Текст книги "Дважды соблазненная"

Глава 24

– А я еще считал твою деревню не слишком привлекательной, – заметил Беллами, глядя в окно экипажа. – Но она в сравнении с этими местами кажется воистину жизнерадостной. Это совпадение, Эшуорт? Или угнетающий туман действительно следует за вами повсюду?

Рис не ответил. Какой там туман? Он ощущал, как в груди рокочет гром. Сердце разрывалось от мучительных, не дающих покоя мыслей и чувств. Боль, смущение, гнев! И хотя их разлука длилась всего полдня, он тосковал по Мередит так, что едва мог дышать. Но он обязан уйти от нее как можно дальше. Нельзя, чтобы эта буря захватила и ее.

Рис осторожно потрогал языком рассеченную верхнюю губу. Привкус крови помогал ему сосредоточиться. Пробуждал странное чувство, смутно походившее на ностальгию. Словно вчерашняя драка с Майлзом помогла кое-что прояснить. Раздавать и получать удары – это то, что он привык делать. То, что очень хорошо знал. Он вырос на этом. Семейное ремесло…

– Расскажи о Фаради. Он очень силен?

Рис надеялся, что да. Он ужасно не любил бить слабых.

Беллами пожал плечами:

– Как заметила Кора, он очень смахивает на меня.

Выгнув бровь, Рис с интересом воззрился на своего спутника. Беллами смутился и отодвинулся.

– В таком случае – сойдет, – кивнул Рис.

– Прекрасно. – Беллами одернул свою манжету. – Полагаю, это должно было случиться со мной уже давно. Сначала я подумал, что это Морленд нанял убийц. Он ведь хотел получить все жетоны клуба и был в игорном заведении в ту ночь, когда мы с Лео договаривались посетить боксерский матч.

– Морленд тут ни при чем. – Рис нахмурился. Он думал, что они обо всем поговорили еще в Глостершире.

– Теперь-то я это знаю. Однако каждый новый жетон Морленда когда-то принадлежал одному из бывших членов клуба. Поэтому я справился об их местопребывании в ночь убийства. Сначала я пропустил Фаради, поскольку все считали, что он давно уехал из Лондона. Даже слуги это подтвердили.

– Но он не уезжал?

– Нет. И знал об этом матче. Как-то раз мы все наблюдали за игрой в клубе. Когда Фаради проиграл, Лео, парень азартный, пожал Морленду руку и поздравил с красивой партией. Фаради держался прекрасно, но я видел, что он взбешен. Когда же он объявил, что намерен немедленно отправиться в деревню, мы предположили, что у него кончились деньги. Я и не подумал в этом усомниться. Наконец после третьего допроса один из его слуг выложил правду. Питер Фаради покинул город лишь через два дня после смерти Лео. Должно быть, это он. – Беллами выругался и добавил: – Будем надеяться, что Кора сможет с уверенностью его опознать.

Девушка лежала на сиденье и крепко спала. По крайней мере Рис так решил, поскольку не знал ни одной женщины, способной с широко раскрытым ртом лежать перед двумя мужчинами. Хотя сначала она притворялась, что дремлет всю дорогу от Девоншира до Бодмин-Мура. И старалась не встречаться с ним взглядом с самого отъезда от гостиницы. Она снова боялась его, и Рис вряд ли мог винить ее за это.

Да и вся деревня будет его бояться. Он никогда не забудет, как, немного опомнившись после драки с Майлзом и оторвав взгляд от его окровавленного лица, увидел разгромленный бар и полные ужаса глаза мужчин. И еще – его прелестная Мередит… с лицом выбеленным как полотно и забрызганным кровью. При одном этом воспоминании ему становилось дурно, а голова раскалывалась от боли. За всю свою злосчастную жизнь он никогда не чувствовал себя таким чудовищем.

– Солнце вышло, – заметил Беллами. – Слава Богу!

Повернувшись, Рис выглянул в окошко. Корнуолл был местом пустынным, но, подобно Девонширу, обладал суровой красотой.

Заехав за поворот, они обнаружили, что туман рассеялся. И он увидел длинные зеленые пальцы земли, хватавшиеся за яркое синее море. Между этими пальцами стояли темные, изрытые пещерами скалы. Ощущение было такое, что экипаж, покачиваясь, проезжал по краю мира, а этим краем была дорога вдоль побережья, идущая высоко над разбивавшимися о берег волнами.

– Какое именно место мы ищем? – спросил Рис.

– Согласно моим сведениям, дом расположен над скалистой бухтой.

– А нельзя было более определенно указать место? Здесь полно скалистых бухт.

– Мы узнаем дом, когда увидим, – уверенно заявил Беллами. – Мне сказали, что это единственный приличный дом на много миль вокруг.

Экипаж наклонился на очередном крутом повороте, и Рис схватился за край сиденья, чтобы не усесться на колени Беллами.

– Скажите-ка мне кое-что… – начал он немного погодя. – Вы уверены, что Питер Фаради позвал Лео в переулок, зная, что на них нападут?

– Возможно.

– Но зачем ему это?

Беллами скрипнул зубами.

– Поэтому мы и отправились в маленькое путешествие. Чтобы выяснить правду.

– Ну… если ваша теория верна… – Рис снова посмотрел в окно. – Откуда вам известно, что нас не заманивают в засаду?

– Я ничего об этом не знаю. Но мы будем начеку.

Из вновь сгустившегося тумана выплыл дом, словно паривший на низко летевшем облаке. Небольшое строение причудливой архитектуры из камня и кирпича. С оконных ставен облезала краска. Ни лучика света не просачивалось наружу. А из трубы не шел дым.

– Не слишком приветливый вид, не находите?

– Верно, – согласился Рис. – Да и не похоже, что здесь кто-то живет. Возможно, ваш источник был неверно информирован.

– А вы взгляните повнимательнее! Ведь это идеальное укрытие.

Беллами потряс Кору за плечо:

– Просыпайся, девочка. Мы с Эшуортом зайдем в дом. Ты останешься здесь. Если не выйдем через полчаса, прикажи кучеру везти тебя обратно.

Кора, часто моргая, села, лениво потянулась и выглянула в окно.

– Какое ужасное зрелище. Я не останусь в экипаже одна. Хочу пойти с вами.

– Мы не знаем, кого встретим в доме, – пояснил Рис. – Там может быть опасно.

– Я думала, что меня попросят опознать этого человека. Как можно сделать это, сидя в экипаже? И я сказала, что не останусь.

Едва лошади остановились, Беллами подался вперед.

– А что ты, милая, сделаешь? Снова убежишь в туман?

– Я не убегала в туман. И все было совсем не так, как воображают остальные. Полагаю… меня просто считают дурочкой. – Кора вздохнула.

– А лучше, чтобы считали шлюхой?

– Я не шлюха! Больше не шлюха! И я не взяла у мистера Майлза ни пенни! Повторяю, все было не так, как вы думаете! Гидеон был очень добр ко мне. Похоже, у нас с ним много общего. Мы почти всю ночь проговорили.

– Почти? – отозвался Беллами. – И теперь, полагаю, ты влюбилась в этого преступника?

– А что, если и так?! – в запальчивости воскликнула Кора. – Не понимаю, вам-то какое до этого дело!

– Ты полюбила и Лео после часа, проведенного в его обществе. А потом очистила его карманы перед тем, как оставить на моем пороге.

Губки Коры дрогнули.

– Поверить не могу, что вы это сказали. Я ведь могла оставить Лео в том переулке. Могла оставить умирать на улице, в полном одиночестве.

Рис тяжело вздохнул:

– Бросьте, Беллами. Один Господь знает, что за ложь напел ей в уши этот негодяй, лишь бы залезть под юбки. Она неплохая девушка, просто ее легко сбить с толку.

Бронзовые ресницы Коры затрепетали.

– Возможно, что легко…

– Но я всего лишь… – взорвался Беллами.

– Вы всего лишь ведете себя как осел, – перебил Рис. – Все мы уже устали от этой истории. Будем надеяться, что такая усталость излечима.

Вполне вероятно, что Беллами до сих пор скорбел о смерти друга. А Кора жаждала любви и внимания. Рис сочувствовал обоим, но он не умел утешать и не был силен в дипломатии. У него имелось два метода решения чужих проблем: правый кулак и левый кулак. Вчера он разделался с Гидеоном. Сегодня позаботится о Фаради.

Дверца экипажа открылась. Беллами, уже выскакивая, сказал:

– В таком случае идемте втроем.

Рис вышел следом за приятелем и помог Коре спуститься. После этого они преодолели каменную лестницу и оказались у входа.

Беллами постучал в дверь тростью и крикнул:

– Здравствуйте! Мы ищем мистера Питера Фаради.

Никто не ответил. Подождав немного, Беллами снова принялся колотить в дверь.

– Эй, кто там!!! Эй!!!

Послышался скрежет засова. Наконец дверь чуть приоткрылась. В щелку выглянул древний слуга, худой как щепка, с белоснежными волосами. На жилете не хватало пуговиц, и казалось, что первый же порыв ветра свалит старика с ног.

– Прошу прощения, – начал Беллами, – мы приехали из Лондона, чтобы поговорить с мистером Питером Фаради по очень важному делу.

– Важному делу? – проворчал старик. – В округе не происходит ничего важного, если не считать необходимости облегчиться ночью. Кроме того, часы еще не пробили полдень, поэтому мистер Фаради не принимает посетителей.

– Господи, да здесь же не Мейфэр! К черту приемные часы! Мы к вам приехали, так что позвольте нам войти. Если не впустите, то придется вас подвинуть.

Старик негодующе фыркнул:

– Вы даже не дали свою визитную карточку.

Тяжко вздохнув, Беллами сунул руку в нагрудный карман и вынул две монеты. В одной из них Рис узнал медный жетон клуба.

– Вот наша карточка. Покажите ее своему хозяину. – Он уронил гинею в ладонь старика. – А это для вас.

Мохнатые брови дворецкого приподнялись. А пальцы сжали монету.

– Будьте добры подождать здесь, джентльмены.

Через несколько минут он вернулся и отдал жетон Беллами.

– Мистер Фаради примет вас в гостиной.

Они последовали за дворецким по узкому коридору, который, казалось, покоробился от старости. Гостиная была пуста, и дворецкий снова их оставил, не сообщив, когда придет хозяин.

– Подожди здесь. – Беллами оттащил кресло в дальний угол комнаты и усадил Кору за небольшой ширмой. Вошедший не сразу заметил бы ее.

Рис устроился на потертом диване и положил больную ногу на маленький квадратный столик. Беллами неодобрительно покачал головой:

– Вы просидели в экипаже весь день. Неужели не надоело? Вам следует стоять в углу и выглядеть угрожающе, зловеще, а не мирно.

Не обращая на Беллами внимания, Рис вытянул руку вдоль спинки дивана и оглядел ветхую мебель и паутину по углам.

– Я думал, мы преследуем богатого денди. Возможно, он все свое состояние угробил на вышивку золотом. Уж точно не на мебель.

– Он скрывается. Иначе почему богатый человек будет жить здесь, в таком убогом доме?

– Может, ему нравится морской воздух? – раздался незнакомый голос с прекрасным выговором.

В дверях стоял Питер Фаради. Рис сразу понял, что имела в виду Кора. Казалось, Фаради был двойником Джулиана Беллами. Сходство было поразительным. Правда, при ближайшем рассмотрении волосы Фаради оказались темно-каштановыми, а не черными. Ростом он был дюйма на два ниже Беллами. И гораздо бледнее. Но в темном переулке их было бы невозможно различить.

– Джентльмены, – сказал Фаради, прислонившись к косяку, – чему обязан таким удовольствием?

Поверх рубашки и просторных брюк на нем был весьма скромный халат. Темные волосы торчали в разные стороны. Фаради выглядел так, словно только сейчас встал и в ближайшее время не собирался никуда идти.

Судя по его виду, он вообще неделями не поднимался с постели.

– Поверьте, никакого удовольствия, – процедил Беллами. – И если вы видели жетон, то точно знаете, почему мы здесь.

Фаради прищурился:

– Неужели?

Рис нахмурился и проворчал:

– Если вы оба будете ходить вокруг да около, мы пробудем здесь весь день. Фаради, это ваш дом. Садитесь.

– Спасибо. Я постою.

Рис подался вперед.

– Долго не простоите. Не придется.

Фаради выглядел так, словно вот-вот упадет в обморок. Как же выколотить из такого субъекта правду? Пусть он, Рис, злобное животное, но ему в голову не придет избивать больного. Очевидно, Фаради уже получил свою порцию ударов.

– Садитесь! – приказал он. – Этот старичок, который гремит цепями в коридоре, умеет готовить чай? А мы пока поговорим и все выясним.

Беллами бросил на Риса выразительный взгляд.

– Что-то вы не торопитесь принять зловещий вид, – прошептал он.

– Перестаньте, – отозвался Рис. – Взгляните на него! Чем дольше он стоит здесь, тем бледнее становится. Скажите, Фаради, сколько костей вам сломали, когда на вас с Лео набросились негодяи?

Фаради помедлил, потом ответил:

– Бедренную кость и три ребра.

– И все?

– Еще левое запястье. Думаю, там была только трещина, и она зажила сама собой. Потерял несколько зубов. Ну… синяки, но они давно прошли. – Он смущенно откашлялся. – В общем, мне повезло.

Оглядывая этого осунувшегося измученного человека, Рис понял, что он не лжет. Мало того, он недооценивал тяжесть своих травм. И Рис был убежден в его невиновности. Уж ему-то известно, насколько тяжело оправляться после такого… Ни один человек не мог добровольно подвергнуться подобным испытаниям, чтобы скрыть свое участие в преступлении.

Он встал, подошел к Фаради, положил себе на плечо его руку, почти дотащил до стула и помог сесть.

– Спасибо, – поблагодарил Фаради, весело глядя на Риса. – Это было весьма дерзко с вашей стороны.

– Если бы я спросил, вы отказались бы от помощи.

– Да, верно.

Рис снова вернулся к дивану.

– Переломы – еще полбеды. А вот излечение… Я знаю, что говорю. Сам не раз ломал кости.

– Я так и понял, – кивнул Фаради. Его взгляд скользнул по шраму на виске Риса и по рассеченной губе. – Вы, должно быть, Эшуорт, великий герой войны. Похоже, с битвами у вас не покончено. Зубы еще остались?

– Большинство.

– Прекрасно. Джайлз печет очень вкусное песочное печенье. Джайлз!..

В дверях появился древний старец.

– Чаю, Джайлз, – приказал хозяин, – песочное печенье и сандвичи, если тебе удастся все это осилить.

– А у вас нет шоколада? – с надеждой спросила Кора.

– О, здравствуйте… – Фаради галантно улыбнулся. – Джайлз упоминал о красивой девушке. Я подумал, что он окончательно выжил из ума и принял за девушку мистера Беллами.

– Превосходно, – пробормотал тот. – Чай и песочное печенье… Настоящий праздник.

Фаради поудобнее устроился на стуле.

– А я думал, вы любитель повеселиться. По крайней мере так говорили в Лондоне.

– Возможно, но в последнее время я не часто посещаю увеселительные заведения.

Ироническая улыбка искривила губы больного.

– В этом мы с вами схожи.

– Так что же случилось в ту ночь? – спросил Рис. – Начните сначала.

Фаради сделал глубокий вдох и проговорил:

– Я отправился в Ист-Энд на боксерский матч, как и все остальные. А потом встретил Лео на улице. Он окликнул меня и…

– А вот мисс Данн утверждает иное, – перебил Беллами.

– Мисс Данн? – Старательно изображая безразличие, Фаради скрестил руки на груди. – Кто такая мисс Данн?

Беллами указал на девушку:

– Мисс Кора Данн, проститутка, которая нашла вас после нападения. Та самая, которой вы дали мой адрес.

– Вот как?… – Фаради с интересом уставился на девушку. – Простите, дорогая, не узнал вас. Ночь была темной.

– Она говорит, что это вы окликнули Лео.

– В самом деле? – Фаради прикусил ноготь и пожал плечом. – Возможно, что и так. Я не помню. И не понимаю, какое это имеет значение.

– Имеет, если вы лжете, – угрожающе проговорил Беллами.

– А о чем вы говорили с Лео? – допытывался Рис. – Кора сказала, что слышала спор и крики.

– О да. Лео был зол на меня. За несколько дней до этого я проиграл жетон клуба герцогу Морленду. Лео сердился из-за того, что я поставил его на карту. Он знал, что Морленд хочет собрать все десять жетонов и распустить клуб. И предупреждал меня, чтобы не играл с ним.

– Но вы сели играть?

– Да. Сказал Лео, что мне надоел его дурацкий клуб. С такими членами, как вы двое, не слишком развлечешься. Кроме того, я даже не развожу лошадей.

– И что же вы делаете целыми днями? – поинтересовался Беллами.

– То же, что и вы, друг мой. Трачу деньги, когда они есть. Совершенствуюсь в искусстве безделья. Усердно работаю над тем, чтобы превратиться в полнейшее ничтожество.

– Но если именно в этом цель вашей жизни, то зачем вам понадобилось ехать сюда, на край Англии?

– Мне нужно было место, где я мог бы спокойно выздоравливать. Я наследник дяди. Но пока что у меня ничего нет. На ум пришло это место. Когда-то я привез сюда одну милую блондиночку, и мы провели здесь очень приятное лето. – Фаради окинул Кору взглядом и добавил: – Аренда недорогая, а слуги тут умеют молчать.

В комнату вошел Джайлз с подносом. Чайный сервиз угрожающе позвякивал при каждом его движении. Кора, взяв на себя роль хозяйки, стала разливать чай и раздавать чашки джентльменам.

– К чему такая секретность? – удивился Рис. – Вас искалечили во время жестокого нападения, но все же вы сбежали, оставив Лео на попечение незнакомой девушки. Тайно покинули Лондон, забились в здешнюю дыру и не попытались найти преступников и потребовать правосудия. Почему?

– Потому что он скрывает что-то, – заявил Беллами.

– Спасибо, любовь моя, – поблагодарил Кору Фаради и осторожно пригубил из чашки. – А что мне скрывать?

– Знай я это, не сидел бы сейчас тут! – Беллами явно злился.

– Расскажите о нападении, – перебил их Рис. – Что именно случилось в том переулке?

– Как я уже говорил, мы с Лео ссорились из-за жетонов, пока мисс Данн ждала за углом. Нас застигли врасплох. Не успели мы понять, что происходит, как они напали на нас, размахивая кулаками. Мы попытались обороняться, но эти громилы были слишком… велики. И настроены весьма решительно.

– Что еще вы можете о них сказать? – не унимался Рис.

– Кора говорила, что один был лысым, – вставил Беллами. – А другой…

– Шотландцем, судя по выговору, – сказала девушка. – Я почти уверена.

– А вы сможете узнать этих людей, если их поймают?

Фаради поднес пальцы к вискам.

– Откровенно говоря, после избиения я мало что помню. Лысый или рыжий, ирландец или шотландец, курносый или шестипалый… ничего не припоминаю. Если я не узнал даже мисс Данн, как смогу узнать этих животных? У меня просто не было времени присмотреться. Они не требовали у нас денег.

– Если они не были грабителями, то чего же хотели?

Фаради как-то странно взглянул на Беллами:

– Разве не знаете?

Гости недоуменно переглянулись.

– Будь я проклят, но, похоже, вы действительно не знаете. – Фаради надолго умолк. Наконец усмехнулся и, потянувшись за печеньем, сказал: – Вас, мистер Беллами. Они искали вас.

Глава 25

Беллами побледнел:

– Какого черта? Что вы несете?

– Я сказал то, что сказал. Эти люди собирались напасть на вас.

Беллами вскочил, и его чашка полетела на пол. Кора в страхе поежилась.

– Полегче, – посоветовал Фаради. – Лорд Эшуорт, у вас очень нервный друг.

Беллами стремительно расхаживал по комнате, ероша волосы. Каждый его шаг отмечался злобным ругательством.

Фаради же, откинувшись на спинку стула, бесстрастно наблюдал за ним. Наконец добавил:

– Признайте, что это вполне логично. Все считали, что в ту ночь Лео будет с вами. А мы с вами очень похожи. Негодяям не нужны были деньги. Только кровь.

Рис нахмурился:

– Все равно вы не можете быть уверены…

– Лео был уверен.

– В чем? – Беллами замер как вкопанный.

– Лео сказал: «…передайте Джулиану», – пояснил Фаради и нервно откашлялся. – Это были его последние слова, и он повторил их дважды. Очень отчетливо: «Передайте Джулиану». Как вы считаете, почему я дал мисс Данн ваш адрес?!

– О Боже! – Медленно опустившись на подоконник, Беллами закрыл лицо руками. – Я так и знал! Знал, что виновен в его смерти. – Его голос сорвался. – Как теперь я покажусь Лили на глаза?!

– Если вам дорога ее безопасность, – посоветовал Фаради, – лучше держаться от нее как можно дальше. Лео никогда не умел выбирать себе друзей и знакомых. Вот что получается, когда хочешь основать клуб и открываешь его двери первому встречному.

Рис пристально посмотрел на хозяина:

– Если все это правда, то почему же вы не дождались возвращения Коры? Почему не поехали с ней в дом Беллами? Почему трусливо сбежали и бросили Лео одного?

– Да, почему? – вставил Беллами.

Фаради потупился:

– Не знаю… Полагаю, я запаниковал.

– Чего же вы боялись?

– Вопросов. Подозрений. Того, что меня найдут рядом с мертвецом.

– Но если ваша история правдива… – начал Рис.

– Да, если, – подчеркнул Беллами.

– Если ваша история правдива, вам нечего бояться расследования, – закончил Рис. – Не говоря уже о том… Интересно, как вы добрались до экипажа со сломанным бедром?

– Я… я полз, – признался Фаради, поморщившись.

Что-то в его словах было не так. Он тащился со сломанным бедром и в вышитом золотом жилете по грязи и пыли Уайтчепела вместо того, чтобы ждать помощи?

Фаради выдержал скептический взгляд Риса.

– Я же сказал, что запаниковал и… – Он медленно выдохнул. – Я знал, что он все равно умрет. И не хотел видеть, как он умирает. Просто не мог.

– И поэтому оставили его умирать в одиночестве, – выдавил Беллами. – В темном грязном переулке, в обществе шлюхи.

Фаради взял чашку и пристально в нее уставился.

– Знаете, я думаю, что на сегодня с меня хватит вашего общества. Мисс Данн, ваше прелестное личико осветило мою унылую комнату. Все это было прекрасно, но я должен просить вас уйти.

– Ты лживый ублюдок! – рявкнул Беллами. – Я с места не двинусь, пока не скажешь правду! Мне нужны ответы!

Фаради дернулся как от укола.

– Я дал вам ответы. Очень много. Могу дать еще. Имена моих родителей – Джейсон и Эммелин Фаради. Где я родился? В Йоркшире. Где получил образование? В Харроу и Кембридже. Я готов до утра давать честные ответы на подобные вопросы. А вы, Беллами?…

– Моя история не имеет со всем этим ничего общего, – пробурчал тот.

– А вот я подозреваю, что имеет. И я заслуживаю того, чтобы услышать правду. Ведь последние месяцы я отлеживался в постели по вашей вине…

В комнате воцарилось напряженное молчание. Беллами тронул Риса за плечо и кивком указал в угол комнаты. Рис понял намек и, встав, отошел вместе с приятелем.

– Что? – спросил он.

– Пора применить грубую силу, – шепнул Беллами.

– Ради всего святого!.. Он уже искалечен!

– Но вы же видите, что он лжет.

– Подозреваю, что он просто не говорит всей правды.

– Называйте это как хотите, но он что-то утаивает. А если ударить его посильнее, то выбьем все секреты.

– Возможно, – холодно ответил Рис. – А если я ударю посильнее вас, то выбью ваши. – Он дал Беллами несколько минут, чтобы осознать сказанное, потом добавил: – Но я не намерен это делать. Я не громила, и мне напомнили об этом недавно.

Напомнила та, о которой он все больше тосковал с каждой прошедшей минутой.

– Черт побери, Эшуорт, но Лео…

– Лео, – перебил Рис, – не хотел бы, чтобы я ударил больного. Я в этом уверен.

– Тогда я это сделаю.

– Не позволю. – Рис положил руку на плечо Беллами и стал медленно сжимать пальцы, пока не удостоверился, что его поняли.

– Мистер Беллами! – окликнул гостя Фаради. Он с трудом поднялся, опираясь на подлокотники. – Уверяю, я помог вам всем, сделал все, что в моих силах. А если хотите найти убийц Лео, то вы должны задать себе один вопрос.

– В самом деле? – отозвался Беллами. – И какой именно?

– Скажите, кто желает вашей смерти?

– Кто желает моей смерти? – пробормотал Беллами, забившись в угол экипажа. – Спросите лучше, кто не хочет моей смерти.

– Я не хочу. – Рис пожал плечами и честно добавил: – Впрочем, я скорее всего равнодушен к вашему существованию. – Он немного помолчал, потом вновь заговорил: – Вы, кажется, были в ту ночь с женщиной. С замужней леди, если я верно припоминаю. И именно по этой причине не пошли на матч. Как ее звали?

– Корнелия. Леди Корнелия Хайтауэр. Но если бы ее муж вознамерился убить всех любовников леди, то мне пришлось бы стоять в конце очень длинной очереди. Нет, это не он. Но есть другие…

– Другие ревнивые мужья? Или другие враги?

– И то и другое. А вам-то какое дело?

– Полагаю, что никакого. Так куда мы сейчас едем?

– Я – в Лондон. Попробую все же кое-что выяснить.

– Как насчет девушки? – спросил Рис. – Больше я не смогу ее опекать.

Он решил, что тоже поедет в Лондон. Встретится с поверенным, отдаст распоряжения относительно поместья и выделит пенсию Джорджу Лейну. А потом подумает, что делать дальше. Возможно, опять армия. Он может выкупить свой патент. И для него всегда найдется работа наемника. Сейчас Англия не воюет, но в мире всегда кому-то нужно уничтожить что-то. И лучше уехать как можно дальше. Если между ним и Мередит окажется океан, эта жгучая боль в груди немного утихнет.

– Прошу вас не говорить обо мне так, словно я нахожусь в другом месте, – заявила Кора, обхватив плечи руками. – И теперь, когда вы нашли мистера Фаради, я вольна делать все, что захочу. А я хочу вернуться в «Три гончие».

– Но почему? – удивился Беллами.

– Мне нравится работать в гостинице. Нравятся жители деревни, и я им нравлюсь. Там я была счастлива.

Экипаж сделал резкий поворот, и все едва не повалились на сиденья.

– Все дело в Гидеоне Майлзе, не так ли? – спросил Беллами.

– Не совсем, – пробормотала девушка, краснея. – Но отчасти вы правы.

– Ничем хорошим это не закончится. Майлз – мелкий контрабандист, – проворчал Рис.

– Но я ему небезразлична, милорд Сент-Мор. В Бакли-ин-зе-Мур и вы, сэр, кое-кому небезразличны. Хотите вернуться?

Рис вздохнул и отвернулся к окну. Экипаж свернул с прибрежной дороги. И он в последний раз увидел величественные корнуэльские утесы.

Когда же экипаж стал медленно подниматься на главную дорогу, Рис пробормотал:

– Дело не в том, хочу ли я вернуться или нет. – Он уперся сапогом в противоположное сиденье, чтобы не потерять равновесие. – Главное – чтобы было лучше для всех.

– Совершенно верно, – согласился Беллами. – Послушай, Кора… Прекрасно, что ты хочешь изменить свою жизнь. Но выбери себе подходящего мужчину. Такой подлец, как Майлз, не принесет тебе ничего, кроме горя. Поверь, я по опыту знаю. Я совершил множество грехов, и теперь кто-то хочет убить меня. А Майлз… Я не хотел бы такого поклонника ни для одной дамы, особенно для той, которую действительно… – Он вдруг умолк.

– Беллами пытается сказать, что если бы Гидеон Майлз действительно любил вас, Кора, то наверняка оставил бы в покое.

– Какая чушь! – фыркнула девушка. – Какой трусливый вздор!!!

– Трусливый?! – хором воскликнули мужчины.

– Возможно, Гидеон сделал что-то дурное. Но почему человек не может измениться? Изменилась же я! Я больше не шлюха. И никогда ей не буду. Хочу вести честную жизнь. Может быть, Гидеон желает того же. А вы, милорд… «Если бы он действительно любил вас, наверняка оставил бы в покое», – передразнила она Риса. – Если он действительно любит меня, наверняка останется со мной. И сделает все, чтобы мы были вместе!

Рис в изумлении уставился на Кору. Неужели это та самая девушка, которая трепетала в его присутствии всего несколько недель назад? Он не был уверен, что Гидеон намерен начать честную жизнь. Но Кора уж точно никогда не вернется к прежнему занятию. Эта девушка узнала себе цену. Что ж, прекрасно! Вероятно, она изменилась благодаря влиянию Мередит. Мерри-то знает, как вернуть людям уверенность в себе.

Возможно, Кора права и он действительно трус. Там, в Девоншире, жила женщина, которая любила его. Любила настолько, что когда-то спасла от верной смерти, а следующие четырнадцать лет одна справлялась с последствиями своего поступка. Заботилась об отце и обо всей деревне. И сделала бы то же самое снова.

Конечно, именно это пугало его. И как не пугать? Ведь трагедия в конюшне связана с ним. Но произошло это потому, что его, Риса, любили. Мередит считала, что спасение его жизни стоит любых жертв. И если он хотел быть с ней, то следовало бы найти в себе мужество согласиться с этим. О Боже! И он ведь искренне считал, что ему крайне трудно принять от нее в подарок бритвенный прибор!

Он никогда не уклонялся от сражений, но от любви бежал так, словно за ним гнались демоны.

Боль в груди усилилась. И он не мог понять, почему любовь женщины может так сильно ранить.

И тут экипаж резко дернулся.

– Что это? – спросила Кора, услышав громкое щелканье кнута.

Рис прислушался.

– Не знаю…

Он услышал, как кричит на лошадей кучер, пытавшийся справиться с упряжкой. А экипаж трясся, как в лихорадке. Их снова тряхнуло – еще сильнее, чем в прошлый раз. Рис едва не упал, когда экипаж вдруг остановился.

– Может, нам лучше прогуляться? – спросил Беллами.

Рис пожал плечами:

– Да, пожалуй…

Но они не успели выйти. Экипаж с тихим зловещим скрипом снова покатился.

Покатился назад.

Второй раз за неделю Мередит проспала до полудня. К счастью, в гостинице не было постояльцев, а местным жителям вряд ли потребовался завтрак. Но если и потребуется… Пусть учатся терпеть.

Когда она наконец собралась с силами, чтобы умыться, одеться и спуститься вниз, к ее изумлению, оказалось, что в таверне полно мужчин. И все они собрались вокруг грифельной доски, прикрепленной к стене, и о чем-то горячо спорили.

Деррил, стоявший на стуле, выглядел так, словно собирался защищать и доску, и собственную жизнь не чем иным, как палочкой мела.

– Итак, джентльмены…

– Выигрыш мой, – настаивал Скиннер, ударяя себя в грудь. – Я ставил на пять недель. Никто не ставил на больший срок.

– Но прошло больше пяти недель, верно? – возразил Хэролд Симонс. – Разве ты выиграл? Не считается! Тьюкс, отменяй пари и считай, что победителей нет.

Мередит не верила своим ушам. После всего, что случилось вчера, они собрались здесь, чтобы спорить из-за какого-то дурацкого пари?

Став за стойку, она сунула в рот два пальца и пронзительно свистнула, призывая к молчанию.

Когда же все головы повернулись в ее сторону, она осведомилась:

– Какого черта? Что вы делаете здесь?

Скиннер пожал плечами:

– Поскольку лорд Эшуорт покинул деревню… нужно уладить вопрос с пари.

Кровь бросилась в лицо Мередит. Дрожащими руками она выхватила из-под стойки мокрую губку и бросила в Деррила. Губка попала ему в плечо, и парень вскрикнул от неожиданности.

– Немедленно вытри доску, – приказала Мерри.

Деррил повиновался. Мужчины молча за ним наблюдали.

– А теперь убирайтесь! «Три гончие» закрыты до моих последующих распоряжений!

Мужчины не подчинились.

– Вон! – завопила Мередит, указывая на дверь. – Немедленно!!!

Бедняги, ворча и толкаясь, потянулись к двери. Но встревоженный голос Деррила перекрыл шум:

– Это временно, джентльмены! Не сбрасывайте со счетов «Трех гончих»! Мы в два счета приведем в порядок это место, я и миссис Мэддокс! И снова будем обслуживать клиентов!

– Не давай за меня обещаний, Деррил, – проворчала Мередит. – Лучше иди на конюшню. Там наверняка потребуется вычистить стойла, если ты в настроении убирать навоз.

– Да-да, миссис Мэддокс. – Деррил заспешил к двери, явно решив не оскорбляться. – Понимаю, что тут все выглядит ужасно, но мы это исправим. В конце концов, все к лучшему. Вы верно сказали: мужчины приходят и уходят, но дорога всегда остается. И гостиница – тоже. У нас всегда останутся «Три гончие». Это наш дом.

– Спасибо, Деррил. – Конечно, намерения Деррила были самыми благими, но его слова не слишком ее утешили. Больше гостиница не казалась ей домом. – А теперь… Если не возражаешь, я хотела бы остаться одна.