Текст книги "Темный маг и отворотное зелье"

52.

Драконы не совещались, не спорили. Каждый сидел и думал молча. А я впала в какую-то прострацию. Мысли текли вяло, как слипшийся комьями кисель.

Кто бы мог подумать, что Чевелор – сын драконьего вождя. Три десятка лет назад Гартис с помощью Димириса захватил его в плен, увез насильно в Цейру. И теперь мы заявились просить об одолжении. Это драконы еще не знают, что мои спутники – сын и внуки одного из тех, кто поймал Чевелора. Но даже если бы и нет, какой вообще резон им помогать нам? Ночные маги захватят Цейру? Ну и что? Драконьи пещеры и так в Объертине, и их обитатели приноровились воровать у ночных все необходимое.

«Думаю, у вас было достаточно времени, чтобы все обдумать, – сиреневый дракон поднялся со своего места и расправил крылья. – Должны ли мы помочь людям из Цейры? Кто согласен, перейдите направо. Кто против – налево».

Фиолетовая толпа зашевелилась. Толкая друг друга, драконы перебирались с места на место, пока не разделились примерно поровну. Это было похоже на голову с ровным пробором.

«И все же хотелось бы уточнить, почтенный Деано, – донеслось из правой части. – Кому именно мы собираемся помогать? Магам, которым нужна инициация? Или тем, которые пришли сюда, но попали к черным? Боюсь, им уже ничем не поможешь. К тому же это слишком опасно».

Старый дракон, которого назвали Деано, единственный остался в центре. Видимо, для того, чтобы своим примером не влиять на свободный выбор.

«Спасибо за вопрос, – кивнул он. – Напомню, что решение, принятое большинством, обязательно для всех. Когда голоса делятся поровну, все остается добровольным. Давайте начнем с инициации магов. Скажи, Лана, ведь дракон в Цейре нужен только для этого?

«Я не знаю точно, но, кажется, да. А инициация всего раз в год».

«Покидать навсегда родные места и близких ради того, чтобы один раз в год поучаствовать в ритуале? Почему бы одному из нас не прилетать в Цейру специально для этого? По жребию или кто захочет сам?»

«Маги, конечно, приверженцы традиций, – улыбнулась я, поскольку хотя бы этот вопрос, кажется, решался положительно. – Но, думаю, им придется смириться. Могу только сказать, что обращаются с драконами в Цейре очень уважительно и с любовью».

Насчет традиций я могла судить хотя бы уже по тому, какая буря поднялась, когда я потребовала не делать из Чевелора чучело. Но вот об этом драконам точно лучше было не знать.

«Я, правда, не знаю, в какой именно день это происходит. Только то, что ближайшая должна состояться через полгода».

«Понятно, – кивнул Деано. – Значит, через полгода перед полнолунием кто-то из нас прилетит в Цейру».

«Перед полнолунием?» – вдоль позвоночника пробежала холодная дрожь.

«Да, а что? – удивился он. – Инициация возможна только в полнолуние, когда магические силы уравниваются. С этим мы разобрались. Давайте определимся с помощью тем, кто попал в плен».

«Какой в этом смысл?» – прилетело с левой стороны.

«Вы уже приняли решение, – парировал Деано, – поэтому вам нет смысла участвовать в обсуждении. Каждый был волен решить за себя».

«Но это важный вопрос, – вступил дракон справа. – К примеру, я согласен с добровольной инициацией магов. Хотя бы только для того, чтобы нас не тащили туда силой. Но лететь в столицу и пытаться освободить тех, кто уже лишен личности, действительно бессмысленно».

«Возможно, они еще не лишены, – возразил другой. – Но если и так, я бы в подобной ситуации предпочел оказаться дома, а не в плену. Пусть даже ничего не чувствующей и не соображающей оболочкой».

«Вот и отправляйся в Къянту, – первый дернул крылом. – Возможно, найдутся и другие безумцы».

«И отправлюсь, – огромных размеров дракон цвета серебристой мальвы отделился от толпы и подошел ко мне. – Меня зовут Игредо. Ты пришла к нам с миром и с просьбой о помощи. Значит, мы постараемся исполнить ее, – он повернулся к своим собратьям. – Кто со мной?»

К нему присоединился Аллето и еще несколько молодых драконов.

«Мы отправимся прямо сейчас и будем в Къянте к ночи, – обратился к ним Игредо. – Если дневные маги еще не лишены сознания и силы, постараемся вызволить их. Если уже поздно, перенесем их сюда, а потом в Цейру – туда, где о них позаботятся».

От одной мысли о том, что драконы принесут в Гериан лишенные всего человеческого оболочки троих мужчин из семьи Иллеров, мне стало дурно. Но Игредо был прав, лучше так, чем оставить их в плену до конца жизни.

Шестеро драконов взмыли в воздух, и вскоре лиловое облако скрылось из глаз. Остальные начали расходиться и разлетаться кто куда. Большинство – в пещеры, которых в скале было не меньше, чем ласточкиных гнезд в песчаном обрыве над рекой. Тейдо и еще один дракон подхватили меня под мышки и тоже унесли в пещеру, где я поинтересовалась смущенно, как обстоит дело с едой и естественными надобностями.

«Заяц для тебя запекается, – успокоил Тейдо. – А для надобностей у нас есть несколько уединенных мест, через которые протекает ручей. Он смывает все в подземную реку. Из каждой пещеры туда сделан проход».

Драконий туалет оказался не слишком комфортным, но за счет того, что все дела делались в быстро текущую воду, там было чисто и ничем не пахло. Если мне не изменяла память, именно такая канализация использовалась тысячелетия назад в Кносском дворце на Крите. Запеченный в глине заяц тоже порадовал, несмотря на отсутствие соли.

«Отдыхай, – сказал Тейдо, еще раз напоив меня горячим питьем и прибрав остатки трапезы. – Не буду мешать. Я бы тоже полетел в столицу, но кто-то должен был остаться, чтобы присмотреть за тобой».

Он вылетел из пещеры, и я наконец смогла дать волю слезам, которые сдерживала с того момента, когда услышала, что инициация происходит только в полнолуние.

Никто из драконов не полетит в Лагредо ради меня одной. Если я останусь здесь, чтобы мне вернули чувственность, то не смогу попасть домой, потому что это тоже возможно только в полнолуние. Если окажусь в академии вовремя и отправлюсь в свой мир, навсегда останусь ледышкой…

53.

А вот теперь время окончательно умерло. Оно вообще вело себя в этом мире престранно. Как ни пыталась я подсчитать, сколько дней провела в нем, результаты расходились. То ли некоторые события разных дней слились в моем восприятии в один, то ли наоборот – из одного дня размазались на несколько.

Я поделилась этим с Тейдо, когда тот вернулся.

«Завтра новолуние, – сказал он. – И это хорошо. Сила магов зависит от лунного цикла. В новолуние она слабее всего. Поэтому вероятность на благоприятный исход высока».

Обрадоваться я не успела – Тейдо придушил зародыш на корню:

«Я о том, что удастся похитить пленников. У черных будет меньше сил, чтобы помешать».

И все же мне хотелось надеяться, что их еще не лишили энергии. Ведь если в новолуние сила магов слабее всего, может, имеет смысл подождать, когда она снова увеличится, а потом уже забрать?

На ночлег Тейдо устроился в дальнем углу пещеры. Расспрашивать было неловко, но я поняла, что у него нет ни жены, ни детей. Он давно уже спал, а я так и гоняла по кругу свои печальные мысли. После всех моих злоключений эмоции, похоже, вернулись. Особенно переживательные. Но не более того.

Что-то из слов Тейдо не давало мне покоя. Словно мелкая колючка от кактуса, которой не видно, но зудит страшно. И вдруг я подцепила ее!

Он сказал, что сила магов зависит от лунного цикла!

Ох, нет, от него зависит не только сила магов…

Если завтра новолуние, а в этот мир я попала точнехонько в полнолуние, то, выходит, у меня задержка уже четыре дня. Такого со мной еще никогда не было. Но беременной я быть никак не могла, поскольку сексом последний раз занималась еще до месячных. Да и тот был не того рода, который приводит к зачатию.

Засунув руку за пазуху, я пощупала грудь. Обычно за несколько дней до нее было не дотронуться. Сейчас – нет. Как не наблюдалось и других признаков, по которым я легко определяла, что вот-вот.

Значит, просто что-то сломалось. И я догадывалась, что именно. То, что гормонами в таблетках не поправишь. И вот теперь выбор встал передо мной не просто так, а во весь исполинский рост. Гораздо острее, чем десять минут назад.

Остаться здесь и вернуть себе все? Но ради кого, если окажется, что от Элиана осталась одна видимость?

Отправиться домой особью, в которой от женщины лишь вторичные половые признаки? Похоже, чертово зелье лишило меня не только влечения, но и вообще всего, что составляет женскую сущность.

Если кратко, то женщиной здесь или рыбой дома. Не альтернатива – дилемма.

И еще один момент. Когда выбор определяют обстоятельства, он уже не является свободным. Одно дело, если бы решающим фактором стал Элиан. Остаться с ним или вернуться домой. Но сейчас он был лишь одним из сопутствующих. Даже если с ним все будет хорошо, если драконы спасут его и остальных вовремя. Нужна ли я ему настолько, чтобы ради него навсегда отказаться от прежней жизни?

Но главное – нужен ли мне настолько он? Сейчас я не могла сказать этого со всей определенностью. И поэтому решать предстояло, исходя из того, что мне важнее: оказаться в своей привычной реальности либо полюбить – может, даже и не Элиана, – выйти замуж, родить ребенка. И времени на принятие решения оставалось мало. Считанные дни. Чтобы вернуться домой, я должна была попасть в Лагредо до полнолуния.

Все эти мысли щедро приправились болью во всем теле и поднявшейся снова температурой. Будить Тейдо я постеснялась, за что получила нагоняй утром. Потрогав холодной лапой мой лоб, он покачал головой и снова принялся приводить меня в порядок.

«Скажи, – спросила я, выпив очередную порцию горячего снадобья, – вы все это умеете? Лечить? Или только ты?»

«Только я. И Аллето. Он мой ученик. Если с ним что-то случится, придется брать нового и начинать все сначала. Я бы не отпустил его, но разве молодых остановишь? Им хочется подвигов. Чтобы о них рассказывали потом легенды. Мы, драконы, тщеславны, с этим ничего не поделаешь».

Я хотела сказать, что люди страдают тщеславием не меньше, но, преодолев стеснение, задала другой вопрос:

«Прости, что спрашиваю, но почему у тебя нет жены и детей? Лекарям не положено жениться? Было бы логичнее передавать знания детям, разве нет?»

«Все так, – кивнул Тейдо. – Но моя подруга погибла. Попала в горах под обвал, не увернулась от камня. А мы однолюбы. Выбираем себе пару один раз и навсегда».

«Разве нельзя полюбить снова?» – удивилась я.

«Мы не такие, как вы, – он приложил к моей голове тряпку с жгучим отваром. – Ваша любовь больше от чувств и влечения, наша – от разума. Мы выбираем тех, кто больше подходит. И почти никогда не ошибаемся. Поэтому другой выбор будет всего лишь вынужденной заменой. Уж лучше быть одному».

Видимо, я превратилась в дракона. Мои чувства к Элиану тоже были в основном от разума. Трудно сказать, может, не напои Марис меня ледяным зельем, я как раз выбрала бы его. Красавчик, умница, мастер съема – почему нет? Как говорится, нет худа без добра – но и добро без худа чудо. И все же я хотела к этим разумным чувствам и других. Для комплекта.

Как же долго тянулся этот день. На обед Тейдо приготовил для меня запеченную в глине утку. Драконы питались сырой дичью, но мне такое меню точно не подходило. Ближе к вечеру, когда простуда снова отступила, двое драконов вынесли меня к ручью подышать свежим воздухом. Я сидела на прибрежных камнях, подобрав под себя плащ, и всматривалась в небо.

Вчера к вечеру драконы должны были добраться до Къянты. Если все получилось, учитывая, что приходится нести крепких мужчин, можно было ждать их вот-вот. Если же нет… Об этом я думать не хотела, но мысли все равно лезли в голову.

Бледное осеннее солнце уже готово было нырнуть за вершины гор, а я – снова погрузиться в отчаяние, когда в темнеющем небе показалось несколько темных точек.

54.

Мне казалось, что приближается стая раненых черепах. Ну почему так долго-то? Вы драконы или… кто? Я даже не знала, с кем сравнить. Кто летает медленнее всех? Они шли против заходящего солнца, которое не давало увидеть, несут кого-нибудь или нет. Не будь я сплошным ушибом, наверняка скакала бы белкой от нетерпения. А так только топталась на одном месте, вглядываясь в небо.

Наконец они приблизились настолько, что мне удалось разглядеть: летят попарно, кого-то несут. Значит, получилось! Но вот в каком виде удалось выкрасть пленников? Может, и эгоистично, но я не могла не думать о том, что от этого во многом зависит мое будущее.

Они еще не опустились на берег ручья, а я уже все поняла. Три мужские фигуры в драконьих лапах напоминали тряпочных кукол. Да у самих драконов вид был траурным. Сгрузив свою ношу на прибрежные камни, они встали поодаль, виновато поглядывая на меня.

«Мы опоздали, Лана, – наклонил голову Игредо. – Ночные не стали ждать полнолуния, чтобы забрать у них силу. Мне очень жаль».

«Как вы узнали, что это они?» – спросила я, глядя на Элиана, который широко открытыми глазами смотрел куда-то в пустоту. Его лицо напоминало гипсовую маску. Марис и Теар ничем не отличались от него.

«Пленников держат всех вместе в одном большом доме. Стражи нет – они все равно никуда не могут уйти. Ночью там только один надсмотрщик. Его мы убрали, пока не позвал на помощь. Тех, кто в плену недавно, легко можно отличить. Надеюсь, мы не ошиблись? Не забрали кого-то другого?»

Я молча покачала головой. Оставалось только посочувствовать тем, кто остался у ночных. Хотя… как знать, обрадовались бы им дома. Вряд ли. Давно оплакали, возможно, и забыли. А что еще будет в Гериане…

«Спасибо вам. Не знаю, как и благодарить».

«Не благодари, Лана, – Аллето дотронулся до моего плеча. – Могу представить, как тебе тяжело сейчас. Завтра мы перенесем вас через границу, а там решим, как быть дальше».

Как быть дальше? Да что тут решать! Люди из Герианы отвезут нас в замок, а там придется разговаривать с Агриной, Лейей, Димирисом и Вейваром. Хотя это было такой мелочью по сравнению со всем остальным. А потом мне предстояло вернуться в Лагредо. Вот только как? Вряд ли в замке захотят дать провожатого. Скорее, выставят пинками за ворота. Но даже если каким-то чудом удастся добраться туда до полнолуния, вопрос все равно пока открыт: вернуться домой неполноценной или остаться в этом мире навсегда.

Я села рядом с Элианом, обняла его, но он даже не шевельнулся, так и смотрел куда-то сквозь меня. Когда он обнимал и целовал меня, я говорила, что ничего не чувствую. Но вот уж точно, все познается в сравнении. На самом деле ничего не чувствовал сейчас он. Не чувствовал, не сознавал. Вообще ничего.

Грудь словно тисками сдавило, так, что едва могла вдохнуть. Те крохи воздуха, которые все же проникали в нее, жгли и царапали, как будто я снова едва не захлебнулась. Слезы лились ручьем.

«Лана…»

Я обернулась. За моей спиной стоял, сложив крылья перед собой, Деано. Зеленая патина тускло поблескивала в последних лучах заходящего солнца.

«Я сочувствую…»

«Скажите, – я не смотрела на него, все так же обнимая Элиана, – точно через полгода один из вас прилетит в Лагредо? Иначе все это было зря. И наш путь сюда, и… в общем, все».

«Драконы никогда не отказываются от своих обещаний. На этот счет ты можешь быть спокойна. Сейчас их накормят и устроят на ночь. Тебе тоже надо отдохнуть. Завтра вам всем предстоит тяжелый день».

«Я… помогу. Накормить их».

Деано посмотрел на меня внимательно, кивнул и отошел. Драконы принесли очередного запеченного зайца и глиняные посудины с водой, начали кормить Мариса и Теара. Я отламывала кусочки мяса, подносила к губам Элиана, он послушно открывал рот, как птенец в гнезде, жевал, глотал. Потом запивал водой, когда рядом оказывалась кружка. Глаза при этом оставались такими же пустыми. Хотелось выть, орать, рыдать, но приходилось держать себя в руках. Теперь, когда действие ледяного зелья мне как раз пригодилось бы, оно вдруг кончилось. Хотя только в плане эмоций.

Драконы унесли мужчин в пещеру, и я поняла, что ноги не держат. Хотелось лечь прямо у ручья на камни и отключиться. Тейдо и Аллето прилетели за мной, а потом едва не насильно заставили поужинать.

«Ешь, Лана, – приказал Тейдо. – Я все понимаю, но завтра тебе нужны будут силы. И еще вот это выпей».

Питье вкусом напоминало горячий шмуг Элиана, но пахло свинарником. И как только меня не вывернуло? Зато сразу уснула и спокойно проспала до утра, не изводя себя полночи черными мыслями.

На рассвете я попрощалась со всеми, с кем успела познакомиться, в первую очередь с Деано и Тейдо. Вся та же компания, которая летала в Къянту, должна была нести Элиана, Мариса и Теара, еще двое драконов – меня. Нас прикрепили к их спинам кожаными ремнями, наверняка также украденными у ночных.

Я удивлялась, как драконы умудряются лететь в такой тесной близости, не задевая друг друга крыльями, но они как-то очень ловко координировали движения. Только покачивало немного, и я быстро приноровилась. В иной ситуации, наверно, даже получила бы удовольствие от такой необычной воздушной прогулки, но сейчас мне было ни до чего. Вчерашняя вспышка отчаяния потянула за собой черную апатию.

Я должна была взять себя в руки. Через не могу. Привезти Иллеров в замок, рассказать, что произошло, перетерпев горе их близких. Вернуться в академию – хотя бы уже для того, чтобы и там узнали обо всем. Остаться рядом с пустой оболочкой Элиана – это было выше моих сил. Да мне никто бы и не позволил.

Чтобы добраться от Гериана до пещер через горы и по реке понадобилось больше двух дней. Драконы долетели всего за несколько часов. Внизу показалась деревня, и они начали плавно снижаться.

«Мы побудем здесь с ними, – сказал Аллето, когда мы очутились на твердой земле. – Пока ты не сходишь за людьми, которые вам помогут».

55.

Крестьянам из деревни особо объяснять ничего не понадобилось. Все знали, что Иллеры из замка отправились в Объертин за драконом. Я просто сказала: нужно несколько человек, лошадь и телега, чтобы отвезти их в Гериан.

Когда мы приблизились к повороту дороги, лиловое облако взмыло в небо и направилось к северу. Трое мужчин из деревни стояли и смотрели им вслед, а потом перевели взгляд туда, где, прислоненные к скале, сидели Элиан, Марис и Теар.

– Они попали к ночным? – с ужасом спросил один из крестьян, крепкий длинноволосый парень. – Как же вам удалось спасти их, керия?

– Вы же видели драконов, – с горечь ответила я. – Это они. А потом перенесли нас сюда. Спасти? Боюсь, им уже никто не поможет.

– Беда какая, – пробормотал длинноволосый. – Бедная керра Агрина. И керия Лейя. Давайте, ребята, помогайте.

Иллеров со всеми предосторожностями по очереди подняли и положили в телегу на сено. Я пристроилась там же с краю. Лошадь медленно побрела по дороге. Один из крестьян вел ее под уздцы, остальные шли сзади. Казалось, что еду на казнь. Вот заедем в замок – и там меня повесят. На воротах. И оставят на съедение воронам. Хотя в Цейре в принципе не было смертной казни, в качестве самого страшного наказания за преступления применяли вечное изгнание на другой континент.

Когда мы подъехали к пропасти перед замком, мост опустился далеко не сразу, как в прошлый раз. Сначала нас долго разглядывали со сторожевой башни. Потом что-то лязгнуло, и плита, прикрывающая вход, медленно поехала вниз. Когда она с глухим стуком коснулась края пропасти, одна створка ворот приоткрылась и по мосту к нам направился мужчина в одежде стражника.

– Кто такие? Что нужно? – крикнул он, остановившись посередине.

– Крестьяне из деревни. Привезли керра Теара с сыновьями, – угрюмо ответил длинноволосый.

Стражник быстро перешел к нам и остановился у телеги, потирая бритый подбородок. Перевел взгляд на меня и спросил коротко:

– Ночные?

Я кивнула. Он махнул рукой, и ворота открылись. Копыта зацокали по мосту. Во дворе телегу окружили стражники. Элиана и остальных осторожно сняли и на руках понесли в замок. Крестьяне, поклонившись мне, направились к выходу. Как только цоканье подков сменилось глухим звуком шагов по тропе, ворота захлопнулись, а затем за ними снова лязгнуло: встал на место поднявшийся мост. Обо мне забыли – я осталась во дворе одна. И полоснуло острой болью воспоминание о том, как на этом самом месте Элиан снял меня с коня.

– Лана!

Я подняла голову. В узком проходе между двумя дворами стоял Димирис и смотрел на меня. Его лицо оставалось в тени, и я не могла рассмотреть выражение, но по голосу, по одному короткому слову было ясно, какое горе он испытывает.

– Пойдем! Расскажешь обо всем.

Я не посмела ослушаться – да и куда было деваться? Пошла за ним через второй двор, по галерее – там, где всего несколько дней назад мы шли с Элианом. Вот и холл, где он целовал меня. Теперь там стояли заплаканные Агрина и Лейя, а чуть поодаль – угрюмый Вейвар со скрещенными на груди руками.

– Все из-за тебя, гадина! – бросилась ко мне Агрина, но Димирис резким жестом осадил невестку:

– Прекрати! Мы не знаем, что произошло. Но если бы не она, твой муж и сыновья остались бы в Объертине.

– Если бы не она, им бы и в голову не пришло туда отправиться!

– Ты так уверена? – Димирис прищурился. – Давайте сначала ее выслушаем. Только сначала присядем.

Развернувшись, он направился в большую комнату рядом с холлом, остальные – за ним. Я вошла последней и осталась стоять, тогда как все устроились на диванах и в креслах.

– Садись, Лана, – предложил Димирис, но я покачала головой и осталась стоять – как обвиняемая перед судьями.

Рассказ получился не слишком долгим. О том, как шли по тропе к Гнезду Йархиса, как на следующий день, спускаясь вниз, заметили патруль ночных.

– Может быть, они увидели нас еще тогда и поняли, как мы пойдем. Потому что ждали недалеко от того места, где река выходит из пещер. Не хочется думать, что их кто-то предупредил. Тот, кто знал.

– Да как ты смеешь?! – Агрину словно подкинуло вверх, но Димирис прикрикнул на нее:

– Сядь и замолчи! – и повернулся ко мне: – Не думаю, Лана. Иначе вас ждали бы у самого выхода реки на поверхность. Там как раз удобное место, чтобы захватить врасплох. Продолжай.

Я рассказала, как мы шли вниз по течению, затем поднялись к отрогу, и вот там на нас напали.

– Их было гораздо больше, чем нас. У них были сети, и…

– А как, интересно, удалось спастись тебе? – перебил Вейвар.

– Элиан столкнул меня в расщелину, в ручей. Успел крикнуть, чтобы шла к драконам. И я шла – пока не потеряла сознание. Они нашли меня, принесли к себе. А когда рассказала обо всем, полетели в Къянту за ними. Но было уже поздно.

– Конечно, пока ты там валялась, уже было поздно, – сквозь слезы выкрикнула Агрина.

– Ты прекратишь или нет? – Димирис встал и подошел к ней. – Я понимаю, что ты чувствуешь, но девочка ни в чем не виновата. И ты можешь гордиться своим сыном, он поступил как настоящий мужчина.

– Гордиться? – горько усмехнулась она. – Чем? Что он спас какую-то девицу, а сам теперь ни жив ни мертв?

– А ты бы хотела, чтобы он убежал сам, бросив остальных? Скажи, Лана, тебе не удалось договориться с драконами об инициации? Выходит, все это было зря?

– Нет, керр Димирис. Не зря. Драконы обещали, что каждый год кто-то из них будет прилетать в Цейру. А они не нарушают своих обещаний.

– Хорошо. Ты переночуешь здесь, а завтра поедешь в Лагредо. С тобой будут несколько наших людей. Проводят тебя, а заодно отвезут в Асею Этрая.

Агрина дернулась что-то сказать, но наткнулась на жесткий взгляд Димириса и осеклась.

– Пойдем, я отведу тебя в комнату, где ты ночевала.

По пути он сказал, положив руку мне на плечо:

– Не сердись на Агрину, Лана, ей очень тяжело. Потерять мужа и обоих сыновей… Они хоть и живы – но все равно что мертвы.

– Понимаю, – ответила я, глядя под ноги. – И не сержусь.

– И запомни, ты ни в чем не виновата. Кто бы что ни говорил. К тому же ты смогла сделать то, что не под силу больше никому: договориться с драконами. Спасла нас всех. Наше будущее.

– Да, но какой ценой?

– Лана, они живы. А значит, не стоит терять надежды. Никогда не стоит. Сейчас тебе принесут обед, а потом отдыхай. И помни о том, что я сказал.