Текст книги "Современный культуроцентризм как объект методологического анализа. Теория интегральных аспектов мирового развития"

5.5. Новый мировой период vs восстановление принципов модерна

Если оставить в стороне предложение Автора, связанное с переходом к «интегральному» социокультурному строю и «возрождению и приоритетному развитию духовной сферы», то будущее «гуманистически-ноосферной» цивилизации выглядит как воспроизведение принципов модерна, очищенных от негативных реализаций. Логично предполагать, что для каждого периода мирового развития можно выделить идеально-проектный уровень. Он будет содержать множество принципов, которые развертываются и реализуются в рамках периода. Логично предполагать, что модерн как мировой период тоже имеет свой идеально-проектный уровень. Его можно выделить с помощью процедуры поиска фундаментальных проектных симметрий в разных сферах социокультурной реальности. В качестве такого уровня я говорил об интегральных аспектах мирового развития. Я говорил о модерне как: 1) о переходе от «культурной» социокультурной архитектуры к «посткультурно-интеркультурной»; 2) о переходе от «закрытого» общества-универсума к «открытому»: 3) о переходе от культуры «мостов к трансцендентному» к культуре «прохождения через земную реальность»; 4) о переходе от «идеологического» общества к «пост-идеологическому». Реальность модерна можно представить как развертывание этих принципов, их более четкое формулирование и последовательную, пошаговую реализацию. На каждом таком шаге происходила критика текущей реализации. Указывалось на то, что реальное сильно отстает от идеального, утверждались призывы заново актуализировать те или иные принципы, вывести их реализацию на новый уровень. В этом состояла суть «реализационной самокритики» модерна.

В том, что предлагает Автор, во-первых, можно увидеть утверждение фундаментальных принципов модерна, и во-вторых, можно увидеть реализационную самокритику модерна. Автор разделяет новоевропейскую культуру на три мировых периода («мировые цивилизации»): раннеиндустриальную, индустриальную и постиндустриальную. Я уже указывал на неадекватность такой разбивки модерна как мирового периода. Со стратегической точки зрения все три периода располагаются в зоне одного и того же мирового периода. Автор принимает тактические разделения за стратегические и только поэтому у него получается три периода. Кроме того, выделение «постиндустриального» периода у него мотивировано тем, что Россия утверждается как новая доминирующая область человечества. Но даже если Россия действительно станет такой доминантой, то это не отменит того, что принципы «постиндустриального» мира в своей основе (если брать те характеристики, которые выделяю я) будут оставаться принципами модерна. Автор не более чем указывает на их неадекватную реализацию в современном мире и предлагает перейти к адекватной реализации.

Итак, если мы соберём все сказанное вместе, то получим, что критика современности у Автора является скорее реализационной самокритикой модерна, то есть она не утверждает какие-то принципы, неизвестные модерну, она утверждает модерновые принципы в их очищенной от негативных реализаций форме. Предложение Автора читается как предложение реформировать модерн. Линию авторской критики можно сравнить с критикой католической церкви со стороны Реформации.

6. «Посткультурная» революция модерна и переход к социализму

Пропустим главу 3 и перейдем к главе 4 («Новая периодизация истории и будущего цивилизации, капитализма и социализм»).

В этой главе воспроизводятся в кратком виде основные положения цивилизационной теории Автора. Специфику главе придают рассуждения о роли капитализма и социализма в современной, «индустриальной» эпохе и в переходе к эпохе «постиндустриальной». Для моего анализа значимыми являются рассуждения Автора о роли социализма в формировании «постиндустриального» мирового периода.

«Исследование российской цивилизационной и других прогрессивных научных школ, опирающееся на наследие великих мыслителей XX в. и ориентированное на формирование интегральной парадигмы обществознания, позволяет сформулировать следующие семь постулатов перспектив становления и основных контуров социализма как главного содержания новой исторической эпохи (пользуясь марксистской терминологией – очередной общественно-экономической формации)»136136
  Там же. С. 107.


[Закрыть].

Во-первых. «Эпоха социализма».

«Первая стадия социализма – его зарождение в виде нэповского социализма, стадия государственного социализма и начало рыночного социализма – сформировалась в условиях преобладания капитализма. Со второй четверти XX в. планово-рыночный социализм становится преобладающим в ряде авангардных стран и цивилизаций, а со второй половины XXI в., с закатом финансового капитализма, – преобладающим социально-экономическим строем. Если удастся избежать самоубийственного столкновения цивилизаций и экологической катастрофы, то согласно закону сжатия исторического времени эпоха социализма займет около 2,5 столетия – со второй половины XXI в. до конца XXIII в. (эпоха капитализма заняла около пяти столетий, феодализма – около десяти столетий, преобладание рабовладельческого строя – около 2,5 тысячелетий). Будет продолжаться смена стадий развития социализма в пределах его жизненного цикла. Можно ожидать, что преобладание рыночного социализма займет период до середины XXII в. Следующей стадией может быть интегральный социализм, в котором в полной мере будут реализованы принципы гуманистически-ноосферной интегральной цивилизации. После этого наступит очередная стадия, соответствующая периоду стагнации и начала кризисного социализма»137137
  Там же. С. 107.


[Закрыть].

Во-вторых. «Цивилизационное разнообразие социализма».

«…Можно с уверенностью утверждать, что цивилизационное разнообразие человечества сохранится и в период исторической эпохи социализма, который будет реализовываться в различных модификациях с учетом особенностей локальных цивилизаций. Более того, цивилизационное разнообразие будет усиливаться в результате дифференциации пятого поколения локальных цивилизаций. <…> Социализм будет иметь существенные отличия в различных цивилизациях с учетом их цивилизационных генотипов, природно-экологических и демографических особенностей развития. <…> Будет продолжаться действие закона исторического маятника. <…> Лидерами становления эпохи социализма становятся Китай, Россия, Индия, а Западная Европа, США и Япония утрачивают лидерство и становятся последними бастионами капитализма»138138
  Там же. С. 108.


[Закрыть].

В-третьих. Автор соединяет принципы социализма с принципами «гуманистически-ноосферной цивилизации», утверждая будущее «ноосферного социализма».

В-четвертых. Автор акцентирует социалистический социально-экономический порядок как гуманизацию соответствующей сферы человеческого существования.

В-пятых. Автор акцентирует инновационную суть социализма.

В-шестых. Автор утверждает, что социализм станет тем периодом, который выражает «становление интегрального социокультурного строя и опережающее развитие духовной сферы».

В-седьмых. Автор утверждает, что социализм станет тем периодом, который утвердит «государственно-политическое партнерство и устойчивое многополярное мироустройство».

Проанализируем сказанное.

Во-первых.

Прежде всего, я хотел бы обратить внимание на то, что разговор о социализме в максимальной степени показывает «посткультурную» составляющую концепции Автора. Если до этого казалось, что утверждение «цивилизационного разнообразия» имеет стратегический смысл, то теперь становится совершенно ясно, что все, что относится к цивилизационным особенностям, имеет только тактический характер.

Утверждение «постиндустриальной» эпохи как эпохи социализма показывает «посткультурную» составляющую мирового развития. Точнее сказать, это показывает, что логика общего деятельностного развития человечества является тем главным, что составляет суть мирового процесса. От неолитического периода через раннеклассовый, античный, средневековый, ранееиндустриальный и индустриальный к постиндустриальному периоду протягивается логика общего деятельностного развития, которая фиксируется у Автора в представлении о «мировых цивилизациях». Но это понятие – «мировые цивилизации» – оказывается все более неадекватным. Как я уже говорил, если в отношении «локальных цивилизаций» понятие «цивилизация» имеет смысл (оно означает социокультурные особенности), то в отношении «мировых цивилизаций» этот смысл теряется, так как одна «мировая цивилизация» отличается от другой не особенностями, а новым уровнем деятельностного развития. Если «локальные цивилизации» одного периода отличаются друг от друга своими «как», то «мировые цивилизации» отличаются друг от друга своими «что».

Во-вторых.

В рассуждениях Автора остается недостаточно актуализированной проблема сохранения «конфликта цивилизаций». Автор пишет: «если удастся избежать самоубийственного столкновения цивилизаций и экологической катастрофы, то согласно закону сжатия исторического времени эпоха социализма займет около 2,5 столетия». Это показывает, что для него цивилизации несут в себе не просто свои специфичности, но и стратегическую угрозу. Причем Автор никак не прорабатывает связь между логикой такого рода угроз и логикой «посткультурно-интеркультурной» революции модерна. Но с точки зрения предложенной мной логики «посткультурная» составляющая модерна является тем основанием, с помощью которого осуществляется попытка вынести культурные особенности социокультурных систем за скобки, оставляя в области первоприоритетного только объединяющие, общечеловеческие ценности и жизненные формы. В этом смысле разговор о капитализме и социализме является разговором о «посткультурной» составляющей модерна. Это разговор о том содержании модерна как мировой эпохи, которое составляет ее генерализирующую часть. Разговоры о цивилизационных особенностях будут разговорами о чем-то другом.

В-третьих.

Предложенный Автором разговор о социализме показывает в максимально яркой форме эклектичность мышления Автора. В представление о социализме вкладывается «все хорошее против всего плохого». В максимальной степени видно, что «графия» преобладает над «логией».