Текст книги "Сумерки"

Через минуту я устроилась на переднем сиденье «вольво», а Эдвард, захлопнув за мной дверцу, обошел машину спереди и сел рядом. Боже, он двигается, как танцор!

Взревел мотор, и мы понеслись прочь. На улице сильно похолодало, вероятно, ясной погоде конец. В кожаном пиджаке было так уютно, и тайком от хозяина я упивалась его запахом.

Ловко лавируя между машинами, «вольво» летел на запад по направлению к автостраде.

– Теперь твоя очередь! – многозначительно проговорил Эдвард.

Глава девятая
ТЕОРИЯ

– Можно задать еще один вопрос? – робко попросила я, когда мы на бешеной скорости выезжали на шоссе. Зачем так нестись?

– Только один, – нехотя согласился он, – но для начала пристегнись.

Я тут же послушалась, чувствуя, что Эдвард внимательно за мной наблюдает.

– Как ты догадался, что я не заходила в книжный? Не думаю, что тебе рассказала та старая ведьма с седыми космами!

Эдвард целую минуту смотрел на трассу, на которой никого, кроме нас, не было.

– Мы вроде пытаемся быть откровенными, – раздраженно пробормотала я.

Каллен ухмыльнулся.

– Ладно, скажу. Я не почувствовал твой запах. – Он снова уставился на дорогу, давая мне время переварить сказанное. Не подобрав подходящего объяснения, я решила обдумать это позже. Если хочу докопаться до истины, то сейчас нужно спрашивать.

– Ты не ответил на мой первый вопрос… – напомнила я.

Такое развитие событий Эдварду не понравилось.

– Разве? – со вздохом спросил он.

– Как именно ты читаешь мысли? На каком расстоянии? А твои родственники умеют… – Я чувствовала себя малолетней идиоткой, пристающей с глупыми вопросами к взрослым.

– Вообще-то, это уже второй вопрос, – возразил Эдвард, однако я сцепила пальцы и выжидающе на него смотрела.

– Нет, мои родственники так не умеют, а мысли удобнее читать вблизи. Чем знакомее «голос», тем с большего расстояния я могу его слышать. В среднем – в радиусе нескольких миль. Это все равно, что находиться в большом зале, где полно народу и все разговаривают одновременно. Очень похоже на негромкий гул, шум, звучащий где-то на заднем плане. Когда он начинает меня раздражать, я просто его отключаю. Гораздо проще казаться «нормальным», когда слышишь только голоса людей, а не голоса, вперемешку с мыслями.

– А почему ты не слышишь меня? – с любопытством спросила я.

Золотистые глаза загадочно вспыхнули.

– Не знаю, – пробормотал он. – Единственно возможное объяснение – твой разум устроен иначе, чем у остальных. Если сравнить с радио, то твои мысли текут на ультракороткой волне, а я способен ловить только длинные.

– Хочешь сказать, что у меня мозги набекрень? – разозлилась я.

– Я слышу голоса, а ты беспокоишься о своем душевном здравии!.. Не волнуйся, это же просто теория! Все, теперь твоя очередь. – Он вопросительно поднял брови.

Я тяжело вздохнула. С чего же начать?

– Мы вроде пытаемся быть откровенными, – напомнил Эдвард.

Собираясь с мыслями, я взглянула на приборную панель и, увидев показания спидометра, окаменела.

– Ты что, с ума сошел! – заорала я. – Сбавь скорость!

– Что случилось? – испугался он, однако на тормоз не нажал.

– Сто шестьдесят километров в час! – Я в панике посмотрела в окно, но не увидела ничего, кроме ярких убегающих огней. По обеим сторонам дороги темной стеной стоял лес, а мы неслись так быстро, что стена казалась монолитной.

– Расслабься, Белла! – закатил глаза Эдвард.

– Хочешь, чтобы мы разбились?

– Ничего не случится!

– Куда ты спешишь? – спокойнее спросила я.

– Я всегда так езжу! – усмехнулся он.

– Смотри на дорогу!

– Белла, я ни разу не попадал в аварию, даже штрафов не платил! – похвастался Эдвард и постучал по голове. – У меня здесь встроенный радар!

– Очень смешно! Особенно если учесть, что я дочь полицейского и воспитана на уважении к законам! К тому же, если твой «вольво» разобьется в лепешку, ты просто встанешь и пойдешь дальше.

– Очень может быть, – усмехнувшись, ответил он. – Но ты-то так не можешь, поэтому в лепешку лучше не расшибаться, – тяжело вздохнул Эдвард, и стрелка спидометра поползла вниз. – Довольна?

– Почти.

– Ненавижу ползать, как улитка! – пробормотал он.

– Сто двадцать километров в час – это скорость улитки?

– Хватит обсуждать мою езду! Я жду, когда ты расскажешь о своей теории!

Я закусила губу, а медовые глаза неожиданно смягчились.

– Смеяться не буду, – пообещал Эдвард.

– Я больше боюсь, что ты разозлишься!

– Неужели все так страшно?

– В общем, да.

Он ждал, а я, не желая видеть его лица, разглядывала свои руки.

– Рассказывай.

– Не знаю, с чего начать!

– Начни с начала, – посоветовал он. – Ты самостоятельно вывела эту теорию?

– Нет.

– Откуда ты ее взяла? Из книги или из фильма?

– Нет, все произошло в субботу на пляже. Я встретила старого друга – Джейкоба Блэка. Его отец и Чарли дружат с незапамятных времен. Отец Джейкоба – один из квилетских старейшин. – Эдвард никак не отреагировал. – Мы прошли к воде. – О коварном соблазнении юного Джейкоба я благоразумно умолчала, – Блэк рассказывал мне старые индейские легенды, наверное, старался напугать. Особенно хорошо мне запомнилась одна… – я запнулась.

– Продолжай.

– Легенда о вампирах. – Неожиданно для себя я перешла на шепот. Смотреть на лицо Каллена я не решалась, зато заметила, как побледнели сжимающие руль пальцы.

– И ты сразу подумала обо мне? – Иронии в его голосе я не услышала.

– Нет. Он упомянул твою семью.

Эдвард внимательно следил за дорогой. От его невозмутимости мне стало страшно, и я бросилась защищать Джейкоба.

– Блэк считает это глупым суеверием. Он просто хотел меня напугать. Я сама виновата – заставила его рассказывать страшилки.

– Зачем?

– Пытаясь меня задеть, Лорен что-то сказала про твою семью, но парень постарше, тоже индеец, заявил, что вы в резервации не бываете. Прозвучало это как-то странно, и, предложив Джейкобу пройтись, я вытянула из него эту историю, – низко опустив голову, каялась я.

Эдвард засмеялся, чем немало меня напугал. Разве можно смеяться одним ртом, когда глаза злые и холодные?

– Как же ты ее вытянула? Щипцами, что ли?

– Я флиртовала, и мне все удалось.

– Жаль, что меня там не было! Бедный Джейкоб Блэк! А ты еще меня обвиняла в том, что я «ослепляю и поражаю людей»!

Густо покраснев, я стала смотреть в окно.

– Что же случилось потом? – через некоторое время спросил Эдвард.

– Я залезла в Интернет.

– И твои подозрения подтвердились? – Особого интереса в голосе не слышалось, но руки так и сжали руль.

– Нет… Большая часть информации оказалась абсурдной. А потом…

– Что потом?

– Я решила, что мне все равно!

– Все равно? – Вопрос прозвучал так, что я невольно подняла голову. Неужели мне удалось пробить его нерушимое спокойствие?

– Да, – слабым голосом ответила я, – мне все равно.

– Тебя не волнует, что я монстр? Что я не человек?

– Не волнует, – твердо ответила я.

Эдвард не ответил, внимательно следя за дорогой.

Бледное лицо снова стало непроницаемым.

– Ты злишься… Зря я все тебе рассказала.

– Нет, предпочитаю знать, что ты думаешь, даже если твои догадки неверны.

– Так я снова ошиблась?

– Я вовсе не об этом, – процедил Эдвард. – Ей все равно! – потрясенно повторял он.

– Так я права? – испуганно спросила я.

– А тебе не все равно? – съязвил он.

– Просто любопытно. По большому счету, я все для себя решила.

– Что именно ты хочешь знать? – покорно осведомился Эдвард.

– Сколько тебе лет?

– Семнадцать, – тут же ответил он.

– И давно тебе семнадцать?

– Довольно давно. – Он усмехнулся.

– Ясно.

Эдвард внимательно меня разглядывал, совсем как в ресторане, когда пытался понять, все ли со мной в порядке после невеселого «приключения».

– Не смейся… но разве ты можешь выходить в дневное время?

Он все-таки засмеялся.

– Ерунда!

– Солнце не мешает? В гробу не спишь?

– Чушь! Я вообще не сплю.

– Вообще не спишь? – ошеломленно переспросила я.

– Никогда! – прошептал Эдвард, задумчиво глядя на меня. Попав в плен золотых глаз, я начисто забыла, о чем думала.

– Ты еще не задала самый главный вопрос. – Его голос звучал холодно и как-то отрешенно.

– Какой именно?

– Тебя не интересует моя диета?

– Ах, это… – прошептала я.

– Да-да! Ты же хочешь знать, пью ли я кровь? Меня передернуло.

– Ну, Джейкоб мне кое-что рассказал…

– И что же рассказал Джейкоб?

– Что вы не охотитесь… на людей. По его словам, твоя семья не считается опасной, потому что вы охотитесь только на животных.

– Так он сказал, что мы неопасны? – недоверчиво уточнил Эдвард.

– Не совсем. Он сказал, что вы не считаетесь опасными, но квилеты по-прежнему не хотят, чтобы вы появлялись в их резервации.

Каллен смотрел куда-то вперед. Стрелка спидометра ползла к ста пятидесяти километрам, но возражать я не решилась.

– Итак, он прав, вы действительно не охотитесь на людей? – Я старалась, чтобы мой голос звучал как можно безразличнее.

– У квилетов хорошая память, – ничуть не смутившись, ответил Эдвард, и я приняла это за положительный ответ.

– Однако не стоит обольщаться, – предупредил он. – Квилеты совершенно правы, что держатся от нас подальше. Мы по-прежнему опасны.

– Не понимаю…

– Мы стараемся. Как правило, у нас получается. Но и ошибки бывают, как, например, сейчас, когда я нахожусь наедине с тобой.

– Ты считаешь это ошибкой? – Надеюсь, мой голос прозвучал не слишком печально.

– Да, и очень опасной, – мягко подтвердил он.

Воцарилась тишина. Я смотрела на яркие огни встречных машин. Они проносились так быстро, что казалось, будто я попала в виртуальный мир компьютерной игры. Время улетало так же стремительно, как и полотно автострады. А вдруг у меня не будет второго такого шанса? Судя по всему, Эдвард считает, что разговор окончен. Ну уж нет, я не стану терять времени!

– Расскажи мне еще что-нибудь! – отчаянно попросила я. Неважно, что он скажет, пусть только говорит!

– Что ты хочешь знать? – Он произнес это как-то растерянно: мольба в моем голосе застала его врасплох.

– Объясни, почему вы охотитесь на животных, а не на людей, – в отчаянии придумала я. На глаза навернулись слезы, и сдерживать их с каждой минутой становилось все труднее.

– Не хочу быть монстром! – тихо сказал Эдвард.

– Но ведь животных тебе мало? – допытывалась я.

– Наверное, это похоже на замену мяса соей. Мы в шутку называем себя вегетарианцами. Кровь животных не полостью удовлетворяет голод, или в нашем случае – жажду, но ее достаточно для поддержания жизни. В большинстве случав, – зловеще добавил Эдвард. – Иногда сдерживаться особенно сложно.

– И сейчас сложно? – осторожно спросила я.

– Да.

– Но ведь ты не голоден!

– Откуда такая уверенность?

– Твои глаза. Я же рассказывала о своей теории. На пустой желудок мужчины всегда раздражительнее.

– А ты очень наблюдательна, – рассмеялся Эдвард.

Я не ответила, просто наслаждалась серебристым смехом.

– Ты ведь охотился в эти выходные? Вместе с Эмметтом?

– Да, – помолчав, ответил он. – Не хотелось уезжать, но было просто необходимо. Лучше не искушать судьбу!

– Почему ты не хотел уезжать?

– Когда ты далеко, мне очень неспокойно. – Я таяла под взглядом золотых глаз. – Я ведь не шутил, когда просил не упасть в океан. Все выходные я места себе не находил. Тебе повезло, что сегодня ты осталась живой и невредимой. – Он покачал головой, будто что-то внезапно вспомнил. – Ну, почти невредимой.

– Что? – удивилась я.

– Твои ладони! – напомнил Эдвард, и я посмотрела на почти зажившие царапины. От него ничего не скроешь!

– Упала, – вздохнула я.

– Так я и думал. – Яркие губы насмешливо изогнулись. – Наверное, все могло быть и хуже! Я страшно переживал и за три дня успел порядком надоесть Эмметту.

– Три дня? Ты что, вернулся только сегодня? – спросила я, с трудом выбираясь из плена прекрасных глаз и приводя в порядок мысли.

– Нет, в воскресенье.

– Тогда почему ты не был в школе? – зло спросила я, вспоминая, сколько горя причинило мне его отсутствие.

– Ну, вообще-то мне солнце не мешает, но в ясную погоду лучше никому на глаза не показываться.

– Почему?

– Когда-нибудь сама увидишь.

– Мог бы мне позвонить! – с упреком воскликнула я. – Я ведь не знала, где ты. – Мой голос предательски дрогнул. – Я… мне…

– Что?

– Мне было так плохо! Я ведь тоже беспокоилась! – Я зарделась, рассказывая о самом сокровенном.

Лицо Эдварда перекосилось, как от резкой боли.

– Нет, – простонал он, – это неправильно!

– Что я такого сказала?

– Белла, неужели ты не понимаешь? Одно дело – мучиться самому, и совсем другое – впутывать тебя! – Полные страдания глаза устало смотрели на дорогу, а слова полились так быстро, что я с трудом улавливала смысл. – Не хочу, чтобы тебе было больно, – глухо, но настойчиво проговорил он. – Это неправильно и очень опасно!

– Нет! – тоном обиженного ребенка воскликнула я. – Мне все равно, кто ты. Уже слишком поздно!

– Не говори так! – прошептал Эдвард.

Я закусила губу, надеясь, что физическая боль заглушит сердечную, и смотрела на дорогу. До Фор-кса, наверное, осталось всего ничего.

– О чем ты думаешь? – раздраженно спросил он. Не уверенная, что не разрыдаюсь, я покачала головой.

– Ты плачешь? – изумился Эдвард. Я и не подозревала, что по щекам катятся предательские слезы.

– Нет, – дрожащим голосом сказала я. Его рука потянулась ко мне, но на полпути замерла и снова легла на руль.

– Прости. – В бархатном голосе слышалось глубокое раскаяние. Я знала, то он извиняется не только за то, что заставил меня плакать.

– Не извиняйся! – уже увереннее проговорила я. – Ты ведь только что спас мне жизнь.

Мы помолчали.

– Скажи мне кое-что, – спустя некоторое время попросил Эдвард, стараясь, чтобы голос звучал весело.

– Да?

– О чем ты думала, когда я выехал из-за угла? У тебя было такое лицо – не испуганное, а скорее сосредоточенное.

– Пыталась вспомнить, как вывести из строя противника. Что-нибудь из самообороны. Собиралась сломать ему нос.

– Неужели ты хотела драться? – недоумевал Эдвард. – Почему не попыталась убежать?

– Когда бегу, я очень часто падаю, – неохотно призналась я.

– Ты могла закричать!

– В горле пересохло.

Он покачал головой.

– Ты права. Спасая тебе жизнь, я действительно вмешиваюсь в судьбу. В Финиксе ты тоже устраивала столько проблем?

– Что значит «устраивала»? Разве в том, что случилось, есть моя вина? – обиженно спросила я.

– «Устраивала» значит как магнит притягивала все опасное. Итак, ты устраивала столько проблем в Финиксе?

– Ну, проблемы случались, но гораздо реже, – неохотно промолвила я. – Обычно удавалось отделаться парой швов и легким испугом. Наверное, все дело действительно в магнетизме: чем ближе я к Северному полюсу, тем страшнее и опаснее жизнь.

Эдвард негромко захихикал.

– Тебе лучше жить на экваторе.

Я вздохнула.

Въезжая в предместья Форкса, Эдвард сбавил скорость. Дорога заняла не более тридцати минут.

– Увидимся завтра? – поинтересовалась я.

– Конечно, мне ведь нужно сдавать сочинение, – улыбнулся он. – Встретимся за ленчем.

Глупо, но после всего, что случилось сегодня, от обещания Эдварда у меня перехватило дыхание.

Я не заметила, как мы оказались возле дома Чарли. В окнах горел свет, пикап стоял на месте; я словноочнулась от волшебного сна и вернулась к реальности. «Вольво» остановился, но выходить я не спешила.

– Обещаешь прийти завтра в школу?

– Обещаю!

Нерешительно кивнув, я в последний раз вдохнула упоительный запах кожи и сняла пиджак.

– Оставь его себе. Твоя куртка ведь у Джессики, – напомнил Эдвард.

– А что сказать Чарли?

– Да уж, рисковать не стоит…

Я нерешительно коснулась дверцы. Выходить совсем не хотелось.

– Белла? – позвал Эдвард.

– Что? – Обернувшись, я увидела, что его лицо вдруг стало очень серьезным.

– Можешь мне кое-что пообещать?

– Конечно! – выпалила я и тут же об этом пожалела. А если он попросит меня остаться? Я не смогу…

– Никогда не ходи в лес одна. Я раскрыла рот от удивления.

– Почему?

– Невинная прогулка может быть еще опаснее, чем дружба со мной. Просто поверь на слово.

Голос звучал так зловеще, что я задрожала. Что же, это обещание я сдержать смогу.

– Как скажешь, – улыбнулась я.

Похоже, моя покорность не слишком его обрадовала.

– До завтра, – вздохнул он, и я поняла, что мне пора уходить.

– До завтра, – повторила я и неохотно открыла дверцу.

– Белла? – Эдвард потянулся ко мне, и прекрасное лицо оказалось в нескольких сантиметрах от моего. Мне казалось, что сердце сейчас вырвется из груди. – Спокойной ночи!

Я почувствовала дивный аромат его кожи. Так вот чем пахла куртка! Голова закружилась. Не в силах сдвинуться с места, я пыталась привести в порядок мысли. Наконец я все-таки вышла из машины, но тут же потеряла равновесие и чуть не упала. Эдвард негромко рассмеялся. Обиженно хлопнув дверцей, я, пошатываясь, пошла к дому.

Эдвард подождал, пока я дойду до двери, и только потом завел мотор. Серебристая машина исчезла за поворотом, а я завороженно смотрела вслед, почти не чувствуя холода.

Словно во сне я нащупала ключи и открыла дверь.

– Белла? – тут же позвал из гостиной Чарли.

– Да, папа. – Кажется, он смотрит бейсбольный матч.

– Что-то ты рано!

– Разве?

– Еще и восьми нет. Как съездили?

– Отлично! – Я почти забыла, что именно планировалось на этот вечер. – Девочки выбрали платья.

– Ты в порядке?

– Да, просто немного устала. Мы столько магазинов обошли…

– Думаю, тебе стоит пораньше лечь спать! – озабоченно посоветовал Чарли. Неужели я так плохо выгляжу?

– Сначала позвоню Джессике.

– Разве не она тебя привезла?

– Да, но я забыла куртку в ее машине. Хочу попросить, чтобы Джесс завтра ее захватила.

– Дай ей хоть до дома доехать!

– Конечно!

Ретировавшись на кухню, я плюхнулась на стул.

Боль тысячей иголок терзала голову. Наверное, это последствия стресса. Зря я так храбрилась при Эдварде… «Соберись!» – приказала я себе.

Зазвонил телефон, страшно меня испугав. Я схватила трубку.

– Алло! – пролепетала я.

– Белла?

– Привет, Джесс! Как раз собиралась тебе звонить.

– Ты уже дома? – Она беспокоилась за меня, но удивилась, что я вернулась так рано.

– Да. Я забыла куртку в твоей машине. Захвати ее завтра, ладно?

– Конечно! А теперь расскажи мне, что случилось! – потребовала она.

– Давай лучше завтра на тригонометрии, хорошо?

– Нас слышит твой папа? – догадалась подруга.

– Угу.

– Ладно, поговорим завтра, пока!

Судя по ее тону, завтра мне предстоит инквизиторский допрос.

– Пока, Джесс!

С трудом передвигая ноги, я поднялась наверх и кое-как расстелила постель. Только встав под теплый душ, я поняла, как сильно замерзла. Несколько минут меня колотил озноб, и лишь когда вода стала горячей, как кипяток, онемевшее тело начало оживать. Я так и стояла, не в силах пошевелиться, пока бойлер не опустел.

Выйдя из душа, я поплотнее закуталась в махровую простыню. Сушить волосы феном было лень, и, вернувшись в свою комнату, я быстро переоделась в теплую толстовку и тренировочные брюки. Соорудив на голове тюрбан из полотенца, я нырнула под одеяло и сжалась в комочек. Тепло волнами развивалось по телу, и я понемногу успокаивалась.

Сегодняшние события теснились в голове, не давая уснуть. Столько всего случилось! Образы кружили в бешеном калейдоскопе, но, проваливаясь в забытье, я успела подвести итог уходящему дню.

Три вещи прояснились окончательно.

Во-первых, Эдвард – вампир. Во-вторых, он хочет попробовать мою кровь, хотя и борется с этим желанием.

А в-третьих, я окончательно и бесповоротно в него влюбилась.

Глава десятая
ВОПРОСЫ

На следующее утро мне было непросто себя убедить, что события вчерашнего вечера не приснились.

За окном темно и туманно, лучше не придумаешь! Раз уж надо идти в школу, стоит одеться потеплее. Куртки-то нет, значит, это был не сон!

Я так и заснула с полотенцем на голове, и волосы не высохли. Пришлось собирать их в пучок. Когда я сошла вниз, Чарли уже не было. Наверное, опаздываю. Проглотив батончик мюсли, я запила его молоком прямо из пакета. Схватив сумочку, переложила кошелек в рюкзак, проверила, не забыла ли сочинение. Теперь быстрее в школу! Надеюсь, Джессика не забудет мою куртку.

Туман превратился в густой смог. Сильно похолодало, ледяная мгла обжигала лицо и руки. Забравшись в пикап, я тут же включила печку. Видимость была настолько плохой, что серебристую машину я увидела, лишь выйдя на подъездную дорожку. Сердце бешено заколотилось, в глазах потемнело.

Когда подъехал Каллен, я не заметила, но вот он здесь и гостеприимно открывает дверцу.

– Хочешь, поедем вместе? – предложил Эдвард, явно наслаждаясь моим испуганным видом. Впрочем, за его усмешкой скрывалась неуверенность: он ведь предоставил мне свободу выбора, я могу отказаться. Возможно, на это он и наделся. Напрасно!

– С удовольствием, – спокойно ответила я и, сев в машину, увидела на подголовнике бежевый пиджак.

– Решил захватить пиджак, не хочу, чтобы ты заболела, – осторожно сказал Эдвард. Сегодня он надел серебристый пуловер с треугольным вырезом. Эластичная ткань красиво облегала тело. Жаль, что, восхищаясь лицом, я обделяла вниманием тело.

– Не такая уж я слабенькая, – возразила я, надевая пиджак. Интересно, запах такой же, как вчера? Нет, даже лучше!

С головокружительной скоростью мы неслись по утреннему городу. Мне было немного не по себе. Прошлой ночью между нами исчезли все преграды, но как вести себя сегодня, я не знала и ждала, пока заговорит он.

– Что, сегодня вопросов не будет? – пошутил Эдвард.

– Они тебя раздражают?

– Скорее не вопросы, а твоя реакция.

– Я плохо реагирую?

– Наоборот, хорошо, в том-то и проблема. Ты ничего не боишься, это ненормально! Приходится гадать, что ты думаешь на самом деле.

– Я всегда говорю то, что думаю.

– Ты все извращаешь! – обвинил он.

– Не так уж и много, – пробормотала я.

– Достаточно, чтобы свести меня с ума, – весело сказал Эдвард.

– Тебе просто не нравится моя трактовка, – обиженно прошептала я и тут же об этом пожалела.

Эдвард молчал, и мне показалось, что я испортила ему настроение. Каждый думая о своем, мы подъехали к школе. Внезапно меня осенило.

– А где твоя семья?

– Они взяли машину Розали, – спокойно ответил Эдвард, показывая на новенький красный кабриолет с откидным верхом. – Шикарный, правда?

– Вау! – шумно выдохнула я. – Если у нее такая машина, зачем она ездит с тобой?

– Ну, роскошь не всегда благо. Стараемся не выделяться!

– Без особого успеха, – засмеялась я, выбираясь из машины. Благодаря сумасшедшей скорости, мы выиграли время. – Так зачем Розали решила выделиться сегодня?

– А сама не догадываешься? Я же нарушаю все правила! – Каллен подождал меня, чтобы вместе пойти к школе.

Наши тела так близко… вот бы коснуться его рукой! Не уверена, что ему понравится!

– Тогда зачем вам эти машины? – поинтересовалась я. – Если хотите быть как все?

– Маленькие слабости, – улыбнулся Каллен. – Любим быструю езду.

– Снобы, – чуть слышно пробормотала я.

Под навесом столовой ждала Джессика с круглыми от удивления глазами, в руке она держала мою куртку.

– Привет, – подойдя, сказала я. – Спасибо, что не забыла!

Подруга молча отдала мне куртку.

– С добрым утром, Джессика, – вежливо поздоровался Эдвард. Ну разве он виноват, что у него такой соблазнительный голос?!

– Э-э, привет! – растерянно промямлила она. – Увидимся на тригонометрии, Белла.

Я тяжело вздохнула: как можно быть такой назойливой?

– До встречи, – сказала Джессика и ушла – было очевидно, что ей этого не хотелось.

– Что ты ей скажешь? – тихо спросил Эдвард.

– Эй, ты же не можешь читать мои мысли! – зашипела я.

– Верно, – отозвался он, и его глаза заблестели. – Зато с Джессикой никаких проблем. Она собирается подкараулить тебя в классе и допросить с пристрастием.

Застонав, я в последний раз вдохнула чарующий аромат бежевой кожи и надела свою куртку. Аккуратно сложив пиджак, Эдвард повесил его на руку.

– Так что ты ей скажешь?

– Есть идеи? Что она хочет узнать? Несколько минут он задумчиво молчал. Первым уроком у меня был английский, и мы шли ко второму корпусу.

– Ее интересует, не встречаемся ли мы и как ты ко мне относишься, – наконец признался Эдвард.

– Да уж! И что мне ответить? – нарочито равнодушно спросила я. Мимо шли студенты, некоторые с удивлением смотрели на нас, но меня это не волновало.

– Хмм, – задумчиво протянул Эдвард и, поймав выбившуюся из пучка прядь моих волос, заправил ее за ухо. Сердце остановилось; наверное, я сейчас умру. – Думаю, на первый вопрос лучше ответить «да», если ты, конечно, не возражаешь. Зачем что-то выдумывать.

– Не возражаю.

– А что касается второго… Я сам выслушаю твой ответ с огромным интересом. – Он улыбнулся – как же я любила его улыбку. Разволновавшись, я даже не успела ответить.

– Увидимся за ленчем, – бросил Эдвард и ушел на философию.

Покрасневшая и разъяренная, я пулей влетела в класс. Обманщик, он просто играет со мной в кошки-мышки! Что же сказать Джессике?.. Выпуская пары, я швырнула тяжелый рюкзак на парту.

– Привет, Белла, – поздоровался сидевший за соседним столом Майк. – Как Порт-Анжелес?

– Замечательно! – без запинки ответила я. – Джессика купила чудесное платье.

– Она что-нибудь говорила про понедельник? – робко поинтересовался Майк, и я улыбнулась, радуясь, что разговор принял такой оборот.

– Кажется, Джессика очень довольна.

– Правда? – обрадовался он.

– Конечно, правда!

Тут в класс вошел мистер Мейсон и стал собирать сочинения.

Английский и политология прошли без приключений. Меня волновало предстоящее объяснение с Джессикой, а еще больше то, что читающий ее мысли Каллен узнает все до последнего слова. От этой его способности одни неприятности, – естественно, когда он не спасает мне жизнь.

К концу второго урока туман рассеялся, хотя тучи висели по-прежнему низко. Глядя на небо, я задумчиво улыбнулась.

Эдвард оказался прав. Не успев зайти на тригонометрию, я увидела Джессику. Она так и подпрыгивала на стуле. Решив не откладывать разговор в долгий ящик, я села рядом.

– Расскажи мне все! – тут же потребовала она.

– Что именно?

– А что случилось вчера вечером?

– Каллен угостил меня ужином и отвез домой. Мой ответ Джессике не понравился – она ждала подробностей.

– Как же вы так быстро доехали? – недоверчиво спросила подруга.

– Он водит как ненормальный! Я чуть со страха не умерла. – Надеюсь, она уже слышала, как водят Каллены.

– Вы заранее договорились встретиться в том ресторане?

Ничего себе вопрос!

– Нет, я вообще не знала, что Каллен в Порт-Ан-желесе! – честно ответила я.

– А сегодня он отвез тебя в школу? – допытывалась Джессика.

– Да, и все опять произошло случайно. Просто вчера он обратил внимание, что я забыла куртку.

– Еще встречаться собираетесь?

– Эдвард предложил отвезти меня в Сиэтл, потому что боится, что мой пикап не выдержит дороги.

Это считается?

– Конечно! – с жаром кивнула подруга.

– Значит, собираемся.

– Ничего себе! – восторженно воскликнула она. – Ты и Эдвард Каллен!

– Да, – спокойно согласилась я.

– Подожди! – замахала руками Джессика. – Вы уже целовались?

– Нет, – пробормотала я. – Ничего подобного!

На лице Джессики отразилось разочарование.

На моем – тоже.

– Думаешь, в субботу он?.. – многозначительно подняла бровь подруга.

– Очень сомневаюсь. – Я и не пыталась скрыть досаду.

– О чем вы говорили? – продолжала расспрашивать Джесс. Начался урок, и мы перешли на шепот. Однако мистер Варнер за дисциплиной особо не следил, и болтали почти все.

– Не знаю, Джесс, о многом, – зашептала я. – О сочинении по «Макбету», например. – Эдвард ведь действительно говорил что-то про сочинение!

– Белла, пожалуйста, – взмолилась Джессика, – расскажи поподробнее!

– Знаешь, как с ним флиртовала официантка в том ресторане? Из кожи вон лезла! А Каллену хоть бы что! – Надеюсь, он меня слушает. Пусть порадуется!

– Ну, это хороший признак, – заметила Джессика. – Девушка была симпатичная?

– Очень! На вид лет девятнадцать – двадцать.

– Тогда вообще отлично! Значит, ты ему нравишься!

– Не знаю, трудно сказать… Он всегда такой таинственный! – проговорила я, картинно вздыхая.

– Как ты только не боишься оставаться с ним наедине!

– Почему я должна бояться?

– Он чересчур обаятельный! Лично я рядом с ним чувствую себя дурой. – Джессика скорчила грима су, очевидно, вспоминая сегодняшнее утро или вчерашний вечер, когда она стала жертвой золотистых глаз и бархатного голоса.

– Ну, со мной такое тоже бывает, – призналась я.

– И как ты к нему относишься? Он тебе нравится? – Вот мы и подошли к самому интересному!

– Да, – только и ответила я.

– То есть Каллен тебе действительно нравится? – не успокаивалась подруга.

– Да, – густо краснея, повторила я. Однако от нее так легко не отделаешься!

– Очень нравится?

– Очень, – прошептала я. – Намного больше, чем я ему. Но тут уж ничего не поделаешь! – Мои щеки снова залила краска.

К счастью, тут вмешался мистер Варнер, задав Джессике какой-то вопрос. Учитель все же заметил нашу болтовню. Хорошо, что он меня не вызвал! Джесс была готова и ответила правильно, а вот я, заглянув в тетрадку, тут же нашла пару ошибок.

На тригонометрии нам больше не удалось поговорить, а когда прозвенел звонок, я совершила обманный маневр.

– Имей в виду, на английском Майк спрашивал, понравился ли тебе ужин, – сообщила я.

– Правда? И что ты ему сказала? – не замедлила проглотить наживку Джесс.

– Что тебе очень понравилось. Знаешь, как он обрадовался!

– Как именно он спросил, и что ты ответила?

Остаток перемены и большая часть испанского прошли за структурным разбором фраз Майка и детальным анализом выражения его лица. При других обстоятельствах я бы ни за что не выдала Ньютона, поэтому чувствовала себя немного виноватой.

Наконец настал обеденный перерыв. Вскочив с места, я как попало покидала учебники в рюкзак. Судя по всему, мое приподнятое настроение не укрылось от Джессики.

– Ты ведь не сядешь за наш столик? – догадалась она.

– Не знаю, – неуверенно ответила я, боясь, что Каллен куда-нибудь исчезнет.

Но он ждал прямо за кабинетом испанского и был как никогда похож на греческую статую. Воздев глаза к небу и многозначительно взглянув на меня, Джессика унеслась прочь.

– Пока, Белла! – Ее тон не предвещал ничего хорошего. Пожалуй, мне сегодня стоит отключить телефон.

– Привет, – невесело проговорил Каллен. Наш разговор он слышал, можно не сомневаться!

– Привет!

О чем говорить, я не знала, и Эдвард тоже молчал, очевидно, ожидая благоприятного момента. Так мы и пришли в столовую. Вспомнился первый день – я снова завладела всеобщим вниманием!

Каллен встал в очередь, так и не сказав мне ни слова, хотя то и дело бросал на меня задумчивые взгляды. Теперь его лицо выглядело раздраженным, и я стала нервно теребить молнию куртки.

– Что ты делаешь? – закричала я, увидев, что он набрал целый поднос еды. – Это все мне?

Покачав головой, Каллен молча подошел к кассе.

– Половина мне.