Текст книги "Скандальное пари"

Глава 7

– Мисс Гренвилл прислала вас сопровождать меня? – с удивлением спросил Грей.

Элизабет Ньюкомб, отрицательно качнув головой, жестом указала на мисс Перчейз, шедшую позади.

– Я думаю, что мне надо пойти вместе с мисс Перчейз. – Девочка наклонилась к Грею и, прикрыв рот ладошкой, доверительно прошептала: – У нее приступ меланхолии.

– Ах вот как! – Оставив Корнуолла на попечение Тобиаса, Грей догнал Элизабет. – А где мисс Эмма?

– Мисс Эмма очень занята, – ответила ему латинистка.

– И чем же она так занята?

– Изучает книги по управлению поместьями, – подсказала Лиззи.

– Значит, она в своем кабинете? – спросил он, взглянув на лестницу, ведущую на второй этаж. – Мне надо с ней переговорить.

– Нет, ее нет. Она уехала с каким-то джентльменом.

Он заподозрил это еще вчера вечером. Теперь все встало на свои места.

– Ты имеешь в виду лорда Дэра?

– Да. Он дал мне шиллинг.

– Элизабет! – воскликнула мисс Перчейз, но было уже поздно.

Так вот почему вчера этого предателя нельзя было найти ни в одной из местных таверн. Он не возражал, чтобы Трис поближе познакомился с Эммой, но имел в виду вовсе не это. А теперь Тристан, будучи уверен, что он просидит в классе все утро, будет объяснять ей, как важен дождь для урожая, и уведет добычу прямо у него из-под носа.

– А ученицам разрешается покидать пределы академии, мисс Перчейз?

– Это… мы это не поощряем, ваша светлость.

– Разрешается, но только с учителем, – сказала Лиззи.

– Я и есть учитель, – еле заметно усмехнулся Грей.

– Моя… Ваша свет…

– Вы хотите организовать экскурсию? – удивилась Лиззи. – Но вы же должны учить нас, как вести себя на балах.

– Я не могу… – слабо возразила мисс Перчейз.

– А учеба начинается задолго до балов. В Лондоне много садов и парков. Почему бы тебе и мисс Перчейз не собрать класс, а я пока попрошу тро… Тобиаса запрячь нам какое-нибудь средство передвижения.

Элизабет посмотрела на него с явным сомнением:

– Ладно. Но не думаю, что мисс Эмме это понравится.

– В таком случае, ей не следовало нанимать меня учителем. Буду ждать вас за воротами.

Элизабет еще раз взглянула на него и, схватив за руку латинистку, увлекла ее за собой. Напевая что-то себе под нос, Грей вышел за ограду. Старое монастырское здание наполнилось шумом возбужденных женских голосов и запахом лаванды. Интересно, что подумали бы монахи, если бы узнали, что теперь по этим священным полам, где они, коленопреклоненные, молились, стучат каблучки многочисленных девчушек, готовящихся выйти на охоту за мужьями?

Королевством тролля оказалась конюшня. Кроме старой двуколки, еще одним экипажем была повозка, на которой Эмма ездила вчера в Бейсингсток. Грей помог Тобиасу выкатить ее и запрячь лошадь. Сам он владел тремя фаэтонами, четырьмя каретами, одним ландо и пятью двуколками. Он представил себе, как хохотали бы его лондонские приятели, встреть они его в скрипучей повозке с пятью девчушками. Эмма ему за это заплатит, и Грей уже знал как. Он словно воочию увидел ее хрупкую фигурку с разметавшимися по подушке каштановыми волосами, распростертую на его постели, а себя самого – наслаждающегося законной местью.

– Повезете девочек на урок по ботанике? – спросил Тобиас, когда они подъехали к воротам.

– Вроде того. Мисс Эмма ничего не сказала, куда собиралась поехать?

– А как же.

Эти женщины представления не имеют, каких нужно нанимать слуг.

– И куда же она поехала? – спросил Грей, сильно сомневаясь, что Тобиас хоть чуточку понимает, что испытывает терпение герцога и должен быть благодарен ему за выдержку.

– Куда-то с тем другим парнем из Хаверли.

Грей сделал глубокий вдох. Еще минута, и он поколотит этого человека.

– Тобиас, ты понял, о чем я тебя спросил?

– Погодите, ваша светлость, – прервал Грея старик. – Я работаю здесь уже тридцать лет, с тех самых пор как первая мисс Гренвилл открыла двери этой школы. Я – старый кот, и все эти девчушки – мои котята. И коли вы замышляете что-то нехорошее против мисс Эммы, то не надейтесь, что я стану вам помогать.

Грей некоторое время смотрел на Тобиаса, заново оценивая старика.

– Интересно, – наконец протянул он. – Я здесь для того, чтобы выиграть пари, и никакого зла вашим «котятам» не причиню. – Но если среди них найдется кошечка, которой захочется поиграть, он будет более чем счастлив услужить.

– Я глаз с вас не спущу, вы уж не обессудьте, ваша светлость.

Похоже, все становится немного сложнее, чем он предполагал.

– Я это запомню.

Дверь школы распахнулась, и пятеро учениц сбежали вниз по ступенькам. Мисс Перчейз шла за ними. Вид у нее при этом был такой, словно ее вот-вот хватит удар. А девочки, остановившись у повозки, выглядели такими… чистыми, неиспорченными: строгие шляпки, подходящие по тону накидки и шали, у троих были даже маленькие затейливые зонтики. «Что я, черт побери, делаю? – подумал Грей. – Решил научить невинных созданий, как соблазнять мужчин?»

– Почему вы так долго? – недовольным тоном спросил он.

– Мисс Эмма говорит, что мы должны быть всегда прилично одеты, – ответила старшая из них – кажется, леди Джейн. – Нам пришлось сходить за шляпками.

– Замечательно. Ну что ж, в путь?

Они стояли на том же месте и выжидающе смотрели на него. Наконец ему на выручку пришла Лиззи:

– Вам следует помочь нам сесть в повозку.

Подавив желание выругаться, Грей обошел повозку и стал подавать им по очереди руку. Одна за другой они ступали на низкую подножку и рассаживались на скамейках. Тобиас держал старую лошаденку под уздцы и, глядя на это, улыбался беззубым ртом.

Когда девочки и мисс Перчейз расселись, Грей занял переднее низкое сиденье и взял в руки вожжи.

– Мы вернемся к ленчу, – провозгласил он.

Тобиас отступил в сторону.

– Будьте поосторожнее на поворотах. Старик Джо иногда может и взбрыкнуть!

Поскольку Грей был членом клуба «Четырех коней», управлять повозкой, запряженной пони, ему было столь же легко, как сидеть на пне. Он умело натянул вожжи, и повозка покатилась к воротам.

– Что стоишь, иди выпусти нас!

Тобиас отпер замок, и они поехали по проселочной дороге в сторону Хаверли. Неожиданно плеча Грея коснулась маленькая рука.

– Куда мы едем, ваша светлость?

– Это сюрприз.

– А еще далеко?

– Не знаю. – Он обернулся и встретил взгляд серьезных карих глаз. – Что-нибудь случилось?

– Мэри не очень хорошо переносит езду. Мисс Эмма всегда сажает ее рядом с собой впереди.

– Вы хотите пересесть, мисс Могри? – Грей снова смотрел на дорогу.

– Нет, ваша светлость, – последовал тихий ответ. – Пока все в порядке.

– Вот видите, – сказал Грей, обращаясь к Лиззи, которая, выходит, выполняла роль старшей. Мисс Перчейз вполне могла вообще не участвовать в поездке.

Элизабет положила обе руки на плечи Грея и наклонилась поближе.

– Ей станет плохо, – шепнула она ему на ухо.

Это уж совершенно точно доконает его. Эмма Гренвилл, несомненно, именно на что-либо подобное и рассчитывала. Похоже, ее целью с самого начала было довести его до апоплексического удара – ведь если он умрет, никто не сможет заставить ее платить ренту.

Грей остановил повозку.

– Мисс Могри, почему бы вам не пересесть вперед? – спросил он, повернувшись к девушке.

Мисс Перчейз, стиснув руки на груди, проронила:

– Ваша свет…

– Это всего-навсего место кучера, а не Гретна-Грин[9]9
  Пограничная шотландская деревня, где бракосочетание совершалось без соблюдения установленных английским законом формальностей.


[Закрыть], – резко парировал Грей. – Ну так как, мисс Могри?

Мэри была и вправду не на шутку бледна.

– Мне очень неловко стеснять вас, ваша светлость, – пробормотала она, – но я не могу ехать спиной к движению.

Если бы Лиззи его не предупредила, Мэри действительно стошнило бы, и что ему тогда пришлось бы делать?

– Я и сам люблю, когда ветер дует в лицо, – весело проговорил Грей, немного расслабившись. Он встал и помог девушке сесть рядом. – В следующий раз скажите мне заранее, мисс Могри.

– Мисс Эмма говорит, что мужчины не любят, когда женщины жалуются.

Интересно, откуда у мисс Эммы такие сведения?

– Мужчины также не любят, когда кого-либо тошнит в дороге.

– Да, ваша светлость.

– Вам лучше? – спустя некоторое время спросил Грей.

– Да, ваша светлость. Спасибо.

Наступило молчание, и Грей стал размышлять о том, куда Тристан мог увезти Эмму. На ближайшее пастбище? В Хаверли этой весной на свет появилось несколько телят, а женщины обожают всяких малышей.

– Ваша светлость, – за спиной Грея вновь раздался голосок неугомонной Лиззи, – вы богаты?

– Благовоспитанные леди никогда не задают джентльменам подобных вопросов.

– О! А как же тогда можно что-либо узнать?

– Путем собственных наблюдений и осторожных расспросов на стороне. – Похоже, что эти уроки не такое уж и скучное занятие.

– Значит, нам можно наблюдать?

– Сколько угодно. – Пусть это займет их на то время, пока он будет искать Эмму и Тристана.

Сзади послышался оживленный шепот, потом все стихло. Немного впереди дорога разделялась на две колеи, левая вела в поместье, огибая принадлежащий академии пруд, в котором плавало множество уток. Грей повернул Старого Джо в эту сторону. Лошадка охотно повиновалась ему, и он немного расслабился: все складывалось лучше, чем он предполагал, если не считать небольшой стычки с привратником.

– Ладно, – внезапно произнес кто-то приглушенным голосом.

Над плечом Грея появилась голубая шляпка, и чья-то шейка вытянулась в направлении…

– Куда вы смотрите? – Грей чуть было не чертыхнулся.

С заднего сиденья раздался протестующий писк мисс Перчейз.

– Я пытаюсь разглядеть вашу обувь, ваша светлость. – Леди Джейн, порозовев, глянула на него из-под полей шляпки.

– А-а. – Он осторожно объехал яму. Меньше всего Грею хотелось, чтобы мисс Мэри стошнило ему на ноги. А еще меньше – чтобы эти шустрые девчушки доложили своей директрисе, будто он поощрял неприличное поведение. – Поскольку вы мои ученицы… думаю, вам можно задавать мне прямые вопросы. Так вот. Я богат.

– Вы много времени проводите в Лондоне, ваша светлость? – спросила другая девочка – Джулия Потуин. Остальные похвалили ее за то, что она задала такой хороший вопрос.

Интересно, спросят ли они о чем-нибудь для него неожиданном?

– Да, я бываю в Лондоне во время сезона. В другое время у меня есть обязанности в моих…

Мэри наклонилась вперед, и ее вырвало прямо на сапоги Грея. Он машинально схватил девушку за плечи, чтобы та не сползла с сиденья. В этот момент Старый Джо решил, что ему необходимо попить, и вместо того, чтобы ехать по дороге, свернул прямо к пруду, потянув за собой повозку. Правое переднее колесо попало в глубокую рытвину.

– Черт…

Прежде чем Грей успел закончить проклятие, повозка, накренившись, упала в воду.

Девочки с визгом свалились в пруд, распугав всех уток. Мало того что вода была очень холодная, пруд оказался гораздо глубже, чем Грей ожидал: он попытался встать на ноги и ушел с головой под воду.

Ближе всех к нему была мисс Могри: она уже плыла к берегу, и мисс Перчейз следом за ней. Остальные очутились значительно дальше от берега, и Грей кинулся к ним, хотя сапоги, полные воды, тянули его ко дну.

Доплыв до Джулии, которая, отчаянно барахтаясь, пыталась самостоятельно добраться до берега, Грей схватил ее за локоть и поплыл рядом, пока она не почувствовала, что может встать на ноги.

– Помогите! – услышал Грей истошный крик леди Джейн. – Лиззи не умеет плавать!

Быстро оглянувшись, он успел заметить, как соломенная шляпка скрылась под водой. В груди у него что-то сжалось. Он снова бросился в воду и, доплыв до того места, где исчезла Лиззи, нырнул.

Он шарил руками под водой, наконец ухватился за юбку и рывком вытянул девочку на поверхность. Пока Лиззи не начала ловить ртом воздух, Грей сам боялся дышать.

Немного придя в себя, Лиззи отчаянно заработала руками, попав локтем ему в щеку.

– Не дайте мне утонуть, – взмолилась она, хотя Грей держал ее очень крепко.

– Не дам, Лиззи. Расслабься, не надо бояться.

Пискнув, она мертвой хваткой обвила руками его шею. Грей задыхался, но плыл. Только неподалеку от берега Лиззи чуть-чуть ослабила давление, и он смог разок-другой вздохнуть полной грудью.

Грей следил, как остальные девушки выбираются из воды, и вдруг увидел то, что едва не заставило его поплыть в обратном направлении. Он нашел Дэра и Эмму. Вернее, они нашли его. Тристан укутывал леди Джейн лошадиной попоной, а мисс Гренвилл бросилась вниз по склону, словно намеревалась…

Проклятие!

– Эмма, остановитесь!

Не слыша, она бросилась в пруд и, как безумная, поплыла к ним. Лиззи сняла одну руку с шеи Уиклиффа – теперь он уже не задыхался по крайней мере – и ухватилась за рукав директрисы.

Когда они достигли берега, Тристан помог Эмме и Лиззи выбраться из воды. Грей, тяжело дыша, взглянул на Эмму: она была похожа на наседку, окруженную выводком цыплят.

Сквозь мокрое платье были отчетливо видны очертания ее стройного тела. Грей на секунду дольше, чем это было прилично, задержал на нем взгляд.

– Ты распугал всех уток, – заметил Тристан, но при этом смотрел не на пруд, а на школьниц.

– Я и сам испугался.

– Ваша светлость, – подойдя к нему, решительно начала Эмма, – я требую объяснить, как все это могло случиться. О чем вы только думали, когда привезли моих воспитанниц…

– Они также и мои воспитанницы, – оборвал он ее. – У нас произошел несчастный случай.

Сдвинув брови, она в упор смотрела на герцога Брэкенриджа, а у герцога капало с носа.

– Наше соревнование окончено, – выдавила она наконец.

– Тогда вы проиграли.

– Я…

– Мисс Эмма! – Лиззи дергала ее за рукав. – Это правда был несчастный случай, – громко чихнув, сказала она.

– Будь здорова, – хором крикнули все.

– Спасибо. Мы не хотим, чтобы вы из-за нас проиграли пари. – Она повернулась к Грею и немного застенчиво посмотрела на него из-под мокрых полей шляпы. – И потом… его светлость спас мне жизнь.

Грей вовсе не чувствовал себя таким уж героем.

– Все было не так страшно.

– Нет, – вмешалась леди Джейн, – все было великолепно!

– Мне кажется, нам не мешало бы вернуться в академию, – заметил Тристан.

Эмма обернулась к нему:

– Да, конечно, но боюсь, что девочки не поместятся в фаэтоне.

– Я с удовольствием пройдусь пешком, – тихо сказала все еще бледная Мэри.

– И я тоже, – немедленно отозвалась Элизабет, взяв ее за руку.

Остальные тоже выразили желание пойти с ними. Грей был удивлен. Нежелание Мэри садиться в карету было понятно. Но ему казалось, что другие должны были бы с радостью воспользоваться фаэтоном Тристана, чтобы поскорее вернуться и снять с себя мокрые и грязные платья, но они предпочли пойти пешком вместе со своей несчастной подругой.

– Мы идем пешком, – сказал Грей. Тристан посмотрел на него скептически, но Грей спустился по скользкому склону к воде, где Старый Джо с явным наслаждением пил воду. Перевернутая повозка уперлась ему в бок, но это, видимо, ничуть ему не мешало.

Когда Грей вошел в воду, чтобы взять лошадь под уздцы, он услышал за спиной плеск. Хотя ветер и относил в сторону лимонный запах ее волос, он знал, что это она. Его руки покрылись мурашками.

– Не надо входить в воду, Эмма, – проворчал Грей.

– Поздно, ваша светлость. Из-за вашей самодеятельности я мокрая с головы до ног. – Он уже успел привыкнуть к ее начальственному тону.

– И раньше не надо было прыгать. Ситуация была у меня под контролем.

– Мне показалось иначе. Но вы так и не объяснили, какое отношение имеет эта поездка к подготовке к лондонскому балу.

Грей еще не придумал, что сказать в свое оправдание, – не признаваться же, что он искал ее.

– Откуда у вас этот чертов пони? – вместо ответа спросил он.

– Старый Джо – подарок близкого друга. Академия взяла его, иначе он попал бы прямехонько на бойню, а нам лошадь очень даже была нужна.

– Зря его не отправили туда, куда следовало, – буркнул Грей.

– Но он никогда не доставлял мне никаких неприятностей!

– Еще бы. Ваши темпераменты схожи.

Не дав Эмме возможность ответить, он одной рукой схватил Старого Джо за недоуздок, а другой – ее локоть и вытянул обоих на берег.

– Пожалуйста, не тащите меня. Я же не… не лошадь.

Уиклифф только фыркнул в ответ, но, как только Эмма очутилась на сухой земле, она стала вырываться, а он, даже не сказав: «Простите, что получилось так грубо», отпустил ее.

Когда Эмма увидела, как ее подопечные барахтаются в воде, она не на шутку испугалась. Мысль о том, что сейчас они вне опасности, наполняла ее радостью, хотя она очень сердилась на Уиклиффа.

– Леди, – обратилась Эмма к дрожащим от холода девочкам, – почему бы нам не сложить шляпы и шали в фаэтон? Конечно, если лорд Дэр не откажется довезти их до академии.

Лорд Дэр, единственный среди них сухой человек, исподлобья посмотрел на Грея.

– Я вовсе не возражаю, но мне как-то неловко ехать одному.

– Не могла бы я поехать с вами, лорд Дэр? – нерешительно спросила мисс Перчейз. – Это волнение… слишком уж…

– Отлично. – Грей помог мисс Перчейз сесть в фаэтон, потом привязал сзади Старого Джо. – Вот так. Мисс Перчейз и Старый Джо составят тебе компанию.

– Я имел в виду немного другое, – пробормотал виконт, но так тихо, что никто не услышал. Взобравшись на высокие козлы, он уже гораздо громче добавил: – Мы предупредим, что с вами произошел несчастный случай.

Взгляды, которыми обменялись мужчины, как только фаэтон тронулся, вогнали Эмму в краску. Неужели они ссорятся из-за нее? Да, Уиклифф один раз поцеловал ее, но он сделал это лишь для того, чтобы отвлечь ее от пари.

– Пошли? – спросил Уиклифф. Несмотря на мокрые волосы, с которых все еще капала вода, сбившийся на сторону галстук, грязные сапоги и отсутствие редингота, он выглядел по-прежнему сногсшибательно. Мокрая рубашка плотно облепила его мускулистые руки и грудь, и Эмма могла убедиться, что на этом могучем теле нигде не было ни жиринки.

Она подняла глаза и, встретив его пристальный взгляд, моментально покраснела. Грейдон удивленно спросил:

– Что-нибудь не так, мисс Эмма?

– Нет, все в порядке. Но благодарить я вас не стану. Леди, прошу вас идти за мной. – Она стиснула зубы, чтобы не поддаться искушению под впечатлением его первозданной мужской красоты. – Я полагаю, ваша светлость, вам необходимо сейчас же вернуться в Хаверли, чтобы снять с себя мокрую одежду.

Нет уж, ей не удастся так легко от него избавиться!

– Дело в том, мисс Гренвилл, что я оставил свою лошадь в академии.

– Ах вот как!

Без шляпок и шалей, да еще в обществе мужчины, который тоже был без шляпы и редингота, компания была похожа на цыганский табор. Безусловно, Уиклифф вел себя героически, и, конечно же, он спас Лиззи – девочка могла сильно пострадать, если не хуже, – но это все несколько выходило за рамки программы, которую предложила Эмма, заключая пари.

– Я считаю, что мы должны пересмотреть условия нашего договора. – Эмма постаралась говорить как можно более спокойно и рассудительно.

– Вы струсили?

– Вот еще! Ничего подобного! Но я отвечаю за девочек, ваша светлость, кто бы их ни учил. Кроме того, ваша…

– Называйте меня Уиклиффом, – неожиданно перебил он, беря ее руку и засовывая себе под локоть.

– Я не хочу называть вас Уиклиффом. И пожалуйста, не перебивайте меня!

– Ого! – сказала Генриетта за их спинами. – Когда я в прошлый раз перебила мисс Эмму, мне пришлось написать сочинение из пятисот слов – притом без единой грамматической ошибки – на тему «Почему нельзя перебивать людей».

– Мое наказание будет таким же, мисс Эмма?

Грей явно веселился, задавая этот провокационный вопрос, да и все, что он говорил, имело, казалось, какой-то фривольный подтекст.

– Вы же не мой ученик. А если бы были им, то за сегодняшний проступок оказались под угрозой исключения из академии.

Девочки захихикали, а он лишь крепче прижал к себе ее руку.

– Значит, вы воспитываете своих учениц в духе неуважения к людям, которые выше по социальному положению?

– Я учу тому, – еле сдерживая негодование, ответила Эмма, – что в жизни бывают моменты, когда женщина должна сама постоять за себя, особенно если рядом нет никого, кто мог бы это сделать.

Уиклифф отвернулся, будто бы заинтересовавшись стаей ворон, рассаживавшихся на березе возле дороги.

– А какие условия вы хотите изменить, Эмма?

Она что-то не помнила, когда давала ему разрешение называть ее просто по имени, но ей это неожиданно понравилось. Эмма немного отстранилась от Грейдона, но руки не отняла. Это было бы неучтиво, решила она.

– Я беспокоюсь о том, что, каким бы премудростям вы ни научили моих девочек, – медленно начала она, подыскивая такие слова, которые не вызвали бы у него желания возразить, – это будет иметь меньшее значение по сравнению с тем, что вы, герцог Уиклифф, проведете с ними вместе достаточно долгое время.

– Мы никогда не остаемся одни, – ответил Грейдон, помолчав. – И я не собираюсь губить ни их, ни свою репутацию.

Он был прав. Но она не могла назвать ему истинную причину ее нежелания видеть его в академии, потому что и сама толком ее не знала.

– Я не думаю, что присутствие надзирательницы что-либо меняет, ваша светлость, – продолжала упрямиться Эмма.

– Господи, нанимают же леди мужчин – например, учителей танцев, – не согласился он. – Даже почтенные отцы семейств приглашают их для своих дочерей.

– А мы хотим узнать все о лондонском высшем свете и поведении на балах, – вставила Джулия.

Эмма, обернувшись, взглянула на пятерых девочек, шедших позади. Они идут слишком близко к ним и все слышат, подумала она.

– Знание правил светского общества не поможет, если вы будете настолько испорчены, что вас там не примут. Его светлость… холост.

– Так что вы предлагаете?

– Я предлагаю, чтобы вы, как благородный джентльмен, уступили.

– Нет.

– Как, вы не хотите мне помочь?

– По условиям пари я не должен помогать вам. Я помогаю своим ученицам.

– Если учесть, что первая же вылазка на природу кончилась тем, что они чуть было не утонули, приходится сомневаться в искренности ваших намерений.

– Во всем виновата я, – сказала Мэри своим обычным тихим голосом.

Герцог обернулся и продолжил идти лицом к девочкам.

– Ерунда. Во всем виноват этот чертов пони.

Взрыв веселого смеха заставил Эмму остановиться.

– Я думаю, вы хотели сказать «эта несчастная лошадь», – заявила она, гневно глядя на него.

Он ответил ей таким же взглядом.

– Я полагаю, что способен выразить свои мысли и без вашей помощи.

Элизабет потянула его за мокрый рукав.

– Мы в академии не употребляем ругательств, – прошептала она.

Когда он глянул на Лиззи, выражение его лица смягчилось, и у Эммы сжалось сердце. Оказывается, герцогу Уиклиффу не чуждо сострадание, хотя он и старается всячески это скрывать.

– А слово «проклятый» приемлемо?

– Мне кажется, что звучит вульгарно, но это все же лучше, чем сквернословие, если вы не можете без него обойтись.

– Так я учитель или ученик? Все как-то чертовски смешалось!

Сказав это, Грей снова пошел вперед лицом, но Эмма заметила, что прежде, чем повернуться, он подмигнул девочкам.

– Я так не считаю. Вы ни тот и ни другой.

– Значит, вы согласны, что проиграли?

Что за невозможный человек! Эмме хотелось затопать на него ногами!

– С чем я согласна, так это с тем, что дальнейшее соревнование бессмысленно! Останется победа за мной или за вами – академия от этого ничего не выиграет.

Герцог долго молчал. Она, наверное, была не в себе, заключая это пари. А теперь не может отделаться ни от пари, ни от герцога.

– Хорошо, – промолвил он наконец.

– Я рада, что вы смотрите на это так же, как я, – сказала Эмма, но в глубине души почувствовала удивление и даже разочарование.

– Откуда вам знать, как я на это смотрю, – возразил он. – И я далек от мысли признать ваш триумф, дорогая мисс Гренвилл.

– Вот как?

– Именно. Поскольку я и в самом деле холост, эти девочки останутся вашими ученицами. А я… буду вашим приглашенным лектором. Вы можете и дальше месить грязь Хаверли, пересчитывая овец, но мы будем вместе вести этот класс.

– Каким же образом?

– На природе я проведу занятия в присутствии свидетелей, а вы будете наблюдать за мной, чтобы лично убедиться, что все остается в рамках приличий. В этом нет ничего плохого, не так ли?

Эмма могла бы привести тысячу доводов, почему это плохо, включая тот очевидный факт, что при первой же возможности он постарается помешать ей изучить хозяйство Хаверли. С другой стороны, она так же легко могла бы проделать то же самое. А все участники – лорд Дэр, лорд Хаверли и девочки – сочувствовали ей, а не герцогу.

– Ну что ж, это приемлемо, – согласилась она.

Девочки дружно крикнули «ура!». Герцог Уиклифф тоже выглядел довольным, но не проиграл ли он только что пари? – недоумевала Эмма. Как бы ей хотелось, чтобы это было так!