Текст книги "Возвращение в истокам"

Так прошло около месяца. Однажды вечером, за ужином, Ратибор сказал, что обучение у Марины Алексей завершил, так что теперь придется обходиться тем, что есть.

– Только без обид, – сказала Марина. – Ты многому научился, но на уровне, так сказать, любителя. По-хорошему, с тобой бы стоило еще повозиться месяцок-другой, глядишь, кое-что понял бы. А так…

– Я все понимаю, – ответил парень. – Спасибо и на том.

– Завтра с утра улетаем к Аскольду, – предупредил Ратибор. – Сразу после ужина ложись спать, хорошо?

Алексей кивнул. Жаль, что придется улетать отсюда. Ему так нравилось у Марины.

После ужина он немного постоял на балконе, любуясь закатом, а потом ушел в свою комнату. Ему не спалось, но слышать звуки за стеной очень не хотелось, поэтому Алексей просто заставил себя уснуть. И снилась ему Правида. Девушка стояла прикованной к скале и смотрела умоляюще на Алексея. Рядом с ней стояло несколько очень гибких, словно резиновых, человечков с зеленоватой кожей, ростом около двух метров, одетых в переливающиеся скафандры. Они присоединяли к телу девушки какие-то провода, и эта процедура пугала ее. Правида изгибалась, пыталась освободиться, не дать повесить на нее датчики, но один из гуманоидов чем-то прыснул ей в лицо, и девушка обмякла.

На этом Алексей и проснулся. Его сердце гулко билось, словно пыталось вырваться из груди. Парень посмотрел в окно. Небо уже было серым, звезды гасли одна за другой.

В этот момент дверь открылась. Вошел Ратибор. Увидев своего ученика, он спросил:

– Не спишь? Это хорошо. Одевайся, и летим, пора.

– С Мариной можно попрощаться?

– Она уплыла еще ночью. У нее какие-то дела в океане.

Алексей оделся быстро, вышел на настил, стал рядом с Ратибором. Тот смотрел на небосвод, разгорающийся на нем рассвет. Было безветренно и тихо. Воздух лился в легкие хрустальной рекой.

– Хорошо, – сказал Ратибор.

– Для полета – самое то, – подтвердил Алексей.

– Полетели.

Учитель и ученик разом покинули дом Марины. Теперь, улетая с острова, они не встретили бешеного ветра. Наоборот, то ли Марина подсуетилась, то ли так совпало, но ветер был теплым и попутным. Алексей увидел в воде целую стаю дельфинов, на одном из которых сидела Марина и махала им рукой. Парень помахал в ответ, Ратибор сделал вид, что ничего не видел. Вскоре девушка и животные скрылись в глади моря.

ГЛАВА 16

– Что такое время? – спросил Аскольд на ходу, провожая гостей в свою пещеру.

– Это тот промежуток между прошлым и будущим, за который мы проводим определенные действия, – ответил Алексей.

Аскольд встретил их в степи, на которой одиноко высилась невысокая скала. Пахло полынью, сеном, еще чем-то горьковатым. Это был худощавый паренек лет семнадцати, по лицу которого время от времени пробегала рябь, на мгновение делая его то старше, то моложе. Но глаза смотрели с таким выражением, словно он знал намного больше, чем говорил.

– Не правильно, – возразил Аскольд. – В философии Земли время – это необратимое течение, протекающее лишь в одном направлении из прошлого, через настоящее, в будущее, внутри которого происходят все существующие в бытии процессы, являющиеся фактами. Но это тоже неверное суждение. Время не имеет течения. Оно никак не похоже на реку. Время не имеет понятия «прошлое», «настоящее» и «будущее». Оно все целиком – здесь и сейчас. Поэтому можно овладеть временем без каких-либо машин, в том числе и машины времени. Нужно только изменить свое сознание.

Пока Алексей переваривал услышанное, Аскольд подвел их к пещере.

– Прошу в мои пенаты, – широким жестом он пригласил гостей войти.

Алексей пошел первым. Перед самым входом по воздуху пробежала рябь. Парень ступил сквозь нее, намереваясь войти в пещеру, но нога со всего размаха ударилась в цельный камень скалы. Алексей застонал, начал массировать ушибленную ногу. Он с непониманием смотрел на вновь открывшуюся пещеру, пытаясь понять, как же все так получилось.

– Очень больно? – с сочувствием спросил Аскольд.

– Терпимо, – процедил Алексей сквозь зубы.

– Это был первый урок. Я локально вернул пещеру в то время, когда ее еще не существовало, поэтому ты ударился о камень. Теперь урок второй. Встань и войди!

Алексей посмотрел на него, как на умалишенного, потом, с немой просьбой, на Ратибора. Учитель твердо покачал головой. Что ж, другого выхода нет. Алексей пошел вперед осторожно, прихрамывая на ушибленную ногу. Он занес ее через порог. По воздуху снова пробежала рябь, скала растаяла, растворилась в воздухе, оставив на месте пещеры только обломки камней, за которыми простиралась степь. Алексей снова отступил на шаг.

– Теперь я, снова-таки локально, перенес нас и пещеру в далекое будущее, где ее уже не существует. И заметь, все это произошло естественно, без всяких машин.

Знакомая рябь вернула пещеру на место. Алексей был поражен.

– Я тоже так смогу? – спросил он, глядя на Аскольда.

– Возможно, – ответил тот. – Не всякому дано овладеть временем. Просто кто-то может изменять свое сознание, а кто-то – нет.

– Как мне научиться управлять временем?

– Это уже вопрос по существу. Начнем с теории. Согласись, что, прежде, чем за что-то браться, нужно хотя бы приблизительно знать, не только что и как делать, но и саму природу объекта манипуляции.

Аскольд отошел от пещеры, сел на траву, жестом предложил своим гостям присоединиться.

– Итак, что же такое время? – спросил он и тут же ответил:– Это параметр четвертого измерения.

– О как!? – воскликнул Алексей. – Ни больше, ни меньше.

– В нашем, третьем измерении, это только его отражение. Я не буду вдаваться в глубокую теорию, приведу несколько примеров. Представь себе, что город А – это прошлое, город Б – будущее, а ты – путник, который идет из города А в город Б, ты – в настоящем. Город А, из которого ты пока не вышел, тоже является настоящим, но, как только ты покинул его стены, он стал прошлым. Он исчез за горизонтом – и стал воспоминанием. В таком случае, если принимать за основу распространенное мнение людей о времени, город А должен разрушиться до основания и исчезнуть со всеми жителями.

– Почему? – не понял Алексей.

– Потому что ты покинул его, его нет, он остался где-то там, исчез, а, значит, не может существовать, как и прошлое. Ведь прошлое ушло куда-то туда, где мы не можем побывать. Теперь что касается города Б. Ты его не видишь, и будет логично предположить, что его еще не существует, ведь будущего пока нет, оно еще не наступило. Ты можешь только догадываться, что в определенной точке пространства к своему приходу ты найдешь город. Также можно предположить, что он будет построен со всеми архитектурными сооружениями, памятниками, жителями и животными именно к моменту твоего появления, а после того, как ты покинешь его и отправишься в город С, он снова разрушится, исчезнет из пространства.

– Что за бред?

– Вот именно, такого быть не может. Теперь представь себе другую картинку. Ты взобрался на скалу посреди степи. Ты видишь одновременно город А и город Б, а также путника, идущего из одного города в другой. Ты видишь одновременно весь его путь, ты видишь и прошлое, и настоящее, и будущее, и для тебя, с твоей точки зрения, нет таких понятий. Для тебя время – единое целое, не делимое на отрезки и мгновения. Ты видишь то, чего еще или уже не видит путник. А теперь представь, что ты и есть тот путник. В этом случае ты так же видишь и прошлое, и будущее, города А и Б. Они построены давно и не разрушены после твоего ухода. Ты можешь заранее увидеть преграды на пути, ямы, врага, который притаился где-то в укромном месте и ждет тебя, чтобы ограбить, и ты сможешь заранее обойти опасное место стороной или приготовиться к защите. Так понятно?

– Понятно. Только причем тут четвертое измерение?

– Хорошо, зайдем с другой стороны. Самое простое геометрическое тело – это точка. Проще нее в мире ничего нет. Из множества стоящих вплотную друг к другу точек состоит линия. Из множества плотно нарисованных линий состоит плоскость, а множества плоскостей состоит наше трехмерное пространство. Что мешает точке стать линией? Ничего. Представим, что точка разумна. Все, что происходит вокруг нее – непонятно и непостижимо, как для нас – время. Точка должна выйти из направления своего движения, а, так как в ней как таковой никакого направления нет, она должна просто начать двигаться, чтобы превратиться в линию, и перейти из нулевого измерения в первое. Согласен?

– Ну, допустим…

– Идем далее. Итак – линия. Она может двигаться вперед и назад, но будет оставаться той же линий, и ничего для нее не изменится. Все, что будет находиться от нее справа и слева, разумная линия воспринимает как время. Чтобы превратиться в плоскость и перейти во второе измерение, линия должна отклониться от своего привычного вектора, двигаться не вперед и назад, а в сторону. Таким образом, она превратится в плоскость. А для плоскости все, что происходит сверху и снизу, есть время. Представь, что через плоскость крутится колесо с разноцветными спицами. Сначала идет красная спица, потом – зеленая, синяя и так далее. Разумная плоскость воспринимает спицы как явление и даже может изучать их, выяснить и уяснить для себя периодичность, с которой меняются цвета, вывести для себя определенную формулу представить ее как закон Вселенной, но она так и не поймет настоящей сути колеса, пока не превратится в объемную фигуру, куб, например. Что ей для этого необходимо?

– Необходимо начать расширяться не в стороны, а вверх.

– Или вниз? Абсолютно правильно. Другими словами, она должна преломиться и выйти из постоянного направления своего движения. Превратившись в куб, плоскость начинает понимать, что спицы, которые она принимала за незыблемый и основной закон Вселенной, являются всего лишь частью другого, более сложного механизма. Где теперь для нее время?

Алексей только пожал плечами.

– Я уже говорил, что линия состоит из множества точек, плоскость – из множества линий, а объем – из множества плоскостей. Так и четвертое измерение состоит из множества трехмерных. Например, если мы в кроне дерева поместим плоскость, то ветки она будет воспринимать не как ветки или крону, а как круги на своей поверхности. То есть цельная картина ей будет недоступна. Если на поверхность плоскости положим монету и поставим огарок свечи, то для плоскости они ничем не будут отличаться. Человеческий язык есть отражением трехмерности, поэтому он не может отобразить все разнообразие четырехмерного мира. Я наглядно показал тебе, что такое время, на примере моей пещеры. Представь, что сейчас на часах, скажем, Ратибора и Петровича, двенадцать часов дня. Вас отделяет миллионы километров, но вы находитесь на одном временном промежутке. Представь, что ты видишь в этот момент Петровича, все, что он делает, находясь здесь, а в телескоп ты сможешь разглядеть его только через две сотни лет. То есть ты сумел заглянуть в будущее уже сейчас, и рассказать нам, что будет делать Петрович через двести лет. Понятно?

– Более-менее.

– С пещерой случилось примерно то же самое. Скажу больше: будущее неопределенно, оно имеет множество вариантов, и ты сам можешь выбирать его. Но об это попозже. Ладно, с теорией покончено, давай приступим к практике.

Я уже говорил, что, для того, чтобы научиться владеть временем, необходимо изменить сознание, научиться двигаться вне постоянного вектора движения. Человеческий мозг используется человеком всего на три-четыре процента. Это говорит только об одном: в нас заложен потрясающий потенциал, и мы обязаны его использовать. Начнем с медитаций. Отрешись от всего, оставь все мысли по ту сторону своего тела, углубись в себя, в бездонный мир, который зовется Алексей. Он так же сложен и разнообразен, как Вселенная. Он – макрокосм, в нем свое множество звезд, галактик, метагалактик. Научись управлять ними, стань их титанидом. Ты должен чувствовать каждую клеточку своего организма, связь между вами, ты должен быть одновременно собой и этой клеточкой. Это сложно, кажется, даже невозможно, но это не так. Преграда стоит только у тебя в сознании, в реальности ее – нет. Пробуй, не стесняйся. Подключи Силу, прочувствуй ее как своего проводника по собственному организму.

У Алексея получалось далеко не сразу и далеко не все. Он не понимал, как это – проникнуть вглубь себя. Он напрягал мышцы, тело, но ничего не получалось. Ему мешал голос Аскольда, ветер, шорох трав, солнечный луч.

– Силу, используй Силу, – снова и снова повторял Аскольд.

Алексей сосредоточился на Силе. В какой-то момент он почувствовал, что его сознание разделилось. Маленькая частичка вдруг оторвалась от большого сознания, оставаясь все тем же Алексеем, и понеслась в потоке Силы по венам, мышцам, лимфоузлам, тканям, костям, изучая организм изнутри. Он действительно оказался многогранен. Алексей даже представить себе не мог такого разнообразия. Ткани были похожи на огромные туманности, к которым он летал, вены – на космические трассы, по которым перемещались потоки эректроцидов, словно рои летающих тарелок. Сердце было похоже на огромный пульсар неправильной формы, с каждым ударом которого по вселенной организма разлетались волны жизненной энергии. Но самым интересным оказался мозг. Нейроны, связанные друг с другом, были похожи на галактики, внутри которых кипела жизнь. Звезды-електроны пульсировали, приводили в движение нейроны, с концов которых каждую долю секунды срывались разряды энергии, передаваясь соседям. Иногда разряды волнами перекатывались из одного конца этой вселенной в другой, иногда терялись где-то в ее глубинах, чтобы через мгновение снова прокатиться волной. Алексей заметил, что далеко не все нейроны участвовали в этой игре. Большинство из них были пассивны, словно спали, ждали своего часа. Разряды не цепляли их, они прокатывались по поверхности, перемещаясь дальше, звезды-електроны почти не пульсировали.

Кто-то позвал Алексея. Нейроны запульсировали интенсивнее, выталкивая Алексея наружу. Поток силы вынес его из мозга, соединил с основным сознанием. Парень открыл глаза и глотнул воздуха, словно делал это впервые в жизни. Осмотревшись, он увидел рядом с собой Аскольда и Ратибора. Последний все еще тряс его за плечо.

– Нифига себе! – восхищенно прошептал Алексей.

– Я знал, что тебе понравится, – впервые улыбнулся Аскольд. – Давай мы с Ратибором будем готовить ужин, а ты рассказывай.

Алексей посмотрел на него: не шутит ли? Но Аскольд был серьезен. Он вынес из пещеры еду, а Ратибор тем временем развел костер. Только теперь Алексей понял, что наступил вечер.

– Это один из аспектов времени, – словно прочитав его мысли, сказал Аскольд. – Иногда оно растягивается, иногда – сжимается. В основном, для людей этот параметр является субъективным, то есть личным ощущением, но можно легко научиться управлять им. Например, во время медитации со свечой можно сделать так, чтобы одна и та же свеча сгорала за пятнадцать минут или за сорок пять. Как? Вокруг так же поют птицы, ходят люди, жизнь идет своим чередом, а свеча горит дольше или быстрее. И дело не в самой свече. Дело в человеке, сумевшем немного проникнуть в четвертое измерение и изменить поток, движение времени для отдельно взятого участка реальности. Когда ты овладеешь временем, ты сумеешь как бы выпадать из общего потока, и тогда точно такая же медитация для тебя будет длиться почти день, а для окружающих – несколько минут. Сейчас с тобой все произошло наоборот, но так бывает со всеми. Увлекшись, человек просто перестает замечать время. Сделать же наоборот намного труднее.

– Ладно, давайте ужинать, – предложил Ратибор, разогревающий на огне куски мяса.

– Кстати, мясо тоже необычное, – продолжал, тем не менее, Аскольд. – Оно будет поймано только завтра.

– Кем? – не понял Алексей.

– А кем хочешь, выбирай сам. Можешь выбрать себя, меня или Ратибора.

– Тогда лучше самому.

– Так безопаснее, – согласился Ратибор. – Знаешь, что себе-то свинью не подсунешь.

Аскольд рассмеялся, но заметил при этом:

– Я не думаю, что Алексей такого мнения о нас. Ведь так, Алексей?

Пришлось честно ответить, что такая шальная мысль проскочила в голове, поэтому и напросился.

– Не важно, – отмахнулся Аскольд. – Главное, что ты видишь в реальности: можно распоряжаться временем, как пространством, двигаться по нему в любом направлении. На самом деле – это основы. Время намного многограннее, чем кажется. Оно привязано к каждому измерению нашей реальности: длине, ширине, высоте, и, таким образом, пересекается между собой.

– Сложно это все представить, – честно признался Алексей.

– Сложно, – согласился Аскольд, – но необходимо. Когда поймешь суть вещей – все остальное становится простым и естественным.

– Но ведь таким образом можно выходить и в пятое измерение, шестое и так далее?

– Абсолютно верно. Только для этого нужно сначала перестроить свое сознание.

– Вы мясо-то ешьте, – напомнил Ратибор. – Зря я его завтра готовил?

– Вкусно, – признался Алексей, вгрызаясь в сочный кусок.

Больше они о времени не говорили. Ратибор и Аскольд завели разговор о своих делах, не особо интересных Алексею. Парень насытился, отстранился, лег на теплую от солнца траву, стал смотреть в темнеющее небо. Ему вдруг захотелось увидеть такую же иллюминацию, как у Славимудра в Храме. Вдруг над головой начал раскрываться бутон желто-зеленой туманности. Алексей поднял голову, посмотрел на Аскольда, который только что опустил руку.

– Ты завтра попросил меня об этом, – сказал тот.

Было немного непривычно слышать слова в прошло-будущем наклонении. Но отвлекаться на подобные мелочи сейчас не хотелось. Хотелось, чтобы рядом оказалась Правида, ее голова легла на плечо, а тело доверчиво прижалось к нему, Алексею.

С этой мыслью он и уснул.

Утро началось с медитации. Аскольд рассказал и объяснил, как использовать Силу, чтобы научиться контролировать временной поток. Для этого нужно увидеть пространство времени, видеть свое перемещение по нему, научиться, перемещаясь в обычном пространстве, двигаться по пространству временному либо очень медленно, либо вообще не двигаться, либо постоянно возвращаться назад или ходить кругами.

– Почувствуй временную плоскость, – говорил Аскольд. – Она накладывается на пространственную, ты перемещаешься по обеим синхронно. Научись, передвигаясь в пространстве, идти по времени в ином направлении.

Это было сложно, но Алексей с упорством взялся за дело. Прежде всего, он почувствовал Силу, оседлал ее, стал частью ее, подчинил себе. Потом он снова двинулся по своему организму, перепрыгивая с клетки на клетку, из потока в поток. В какой-то момент он увидел, что каждая клетка как бы покрыта тонкой пленкой, которая едина и неразрывна, но она двигалась в одном направлении. Алексей попытался замедлить это движение, и ему удалось. Пленка перемещалась медленнее до момента полной остановки, а потом начала двигаться в обратном направлении. Алексей снова изменил направление ее движения, потом снова, и снова, пока, в конце концов, не решил, что пока достаточно. Он самостоятельно соединился с основным сознанием, открыл глаза и посмотрел на своих наставников. Аскольд только закрыл рот, слова еще висели в воздухе. Оба смотрели на Алексея. Ратибор нетерпеливо спросил:

– Чего ждем?

– Уже, – ответил ученик.

– Что уже?

– Он уже помедитировал, – ответил за него Аскольд. – Я чувствовал, как менялось направление течения времени внутри парня. Странно, что ты этого не чувствуешь.

– Слишком тонко для меня, – буркнул Ратибор.

– Хорошо, Алексей. Теперь продолжим обучение в несколько ином ракурсе. Ты научился владеть временем внутри своего организма. Теперь тебе нужно разбудить свой мозг. Дело в том, что тех бодрствующих клеток, которые есть на данный момент, тебе достаточно для локального умения, но недостаточно для глобального. На это в обычном режиме мы можем потратить несколько лет, которых у нас нет. Поэтому сейчас твоя задача – ускорить процесс. Как и что делать – ты уже знаешь. Приступай.

Алексей снова закрыл глаза, поймал потоки Силы и времени, отделился от себя большого, переместился в мозг.

Нейроны жили своей жизнью. Алексей, прежде всего, остановил поток времени, в котором они жили. Нейроны замерли. Парень тут же почувствовал страшный дискомфорт, словно каждой клетке стало невыносимо больно. Стоп, так и до смерти недалеко. Нужно действовать иначе. Он начал колебать поток времени, заставлял его двигаться то вперед, то назад, оставаясь, в конечном счете, на месте. Получилось. Тогда Алексей стал выбирать нужные клетки. Это оказалось не так просто. Они были одинаковыми, как близнецы, ничем не отличаясь друг от друга. Как быть? Тогда он вспомнил, как временное поле окутывало каждый эритроцит. Может, и здесь нужно так же поступить, только в, так сказать, глобальном масштабе? Он попробовал. Алексей приводил в движение нейроны в нижней части коры мозга и в верхней части подкорки. Это был долгий и кропотливый труд. Нейронов было столько, что казалось, на это уйдет вся жизнь.

Момент, когда нейроны заработали, наступил внезапно. Пошла цепная реакция, импульсы волной прокатились по мозгу, создавая два сплошных импульсных поля. Импульсы в них двигались навстречу друг другу. У Алексея почему-то появилась аналогия с соосными винтами вертолета, движущимися на встречу друг другу и создающие, таким образом, подъемную силу. Тем временем импульсы пробегали все быстрее и быстрее, пока поля не стали стабильными и постоянными. Иногда между ними проскакивали разряды, придающие новые импульсы. Алексей понял, что он на правильном пути. Теперь не было нужды волевыми усилиями поддерживать нужную скорость временного потока, это за него делал мозг. Сознанию же оставалось только его контролировать.

Соединяясь с основным сознанием, Алексей вдруг почувствовал, как вымотался этой работой и проголодался. Вынырнув из состояния медитации, он первым делом спросил:

– Есть чего пожрать?

– Нет, конечно, – ответил Ратибор. – Все в твоих руках.

Алексей начал подниматься, но Аскольд остановил его:

– Не так. Используй время.

Алексей подчинился. Он вдруг увидел пространство перед пещерой совершенно не таким, каким видел вчера. Скалы еще не было, пещеры, соответственно, тоже. Вместо степи перед ним расстелилось поле с сочной зеленой травой, на котором паслись разные животные. Его они либо не видели, либо не воспринимали как угрозу. Одно из них, самое мелкое, напоминающее помесь свиньи и нутрии, жадно щипало траву, приближаясь к самым ногам человека. Улучив момент, Алексей бросился вперед, навалился на визжащую зверюшку всем телом, подмял под себя. Зверек извивался, стараясь сбросить с себя неожиданного агрессора или выбраться самому, кусалось своими огромными зубами, даже прокусило руку Алексея, но тот не сдавался. Он исхитрился, вытащил добычу из-под себя, сдавил руками горло, не обращая внимание на когти, царапающие его тело, а затем быстро вернулся к учителям. Здесь Ратибор подхватил зверя, тут же ударом ножа прекратив его визжание.

– Вот тебе и вчерашний ужин, – констатировал Аскольд. – Ну, охотник, разделывай добычу. Только на этот раз в обычном, трехмерном режиме.

Алексей взял нож Ратибора, заработал ним быстро и уверенно. Вскоре шкурка лежала на траве, тушка была выпотрошена, разрезана. Аскольд указал, где находится родник. Алексей вымыл в нем мясо, руки, шкурку, вернулся назад. Ратибор уже развел костер, Аскольд вынес из пещеры деревянные штыри и рогатки. Вскоре мясо шипело жиром над углями, источая безумно соблазнительный запах. Алексей тем временем рассказывал о своей охоте и ощущениях.

– Ты знаешь, откуда доставил этого зверя? – спросил Аскольд, когда Ратибор снял мясо с огня, отрезал половину, а вторую порезал на куски.

– Нет, – Алексей помотал головой.

Аскольд взял мясо, отнес его в пещеру, и, возвращаясь, продолжил говорить на ходу:

– Около восьми миллионов лет назад эти степи были саваннами, и на них паслись многие животные, в том числе и эта милая хрюшка. Тебе повезло. Эти зверьки шустрые, злые и недоверчивые.

– Ничего себе повезло! – Алексей показал прокушенную руку и царапины на теле.

– Могло быть и хуже, – усмехнулся Ратибор. – Мы просто могли остаться без ужина.

– Не могли, – возразил Алексей уверенно. – Иначе остались бы голодными еще вчера.

– Правильно мыслишь, ученик, – поддержал его Аскольд. – Теперь ты на собственном опыте убедился, что овладеть временем – не так сложно, как кажется. Ты сумел за день сделать то, что в обычном режиме люди делают всю жизнь. Почему?

– Потому что я делал все, так сказать, вне времени.

– Почти правильно. Ты перестроил свой мозг, как раз используя время, находясь в нем и управляя им. Нужно закрепить полученные навыки.

– Я готов.

– Тогда – прошу в мою пещеру.

– Не рано ли? – вмешался Ратибор.

– В самый раз.

Ратибор хотел что-то добавить, но Аскольд не дал ему этой возможности:

– Все будет нормально, не переживай.

Он подвел Алексея к входу.

– Ты можешь отказаться идти, – Аскольд положил свою руку ему на плечо. – Твоих умений и так достаточно для службы. Только они сродни картине великого мастера, который сделал наброски и оставил полотно. Да, видна гениальная задумка, сюжет, но и только. Ну, как?

– Много текста, – улыбнулся Алексей.

– Хамишь. Ладно, слушай. Войдя в пещеру, ты попадешь в настоящий лабиринт. Ты должен держаться линии пик, постарайся не перепутать. И ни в коем случае не перепутай его с линией червей. Эта линия ведет в запрещенную реальность. Это понятно?

– Вполне.

– Тогда слушай дальше. Лабиринт из обычного через некоторое время превратится во временной. Тебя должно выбросить в определенный отрезок времени. Твоя задача: найти там меня и передать мне вот эту монету, – Аскольд сунул руку в карман и протянул монетку ученику. – Без этого не возвращайся.

– Значит, ты знал о нас заранее?

– Я знаю заранее обо всех своих учениках. Даже о тех, кто не выполнил задание.

– Многих ты потерял?

– Одного.

На несколько мгновений повисло молчание, потом Аскольд легонько подтолкнул Алексея:

– Иди. И возвращайся.

– Ты ничего не говорил о том, как я вернусь, – встревожился Алексей.

– Не сотрясай воздух понапрасну.

Аскольд отступил на шаг. За его спиной Ратибор поднял руку в прощальном жесте. На душе стало тревожно и как-то грустно. Сердце на мгновение сжалось от неприятного предчувствия. Вдруг некстати вспомнилось, что сын Ярославы когда-то погиб в этом же лабиринте. Чтобы не бередить душу, Алексей отвернулся и осторожно пошел по тоннелю. Факел или фонарь были здесь не нужны, потому что стены светились сами по себе. Их свет был тусклым, но его хватало, чтобы не оступиться. Вскоре вход исчез, словно его и не было никогда. Шаги не отдавались от стен и потолка эхом. Звук словно тонул в этом странном светящемся коридоре.

Сначала широкий, он постепенно сужался, а потолок опускался. Вскоре появилось первое разветвление. Алексей остановился, внимательно присмотрелся к стенам. Где-то здесь должны быть разметки коридоров. Если он правильно понял Аскольда, то они должны быть в виде карточных мастей. Когда-то, очень давно, – вспомнил Алексей – он где-то читал или слышал, что карты есть очень древнее и тонкое знание. В них зашифрованы чуть ли не звездные карты полетов к дальним мирам. Наверное, поэтому парень не удивился словам учителя.

Метки были едва видны в скудном освещении стен. Две из них – черви и пики – обозначали коридор, по которому Алексей шел. Крести и бубны светились у самого пола на стене ответвления. «Значит, нам туда дорога, значит, нам туда дорога…», – вспомнил парень старую военную песенку и двинулся прямо.

Поначалу он считал повороты, разветвления, но скоро сбился. Тоннели расходились и снова сливались, метки менялись местами, тасовались, как колода карт. Этому способствовал невесть откуда взявшийся туман. Он словно сочился сквозь каменные стены, искажал перспективу тоннелей и развилок, мешал запоминать дорогу. Иногда в нескольких шагах от себя Алексей видел размытые силуэты людей, которые так же осторожно шли перед ним. Он несколько раз окрикивал их, пытался догнать. Силуэты замирали, но стоило парню подойти к ним в упор, они превращались в белесые клубы, расплывались туманом, превращались в мираж. После очередной такой попытки Алексей вдруг поймал себя на мысли, что отвлекся, проскочил несколько разветвлений и не обратил внимания на метки. Можно было, конечно, вернуться, но парень подумал, что возвращаться не стоит, нужно идти вперед. Он надеялся, что где-то там, впереди, тоннели снова сойдутся.

В тоннеле, по которому он шел, ответвлений больше не встречалось. Он был прямым, словно стрела, лишь изредка его стены поворачивали вправо или влево. В душе почему-то интуитивно родилась и крепла уверенность, что скоро – выход. Туман постепенно исчезал, стены светились ярче. Где-то далеко впереди послышались чьи-то шаги, но Алексей больше не спешил за ними. Все, хватит, и так неизвестно, где оказался.

Выход открылся внезапно сразу за последним поворотом. Яркий свет больно ударил по глазам, заставил зажмуриться. Прошло не меньше минуты, прежде чем Алексей смог нормально смотреть. Он подошел к выходу, осмотрелся.

Пещера выходила в густой лес, освещенный обычным солнцем. Обычные деревья, такие же, как на Земле, такая же трава, цветы, так же поют птицы. Если бы Алексей не знал, что он на Иллюзе, подумал бы, что перенесся в один из уголков родной планеты. Особенно убедительно пели соловьи. Странно, ведь эти птицы нигде, кроме Европы, не приживаются. Исторический факт.

Взгляд скользнул по стене. Алексей встрепенулся и даже провел по ней рукой, невольно пытаясь стереть метку. Как же так? Его же предупреждали.

– Нет, – парень даже отступил наружу, глядя на маленькое пульсирующее красным сердечко. – Только не черви.

Его растерянность длилась всего несколько мгновений. Он бросился назад, в тоннель лабиринта. Стены уже не освещали коридор, но Алексей обратил на это внимание, только уперевшись в глухой тупик. Вход в Лабиринт Аскольда был закрыт. О задании, которое ему дал учитель, даже разговора не было, назад бы выбраться.

Алексей вдруг вспомнил, что слышал чьи-то шаги впереди себя там, в Лабиринте. Нужно поспешить и догнать неизвестного, шедшего впереди. О том, что это мог быть очередной призрак, сотворенный из тумана, парень даже не подумал. Он бросился вон из пещеры, ища на земле свежие следы.

Как ни странно, но он их нашел быстро. Перед ним действительно кто-то прошел не так давно, в течение получаса. Алексей бросился догонять незнакомца. Делал он это очень осторожно, соблюдая все меры предосторожности, которым успел обучиться еще в лагере, а также у Ярославы и Мардока. Мало ли кем окажется незнакомец. Нужно догнать незаметно, быстро, изучить его, а уж потом принимать решение. Алексей на ходу изучал обстановку, замечая все мелочи и подробности. Присмотревшись к следам, он понял, что незнакомец, идущий впереди, ведет себя неуверенно, часто останавливается, осматривается, крутится на одном месте, словно заблудился. Это показалось странным. В самом деле, не мог же он оказаться здесь точно так же, как и Алексей, исключительно по своей глупости? Или мог?