Текст книги "Криминальный Нижний. Расследовано прокуратурой Нижегородской области. 1992—2001"

Лесные «короли»

За деревней Шолокши Кулебакского района знойным июльским днем 2000 года десятки человек собрались на краю картофельного поля. Они тихо переговаривались, глядя на зеленеющие всходы. Наконец, подогнали трактор с культиватором, взревел мотор, лемеха врезались в почву, и машина пошла, оставляя за собой вывороченные комья влажной земли и срезанную ботву.

Однако никто не роптал, все напряженно ждали. И тут лезвие зацепило и выбросило наверх человеческую ногу.

– Нашли! – закричали мальчишки и гурьбой бросились к страшной находке, остальные жители деревни стали расходиться, и вскоре на погубленном поле остались только те, кому по долгу службы нельзя отворачивать глаза от растерзанной людской плоти.

Так завершилась дело по раскрытию одного из самых кровавых преступлений в Кулебакском районе.

Началась эта история тоже со смерти. В деревне скончался владелец небольшой лесозаготовительной фирмы Андрей Степанович Молокшин. Во дворе у него несколько пилорам, дела свои вел не то чтобы с большим размахом, однако продавал свой товар даже в Москву. Оставил после себя не только прибыльное дело, но и солидную наличность. И было кому – помимо вдовы у покойного остались два сына. Оба жили на Дальнем Востоке, но, прослышав, что богатый папаша умер, тут же примчались делить наследство. Вдова, вторая жена покойного, не стала хитрить, была готова отдать наследникам причитающуюся долю.

Однако сыновья (Виктору 19 лет, Славе 21 год) не стали спешить, осмотревшись, решили стать совладельцами отцовской фирмы и продолжить, так сказать, его дело. Правда, опыту не было, Витя только что вышел из тюрьмы, где отсидел несколько лет за разбой, а Слава нигде и никем не работал, но мечта стать лесными королями завладела обоими.

Деревня громкое название для Шолокши – двадцать домов близ дороги, да еще двадцать домов располагаются поодаль на окраине леса. Поэтому братья быстро со всеми перезнакомились, и проводили время в ожидании, когда завершится оформление документов на наследство.

В той же глухой деревушке с недавних пор стала проживать Светлана Коростылева, симпатичная молодая женщина двадцати двух лет. Родом из Кулебак, на одной из дискотек познакомилась с Игорем из Шолокши. До свадьбы дело не дошло, но стали жить вместе у него. Игорь числился в трактористах, однако работал только по сезонам, и было у него одно достоинство – в запой не уходил, как его сверстники. Правда, напившись, мог и руки распустить. Ну, а где сейчас лучшего найдешь?

Сожительство у молодых не складывалось. Частенько побитая, выскакивала Света из дома и бежала к соседу-бобылю плакаться. Сосед был человек смирный, работящий, пожилой для нее – 45 лет, поэтому ставил на стол самогон и слушал до утра ее рассказы о несчастной жизни.

Наговорившись, выплакавшись, она возвращалась к сожителю. А куда денешься? Даже белый принц на коне не приедет, поскольку дорога в Шолокши тупиковая.

Однако принц не принц, но все же сердце Светланино забилось, когда в деревне появились дальневосточные братья. Может, это Бог ей весточку подает, что не все потеряно, что когда-нибудь заберут ее из этой страшной глухомани, из безнадежной нищеты?

И тут как раз подвернулся случай познакомиться с одним из наследников поближе. Младший брат сожителя собирался в армию, и, как водится, провожать его стали задолго до осеннего призыва, отмечать стали прямо с июля. Вот на такие предпроводы и пригласили младшего из братьев девятнадцатилетнего Виктора.

Ближе к ночи, когда уже все угомонились, мать Игоря, выглянула из дома.

Виктор и Светлана сидели на крыльце и негромко разговаривали.

– Светка, иди домой!

– Сейчас, иду, – послушно откликнулась невестка.

Однако в дом она не зашла, ни ночью, ни под утро.

Молокшин заявил, что через несколько минут, после того, как вышла мать на крыльцо, он попрощался со Светланой и ушел домой.

Обыскали всю деревушку, поспрашивали соседей. Нет девчонки, пропала, хотя ее вещи на месте. В Кулебаках родители, да и знакомые не видели, чтобы Светка вернулась, да и как бы она вернулась, когда до райцентра двадцать километров, а ночью автобусы не ходят.

На вторые сутки районная прокуратура возбуждает уголовное дело. К местным оперативникам подключаются оперативник второго убойного отдела ГУВД Валерий Попов и прокурор-криминалист Петр Сергеев. К группе был прикомандирован эксперт-биолог.

Начальник местного уголовного розыска Хайдар Фархутдинов, мужик толковый, серьезный и обстоятельный, к тому времени со своими операми проделал немалую работу. Были установлены водители всех машин, выехавших из Шолохши. Никто из них не вез молодую пассажирку, и все они на ночь остались в Кулебаках. Версия о совершении преступления проезжими таким образом исключалась. Перетрясли всех гуляк, которые ночью шарахались по деревне за самогонкой. Не причастны.

Таким образом в круг подозреваемых вошли трое. Сожитель – пил, бил, ревновал; будущий лесной магнат Виктор – его последним видели со Светланой; и бобыль-сосед, к которому молодая женщина бегала жаловаться.

Расширили круг поиска тела, моделируя возможные действия преступника. И первая находка – неподалеку от дома, где проживала пропавшая, обнаружили укромное место, где была примята трава. Срезали даже дерн в поисках крови – нет ничего. А вот на горбылях, брошенных поверх болотца, через которое проходила дорога в лес, нашли несколько кусочков окровавленной кожи, а дальше на бревнах сруба на лесной опушке большие кровавые потеки. С помощью экспресс-анализа эксперт-биолог устанавливает, что кровь возможно принадлежит человеку.

У подозреваемых начинаются обыски. Когда зашли во двор к соседу, то первое, что бросилось в глаза – это несколько блестящих остро оточенных топоров. Мужик крайне хозяйственный и свой инструмент держал в большом порядке. Однако при обыске ничего подозрительного.

А вот при обыске двора и построек Светланиного сожителя в бане, которую на другой день после исчезновения подозрительно быстро протопили и тщательно отмыли, в укромном месте обнаружили белую окровавленную тряпку. Выходит, не так тщательно отмыли?

Хозяйка долго краснела, отмалчивалась, а потом и выпалила:

– Это у вас в городе тампаксами пользуются, а мы по старинке…

Вот тогда взяли в оборот наследничка, младшего Молокшина Тот выбрал четкую позицию – попрощался, ушел, ничего не знаю. Задержанный в порядке 122 статьи УПК (по подозрению в совершении преступления) нанял себе адвоката из бывших прокурорских работников и успешно держал оборону.

Вот тут-то и начался драматический поединок прокурора-криминалиста и убийцы. Шли к исходу третьи сутки, отпущенные по закону для задержания подозреваемого. Или предъявляй обвинение, основанное на убедительных основаниях, или отпускай. Против ни одной улики, ни одного факта.

Но Сергеев говорил с наследником, показывая, что твердо убежден в его виновности. И говорил уже не о том, убивал или не убивал, нет, рассказывал, чем отличаются статьи УК об убийстве – умышленное, с особой жестокостью, с целью сокрытия другого преступления, в состоянии аффекта… Сроки то разные, убеждал он преступника, можно пойти на двенадцать лет в зону, можно и на двадцать, от тебя это зависит… Думай, пока не поздно, думай.

Из отпуска вызвали прокурора района Нину Захарову. Она должна была принять решение об аресте Молокшина. Адвокат стоял на своем – не сдавайся парень, через несколько часов они будут вынуждены тебя отпустить.

И при Викторе вдруг как обухом по голове слова прокуроров – вызывайте конвой из Нижнего, будем этапировать в СИЗО.

Вот тут он поплыл и стал говорить.

Все, что он рассказал, аккуратно записали, а на другой день повели по деревне – показ на месте происшествия. Убийца вывел на то укромное местечко, где была примята трава, (прокурор-криминалист отмечает – есть первое совпадение) вот тут мы с ней целовались, она говорила, что полюбила меня, что я очень хороший, что она меня долго ждала и мечтает выйти замуж за меня. Она отдалась мне на этой траве, а потом сказала, что у нее залетные дни, и, скорее всего, у нас будет ребенок. А родится он – никуда ты от меня не денешься!

Эти признания в любви взбесили будущего лесного короля. Скоро к его ногам падут самые блестящие красавицы Нижнего, да что там Нижнего, и самой Москвы, а тут вдруг по залету жениться на деревенской простушке!

Вначале он ее ударил, затем схватил за горло и задушил.

Вернулся домой, прихватил мешок и топор. Взвалил на себя тело, отнес и бросил на горбыли, притопленные в болотце (второе совпадение). На них разделал жертву на куски, упаковал в мешок. Около сруба остановился отдохнуть (вот откуда там кровавые потеки) и направился в лес. В ближайших от деревни посадках всегда много грибников и они могут невзначай наткнуться на свежевзрыхленное место – лопаты у него не было, а топором глубокую яму не выроешь. К тому же светало.

Он вытащил мешок на делянки, засаженные картофелем, бережно выкопал растения, закопал свою страшную ношу, а кустики посадил обратно. Расчет был верен – наткнутся только осенью.

Ошибся. Страшно – при свете ясного дня показывать то, что делал глухой ночью. Вывел оперативно-следственную группу к месту, где закопал одежду убитой, а уж затем повел на поле. Вначале прошлись с щупами, однако ничего не нашли. И потом уже приняли решение боронить.

P.S. Двенадцать лет лишения свободы получил девятнадцатилетний мясник из Шолокши.

Оптический обман

Одним из ДТП занимались следователи по особо важным делам прокуратуры города Нижнего Новгорода. И занимались не один месяц.

Казанский съезд на Нижне-Волжскую набережную (у трамплина). Лето. Дорожное покрытие в идеальном состоянии. Спускается «Волга» с пятью пассажирами. Семья с трехлетним ребенком. И вдруг со стороны набережной на дорогу выезжает «Нива». Экстренное торможение, посетители рядом находящегося кафе с ужасом видят, как «Волгу» заносит влево, она опрокидывается и начинает кувыркаться, как в захватывающем голливудском боевике. Ударилась в откос, завалилась на крышу, из разорванных шлангов стали растекаться струи бензина… Нечаянные свидетели бросили на помощь, успели вытащить всех пассажиров. Чудом обошлось без серьезных трагических последствий – ушибы, переломы. Машина восстановлению не подлежит.

Подозрение падает на водителя «Нивы» – молодую женщину. Прокуратура Нижегородского района предъявляет ей обвинение – своими действиями поставила под угрозу жизни пятерых человек, нанесен значительный материальный ущерб. Потерпевший рассказывает: «Спускаюсь по съезду со скоростью 40 км в час, вдруг на полосу выскакивает машина и перекрывает дорогу. Расстояние между нами было уже около пяти метров. Чтобы избежать столкновения, я дал по тормозам, машину ударилась в откос и перевернулась».

Водитель «Нивы» утверждала другое – «подъехала к перекрестку и стала спокойно ждать, пропуская слева идущую машину. И вдруг вижу, как она начинает резко тормозить, её подбрасывает, и она кувырками летит по шоссе».

Стали опрашивать свидетелей, затребовали даже видеосюжет об этом происшествии с телепрограммы «Вечер трудного дня». Экспертам направляют запрос, в котором дается вводная: вес машины, длина тормозного следа, угол наклона дороги и т. д. Вывод не в пользу потерпевшего – скорость была на момент аварии не менее 61 км. в час. Это еще не признак вины водителя «Волги» – знак ограничения скорости (опасный спуск) на Казанском съезде до 40 км. не обязывающий, а предупредительный.

Далее высчитали время течения опасной реакции – сколько секунд понадобилось водителю, чтобы, увидев выезжающий навстречу автомобиль, отреагировать, нажав на тормоза. И подсчет показал, что если бы он увидел «Ниву» за пять метров, как он утверждал, то тормозной след начался бы прямо от «Нивы», на самом же деле след обрывался в тридцати метрах от нее.

Так что же произошло в тот ясный летний день на Казанском съезде? Что заставило водителя резко притормозить еще задолго до того, как возникла реальная опасность столкновения?

Может, неисправность машины? Следователь выезжает с экспертом в гараж к пострадавшему. Колодки нормальные, тормозные трубки не текут…

Ставится отдельный эксперимент с женщиной-водителем. Та на своей машине вновь выезжает на развилку, тормозит. Капот машины выдвинут за разделительную линию лишь на сорок сантиметров. Так почему же водитель «Волги» упрямо твердит, что «Нива» перекрыла ему дорогу?

Вновь проводятся замеры на месте происшествия. И тут следователь обращает внимание на, казалось бы, незначительную деталь – скошенный угол пересечения съезда и дороги на Нижне-Волжскую набережную. Он закруглен, и у водителя, когда он подъезжает к пересечению, угол обзора расширяется. Возникает оптический обман – кажется, что транспорт, который на самом деле терпеливо, у разметки, пережидает, когда ты проедешь, выдвинулся и перекрыл тебе дорогу. Причем, этот эффект возникает при скорости явно выше 40 км. в час!

Скорее всего, водитель «Волги» шел со скоростью не ниже 80 км. У него просто не хватило времени реально распознать этот обман. Ему показалось, что он вот-вот врежется в «Ниву». Резко выжимает тормоз, и его машина совершает не менее 20 кувырков, побивая каскадерские трюки.

Позже, специалисты по ДТП из ГУВД по Нижегородской области подтвердят это предположение. С женщины-водителя снимут обвинение, уголовное дело прекратят.

Охота на кровавого лиса

21 марта 1995 года начальником учреждения АМ-244/2—23 г. Соликамска Пермской области возбуждено уголовное дело по факту совершения побега из мест лишения свободы Баруздиным Сергеем Николаевичем 1967 года рождения.

17 октября того же года прокуратурой Автозаводского района возбуждено уголовное дело по факту обнаружения в квартире одного из домов пр. Кирова трупа Романова Сергея с признаками насильственной смерти.

27 ноября того же года следственным отделом Южского РОВД Ивановской области возбуждено уголовное дело по факту хищения имущества из средней школы №19.

9 февраля 1996 года следственным отделом Чкаловского РОВД Нижегородской области возбуждено уголовное дело по факту проникновения в частные дома на территории этого района и хищения вещей.

17 июня 1996 года все вышеназванные и ряд других уголовных дел соединены в одно производство под номером 82550.

Он ушел в побег с безумной неосторожностью. Ранней весной, в тайгу, в половодье, когда многочисленные ручьи и болотца сливаются в одну непролазную топь. Перешел Каму по тающему льду и ушел. За несколько месяцев до своего освобождения, уже будучи расконвоированным и пользовавшимся свободой передвижения.

На дорогах, где были расставлены посты, он так и не появился. Никто не верил, что без продовольствия, без мало-мальского снаряжения он сможет выжить в тайге.

Выжил. Неприхотливый, он не боялся ни жары, ни холода, в кармане всегда держал леску с рыболовными крючками и нож. Он стал диким зверем, лисом, который охотился, чтобы выжить, и на которого охотились другие, чтобы запереть его обратно в клетку.

В ту пору в Южском районе Ивановской области, откуда он был родом, и в соседнем, Чкаловском районе Нижегородской области произошла цепочка странных краж из домов, оставленных хозяевами на зиму. Странные потому, что похищались вещи, которые ни к антиквариату, ни к драгоценностям причислить было нельзя: электрический фонарик, тройник, ведра, ножовки, садовая коляска, плитка, кастрюли, спальный мешок, подушки, одеяла. Казалось, кто-то рачительный и хозяйственный либо собирается в большой поход, либо начинает за счет других обживаться на необитаемом острове. И конечно, продукты питания. Не только консервы: бутылка подсолнечного масла, двадцать килограммов гречневой крупы, вермишель, перец-горошек, молотый перец и прочее.

Лиса – страшный деревенский вор. Настоящее бедствие для крестьян. Одно за другим сыпались заявления о кражах, о взломанных дверях в местные РОВД.

Он знал, что объявлен в розыск. В лагерной фуфайке даже по лесу ходить опасно, а как появиться в таком виде в городе? Надо было не только добывать себе пропитание да налаживать быт в баньке полузаброшенного дома, где он обосновался. Нужна была нормальная одежда, нужны были деньги. Из своей норы он рванул в Нижний, к своей родне в Автозаводский район. Дядьке сказал, что отсидел свое, на жизнь зарабатывает рыбалкой.

Последний для Романова день начался плохо. С тяжкого похмелья. У него вообще с недавнего времени дела пошли неважнецкие. Жена ушла, с работы уволился, денег нет. Словом, наступила черная полоса в жизни. Он понятия не имел, что вскоре она закончится вместе с его жизнью.

Баруздин и Романов встретились в десять утра у киосков на улице Переходникова. Беглец был со своей двоюродной сестрой и ее дружком. Все были знакомы между собой, быстро сговорились насчет водочки. Дальше все как обычно – чего только не пили и где только не пили. Накануне мать Романова уехала в деревню, оставив ключи от своей квартиры, где быстро сдружившиеся тезки вдвоем продолжили праздник.

Пили на равных, но Романов еле держался на ногах и поэтому не заметил перемены в своем собутыльнике. А перед ним уже сидел хладнокровный и жестокий зверь.

Он повалил Романова на пол и принялся забивать его насмерть. Руками и ногами. Тот дергался и хрипел. Тогда Баруздин отыскал на кухне нож и стал колоть лежавшее перед ним тело. Пьяный, он не всегда попадал, куда хотел. Изрезал жертве лицо, руки, и лишь удар в шею, перебивший сонную артерию, оказался удачным.

На следствии он показал:

«Романов захлебывался в крови, а я сразу ушел из квартиры. Пошел к родственникам, хотел поговорить с ними, но их дома не было. Вернулся в квартиру, завернул Романова в дорожку и перетащил в ванную. Выкрутил в ванной лампочку, чтоб труп не стало сразу заметно. Замыл кровь в прихожей. Посидел, выпил. Завернул телевизор „Чайка“ в покрывало и вынес его к подъезду. Снова сходил за родственниками. Отдал им телевизор. Опять вернулся в квартиру Романова, допил оставшуюся водку. Забрал с собой кожаную куртку, куртку-ветровку, спортивный костюм, брюки, джемпер, примерно с полкилограмма мяса, 2—3 комка сахара».

Охота оказалась удачной. Он вернулся домой, в леса, в свою нору…

Его видели многие. То плывущим в лодке с награбленными вещами по реке Лух; отчим неожиданно столкнулся с ним в бывшей его квартире – разговора не получилось, Баруздин бросил сумку с вещами и убежал. Многие из местных даже знали имя и фамилию зверька, таскавшего вещи и продукты из деревенских домов. Но, скрытный и острожный, он умело ускользал из сетей, расставляемых ему сотрудниками уголовного розыска двух областей.

Однако на воле он не прожил и года, несмотря на почти звериную изворотливость.

Как-то раз, навестив свою дачу в поселке Мугреевский, Людмила Михайловна Гранина увидела, что у нее побывали гости и, уходя, кое-что забыли: часы «Маяк», пистолет-ракетницу и три связки ключей от внутренних замков. О находке она сразу же сообщила в милицию.

Позже двое жителей той же деревни возвращались с охоты. Недалеко от железной дороги они увидели высокого молодого человека в вязаной лыжной шапочке, одетого в длинный брезентовый плащ. Шел он быстро, смотря себе под ноги, и за собой волочил санки с небольшим грузом.

Вначале охотники подумали, что парень опоздал на двенадцатичасовой поезд на Балахну. Но один из них вдруг припомнил, что у дома Граниной он видел похожую цепочку следов обуви и след от полозьев санок.

Ивановские «опера» выехали незамедлительно. По предъявленной фотографии охотники сразу же опознали Баруздина, и оперативники пошли по следу. Благо, что не успел выпасть снег. Тот, за кем они так долго гонялись, был от них всего лишь в нескольких километрах.

Следы привели к крайнему дому в деревне Старая Казарма и закончились у баньки, одиноко стоящей в огороде. Опера окружили её, рассредоточились. На предложение выйти и сдаться Баруздин не отвечал. Подобрались ближе, стали взламывать дверь, запертую изнутри. Дверь выломали, осторожно заглянули внутрь.

В баньке никого не было! Печка, две лавки… Оперативники вышли, еще раз осмотрелись. Вокруг только те единственные следы, по которым они сюда пришли…

Не мог же он превратится в дым и вылететь через печную трубу! Еще раз внутрь, простучали половицы, вдруг там подполье? Нет. Да и где можно спрятаться на двух квадратных метрах закопченного пространства?

Потрясенные сыскари не верили, что хитрый лис опять обвел их вокруг пальца. Два часа они «парились» в той баньке, пока, наконец, один из них не услышал, как нечто зашевелилось в узкой двадцатисантиметровой щели между печью и стеной.

Чтобы достать Баруздина, пришлось по кирпичику разобрать ту печь и вытащить на белый свет грязного, окоченевшего, перепачканного сажей «зверька».

Сезон охоты был закрыт.