Текст книги "Рождение машин. Неизвестная история кибернетики"

II

Киборга можно было использовать не только в космосе, но и на Земле. Разумеется, военные увлеклись этой идеей, и этот интерес обратил себе на пользу Ральф Мошер, инженер компании General Electric. Он получал миллионы долларов с финансирования исследований слияния человека и машины – сначала от ВВС, потом от армии и, наконец, от военно-морского флота.

Полоса удачи Мошера началась еще в 1955 году, когда General Electric, совместно с комиссией по атомной энергии и военно-воздушными силами, приступила к разработке экспериментальных атомных авиационных двигателей по программе ядерных силовых установок. General Electric имела два экспериментальных проекта газотурбинных двигателей, которые приводились в действие гигантскими экспериментальными реакторами, установленными на железнодорожных вагонах, чтобы их можно было перемещать в отдаленные районы испытаний[232]232
  456th Fighter Interceptor Squadron, «An Airfield without a Runway», текст по ссылке: http://www.456fis.org/AN_ AIRFIELD_WITHOUT_A_RUNWAY.htm


[Закрыть].

ВВС США уже анонсировали новый сверхдальний бомбардировщик В‐72, заявив его как атомный самолет, способный лететь в течение нескольких недель на гораздо больших, чем раньше, высотах[233]233
  Видео «Discovery Channel: Nuclear Airplane – Part 1», Discovery Channel episode «The Atomic Bomber», доступно по ссылке: https://youtu.be/xb7uZQ1_n4w


[Закрыть]. Самой большой проблемой оказалась защита экипажа и инженеров воздушного судна от излучения бортового реактора. Экспериментальный испытательный самолет был оснащен экранированным свинцом отсеком экипажа с освинцованными стеклами толщиной в 25 сантиметров. Предполагалось, что в полете реактор будет охлаждаться потоком воздуха, проходящим через двигатель, а это делало техническое обслуживание воздушных судов на земле огромной инженерной задачей.

Исследования General Electric показали, что для обслуживания судна потребуются манипуляторы, простые радиоуправляемые клешни, достаточно ловкие, чтобы повернуть винты, подогнать части и собрать компоненты в среде с высоким уровнем радиации. В 1958 году General Electric обратилась за помощью к одному из лучших своих инженеров. Мошер в то время работал на заводе в Скенектади в восточной части Нью-Йорка, том самом заводе, вдохновившем Курта Воннегута на роман «Механическое пианино».

У людей лучше получалось формулировать вопросы, выявлять актуальности и реагировать на непредвиденные потребности; машины же лучше справлялись с хранением и получением больших объемов информации.

Мошер, как и Воннегут, был знаком с кибернетическими идеями Винера, но воспринял их по-своему. «Я понял, что после некоторой критической точки усовершенствований механическая ловкость добавляет совсем немного производительности манипулятора», – вспоминал Мошер. Он задался вопросом, почему там, где люди были настолько эффективны, роботы, даже управляемые людьми, оставались неуклюжими. «В скором времени это стало очевидно. Оператор манипулятора был лишен того, что составляло его повседневный опыт: тактильное ощущение»[234]234
  See James R. Berry, «I Was an 18-Foot Robot», Popular Mechanics, October 1965, 202.


[Закрыть].

Отсутствовала обратная связь. Мошер понял, что для датчиков силы в костях и мышцах тела существенное значение играло кинестетическое ощущение. Человек мог открыть дверь в темноте потому, что он чувствовал дверную ручку, ее поворот и тут же ощущал движение открывающейся двери. Робот вполне мог вырвать дверь из рамы, не ощущая этого движения. Так Мошер придумал идею обратной связи для высокопроизводительных роботов. «Устройство, обладающее свойствами обратной связи и кинестетическим восприятием, может быть описано как кибернетическая антропоморфная машина», – писал он в журнале Scientific American[235]235
  Ralph S. Mosher, «Industrial Manipulators», Scientific American 211, no. 4 (October 1964): 88–96.


[Закрыть]. Труднопроизносимое название быстро сократили до КАМ (Кибернетическая антропоморфная машина. – Прим. перев.). Результаты были потрясающими. Полученное машинами осязание творило чудеса. «Мы не просто сделали лучший манипулятор, – сказал Мошер о новых КАМ. – Настройка тактильного ощущения создала совершенно новый вид робота»[236]236
  Berry, «I Was an 18-Foot Robot», 202.


[Закрыть].

Результатом стал Разнорабочий – пара мощных механических рук, немного длиннее, чем человеческие руки, но с аналогичной структурой: плечевыми и локтевыми суставами, клешнями с двумя пальцами, подвижными в запястьях. Каждая рука могла производить десять различных движений в трехмерном пространстве. Два манипулятора торчали из черного ящика, к которому тянулись связки гидравлических шлангов. От локтя и ниже «руки» были сделаны из черной стали, а «бицепсы» покрывал толстый слой черной резины. Клешни получились очень ловкими: клешня могла подобрать тонкий молоток и ударить им по гвоздю, торчащему из куска дерева, который держала другая механическая рука.

Манипулятором управлял человек в специальном костюме, по сути экзоскелете. Это был эквивалент интерфейса между человеком и машиной, то, что позже инженеры General Electric назвали экзоскелетной ведущей станцией. «Для метода кибернетического управления требуется экзоскелетная ведущая станция, которая будет очень точно согласована в пространстве с оператором», – гласил итоговый отчет для армии[237]237
  Ralph S. Mosher, Applying Force Feedback Servomechanism Technology to Mobility Problems, contract no. DAAE 07–72-C‐0109, Technical Report 11768 (LL 144) (Warren, MI: US Army Tank-Automotive Command, 1973), 26.


[Закрыть].

Гидравлические клешни в точности имитировали действия рук человека. Человек, в свою очередь, получал тактильную обратную связь за счет соединения машины с человеческими сенсорными и моторными системами. «Ведущей» станцией костюм назвали потому, что машина была ведомой, она просто следовала за движениями человека. Инженеры надеялись, что движения машины станут естественными, так как оператору больше не нужно думать о том, как управлять машиной. Экзоскелет воплощал «слияние человека и машины, в котором используются сильные стороны обоих»[238]238
  Ralph S. Mosher, Handyman to Hardiman, SAE Technical Paper 670088 (Warrendale, PA: Society of Automotive Engineers, 1967), 4.


[Закрыть].

Разнорабочий был разработан для ВВС, его задачей была работа с «горячим» радиационным материалом внутри лаборатории двигателей, которая создавала экспериментальный атомный бомбардировщик. Но General Electric, стремясь заручиться поддержкой СМИ, продемонстрировала манипулятор более мирным способом. На дебютной пресс-конференции Мошер, облаченный в ведущую стойку, крутил железными клешнями хула-хуп, а две маленькие девочки в красивых платьях смотрели на это в полном восторге. Life изобразил манипулятор как две стальные клешни, которые помогали надеть пальто привлекательной брюнетке. Чуть поодаль стоял улыбающийся Мошер, облаченный в ведущую стойку[239]239
  Mosher, «Industrial Manipulators», 88–96.


[Закрыть].

В 1961 году Джон Ф. Кеннеди прекратил программу ВВС по разработке атомного бомбардировщика и начал войну во Вьетнаме. ВВС прекратили сотрудничать с Мошером, зато начала армия. В начале 1960-х годов армия столкнулась с неожиданными тактическими проблемами во Вьетнаме – танки, грузовики и артиллерийские орудия оказались слишком громоздкими для войны в джунглях. Только пехотинцы и мулы могли перемещаться по узким тропам, крутым ухабистым дорогам, густым лесам, болотам и рисовым полям. Пользуясь этим, Вьетконг наносил удары из засады именно в этих отдаленных местах, а затем быстро отступал. Армия США терпела поражение, и на помощь ей пришел Разнорабочий General Electric.

Пока летчики мечтали о ядерных двигателях и космических полетах, моряки совершенствовали подводные лодки и авианосцы, пехотинцы по-прежнему месили грязь. Причина была проста: воздух и море были предсказуемыми и постоянными средами перемещения, пересеченная же местность предлагала бесконечное разнообразие, поэтому автономное управление кораблями и самолетами было гораздо проще. General Electric пообещала найти решение этой головоломки и создать гигантскую шагающую машину для войны в джунглях, «выгодный симбиоз человека и машины»[240]240
  Mosher, Applying Force Feedback, 7.


[Закрыть]. Чиновники командования мотострелковых и бронетанковых частей армии США поставили цель – экипировать пехоту броней и тяжелой техникой, но так, чтобы она при этом сохраняла свою высокую мобильность и универсальность.

Нетривиальной задачей оказалось отбалансировать шагающую машину, поэтому лаборатория мобильности систем провела эксперимент, чтобы проверить, может ли гигантский двуногий шагающий танк сохранять равновесие[241]241
  Там же.


[Закрыть]. В результате появилось специальное устройство, имитирующее опорно-двигательный аппарат человека или животного, – педипулятор[242]242
  Увидеть видеозапись испытаний экспериментальной машины «Walking Machine in U.S.A. 1966», British Pathé можно по ссылке: http://www.britishpathe.com/video/walking-machine-in-u-s-a


[Закрыть].

Экспериментальный педипулятор, построенный в 1964 году, выглядел как маленькая, чуть больше телефонной будки, каюта с большим окном, повисшая между двумя тонкими ножками на высоте почти 20 метров. Некоторые люди отказывались испытывать бипед, как его назвали, из-за акрофобии[243]243
  Mosher, Handyman to Hardiman, 8.


[Закрыть]. Спустя тринадцать лет образ этой машины использовали создатели фильма «Звездные войны».

Репортер из Popular Mechanics решился на тест-драйв бипеда. Инженеры General Electric помогли ему подняться в кабину водителя, показали ножную панель управления, похожую на скейтборд, зафиксировали его тело между двумя планками, а затем запустили машину: «С громким вздохом гидравлических клапанов автомат, которым я управлял, ожил», – делился впечатлениями репортер. Без практики в балансировании гигантского бипеда, репортер встал слишком далеко вперед на поворотной доске: «Используя пальцы ног как рычаги, я отчаянно пытался остановить наш стремительный шаг и качнуться назад. Реакция робота была столь же быстра, сколь агрессивна. С пронзительным воплем клапанов автомат содрогнулся, остановился, а затем быстро бросился назад. Прежде чем я успел среагировать, он упал вниз на пятки с такой силой, что загремел каждый болт в его теле»[244]244
  Berry, «I Was an 18-Foot Robot», 118.


[Закрыть].

К счастью для тестировщика, экспериментальный бипед был прикреплен к рельсам и не мог ни ходить, ни опрокинуться. Его задача состояла в том, чтобы проверить баланс гигантского человеческого усилителя. Репортер Popular Mechanics быстро научился управлять им и вскоре выделывал па, «такие же диковинные, как новомодные танцы на дискотеке». Балансировка бипеда, в конце концов, оказалась не такой уж и сложной задачей.

Программное обеспечение никогда не работает на 100 % верно, оно никогда не бывает идеальным. Следовательно, мутация программ вполне реальна.

Еще во время работы по контракту ВВС Мошер начал остро осознавать ограниченность робототехники. «По сравнению с универсальностью человека, – понял он, – машина может быть запрограммирована только на ограниченный круг задач». Работая для армии, он пришел к выводу, что строить машину, которая могла бы самостоятельно ходить по песку, грязи, камням и пробираться по лесу, непрактично. Машины были хороши для неизменных повторяющихся действий, к которым не относилась прогулка по пересеченной местности, где каждый шаг несколько отличался от предыдущего. Перемещение в таких условиях было слишком сложной задачей для микропроцессоров того времени. Однако Мошер не отказывался от роботов: «Но это может сделать человек, а значит, если вы соедините мозг человека и силу машины, сможет сделать и машина»[245]245
  Robert A. Freitas Jr., «The Birth of the Cyborg», in Robotics (New York: Omni Publications International, 1985), 151.


[Закрыть].

Кибернетические механизмы обладали рядом преимуществ перед традиционными машинами: эффективная человеко-машинная интеграция устраняла рычаги, педали тормоза и сцепления, необходимость писать программный код, они требовали небольшой подготовки оператора, а обратная связь уменьшала риски. В итоге кибернетические машины позволяли операторам сосредоточиться на своей основной задаче. «Оператор может реагировать самым естественным образом, подсознательно считая машину частью самого себя», – сказал Мошер транспортным военным экспертам в Мичигане[246]246
  Там же, 150.


[Закрыть].

Армия хотела получить интеллектуальную броню, по сути превращающую солдат в ходячий танк. Когда эксперименты с ограниченным движением педипулятора были завершены, General Electric послала в армию два преисполненных восторга отчета: люди действительно могли уравновешивать машину, быстро и точно позиционировать ее в пространстве, кроме того, управлять новым механизмом оказалось очень просто[247]247
  Ralph S. Mosher, J. S. Fleszar, and P. F. Croshaw, «Test and Evaluation of the Limited-Motion Pedipulator», AD 0637681 (Ft. Belvoir: Defense Technical Information Center, 1966).


[Закрыть].

Педипулятор впечатлил сотрудников Управления автобронетанковой техники, но Министерство обороны беспокоилось о том, что бипед могут сбить с ног во время боя в лесных условиях с помощью весьма примитивных средств, а упав, он не сможет самостоятельно встать на ноги. Поэтому армия решила финансировать четырехногие шагающие машины. Квадропед был устойчивее и ниже, поэтому легче продвигался в подлеске джунглей, а четыре ноги могли нести большую нагрузку, чем две[248]248
  See Berry, «I Was an 18-Foot Robot», 118.


[Закрыть]. Кроме того, квадропеды были интуитивно понятнее офицерам кавалерии.

Незадолго до Рождества 1969 года в захламленной машинной мастерской инженеры General Electric соорудили 3-метровое вьючное животное весом 1350 килограммов и назвали его «ходячий грузовик». Прочный каркас машины был изготовлен из алюминиевых балок. Объемные гидравлические мышцы передавали мощность на четыре лапы. У каждой лапы были: тазобедренный сустав, бедро, прочный коленный сустав, икры и маленькие ступни без голеностопного сустава. Бедра могли двигаться во всех направлениях, колени ходили только вперед-назад.

Ходячий грузовик был продолжением тела человека. Оператор поднимался в живот машины по небольшой раздвижной лестнице, размещался внутри скелета, помещая ноги в металлические стремена, в руки брал два джойстика управления оружием с ручками и несколькими гашетками. Затем наездник запускал бензиновый двигатель мощностью 90 лошадиных сил, который через сложную сеть трубок, датчиков и клапанов накачивал гидравлическую жидкость в тело и ноги киборга, и высокое давление вдыхало в него жизнь. Когда всадник поднимал правую ногу, машина поднимала правую заднюю лапу. Когда он поворачивал левое предплечье, машина поворачивала левую переднюю лапу.

Управление четвероногой машиной было менее интуитивно понятным, чем управление экспериментальным бипедом; чтобы научиться управлять квадропедом, требовалось около десяти часов. Испытания показали, что ходячий грузовик может идти там, где колесные транспортные средства пройти не могли – через поваленные деревья и скалы, – правда, медленно, со скоростью примерно 8 километров в час. Человек, усиленный машиной, мог одной рукой отбросить 680-килограммовый камень с пути, вытащить из грязи джип или подтолкнуть небольшой военный автомобиль. Металлический зверь мог ходить вперед и назад и даже балансировать на двух ногах. «Что три метра ростом, ходит на четырех ногах и пьет бензин?» – игриво спрашивала General Electric в рекламном объявлении.

Несмотря на свои размеры и мощь, квадропед не был неотесанным чудовищем. У киборга была встроенная обратная тактильная связь. Оператор мог чувствовать то же, что «чувствовал» мурлыкающий автомобиль. Когда алюминиевая лапа касалась земли, он чувствовал через датчики, как тяжелые ноги в стременах упираются в поверхность. Машине подарили «великую нежность», как провозгласил один телевизионный документальный фильм[249]249
  Запись кибернетической шагающей машины в действии «GE Walking Truck – Cybernetic Anthropomorphous Machine (CAM) 1969» можно найти по ссылке: http://youtu. be/ZMGCFLEYakM


[Закрыть]. General Electric продемонстрировала тактильные способности киборга – он наступил на светящуюся лампочку, покоящуюся на красной подушке, заметно надавил на нее, но не раздавил стекло. Так же просто, одним поворотом запястья, машина могла откинуть 175-килограммовые шпалы, как будто это были зубочистки.

Основной движущей силой аппарата был инженер, машина только усиливала его движения. Мошер рассказывал, что если хорошо напрактиковаться управлять квадропедом, оператор «начинает чувствовать его так, как если бы механические ноги были его собственными». Вот насколько ему было удобно: «Представьте, что вы ползаете по земле на четвереньках, но обладаете невероятной силой»[250]250
  Freitas, «Birth of the Cyborg», 152.


[Закрыть].

Однако эксплуатация ходячего грузовика оказалась сложнее, чем рассчитывали инженеры, в основном потому, что его задние лапы были не видны водителю. Прогулка на машине отнимала много сил, сосредоточиться становилось трудно уже через пятнадцать минут. Еще одна проблема заключалась в том, что большие объемы гидравлической жидкости машины требовали внешнего подвода, но во вьетнамском подлеске некуда было подключить гидравлику. Рекламные плакаты компании General Electric, с колонной четвероногих машин, скачущих через ручей в джунглях под гигантскими тропическими деревьями, обещали невыполнимое. Управление автобронетанковой техники было разочаровано, и новых кибернетических ходящих машин больше не строили[251]251
  «The Fabulous Walking Truck», Popular Science 194 (March 1969): 76–79.


[Закрыть].

С постмодернистской точки зрения киборг освобождал общество от неверных ценностей: патриархата, империализма, капитализма и даже милитаризма.

Работа General Electric снова подняла философские вопросы. Различие между человеческим и автоматическим управлением становилось все менее уловимым[252]252
  Mosher, Handyman to Hardiman, 2.


[Закрыть]. Для Мошера, например, обычная рукоятка садовой лопаты была кибернетической антропоморфной машиной, поскольку расширяла возможности человеческого тела. «Это простое устройство – КАМ!» – писал он о лопате, возбужденный этим фундаментальным пониманием[253]253
  Там же, 5.


[Закрыть]. Лопата, как и резец скульптора Росса Эшби, прекрасно продолжала руку пользователя, функционально становясь частью тела оператора. Однако более сложные механизмы, например подъемные краны, нарушали этот союз, отстраняя оператора от «непрерывной сенсорной оценки».

Для оптимального управления пользователю нужно чувствовать силу, поверхность, положение, скорость и направление манипуляций, а не только видеть стрелу крана из удаленной кабины. Управление краном аналогично попыткам поймать мяч, ориентируясь на отражение в зеркале, то есть трудно и неудобно. Управлять кибернетической машиной было все равно что стать усиленной версией самого себя, просто поймать мяч – все равно что стать космическим кораблем или телевизионной сетью.

В ноябре 1965 года General Electric собрала в одной машине все сделанные ранее открытия и создала полностью функциональный экзоскелет для тяжелой нагрузки. Его устройство можно увидеть в эпизоде фантастического фильма ужасов 1986 года «Чужие», когда Сигурни Уивер побеждает инопланетянина в экзоскелете мощного погрузчика. Джеймс Кэмерон скопировал эту машину с экзоскелета General Electric.

Мощный погрузчик назывался «Хардиман» (где «-ман» – сокращение от «манипулятор»). Финансировали разработку этой экстравагантной машины управление ВМС и лаборатория армии США. Она была разработана для переноски тяжелых вещей в экстремальных ситуациях: загрузка снарядов под крылья истребителей, подводное конструирование, а также ручной труд во время космических путешествий. Компания делала экзоскелеты различных размеров, от погрузчиков ростом с человека до 15-метровых великанов. Сила воздействия манипуляторов машины и информация о ее положении в пространстве подстраивались под восприятие человека-оператора масляными гидравлическими сервоприводами с давлением в 20,5 мегапаскаля.

Руки экзоскелета были установлены на талии, так проще было работать с тяжелыми грузами, и конструкция получалась прочнее. «Задачи по переноске грузов, такие как ходьба, поднятие, восхождение, толкание и перетягивание, могут быть выполнены с грузом весом до 680 килограммов», – прозаично писала General Electric[254]254
  Там же, 10.


[Закрыть]. Отношение веса груза к поступаемой на датчики оператора нагрузке было 25 к 1, так что человек, поднимая 680 килограммов, ощущал только 27 из них. Руки оператора защищались ведомым корпусом.

Компания планировала завершить экзоскелет через год, весной 1968 года[255]255
  Там же, 10–11.


[Закрыть]. Но военные спонсоры не поверили в эти оптимистичные сроки и отказались от финансирования, работа General Electric не была завершена. По спецификации была построена только одна рука с девятью суставами[256]256
  Bruce R. Fick and John B. Makinson, Final Report on Hardiman I Prototype for Machine Augmentation of Human Strength and Endurance, ONR contract no. N 00014–66-C 0051 (Philadelphia: General Electric, 1971).


[Закрыть]. «Хардиман» стал еще одним проектом, который провалился на начальном этапе.

Но Мошера не так-то просто было сломить, он уже думал о следующих шагах. «Нет причин, по которым оператор непременно должен быть внутри КАМ. Можно связать их по радио»[257]257
  Berry, «I Was an 18-Foot Robot», 66.


[Закрыть].

В конце 1950-х и начале 1960-х годов главным поставщиком электроники для АНБ, Министерства обороны и НАСА была корпорация Philco. В компании быстро поняли, что отправлять человека-оператора в космос или глубины моря было слишком сложно и дорого, не важно, использовались машинные модификации или нет[258]258
  Freitas, «Birth of the Cyborg», 159.


[Закрыть]. Вместо этого Уильям Брэдли и его коллеги предложили построить дистанционно управляемого киборга. Рубкой управления служил макет внутренней части космической капсулы или подводной лодки. Инженеры Philco использовали сложные датчики, запись звука и тактильных ощущений в реальном времени, чтобы оператор мог «видеть», «слышать» и «чувствовать» движения удаленной руки[259]259
  Walter Troy Spencer, «Not Robots, They’re Cyborgs», New York Times, December 14, 1969.


[Закрыть]. Идея дистанционно управляемых роботов была не новой, новым было дистанционное присутствие.

В 1961 году два инженера Philco – Чарльз Комео и Джеймс Брайан – опубликовали первые результаты. Они построили бинокулярный наголовный дисплей, назвав его «Хэдсайт». Основная идея была проста: связать камеры видеонаблюдения с установленным перед головой монитором. Шлем выглядел эффектно: гладкий черный кожаный чехол, с несколькими кабелями, извивающимися вниз по шее, с антенной на лбу и небольшим экраном перед глазами. Система Комео и Брайана использовала сферическое зеркало, расположенное прямо перед лицом пользователя, чтобы проецировать виртуальное 25-сантиметровое изображение, которое казалось удаленным от человека на полтора метра.

Телевизионная камера была привязана к устройству. Три сервопривода контролировали движения камеры в трех измерениях: вращение, кивок и наклон. Когда оператор поворачивал голову вверх или вниз, влево или вправо, камера поворачивалась на точно такой же угол. Когда наблюдатель запрокидывал голову, камера также наклонялась, поддерживая постоянный уровень горизонта. За счет всех этих манипуляций руки оператора оставались свободными.

Были, правда, и сложности. Одна из них заключалась в необходимости синхронизировать в пространстве камеру и дисплей. Если зритель смотрел в верхний правый угол, камера также должна смотреть в правый верхний в точно таком же направлении. Команда Philco создала вращающиеся магнитные поля вокруг шлема и камеры. Катушки, определяющие пространственное положение, чувствовали положение камеры и головы и выдавали точные координаты. Теперь голова зрителя и пространственное положение камеры совпадали. Если же между ними обнаруживалось несоответствие, двигатели фотокамеры включались и устраняли ошибку. Это была отрицательная обратная связь в действии.

Вторая проблема заключалась в значительной временной задержке. Когда оператор поворачивал голову, его поле зрения изменялось, и глаза быстро подстраивались. Камера видеонаблюдения должна была уловить движение, повернуться и сфокусироваться, но она не успевала за шлемом, и работа оператора становилась весьма утомительной. Позднейшие исследования на дисплеях в НАСА показали, что временные задержки длительностью более чем 15 миллисекунд вызывали головокружение и тошноту.

Тем не менее инженеры Philco убедились, что управлять камерой через шлем получалось точнее, чем джойстиком. Другой инженер, Стивен Мултон, установил камеру на крыше здания компании в Филадельфии. Когда он двигал головой, камера двигалась вместе с ним, транслируя городскую перспективу на наголовный дисплей. У зрителя складывалось ощущение, что он находится на вершине здания и осматривает город[260]260
  Halacy, Cyborg, 144.


[Закрыть].

Когда одетый в шлем Мултон, находясь в полной безопасности лаборатории Philco, наклонялся, глядя вниз, это было «в некотором роде жутко». Мултон начал исследовать возможности нового прибора и усилил искажение на скручивание в два раза. Когда зритель, носящий шлем, поворачивал голову на 30 градусов, камера на крыше поворачивалась в два раза дальше, на 60 градусов, что создавало у зрителя впечатление, что у него резиновая шея[261]261
  Marvin Minsky, «Telepresence», Omni 2, no. 9 (June 1980): 50.


[Закрыть].

С наголовными дисплеями можно было не только играть. Наиболее эффективной была «установка камеры в беспилотные летательные аппараты или ракеты». Тогда оператор, сидя на стуле за 400 километров от камеры, мог наводиться на цель из носовой части ракеты, летящей на двойной скорости звука, или наблюдать за ходом боя со стороны. «Зритель, находящийся дома на базе, в то же время находится в беспилотнике и может в полной безопасности обследовать отдаленные районы», – поясняли военные подрядчики. Это было не лишено смысла[262]262
  Charles P. Comeau and James S. Bryan, «Headsight Television System Provides Remote Surveillance», Electronics 34, no. 45 (November 10, 1961): 89.


[Закрыть]. С помощью дистанционной камеры можно было изучать космос или глубины океана, а также работать в радиоактивных зонах. В 1963 году Philco показала НАСА, как фирменный интерфейс визуального управления связал людей в Хьюстоне c компьютерами на борту космического корабля.

К 1965 году киборги захватили воображение общественности. Первая книга об этом явлении, «Киборг» Д. С. Гелеси, начинается с вопроса «Что такое человек?». В книге эволюционная ветвь идет от обычного человека к «сверхчеловеку», проводя аналогию между киборгом и сверхчеловеком Фридриха Ницше[263]263
  Halacy, Cyborg, 11.


[Закрыть]. Автор амбициозно заявлял, что миллионы лет эволюция человека зависела от природы, теперь же, в начале 1960-х годов, люди взяли этот процесс в свои руки.

«Участие в эволюции», по мнению Гелеси, означает, что теперь человек сам является активным фактором своего развития. Можно радикально изменить тело человека и адаптировать его к экстремальным условиям: герметично закрыть рот и нос и менять состав крови специальными аппаратами, чтобы он смог жить в безвоздушном пространстве. Или научить океанических водолазов дышать газами, отличными от воздуха, а то и просто водой[264]264
  Там же, 19.


[Закрыть]. На самом деле эти изменения были столь значительны, что речь шла уже не об эволюции, а о революции киборгов.

Воинственность человека создала примитивные системы «человек-машина» еще в древние времена – пещерных людей с дубинами, пикинеров, мечников и боевых пловцов. Особенно восхищали Гелеси средневековые воины: с копьем наперевес, сидя верхом на лошади, защищенный оболочкой кольчуги, рыцарь представлял собой «комплексное развитие военного киборга». Рыцарь изменил свое тело, добавив защитное покрытие, преобразовав руку в смертельное оружие и заменив свои собственные ноги гораздо более быстрыми.

Наука об обратных связях имеет такой привлекательный подтекст, что недисциплинированные умы могут попытаться объединить и связать непересекающиеся области знаний.

Взгляды Гелеси берут начало в глубоко модернистской вере в прогресс, твердой вере в то, что искусственные люди будут физически «превосходить естественного человека», будут сильны, здоровы и почти бессмертны: «Киборг будет жить не только лучше, он будет здоровее и проживет гораздо дольше». Жизнь будет продлена и облегчена с помощью керамических тазобедренных суставов, титановых костей, силиконовой груди, электронных мочевых пузырей, кардиостимуляторов, пластиковых роговиц и реалистичных механических рук.

Дэвид Рорвик, писавший научно-популярные статьи для Time и The New York Times, предсказывал рынок обмена частей тела на более долговечные, «если не бессмертные», механические запчасти. Люди с наследственной предрасположенностью к болезням сердца смогут превентивно пересадить себе пластмассовое сердце «и не рисковать жизнью с уязвимым насосом из плоти и крови»[265]265
  David M. Rorvik, As Man Becomes Machine: The Evolution of the Cyborg (New York: Doubleday, 1970), 16.


[Закрыть].

Многие неизлечимые дефекты смогут быть исправлены. После того как Сан-Франциско отпраздновал Лето любви, Рорвику пришла идея продавать «юношескую потенцию» без рецепта в медицинских учреждениях. Естественно, от искусственных органов выиграли бы инвалиды с ампутированными конечностями, их много возвращалось в то время с Вьетнамской войны. Человек будет отказываться от части своей старой личности, «чувствуя, что так он может быть создан заново», – предсказывал Рорвик. Нового человека «приварят к машинам, которые усилят его чувства, расширят его осознание, углубят его понимание самого себя и мира вокруг»[266]266
  Там же, 13.


[Закрыть].

Пока писатели предавались фантазиям, ученые забыли о киборгах. В 1970 году журнал Astronautics попросил Манфреда Клайнса написать еще одну статью о его оригинальной идее, рассказать о новых технологиях последнего десятилетия и о том, насколько ближе стал человек к космическим путешествиям.

Оказалось, что человек почти не продвинулся. Человеческий организм пока не умел использовать солнечный свет в качестве источника органической химической энергии «даже как растение». Автоматическая рециркуляция кислорода в крови оставалась невозможной, несмотря на все попытки исключить легкие из процесса дыхания и насыщать кровь кислородом непосредственно через имплантированный топливный элемент. И даже собственные системы регуляции организма до сих пор оставались «плавающими», нестабильными, неподвластными машинному управлению[267]267
  Gray, Cyborg Handbook, 36.


[Закрыть].

И без астронавтов-киборгов прошедшее десятилетие принесло огромный скачок в исследовании космоса: в 1961 году сначала первая обезьяна, шимпанзе по имени Хэм, а затем и первый человек совершили орбитальный полет. К середине 1960-х годов было сделано несколько облетов планет, и одна из миссий достигла Венеры. Советский Союз запустил спутник вокруг Луны. В конце десятилетия, 21 июля 1969 года, первые люди высадились на Луне, а через два года в космос улетела первая пилотируемая орбитальная обсерватория.

Прошло пятьдесят лет, а модификация людей для жизни в открытом космосе все еще остается несбыточной мечтой. «Существует странный технологический дисбаланс между стремительным развитием науки, инструментов человека и машин для проникновения в природу космоса и отсутствием прогресса в технологии киборгов», – с разочарованием отметил Клайнс в 1970 году[268]268
  Там же, 37.


[Закрыть]. По инструкции, перед посадкой на Луну астронавты должны были проспать восемь часов. Это обыденное действие также разочаровывало Клайнса: «Мы не знаем, почему человек должен спать». Машины не спят. И кибернетически спроектированные люди не должны спать. В этом было проявление человеческой слабости, человек уступал той машине, которую он сам же построил, чтобы забраться высоко в небо. «Если космический корабль имел бы такие глубоко непонятные потребности, он, разумеется, никогда бы не долетел до Луны!» Словно пытаясь унизить его еще сильнее после полного провала технологии киборгов, журнал Astronautics отказался публиковать статью Клайнса без объяснения причин.