Текст книги "Академия Черной птицы. Уничтожить тьму"

– И какие же? – спросила я, и Фалько схватился за голову, словно его одолела мигрень.

– Специалистов по монстрам называют охотниками, по призракам – заклинателями, по нежити – некромантами, а по классическим демонам – синтоистами. Наш снежок Фалько относится к последней категории, поэтому его полное имя – синтоист Фалько Чепеш.

– Снежок?

Фалько сурово взглянул на Ангела.

– Нет. – Думаю, это слово в его словаре самое любимое.

Ангел забавно фыркнул и похлопал Фалько по плечу.

– Вот увидишь, это прозвище обязательно приживется.

– Нет.

– Кстати, как твоя рука? С новым пальцем все в порядке? – обратился он к Фалько.

– Да. Отличная работа, как и всегда.

– Рад слышать, Снежок.

Фалько заскрипел зубами. Если бы я не чувствовала такое сильное раздражение и недовольство, то нашла бы эту ситуацию достаточно забавной.

– А ты кто? – прервала я их полемику. – Я имею в виду, какого ты класса? – уточнила я свой вопрос, чтобы не казаться такой грубой.

Ангел подмигнул мне.

– Ни один из вышеперечисленных. В процессе обучения ты можешь акцентировать внимание на других предметах или вообще сменить специальность. После завершения обучения я стал жрецом. Жрецы отвечают в основном за изготовление лекарств, оружия, рун и печатей, которые служат вспомогательные предметами для экзорцистов. Также мы отвечаем за благословение предметов и изготовление всяких мелочей, но это неважно. К жрецам обращаются по имени Ритус, а перед этим по рангу. Самый высокий – Примус, второй – Секундус, третий – Терциус, и так далее, и так далее. Сейчас я Секундус Ритус, то есть второй жрец, отвечающий за Академию в Нью-Йорке. Я занимаюсь всеми вопросами, связанными с защитными рунами, но, в основном, мелочами, которые не желает выполнять наш Примус. Понимаешь, о чем я говорю?

– Не совсем, – призналась я. – Так что мы сейчас будем делать?

– Сейчас, красавица, мы поставим тебе печать, – он аккуратно отдернул ткань с тележки, чтобы я увидела, что там лежит.

– Вы будете бить мне татуировку? – пробормотала я.

– Не волнуйся, у нас всех есть такая руна. Это просто метка твоей принадлежности к Ордену. Значок, только не снимаемый. Она будет твоим идентификатором в любом месте, куда бы ты ни пришла, также руна предупредит тебя о демонах поблизости. Кроме того, она поможет распознать экзорцистов; ты почувствуешь тепло и приятное покалывание. – Ангел замешкался и повернулся к Фалько: – Будет легче, если мы развяжем ее.

– Нет.

– Но…

– Нет.

Ангел вздохнул и посмотрел на меня.

В ответ я бросила злобный взгляд на Фалько.

– Вы не можете поставить мне метку, как скоту.

– Можем. И поставим. Считай это доказательством того, что ты готова к обучению.

– Да вы любители иголками людей потыкать, я смотрю.

– В основном мы любители тишины, – пробурчал Фалько.

Я сверкнула на него взглядом, а затем повернулась к Ангелу, который терпеливо ждал.

– Тогда давайте не будем тянуть, – выдавила я из себя.

– Есть место, куда бы ты хотела поставить печать?

– Средний палец подойдет?

Лор озорно фыркнул у меня в голове, а вот экзорцистам юмор не понравился.

– Боюсь, печать должна быть побольше.

– Давай на груди у сердца. Лучше перестраховаться, – сказал Фалько.

Ангел вопросительно посмотрел на меня, а я лишь пожала плечами.

– Ну, тогда расслабься. Может быть немного неприятно.

Как будто все ДО этого было очень приятным…

15
Лиф

– Сейчас умру.

– Не преувеличивай, – сказал Фалько, пока Ангел с улыбкой убирал аппарат в сторону.

– Это же настоящая пытка. Неужели все татуировки так болят?

– Нет, что ты! Возможно, из-за демона внутри у тебя возникла аллергическая реакция на святую воду и прах мертвых, которые мы используем. Если будет продолжать болеть, обратись ко мне, – пояснил Ангел.

Я уставилась на круглую татуировку на своей груди. Она оказалась больше, чем я думала, – около 8 сантиметров в диаметре. Круги и треугольники переплетались между собой, а в центре – контур птицы. Красиво, но у меня будто полежала раскаленная сковородка на груди.

– Было приятно познакомиться с тобой, Лиф. Увидимся, – Ангел встал и подмигнул мне.

– Спасибо, Ангел, – сказал Фалько, а я молча кивнула приятному молодому человеку. Он вышел из комнаты, радостно посвистывая.

– Что теперь?

– Теперь мы отведем тебя в твою комнату, – Фалько обошел меня и снял цепи.

Они громко упали на черный камень, и их звон ударил по ушам. Мои мышцы заныли, и я довольно потянулась, как вдруг почувствовала холодный металл на своих запястьях, чуть легче тяжелых цепей.

– Наручники? Серьезно?

– Лучше перестраховаться, – ответил дылда.

Неприятное покалывание пробежало по моим пальцам, дошло до плеч и снова опустилось к кончикам пальцев.

– Больно, – заныла я.

– Эти наручники были специально изготовлены жрецом для демонов-лордов. Чем лучше жрец, тем искуснее изделие. Цепи, которые тебя сковывали, были изготовлены тремя жрецами, и их невозможно было сломать… – Он не стал договаривать, потому что мы оба помнили, как Лор с легкостью вырвал их из черного камня.

Лор по-прежнему молчал, что меня напрягало больше, чем когда он пел песни Селин Дион.

– Идем, – сказал Фалько и повел меня к выходу. Я не была уверена, что выберусь из этой камеры живой, но вот мы уже оказались в коридоре. За дверью стояли два экзорциста в темных одеждах и плащах, которые, похоже, были у них стандартной униформой. Они окинули меня мрачными взглядами, что, вероятно, тоже было нормой.

Фалько не обратил на них никакого внимания и повел меня в конец коридора, который почти ничем не отличался от камеры – черный камень без какого бы то ни было декора. Камень был отполирован так, что я могла видеть свое отражение, а также отражения Черных птиц, которые следовали за нами. Мы вчетвером подошли к неприметной двери, Фалько протянул руку и нажал… на кнопку? У меня отвисла челюсть, когда начала открываться дверь.

– Лифт? У вас есть лифт?

Фалько бросил на меня насмешливый взгляд.

– Есть. Но выбивать двери, несомненно, гораздо драматичнее, – его слова несколько смутили меня.

– Откуда я знал, что в этой дыре есть лифт? – пробурчал демон в моей голове. Ага! Значит, господин Засранец не помер, пока мне делали татуировку.

Мы вошли в лифт. Фалько стоял передо мной, а с двух сторон встали два экзорциста, что очень стесняло мои движения. Когда лифт тронулся, тихо заиграла классическая музыка. За моей спиной была зеркальная стена лифта. Я обернулась и посмотрела на свое отражение. Глаза заполняла чернота. Отражение подмигнуло мне, и я быстро отвернулась, почувствовав после этого взгляд Фалько на своей шее.

Когда двери лифта наконец открылись, мы вышли в просторный зал. Я могу его сравнить только с церковью, но он был раз в 10 больше. Эхо от звука моих шагов разлеталось меж высоких каменных стен пустынного помещения. Пока экзорцисты сзади подталкивали меня, я взглянула на необычного цвета пол. Темно-синий глубокий оттенок не был похож ни на один известный мне, но больше всего завораживали золотые линии, проходящие по всему полу. Чуть позже я поняла, что это не хаотичные линии, а различные геометрические фигуры, переплетающиеся друг с другом: треугольники и круги разного размера образовывали интересные узоры, а в центре был выгравирован полумесяц с очертанием ворона. Все это было похоже на татуировку. Как только я наступала на линию, тело словно пронзали тонкие иголки. Предупреждение.

– Это древняя печать, – пояснил Лор мне в голове.

Вдалеке я заметила что-то огромное и обомлела. Под гигантским потолком висели часы. Маятник, толщиной с меня, но намного длиннее, медленно раскачивался слева направо и справа налево.

– Что это? – услышала я свой голос. В пустынном зале мои слова повторило эхо.

Часы были старыми, это можно было понять по потускневшим круглым стеклам. Циферблат был не один, а целый десяток, они накладывались друг на друга белым, золотым и синим цветами. У каждого циферблата стрелка шла по-своему, и мне эти часы напомнили гигантскую версию астрономических часов.

Последовал ответ Фалько:

– Хорологиум [7]7
  Horologium (лат.) – часы. (Прим. пер.)


[Закрыть]. Эти часы показывают не только время, но и восход и заход солнца и луны, положение планет, знаков зодиака, экватор и, что самое важное, фазы сумерек для темной ночи.

– Что это значит? – спросила я, завороженно наблюдая за движениями маятника, который, несмотря на массивность, качался почти бесшумно. Было лишь слышно, как он рассекал воздух.

– В эти моменты в наш мир проникает нечто, что не должно проникать.

– Например, демоны?

– Среди прочего, – ответил Фалько, скрестив руки на груди.

– Как они работают?

– Чтобы разобраться в механизме, необходимо провести исследование.

Я удивленно посмотрела на него.

– Я думала, здесь обучают только экзорцистов.

Фалько улыбнулся.

– Не только. Сдать вступительные экзамены в Академию – это одно, а стать экзорцистом – совершенно другое. Нужно обладать минимальными способностями к Арканумам, чтобы обучаться экзорцизму. Опять же, таких поступающих крайне мало. Именно поэтому в Академии есть и другие направления. Так, некоторые становятся жрецами или чиновниками… возможно, даже защитниками правопорядка Ордена. Большинство же членов ордена живут как обычные люди.

– Неужели? – удивленно сказала я.

– Мы тоже просто общество.

– Скорее секта.

Он вздохнул, и я отвела взгляд от часов. Из центра зала вверх расходились пять винтовых лестниц. Одна из них была закрыта тяжелой дверью. Когда я взглянула за нее, мне показалось, что там мелькнула руна. Я инстинктивно попятилась назад и врезалась в одного из экзорцистов, который оттолкнул меня. Я осуждающе посмотрела на него и фыркнула.

Фалько продолжал говорить:

– Занятия для первого курса проходят в первом крыле здания, ты же будешь жить в пятом, – он кивнул в сторону той самой лестницы, которая вызвала у меня тревожное чувство. – Помимо обучения будут проходить тренировки на арене. В принципе, с этим ты уже знакома, – не мог не добавить он. Я промолчала. – Это единственные помещения, где ты сможешь свободно перемещаться. Каждое утро я буду сопровождать тебя на завтрак и возвращать вечером в комнату. Если ты будешь поймана за блужданием по коридорам, то проведешь ночь в камере.

– О да, обожаю угрозы, – насмешливо отреагировала я.

– Это замечательно, – проворчал Фалько.

Фалько поднялся по ступеням и прижал руку к двери. В его руках были четки, которые начали светиться от соприкосновения с дверью. Когда она распахнулась, на нас четверых хлынул поток холодного воздуха, несший за собой еще и запах затхлости. Волосы на затылке приподнялись, и я остановилась, но один из экзорцистов грубо толкнул меня вперед. Я нерешительно последовала за Фалько.

– Руну от пятого крыла знаем только мы с директором Гейлом. Без меня ты не сможешь ни войти, ни выйти, так что при попытке побега мы сразу все узнаем.

– Я все равно понятия не имею, как взламывать ваши волшебные замки, – ответила я.

– Ты, может, и не знаешь, а вот он…

Раздался грохот, и дверь за нами захлопнулась. Я обернулась и увидела замысловатый узор, выжженный на деревянной двери. Он недолго светился приятным голубым светом, а затем погас.

– Остальные студенты тоже тут живут? – спросила я.

– Нет. Здесь никто не живет уже много лет.

– Почему?

– Однажды здесь погибло очень много молодых экзорцистов и образовалось огромное количество темного Арканума. Мы до сих пор не можем очистить крыло, поэтому и было принято решение закрыть его. Студентам здесь жить было слишком опасно.

Великолепно.

Я вздрогнула и начала нервно огляды. Не понимаю, как я буду жить в таком месте и терпеть этот ужас.

– Если тебе станет легче от этого, то мы здесь самый ужасный монстр, – промурлыкал мне на ухо Лор.

Перед нами была большая винтовая лестница. Бесконечные ступени были сделаны из того же темного камня, что и большая часть помещения, а на стенах висели фрески с портретами людей, о которых я, естественно, ничего не знала. Температура здесь была ниже, чем во всем остальном здании, и у моего рта образовывались маленькие облачка пара. Фалько шел вверх по лестнице, я молча следовала за ним, пока он не остановился перед двумя дверьми. Открылась левая, показав нам длиннющий коридор. И на всем его протяжении – высокие окна, сквозь ставни которых прорывался свист ветра.

Вдобавок к гнетущей атмосфере, здесь было еще и темно, хоть глаз выколи. Фалько шел вроде бы передо мной, но почти сливался с темнотой помещения, а шаги его были практически бесшумными. Когда что-то скрипнуло в напряженной тишине, я от испуга подпрыгнула и схватила первое, что мне попалось под руку. Ткань? Это был плащ Фалько?

Он в ответ на мое движение остановился и спросил:

– Что ты делаешь?

– Н…ничего, – выдавила я, неохотно выпуская из рук плащ.

Фалько скептически приподнял бровь и молча пошел дальше. Я постаралась держаться от него на чуть большем расстоянии и попыталась успокоиться. В конце концов, внутри меня уже сидит монстр, так что бояться тех, кто снаружи, нет никакого смысла.

Никто не желал общаться со мной. Я почувствовала облегчение, когда мы прошли коридор и попали в небольшой зал. Если здесь когда-то что-нибудь и было, то все давно убрали. Здесь было несколько деревянных дверей. Когда Фалько открыл одну из них, я увидела узкую винтовую лестницу, которая уходила вверх.

– А драконы у вас тоже есть? – не удержалась я от вопроса.

– А если бы и были? – ответил Фалько и начал подниматься.

Отлично. Прекрасно. Очень помогло, я прямо успокоилась. Спокойна, как удав.

Двое экзорцистов встали по бокам у основания лестницы. Неужели они должны будут стоять здесь постоянно? В таком случае не удивительно, что у них такие кислые лица. Я бы тоже была недовольна, если бы меня заставили торчать в этом коридоре.

– Лиф, идешь? – крикнул Фалько с лестницы.

– Я ищу драконов! – крикнула я в ответ, запыхавшись. Если мне ежедневно придется здесь ходить, то к концу первой недели я получу сердечный приступ. Я тяжело выдохнула, опершись на перила, а Фалько прижал четки к очередной тяжелой деревянной двери.

– Прошу, – сказал Фалько, и дверь распахнулась. Да уж, убранство тут было не шикарным: в углу узкая кровать, рядом зеркало, шкаф, комод, потертое кресло и письменный стол. Все было старым и затхлым, по всей комнате летала пыль.

– Пойдет… наверное.

– Поспи немного. Форма висит в шкафу. Я приду завтра утром, – пробурчал Фалько.

В следующую секунду раздался щелчок наручников, и дверь захлопнулась. Несколько секунд я рассматривала свои свободные руки и не понимала, что мне делать.

Устроить истерику?

– Aaaaalllll by my seeeeelf …

16
Лиф

– Ладно, ты справишься, Лиф Янг. Спали мы хреново, выглядим также, но ты сейчас натянешь этот старый серый пиджак, поймешь, как завязывать галстук, при этом не задушив себя, и покажешь всем, что ты их не боишься.

Полная решимости, я уставилась на свое отражение в зеркале: побледнела, каштановые волосы пушились в разные стороны, глаза глубоко запали, кое-где виднелись зеленоватые синяки. Большинство ран уже зажило, спасибо говнюку Лору за это. Если бы не он, я бы не выдержала всех пыток. Может, я и не выглядела полумертвой, но чувствовала себя именно так. Будто внутри меня была рана, которая намеревалась вот-вот открыться.

После ухода Фалько у меня хватило сил добраться до ванной комнаты, набрать воды в ржавую ванну и залезть в нее. А затем плакать. Я плакала и плакала, пока Лор не начал нести какую-то чушь про маленького демона, мечтавшего завоевать мир и открыть бордель. Его истории были глупыми и странными, но успокаивали, и в итоге я заснула прямо в ванне. Проснувшись с затекшей спиной, я обмоталась полотенцем и доползла до кровати. Демон без остановки шептал нелепые сказки на ночь, пока я не провалилась в сон.

Я глубоко вздохнула и заправила темную прядь волос за ухо. Вот так. Вроде ничего. Нормально. Когда для меня это стало нормальным? Мне кажется, весь кошмар начался, когда я пошла в тот клуб с Тавией и Присциллой. Даже с того момента, как я передала заказ Коксу. О боже, Кокс. Я никогда не прогуливала без предупреждения. От одной мысли, что он ждал меня в понедельник, у меня скрутило живот. Я даже не попрощалась с ним… просто исчезла.

Эм-Джей…

Горячие слезы снова навернулись на глаза, и я вздрогнула. Мы тогда поссорились в такси. Как я могла так поступить? Вместо того чтобы прижать его к себе и сказать, как я его люблю… сказать, как мне было одиноко без него, я поругалась с ним…

Ведь мне правда было одиноко.

Вчерашняя боль вновь подступила к горлу. Пытаясь подавить всхлипы, я глубоко дышала, но слезы все равно катились по щекам. Мысль о брате зияла, как рана в груди, и от каждого вздоха было только больнее. Вскоре я справилась с истерикой, но продолжала шмыгать носом.

Все нормально. Все будет нормально, я уверена. Но что мне делать, когда я встречусь с другими экзорцистами? Какой будет их реакция?

– Просто найдем самого крупного из них и хорошенько начистим ему морду. И все будет замечательно вплоть до конца обучения.

– О, вот ты где. Я уж подумала, что утопила тебя в слезах, – усмехнулась я своему отражению, а затем удивленно уставилась на него. Оно начало двигаться, хотя я стояла на месте. Губы скривились в улыбке, а глаза потемнели.

– Я решил, что тебе надо побыть одной. Все-таки мы с тобой стали соседями по комнате на некоторое время.

– По крайней мере, пока я не придумаю, как вытащить тебя.

– Люблю безнадежных оптимистов. Помни об этом, когда будешь спускаться вниз. Уверен, слухи про нас уже ходят по Академии, а там как раз куча горячей крови, мечтающей покромсать кого-нибудь. Так что если мы в целости доберемся до аудитории, можно считать, что день удался.

Потому что это была я.

– Это ты устроил резню, – напомнила я ему.

Мое отражение цокнуло и перевело взгляд на пальцы, которым не помешал бы маникюр. Под ногтями засохла кровь, некоторые были поломаны.

– Это же были твои руки, не так ли? В их глазах ты не маленькая официанточка из Нью-Йорка, ты демон, и обращаться с тобой они будут соответствующе.

– Спасибо, успокоил. Мне прямо полегчало. Не задумывался о карьере психолога?

Отражение лишь пожало плечами.

– Люблю разочаровывать перед завтраком. Я подумал, что стоит напомнить тебе о том, во что ты ввязалась.

Свежая татуировка на моей груди начала гореть и неприятно зудеть. Я натерла ее мазью, оставленной мне на письменном столе. Было ощущение, что эту татуировку набили в подворотне и попутно занесли ВИЧ.

– Советую в следующий раз просто помолчать.

– А я тебе советую дать мне контроль над телом на часок, и я вытащу нас из этой помойки, – Лор усмехнулся.

Я мрачно посмотрела в зеркало.

– Мне и одного раза хватило.

Демон невинно поднял руки и забормотал:

– Можешь обо мне не беспокоиться! Я буду вести себя идеально. Чего, впрочем, нельзя будет сказать о нем.

– О ком? – раздраженно спросила я, пока отражение с ухмылкой смотрело на меня.

– С кем ты разговариваешь, Лиф?

От шока я подпрыгнула как минимум на метр.

– Боже, не подкрадывайся ко мне со спины! – огрызнулась я на внезапное появление Фалько. Именно он стоял в дверном проеме.

На нем была черная униформа с жестким воротничком. Черный плащ почти волочился по полу, на груди болтались непонятные значки, которые почему-то казались важными. А может, они именно и служили для того, чтобы он казался важным. На талии широкий пояс, от которого через плечо тянулся замысловатый узор из кобуры для оружия. Моему взору предстали огнестрельное, колющее и какое-то невиданное мною ранее оружие. Даже рубашка и галстук, выглядывающие из-под плаща, были черными. Сапоги были по самые икры, будто он в любой момент мог запрыгнуть на коня и ускакать в закат.

Рядом с ним я чувствовала себя больным облезлым голубем в своей серой униформе. Белая блузка, джемпер с V-образным вырезом, пиджак, галстук и брюки с защипами. И все, кроме рубашки, серое. Была еще серая юбка в шкафу, но я ее проигнорировала. Ах да, хотя бы туфли черные. Разнообразие.

– Смотрю, ты уже готова, – сказал Фалько. Я снова посмотрела в его сторону.

Фалько стоял и двигался так, словно вчера ничего не произошло и он не валялся на полу в луже собственной крови.

Кончики пальцев начало покалывать, словно напоминание. Удар. Кровь. Крики. Это просто чудо, что он сейчас стоял на ногах.

– Дай мне две минуты и нож… черт, да хоть ложку, и я разберусь с…

Я заглушила голос Лора в голове, но все никак не могла посмотреть экзорцисту в глаза.

– Помечтай, – ответила я после паузы.

Фалько не подал виду, что услышал.

– Я провожу тебя на завтрак, а затем на первое занятие.

– Сейчас, дай мне минуту… о, вот, – я надела светло-серый пиджак, висевший на спинке единственного стула, и схватила дурацкий галстук.

Фалько молча наблюдал за моими манипуляциями, которые закончились тем, что я завязала в узел пальцы.

– Надо будет потом научиться не только избивать людей, но и завязывать галстук. Удивительно, как ты не умеешь делать ни то, ни другое.

– Помолчи, – тихо прошипела я, краем глаза наблюдая за приближением темной фигуры. Я с подозрением уставилась на него через зеркало.

– Дай завяжу.

Я настырно завязала галстук на обычный узел и хмыкнула:

– Спасибо, я сама.

Лицо экзорциста скривилось, словно это было для него пыткой, и он протянул руку ко мне.

– Так не пойдет, – его ладонь легко коснулась моей шеи, и что-то слегка царапнуло кожу. Четки.

Тело натянулось, словно струна, а пульс участился, вырывая из меня нервный крик:

– Не трогай меня! – ударила я Фалько по руке, а на коже заболела татуировка.

Пристальный взгляд Фалько пугал меня, и через пару секунд он плавно разжал длинные пальцы.

Внутри меня что-то затрепетало. Это была я или Лор? Сложно было определить, но кто-то из нас вздрогнул. Воспоминания о боли и пытках последних нескольких дней все еще были слишком сильны. Я посмотрела на протянутую Фалько руку с четками. В груди противно защемило, когда звенья на четках начали светиться голубым. От них шло почти неприятное тепло. Я вздрогнула.

– Они напрягают тебя? – спросил Фалько.

Я облизала губы и выдавила из себя:

– Может, мне просто не нравится, когда меня трогает парень, пытавшийся вчера меня убить разными способами.

В его глазах появился блеск.

– Дотронься до четок, Лиф.

Мои пальцы дернулись, а Лор зарычал.

– Боже, это что, начало фильма для взрослых про священника и непослушную прихожанку?

Я не могла пошевелиться, но Фалько нашел выход из этой ситуации. Он сделал шаг. Еще один.

– Прикоснись, Лиф. Они тебе не навредят, если только демон внутри не слишком близко к поверхности. Тогда я должен буду сделать вывод, что ты не можешь его контролировать.

В его глазах отражалась непонятная эмоция, которую я не в состоянии была разгадать. Воздух казался слишком тяжелым, заставляя меня глубоко вдыхать.

– Я держу его под контролем, – процедила я.

Наконец Фалько остановился. Он был таким высоким, что мой нос почти утыкался ему в грудь.

– Дотронься до четок, – сказал он.

Все внутри сжалось, и я выпятила подбородок.

– Или что? – огрызнулась я.

Экзорцист наклонился так, что мне в нос ударил тяжелый аромат сандалового дерева и ладана.

– Тогда я решу, что веду беседу с демоном, а не с Лиф Янг, вытащу нож и зарежу тебя на месте.

– Дебил, – опять непонятно, кто это произнес – я или Лор.

Прежде чем Фалько начал возмущаться, я выхватила четки и повесила их себе на шею. Это были просто четки, но паника во мне росла все сильнее, особенно когда глаз начал слегка дергаться. Я ожидала жжения, но оно было едва ощутимым. Неприятно, но терпимо.

– Доволен? – спросила я.

– Почти, – фыркнул Фалько, схватившись за четки и притянув меня к себе. – Я не услышал ответа на свой вопрос. С кем ты разговаривала?

Мы смотрели друг на друга, задыхаясь. Его горячее дыхание против моего. Я видела свое отражение в глазах Фалько и была уверена, что он видит свое в моих. Или, может быть, кого-то еще?

– Сама с собой, – выдавила я.

– Правда?

– Да.

– Кто-нибудь говорил тебе, что ты жуткая обманщица? – Фалько вновь дернул четки, притянув к себе так близко, что его губы коснулись моей щеки. – Слушай внимательно, демон. Это мое последнее предупреждение. Если еще хоть раз пискнешь, то мне будет плевать, насколько ценным тебя считает директор Гейл. Одно неверное движение – и я вырву тебя из этого тела, как червяка. Если хочешь выжить, сиди и помалкивай. Понял?

Все внутри меня тревожно затрепетало. Я почувствовала, как Лор хватался за мои внутренности и пробирался наружу. Он дернулся, и на мгновение я ощутила, что поднялась не моя голова, а его. Он уставился на Фалько.

– Понял, – ответил Лор. Он отпустил меня, и его утянуло назад, словно резинкой.

Нахмурившись, Фалько снял четки с моей шеи и молниеносным движением ударил кулаком зеркало позади меня.

От звона стекла я подпрыгнула и обернулась. По стеклу побежали трещины, а несколько осколков упали в раковину. Я разглядывала свое отражение сквозь бесчисленные трещины, словно оно было отражением мой души.

– Это было не обязательно, – пробормотала я, потирая шею.

Фалько повесил четки себе на запястье и повернулся.

– Идем, – послышалось за моей спиной.

Впервые я смогла по-настоящему рассмотреть Академию Черной Птицы. Фалько повел меня другим путем. Он спустился по узким деревянным ступенькам в продуваемую башенку. С деревянной двери свисала тяжелая железная цепь. Внутрь залетело несколько бурых листьев. Я повернула голову и выглянула наружу. Ветерок трепал мои волосы. Мы были очень высоко над землей. Я увидела кольцо стен вокруг массивного здания, похожего на замок, которое, должно быть, и было Академией. Форма была странной. Почти звезда. Черные фигуры сидели на стенах, как вороны, и наблюдали за происходящим. Внизу была мощеная дорожка, заросшая розовыми кустами, которая через калитку вела в соседний лес.

До меня донесся тяжелый цветочный запах, и живот начало скручивать. Точнее было сказать, что это Лора скручивало.

– Что? Не нравятся розы? – поддразнила я его.

Лор молчал, и я слышала только шарканье ног, а затем голос Фалько:

– Лиф? Ты где?

Я оторвалась от созерцания красот острова и спустилась по скрипучим ступеням. Винтовая лестница была настолько узкой, что мои плечи иногда задевали шершавые каменные стены. Пылинки вихрились и танцевали в солнечных лучах.

Фалько бросил на меня раздраженный взгляд:

– Не отвлекайся.

– Есть, сэр! – крикнула я, положив руку на сердце.

Он фыркнул и пошел дальше. Пока мы шли, запах старого дерева, влажности и пыли стал еще сильнее. Фалько широким плечом толкнул деревянную дверь. Петли заскрипели, когда мы вышли из башни и вернулись в пятое крыло здания. Оно выглядело таким же пустынным, как и накануне вечером. Мы вошли в длинный коридор, ведущий в зал, от которого в трех разных направлениях расходились коридоры поменьше.

На стенах и деревянных дверях виднелись следы копоти, и я вспомнила о рассказе Фалько. Даже если не знать, что здесь произошло, можно было почувствовать эхо катастрофы. Где-то виднелись будто следы когтей, где-то разбитая каменная стена. Все двери вокруг были либо заколочены, либо заперты. Однако на слое пыли оставались лишь наши с Фалько следы. Я чувствовала, будто кто-то следит за мной. Оглянувшись через плечо, я увидела лишь старую дверь, которая криво висела на петлях. Вокруг летал ветер, издавая звуки, похожие на вой или причитания.

– Это ветер? – напряженно спросила я, одним глазом заглянув в полуоткрытую дверь. За ней была кромешная тьма, и я отступила на шаг. – Будто кто-то поет.

Экзорцист прислушался, прежде чем дать ответ:

– Это старое заброшенное здание. Здесь будет много странных звуков, но лучше тебе держаться подальше от дверей и не ходить здесь одной.

– Почему?

Он взглянул на меня.

– Просто не надо.

Я вздрогнула.

Он свернул влево, и зал сменился длинным коридором с арочными окнами от пола до потолка. Здесь тоже повсюду летала пыль, она заклубилась под моими пальцами, когда я провела ими по одному из окон. Я посмотрела вниз и увидела, что территория сада напоминает лабиринт. Несколько фигур в сером прогуливались по саду. Их смех и обрывки беседы доносились сквозь трещину в соседнем разбитом стекле.

Я отвела взгляд и увидела старый стол в небольшом алькове. На нем стояла изящная ваза с увядшими розами, сухие лепестки которых слегка покачивались. Я взяла вазу в руки, и несколько лепестков сразу полетели вниз. Я быстро поставила вазу на место и увидела на круге, чистом от пыли, кривые инициалы С. Т. Над ними был изображен неизвестный мне символ – крест в треугольнике и два полумесяца, прижавшиеся к нему. Когда я дотронулась до него, дерево будто похолодело под моими пальцами.

Я быстро убрала руку и посмотрела на Фалько.

– Что здесь произошло, что это место пришлось закрыть?

Он окинул меня равнодушным взглядом, а затем провел рукой по каменной кладке.

– Ты действительно хочешь об этом узнать? – спросил он, продолжая идти вперед быстрым шагом.

– Я бы не стала спрашивать.

– Тогда не ной, что ночью кошмары снятся.

– Что случилось? – Мелкие мурашки пробежались по позвоночнику.

Фалько сложил руки перед грудью. Легкий ветерок трепал концы его длинных волос.

– Несколько лет назад среди студентов образовалась группа «Мантика». Ее также называли братством. Попасть в нее было почти крайне сложно, а обряд посвящения пользовался дурной славой. Тем не менее, каждый мечтал стать членом группы, и некоторые из лучших экзорцистов и даже лидеров Ордена состояли в «Мантике».

– «Мантика» стала причиной этого? Что они сделали?

Взгляд Фалько задержался на инициалах на столе.

– Они экспериментировали с демонами, искали способ не столько их уничтожения, сколько применения их способностей. Одна из подгрупп «Мантики» занималась некромантией.

– Некромантией? Общением с мертвыми?

Фалько кивнул.

– В те времена некромантия входила в программу, хотя освещалась очень поверхностно.

– А сейчас?

Фалько небрежно махнул рукой.

– Опасно пытаться покорить то, что не поддается контролю. По крайней мере нам, людям, это не под силу. Это не лучше игры с огнем; обожжешься, потеряешься в нем или сгоришь. Члены «Мантики» были глупы и считали себя неуязвимыми. Один из экспериментов пошел не так и закончился резней.

От помрачневшего лица Фалько у меня душа ушла в пятки.

– Звучит… ужасно.

– Да. И выжившие заплатили высокую цену за эту глупость. – Его левая рука сжалась в кулак, и он помотал головой. – До сих пор не получается избавиться от проклятья; оно просочилось в сами стены и фундамент. Пока все не вернется на круги своя, мы не будем пускать студентов в это крыло.

– А меня можно?

Опять это вялое пожатие плечами.

– Тебе больше нравится в подземелье?

– Вовсе нет, – выпалила я.

– Тогда идем. Мы и так задержались, – Фалько повернулся и продолжил свой путь по бесконечному коридору. Его плащ шумно бился о ноги и периодически задевал стены, а звук уверенных шагов отдавался эхом.