Текст книги "Дерзаю"

– Да… – прошептал он и услышал, как у него за спиной хмыкнул Чивер Мак-Фарланд.

– Думал, она поспит.

Пат Рин взглянул на пилота, подняв брови.

– Вы думаете, это сделала Натеза?

– Ну конечно. А вы не думаете?

– Нет, – ответил Пат Рин, осматривая комнату и обдумывая варианты. – Думаю, она позаботилась о том, чтобы это сделали. Интересно, что еще произошло, пока мы с вами приятно проводили время?

– Мы могли бы устроить экскурсию и проверить.

– Могли бы, – признал Пат Рин. – Или могли бы спросить у Натезы, что было бы не так утомительно.

Он повернулся и посмотрел на своего массивного спутника.

– Мистер Мак-Фарланд, я иду готовиться к обеду. Не сомневаюсь, что мой вид успел вам порядком надоесть, и вы будете рады побыть в одиночестве. Я даю вам слово, что меня не убьют до обеда.

Чивер неожиданно ухмыльнулся.

– Свободен! – жизнерадостно провозгласил он и кивнул. – Увидимся за ужином.

Оставшись в благословенном одиночестве, Пат Рин еще раз осмотрел голубую комнату, пообещал себе, что не забудет поздравить Натезу с результатами, и отправился наверх, чтобы переодеться к обеду.

* * *

Трапеза состояла из двух удивительных перемен блюд. Первая включала в себя тарелку консервированного супа, поставленную перед каждым едоком, и общую тарелку с крекерами и сыром. Потом на столе появилось главное блюдо из печеных корнеплодов под пряным коричневым соусом в сопровождении тонких ломтиков мяса, поджаренного с луком. А еще на столе стояли свежий хлеб, сливочное масло и Осеннее вино.

– Гораздо лучше, – пробормотал Пат Рин и услышал негромкий смех Чивера Мак-Фарланда.

— Лучше – это не то слово. Сдается мне, вчера повар пытался нас отравить. А, Натеза?

– Не исключено, – отозвалась она. – Но вполне возможно и другое: он настолько перепугался, что растерял все свои умения.

Она осторожно попробовала вино – и Пат Рин увидел, как поднялись у нее брови.

– Очень приятное, – сказала она. – У нас есть винозавод?

– Увы. Эта бутылка – подарок. И нам сообщили, что это вино плохо хранится – его нельзя держать до конца весны. – Он пошевелил плечами. – А еще нам сказали, что этот сорт делают в деревне и порой до нашей территории доезжает не менее двух дюжин бутылок. В этом случае их покупает миз Одри.

– А! – У нее просветлело лицо. – Вы нанесли визит миз Одри?

– Скорее это она нанесла нам визит. Мы имели очень приятную беседу у нее дома за ленчем.

– Где босс уговорил ее завести банк… нет, постойте – торговую ассоциацию… поскольку ломбарды его не устраивают. А она попыталась получить от него обещание остаться боссом на всю жизнь. – Чивер подцепил вилкой кусок корнеплода и задумчиво на него посмотрел. – Конечно, здесь это все равно так принято, только у нее, кажется, возникло мнение, что его жизнь окажется дольше, чем у большинства других. Очень он ей понравился. Сказала, что он – изящный.

Натеза рассмеялась.

– А еще, – негромко добавил Пат Рин, – мы сдали в аренду ковер грешников на шесть стандартных месяцев за восемьсот в месяц.

– Миз Одри, конечно, – отозвалась Натеза. – Больше никто это себе позволить не смог бы. – Она помолчала, чуть наклонив голову. – По правде говоря, я удивлена и тем, что она может это себе позволить.

– Проверка на доверие, – тихо заметил он, с подлинным сожалением доедая свою порцию. – Она должна посмотреть, сможем ли мы работать вместе. Что нужно узнать и мне. А еще мне кажется, что контрабанда, которой она занимается, приносит неплохой доход. – Он передернул плечами. – Так что сегодня мы добились прогресса.

Он отодвинул тарелку и потянулся за вином.

– Я заметил улучшения в гостиной, – сказал он.

Эта фраза прозвучала бы совершенно естественно на высоком лиадийском, но на земном показалась какой-то странной – почти обвинением. Однако Натеза, владевшая высоким лиадийским, похоже, расслышала похвалу, которую ему хотелось высказать. Она вежливо кивнула и пробормотала, что передаст прислуге слова его одобрения.

– Как охрана дома? – спросил Чивер.

Натеза повернулась к нему.

– Как и трапеза, гораздо лучше. Барьеры нельзя назвать неприступными, но они стали трудными. Если завтра работа пройдет так же успешно, они будут едва преодолимыми.

– Это хорошо. Как насчет избыточных сигналов? Я могу помочь сегодня, если нужно.

– Спасибо. Помощь будет весьма кстати. А еще в подвале стоит… устройство, по поводу которого я хотела бы услышать ваше…

Дверь столовой приоткрылась ровно настолько, чтобы пропустить худую фигурку в костюме, который, видимо, был здесь стандартным: мешковатые брюки и рубашка, поверх которой была надета еще одна, вместо куртки. На этой личности еще оказалась бесформенная кепка, нахлобученная на уши. Она сделала два шага в комнату в сопровождении юркой тени, следовавшей за ней по пятам, и замерла, широко раскрыв глаза на остреньком смуглом лице.

Пат Рин наклонил голову, рассматривая видение. Пришедший был юн – всего лишь парнишка. Судя по виду, он был на несколько стандартных лет моложе Квин и держался с неуверенностью, которую и следовало ожидать от маленького и слабого подручного, из тех, кто слоняется в толпе по улицам и готов взяться за любую поденную работу.

– Добрый вечер, – мягко сказал он распахнутым испуганным глазам. – Я – босс.

Паренек энергично кивнул и неожиданно сунул руку в карман. Пат Рин напрягся – но заставил себя расслабиться. Это было разумно, поскольку из кармана появился корнеплод. Паренек поднял его выше и прижал к своей груди.

– Какого… – начал было Чивер, но Пат Рин предостерегающе поднял руку, глядя в огромные глаза, которые наблюдали за ним – за его лицом с таким вниманием, что…

– Подождите, – сказал он. – Мне кажется, это Джонни, который огородничает на крыше.

На этот раз паренек кивнул настолько энергично, что кепка слетела у него с головы и упала на пол рядом с ботинками. Он не стал за ней нагибаться.

— А еще мне кажется, – продолжил Пат Рин, – что Джонни глухой.

Мальчишка снова кивнул, и спутанные черные волосы, освободившиеся от кепки, упали ему на лицо.

– Глухой? – переспросил Чивер. – Но ведь можно имплантировать… – Тут он прервал сам себя и резко вздохнул. – Конечно. Пустошь.

– Вот именно. – Пат Рин нахмурился.

Он когда-то слышал от кого-то… может быть, от Вал Кона?.. что глухие на низкотехнологических планетах часто создают язык жестов, которым пользуются между собой. И несмотря на все различие в культурах, каждый из них основан на староторговом, в котором конкретное превалирует над абстрактно-философским.

Он неуверенно сделал рукой жест приветствия.

Джонни наклонил голову, и его взгляд переместился с лица Пат Рина на его руки. Его собственная рука – та, в которой не было корнеплода – поднялась, прикоснулась кончиками пальцев к губам, а потом опустилась ладонью вверх, остановившись на уровне груди.

Это был не тот знак, которым воспользовался Пат Рин, – не совсем. Он повторил усеченный жест паренька и был вознагражден еще одним энергичным кивком.

– Вот как.

Он вздохнул и снова поднял руку, указав сначала на Чивера, а потом на Натезу. Он произнес их имена очень четко, повернув лицо к Джонни, чтобы мальчик мог читать у него по губам, а потом указательным пальцем нарисовал в воздухе круг, означающий «защиту».

Джонни на секунду нахмурился, а потом вдруг широко улыбнулся. Спрятав корнеплод в карман, он с помощью обеих рук изобразил пистолеты.

«Действительно, различия в культуре», – подумал Пат Рин и попробовал знак «служба».

Однако его Джонни перевести не смог. Секунду поразмыслив с нахмуренными бровями, он сдался, преувеличенно пожав плечами.

– Вот именно, – проговорил Пат Рин медленно и четко. – Почему ты ко мне пришел?

Это было понято и вызвало целый град жестов. Единственный, который Пат Рин смог опознать, имел отношению к росту – или выращиванию чего-то. Вполне возможно, незнакомые знаки были техническими терминами, созданными для того, чтобы описывать конкретные растения.

Пат Рин поднял руку ладонью наружу. Руки Джонни остановились. Опустились.

– Завтра утром, – сказал он, – мы пойдем в сад, и ты мне покажешь. Это – достаточно скоро?

Джонни кивнул.

– Хорошо. Завтра утром в…

Он показал время на пальцах и услышал, как Натеза у него за спиной вздохнула.

Джонни снова кивнул, а потом изобразил свой вариант «до свидания» – просто повторил «привет» в обратном порядке, – подхватил кепку с пола и исчез за дверью раньше, чем Пат Рин успел ему ответить.

– Завтра утром через два часа после рассвета? – переспросила Натеза безнадежным тоном.

– Мне следует заняться этим перед тем, как я уйду в магазин, – ответил он ей очень серьезно. – А завтра мой день должен начаться рано, потому что нужно будет доставить ковер грешников в дом миз Одри. – Он наклонил голову. – Вам не обязательно со мной идти, знаете ли. Не похоже, чтобы он был способен – или склонен – сбросить меня с крыши.

– Верно. Однако у него вполне могут найтись друзья, которые очень на это способны и отчаянно склонны. – Она встала и бросила выразительный взгляд на Чивера. – Мистер Мак-Фарланд, если мы намерены заняться избыточными сигналами, то это следует сделать сейчас.

– Да, мэм, я это вижу. – Он сурово нахмурился на Пат Рина. – В эту вахту вашим телохранителем будет Гвинс. Постарайтесь ее не пугать, ладно?

Пат Рин неохотно кивнул.

– Приложу к этому все мои слабые силы, мистер Мак-Фарланд. В разумных пределах.

Рослый землянин молча покачал головой и ушел следом за Натезой.

Пат Рин уже совсем собрался пойти следом, но вдруг остановился: его внимание было привлечено…

Кошка сидела под одним из лишних пластиковых стульев, обернув хвост вокруг лапок, повернув к нему настороженные ушки. Ее глаза сияли расплавленным золотом.

– Ну-ну, – сказал Пат Рин, грациозно опускаясь на одно колено и приветственно протягивая ей палец.

Кошка неспешно оценивала варианты действий – и как раз в тот момент, когда Пат Рин уже решил убрать руку, она вдруг поднялась на лапки, вышла из-под стула и прикоснулась к протянутому пальцу нежно-розовым носиком.

Пат Рин понял, что это та самая кошка, вернее, кот, который так встревожил Натезу этим утром в кладовке: коричневый, с несколькими широкими неровными черными полосами на худых боках и еще одной – на спине. Хвост у него был довольно пушистый, как и шерсть на туловище, и тоже с коричневыми и черными полосами. Этого кота никак нельзя было назвать красивым: судя по ушам, он имел склонность ввязываться в драки, но Пат Рин готов был заплакать от радости при виде него.

– Ну-ну, – снова повторил он. – Не сомневаюсь, что ты пришел поблагодарить меня за то, что я защитил тебя от меткой Натезы.

Кот моргнул, неспешно прошел вперед и энергично потерся о колено Пат Рина. Легко, готовясь отдернуть руку при первом же намеке на когти, Пат Рин погладил черно-коричневую спинку. Хвост поднялся, кот выгнулся навстречу руке, и раздался короткий скрежет, словно кто-то провел оселком по лезвию ножа. Пат Рин улыбнулся, погладил кота в третий раз и неохотно выпрямился. Кот поднял голову и посмотрел на него ярко-золотыми глазами.

– Долг зовет, и голос его суров, – сообщил Пат Рин коту. – Я должен идти в кабинет. Ты можешь пойти со мной, если хочешь, или вернуться к своим обязанностям в кладовке.

С этими словами он ушел из столовой, забрал Гвинс, дожидавшуюся за дверью, и поднялся наверх к себе в кабинет, где через несколько часов его нашла Натеза, которая успела решить как вопрос с избыточными сигналами, так и с устройством в подвале.

Он навалился на письменный стол, упав головой на открытую книгу. Из ослабевших пальцев выпала ручка, а на полу у его ног свернулся клубком уродливый коричнево-черный кот, сощуривший желтые глаза в щелки. Натеза судорожно вздохнула, чувствуя, как у нее сжимается сердце, а потом заметила, как его брови нахмурились на какой-то нахальный сон, и вздохнула. Он просто заснул, вот и все! Она двинулась к нему бесшумно, как убийца.

Он писал – черными чернилами на сероватых страницах так называемого журнала. Она взглянула на левую страницу, предполагая увидеть какой-нибудь шифр или таинственный язык символов и намеков…

Он счел нужным писать на торговом, очень просто. Ровные строки его записи увлекли ее взгляд, хотя она и говорила себе, что не имеет права это читать.

"Пустошь, День 308, 1392 год по Стандартному календарю.

Мое имя – Пат Рин йос-Фелиум, Клан Корвал. Я пишу на торговом, потому что не знаю, кто вы будете и с какой планеты придете – те, кто сменит меня. Я начну с описания моих обстоятельств, непосредственно предшествовавших моему прибытию на эту планету. Я очерчу Счеты, которые мне необходимо свести, и причины, которые меня к этому побудили. Я запишу, насколько смогу, все факты из других журналов и дневников, которые могут пролить свет на мои поступки и решения.

Начну.

На планете Териста в день 286-й 1392 года по Стандартному календарю посланец Департамента Внутренних Дел принес мне известие о том, что все мои родственники убиты – уничтожены агентами этого Департамента.

Я перечислю здесь имена моих родственников, чтобы они не были забыты, и скажу вам, что только я, Пат Рин, самый малый из всех нас, остался теперь, чтобы свести Счеты до успешного завершения… "

День 50-й
1393 год по Стандартному календарю

«Исполнение долга»

Орбита Литаксина

Лина согласилась встретиться с ним за чаем в библиотеке по окончании его вахты. Необходимость забрать из своей каюты кошачий ус заставила Рен Зела немного опоздать к назначенному сроку, так что Лина уже дожидалась его с горячим чайником и двумя приготовленными чашками.

– Удачная встреча, друг, – сказала она с улыбкой.

Такое приветствие стало между ними за годы знакомства чем-то вроде шутки. Несмотря на заботы, которые не оставили Рен Зела после вахты, он невольно улыбнулся ей в ответ.

– Друг, – отозвался он, усаживаясь за стол напротив нее и вдыхая аромат чая. – А! – Его улыбка стала шире. – Я наливаю?

– Будь добр. Мне что-то хочется полениться.

Увидеть предающуюся лени Лину значило увидеть невозможное. Рен Зел наполнил чашку и передал ей. Она обхватила ее ладонями и подняла выше, наслаждаясь запахом душистого чая. Рен Зел налил чая себе и откинулся на спинку стула, также с удовольствием нюхая ароматный пар. А потом он отпил маленький глоток, дразня свой вкус сложным букетом напитка.

– Ну, – проговорила Лина спустя какое-то время и отставила чашку в сторону. – Чем я могу тебе помочь, друг? Тебя снова преследовали сны?

– По правде говоря, да, – пробормотал Рен Зел. Он тоже отставил чашку и полез в карман за пробиркой. – А когда я проснулся, то обнаружил, что сон принес мне вот это.

Он положил пробирку на стол перед Линой, а потом с трудом отодвинулся от стола.

– Я… понимаю. – Она взяла пробирку и стала поворачивать в разные стороны на свету. – Исключительно красивый экземпляр. Ты говоришь, что нашел его во сне?

– Сразу после сна, – медленно ответил Рен Зел. – Я проснулся… или мне приснилось, что я проснулся… и почувствовал вес кошки у себя на груди. Я поднял руку, чтобы погладить ее, и внезапно понял, что кошки не может здесь быть, так что проснулся по-настоящему. – Он махнул рукой в сторону пробирки. – И обнаружил усик, прилипший к одеялу.

– Понимаю, – снова сказала Лина, глядя на усик. – А до сна о кошке были другие сны?

– Два, – сразу же ответил он. – Первый был сном о сражении. Я проснулся после него и читал, пока не начал дремать. Тогда пришел другой сон. Во время него ко мне пришла… одна женщина из экипажа, с таким же сном. Там были те блохи и… решение, которое мы приняли, чтобы спасти себя. Я успокоил ее, как мог, и отправил отдыхать. А потом…

Лина остановила его, подняв руку.

– Ты узнал этого члена команды?

Рен Зел задумался, а потом по-земному покачал головой.

– По правде говоря, я принял ее за члена команды потому, что ею владело воспоминание и она была так расстроена… – Он нервно повел плечом. – Но в конце концов это был сон.

– Вот именно. – Лина прикоснулась кончиком пальца к пробке пробирки. – Ты мне разрешишь?

– Конечно.

Она извлекла усик из пробирки и откинулась на спинку стула, закрыв глаза и зажав усик между ладонями.

Лишившись ее внимания, Рен Зел снова взял свою чашку и стал медленно пить чай, требуя от себя терпения.

– Я знаю этого кота… – пробормотала Лина немного невнятно, словно во сне.

Рен Зел застыл, не донеся чашки до губ, чтобы не нарушить транса Целительницы.

– Я знаю этого кота, – снова повторила она тихим шепотом. – Это… – Ее лицо изменилось, напряглось, веки затрепетали – и поднялись. Она вздохнула и слабо покачала головой. – Насколько мне известно, этот кот никогда не бывал на «Исполнении».

С этими словами она взяла пробирку, вернула туда усик, вставила пробку на место и, чуть подавшись вперед, положила все это перед ним.

Рен Зел опустил чашку, переводя завороженный взгляд с ее сдержанного лица и непроницаемых глаз на пробирку.

– Кажется, – проговорил он в конце концов, очень тщательно подбирая слова, – сейчас в трансе ты получила не только сведения об этом коте?

– Правда?

Лина взяла свою чашку и отпила глоток.

И какими бы ни были эти сведения, Рен Зелу дэа-Джудену их, похоже, сообщать не собирались. Он закусил губу и, глядя на пробирку, сосредоточился на том, чтобы дышать ровно. Он считал, что Лина входит в число его друзей…

– Ты считаешь меня жестокой, – сказала она. – Друг, не надо меня винить.

Он поднял взгляд, увидел в ее глазах сочувствие и поднял руку.

– Тогда почему…

Она изменила позу и снова поставила чашку на стол.

– Скажи мне, не было повторения того явления, о котором рассказывал Шан, когда он нашел тебя в Касиапорту?

Он моргнул и выиграл мгновение на раздумье, бережно поставив чашку на стол.

– Конечно, нет. Почему оно должно было повториться?

Она шевельнула рукой, разгладив воздух между ними.

– Прости меня, я не хотела обидеть. Просто Шан говорил, что ты был в трансе и пророчествовал…

– Я был ранен, – возразил он резче, чем намеревался, – и бредил.

Лина секунду помолчала, а потом склонила голову:

– Вам виднее, пилот.

Рен Зел содрогнулся:

– Лина…

– Ах, нет! – Она подалась вперед и накрыла ладонью его руку, лежавшую рядом с пробиркой. – Мир… мир. Друг, ты должен понять, что очень трудно… выбрать правильный путь с тобой. У нас на корабле три весьма сильных Целителя – одна полная драмлиза, – а ты остаешься за пределами досягаемости для всех. Ты так хорошо защищен, что никто из нас не может даже прикоснуться к тебе, чтобы умерить кошмары.

Она ласково похлопала его по руке и прервала контакт.

– С тобой нам приходится… приходится лететь вслепую, веря в то, что наши умения и искренняя привязанность к тебе приведут нас к благополучной посадке.

Она вздохнула, снова взяла чашку и отпила глоток. Рен Зел последовал ее примеру, чувствуя странное волнение.

– Вот почему, – продолжила Лина, – я скажу тебе, что мой транс действительно принес больше сведений. Не столько, – с иронией призналась она, – сколько мне хотелось бы. Однако больше, чем я скажу тебе. Моя подготовка – и мое дружеское расположение к тебе – подсказывает мне, что лучше будет позволить тебе… следовать дальше без предубежденности. Возможно, этот кот больше никогда к тебе не придет. А возможно, он будет появляться часто, когда сам того пожелает. Ведь коты всегда так себя ведут.

– Действительно. – Он взял пробирку, опустил ее в карман, встал и поклонился. Уважительно, как мастеру. – Примите мою благодарность, Целительница.

Она грустно улыбнулась и кивнула.

– Принимаю, пилот. Удачного взлета.

– Счастливого приземления, – отозвался он.

Именно такими пожеланиями удачи обменивались пилоты перед путешествием.

Он медленно вернулся к себе в каюту, пытаясь угадать, в каком путешествии он, по мнению Лины, оказался.

День 309-й
1392 год по Стандартному календарю

Улица Блер

Пустошь

Наверное, Натеза была права, осудив выбранный им час для этой встречи, думал Пат Рин, следуя за Джонни по огороду на крыше. Воздух был ледяным, а легкий ветер вскоре заставил его задрожать всем телом, с тоской вспоминая об умеренном климате родины.

Ну что ж, он выпьет чашку чая уже совсем скоро, а тем временем он почти выучил знаки, соответствующие названиям очень большого количества овощей.

Оказалось, что Джонни устроил экскурсию по огороду для того, чтобы получить у Пат Рина советы относительно того, что именно посадить в этом сезоне. Определение этого обязательно оказалось бы делом утомительным или даже невозможным, поскольку зимовали грядки под брезентовыми покрывалами и давно лишились визуальных признаков, необходимых для общения с глухонемым. Однако тут Джонни проявил неожиданную сметку.

Продемонстрировав Натезе пустые руки с растопыренными пальцами, он открыл пластиковый ящик с инструментами и извлек оттуда предмет, который неожиданно оказался завернут в клеенку. Спустя мгновение Пат Рин уже держал в руках потрепанную карманную книжку, озаглавленную «Как выращивать еду на маленьких площадях», и пытался одновременно читать описания, сопровождающие иллюстрации, на которые ему указывал Джонни, и следить за пантомимой и знаками, которыми изъяснялся парнишка.

Так что в конце концов планирование оказалось только утомительным, и под конец Пат Рину уже казалось, что он лично перекопал все грядки и своими руками посеял все семена.

– Ну хорошо, – сказал он Джонни, закрывая книжку. – При должной заботе мы благополучно прокормим себя в течение следующей зимы. Я рассчитываю, что ты о нас позаботишься как следует.

Паренек улыбнулся и кивнул, а потом несколько встревоженно потянулся за книжкой, которую Пат Рин продолжал держать в руке.

– Минутку.

Он поднял руку, и мальчишка замер. Улыбка его погасла, взгляд стал испуганным. Пат Рин вздохнул.

– Я просто хочу спросить, дитя. Ты умеешь читать? Курносый нос наморщился, правая рука закачалась в знаке, который был совершенно понятным: «так себе».

– А! – Он взглянул на Натезу. – Наверное, не стоит надеяться, что на этой территории есть школа?

Задавая этот вопрос, он заранее знал, каким будет ответ. Однако Натеза его удивила.

– Гвинс мне сказала, что научилась читать в доме миз Одри. Не думаю, чтобы она работала там ночной бабочкой, так что представляется вероятным, что миз Одри дает деньги на школу. – Ее губы изогнулись в слабой улыбке. – На школу в некотором смысле этого слова.

– Ну, поскольку я сегодня буду встречаться с миз Одри, я у нее справлюсь.

Он протянул книгу Джонни, тот с явным облегчением схватил ее и отошел, чтобы спрятать в ящике с инструментами, предварительно завернув в непромокаемую клеенку.

Лезвие ветра разрезало воздух над крышей. Пат Рин охнул, снова затрясся от холода и повернулся к довольно пугающей металлической лестнице, по которой они поднялись с чердака на крышу.

– Пойдемте, – сказал он Натезе. – На кухне должен быть чай.

* * *

– Он прекрасен! – выдохнула миз Одри несколько часов спустя, завороженно глядя на ковер грешников.

Он действительно хорошо смотрится, подумал Пат Рин, стоя рядом с ней и глядя на ковер. Он постарался внушить подручным, нанятым для того, чтобы перенести ковер и устроить его на новом месте, насколько важно правильно расположить ковер в помещении, чтобы края лежали ровно и не появилось некрасивых складок. На самом деле на должное размещение ковра ушло больше времени, чем он предполагал. Однако результат вполне оправдывал усилия.

– Я уже все продумала, – говорила ему Одри с явной радостью. – Специальное предложение, только для… понимаете… для знатоков.

– Надеюсь, что это будет вам выгодно, – вежливо пробормотал он, и она рассмеялась.

– О, будет! Этот ковер будет очень полезен для бизнеса. – Она повернулась к нему с улыбкой. – Спасибо вам. А теперь давайте пройдем ко мне в кабинет и я передам вам залог и арендную плату за первый месяц.

– Я хочу узнать, не можете ли вы мне помочь, – негромко сказал он, идя за ней по коридорам и комнатам, где было гораздо меньше народа, чем накануне.

Одри бросила на него быстрый синеокий взгляд.

– Ну, попробую, – ответила она с должной осмотрительностью. – А в чем дело?

– В моем доме есть ребенок, который нуждается в обучении. Он читает, но плохо. Я хотел бы, чтобы его умение увеличилось.

Обе брови Одри взметнулись вверх.

– Если он вообще читает, то он в лучшем положении, чем большинство жильцов.

– Верно. Однако он отягощен глухотой, и таким образом для него вдвойне важно научиться хорошо читать и писать. – Он наклонил голову и немного подумал. – Ему было бы очень полезно научиться и простой арифметике.

Она хмыкнула, почти рассмеявшись.

– Вы что, решили, что у меня детский сад? Кто этот ребенок?

– Его зовут Джонни. Он работает моим садовником.

Она замерла посреди коридора, повернувшись к нему. Пат Рин тоже вынужден был остановиться, несколько удивившись.

– Парнишке примерно… сколько? Тринадцать, четырнадцать? Лицо остренькое такое, и черная шевелюра, при виде которой руки так и чешутся взяться за гребень и ножницы?

Неплохое описание. Пат Рин кивнул.

– Похоже, это именно тот ребенок.

Возможно, она его услышала, а может, и нет. По крайней мере она продолжала так, словно не слышала:

– И глухой. Метели, наверняка это он!

– Должен ли я понять, – спросил Пат Рин по прошествии нескольких секунд, когда она ничего больше не добавила, – что Джонни вам знаком?

– Знаком… – Она обратила к нему посуровевшее лицо. – Послушайте, этот паренек раньше жил здесь. Мы научили его читать, и счет ему тоже очень неплохо давался. Не то чтобы ему нравилось читать или считать, но ему нравилось выращивать растения, так что он учился тому, что было для этого нужно. А потом… года два тому назад… ну, подробности вам не нужны. Короче, как-то ночью сюда пришел клиент, по уши накачавшись какой-то дури, а когда дым рассеялся, он лежал убитый (чего заслуживал), но были убиты и двое моих, а они этого не заслуживали. – Она вздохнула. – В их числе оказалась мама Джонни. Паренек вошел откуда-то, взглянул, закричал – я впервые услышала, чтобы он издал какой-то звук, – повернулся и убежал. Двое ребят бросились за ним, но потеряли в темноте. И, знаете, мы думали, что он вернется, когда придет в себя. – Она вздохнула. – Пока он не возвращался.

Поистине горькая история, и если паренек не может вернуться на место, где была убита его мать, не Пат Рину называть его трусом. Однако ему следует научиться читать и считать, иначе, став взрослым, он не сможет нормально жить. Пат Рин посмотрел на Одри.

– Я поговорю с ним, – пообещал он и увидел, как ее брови чуть приподнялись – возможно, с иронией. – Если он не захочет приходить сюда на занятия, возможно, уроки смогут приходить к нему. – Он наклонил голову набок. – Конечно, если вы готовы обеспечить обучение этого ребенка в обмен на приемлемую плату.

Она взмахнула рукой – неловко и бессмысленно.

– О, конечно. У меня есть беременная девочка, которая так и глотает книги. Она будет рада иметь работу и заработок. Не знаю, как у нее со счетом, но если она не справится, то за это может взяться Вилли. Терпелив, как стекло, наш Вилли, и очень хорошо умеет обращаться с детьми.

– Тогда это в принципе решено, – сказал Пат Рин, испытывая совершенно нелепое чувство облегчения. – Хорошо. Сегодня вечером я поговорю с Джонни и посмотрю, не удастся ли мне уговорить его прийти сюда завтра. Если нет, то я пришлю вам весточку, и вы сможете отправить к нам его учителя.

– Идет, – отозвалась она и неожиданно широко и заразительно улыбнулась. – Ну вот, снова вы бросаете перемены на ветер! Давайте закончим на этом, пока вы не решили, что на улицах слишком холодно и надо установить там центральное отопление!

* * *

Ближе к полудню они с Чивером Мак-Фарландом вернулись в лавку и обнаружили перед витриной сгорбленную и оборванную старуху, прижавшую к стеклу ладони и нос.

Она была настолько поглощена созерцанием, что Чиверу Мак-Фарланду пришлось три раза покашлять, прежде чем она пошевелилась и оторвалась от стекла, моргая, но без страха.

– Я – Аджей Нейлор, босс. Гвинс сказала, что вы хотели со мной поговорить.

Чивер покачал головой.

– Я не босс, – ответил он и указал на Пат Рина. – Босс – он. Она посмотрела в направлении вытянутого пальца, и на ее лице появилось выражение, к которому Пат Рин уже начал привыкать: открытое изумление, смешанное с недоверием. Он наклонил голову.

– Я действительно босс. Спасибо, что нашли время зайти сюда. Не зайдете ли в лавку, чтобы нам можно было поговорить в удобной обстановке?

Недоверие увеличилось на шесть порядков. Она снова повернулась к Чиверу.

– Это правда? Он – босс? Тот, который расправился с комитетом Морана, как мне рассказала Гвинс?

– Это правда, – заверил ее Чивер. – Он – босс. Я – один из его подручных.

Она покачала головой.

– Дьявол. – Ее взгляд снова вернулся к витрине. – Красивые у вас вещи, босс.

– Спасибо. Не хотите посмотреть на них вблизи? Как ковровых дел мастеру, вам, наверное, будет это интересно.

Тут она ухмыльнулась, продемонстрировав беззубые десны.

– Интересно, конечно. Ладно. Хотя мои ковры в одну комнату с этими класть нельзя.

– О, но именно это я намерен сделать, – проговорил Пат Рин, отпирая лавку. – Если мы с вами придем к соглашению.

* * *

Гвинс открыла им дверь, улыбаясь и кивая.

– Вечер, босс, мистер Мак-Фарланд. Натеза передает, что работа движется, босс. Повар спрашивает, когда вы хотите ужинать.

– Через час, – ответил Пат Рин. – Пожалуйста, попросите Джонни зайти ко мне в кабинет через три часа.

– Есть, сэр. Будет сделано.

– Спасибо вам, Гвинс.

Он двинулся было по коридору, но остановился и посмотрел на Чивера. Тот ухмыльнулся.

– Понял. Увидимся через час.

Пилот зашагал прочь, насвистывая. Пат Рин двинулся дальше, но медленнее.

Деловые переговоры с Аджей Нейлор были завершены к обоюдному удовлетворению. Она была не против изготавливать для него ковры на заказ, хотя к перспективе отправки их с планеты отнеслась даже с меньшим оптимизмом, чем Одри. Проблема заключалась в дороге, насколько он это понял. Когда Аджей была молодой, Портовое шоссе было нейтральной территорией, по которой гарантировался свободный проезд. Конечно, такой проезд не был безопасным, но регулярно составлялись караваны, которые везли в порт предназначенные к продаже товары, и большинство из них, хотя и не все, попадали на место.

Аджей затруднялась сказать, что именно изменилось. Ходили слухи о ссоре между несколькими боссами самых крупных территорий, в результате которой шоссе закрылось и было предоставлено бандитам. Согласно другому слуху, закрылся сам порт, а корабли садиться перестали вообще. Но этот слух, не без иронии отметила Аджей, скорее всего был фантазией. Хотя босс, конечно, знает об этом больше нее.

Аджей удалилась, и к ним зашел Эл, владелец скобяной лавки и их ближайший сосед. Он немного с ними поболтал, восхитился коврами, не выражая ни малейшего желания в них разобраться, и наконец перевел разговор на то, как Пат Рин намеревается построить систему страховки.