Текст книги "Как деньгам работать на бирже"

Глава 11
Типичные ошибки, или чего не стоит делать

Мы встретились с врагом лицом к лицу, и оказалось, что враг – мы сами.

Опоссум Пого (У. Келли, американский комик)

Фондовый рынок – плодородное поле, которое может приносить хороший урожай в разумные сроки грамотному земледельцу с адекватным комплектом посевного материала. Если же вы пытаетесь очень быстро увеличить свои средства и создать большой капитал, то начинаете использовать рынок как казино, а там выигрывают единицы. На бирже так же: большинство, поиграв в спекуляции некоторое время, проигрывают и уходят, потеряв почти все, если не все. Некоторые при этом потом еще и упражняются в жанре «охотничьих рассказов», описывая свои выдающиеся торговые достижения. Самые разумные эволюционируют в инвесторов.

11.1. Спекуляции – тропой обреченных

Никакие предостережения не спасут человека, решившего очень быстро разбогатеть.

Барон Оверстоун, британский банкир ХIХ века

Теоретически очевидно: максимальный эффект от инвестиций на фондовом рынке получают те, кто покупает по минимальной, а продает по максимальной цене. Значит, выгоднее всего вложить крупную сумму в самом начале периода роста рынка. На практике же никто не может предсказать направление движения фондового рынка вообще, а тем более отдельных бумаг. Недаром многоопытные трейдеры говорят новичкам: «На рынке ценных бумаг нулевой результат не считается плохим». И наоборот, если «забыть» о сумме, вложенной в пяток «голубых фишек», на 5–10 лет, то результат может оказаться позитивно-ошеломительным.

Игра в «орел/решка»: можно ли стать миллионером? Оперативная торговля – это занятие для профессионалов. Любителям/совместителям лучше этим не заниматься. Особенно в первые годы знакомства с фондовым рынком. Но если очень хочется, то настоятельно советуем умерить свою активность. У некоторых жажда торговать бьет через край, игрок закладывает у брокера свой портфель и торгует на одолженные деньги. Это уже сверхрискованная стратегия.

Но если все-таки есть желание набить себе шишек, потеряв немножко денег, то можно экспериментировать с небольшими для себя суммами. Главное, помните: «Можно ли на бирже за неделю стать миллионером? Можно. Если вы – миллиардер». Ежедневно тысячи профессионалов теряют деньги, неверно решая задачу, какие акции купить или продать. Все знают: биржевик должен пытаться предвидеть события. Но на котировки той или иной бумаги влияет несметное количество факторов: корпоративные и политические новости, заявления регуляторов разных стран, поведение инвесторов и т. д.

Один из классиков анализа биржи Б. Грэм образно и доходчиво описал подобные игры. В кратком изложении это выглядит так. «Предположим, мы просим 225 млн американцев каждое утро подбрасывать монету. Выигравшие получают с проигравших по доллару. Каждый день проигравшие выпадают из числа участников игры, и через десять дней окажется: примерно 220 000 американцев выиграли десять раз подряд. Каждый из них получит чуть больше $1000. Победители немедленно задерут нос – это свойственно человеческой натуре. Они будут в кругу друзей рассказывать (особенно лицам противоположного пола) о “своем подходе” и блестящих результатах его использования.

Если победители и дальше будут получать вознаграждение от проигравших, то через десять дней окажется, что успешно подбросили монету 20 раз подряд всего 215 человек. Каждый из них при этом превратит $1 в сумму, немного превышающую $1 млн.

В итоге $225 млн будут проиграны и эти же $225 млн – выиграны. После этого победители потеряют голову. Они будут писать книги типа “Как я за 20 дней, каждое утро работая по полминуты, заработал миллион долларов”. Потом они начнут разъезжать по стране с лекциями об эффективном подбрасывании монет. Сомневающихся они будут атаковать вопросом: “Если это невозможно, как 215 человек этого добились?” Но тут какой-нибудь профессор вдруг бестактно заметит, что, если заставить подбрасывать монеты 225 млн орангутангов, результат будет тот же: мы получим 215 самодовольных орангутангов, которым удалось 20 раз подряд удачно подбросить монету»[99]99
  Грэм Б. Разумный инвестор. Полное руководство по стоимостному инвестированию. – М., 2014.


[Закрыть].

От себя добавим, что еще 10–50 тыс. человек будут просто рассказывать сказки о том, каких выдающихся результатов они добились в подбрасывании монет. А так этот пример весьма похож на соотношение удачливых и проигравших спекулянтов. Статистика – штука неумолимая. Как мы уже отмечали, опыт всех бирж мира показывает, что 90 % спекулянтов в итоге ничего не зарабатывают.

Более того, многие начинают «играть» с плечом (на кредитные деньги) и в итоге теряют практически все (см. раздел 3.3 «Максимализм спекулянта и разумная достаточность инвестора»).

Да, порой можно сорвать куш и заработать 20–50 и даже 100 %. Но иногда цены ведут себя самым неожиданным образом. И чем короче отрезок времени, тем менее предсказуема цена. Но людям хочется верить в свои сверхспособности. «Кто трижды удачно предсказал погоду, тот в глубине души верит в свой пророческий дар» (Ф. Ницше, философ).

«Звезды» трейдинга и преферанса. Когда на растущем рынке подобным персонажам удается два-три раза продать дороже, чем купили, они начинают считать себя выдающимися трейдерами. Это похоже на «охотничьи рассказы» любителей игры в преферанс.

Во времена СССР многие, в том числе студенты из общежитий, кому удавалось обыграть пару-тройку знакомых, утверждали, что достигли больших высот и могли бы зарабатывать на жизнь игрой в карты. Таких «мастеров» можно было встретить во многих интеллигентных компаниях. Отсутствие шкалы сравнения (как в шахматах, теннисе и других видах спорта) позволяло считать себя «суперзвездой» любому преферансисту дворового масштаба.

Сейчас появляются любители рассказывать похожие байки о своих биржевых успехах.

Бывает эдакая метафизика, мягко скажем, неразумности – стратегия и тактика игнорирования реальности. Это случается даже с людьми образованными и культурными. Умные в одном бывают не слишком адекватны в другом. Одной из важных граней разума является качество коммуникаций с реальностью. Но многим хочется проверить: у 90 % спекулянтов не получается, а вдруг у меня получится? Как в известном анекдоте: «Вы играете на рояле?» – «Не знаю. Не пробовал».

В общем, во многих сферах очень обоснованно считается, что больше всех рискует категория «зарвавшийся чайник». На бирже каждый сам может решить, надо или нет своими деньгами проверять статистику «выживаемости» спекулянтов. Можно ведь обойтись и чужим опытом. В конце концов, ведь для подтверждения действия закона всемирного тяготения не обязательно самому выпрыгивать с четвертого этажа.

11.2. Кризисы, спады и медвежья болезнь на медвежьем рынке

Любая работа кажется легкой, когда ее делаете не вы.

Дж. Иммельт, американский бизнесмен

На фондовом рынке, исходя из истории и статистики, надо быть морально готовым к периодическим серьезным падениям.

За 40–50 лет инвестирования вы встретите: резкое снижение на 10 % каждые год-два, падение на 20 % раз в 3–4 года, обвал на 30 % через 6–7 лет, обрушение рынков на 40 % каждые десять лет. Все это наблюдается даже при отсутствии глобальных геополитических потрясений.

Причины падений можно с некоторой долей условности разделить на группы:

• циклические экономические кризисы;

• спады хозяйственной активности;

• краткосрочные финансово-психологические шоки.

Подобные события происходят с разной частотой и имеют различную продолжительность. Но обо всем по порядку.

Экономические кризисы. Они были, есть и в обозримом будущем станут случаться примерно каждые десять лет. Первые крупные «спекулятивные» экономические кризисы наблюдались в 1720-е годы в Англии и Франции. Сто лет спустя они стали регулярными – первый из них разразился в Западной Европе в 1825-м, и с тех пор уже пару веков почти каждые 10–15 лет подобное происходит. Несмотря на все перемены, хозяйственное развитие имеет циклический характер. Причем в каждый кризис задаются почти одни и те же вопросы. Похож ли этот кризис на предыдущие или уникален? Похоронит ли он «спекулятивную экономику» и капитализм?

Особую роль во время кризисов играют мифы, особенно если указывают на каких-нибудь виновных – очередных козлов отпущения. Иллюзии простых ответов быстро распространяются. Мифы же об уникальности очередного кризиса легко и так же быстро забываются. Уже никто не помнит десятки «уникальных» кризисов ХIХ – ХХ веков. В легендах лишь Великая депрессия 1929–1933 годов – сочетание спада в экономике с длительной дефляцией и двузначными показателями безработицы. Даже стагфляция 1970-х – сочетание спада с высокой инфляцией – лишь в памяти узкого круга профессионалов.

Человечество придумало множество теорий, объясняющих циклический характер развития хозяйства. Некоторые пользовались большей, некоторые – меньшей известностью. Среди популярных – «длинные волны» Н. Кондратьева: длина цикла от полутора до нескольких десятков лет, связанная с освоением прорывных нововведений. Не вдаваясь в детали столетних споров теоретиков, отметим следующее. Все теории, связанные с объективно-материалистической точной фиксацией времени цикла (десять это лет или пятьдесят), весьма уязвимы для критики в силу как ускоряющегося темпа жизни, так и отсутствия внятного подтверждения в реальности.

На рубеже 1980–1990-х годов в России начала формироваться рыночная экономика. Первые рыночные потрясения – кризис 1998-го – были в большей степени нашими национальными событиями. Обычный, «нормальный» циклический экономический кризис впервые пришел к нам в 2008-м. Реакция же россиян, включая экспертное сообщество, напоминала такую фантазию: старик Хоттабыч часть Африки переместил в Вологодскую губернию и компактно разместил на пустующих землях. И вот впервые пришла наша обычная зима. Даже эксперты, вычитавшие в книгах, что снег лежит всего 3–4 месяца, и те в полной прострации. Широкие же массы африканцев при наступлении заморозков и при виде снега вообще впадают в ступор.

И нет рядом с бедными негритятами россиян, которые знают:

пришла зима – надевай валенки и телогрейку. И даже если в марте еще метель и мороз, то все равно в мае все растает. Но все это надо несколько раз прожить. Зима – весна – лето – осень и опять зима. А когда это для всех в первый раз, возникает повышенная нервозность, иногда на грани истерики. Отсюда и общественная потребность в рассказах об уникальности кризисных заморозков, не имеющих аналогов, и т. д.

Сейчас авторам многих страшилок, написанных на полном серьезе осенью 2008 года, уже, наверное, и самим смешно. Разумеется, есть те, кто на западные деньги является «профессиональным пессимистом-плакальщиком». Им, вероятно, не только смешно, но и радостно: сколько тогда и потом удалось заработать, а сколько еще предстоит освоить западного финансирования, поливая грязью все российское.

Разговоры об апокалиптическом кризисе и неизбежном обрушении всего немножко напоминают слухи о скором конце света. Конца света все нет, а экономическое развитие продолжается. Конечно, ничто не вечно и когда-нибудь наша планета исчезнет, но не так скоро, как предсказывают некоторые. То же и с экономикой и кризисами.

Где есть рыночная экономика, общество проживало кризисы много раз – каждые десяток лет, и так пару столетий. Обычный человек за свою примерно 50-летнюю сознательную жизнь сталкивается с циклическими экономическими заморозками не менее 5–7 раз. Вот и мы в 2014-м и 2020-м были уже гораздо спокойнее.

Хотя и тогда, и до того, и впоследствии периодически вспоминают «призрак Великой депрессии» 1929 года. Страшно же, гораздо страшнее, чем Баба-яга или Кощей Бессмертный. Призрак все-таки. События, начавшиеся в 2022 году, ознаменовали начало новой реальности. Но циклический характер развития хозяйства едва ли изменится.

Жадность и азарт, амбиции и страх. Вероятно, они в конечном счете движут экономический прогресс. Возможно, именно они оказываются и причиной циклических потрясений и кризисов. Но в том и штука, что причины проблем неотделимы от факторов развития.

Не будь у людей этих качеств, не было бы и кризисов. И спекуляций не было бы. И акций. И денег. И кредитов. Сидели бы на ветках и в пещерах (правда, и там имелись бы свои кризисы):). Конечно, хорошо бы жадности поменьше, трезвости побольше, но как этого достичь? Задача эта стратегическая, оптимистично говоря, на многие десятилетия (столетия?).

Спады и финансовые шоки на рынке. С точки зрения нашего разговора не очень существенны различия между падениями рынка, вызванными спадами деловой активности, и чисто финансово-психологическими шоками. Правда, у спада есть экономическая основа и он затрагивает больший промежуток времени. Финансовые шоки носят скорее психологический характер, случаются чаще и проходят быстрее. Но для обычного человека невелики различия основ рационального поведения в период потрясений, даже если они вызваны разными причинами.

По всей видимости, одних экономических понятий недостаточно для объяснения причин как циклического развития, так и спадов (рецессий), и тем более краткосрочных шоков. Хозяйством занимаются люди, и важнейшим фактором развития являются эмоции: эйфория и жадность, подавленность и страх.

В периоды роста жадность побуждает людей набирать кредиты, разгонять производство и подстегивать спрос подсаживанием потребителя на кредитную иглу: «Покупай в кредит, наслаждайся, потом отдашь, все будет хорошо». Время от времени у многих участников рынка случаются смены настроения. Приходит страх:

«А вдруг не отдадут, а вдруг все будет плохо?» Такие мысли периодически посещают всех, но, только когда подобные настроения овладевают массами, страх становится всеобщим. Жадность сменяется страхом, эйфория – подавленностью.

Зачастую все начинается с падения фондового рынка, затем, если страх продолжает распространяться, возникают банковские кризисы, и если страх продолжает превалировать и в дальнейшем, проявляются спады в отраслях реального сектора хозяйства, а значит, и полномасштабный кризис. Нельзя рассчитывать на избавление от этих экономических закономерностей, вызываемых в том числе психологическими процессами, до тех пор, пока мы не можем изменить природу человека.

В развитой рыночной экономике процессы в реальном секторе и в финансовой сфере связаны между собой сложной системой прямых и обратных связей, где причины и следствия непрерывно меняются местами. Финансовый рынок выполняет две важные взаимосвязанные функции. С одной стороны, он обеспечивает приток денег в перспективные сектора экономики, с другой – защищает от серьезных потрясений, разрешая большинство неизбежных проблем и противоречий в рамках финансовой сферы.

В рыночной экономике деньги в кредитной системе и на фондовом рынке – важный фактор устойчивого развития. Самые чувствительные «надстроечные» сектора финансовой системы одновременно и самые доходные, и самые рискованные.

Они первыми реагируют даже не на возникающие трудности, а на проблемы, которые только могут появиться в иных сферах хозяйства.

Возможные действия. Инвестору важно понимать: финансово-психологических шоков в мире случается в разы больше, чем спадов (рецессий), и на порядок больше, чем экономических кризисов.

На этом основана вполне практичная рекомендация: не паникуйте чаще, чем надо. Ситуации, когда реально оправданны решительные действия наподобие серьезной ребалансировки портфеля, случаются довольно редко.

Аналитики, да и экономические регуляторы, обычно видят нарастание рисков, но триггер всегда внезапен. Предсказание взрыва не предотвращает его, а смещает ближе или дальше от точки прогноза.

Разумеется, всегда и везде, как выразился один отечественный исследователь, есть «дятлы», которые предсказывают кризисы и крахи каждый понедельник. И когда через 5–7 лет кризис приходит, они радостно оповещают человечество, что давно его предсказали. В России подобные персонажи, рассказывающие, как у нас все плохо, а будет еще хуже, зачастую делают это за западные деньги, являясь обычными информационными военнослужащими наших врагов.

Теоретически при падениях существуют благоприятные варианты «оперативного реагирования»: продать до обвала, продать в середине и купить на дне. Все это здорово, но обычно практически нереализуемо. Как правило, невозможно однозначно предсказать, что происходит: небольшая коррекция, краткосрочный обвал или начало медвежьего рынка. Быстро все продав, мы рискуем увидеть обратный отскок, продолжение обычной жизни и горько сожалеть, глядя на свой основательно похудевший портфель.

Невозможно также идентифицировать середину происходящего падения (равно как и его начало либо дно). Действовать при продаже придется наугад. Непонятно и в какой момент возвращать свои деньги обратно на рынок. Покупать тоже придется практически наобум. Определить дно – начало периода подъема – нереально, ибо оно становится отчетливо видимым только через год-другой после старта долгосрочного роста.

В теории рекомендуется обращать внимание на массу обстоятельств на общий настрой на внешних и внутренних фондовых площадках, конъюнктуру на смежных рынках (валютном и облигационном), диапазон колебаний цен на акции и т. д. Еще есть те, кто говорит: главное – смотреть на графики цен. Верить в это или нет – в каждом конкретном случае исключительно ваше личное дело.

Используя сочетание технического и разумного экономического анализа, специалисты могут иногда получать неплохой доход. Но практичная рекомендация для обычного человека: «Не пытайтесь повторить. Работали профессионалы». Как уже отмечалось, кто-то делает очень сложные вращения при прыжке с десятиметровой вышки. А дилетант при попытке исполнить подобное может совсем не тем удариться о воду. С соответствующими последствиями.

Если же очень хочется параллельно со своей основной работой осваивать профессию биржевика, то для процесса обучения лучше выделить никак не более 5–10 % своих активов. Для них очень важно завести отдельный счет (см. также раздел 3.1 «Инвесторы и спекулянты»). Далее можно тренироваться, и, возможно, через несколько лет вы станете профессионалом. (Если раньше не надоест или деньги на счете не закончатся.) Быстрее не получится.

Работа эта сложная и нервная. Как и в большинстве разных сфер, немножко поиграв с «демоверсиями», профессионалом не станешь.

Умение отличать временное явление от новой тенденции приходит с опытом, часто неудачным. Поэтому можно считать практичным приведенный ранее совет «ежей бывалых»: «Если очень хочется что-то сделать, лучше всего помыть окна». Однако следовать подобным рекомендациям не так уж просто. Для этого тоже нужен определенный опыт.

Медвежья болезнь на медвежьем рынке. Некоторые из великих инвесторов не зря говорили: «Кто не готов увидеть в портфеле просадку на 50 %, тому не стоит идти на рынок акций. Но одно дело – знать это в теории, и совсем другое – переживать в жизни, прежде всего психологически. Для начала все вышеизложенное надо осознать. Это необходимое, но еще не достаточное условие разумно-спокойного отношения к происходящим падениям. Теоретическое знание, практические умения и реальное поведение – очень разные вещи. Пропасть между ними может быть весьма велика. Подобное развитие событий на фронтовых примерах описывали военные специалисты, писатели-реалисты и историки.

Люди могут пройти достойную базовую подготовку. Они могут быть полны бравады и уверенности в своей готовности сражаться на фронте. Потом они попадают под реальный артобстрел, и все меняется. Обучение никак не может решить некоторых проблем. Можно научить человека стрелять, окапываться, слушать и выполнять приказы. Но нельзя научить беспомощно лежать, уткнувшись носом в мокрую грязь под артиллерийским и пулеметным огнем. Иногда выяснялось: для оказавшихся первый раз под артобстрелом обкакаться – это нормальное физиологическое явление. И бывалые солдаты просто советовали «сменить портки и не расстраиваться».

С понятной степенью условности что-то похожее можно сказать и про инвесторов на фондовом рынке. Теоретические знания и реальное поведение – разные вещи. Прˆопасть между ними у многих людей может быть весьма велика и глубока. Рассказы опытных людей не могут воссоздать реальные эмоции. Учебники и занятия не научат тому, что такое настоящий страх, адреналин и неуверенность. Вы думаете, что понимаете, как что-то работает, до тех пор, пока не столкнетесь с этим лично. Тогда вы смотрите на это совершенно другими глазами.

Есть вещи, которые нужно испытать, прежде чем их можно будет понять. Например, это потеря более 30 % вашего капитала. Сможете ли вы выдержать падение стоимости активов на 30 %? В таблице Excel и с точки зрения оплаты счетов, возможно, да. Но как насчет внутреннего состояния? Легко недооценить то, как сильное падение может повлиять на вашу психику. Возможно, вы увидите, что ваша уверенность более хрупкая, чем вы думали. И можете решить: надо что-то менять кардинально.

Бывает, инвесторы уходят с рынка после потерь, потому что они истощены морально-психологически. Теоретические знания могут моделировать частоту и размер падений рынка и ваших потерь.

Но они не могут передать ощущения, когда вы приходите домой, смотрите на своих детей и задумываетесь о том, что, может быть, допустили ошибку, которая заметно повлияет на их жизнь.

Вряд ли есть какой-то способ теоретически ясно осознать, что такое медвежий рынок. Тем более когда падение большое и длительное. Для этого надо пережить его. Как артобстрел. Возможно, при этом у вас тоже будет медвежья болезнь. Тогда вспоминайте советы бывалых и «обстрелянных». И помните: вы рискуете всего лишь деньгами. Самое худшее, что с вами может случиться, – потеря веры в себя и фондовый рынок. Хорошо, когда в таких ситуациях есть с кем посоветоваться и кому, если надо, поплакаться в жилетку. Найдите своего «бывалого-многоопытного» (подробнее см. 11.3 «Отличие “советов постороннего” от мнения “ежа бывалого”»).

Нельзя понять подлинную тяжесть потерь до тех пор, пока они не случатся. Если спросить вас: «Как бы вы себя почувствовали, если бы рынок упал на 30 %?» – то вы представляете себе мир, где все так же, как сегодня, но цены на акции на 30 % ниже.

И в этом мире это похоже на возможность. Но что на самом деле заставляет рынок падать на 30 %? Это может быть пандемия, которая способна вас убить, или рецессия, из-за которой вы можете лишиться работы. Или военные действия, или инфляция, конца которой не видно.

И в этом мире, который нельзя познать, пока это не произойдет, все ощущается по-другому. Заявить: «Я буду смелым, когда другие будут бояться» – гораздо легче, чем реально сделать это. Люди склонны недооценивать вероятность стать одним из всех, тех самых «других». В теории все прошлые спады/кризисы выглядят как возможности, а на практике все текущие спады/кризисы кажутся исключительно рисками.

Лишь когда очередной кризис уже прошел, можно увидеть, сколько было возможностей. Например, как мы уже отмечали, так было и в 1998, в 2008 и в 2014 году. Это одна из величайших ироний в инвестировании. Изучая историю, вы знаете, как все происходило, и невозможно забыть все то, что вы знаете, думая о прошлом. Поэтому, оглядываясь назад, трудно представить себе альтернативные варианты, но, глядя вперед, вы знаете, что существует множество путей развития событий.

Сейчас нам предстоят долгие годы тяжелой борьбы. Можно дискутировать, считать это Третьей мировой или нет, когда она началась и т. д. Но, пожалуй, не стоит спорить о терминах. Нужно либо приспособиться к новой реальности, либо умереть. К постоянно возникающим проблемам – социально-экономическим, технологическим и т. д. – нам еще предстоит адаптироваться в течение довольно длительного периода. Сумеем – будем жить и развиваться. В ином случае большинство россиян уничтожат физически. Всего за несколько десятилетий.

Противника нельзя недооценивать: он силен, коварен и безжалостен. Но и мы в истории не раз демонстрировали свою стойкость и мощь. Поэтому будем стараться быстрее осваивать новую реальность и настоящим образом учиться как многообразным аспектам современного противостояния «белому человеку», так и мудрости хозяйственного развития, включая разумное поведение на фондовом рынке.