Текст книги "Сумерки"

Глава пятнадцатая
КАЛЛЕНЫ

На следующее утро меня разбудил неяркий свет солнца, пробивающийся сквозь тучи. Какие-то тревожные мысли мешали полностью расслабиться. Застонав, я перевернулась на бок, пытаясь снова заснуть. Не тут-то было! Внезапно я вспомнила события вчерашнего дня.

– О боже! – вскрикнула я и села так резко, что закружилась голова.

– Твои волосы похожи на солому! Но ничего, мне даже нравится, – послышался спокойный голос из стоящего в углу кресла-качалки.

– Ты не ушел! – Я тут же бросилась к нему на колени. Лишь через секунду я поняла, что сделала, и, устыдившись своего порыва, нерешительно взглянула на Эдварда. А вдруг я зашла слишком далеко?

К счастью, он рассмеялся.

– Ну конечно же! – ответил Эдвард, довольный моим замешательством, и ободряюще похлопал по спине.

Я жадно вдохнула запах его тела.

– Я так боялась, что это сон!

– Ну и примитивные у тебя сны!

– Чарли! – вспомнила я и, вскочив с его колен, бросилась к двери.

– Уехал час назад, предварительно проверив аккумулятор пикапа. Должен признаться, я немного разочарован. Он что, совсем тебя не контролирует? – с притворным гневом вопросил Эдвард.

Я снова собиралась броситься к нему на колени, но тут же подумала, что вид у меня не очень-то привлекательный. Лучше сначала умыться.

– Обычно по утрам ты так не суетишься, – заметил Эдвард и гостеприимно раскрыл объятия. Устояла я ценой нечеловеческих усилий.

– Дай мне минутку!

– Хорошо!

В полном смятении чувств я понеслась в ванную.

Из зеркала на меня смотрела незнакомка – дико горящие глаза, пылающие щеки. Тщательно почистив зубы, я кое-как пригладила волосы, побрызгала лицо холодной водой и постаралась хоть немного успокоиться. Без особого успеха! Я поспешно вернулась в комнату.

Чудо: Эдвард ждал, по-прежнему с распростертыми объятиями. Устыдившись своего утреннего порыва, я скромно присела на краешек кресла. Холодные руки обняли меня за плечи, и мое сердце неистово забилось.

– С возвращением! – промурлыкал он, прижимая меня к себе.

Несколько минут мы так и сидели, прижавшись друг к другу, пока я не заметила, что Эдвард переоделся и уложил волосы немного иначе.

– Ты отлучался? – недовольно спросила я, разглаживая ворот свежей рубашки.

– Разве можно ходить в одном и том же виде два дня подряд?! Что скажут соседи! Когда я отлучился, ты спала, как ангел. – Тигриные глаза задорно сверкнули. – Все интересное произошло чуть раньше.

Я застонала.

– Что ты слышал?

Вся нежность мира воплотилась во взгляде золотистых глаз.

– Ты сказала, что любишь меня.

– Ты и так это знал, – робко проговорила я.

– Все равно мне было очень приятно.

– Я тебя люблю, – положив голову ему на плечо, призналась я. Голос звучал слабо и неуверенно; скорее вопрос, чем утверждение.

– Теперь ты – моя жизнь, – просто ответил Эдвард.

Слова стали излишни. Мы тихо качались в кресле, а на улице тем временем немного посветлело.

– Пора завтракать, – будничным тоном проговорил Эдвард, стараясь показать, что помнит о моих маленьких слабостях.

Решив пошутить, я испуганно схватилась руками за горло. Он растерялся.

– Шутка! – захихикала я. – Ты же сам говорил, что я прекрасная актриса.

– Не смешно, – с отвращением произнес он.

– Еще как смешно, и ты сам это знаешь! – На всякий случай, я внимательно посмотрела в тигриные глаза, чтобы убедиться, что меня простили.

– Может, я неясно выразился? Тебе пора завтракать!

– Ладно, ладно, – согласилась я.

Не успела я и пикнуть, как меня посадили на спину и понесли вниз по лестнице. На мои протесты Эдвард не обращал никакого внимания. Похоже, для него я действительно пушинка!

К моему удовольствию, на кухне было по-праздничному солнечно. Эдвард аккуратно опустил меня на стул.

– Что на завтрак? – в шутку спросила я. Такого вопроса он точно не ожидал.

– Честно говоря, не знаю. А что ты любишь? Усмехнувшись, я поднялась со стула.

– Все в порядке, я большая девочка и способна позаботиться о себе.

Выбрав кукурузные хлопья с медом и орешками, я насыпала их в тарелку и залила молоком. Эдвард не сводил с меня глаз, и мне стало неловко.

– Может, съешь что-нибудь? – нерешительно предложила я.

Он закатил глаза.

– Белла!..

Под его пристальным взглядом я взялась за хлопья.

Ну зачем так внимательно смотреть, как человек жует? Так и подавиться недолго!.. Я решила начать разговор.

– Чем займемся сегодня?

– Хмм… Хочешь познакомиться с моей семьей? Тут я и правда чуть не подавилась хлопьями.

– Неужели боишься? – с надеждой спросил Эдвард.

– Да, – призналась я. Зачем притворяться, если ответ ясно виден в моих глазах?

– Не беспокойся, – усмехнулся он. – Я смогу тебя защитить!

Теперь пришла моя очередь поднимать глаза к потолку.

– Я боюсь не твоих родственников, а того, что могу им не понравиться, – объяснила я. – Разве они не удивятся, если ты приведешь в гости… кого-то вроде меня? Они знают, что мне известно про…

– Они давно уже все знают. Вчера мои милые родственнички заключили пари на то, привезу ли я тебя обратно. – Эдвард улыбался, но его голос звучал серьезно. – Не понимаю, как можно делать ставки против Элис. Так или иначе, у нас нет секретов друг от друга. Какие секреты, если я читаю мысли, а Элис видит будущее?

– А Кэри способна любого уговорить выйти на улицу нагишом, – подсказала я.

– Ты очень внимательна, – похвалил он.

– Стараюсь. Значит, Элис знает, что я приду.

Эдвард более чем странно воспринял мои слова.

– В общем, да, – неохотно проговорил он и отвернулся, чтобы я не видела его лица. Мне стало любопытно.

– Вкусно? – поспешил сменить тему Эдвард, с подозрением поглядывая на мои хлопья. – На вид не очень аппетитно.

– Ну, это, конечно, не весенний гризли… – пробормотала я, не обращая внимания на его недовольный вид. Интересно, почему он так смутился, когда я упомянула Элис? Сгорая от любопытства, я быстро доела хлопья.

Снова превратившись в статую Адониса, Эдвард молча стоял посреди кухни и рассеянно смотрел в окно. Затем повернулся ко мне с обаятельной улыбкой.

– Думаю, ты должна представить меня отцу.

– Он тебя знает, – напомнила я.

– Но не как твоего друга.

– Зачем?

– Разве так не полагается? – невинно поинтересовался Каллен.

– Не знаю, – честно ответила я, сожалея, что в подобных вопросах не имею собственного опыта. Да и разве обычные правила применимы к нашим отношениям? – Это необязательно. Я не жду, что ты… Тебе не нужно притворяться!

Эдвард улыбнулся.

– Я и не притворяюсь!

Я закусила губу, нервно гоняя по тарелке остатки хлопьев.

– Так ты скажешь Чарли, что я твой бойфренд?

– А ты мой бойфренд? – Я поежилась, представляя разговор Эдварда и Чарли.

– Ну, у этого слова много определений.

– Честно говоря, мне казалось, что ты больше, чем просто бойфренд, – призналась я, не поднимая глаз.

– Нам необязательно посвящать твоего отца во все подробности, – уверенно проговорил Каллен, касаясь моего подбородка пальцем. – Нужно же как-то объяснить мое присутствие, и вовсе не хочется, чтобы шеф полиции Свон отказал мне от дома.

– А ты правда хочешь быть со мной? – обеспо-коенно спросила я. – И действительно будешь приходить в гости?

– Пока тебе это нравится, – серьезно ответил Эдвард.

– Хочу, чтобы ты всегда был со мной, – мрачно заявила я.

Эдвард медленно подошел к столу и нежно коснулся моей щеки. Что он при этом думал, я не знала – по лицу понять было невозможно.

– Это тебя огорчает? – решилась я.

Он долго-долго смотрел мне в глаза, потом сменил тему:

– Доела?

– Да, – тут же вскочила я из-за стола.

– Одевайся, я подожду здесь!

Я побежала по лестнице, но на полпути остановилась.

– Правда подождешь? Эдвард засмеялся, и его глаза просветлели.

– Честное скаутское!

Одевалась я быстро, то и дело выбегая на лестницу. Причин сомневаться в Эдварде у меня не было, однако уж слишком он непредсказуем!

Что же мне надеть? Вряд ли существуют какие-то рекомендации относительно того, как одеться на первую встречу с семьей вампиров. Странно, что это слово само пришло на ум, я ведь всеми силами старалась его не употреблять даже наедине с собой.

Свой выбор я остановила на длинной юбке цвета хаки и темно-синей блузке. Мельком взглянув в зеркало, я поняла, что все попытки пригладить волосы оказались тщетными, и собрала их в хвост. Осталось выбрать туфли. Я снова вышла на лестницу и негромко позвала Эдварда, уверенная, что он меня услышит.

– Кто сядет за руль?

– Что за вопрос? – рассмеялся Эдвард. – Я, конечно.

Значит, надену туфли-лодочки!

– Готова! – объявила я, скатившись по лестнице. – Надеюсь, прилично?

Он схватил меня за руки и несколько секунд удерживал на расстоянии, а потом прижал к себе.

– Ты как всегда ошиблась… Разве прилично выглядеть так соблазнительно?

– В каком смысле соблазнительно? – осторожно спросила я. – Может, переодеться?

Эдвард вздохнул и покачал головой.

– Ну как можно быть такой глупой? – Он осторожно поцеловал меня в лоб, и мне показалось, что комната поплыла перед глазами. – Объяснить, чем ты меня соблазняешь?

Тонкие пальцы, словно крылья бабочки, ласкали мои руки, спину… Ладони вспотели, и мне стало трудно дышать. Наши губы встретились, словно два цветка в букете.

Тут я потеряла сознание.

– Белла? – испуганно позвал не позволивший мне упасть Эдвард.

– Из-за тебя мне стало плохо!

– Ну что мне с тобой делать! – Странно, когда он растерян, он больше всего похож на человека. —

Вчера после поцелуя ты вцепилась мне в волосы, а сегодня потеряла сознание!

Я рассмеялась, и, к своему ужасу, не смогла остановиться. Эдвард гладил меня по спине, пока безумный смех не превратился в икоту.

– У тебя истерика?

Я покачала головой, хотя и опасалась, что он прав: кажется, членораздельной речи конец – либо смех, либо икота!

Тяжело вздохнув, Эдвард сгреб меня в охапку и усадил на диван. Сам он куда-то исчез, а через секунду, я услышала, как он гремит посудой на кухне, что-то бормоча себе под нос.

Неуловимый миг, и Эдвард снова в гостиной и бормочет так быстро, что я не могу разобрать ни слова. Оказывается, он принес стакан воды, который теперь подталкивал к моим губам. Несколько маленьких глотков – и я снова могу дышать.

– Вот что получается, когда целуешься слишком хорошо, – вздохнул Эдвард.

– В этом-то вся и проблема, – пробормотала я. – Ты все делаешь слишком хорошо. Видишь, чем это для меня оборачивается!

– Тебя мутит? – обеспокоенно спросил он, памятуя о том, что случилось вчера.

– Нет, на обморок не похоже. По-моему, я забыла, как дышать!

– В таком состоянии ты никуда не поедешь.

– Все в порядке! – возразила я. – Твоя семья все равно подумает, что я сумасшедшая, поэтому терять нечего!

– Если они так подумают, значит, у них есть основания.

– Ну, спасибо…

Эдвард окинул меня подозрительным взглядом.

– Знаешь, тебе очень идет темно-синий! – неожиданно сказал он, и я зарделась.

Целую минуту мы смотрели друг другу в глаза.

– Слушай, я изо всех сил стараюсь не терять присутствие духа, так что, может, поедем?

Быстрый оценивающий взгляд тигриных глаз.

– Ты переживаешь не из-за того, что собираешься в гости к вампирам, а потому что боишься им не понравиться?

– Именно.

– Ты потрясающая девушка! – покачал головой Эдвард и шагнул к двери.

– А не лучше ли… – начала я, но он поднял руку, показывая ключи от пикапа. Тяжело вздохнув, я вышла на крыльцо и, как обычно, поднялась на цыпочки, чтобы достать лежащий под карнизом ключ. Эдвард нетерпеливо схватил меня за руку.

Я так и замерла с раскрытым ртом, а он, будто устав от моей недоверчивости, бессильно кивнул.

– Ладно, проверь, если сомневаешься. Дверная ручка не поворачивалась!

– Черт знает что! – пробормотала я. Эдвард потащил меня к пикапу.

– Мне тоже нравится водить! – попробовала намекнуть я, но он уже открыл дверцу у пассажирского сиденья.

– Белла, я и так потратил слишком много сил, чтобы спасти твою жизнь, и не позволю сесть за руль сейчас, когда ты даже идти не в состоянии.

– Я хорошо вожу!

– Я-то гораздо лучше, – ответил с водительского места Эдвард.

– Если бы ты так не делал, я бы забыла, что ты не человек, – проговорила я.

– Как не делал?

– Не вырастал, словно из-под земли.

– Не могу же я постоянно ползать, как улитка!..

Да и лучше тебе не забывать.

Я смотрела на его бледную кожу, невероятно красивое лицо, гибкое тело хищника, такое упругое и холодное, как мрамор…

– Нет, точно не забуду, – пробормотала я.

Только когда мы выехали из центральной части Форкса, я поняла, что не знаю, где живут Каллены. Река Калавах осталась позади, дорога повернула на север, а дома попадались все реже, пока не исчезли совсем. Пикап петлял по туманному лесу, и вскоре асфальтированное шоссе кончилось. Эдвард уверенно гнал вперед по лесной дороге, едва заметной среди папоротников. Лес становился все гуще.

А потом через несколько миль деревья расступились, и мы выехали на поляну… или это была лужайка? Вокруг по-прежнему клубилась зеленоватая дымка, скорее всего из-за шести древних кедров, растущих вокруг дома. Могучие лапы упирались в стены и заглядывали в окна, а уж верандой, наверное, вообще невозможно пользоваться.

Почему-то дом Калленов я представляла себе иначе. Он оказался величественным, стильным и очень древним. Светло-бежевого цвета, трехэтажный, дом свидетельствовал об отличном вкусе хозяев.

Я не заметила ни одной машины, зато где-то невдалеке журчала река. Настоящая глушь!

– Вау!

– Нравится? – улыбнулся Эдвард.

– Очень своеобразно… Он дернул меня за хвост и усмехнулся.

– Готова?

– Конечно, нет, но давай пойдем!

– Храбрый морской котик!

Я попыталась улыбнуться, однако губы не слушались. Кое-как пригладив волосы, я судорожно вздохнула.

– Прекрасно выглядишь, – похвалил Эдвард.

Мы прошли на террасу. Он наверняка почувство вал мое волнение и ободряюще сжал руку.

Тяжелая дверь открылась, и я так и застыла очарованная. Ничего похожего на мрачное обиталище вампиров: очень просторно, светло и уютно! Судя по всему, на первом этаже когда-то было несколько комнат, потом стены снесли, и получился большой холл. Южная стена оказалась прозрачной, и я смогла увидеть раскидистые кедры и лужайку, спускающуюся к неторопливой реке. Главным украшением западной части дома была широкая лестница, ведущая на верхние этажи. Да уж, в отсутствии вкуса Калленов не упрекнешь: высокий сводчатый потолок, оштукатуренные стены, пушистые палевые ковры на деревянном полу…

Слева от входа на небольшом возвышении у рояля нас ждали родители Эдварда.

С доктором Калленом я уже встречалась, но разве это помешало мне еще раз восхититься его молодостью и красотой? Рядом с ним, должно быть, Эсми, единственная, кого я еще не видела. Очень бледная и красивая, как и все Каллены: тонкое лицо с высокими скулами и волны светлых кудрей – как похожа на актрис немого кино! Она пополнее, чем остальные, и держится попроще. Одеты Эсми и Карлайл довольно изысканно, в светло-бежевой гамме, сочетающейся с цветом стен и ковров. Оба приветливо улыбнулись, но не приблизились к нам ни на шаг. Наверное, боятся меня испугать!

– Карлайл, Эсми, – прервал неловкое молчание Эдвард, – это Белла.

– Добро пожаловать, Белла. – Карлайл шагнул ко мне и неуверенно протянул руку, и я тотчас ее пожала.

– Здравствуйте, доктор Каллен.

– Пожалуйста, зови меня просто Карлайл.

– Карлайл, – улыбнулась я, удивленная собственной смелостью. Стоящий рядом Эдвард вздохнул с облегчением.

Радушно улыбаясь, ко мне подошла Эсми. Маленькая изящная рука оказалась сильной.

– Очень рада наконец с тобой познакомиться, – искренне проговорила она.

– Спасибо, я тоже рада встрече. – И это действительно было так. Похоже, я попала в сказку и пожимаю руку Белоснежке.

– А где Элис и Кэри? – поинтересовался Эдвард.

Родители не успели ответить, потому что парочка появилась на лестнице.

– Эй, Эдвард! – радостно позвала Элис и, скатившись по ступенькам, остановилась прямо передо мной. Судя по взглядам Карлайла и Эсми, они хотели, чтобы девушка вела себя поприличнее, но мне нравилась ее непосредственность.

– Привет, Белла! – Элис проворно подскочила ко мне и обняла за плечи. Карлайл и Эсми онемели от удивления, а я, когда прошло первое потрясение, обрадовалась, что Элис принимает меня за свою. Мне показалось, что Эдвард чем-то недоволен, однако когда я к нему повернулась, его лицо было непроницаемым.

– Слушай, ты потрясающе пахнешь! – заявила девушка, вогнав меня в краску.

Возникла неловкая пауза, но тут к нам спустился Кэри, высокий, стройный, величавый. Настоящий король! Мне стало так спокойно и уютно… Случайно взглянув на Эдварда, я заметила в тигриных глазах недовольство. Значит, я уже успела попасться на крючок!

– Здравствуй, Белла, – чопорно кивнул Кэри, а потом незаметно подмигнул. Почему-то мне показалось, что на неожиданное панибратство его подвигла Элис. Так или иначе, с этим парнем нужно быть настороже.

– Здравствуй, Кэри, – отозвалась я, застенчиво улыбнувшись. – Очень приятно познакомиться со всеми вами. У вас обалденно красиво и уютно, – вежливо добавила я.

– Спасибо, – улыбнулась Эсми, очевидно приняв меня за бесстрашную особу. – Мы рады видеть тебя в гостях.

Так, значит, Эмметт с Розали не желают со мной знакомиться! Мне сразу вспомнился уклончивый ответ Эдварда, когда я заявила, что эти двое меня не любят.

От неприятных мыслей меня отвлек Карлайл, многозначительно смотревший на Эдварда. Краем глаза я заметила, как Каллен-младший кивнул.

Я сделала вид, что ничего не вижу, а сама принялась разглядывать красавец рояль, стоявший на небольшом возвышении. Неожиданно вспомнились детские мечты – я страстно хотела выиграть на скачках или в лотерее, чтобы купить маме рояль. Рене очень любила музыку, но играла только для себя и довольно посредственно. Пианино у нас было самое дешевое, однако я любила смотреть, как она играет. Мама казалась такой счастливой и безмятежной, будто приплывала из далекой страны, где нет ни горя, ни забот. Меня отдали в музыкальную школу; увы, я занималась откровенно плохо и очень скоро бросила.

Столь явный интерес не остался незамеченным для Эсми.

– Ты играешь? – спросила она, кивнув в сторону рояля.

– К сожалению, нет. А вы?

– Нет, – засмеялась Эсми. – Это рояль Эдварда. Разве он не рассказывал тебе, что очень любит музыку?

– Нет, – я обиженно взглянула на Эдварда.

Эсми удивилась.

– Кажется, Эдвард умеет все, верно? – наивно поинтересовалась я.

Кэри захохотал, а Эсми укоризненно взглянула на Эдварда.

– Надеюсь, ты не слишком выставлялся, это невежливо, – строго проговорила она.

– Только чуть-чуть, – усмехнулся Эдвард, и лицо Эсми смягчилось. Они многозначительно переглянулись, будто о чем-то договариваясь.

– Может, сыграешь для Беллы? – предложила Эсми.

– Ты же сама сказала, что выставляться невежливо, – упирался Эдвард.

– Из всех правил есть исключения!

– Я бы с удовольствием послушала, – решила вмешаться я.

– Значит, договорились, – обрадовалась Эсми, подталкивая сына к инструменту. Я села на скамеечку рядом с Эдвардом.

Он бросил на меня свирепый взгляд… а потом заиграл, и просторный холл заполнили звуки такой дивной красоты, что казалось, за роялем не один музыкант, а двое. Даже моих примитивных знаний хватило, чтобы понять, что этюд очень и очень сложный. Я сидела, боясь пошевелиться, как вдруг услышала сдавленный смешок.

Продолжая играть, Эдвард посмотрел на меня и весело подмигнул.

– Нравится? – небрежно спросил он.

– Ты сам написал? – в восхищении пролепетала я.

– Любимый этюд Эсми, – кивнул Эдвард. Закрыв глаза, я бессильно покачала головой.

– Что-то не так?

– Просто чувствую себя полным ничтожеством. Мелодия полилась медленнее и мягче, незаметно превратившись в уже знакомую мне колыбельную. Я, не отрываясь, смотрела на тонкие пальцы, с такой легкостью порхающие по клавишам.

– Эта часть посвящается тебе, – прошептал Эдвард.

Никогда не думала, что из рояля можно извлечь такие звуки. Наверное, все дело в мастерстве играющего и его чувствах.

– Знаешь, ты им понравилась, – заговорщицки прошептал Эдвард. – Эсми особенно!

Машинально оглянувшись, я увидела, что холл опустел.

– Почему они ушли?

– Наверное, решили, что нам нужно побыть вдвоем.

– С чего ты взял, что я им понравилась?

– Ну кто мне запретит читать мысли?

– Да уж! А Розали и Эмметт… – нерешительно начала я.

Каллен нахмурился.

– За Розали не беспокойся, она придет, – уверенно заявил он, увидев, что я настроена скептически.

– А Эмметт?

– Братец, конечно, считает меня ненормальным. Однако не пришел он потому, что утирает слезы Розали.

– Что ее так расстроило? – спросила я, вовсе не уверенная, что хочу услышать ответ.

– Ну, Розали меньше всех устраивает… ее нынешняя ипостась. А оттого, что секрет узнал кто-то посторонний, ей еще больше не по себе. К тому же она ревнует.

– Розали ревнует? – в замешательстве переспросила я. Как ни старалась, я не могла подобрать ни одной причины, по которой такая красавица, как Розали, могла бы мне завидовать.

– Ты человек, женщина, – пожал плечами Эдвард, – поэтому она и ревнует.

– Боже! – ошеломленно прошептала я. – Ведь даже Кэри…

– Тут, скорее, виноват я, – мрачно усмехнулся Эдвард. – Помнишь, я говорил, что в нашей семье он относительно недавно? Ему было велено держать себя в руках!

Я содрогнулась, подумав о возможных причинах такого приказа.

– А Эсми и Карлайл? – быстро спросила я, надеясь, что Эдвард не заметил моего испуга.

– Они довольны, если доволен я. Эсми приняла бы тебя, даже окажись ты хромой и косоглазой. Она жутко волновалась, что Карлайл изменил меня слишком юным, и я не успел стать цельной личностью… Да она в восторге и просто млела каждый раз, когда я брал тебя за руку!

– Элис, кажется, тоже рада…

– Ну, у нее свой интерес!

Целую минуту мы молча смотрели друг на друга.

Эдвард что-что скрывает. Ладно, потерплю, а со временем постараюсь все выяснить.

– О чем вы договорились с Карлайлом? – как ни в чем не бывало спросила я.

– Значит, ты заметила!

– Конечно, – по-прежнему спокойно проговорила я.

Эдвард ответил не сразу.

– Он хотел рассказать мне кое-что и не знал, захочу ли я поделиться с тобой.

– А ты захочешь?

– Я вынужден, потому что в следующие несколько дней или недель мне придется быть… еще более осторожным и внимательным. А выглядеть в твоих глазах тираном и деспотом совершенно не хочется.

– Ты и есть тиран, – безмятежно сказала я, – но меня это вполне устраивает. Что особенного?

– В общем, ничего. Элис чувствует приближение гостей. Они знают про нашу семью и, скорее всего, хотят познакомиться.

– Гости?

– Да, они не похожи на нас и охотятся иначе.

Скорее всего, в город они вообще не сунутся, однако до самого их отъезда я не спущу с тебя глаз.

На этот раз он точно заметил, что я трясусь от страха.

– Ну наконец-то нормальная реакция! – усмехнулся Эдвард. – А я уж подумал, что ты совсем утратила инстинкт самосохранения.

Я понемногу успокаивалась, оглядывая просторный холл.

– Что, твои ожидания не оправдались? – самодовольно поинтересовался Эдвард.

– Не совсем, – призналась я.

– Ни гробов, ни черепов по углам! Вроде бы даже паутины нет, какая жалость!

– Очень просторно и много света, – не обращая внимания на его ерничество, проговорила я.

– Домом мы всегда гордились!

Колыбельная, которую играл Эдвард, моя колыбельная, приближалась к концу, но финальные аккорды оказались неожиданно грустными. Последняя резкая нота, и в холле повисла тишина.

– Спасибо, – пробормотала я, только сейчас почувствовав, что на глаза навернулись слезы. Смутившись, я стала вытирать их платком.

Одну слезинку я все же пропустила, и ее аккуратно стер Эдвард. Подняв влажный палец, он внимательно на него посмотрел и быстро поднес к губам.

Я не знала, что сказать, а Эдвард мечтательно закатил глаза и улыбнулся.

– Хочешь посмотреть другие комнаты?

– А гробов правда нет? – уточнила я, надеясь, что за сарказмом не слышно беспокойства.

Улыбнувшись, он взял меня за руку и повел к лестнице.

– Никаких гробов, обещаю!

По высоким ступеням мы поднялись на второй этаж. Деревянные перила были гладкие, как шелк. Так, значит цветовая гамма второго этажа совсем иная – стены обшиты деревянными панелями медового цвета, того же оттенка, что и половицы.

– Комната Розали и Эмметта, кабинет Карлайла, комната Элис, – показывал на закрытые двери Эдвард.

В конце коридора я остановилась как вкопанная и уставилась на деревянное украшение на стене. Заметив мое смущение, он улыбнулся.

– Можешь смеяться. Вот уж действительно парадокс!

Я и не думала смеяться; более того, рука непроизвольно потянулась к большому деревянному кресту, темнеющему на фоне светлой стены. Однако дотронуться до него я не решилась – просто хотелось узнать, действительно ли крест такой гладкий, каким кажется.

– Наверное, он очень старый…

– Середина семнадцатого века, – пожал плечами Эдвард.

– Зачем вы его здесь держите? – поинтересовалась я.

– Ностальгия, крест принадлежал отцу Карлайла.

– Он коллекционировал антиквариат?

– Нет, – тихо засмеялся Эдвард, – он вырезал его сам. Когда-то крест висел на стене в приходе, где он служил.

Не знаю, отразилось ли на моем лице удивление, но на всякий случай я перевела взгляд на древний крест. Применив элементарную арифметику, я поняла, что кресту более трехсот пятидесяти лет. Я молчала, пытаясь осмыслить такой огромный временной промежуток.

– О чем ты думаешь? – спросил Эдвард.

– Сколько лет Карлайлу? – промолвила я, по-прежнему глядя на крест.

– Он недавно отпраздновал трехсот шестьдесят второй день рождения.

Наконец-то оторвавшись от креста, я посмотрела на Эдварда. В голове уже теснились вопросы.

Задать их я не успела, он без труда понял, что я хочу узнать.

– Карлайл родился в Лондоне примерно в 1640 году, незадолго до правления Кромвеля. Точнее сказать невозможно, даты рождения простолюдинов тогда не записывали.

Понимая, что Эдвард за мной искоса наблюдает, я старалась не показать волнения. Обдумать все можно потом, дома, в спокойной обстановке.

– Он был единственным сыном англиканского священника. Мать умерла при родах, и Карлайл остался с отцом, человеком крайне нетерпимым. Когда протестанты пришли к власти, священник участвовал в гонениях католиков и представителей других религий. А еще он твердо верил в существование зла и возглавлял облавы на ведьм, оборотней и… вампиров.

Услышав это слово, я замерла, однако Эдвард, похоже, ничего не заметил и рассказывал дальше.

– Они сожгли сотни невинных людей, потому что тех, на кого устраивались облавы, поймать куда труднее. Состарившись, пастырь поставил во главе рейдов своего послушного сына. Сначала Карлайл приносил одни разочарования: он не умел обвинять невинных и видеть дьявола в душах праведных. Зато он оказался настойчивее и умнее отца. Он нашел настоящих вампиров, которые жили среди нищих и выходили на охоту по ночам. Даже в те времена, когда чудовища существовали не только в легендах, выжить им было непросто. Итак, вооружившись факелами и горячей смолой, – зловещим тоном продолжал Эдвард, – люди собрались у логова вампиров, которое обнаружил Карлайл. Наконец появился первый.

Он заговорил тише, и я с трудом разбирала слова.

– Это был обессилевший от голода старик. Почуяв людей, он тут же предупредил остальных и бросился бежать, петляя среди трущоб. Карлайл, на тот момент двадцатитрехлетний, возглавил погоню. Старик мог легко оторваться от преследователей, но, по мнению Карлайла, он был голоден, поэтому внезапно развернулся и бросился в атаку. Сначала он напал на Карлайла, однако противников было слишком много, и вампиру пришлось обороняться. Убив двоих, старик убежал с третьим, а истекающего кровью Карлайла бросил на улице.

Эдвард замолчал, подбирая слова.

– Карлайл знал, что сделает его отец. Тела сожгут, сожгут и всех раненых. Чтобы спасти свою жизнь, мой отец доверился интуиции. Пока толпа гналась за вампиром, он полз в противоположном направлении. Карлайл нашел погреб с гнилой картошкой и скрывался целых три дня. Он сидел тихо, и его никто не обнаружил. Лишь когда жизни ничего не угрожало, отец понял, кем стал.

Не знаю, что отразило мое лицо, но Эдвард внезапно остановился.

– Ты нормально себя чувствуешь?

– Конечно, – успокоила его я, однако Эдвард был слишком внимателен, чтобы не разглядеть любопытства, горевшего в моих глазах.

– У тебя еще остались вопросы, – улыбнулся он.

– Ну, несколько.

– Пойдем, – проговорил Эдвард, взяв меня за руку, – сейчас ты сама все узнаешь.