Текст книги "Разум и чувство"

Глава 14

Ричард следовал за конюхом по довольно сносной дороге. Было видно, что хозяин (в данном случае, хозяйка) внимательнейшим образом следит за её состоянием. Неясно только, зачем это было нужно – вкладывать деньги и силы в то, что недолго будет приносить прибыль.

По прошествии нескольких миль, проезжая мимо зеленеющих полей, ярких полян и густых лесков, Ричард услышал отдалённый шум. Заинтригованный он поехал быстрее. Наконец вдалеке показались жилые постройки. Перед ними лежало поле, поделённое на участки, ограниченные кольями там и сям. На тех участках зеленели разнообразные растения, некоторые клочки были переполоты, но там ещё ничего не росло. Сами постройки были невелики, но аккуратны, чисты и добротны. Перед некоторыми были маленькие садики на три-четыре дерева и нескольких кустов. Из труб на крышах шёл дым, из немногих окон слышался плач детей. Ричард удивился: это был основательный посёлок, в котором жили не относительно зажиточные арендаторы, а обыкновенные рабочие и их семьи. Теперь Ричард вполне понял недовольство миссис Баттон: руда действительно когда-нибудь закончится, и что будет с деревней? Уоркинг захиреет и будет обузой для Джулии. Получается, она вложила свои деньги и деньги семьи в это строительство зря? Ричард не мог поверить. Он уже успел узнать деловую жилку Джулии: она бы не выбросила на ветер столько денег, да ещё и сразу. Видимо, ей что-то известно, что ещё никто из занимающихся подобными делами не знает. Может, слухи о будущей железной дороге здесь не были просто слухами? Ведь правительство выкупает участки под железную дорогу за большие деньги. Сама местность имеет все основания со временем расцвести от подобного нововведения. Однако суеты вокруг именно этого участка земли не наблюдалось в деловых кругах. Он решил, когда найдёт её, подробно расспросит.

Проезжая мимо аккуратных домиков, он услышал женские голоса и взрывы смеха. Наконец в одном из двориков он увидел группку женщин: собравшись в кружок, они в жестяных тазах стирали бельё, рядом молчаливая девочка расчёсывала тряпичной кукле волосы. Среди прачек выделялась худощавая фигурка невысокой девушки, стоявшей спиной к Ричарду. Она говорила что-то окружавшим её женщинам, те смеялись, расплёскивая воду из тазов. Голос девушки показался Ричарду знакомым, как и фигура. Он остановился у деревянного забора, прислушиваясь. В это время толстая румяная прачка пихнула девушку в бок и кивнула на него, что-то сказав на ухо. Девушка, слегка повернув голову, быстро посмотрела в его сторону. Ричард задохнулся: он узнал в этой бедно одетой с красными руками и мокрым передником девушке Джулию.

– Мисс Баттон! – удивлённо воскликнул он. – Что вы здесь делаете?

Разговоры и смешки мгновенно смолкли. Повисла напряжённая тишина. Вдруг потемневшие лица прачек мрачно обратились к Джулии. Та невозмутимо им что-то сказала и подошла к забору, за которым восседал на лошади Ричард.

– Какого чёрта вы здесь делаете? – негромко спросила она, сделав, как служанка, книксен перед ним. Ричард отказывался верить своим ушам, как перед этим глазам: в устах благовоспитанной леди невоздержанная ругань. Хотя, если учесть, с кем она якшается, удивляться не приходится. Он сам приобрёл много не слишком похвальных и приемлемых в обществе привычек, когда пускался в свою авантюру. Но он мужчина, и на его поведение смотрели снисходительно. А для благовоспитанной леди такой поведение просто возмутительно и неприемлемо. – Какого беса вы здесь забыли?

– Я забыл? – снова воскликнул Ричард.

– Да, дьявол вас забери! – прошипела мисс Баттон и со злостью ударила по шаткому заборчику. Тот зашатался, лошадь Ричарда шарахнулась в сторону.

– Сударыня, – вмешался юный конюх. – Я его предупреждал. Простите меня.

– Ты не виноват, Питер, – сказала девушка, всё ещё глядя на Ричарда. – Когда джентльмен захотел, он сделает то, что хочет. Даже, если окружающие против, или он может им помешать.

– Что вы такое говорите? – вскричал Ричард, осаживая лошадь.

– Помолчите же, ради бога! – прошипела мисс Баттон, сжимая штакетины забора. – Минутку держите рот закрытым. А потом тихо ответьте мне, что вам здесь надо.

Ричард повиновался яростно сверкнувшему взгляду и замолчал. Он слез с лошади, бросив поводья молодому конюху, и подошёл к забору.

– Мисс Баттон, – начал он тихо. – Что вы здесь делаете?

– Я здесь работаю. Людям помогаю, деньги зарабатываю. А вы зачем здесь?

– Я? Я… – Ричард запнулся. А и правда, зачем он здесь? Извиниться за отдаление в Лондоне можно было бы тогда, когда она сама в Лондон приедет. Порвать с её сестрой и поставить ту на место надо было раньше, не сейчас, когда всё уже слишком далеко зашло и основательно запуталось. Выяснить, зачем ей деревня Уоркинг можно было тоже в Лондоне по её возвращении. Так зачем он кинулся искать её? Зачем так хотел увидеть? – Я хотел увидеть вас, – сорвалось с его губ раньше, чем он успел додумать свою мысль.

– Зачем? – Она испытующе смотрела на него. Она хотела услышать от него прямой ответ. Она хотела знать точно, чтобы прояснить и своё отношение к нему. Она была рада его видеть. Но её обижали его отношения с её сестрой и его нерешительность. Её возмутило его вмешательство в её дела. Её привело в бешенство то, что своими неуместными восклицаниями он чуть было не выдал её. А может уже выдал. Она запуталась в своих чувствах, и ей была нужна ясность.

– Так значит ты… вы мисс Баттон? – услышала она за спиной голос. Обернувшись, девушка увидела обращённые на неё суровые лица прачек, во взглядах которых не было недавней доброты и веселья. Только злость от обманутых ожиданий и ненависть. Ненависть человека рабочего, но бедного к человеку праздному, но богатому.

– Видите, что вы наделали? – зло сказала Джулия Ричарду. Она повернулась к озлобленным женщинам. – Ну и что? Я не говорила вам, что меня зовут иначе. Я пришла работать с вами. И вы сами решили, что я чья-то служанка. Я с вами полола огороды, готовила еду на огне для ваших мужей и отцов, пока строились ваши дома, стирала их одежду. За что вы теперь злы на меня? Да, я мисс Джулия Баттон. Которая дала работу вашим мужьям и братьям, дала жильё, плату за которое сейчас не требую, отдала часть своих полей под ваши огороды и сады, чтобы вам было чем питаться зимой, построила больницу в деревне и вентиляторы в шахте, что до сих пор считается ненужным расточительством. Здесь, где воздух чище и простору больше. Здесь, где вы не ютитесь в одной комнате десятком и не дышите смрадом лондонской копоти. Здесь, где у вас есть свой огород, на котором вы можете выращивать себе зелень без гнилья и червей. Тут даже паб есть. А публичный дом возник вообще помимо меня. – На некоторых лицах мелькнули улыбки. – И что с того? Я не из тех американских плантаторов прошлого века, что заставляют работать за гроши или еду. Я не из тех финансистов, что загоняют бедняг в шахты без вентиляции, воды и света. Не из тех, что на спичечных фабриках заставляют дышать фосфором, от которого случается некроз челюсти и отёк легких. Не из тех, что заставляет чесать мохер, разбирать верблюжью шерсть или альпаку, от которых появлялась сибирская язва, убивающая на третий день. Как бы я могла знать, что вам нужно, если бы не жила среди вас? – Она снова оглядела хмурые лица. – Помнишь, Пэт, – обратилась она к худощавой женщине с проседью в волосах, – ты решила, что твой муж тебе изменяет? – Лицо женщины на мгновение смягчилось. – А что оказалось? Он просто работал в две смены подряд в течение трёх недель. Поскольку боялся, что ему не хватит денег на вашего пятого малыша, что родился недавно. Откуда бы мне это было знать? А, живя здесь, я всё видела своими глазами. Твоему мужу увеличили заработок, и он перестал пропадать ночами. – Женщина с проседью улыбнулась. – А ты, Сью? – Она посмотрела на бойкую молодую женщину со светлыми волосами, напоминавшими солому и так же торчащими во все стороны. – Когда здесь, в деревне мужчины маялись животами, все хотели спалить твой паб – сколько крику было, что ты их хотела отравить. Однако я выяснила, что тебе поставили не совсем качественное мясо, которое через полдня уже начало подтухать. И всё утряслось.

– Ну да, – бросила Сью, нервно приглаживая волосы. – Только сколько окон повыбили да столов со стульями поломали.

– Но ты же за них не платила, – сказала Джулия, слегка улыбнувшись.

– Ну… да… – Сью стушевалась и спряталась за спины остальных.

– И могла бы я всё честно узнать, если бы приехала сюда в карете и с зонтиком от солнца! – Джулия снова улыбнулась. Некоторые лица вольно улыбнулись в ответ. – Вы представьте: я и с зонтиком! В роскошном платье и элегантных туфлях выхожу из кареты в грязь и копоть!

Первые ряды прачек прыснули со смеху. Вслед за ними засмеялись и остальные женщины.

– Вы чуть было всё не испортили, – гневно прошипела Джулия, не оборачиваясь к Ричарду. – А сейчас уезжайте туда, откуда приехали. Позже поговорим.

– Но я не могу оставить вас здесь! – Аристократическая гордость и рыцарские порывы взяли верх над оскорблённым мужским самолюбием.

Джулия повернулась к нему, облокотившись о планку забора перед собой.

– Я сюда приезжаю уже полгода, – спокойно сказала она. – Здесь обычные люди, а не дикие звери. Да, в них меньше фальши и светского лоска. Они не так утончённы и культурны, они грубы и невежественны. Но они люди. И не собираются меня убивать.

– Пока они не знали, кто вы – возможно, – серьёзно сказал Ричард, кляня себя за несдержанность. – Но, благодаря моему легкомыслию…

– Глупости, вы хотели сказать, – съязвила Джулия.

– Пусть так, – передёрнулся Ричард. Он и сам понимал правдивость слов Джулии. Однако ей не следовало так безжалостно озвучивать свою мысль. – Пусть благодаря моей глупости. Не в словах дело. А в том, что они теперь знают, кто вы. И сорвут на вас свою досаду.

– Досаду? – изумилась Джулия. – На что?

– Повод всегда найдётся. Давайте лучше уедем от сюда на день-два.

Джулия помедлила. Она достаточно здесь прожила, чтобы понять: в чём-то мистер Сворд прав. Эти импульсивные люди быстро переходили от покорности к гневу, от ярости к состраданию. Их ум был ограничен работой и заработком за неё. Если бы они посчитали себя обманутыми, они бы, возможно, избили её и разнесли шахту и завод. Она уже видела только что ненависть в глазах прачек.

– А знаете, что? – спросила она, подходя к группке женщин. – Почему бы нам не устроить майские гулянья?

Женщины молчали, недоумённо глядя на неё.

– Я заплачу вашим кормильцам за работу на этой неделе, а они это время отдохнут и проведут с вами. Я прикажу завезти пиво для них и сидр для вас. Что скажете?

Женщины переглянулись. Сью выступила вперёд, протянув руку:

– Джулия, ты святая. Где мой дружок только ни работал, но такой хозяйки у него не было. – Она схватила руку Джулии обеими руками и встряхнула. – Леди ты там или не леди – наплевать. Ты человек хороший.

Одна из прачек дёрнула её за юбку.

– А что? – обернулась к ней Сью. – Она жила с нами и звалась Джул. И так и будет. И пусть хоть кто скажет плохое про нашу подружку – порежу каждого. – Она обратила жёсткий взгляд на женщин. – И мужьям передайте. Это наша Джул, – сказала она, указывая на Джулию. – И будет ею, пока живёт здесь.

Женщины начали переговариваться и кивать.

– Это ты хорошо с пивом придумала, – вполголоса сказала Сью Джулии. – Им даже не столько отдых нужен. Но всё же, не отпускай далеко своего красавчика. – Она кивнула на Ричарда. – Мало ли что.

– Он предлагает мне уехать на день или два, – так же вполголоса сказала Джулия, обеспокоено пробегая глазами по переговаривающимся женщинам.

– Дело. Только ехать надо после начала гуляний. Когда мужики перепьются. На радостях они позабудут, что ты нас обманула.

– Но я не обманывала! – возмутилась Джулия.

– Формально нет. Но они-то будут обижены, что ты не говорила, кто ты. А когда человек обижен, ему не до формальностей. Ты же здесь не один день живёшь – знаешь, что к чему.

Джулия кивнула. Она распорядилась, чтобы лошадей прибывших мужчин накормили, и направилась к отдельно стоявшему вдалеке строению. Ричард, оставшись без лошади, немного помялся и кинулся её догонять. Он всё ещё пребывал в лёгком шоке от произошедшей сцены: благовоспитанная девушка в грязном рабочем платье среди отребья, разговаривала с ними так, что сначала они её чуть не побили из-за его слов, а потом он видел, как её обаяние и незамысловатые шутки заставили их перейти на её сторону. Он удивлялся талантам этой девушки: так укротить толпу обиженных женщин за несколько минут! Хотя, возможно, всё не так просто – день не закончился, и бог знает что ещё может случиться. Если эти люди решат, что их обманули, то в ослеплении ненависти и гнева они могут забыть о всякой почтительности, что удерживает простого человека перед джентльменом или леди. Они могут позабыть, что они люди. Представив себе последствия, он задохнулся от страха за неё и с новыми силами поспешил за ней вслед. Мальчик-кучер усмехнулся, подмигнул Сью, которая показала ему кулак, и бегом кинулся следом. Женщины, возбуждённо переговариваясь, вернулись к своей работе, поминутно прерывая её, чтобы обменяться домыслами или руганью.

Глава 15

Вернувшихся вечером из шахты и завода мужчин ждали две новости. Не успели они возмутиться, услышав первую, как их тут же выбили из колеи второй. Растерянные, они стояли или ходили по маленькой центральной площади деревни, собирались в группки и переговаривались между собой и своими жёнами и сёстрами. На слова Сью, что бойкая девчонка Джул, оказавшаяся их хозяйкой, милосердной и щедрой мисс Баттон, дала им неделю оплаченных выходных в честь майских гуляний, да ещё и обещала завезти на всех выпивку, недоверчиво качали головами. Но когда поздно ночью повозки с бочками привезли запыхавшиеся лошади, площадь огласил ликующий крик. Сью вытащила упиравшуюся мисс Баттон в самый центр и повторила свои слова, который говорила прачкам днём. Однако в этот раз за её плечом стоял молчаливый высокий и широкоплечий верзила со сжатыми пудовыми кулаками и суровым выражением лица, а сама она демонстрировала длинный и острый нож за поясом. Мисс Баттон решительно вышла вперёд, с тёплой улыбкой отстранив Сью, которая хотела её удержать.

– Я виновата перед всеми вами. Хотя я не лгала вам. Но я прекрасно могу понять ваше возмущение, ваше недоверие и даже вашу ненависть ко мне. За это я прошу вашего прощения.

Она наклонила голову, окружённая молчаливой стеной рабочих, которые, устав от дневного труда, огорошенные вечерними новостями, сейчас, ночью, не знали, что и думать. Суровые и хмурые лица глядели на склонённую перед ними голову леди в простом платье прачки. Гнетущее молчание затягивалось, становясь почти осязаемым. Ричард потихоньку придвинулся к ней.

– Люди! – вскричала Сью, выскакивая вперёд и протягивая к толпе руки. – Что такого ужасного случилось? Ну, подумаешь, Джул не сказала, что она не Джул! Большое дело! Ты, Том, – Она ткнула в стройного смазливого красавчика с буйными светлыми кудрями, – когда обещал Салли жениться, чтобы иметь право залезть ей под юбку, не сказал ей, что у тебя жена и ребёнок. – Том покраснел и что-то промямлил себе под нос. В толпе заулыбались. – А тут благовоспитанная леди трудилась наравне с нами всеми. А теперь ещё прощения просит. А за что? Да за то, что мы сами решили, что она Джул. Ну так какого чёрта вам надо? Выпивка есть, неделя отдыха, за которую ещё и заплатят! Кончайте бычиться! Айда разливать пиво!

Её слова толпа, в основном мужчины, встретила восторженным рёвом. Стоявшие около бочек дюжие молодцы вскрыли их и организованно стали разливать пиво и сидр по кружкам, появившимся как по волшебству. Толпа расслабилась, суровые лица мужчин просветлели, женщины заулыбались. Откуда ни возьмись появились музыканты, зазвучала весёлая музыка. Те, которые успели выпить, разделились на пары, и площадь превратилась в танцевальный зал. Ричард со всё возрастающим беспокойством смотрел на этот спонтанный ночной праздник. Он переводил взгляд с танцующих пар на Джулию, чувствуя себя неловко и неуместно на этом сборище бедняков. Она была спокойна и даже улыбалась. Это невоздержанное и вульгарное веселье её не пугало. Он вдруг подумал, что она чувствует себя на своём месте, и это удивило его. Хотя ему ещё не встречались леди, которые бы сами растирали в руках почву, чтобы знать, какие мелиоративные мероприятия нужно проводить, и подписывали деловые документы, связанные с промышленностью и производством. Может, чтобы лучше вести дела, пора слезть с аристократического Олимпа? Он тряхнул головой. Не хватало ему еще записаться в социалисты!

В это время к нему и Джулии подбежала запыхавшаяся Сью и стала тащить девушку в центр площади танцевать. Джулия упиралась и отмахивалась, ссылаясь на неумение танцевать вообще, а эти танцы в частности. Но Сью, встав перед ней и уперев руки в бока, твёрдо сказала, что своим отказом она их обидит. Всех. Джулия сдалась, и две девушки легко побежали к танцующим. Ричард следил за ней. Казалось, на его глазах случилось преображение: педантичная, серьёзная, корректная, занудная и в чём-то деловая леди уступила место неистовой, легкомысленной, весёлой и шаловливой нимфе. Ричард не верил своим глазам: так это и есть суть этой странной девушки? Её лицо разрумянилось, волосы растрепались, глаза сияли, а ровные белоснежные зубки сверкали между смеющихся полуоткрытых влажных губ. Она была красавица! Куда делась эта серая мышь, что, нацепив очки и согнув спину, вечно что-то писала, читала или вышивала? Куда делось это олицетворение долга и приличий, скуки и правил хорошего тона, расчетливости банкира и крепкой хватки дельца? Он видел саму жизнь. Она кружилась перед его глазами, прыгала и выкидывала коленца, при виде которых батюшку Ричарда хватил бы удар. Он невольно залюбовался этой новой Джулией. А, когда она, круто повернувшись в танце, лукаво подмигнула ему, он был окончательно покорён. Сомнений нет: он любит эту странную девушку. Любит мучительно и трудно, как-то даже нелепо, но со всем пылом своей непостоянной души. Именно её – суровую и весёлую, практичную и легкомысленную, он хотел видеть рядом с собой всю жизнь. Именно она ему нужна. С её категоричностью и страстностью, независимостью и широтой взглядов. Он должен сказать ей о своей любви. И дураком был, что не сделал этого раньше. Теперь он понял, зачем помчался за ней из Лондона очертя голову. Он бы куда угодно за ней помчался, если бы ей вздумалось поехать.

Развесёлая музыка смолкла, сменившись медленной мелодией, обещавшей более интимные танцы. Джулия направилась к своему месту. По мере того, как она шла, Ричард видел, как она менялась: лукавая и весёлая Джул исчезала, таяла как снег весной, а вместо неё проступала холодная, спокойная и величественная мисс Баттон. Сердце Ричарда заныло. Ну зачем она надевает такую непроницаемую маску? Зачем окружает себя стеной отчуждения и хорошего тона? Хоть головой бейся в эту каменную преграду. Он готов был закричать от отчаяния, схватить её за плечи и трясти до тех пор, пока не падёт с неё это холодное благовоспитанное спокойствие. Да, он англичанин, придерживающийся условностей и традиций, правил хорошего тона и приличий. Но вовсе не сноб, как большинство господ, мнящих себя вершиной человечества. Поездив в своё время по свету, пообщавшись с самыми разными людьми из разных слоёв общества, он прекрасно понимал порывы Джулии, хоть и не одобрял её действий. Всё же разница между чернью и прислугой и господским классом должна быть. Иначе жизнь превратится в хаос. Хаос, в который вылилась не такая уж давняя революция во Франции с казнью короля. Британия уже пережила нечто подобное, когда был казнён Карл Стюарт. И ничего хорошего это не принесло. Не надо, всё же, ставить на одну доску прислугу с господином: каждый должен знать своё место.

Быстро взглянув на него, Джулия взяла его за руку естественным и дружеским жестом и тихо произнесла:

– Надеюсь, карета готова?

– Карета? – Ричард был удивлён. Он не подумал, как они будут уезжать. Сам он приехал на лошади. А тут ещё такое пренебрежение приличиями: девушка сама берёт его за руку, как свою подружку! i

– Мисс, – встрял молодой кучер. – Я подготовил карету ещё час назад.

– Спасибо, Питер, – Джулия благодарно пожала его руку. – Ты хороший друг.

– Рад служить вам, мисс. – Питер расплылся в глупой улыбке.

– И, надеюсь, ещё не раз послужишь. А теперь. – Она снова быстро взглянула на Ричарда, – не будем терять времени.

И она решительно направилась с площади в сторону отдалённых домиков. Ричард готов был надавать себе мысленно тумаков по затылку. Он же сам предложил ей уехать ненадолго! Ну что за идиот! Похоже, в глазах Джулии он выглядит нелепым и глупым барчуком, годным только на то, чтобы проигрывать в карты и травить лис. Неспособный сам ни сапоги застегнуть, ни под носом у себя часы найти. Он ведь не был таким. Неужели это мисс Баттон так на него действует? Или это его любовь к ней сделала из него недотёпу?

Он вздохнул и направился вслед за ней и своим кучером, который столь легко сменил хозяина на хозяйку.