Текст книги "Криминальный Нижний. Расследовано прокуратурой Нижегородской области. 1992—2001"

«Крестная мать»

Две сестренки, Юля и Лена, поссорились с мамой и убежали из дома. Жили они в небольшом поселке, а рядом, огромный и богатый, раскинулся город, в котором можно было попытать счастья. Нижний Новгород не принял беглянок. Ночевали они в подъездах, лифтовых, где придется. Попрошайничали, караулили у киосков сердобольных людей, выклянчивая «рубль на хлебушек». Таковы отвратительные штрихи современной жизни, к которым мы, кажется, начинаем привыкать.

Мир не без «добрых» людей. Как-то познакомились они с симпатичной девушкой Катей, и та взяла их к себе на квартиру. Пожить, пока отношения с мамой у сестренок не восстановятся. Катя работала проституткой и сама себя обеспечивала. Юля с Леной наглядно убедились в том, что для сытой жизни не обязательно хорошо учиться в школе.

Знаменитое Канавино. Улица Советская – от Московского вокзала до гостиницы «Центральная». Обычный маршрут для этих девчонок, которым не было на тот момент даже четырнадцати. По три-четыре клиента за вечер.

На допросе Катерина Меленина показала, что «девочки стали куда-то уходить, затем возвращались за полночь с едой и деньгами». Якобы она, невинная душа, понятия не имела, чем ее юные гостьи занимались.

Очень сильно Катерина испугалась, когда однажды в квартиру постучали пьяные парни и потребовали малолеток. Видно, Лена с Юлей рассказали клиентам, где их можно было aнайти. Меленина была не только симпатичной девушкой, но и умной: мигом сообразила, что эти несовершеннолетние потаскушки подведут ее под статью. И выдворила сестер.

На том же многолюдном пятачке, вокзал – гостиница, подобным ремеслом занималась и некая Виктория Рудакова. Выйдя из колонии в апреле 1998 года в двадцать семь лет, она осталась без жилья и без работы. Надо было как-то выживать в этом сложном мире, и Вика принялась торговать тем, чем ее наградила природа – своим телом.

Весна, лето – самый сезон для нижегородских проституток мелкого пошиба. Но и конкуренция в это время высокая. Вика приметила двух замарашек, которые шли нарасхват у мужиков. Познакомилась с ними, благо частенько стояли на одном и том же месте – трамвайной остановке «Сад им. 1 мая». Слово за слово, узнала их нехитрую биографию.

Сестрам Вика понравилась. Не пьянь какая-то, прилично одета, не курит, с пониманием, в жизни разбирается. В общем – подружились.

Когда приблизились холода, Рудакова, снимавшая квартиру, пригласила девчонок к себе. И, как значится в показаниях, «путем уговоров, обещаний легкой жизни и материальных благ, используя личный авторитет», Вика предложила им работать совместно.

Юля с Леной вошли в новую жизнь. Умытые, приодетые, девчонки теперь жили в квартире, это тебе не в подъезде на корточках ночь коротать, питаться стали регулярно. Проблему договариваться с клиентами взяла на себя их «мамочка». Крутая, хваткая. Заплатил, пользуйся, нет денег, проходи мимо.

Представляете, как дочки порадовали свою маму, когда приехали в свой родной поселок. Рассказали ей, что наконец-то им повезло, устроились на работу распространителями печатной продукции, у них очень хорошая начальница.

А своим подружкам, которые все еще, дурочки, сидели на уроках, писали сочинения, да решали скучные задачки, расписали все прелести своей новой жизни. Сколько вы имеете? Рупь в день на пирожок в школьном буфете? А я вот и «сникерсов» куплю себе сколько угодно, и кофточку, и даже джинсы. Да не надо было рассказывать, подружки все сами видели. И Наташа Синицына, которая училась в спецшколе с физико-математическим уклоном, тоже решила присоединиться. Только на каникулах, подработать, иначе родители что-то заподозрят.

«Мамочка» с удовольствием приняла пополнение. Дело раскручивалось с таким успехом, которого она даже не ожидала. Малолетки у пресыщенных мужчин шли с особым успехом. За вечер каждую девочку она продавала по три-четыре раза. Брали в сауны, в офисы, везли на квартиры. Девочки шли по 150—250 рублей за час.

Вика сняла новую квартиру у метро «Пролетарская». Семья постоянно увеличивалась – появлялись новые семи-, восьмиклассницы, как, например, Евдошина и Развилкина, которые приезжали на два-три дня «подзаработать». Дисциплину «мамочка» поддерживала твердую. На квартире не то что пить, курить запрещала. Никаких мужиков. Работа только на выезде. Девочек деньгами не баловала. Давала немного на личные расходы, на дискотеку, мороженое.

Гнойное пятно детской проституции расползалось. Следствием твердо установлено пять несовершеннолетних, которые находились «под опекой» Рудаковой. Но были и другие, выражаясь юридическим языком, «неустановленные лица, не достигшие тринадцати лет».

Вряд ли эти «неустановленные» девочки, как впрочем и установленные, бросили бы свои семьи, школу и кинулись в проституцию. Элементарный страх бы остановил. А что со мной сделают эти дяденьки? А вдруг изобьют, искалечат, а где найти порядочного, чтобы не унизил, заплатил. Тысячи вопросов остановят подростка! А тут приезжают рудаковские воспитанницы и радостно сообщают – беспокоиться не о чем, все культурно, пристойно, отвезли на красивой тачке, привезли обратно, «мамочка» в обиду не даст и заплатит хорошо – хорошо по меркам неизбалованного подростка. Никаких проблем!

И снимались последние препятствия перед прыжком вниз.

Проблемы все же возникали.

На квартиру приехала мама Юли и Лены. Посмотреть, как живут ее доченьки, как они распространяют журналы и газеты. Рудакова не стала обманывать ее, и та сама все увидела. Постучали ребята, зашли, выбрали ее детей и увезли. Девочки вернулись поздно и сразу же легли спать. Мать просидела всю ночь на кухне одна, ничего не сказала. Утром поднялась, постаревшая лет на двадцать, и уехала. Затем, конечно, приезжала не раз, скандалила, но уже ничего не могла поделать с дочерьми, вкусившими «сладкую жизнь» путанок.

Развилкина Аля стала пропускать занятия в школе, потом пришла с подружкой Евдошиной и сказала маме, что их класс едет на несколько дней на экскурсию в Дивеевский монастырь. Маленькие обманщицы знали, во что уж точно поверит родительница и отпустит. А куда на самом деле отправились детишки, мы догадываемся.

История притона с несовершеннолетними закончилась в феврале 1999 года. «Крестную» мать вместе с подопечными взяли прямо на остановке около полуночи, когда она предлагала свой живой «ассортимент» проезжавшим мимо водителям. Вика испугалась, назвала вымышленную фамилию, утаила адрес и была помещена в приемник-распределитель для установления личности.

Назвать себя все-таки пришлось, как и адрес квартиры, которую она снимала для своей «семьи».

Но она еще долго не понимала, за что ее наказывать. Даже на суде недоумевала. Вытащила девчонок из грязи, обула, одела, кормила, заботилась о них. За что пять лет лишения свободы?

Все неудачливые путаны теперь живут дома, в своих семьях. Ходят в школу, круглым детским почерком пишут в тетрадках домашние задания. Разумеется, все имена и фамилии нами изменены, чтобы тот позор и горе, которые вошли с легкой руки «крестной матери» в их дома, остались личной тайной и не помешали вернуться им в нормальную жизнь.

Конец банды Серова

Помещение для охраны оптовой базы на улице Торфяной в Сормовском районе было настолько маленьким, что когда туда ворвались двое бандитов, дежурный милиционер не успел среагировать – он только поднял голову, как мгновенно получил удар ногой в лицо. Вместе со стулом завалился на пол. И тут же в грудь ему влепили дробовой заряд из обреза. Когда пороховой дым развеяло, милиционер приподнялся – на нем был бронежилет, и часть дроби лишь изрешетила плечо. Один из бандитов, Климов, потрошил кассу, – взяли тогда 120 тысяч рублей, – другой, Серов, снял с милиционера автомат, радиостанцию, вынул из кобуры пистолет.

Климов выскочил из кассы с тяжелой сумкой и крикнул:

– Добить мента надо!

Вдвоем они принялись избивать ногами охранника, затем приставили к его голове обрез и спустили курок. Выстрела не последовало – осечка! Потом эксперты подтвердят, что ствол был доработан и вероятность осечки действительно была велика.

Черт с ним! Выскочили на улицу, где на такси их поджидал сообщник, и скрылись.

Захваченный автомат потом заработает на набережной Федоровского. И еще как заработает! Но пока бандиты, совершавшие по городу десятки разбойных нападений, были неуловимы и недосягаемы для правоохранительных органов.

В том трагическом для многих 1999 году в милицейских сводках стали фигурировать эпизоды разбойных нападений во многом схожие между собой. В офисы фирм врывались двое-трое в масках, вооруженные, всегда в тот момент, когда там присутствовала крупная сумма наличности; всех клали на пол, прихватывали деньги и скрывались. Если им приходилось стрелять, то стреляли с беспощадной решимостью, заимствуя приемы из голливудских боевиков.

Так, при налете на фирму оптовой торговли в Ленинском районе, один из сотрудников, в прошлом военный, пытался оказать сопротивление. Его поставили на колени, лицом к стене и выстрелили из обреза в затылок.

Кульминацией деятельности банды Серова и одновременно ее концом стало вооруженное ограбление рекламного агентства «Символ» на набережной Федоровского 31 августа 1999 года.

Готовить ограбление серовцы стали за месяц. Изучали подходы, места отступления. У одного из бандитов в агентстве работал родственник, он то и сообщил информацию, в какие дни поступает в кассу наличность.

А между тем налетчики и не подозревали, что вот уже как три месяца опера РУБОПа ведут за ними наблюдение. Главарь банды Серов не входил в криминальные структуры Нижнего, не отстегивал деньги в воровской «общак» и по существу являлся, как ныне выражаются, «отморозком». Поэтому впрямую выйти на него было чрезвычайно трудно. Да, его подозревали в организации вооруженных налетов, впрочем, как подозревали и другие криминальные группы.

Накануне, следовавшие неотступно за Серовым негласные сотрудники потеряли его в лабиринте фирм в многоэтажном здании на Федоровского. Поэтому цель бандитов до последнего часа оставалась неясна.

Серов не только сам побывал лично на месте будущего налета, на рекогносцировку отправил и своих подчиненных. Некий Малов побывал в «Символе» якобы для того, чтобы сделать заказ на партию визитных карточек.

Час «Х» настал. Во второй половине дня 31 августа, они подъехали к зданию на машине, вооруженные двумя обрезами и короткоствольным автоматом АКСУ-74. Прошли в цокольный этаж, который занимала фирма, подождали сотрудника, который, ничего не подозревая, открыл кодовый замок двери, и стали спускаться за ним по короткой лестнице, одевая черные маски.

В коридоре заорали:

– Всем на пол!

Поднялась суматоха, люди стали выскакивать из кабинетов, на них обрушивались удары прикладов. Вышли из своих кабинетов президент агентства и его заместитель. И на какую-то секунду они встали на одну линию. Серов, прокладывая себе автоматом дорогу к кассе, ударил одного непокорного стволом и непроизвольно нажал на спусковой крючок. Грохнул выстрел. Пуля, выпущенная с такого короткого расстояния, навылет прошла через президента, пробила запястье заместителя и попала ему в живот, расплющившись о позвоночный столб. Оба рухнули как подкошенные.

В кассе женщины спешно баррикадировались, однако серовцам удалось выбить дверь. Чтобы припугнуть сопротивлявшихся, Климов шарахнул из обреза поверх голов, и одной из сотрудниц дробь попала в темечко.

В кассе взяли пять тысяч долларов, три тысячи дойчемарок и пятьдесят девять тысяч рублей! Да еще сняли с сотрудниц золотые украшения.

В тот же самый час рубоповцы прочесывали окрестности набережной. И один из оперативников проходил мимо окон цокольного этажа. Сквозь стекла он увидел лежащих на полу женщин. Тут из двери многоэтажки выскочили налетчики. Серов был одет в короткую куртку, поэтому автомат он передал Климову, который щеголял в длинном кожаном плаще.

– Стоять, милиция! – опер выхватил «макаров».

Бандиты кинулись врассыпную, Климов выхватил из-под полы плаща автомат и ударил в ответ длинной очередью. Однако бесстрашный рубоповец оказался проворнее. Увернувшись, он всадил в бандита пять пуль. Тот, падая, все еще продолжал палить, пока несколько раз рукоятка пистолета не опустилась ему на голову.

Итог неудачного налета был страшен. Двое убитых, истекающий кровью налетчик, раненые. Несколько человек получили сердечные приступы. Одна за другой машины «скорой помощи» с воем сирен мчались на набережную.

На месте преступления было арестовано три человека. Климов лежал после тяжелейшей операции в реанимационном отделении и надежды на то, что он придет в себя, было мало. Вскоре прошел слух, что он умер. И тогда Серов принялся вешать на сообщника все убийства.

Климов не умер, когда он пришел в себя, то от второй операции на ноге, в которую попали две пули, отказался. Тогда Государственная дума принимала закон об амнистии, под которую подпадали инвалиды. Началась гангрена, ногу пришлось ампутировать полностью. Но к тому времени из закона вычеркнули строчку об инвалидах. Жертва оказалось напрасной.

Бандитов взяли на одном эпизоде. Следствию, которое повела городская прокуратура, удалось доказать причастность новоявленных гангстеров еще к 19 разбойным нападениям!

Серовцы договорились с одной нижегородской предпринимательницей на сделку в городе Балахне. Там ее завезли на окраину, загнали в пустующую баню и отобрали двадцать тысяч рублей. Дама в слезы, и стала объяснять, что деньги она взяла в долг, и теперь ее за такую сумму убьют. Серов, как настоящий разбойник, оказался сентиментален и вернул предпринимательнице десять тысяч рублей. Правда, он же был и тем бандитом, который разрядил ружье в затылок сотруднику фирмы из Ленинского района. Картечь тогда кучно попала в шею, срезала потерпевшему пальцы на левой руке, но он остался жив и потом на суде давал показания!

Налетчики сидели по разным камерам и писали явки с повинной. И писали, поскольку не смогли договориться, о разных налетах. Всплыл и тот случай ограбления сормовской оптовой базы, когда был жестоко избит и чудом спасся от смерти сотрудник милиции. Когда следствие стало разбираться с этим преступлением, то обнаружилось, что по тому делу уже арестован человек, дал признательные показания и дело вот-вот будет передано в суд!

Причем, этого бедолагу не просто запугали и он подписал самооговор, нет! Основанием к обвинению послужили следующие доказательства: на верхней одежде арестованного были найдены продукты сгорания пороховых газов и под ногтями волокна от ткани, которая обтягивает пластины бронежилета…

Городская прокуратура путем тщательного расследования устанавливает, что куртка была приобретена совсем недавно у одного работяги с вредного производства. А химические испарения там схожи с продуктами сгорания пороха! Что касается следов от броника, так оперативники надели на бедолагу бронежилет и подвергли экзекуции, во время которой он и пытался его снять!

Надо отдать должное высокому профессионализму следователя. Разрабатывают эпизод разбойного нападения на предпринимателя в Варнавинском районе! Выезжают туда, а там уже давно двое «негодяев» признались в налете и покорно ждут судебного заседания. Привозят под охраной серовцев.

– Они? – спрашивают ограбленного купца.

– Нет, те двое, которых я уже опознал.

И твердо стоит на своем. В рамках дополнительного расследования (а это уже отдельная трудоемкая работа) находят солдатика из Мулинского гарнизона, который обеспечивает железное алиби «негодяям» – он их видел в тот день совсем в другом месте!

Один из попутных итогов следствия – трое невиновных были выпущены на свободу.

Пятнадцать месяцев шло следствие. На скамью подсудимых направлено десять человек. Младшему 19 лет, старшему 40. Выявлены межрегиональные связи бандитов. За их плечами налеты и в Ярославской области.

Срока они получили весомые – от десяти до двадцати лет лишения свободы.

Смерть «националиста»

Четыре года убийца гулял на свободе, пока, наконец, в июне 2000 года не был осужден на девять лет лишения свободы. Все четыре года о том, что Андрей Белый принимал участие в убийстве, знали все его приятели и соседи, знали в милиции, но доказать не могли. Лишь после того, как в расследование вмешались самые профессиональные следователи Автозаводской прокуратуры, следствие было завершено в месячный срок и направлено в суд.

Уголовное дело №21116 уникально хотя бы уже тем, что объем обвинительного заключения по нему не меньше, чем по какому-нибудь заказному убийству. А всего-то – два мужика убили соседа по коммунальной квартире…

Бойтесь коммунальных квартир. В них на «почве личных неприязненных отношений» погибло народу больше, чем в ходе двух чеченских кампаний.

Этой трехэтажки на проспекте Ильича уже нет. Снесли недавно. А всего лишь четыре года назад жизнь в доме №25 била ключом, особенно в квартире с жутковатым номером 13.

В трех комнатах проживали пять человек, и все они были достойны друг друга. Никто из них не работал, все любили оттянуться от души, все были гостеприимны, и вся пьянь с округи тянулась в тринадцатую квартиру.

А 21 июля 1996 года был особый повод. Самый авторитетный из этой компании, каменщик ООО «Стройсервис-2» Андрей Белый получил зарплату, полторы тысячи рублей. Андрей был ранее судим по 108 статье – нанесение тяжких телесных повреждений. Силой мужик обладал неимоверной – вспылил, и так пнул по ноге соседа по двору, что у того нога чуть не отвалилась. В прямом смысле – открытый перелом голени!

Но его не только боялись, но и нежно любили, поскольку, как говорят, душа у него была «в гармошку» – один не пил, угощал всех. Так и на этот раз: на шесть человек гостей Белый выставил двенадцать бутылок водки.

Выпивают, закусывают, за жизнь говорят. Ну, а поскольку Белый авторитет, ему на эту самую жизнь стала жаловаться Колосова, мать приятеля Левцова. Приехал сыночек, стал жить у меня, сожителя моего выгнал. Белый за даму всегда готов заступиться. Пригнул голову Левцова и давай щелбаны ему ставить, воспитывать, разъяснять, как с родительницей нужно обращаться.

И тут на свою голову в воспитательный процесс вмешался сосед Лямкин. Странный тип. Судимый, алкоголик, имел привычку нагишом перед соседями расхаживать. Он же не мог усидеть у себя в комнате, когда в двух шагах от него наливают! Выскочил в трусах, примостился к столу, одну рюмашку выпил. Еще бы одну вдогонку пропустить, а тут экзекуция началась. Ну, по простоте душевной и ляпнул:

– Хватит вам разбираться, давайте лучше выпьем!

Все с интересом повернулись к нему: стоит мужику налить, так он уж и командовать начал.

Белый даже не нашелся что сказать, молча так хватил Лямкина по морде, что тот «из тапочек выпал». Лямкин мигом поднялся с пола и убежал. Но душа у него горела. От того, что не допил, от того, что кулаком по лицу получил. Скинул трусы и стал дефилировать в чем мать родила по коридору. На Белого он ругаться не посмел, а вот на Левцова, который, гад, провинился и тем самым пьянку испортил, разорался:

– Удмурт проклятый, вас, удмуртов, скоро всех удавят!

Надо заметить, что Левцов по национальности был действительно удмуртом, и великорусский шовинизм Лямкина его оскорбил. Однако хозяином являлся здесь Белый, который тоже не потерпел разжигания национальной розни. Вывели они вдвоем националиста Лямкина на общую кухню и отдубасили там. Затем Левцов оттащил потерявшего сознание соседа в его комнату и бросил на диван. Все мы живем в многонациональной России и экстремистов не потерпим…

Били сильно. Переломы ребер, кровоподтеки, и самое тяжелое – разрыв брызжейки тонкого кишечника. Лямкин стал умирать. Жаловался на сильную боль в животе, выполз голым на площадку этажа и там прижался животом к холодному цементу. Его втащили обратно в квартиру и продолжили пьянствовать. В девять утра следующего дня ему вызвали «Скорую помощь». А фельдшеры «скорой» сейчас так же демократичны, как и все государство. Хочешь умирай, хочешь лечись. «Поедешь в больницу?», – вежливо поинтересовались у Лямкина, который медленно погибал от внутреннего кровоизлияния. «Нет». Откуда ему было знать, что он умирал, ведь умирал-то он в первый раз. «Ну, на нет, и скорой помощи нет», – ответили доктора, вкололи ему обезболивающий укол, чтобы не так бедолага мучился, и спокойно уехали.

Как было отмечено в обвинительном заключении, «не исключается возможность, что при оказании Лямкину своевременной квалифицированной медицинской помощи, жизнь его могла быть спасена». В полдень пострадавший скончался.

Понятное дело – милиция, следствие. Кто бил, чем бил, как бил. С перепугу вначале все друг друга заложили. А потом оправились, стали трезво размышлять – групповуха ведь получается. Ох, как много дадут. И тогда, словно Кутузов перед сдачей Москвы, Белый, которому сидеть за какого-то алкоголика сильно не хотелось, собирает всех тех, кто был тем вечером в тринадцатой квартире, во дворе на пеньках. И держит речь. Кого Лямкин обзывал? Левцова. Кого видели, как он тащит избитую жертву в комнату? Левцова. Кто у нас приезжий, рос без отца и без матери, сирота, можно сказать? Левцов. Так что, давай Левцов, иди-ка ты паровозом. За групповуху дадут много, а так с учетом всех смягчающих обстоятельств, годика четыре, не больше. Отсидишь честно, а мы тебя встретим, как родного. А так придется сидеть двоим и лет по десять.

Доводы были настолько убедительны, авторитет Белого настолько непререкаем, что Левцов опустил голову и явился в милицию с повинной. И уголовное дело пошло как по маслу. Тем более, что все свидетели изменили первоначальные показания и стали дружно кивать на Левцова – именно он замочил соседушку.

На четыре года рассчитывали участники дворового совещания, Левцову «безжалостный» судья влепил по максимуму – десять лет!

Осужденный был в шоке, когда оправился, стал писать жалобы.

Дело было запущенным. Был момент, когда прокуратура решила даже отказаться от уголовного преследования Белого. Но отметим работу оперативников Автозаводского угро, особенно капитана милиции Лепешкина.

В этой компашке оказался один человек, который не топил Левцова, не лгал, который прямо говорил о соучастии и лидерстве Белого в убийстве. Недавний знакомый младшего брата Белого – Басинский, который присутствовал на кухне при избиении. А Басинский не мог солгать. Он неделю назад вышел из зоны, где отсидел много лет за убийство. Он даже на свободную жизнь не успел взглянуть, как влип в такую передрягу.

Братья Белые устроили за ним настоящую охоту. Избили, чтобы он отказался от своих показаний, угрожали убить. Басинский скрылся. Казалось, реальный свидетель потерян навсегда. И тогда следственная группа вычислила его местонахождение по месту рождения. Точно: он уехал в Сергач, там уже успел за эти четыре года совершить ряд краж и благополучно уйти в зону на вторую отсидку. На зоне его и нашли. Свои показания он подтвердил.

17 января 2000 года Белый был арестован, и ему было предъявлено обвинение в умышленном нанесении тяжких телесных повреждений, повлекших за собой смерть потерпевшего. Приговорен к девяти годам лишения свободы.