Текст книги "Игры на брачном ложе"

– Я знаю, и это обстоятельство разрывает мне сердце. Я люблю вас, Мэллори, и ничего не могу с этим поделать. Я не могу смириться с тем, что навсегда потерял вас. Скажите, что в вашей душе еще сохранилась капля любви ко мне. Скажите, что вы не забыли наши встречи, наши признания, наши объятия…

– Я ничего не забыла, Майкл, но поймите, невозможно воскресить…

– Нет ничего невозможного, Мэллори! – перебил он ее. – Давайте уедем отсюда, убежим! Мы поселимся в Шотландии, в Уэльсе или даже еще дальше – в Канаде, в Америке! Там нас никто не найдет. Мы купим большое поместье, я окружу вас любовью и заботой. Вы будете счастливы, Мэллори!

– Вы с ума сошли, Майкл? Я не могу уехать отсюда…

– Но почему? Дайте только свое согласие, и я увезу вас из Грешем-Парка. На тракте нас ждет экипаж; уложите вещи, и мы уедем прямо сейчас!

Мэллори уже хотела сказать ему, что у нее нет ни малейшего желания покидать мужа, но тут дверь в гостиную резко распахнулась. Мэллори похолодела. На пороге стоял Адам. В его глазах горела ненависть, губы кривились в дьявольской улыбке.

– Я закончил дела раньше, чем предполагал, – холодно промолвил он, – вернулся домой, и что я вижу? Леди Грешем мило развлекается в мое отсутствие.

Адам был чернее тучи, Мэллори впервые видела его в таком состоянии. Его взгляд был устремлен на руки жены, которые все еще сжимал Майкл. Мэллори быстро высвободила их, а затем отпрянула от гостя.

– К нам неожиданно заехал майор Харгривс, – пролепетала она и почувствовала, что ее голос предательски дрожит. – Я ничего не знала о том, что он намерен нанести нам визит.

На скулах Адама заходили желваки.

– Как это предусмотрительно с его стороны, что он явился к нам в дом во второй половине дня, когда я был в отъезде, – язвительно заметил Адам. – Может быть, вы предварительно списались? Ты ничего не забыла мне рассказать, Мэллори?

– Нет, я не получала письма от Майкла, – сказала Мэллори.

Харгривс бросил на нее удивленный взгляд.

– Но я писал вам! До вас не дошло мое послание?

Мэллори покачала головой:

– Нет, Майкл.

Харгривс нахмурился.

– Но я уверен, что оно было доставлено вам.

– На почту нельзя полагаться, особенно в это время года, – небрежно заметил Адам.

Мэллори насторожилась. Она почувствовала, что муж что-то знает о письме Майкла, которое она так и не получила. Может быть, Адам перехватил его?

Однако у Мэллори не было времени размышлять на эту тему.

– Было письмо или его не было, не суть важно, – холодно заговорил Адам, пройдясь по комнате. – У нас есть более неотложные дела. Например, мы должны немедленно проводить гостя за дверь, навсегда распрощавшись с ним. – И он пронзил Майкла колючим взглядом. – Вы должны немедленно покинуть мой дом! Если вы не хотите, конечно, чтобы я избил вас за домогательства моей жены.

– Только попробуйте тронуть меня, – горделиво вскинув голову, сказал Майкл. – У меня крепкие кулаки!

Забыв о Мэллори, мужчины стали кружить по комнате, как два самца, сражающихся за первенство в стае. Они были похожи на волков, готовых перегрызть друг другу горло.

– Остановитесь! Никакой драки не будет! – вскричала Мэллори.

Однако они не обращали на нее никакого внимания.

– Я никуда не уеду отсюда, Грешем, – процедил Майкл, не сводя с противника исполненного ярости взгляда. – Во всяком случае, пока не выясню все обстоятельства, при которых Мэллори написала мне письмо.

– Какое еще письмо? – взревел Адам и обрушил свой гнев на жену. – Признавайся, ты писала ему?!

– Да, но только для того, чтобы расставить все точки над i, – пролепетала Мэллори, не на шутку испугавшись. – Чтобы попрощаться и закончить отношения, как ты и хотел.

– Ах, так это действительно вы заставили Мэллори прекратить общение со мной! Это была не ее инициатива, – вскипел Майкл. – Вы силой принудили ее расстаться со мной!

– Не забывайтесь, Харгривс! – осадил его Адам. – Вы давно уже не жених Мэллори. Она моя жена, и вам нет смысла продолжать общение.

– Это вы забыли о том, каким образом заманили Мэллори в ловушку и заставили ее выйти замуж за вас! Мне все известно! Я знаю, что вы намеренно скомпрометировали чужую невесту, которая носила траур по жениху, и устроили все так, что она вынуждена была вступить с вами в брак, чтобы спасти свое честное имя.

– Да как вы смеете! – воскликнул Адам, сжимая кулаки.

Майкл бросил взгляд на Мэллори.

– Признайтесь, он обольстил вас и заставил выйти за него замуж?

Мэллори покачала головой:

– Нет, вы ошибаетесь, Майкл. Все было по-другому.

– Этот человек всегда мечтал о вас, Мэллори, – мстительно поглядывая на Адама, продолжал Майкл. – Когда мы были уже обручены, он продолжал проявлять к вам интерес. Я видел это, но держал язык за зубами, потому что Грешем был другом вашей семьи и вы всегда относились к нему как к брату. Поэтому я решил не ссорить вас. Но как только я исчез с вашего горизонта, он воспользовался этим. Он втерся к вам в доверие, как змея, прокрался в вашу постель.

– Заткнись, скотина! – потеряв самообладание, взревел Адам. – Или я сейчас убью тебя!

– Вы слышали, Мэллори? Он ведет себя как негодяй, выражается как извозчик! Этот человек не достоин носить титул графа. Признайтесь, он силой удерживает вас рядом с собой? Он запугал вас?

– Нет, – замотав головой, ответила Мэллори. – Адам не сделал мне ничего плохого!

– Вы в этом уверены? Об этом человеке ходит дурная слава. У Грешема плохая репутация, Мэллори. Его считают негодяем, повесой, обольстителем. Ему нужно было только ваше приданое и ваша девственность, невинность. Он охотился за ними. Получив ваше приданое, он смог расплатиться с долгами и заняться обустройством своего разоренного поместья.

– Если бы мне нужны были деньги Мэллори, я уже давно женился бы на ней, женился бы еще до того, как вы познакомились с ней, – хмуро заявил Адам. – Следите за своими словами, Харгривс! Как бы вам не пришлось потом сильно пожалеть о них.

– Это пустые угрозы, Грешем! Я считаю вас никчемным бахвалом и пустомелей. Вы много говорите, но не способны на смелые поступки. Если бы это было не так, вы не украли бы у меня невесту в тот момент, когда я не мог помешать этому. Вы поступили подло. – Майкл повернулся и протянул руку Мэллори. – Пойдемте со мной, дорогая! Я сделаю вас счастливой.

Она не успела ответить. Адам вдруг взревел, подскочил к сопернику и нанес ему сильный удар кулаком в челюсть. Майкл зашатался, но устоял на ногах. Более того, размахнувшись, он ударил Адама в живот. Адам охнул и стал хватать ртом воздух. И все же он сумел отбить следующий удар Майкла, который был направлен ему в лицо.

Соперники разошлись не на шутку и стали нещадно колотить друг друга, обмениваясь короткими ударами с ближней дистанции. У Майкла из носа тоненькой струйкой потекла кровь.

Мэллори, ахнув, зажала рот рукой, однако быстро пришла в себя.

– Хватит! Остановитесь! Прекратите!

Но мужчины не обращали внимания на ее возгласы, продолжая ожесточенно драться. В воздухе мелькали кулаки, слышались глухие удары. Затем противники сцепились, пытаясь задушить друг друга. В конце концов, упав на ковер, они стали кататься по полу. Через некоторое время Адам оказался сверху, в более выгодной позиции. Однако Майкл не сдавался и сильным ударом снизу вверх подбил ему глаз.

«Боже, они убьют друг друга!» – с ужасом подумала Мэллори, ломая руки. Она видела, что из уголка рта Адама течет кровь, а под глазом выступил синяк. У Майкла были сбиты костяшки пальцев на руках и разбита щека.

Адам, добравшись до горла Майкла, вцепился в него железной хваткой. В этот момент с порога комнаты раздался истошный визг. Повернув голову, Мэллори увидела застывшую в дверном проеме служанку – она принесла в библиотеку чай. Поднос, который испуганная девушка держала в руках, был уставлен посудой.

Мэллори бросилась к ней, не раздумывая схватила с подноса большой серебряный кувшин с водой и окатила ею драчунов. Противники, чертыхаясь, отпрянули друг от друга.

– Хватит, я сказала! – снова воскликнула Мэллори. – А ну уймитесь! Я не хочу, чтобы из-за меня дрались, не желаю быть причиной вашей вражды!

– Мэллори, зачем вы так? – жалобно произнес Харгривс, утирая мокрое лицо носовым платком.

– Черт подери, Мэллори, что ты делаешь? – пробормотал Адам, стряхивая капли воды со своих густых иссиня-черных волос.

– Я не позволю вам драться! – решительно заявила Мэллори.

– Ты думаешь, что остановишь меня? – с сомнением спросил Адам. – Я не успокоюсь, пока не проучу этого негодяя, пытающегося увести чужую жену!

– Если ты снова полезешь в драку, – предупредила Мэллори, – я позову лакеев и прикажу им связать тебя.

– И правильно сделаете, – сказал Майкл.

Мэллори резко повернулась к нему.

– А что касается вас, майор Харгривс, то я распоряжусь, чтобы вас выпроводили из дома! – заявила она.

Ее слова обидели Майкла.

– Мэллори… – начал было он, но умолк, поймав на себе сердитый взгляд Адама, который, судя по выражению лица, готов был снова, несмотря на угрозы жены, броситься в драку.

Тем не менее Адам сдержал себя и отступил в сторону. Вынув из кармана носовой платок, он стал вытирать окровавленное лицо.

– Майор, прошу вас, уходите! Брук проводит вас до двери! – сказала Мэллори, потрясая в воздухе серебряным кувшином.

– Да-да, проваливайте отсюда, пока я добрый, – проворчал Адам.

Майкл бросил на него разъяренный взгляд.

– Если бы не Мэллори, я задал бы вам жару.

– Умоляю, Майкл, немедленно уходите, – поторопила его Мэллори, – пока не произошло непоправимое.

Харгривс хотел что-то возразить, но, видимо, передумал и наконец кивнул:

– Хорошо, как вам будет угодно, миледи.

Резко повернувшись, он вышел из комнаты.

Скрестив руки на груди, Мэллори попыталась унять бившую ее нервную дрожь. Адам бросил на жену мрачный взгляд.

– Адам… – промолвила она.

– Ступай в свою комнату.

– Что?!

– Ступай в свою комнату, говорю! Немедленно! А не то я сейчас… – Он осекся.

– А не то – что? Ты собираешься ударить меня?

– Мэллори, уходи! Я боюсь, что сделаю или скажу сейчас то, о чем позже буду жалеть!

На глаза Мэллори навернулись слезы.

– Честное слово, я не знала, что Майкл сегодня явится сюда. Я думала, что между нами все кончено.

– Но, судя по всему, он так не думал. Возможно, всему виной письмо, которое ты написала ему?

– Я не могла поступить по-другому. Мне не хотелось, чтобы Майкл думал обо мне плохо. Это было прощальное письмо.

– Но ты обещала мне, что больше не будешь общаться с ним! – сквозь зубы процедил Адам. – Ты поклялась больше никогда не видеться с Харгривсом.

– Я не искала с ним встреч. Он приехал неожиданно…

– Ты нарушила клятву! Ты договаривалась о встрече с Харгривсом в письме?

– Нет, вовсе нет… я…

Из глаз Мэллори хлынули слезы.

– Ты знала, что он станет уговаривать тебя бежать с ним? Или, может быть, вы договорились о побеге еще там, в Лондоне?

– О каком побеге? Что ты такое говоришь? Я ничего не понимаю!

– Я говорю о письме, которое Харгривс написал тебе.

На лице Мэллори отразилось недоумение.

– Ты имеешь в виду то письмо, о котором он говорил? Письмо, которое пропало?

– Оно не пропало, – заявил Адам. – Я уничтожил его, сжег! Ты бы видела, как оно ярко горело!

Кровь отхлынула от лица Мэллори.

– Ты читаешь мою корреспонденцию? Ты сжег мое письмо?

– Да, и сделал бы это еще раз. Я готов на все, когда кто-то покушается на то, что принадлежит мне по праву.

– Ты говоришь обо мне как о какой-то вещи!

– Ты моя жена!

– Если я твоя жена, то выслушай меня по крайней мере! Ты должен доверять мне, Адам, но вместо этого постоянно подозреваешь в чем-то. Ты пытаешься уличить меня в измене, когда я хочу всего лишь по-человечески поступить со своим старым другом.

– Он тебе не друг и не собирается им становиться. Харгривс метит на роль твоего любовника. Он предлагает тебе бежать с ним. Я слышал это своими ушами! Он хочет увезти тебя в Шотландию, в Уэльс или в Америку! Я тебя никому не отдам.

Сердце Мэллори сжалось от боли, но глаза оставались сухими, несмотря на сильные эмоции, которые она испытывала в этот момент.

Адам утверждал, что любит ее, но вместе с тем подозревал ее во всех смертных грехах, не доверял ей, неправильно истолковывал ее поступки. Ревность мешала ему здраво взглянуть на вещи.

Мэллори понимала, что, несмотря на всю свою любовь к мужу, она не сможет жить с ним, подозрительным ревнивцем, следящим за каждым ее шагом и постоянно устраивающим скандалы.

– Я уезжаю, – тяжело вздохнув, промолвила она.

– Уезжаешь?

– Да, я ухожу от тебя.

Глава 26

Адам стоял как громом пораженный. Потрясение, паника, боль – от этих чувств у него перехватывало дыхание.

– Черт возьми! – наконец воскликнул он. – Ты никуда не поедешь! Или ты все же решила принять предложение Харгривса и бежать с ним?

Мэллори бросила на мужа холодный взгляд.

– Я ничего не говорила о Майкле. Я сказала только, что ухожу от тебя. Я еду домой.

– Твой дом здесь, – сказал Адам, начиная закипать от ярости.

– Отныне нет, – с грустью промолвила она.

– Не говори ерунды. Ты не можешь просто так взять и уехать. Я не отпущу тебя.

– Не отпустишь? И что же ты сделаешь? Будешь удерживать меня силой?

– О, я что-нибудь придумаю.

– Не сомневаюсь, – спокойно произнесла Мэллори. Ледяное спокойствие жены пугало Адама; уж лучше бы она сердилась или плакала. – Ты можешь запереть меня здесь, в Грешем-Парке, приковать к кровати, поставить на окнах решетки. Это поможет тебе на время удержать меня здесь. Но потом мои родственники, и прежде всего братья, забьют тревогу и начнут меня искать.

Адам нахмурился.

– Нет, Адам, – продолжала Мэллори ровным голосом, от которого по спине мужа забегали мурашки, – ты не удержишь меня здесь против моей воли.

Поразмыслив, он решил, что жена права. Он мог, конечно, применить к ней жестокие меры, но это заставило бы Мэллори возненавидеть его или, что еще хуже, сломило бы ее дух. Если бы Адам поступил подобным образом, он стал бы копией своего отца, а этого он не хотел.

Адаму казалось, что его сердце сейчас разорвется от боли, кровь гулко стучала в висках. Он никак не мог справиться с охватившим его волнением.

Ему хотелось сжать жену в объятиях и никогда не выпускать, хотелось закрыть ее под замок, навесить решетки на окнах, сделать все так, как она сказала… Но Адам не мог позволить себе этого.

Если Мэллори решила уехать, значит, так тому и быть. Адам не мог воспрепятствовать ей.

– Куда ты поедешь? – глухо спросил он.

«О Господи, если сейчас она скажет, что направится к Харгривсу, я этого не переживу», – думал Адам.

– Я уже сказала тебе, что еду домой, в Брейборн, – ответила Мэллори.

– И у меня нет шансов отговорить тебя?

Мэллори грустно улыбнулась.

– Это зависит от того, что ты скажешь. У тебя есть что добавить?

Внезапно Адама осенило. Она хочет, чтобы он признал, что поступил неправильно, чтобы раскаялся в своих поступках и словах и пообещал больше так не делать. Но Адам не мог усмирить свой нрав и побороть ревность. Во всяком случае, до тех пор, пока Мэллори испытывала чувства к Харгривсу.

А то, что она все еще любила бывшего жениха, доказывало ее письмо к нему.

Если бы Майкл был безразличен ей, она не стала бы принимать его сегодня, не стала бы слушать его признания в любви и уговоры бежать с ним.

Адам обмер, когда услышал слова Харгривса. Если бы Мэллори приняла предложение бывшего жениха, Адам, наверное, умер бы на месте от разрыва сердца. Мэллори хотела, чтобы муж полностью доверял ей, но мог ли он верить ей, если она нарушила свою клятву? Адам знал, что когда-то она безумно любила Майкла, и считал, что такая любовь не могла пройти бесследно.

Майор был прав, когда говорил, что Мэллори вышла замуж за Адама не по своей воле. Ее принудили к браку. Мэллори утверждала, что любит его, но это чувство пришло к ней не сразу. А что, если она сожалеет об этом? Что, если она мечтает о свободе, о возможности снова быть с Майклом?

Эти мысли сводили Адама с ума, подпитывая его бешеную ревность.

И вот теперь Мэллори заявила ему о том, что хочет уехать, бросить его и вернуться домой. Но как он мог отпустить ее, зная, что она увезет с собой его сердце?

Закрыв глаза, Адам подавил желание упасть на колени и вымолить у жены прощение. Гордость мешала ему сделать это. Кроме того, Адам не желал давать пустых обещаний, ведь он знал, что ревность будет продолжать мучить его, заставляя постоянно сомневаться в верности жены.

Расправив плечи, Адам взглянул в глаза Мэллори.

– Я сам отвезу тебя.

Она нахмурилась.

– Не надо. Наш кучер прекрасно знает дорогу.

– Тем не менее мой долг сопроводить тебя до дома брата, – процедил сквозь зубы Адам. – Я не могу допустить, чтобы ты отправилась в поездку одна, особенно зимой. Мы поедем завтра утром; неразумно пускаться в путь на ночь глядя.

– Но я…

– Мы выезжаем завтра утром на рассвете! Это все, что я могу обещать тебе, – холодно произнес Адам и зашагал к двери.

Он больше не мог находиться в одной комнате с Мэллори.

– Не беспокойтесь, мадам, я не потревожу сегодня ночью ваш сон, – на ходу бросил Адам. – Спите спокойно, набирайтесь сил.

С этими словами он вышел из библиотеки.

* * *

Всю дорогу до Брейборна супруги молчали, сидя в экипаже друг против друга. Напряженная атмосфера давила, утомляла, лишала сил.

Когда экипаж наконец остановился у огромного дома герцога, Адам быстро выскочил из него и помог жене выйти, протянув ей руку. Мэллори, спустившись с подножки, зашагала к парадному входу в дом. Дверь распахнулась, и показавшийся на пороге Крофт учтиво приветствовал гостей. Несмотря на выдержку и самообладание опытного старого слуги, его лицо выражало удивление.

Прежде чем дворецкий успел что-нибудь спросить, Адам быстро попрощался с женой, отвесив легкий поклон. Мэллори взглянула в его карие глаза, не зная, что сказать. Слово «прощай» казалось ей слишком зловещим. Но что еще могла она произнести в сложившихся обстоятельствах?

Казалось, Адам тоже хотел что-то сказать, но сдержался. Еще раз поклонившись, он повернулся и зашагал к карете, из которой выгружали багаж Мэллори. Как только лакеи внесли дорожные сундуки в дом, Адам сел в карету и приказал кучеру отправляться в путь.

Кучер хлестнул лошадей кнутом, и упряжка сорвалась с места. Карета умчалась по подъездной дорожке в сторону тракта.

Мэллори проводила экипаж долгим взглядом. Ей было мучительно больно сознавать, что Адам уехал. Грудь Мэллори теснило. Тем не менее она знала, что сама явилась причиной разлуки. Это было ее решение, ее выбор.

Повернувшись, Мэллори медленно вошла в дом.

– Мэллори?! – удивленно воскликнула Ава Байрон, увидев дочь. – Ты так неожиданно приехала! Почему ты не сообщила нам о своем визите?

Мэллори ничего не ответила, не находя в себе сил говорить. Сняв пелерину, она передала ее лакею.

– А где Адам? – продолжала расспрашивать мать. – Неужели он в такой холод отправился на конюшню?

– Нет, мама… – наконец с трудом произнесла Мэллори, чувствуя, как к горлу подкатывает комок. – Он…

Ава нахмурилась, заметив наконец состояние дочери.

– Что случилось, дорогая? Что с тобой?

– О, мама, я ушла от него. Я ушла от Адама!

Мэллори бросилась в объятия Авы и, прижавшись к ее мягкой теплой груди, от которой исходил тонкий аромат сирени, разрыдалась.

Глава 27

В начале марта погода значительно улучшилась, в воздухе запахло весной. Однако в доме поместья Грешем-Парк, казалось, прочно обосновалась зима. Сердце Адама превратилось в кусочек льда. Он все глубже погружался в мрачные мысли.

Адам целыми часами просиживал в кабинете, стараясь сосредоточиться на хозяйственных делах. Когда-то это занятие увлекало его, вселяло надежду на счастливое будущее. Но с тех пор как Мэллори уехала, Адам стал прохладно относиться к ведению дел. Жизнерадостность и энтузиазм покинули его.

Без Мэллори возрождать поместье не имело смысла. Без нее вообще все окружающее утратило для Адама всякий смысл…

Она не давала о себе знать. За время своего отсутствия Мэллори прислала ему одну-единственную записку. Вернее, это был список вещей, которые следовало собрать и прислать ей в Брейборн. Адам хотел сунуть в отправляемые вещи письмо с просьбой вернуться назад, но передумал.

Его утешало то, что Мэллори не взяла с собой кота. Это был обнадеживающий знак. Возможно, Мэллори собиралась вскоре вернуться к нему.

Шарлемань не слишком тосковал по своей хозяйке. Очень скоро он привязался к Адаму. Ночью кот спал в его постели, а днем ходил за ним по пятам.

Вот и сейчас Шарлемань спал в кабинете Адама, уютно устроившись на стопке корреспонденции, лежавшей на письменном столе. Адам погладил кота по бархатистой черной шерстке.

– Ты тоже скучаешь по Мэллори, старина? – промолвил он. – Ты тоже хочешь, чтобы она вернулась?

Вместо ответа кот замурлыкал и, приоткрыв зеленые глаза, казалось, с пониманием и сочувствием взглянул на Адама. Однако вскоре обычная лень взяла верх над остальными чувствами, и Шарлемань снова уснул.

Вздохнув, Адам принялся просматривать скопившиеся документы, однако вскоре поймал себя на том, что сидит, устремив невидящий взгляд на один из них. Строчки сливались у него перед глазами.

«О Боже, Мэллори, вернись, я больше так не могу!» – с отчаянием подумал он и судорожно вздохнул.

В этот момент раздался негромкий стук в дверь.

– Войдите! – крикнул хозяин кабинета.

Дверь отворилась, и на пороге показался дворецкий.

– Посыльный доставил письмо, милорд, – доложил он. – Из Брейборна.

Адам протянул руку.

– Давайте его сюда.

Схватив письмо, он тут же вскрыл его. У Адама сильно забилось сердце, когда он узнал мелкий, бисерный, почерк Мэллори.

Может быть, она соскучилась по нему и решила вернуться в Грешем-Парк? В сердце Адама проснулась робкая надежда. Если бы это было так, он тут же помчался бы за ней в Глостершир.

Однако его радость была преждевременной. Письмо, как и в прошлый раз, оказалось списком вещей Мэллори, которые необходимо было отправить в Брейборн. В нем значились предметы одежды, книги, расчески и гребни, забытые ею на туалетном столике.

В конце была приписка: «Отправь, пожалуйста, Шарлеманя в Брейборн. Наконец-то на улице потеплело, и кота можно будет перевезти без опасений за его здоровье».

У Адама упало сердце. Скомкав листок бумаги, он швырнул его в угол комнаты.

Их брак потерпел крах. Теперь в этом не было уже никаких сомнений.

– Будут еще какие-нибудь приказания, миледи? – спросила Пенни, закончив причесывать свою госпожу на ночь. – Если вам будет угодно, я спущусь на кухню и принесу горячего молока с парой капель бренди. Этот напиток поможет вам уснуть.

Горничная знала, что прошлой ночью Мэллори плохо спала. Все это время после расставания с мужем ее мучила бессонница. Мэллори давно подумывала, не вернуться ли ей в Грешем-Парк, однако ее останавливали воспоминания о дикой ревности Адама. Она знала, что он не успокоится и будет постоянно мучить ее подозрениями на пустом месте и мелочными придирками. Ему невозможно что-либо доказать. Даже ее слова о том, что она любит его, и только его, не смогли помочь Адаму преодолеть болезненную ревность.

Вообще-то это Мэллори нужно было ревновать мужа, принимая во внимание его многочисленные любовные похождения до свадьбы. Она с легкостью могла бы перечислить по крайней мере дюжину дам, которые мечтали разрушить их брак и были бы счастливы вступить в близкие отношения с Адамом. Но Мэллори доверяла мужу и знала, что он не нарушит клятвы супружеской верности, которые дал ей у алтаря.

А он своим недоверием демонстрировал Мэллори неуважение. Адам не мог простить ей великодушия и милосердия, которые Мэллори проявила по отношению к бывшему жениху. Но, несмотря на ужасные последствия, Мэллори не жалела о том, что написала Майклу злополучное письмо. Он не заслуживал жестокого обращения. Если бы не болезненная ревность Адама, вся ситуация разрешилась бы мирно.

А теперь… теперь они с Адамом жили в разлуке. С тех пор как она покинула Грешем-Парк, у нее не было о нем никаких известий. Возможно, муж радовался, что она уехала от него… Возможно, он не любил ее…

Эти мысли мучили Мэллори, и по ночам она не могла уснуть. Ее одолевали тысячи вопросов, от которых чувства приходили в смятение. Она тосковала по Адаму, чувствовала себя одиноко, несмотря на то что родные окружали ее вниманием и заботой.

Мэллори не посвящала обитателей Брейборна в подробности своей ссоры с мужем, не рассказывала об обстоятельствах отъезда из Грешем-Парка. Ей не хотелось настраивать братьев против Адама. Джек в письме к сестре уже предлагал поехать в Грешем-Парк и разобраться со своим старым приятелем, вправить ему мозги. Но Мэллори попросила его не делать этого, она хотела самостоятельно решить трудности, возникшие в ее семейной жизни.

Эдвард во всем поддерживал сестру. Он заявил, что она может чувствовать себя в Брейборне как дома и гостить столько, сколько ей будет угодно.

Клер, Ава и Эсме изо всех старались вернуть Мэллори душевный покой, подбодрить ее, настроить на веселый лад. Мэллори часто играла с маленькой Ханной, которая только училась ходить. Ее смех вызывал улыбку на лице Мэллори.

Возможно, если бы она ждала ребенка, ей было бы проще найти общий язык с мужем. Во всяком случае, она никуда не уехала бы от него, несмотря на ссору. Но Мэллори не была беременна, и ей нужно было решать, как жить дальше.

Тряхнув головой, Мэллори отогнала тяжелые мысли и посмотрела на горничную, которая ждала ее ответа.

– Хорошо, Пенни, принеси мне молока и влей к него немного бренди.

Мэллори готова была принять все, что угодно, только бы заснуть. Сделав книксен, обрадованная Пенни быстро удалилась.

Мэллори подошла к кровати, села на мягкий матрас и посмотрела на Шарлеманя, растянувшегося в изножье. «Может быть, я неправильно поступила, попросив Адама, чтобы он прислал мне кота сюда, в Брейборн?» – подумала она. Это было эгоистично с ее стороны. Возможно, Адам скучал без Шарлеманя.

Кот взглянул на хозяйку, и ей показалось, что он осуждает ее.

– Наверное, мне нужно было оставить тебя с Адамом, – пробормотала Мэллори и спросила кота: – Как у него дела? Он скучал по мне?

Но Шарлемань ничего не ответил.

Смахнув непрошеную слезу, Мэллори легла в постель и закрыла глаза. Через несколько минут Пенни должна была принести ей молоко.

Гремели пушки, дрожала земля, едкий дым забивал рот и ноздри. Мэллори шла по полю, чувствуя, что влажная одежда прилипает к ее телу. Ее туфельки промокли насквозь. Вокруг раздавались стоны и крики раненых, сливавшиеся со звуками канонады. Наступив в лужу крови, Мэллори ужаснулась. Поле боя было усеяно телами раненых воинов, истекавших кровью.

– Мэллори! – услышала она вдруг жалобный крик и встрепенулась.

Кто-то слабым голосом окликал ее.

– Я иду! – крикнула она в ответ, хотя не знала, кто именно звал ее на помощь.

Раненые тянули к ней руки, хватали за подол юбки, молили о помощи. Но Мэллори не могла останавливаться, не могла терять драгоценное время, она должна была помочь тому, кто звал ее по имени. Мэллори боялась не успеть спасти этого человека.

И вот наконец она добралась до него, обняла и перевернула на спину. Однако это был уже труп. Увидев лицо умершего, Мэллори застыла, а потом из ее груди вырвался истошный крик…

Она проснулась и резко села на постели. На ее лбу выступила испарина. Дрожащими руками Мэллори зажгла свечу, стоявшую на прикроватном столике. Кошмары снова вернулись, и Мэллори боялась уснуть.

Теперь в своих снах она видела не погибшего Майкла, а… мертвого Адама.

На следующее утро Мэллори поздно спустилась к завтраку. Она долго лежала в постели, размышляя над приснившимся ей странным сном. Мертвые, потухшие глаза Адама произвели на нее ужасное впечатление.

Войдя в столовую, она села поодаль от других обитателей усадьбы и, зевнув, прикрыла рот рукой. Ей подали горячий чай, и она с наслаждением сделала несколько глотков. У Мэллори не было аппетита, но, чтобы не обижать повара, который готовил завтрак, она съела омлет на гренках.

Мэллори уже хотела встать из-за стола, когда в столовой появился Крофт.

– Прошу прощения, миледи, – доложил он, но к вам посетитель.

У Мэллори бешено забилось сердце. Она решила, что к ней приехал Адам, однако она тут же осадила себя. Адам не стал бы просить дворецкого доложить о себе, а вошел бы в столовую без всяких церемоний.

– Визитер назвал свое имя? – спросила она Крофта.

– Да, миледи. Он сказал, что его зовут майор Харгривс, – ответил дворецкий.

Мэллори была изумлена. Она давно ничего не слышала о Майкле. Зачем он приехала сюда, в Брейборн? Мэллори ума не могла приложить, что майору нужно было от нее. Она хотела уже сказать дворецкому, что не примет гостя, но потом передумала. Это было бы малодушием.

Поставив чашку с чаем на блюдце, Мэллори подняла глаза на Крофта.

– Спасибо, Крофт. Прошу вас, сообщите майору, что я сейчас приму его. Он в гостиной?

– Да, миледи. Прикажете известить герцогиню о том, что к вам приехал гость?

Мэллори покачала головой:

– Не стоит беспокоить ее светлость.

Она хотела поговорить с Майклом с глазу на глаз.

Мэллори не сразу встала и вышла к гостю. Она еще минут пять сидела за столом, собираясь с мыслями, и лишь затем поднялась с места и поправила на плечах сиреневую кашемировую шаль.

Войдя в гостиную, Мэллори увидела Майкла. Он стоял у камина, сунув руки в карманы, и озабоченно хмурил золотистые светлые брови.

– Мэллори! – с натянутой улыбкой воскликнул он, когда она переступила порог.

– Добрый день, Майкл, – сухо поздоровалась она. – Зачем вы приехали сюда? Я не ждала вас.

Мэллори заметила на лице майора пожелтевшие следы от синяков, которые все еще напоминали о драке, произошедшей между ним и Адамом.

– Да, мне следовало известить вас о своем визите письмом, – сказал Майкл. – Но я вспомнил, что вам запрещено переписываться со мной и мои письма могут просто не дойти до вас, и отказался от этой идеи.

– Вы не ответили на мой вопрос: зачем вы приехали?

Майкл шагнул ей навстречу, сократив дистанцию между ними.

– До меня дошли слухи… и я… я хотел проверить, верны ли они.

– Какие слухи?

– Слухи о том, что вы вернулись в Брейборн. – В голосе Майкла звучала надежда. – Что вы расстались с Грешемом. Это правда?

Из груди Мэллори едва не вырвался тяжелый вздох, но она подавила его. Как быстро распространяются слухи! Светские сплетники уже все знают о ней, хотя сезон только начался и еще не все аристократы съехались в Лондон из своих поместий.

– Да, я решила какое-то время пожить здесь, в Брейборне, – уклончиво ответила она.

– Как только я услышал, что вы ушли от мужа, я бросился к вам, – сказал Майкл. – Я должен был выяснить, возможны ли еще отношения между нами. Я пытался спросить вас об этом прошлый раз, но нас прервали.