняй.

– Готово.

Алексей представил себе, как он обливает деревья бензином, подносит горящую спичку, вспыхивает огонь, и молодые кранарии охватывает яркое, всепожирающее пламя. Оно волной перекатывается с дерева на дерево, причиняя нестерпимую боль, превращая живую плоть в уголь.

Несколько секунд ничего не происходило. Алексей уже хотел отказаться от такой дельной, на первый взгляд, мысли, но вдруг раздался непонятный звук, словно вздохнуло несколько десятков живых существ, а потом молодняк, ускоряясь, заметался, сталкиваясь, ломая ветки, теряя листья. Алексей едва успевал уклоняться и отскакивать в сторону, не прекращая трансляцию мыслей. Он даже хотел связаться с Ратибором, чтобы похвастаться успехами.

Как оказалось, Ратибор выбрал себе задачу сложнее, чем Алексей мог себе представить. Старое, опытное дерево никак не отреагировало на мысленную угрозу, посланную человеком, и, в отличие от своих молодых сородичей, не металось из стороны в сторону, а, наоборот, плотно прикрыло ветками и отростками необычный цветок. Теперь добраться до него было практически невозможно. Алексей даже не представлял себе, что нужно предпринять, чтобы заставить кранарию раскрыться.

Ратибор поступил до безобразия просто. Он ловко взобрался повыше и начал ломать подряд все ветки, которые мог осилить. Дерево до поры терпело, надеясь на помощь молодых сородичей, но, не дождавшись ее, протяжно застонало и принялось выбрасывать отростки в надежде поймать обидчика. Это не удавалось. Ратибор оказался проворнее, отростки постоянно ловили воздух, запаздывая иногда на доли секунды. Боль, причиняемая человеком, наконец, превысила болевой барьер. Дерево начало двигаться, крутиться, иногда довольно резво, размахивая отростками и ветками. Как только цветок оказался открыт, к нему метнулась Ярослава, мелькнуло лезвие маленькой лопатки, и растение, выкопанное с корнем, оказалось у нее в руках.

– Отходим! – крикнула ведьма.

– Алексей, обеспечь коридор, – приказал Ратибор, уклоняясь от очередной ветки и спрыгивая на землю.

– Понял!

Парень представил себе, как живая волна огня накрывает весь лес до самой границы, а киберсистема усилила его. Тут же лес пришел в хаотическое движение, весьма близкое к паническому бегству. Дорога очистилась сама по себе, освобождая ее для несуществующего огня.

Люди молнией метнулись из живого леса. Кранарии постарше, очевидно, сообразив, что их просто обманули, пытались их задержать, запуская вслед сгустки яда или отростки, но было поздно. Один раз им удалось зацепить Алексея за руку, но парень резко оборвал извивающийся отросток, сбрасывая на бегу извивающуюся плоть. Через несколько минут люди вырвались из смертельной опасности в зону мертвого леса. Они еще пробежали немного среди неподвижных стволов, постепенно переходя на шаг. Наконец, Ярослава остановилась, деактивировала комбинезон, улыбнулась, глядя на цветок, который поднесла к лицу. Алексей провел пальцами по манжету, лицо тут же освежил легкий ветерок. Парень подошел к Ярославе, сказал:

– И как такая красота оказалась в столь страшном месте?

– Живет она там, – весело ответила ведьма.

Цветок действительно был красив. Он напоминал ландыш, только лепестки оказались больше, светились словно изнутри, будто неизвестный мастер вырезал их из драгоценных камней, были более жесткими, а листья и стебель – наоборот, бархатистыми, нежными. Запах, тонкий, изысканный, растекался в воздухе невидимой кисеей.

– А ты молодец, – похвалил ученика Ратибор. – Как ты заставил их метаться?

– Вспомнил о предупреждении насчет мыслей, представил себе пожар, ну, а дальше – дело техники, – ответил Алексей, польщенный похвалой.

– Креативный мальчик.

– Идем домой, – предложила Ярослава. – Второе солнце уже давно взошло, скоро обед.

– А зачем вам эта росавка? – спросил Алексей на ходу.

– Омолаживать себя буду, – улыбнулась Ярослава. – Этот цветок каждую ночь собирает большое количество росы на цветках и листьях. Пыльца росавки имеет свойство обновлять клетки. Растворяясь в росе, она сохраняет эту способность. Так вот, если каждое утро умываться такой росой, то остановишь старение организма. Потому та старая кранария и не отпускала цветок до последнего момента, берегла. По большому счету, ей уже давно нужно было мигрировать в мертвый лес.

– Ну, теперь точно мигрирует, – отозвался Ратибор.

– Как кранария могла умываться росой? – не понял Алексей.

– Ну ты и наивный! – рассмеялся Ратибор. – Она просто пила ее, вот и все.

– У меня росла росавка, – Ярослава толкнула брата локтем в бок, и тот замолчал, шутливо подняв руки вверх. – Но несколько лет назад часть леса ушла под воду, я не успела ее спасти. С той поры насыпала вот себе холм, дом поставила, там и росавку посажу.

Вернувшись к дому, Алексей помог Ярославе с цветком.

Обучение подходило к концу. Алексей понял это, потому как Ярослава все чаще отправляла его за травами самого, доверяла варить отвары, яды, противоядия, иногда даже советовалась, как лучше приготовить тот или иной настой. Временами они спорили, чем доставляли удовольствие Ратибору.

В один прекрасный день она подозвала к себе Алексея и сказала:

– Помнишь ту старую кранарию, у которой мы украли росавку?

– Конечно, – ответил парень. – Разве такое не забудешь?

– По моим подсчетам, она должна не сегодня-завтра мигрировать в мертвый лес. Ты должен собрать ее сок. Напомни-ка мне, для чего годится сок кранарий?

– Сок кранарий есть лучшее заживляющее и восстанавливающее средство. Применяется при ожогах, большой потере крови, различной тяжести ранениях. Сок старой, умирающей кранарии в сочетании с листьями росавки спасает даже от смертельных ран, если успеть дать его умирающему или промыть им рану.

– Отлично. Что еще ты помнишь?

– Сок недолговечен. Чтобы сохранить целебные свойства, его переваривают с живой водой, делая настой в пропорциях…

– Достаточно. Вот тебе горшок, вот нож. Сегодня к вечеру жду тебя с полными руками.

Алексей посмотрел на инструмент, спросил:

– Комбез-то хоть взять можно?

– Нужно, – ответила Ярослава. – Без него даже Ратибор не рискнет к кранарии подойти.

Когда Алексей ушел, она подошла к брату и спросила:

– Не круто ли ты с ним?

– А меня кто-то жалел? – вопросом на вопрос ответил тот.

– Ладно, ладно, успокойся.

– К тому же, он готов. А чего это ты о нем так беспокоишься?

– Да так. С этим делом и двое взрослых едва управятся, а ты одного мальчишку послал.

Она отошла, а Ратибор некоторое время смотрел ей вслед.

Алексей явился вечером, измотанный до последней степени, с поломанным ножом, но полным горшком. Он повалился на кровать и тут же заснул, даже не слышал, как его раздевал Ратибор, как он долго спорил с сестрой по поводу Алексея, как плакала Ярослава, а Ратибор гладил ее по спине, прижав к себе. Проснувшись по утру, парень прежде всего почувствовал зверский голод. Он вышел в прихожую, где суетилась Ярослава, накрывая стол, за которым сидел Ратибор. Ведьма улыбнулась, спросила:

– Как ты?

– Нормально, – ответил Алексей. – Только есть хочется.

– Умойся и садись, я сейчас.

Алексей поздоровался за руку с непривычно молчаливым учителем, который как-то странно на него смотрел, вышел во двор, спустился к воде, чтобы привести себя в порядок. Тело немного ныло, но это дело было поправимым. Немного воды, немного физических упражнений, подзарядка – и через полчаса он снова в норме. Алексей едва успел все закончить, как его позвала Ярослава завтракать. Зайдя в дом, он сел за накрытый стол.

Ели в непривычной тишине. Алексей обратил внимание, что на ухоженном лице Ярославы проступили легкие тени под глазами, словно она не спала всю ночь, да морщины легли тонкими сетками. Может, с братом чего не поделили, подумал парень, но вопросов не задавал. Вместо него это сделал Ратибор.

– Как все прошло? – спросил он, накалывая на вилку сразу несколько грибов.

– Нормально, – коротко ответил Алексей.

А что он еще мог рассказать? Как все время бегал от старого, но очень шустрого дерева, как оно, наконец, связало его и забросило себе в дупло, где попыталось переварить? Или как сломал нож, пытаясь выбраться и наполнить соком горшок? Как раскромсал все внутренности хищного дерева, слушая его предсмертные стоны и на себе ощущая конвульсии? Как ему было одновременно противно и жалко, что он отнимает чью-то жизнь, даже, если это было жизненно необходимо?

Ратибор только кивнул в ответ, понимая все недосказанное. Так в тишине завтрак и закончили. Убирая со стола, Ярослава сказала:

– Далеко не уходи. Будем зелье варить.

Алексей кивнул. Он вышел вслед за учителем, сел возле избы на землю, наслаждаясь теплом солнечных лучей.

– А теперь рассказывай со всеми подробностями, – потребовал Ратибор.

Алексей подчинился. Он описывал все детали, ничего не скрывая. Ратибор слушал внимательно, иногда кивал, бросал короткие реплики. Изредка его брови взлетали вверх в удивлении, но в основном лицо оставалось бесстрастным.

Алексей закончил рассказ.

– Ну, управился и управился, – подвел итог Ратибор.

– Больше ничего не скажете? – удивился парень.

– Ну, молодец. Ты это хотел услышать?

– Что-то типа того.

Снова замолчали. Наконец, Алексей отважился спросить:

– Что с Ярославой?

– За тебя переживала, – просто ответил Ратибор. – Ты на ее сына чем-то похож, целеустремленностью, что ли, вот и переживала. Погиб он, когда учеником был. Вот сестра до сих пор и жалеет, что не сама обучала сына.

– Как он погиб?

– Проходил лабиринт Аскольдов, свернул не туда, а там… До сих пор никто не знает, как погиб мальчишка. Егора убили отравленной стрелой. Если бы при нем был отвар из сока кранарий, может, выжил бы, кто знает? С тех пор Ярослава здесь живет. Цветок росавки, помимо прочего, еще и души умерших помогает найти, говорить с ними. Вот так.

Они еще посидели в тишине, говорить никому не хотелось. Через некоторое время Алексея позвала Ярослава. Зелье было сложным, готовилось в несколько этапов без остановки, двое суток подряд. Алексей, время от времени делая подзарядку, внимательно следил за всеми действиями Ярославы, помогал во всем, запоминал последовательность, ингредиенты, дозировку. Через двое суток под вечер Ярослава, наконец, погасила огонь в печи, достала большой горшок, поставила его остывать и сказала с улыбкой:

– Вот и закончили.

– Ну, слава Богу! – подытожил Ратибор, заглянувший в этот момент в дом. – Я, как чувствовал, дичь забил, пожарил на огне. Идем, ужинать будем.

Они вышли во двор, где прямо на земле было расстелено широкое полотенце. На нем лежали овощи, зелень, в тарелке лежали куски мяса, от которых вкусно пахло дымком, нарезанный хлеб, а так же стояло три стопки и кувшин.

– Прошу! – широким жестом пригласил Ратибор.

– Знал бы, что после этого зелья такой стол накрывают – раньше напросился бы его варить, – сказал Алексей, с удовольствием присаживаясь возле полотенца.

– Все не совсем так, – Ответил Ратибор, разливая напиток из кувшина по стопкам. – Просто сегодня – последний вечер твоего обучения у Ярославы. За это и выпьем.

Он поднял свою стопку, чокнулся с каждым, выпил, смачно захрустел огурцом. Ярослава кивнула, но выпила молча. Алексей оглядел обоих, будто ожидал, что это шутка. Но Ратибор не подмигивал, Ярослава не улыбалась. Стало немного грустно. Нет, он знал, что скоро все закончится, но так привык к этой женщине, будто она стала ему если не родным, то очень близким человеком. Алексей выпил. На сей раз напиток не радовал.

– А помнишь, как ты вместо кровохлебки морилку бросил в варево? – спросил вдруг Ратибор.

Все рассмеялись. Потом вспоминали другие случаи. Алексей даже рассказал несколько анекдотов из своей жизни. А потом он вдруг спросил:

– Ярослава, скажите, кто по ночам к вам приходил? Если не секрет, конечно.

– Не секрет, – ответила ведьма, вздохнув. – Все, кто здесь находятся, иногда выполняют задания Совета, чтобы не потерять практику. А ты вострый, ученик.

– Других не держим, – ответил за него Ратибор.

Ужин затянулся далеко за полночь. Маленькое солнце уже село за горизонт, на небе засияли звезды, когда Ратибор, наконец, поднялся, сказал:

– Ну, пора на боковую. Завтра нас ждет путь дальний.

Быстро убрав за собой, все трое отправились спать.

Наутро, провожая гостей, Ярослава протянула Алексею пузырек, наполненный зеленоватой, светящейся жидкостью.

– Возьми, – сказала она. – На всякий случай. И береги себя.

Она по очереди обняла обоих и долго стояла, глядя им вслед. Алексей, взлетая за Ратибором, все свое внимание сосредоточил на деревьях-охранниках, чтобы не повторить неудачный прилет, но, взлетев достаточно высоко, разглядел маленькую, беззащитную фигурку на холме. Он даже помахал ей, хотя Ярослава вряд ли могла заметить этот жест. А потом и она, и ее дом исчезли за стеной леса.

ГЛАВА 14

– Ах ты ж зараза! – закричал Алексей, хорошо припечатавшись спиной к дереву.

Два воина, напавших на него, никак не отреагировали на эти слова. Более того, грамотно прикрывая друг друга, они рванули вперед с целью завершить начатое. Алексей резко взвился, качнул маятник, уходя с линии удара, затем, едва уловимым движением руки, опрокинул наземь первого из них. Второй, перескакивая через своего товарища, нанес удар ногой в прыжке, но Алексей резко ушел вниз и уже оттуда отоварил его ударом в пах. Нечестный прием, а что делать? Не позволять же этим размалеванным убийцам калечить себя?

Радоваться было некогда. Пока второй приходил в себя, первый снова рванул в атаку. Удары сыпались градом, так что Алексей едва успевал отбиваться. Что там происходило у Ратибора, он не ведал, не до того было.

Алексей почувствовал, что его ударили слева по лицу, словно кувалдой. Мир поплыл в мириадах ярких звездочек, усеявших вдруг пространство. Небо ушло куда-то за спину, а земля резко крутнулась и ткнула парня в лицо. После этого наступила ночь.

– Долгонько он в отключке, – послышался чей-то незнакомый голос. Звучал он глухо, словно говоривший находился очень далеко.

– Тебя бы так припечатать, – ответил другой, кажется, принадлежавший Ратибору. – Выпустил на нас своих убийц без объявления войны, понимаешь.

– Но ты-то справился?

– Так то я, а то – он, еще зеленый совсем, к тебе вот учиться привел.

– Сам, что ли, не мог научить?

– Опять ты за свое? Сколько раз уж говорено было: другая у меня задача. Каждый раз – одно и то же. Ты бы лучше парня из комы вывел, чем цену себе набивал.

– Все, не ворчи.

Алексей ощутил какой-то настолько мерзкий запах, что чуть снова не потерял сознание. Он сморщил нос, отвернулся, рукой пошарил перед лицом, оттолкнул чью-то кисть, которая держала перед носом дозу химического оружия, и только после этого открыл глаза. Над ним склонилось двое: Ратибор и незнакомый мужчина, вылитый сенсей из китайских фильмов про ниндзя: весь седой, с длинной бородой, вот только лицо было европейским, а не азиатским.

– Очухался, – обрадовался незнакомец, помогая парню подняться.

– Вставай, богатырь, – со вздохом произнес Ратибор.

Ноги еще были ватными, голова кружилась, но Алексей не сдавался. Он несколько раз глубоко вдохнул, потом сделал подзарядку, восстанавливая силы. Это реально помогло, и уже через несколько минут он был готов снова продолжить схватку.

– Знакомься, – предложил Ратибор. – Это мой ученик, Алексеем зовут.

– Безымянный, что ли? – не понял незнакомец.

– Посмотрим. Ну, а это – твой кошмар на ближайшее время, Мардоком кличут. Это он нас так гостеприимно принял, можно сказать, в объятия дружеские.

– Хорошие объятия, ласковые, – проворчал Алексей, ощупывая лицо, на котором, судя по ощущениям, расплылся огромный синяк.

– Ничего, Ярослава тебя научила зелья готовить? Вот и полечишься.

– Добро пожаловать, гости дорогие, – Мардок широким жестом пригласил к себе в замок.

– Ты сигнализацию отключил или нам придется к столу с боем пробиваться? – озаботился Ратибор.

– Отключил, хватит с вас на сегодня.

Он первым направился к открытым воротам, предоставляя гостям догонять его. Ратибор быстро поравнялся с ним и продолжил ранее начатый разговор. Алексей же шел сзади, поглаживая лицо и оглядывая замок.

Они летели с Ратибором от дома Ярославы примерно полдня. Чем дальше отлетали, тем гористее становилась местность, пока равнина полностью не сменилась горами. Некоторые, с самого края, были невысокими, с пологими подъемами, больше похожие на высокие холмы. Но чем дальше они летели, тем круче становились горы. Вскоре они стали похожи на зубы какого-то страшного животного: с острыми вершинами, какие-то рваные, с зазубринами. На одной такой горе с вершиной, словно срезанной ножом, высился красивый замок, сверкающий изумрудным цветом, словно целиком был выложен из драгоценного камня. Самое интересное, что к нему не вела ни одна дорога, словно добраться можно было только по воздуху. И точно. Подлетая ближе, Алексей разглядел перед стенами, недалеко от входа, широкую плоскую площадку с нарисованным на ней крестом, обозначающим, очевидно, место посадки. Не успели путники пойти на посадку, как им на встречу вылетело около десятка каких-то фигур, одетых в серые шаровары, такие же куртки, с разрисованными синей и белой красками лицами. Прямо в воздухе завязалась драка. На Алексея навалилось четверо. Не имея опыта в драках налету, он тут же спикировал, принял бой на скале. Как дрался Ратибор, парень, естественно, не видел, потому что своих проблем хватало. Двоих противников удалось обездвижить, а вот оставшиеся отправили его в глубокий нокаут. Горячо же их встретил Мардок, гостеприимно, нечего сказать!

Тем временем хозяин провел гостей в замок. Стены его были покрыты коркой изумрудов, потому и казалось издалека, что все строение высечено из блоков самоцвета. Что ж, у каждого свои причуды. Во внутреннем дворе, за второй стеной, находился дворец. Его стены тоже были покрыты штукатуркой из изумруда, башенки заканчивались витыми, очень похожими на огромные ракушки, вершинами. Все это придавало замку какой-то нереальный, сказочный вид. И нигде – ни души. Ни охраны, ни обслуги. Алексей спросил об этом Мардока, на что получил простой и конкретный ответ:

– Слуги и охрана тем ценнее, чем незаметнее делают свое дело.

Изнутри дворец имел спартанское убранство. Почти голые каменные стены были увешаны штандартами, оружием, щитами, в коридорах и залах стояли доспехи, мебель была проста и удобна в применении. Все просто, функционально. Мардок провел гостей по дворцу, показал тренировочный зал, оружейную, комнаты гостей, кухню, торжественный зал, где был уже накрыт стол. В основном он был сервирован мясными блюдами, потому что – как пояснил хозяин – для тренировок нужно много белка.

– Вы не стесняйтесь, гости дорогие, – Мардок щедро наливал в бокалы вина. – Сегодня тренировок все равно не будет, поздновато вы пожаловали, так что ешьте и пейте, сколько душе угодно.

Во время трапезы он расспрашивал Ратибора о новостях, о Совете, о новом ученике, что может, на что способен. Ратибор отвечал обстоятельно, хвалил Алексея, игнорируя иногда ироничную улыбку хозяина замка.

– Ты не очень-то хвали его, – предупредил он. – Завтра посмотрим, на что способен твой безымянный.

Алексей все время молчал, слушая разговоры старших, уплетая угощение. Пусть их. Его дело ученическое: слушать, смотреть, мотать на ус. Через некоторое время он почувствовал, что насытился, и попросил разрешения прогуляться.

– Иди, – милостиво разрешил Мардок. – Только надень вот это.

Он протянул Алексею серебряный медальон на цепочке, со странным узором и большим изумрудом в центре.

– Что это? – спросил Алексей, принимая подарок.

– Что-то вроде пароля, – ответил Мардок. – Без него охрана тебя из дворца не выпустит. Провожатый нужен?

Алексей отрицательно мотнул головой, надевая на шею медальон. Интересно самому побродить, посмотреть. Он вышел, а Ратибор и Мардок, казалось, не заметили этого, продолжая разговоры разговаривать.

Алексей шел по коридорам, осматривая оружие, доспехи, знамена. Иногда он касался их руками, ощущая мощь металла, его магическую силу. Возле самого выхода ему пришла в голову шальная мысль. Он усмехнулся сам себе, огляделся, не подсматривает ли кто, быстро снял подарок Мардока и сунул его в карман. Потом, как ни в чем не бывало, продолжил свой путь. Никто не выскакивал из ниш, не преграждал ему путь, задавая ненужные вопросы. Хороша же охрана, подумал про себя Алексей разочаровано. И что же они охраняют? Он уже потянул было руку к двери во двор, но два набора доспехов вдруг ожили, преградили путь копьями, сжатыми в стальных перчатках.

– Пароль! – потребовал чей-то грубый голос.

– Я не понимаю, о чем вы, – Алексей начал косить под дурачка. – Я – гость Мардока, он разрешил.

– Пароль! – теперь копья пустых железных воинов смотрели парню прямо в грудь.

Пришлось достать медальон, надеть его на шею. Стражи тут же приняли первоначальное положение, странный голос предупредил:

– Медальон в пределах замка не снимать.

– Слушаюсь, – пробормотал Алексей и вышел.

Такого он, конечно, не ожидал. Пустые железяки – и вдруг на тебе, ожили. Словно в сказке, честное слово!

Во дворе, как прежде, никого не было. По краям двора и у ворот стояли статуи воинов. Алексей сильно подозревал, что не зря они там находятся, поэтому искушать судьбу больше не хотел. Он прошел мимо, осмотрел их, пошел дальше. Дорога вывела его к воротам. Алексей свернул, пошел вдоль стены, потом поднялся на нее. Отсюда открывался прекрасный вид на горы. Вершина, на которой был построен замок, оказалась самой высокой, отсюда было видно очень далеко. Горы тянулись до самого горизонта. Большое солнце садилось за горный массив, уходя на покой, малое же едва миновало зенит. Иногда вдалеке в небе мелькали темные точки, но они исчезали так стремительно, что невозможно было разобрать, кто это был.

Алексей долго любовался пейзажем. В горах он еще никогда не был. Парень даже не подозревал, насколько они красивы. Прав был, наверное, поэт, сказавший, что лучше гор могут быть только горы.

Вдруг сверху раздался пронзительный крик. Алексей поднял голову. Прямо на него пикировал огромный орел, такой же, как те, что сопровождали его и Правиду из захваченного города. Орел нес в когтях тушу большого барана. Выходя из пике, птица выпустила свою ношу, и она упала где-то во дворе. Тут же орел снова взмыл вверх, растворился в облаках, пропал из вида.

– Вот это, я понимаю, доставка продуктов, – вслух сказал восхищенный Алексей. – Ни затрат по транспорту, ни зарплаты водиле. Дешево и сердито.

Он еще постоял немного. Становилось холодно. Ветер дул пронзительный, с морозцем, большое солнце полностью скрылось за острыми вершинами, а маленькое не давала того тепла, что возле дома Ярославы. Замерзнув окончательно, Алексей вернулся во дворец. Туша во дворе исчезла, и было непонятно, кто, когда и куда ее унес. Браво, Мардок, твои слуги работают безукоризненно. Алексей прошел в свои покои, помылся, надел чистую одежду, такую же, как и у нападавших на него парней, лег в постель и уснул. Ничего, что белье было грубым, вместо одеяла – шкура, а матрац набит соломой. Главное, что удобно, и тело отдыхает. Хорошо!

А на утро началась тренировка. К долгим изнурительным кроссам Алексей уже привык, но здесь кроссы были несколько иного плана. Сначала нужно было позаниматься альпинизмом, только потом, спустившись к подножию горы, можно было пробежаться. Мардок пояснил, как спуститься с горы или взойти, не затрачивая при этом много сил.

– Представь себе, что твое тело легче самой легкой пушинки, а сила в мышцах остается той же, – предложил он. – Это примерно так же, как летать, только при полете ты применяешь принцип антигравитации. Здесь же ты просто нивелируешь вес собственных клеток в целом и каждой в отдельности.

– И как же это сделать? – спросил Алексей.

– С помощью Силы. Она настолько универсальна, что нет конца ее применению. Неужели вам об этом не говорили?

Последний вопрос адресовался Ратибору, который проходил тренировки наравне со своим учеником. Он только пожал плечами.

– Понятно, – Мардок, казалось, был разочарован. – Тогда начнем все сначала.

Тренировки были интересными. Алексея обучали всему, что он уже знал и умел, но на более глубоком уровне. Это было сродни обучению в ВУЗе после школы. Оказалось, что у простой медитации очень много составляющих, о которых он раньше и не догадывался. То же касалось полетов, рукопашного боя, который Мардок называл Ратным боем, владения разными видами оружия и, конечно же, альпинизма. В основном занятия были индивидуальными. Иногда для спаррингов Мардок приглашал свою охрану. С ними было трудно сражаться, потому что, во-первых, уровень подготовки солдат был очень высок, а, во-вторых, драться приходилось сразу с двумя-тремя. После таких боев Алексею частенько приходилось заниматься зельеварением, чтобы самому себе приготовить примочки и настойки, снимающие забои и гематомы, благо запасы ингредиентов Мардок имел солидные. Даже переход в режим ускоренного перемещения и реакции, так называемый темп, не всегда помогал. Кроме всего прочего он обучал Алексея незаметному перемещению в пространстве и проникновению на различные объекты. Для этого они вылетали на специальный полигон, который находился недалеко. Он находился на горе, состоял из внешних и внутренних сооружений.