Текст книги "Стратегия. Командировка"

Показной аскезы не чувствуется. Проектировщик изначально запланировал жесткие деревянные скамьи по длинным стенам, однако быстро понял все неудобство такого класса мебели и сменил подход к организации пространства – на фига мучиться, если можно поставить обычные удобные диваны?

А хозяин крут! Здравствуй, Судный День, мы готовы!

То, что раньше мной воспринималось с пренебрежительным стебом, что в мирное время виделось как игра взрослых недослуживших мальчиков, понтовое инфантильное извращение, сейчас, в горькое лихолетье, оценивалось по-другому, совершенно серьезно!

Вот результат: не зря готовился человек. Предусмотрел.

А это что за баклажки стоят? Топливо в канистрах? Ничего себе запасы! Капитальный ресурс тут накоплен. Не за тем ли бандюки так настойчиво рвались? Да ну, ерунда, чувствую, продовольствие и без того на брошенных складах найдется.

Кроме Степана, в помещении было еще двое домочадцев: жена, та самая худенькая женщина лет на десять моложе его (как она только тяжеленную крышку держала!), и сын, бойкий вихрастый парнишка лет тринадцати. В отца, светленький, конопатый, коренастый. И уши так же торчат. Фамилия Кизим – вероятно, тюркского происхождения? Ничего татарского в нем не вижу. Впрочем, если поскрести…

– Это были метеориты? – спросил Сомов, забирая мафиозный «спектр» под мышку. Суперпомпу напарник оставил в руках. Правильно, бетон кругом, а рикошеты – они такие.

– Метеороиды! – строго поправил его пацан, явно не дурак поболтать.

– О как! И в чем разница?

– Согласно официальному определению Международной метеорной организации, – заученно начал барабанить мальчишка, – метеороид есть твердый объект, движущийся в межпланетном пространстве, размером значительно меньше астероида, но значительно больше атома. Влетая в атмосферу, метеороид из-за трения сильно нагревается и сгорает. Видимый след метеороида, вошедшего в атмосферу, называется метеором или болидом, и только упав на Землю, метеороид становится метеоритом.

– Ух ты, мальчик-то у вас какой умный! Отличник небось! – восхитился Сомов, несмотря на старание докладчика, уже определив пацана в дети. А к детям, напомню, у моего напарника отношение особое. Гораздо более нежное, нежели к бандюкам и проходимцам всех мастей.

– Да какой он отличник! Оболтус! – привычно ворчливо произнес папаша. – Жизнь заставила, вот и выучил.

– Степа-ан! – тут же предупредила его жена строгим голосом, потрогав рукой симпатичную родинку с левой стороны губы.

– Жена моя, Людмила! – гордо сказал хозяин, осторожно обнимая супругу за худенькие плечи. – Детский врач, окулист. Кому сейчас нужны окулисты… И наследник, Лешка.

Настало время поздороваться за руки. Есть нечто правильное в этом древнем ритуале, в острой обстановке многое по рукопожатию почувствовать можно.

– Сам строил? – с нотками восхищения в голосе спросил Гоблин.

– Да ну! Это прошлый хозяин фанател, да не дофанател мальца, на полпути забросил. Я так, от скуки повозился немного, как только купил, для романтики. А уж как началось, подошел к делу по-взрослому.

Ствол у семьи не один. Кроме итальянского полуавтомата отца, имеется двуствольный обрез у жены и малокалиберная БИ-5 у сынули. Арсенал, между прочим! Авторемонтники оказались не так просты, как это мнилось нападавшим! Глядишь, и без нас бы выстояли. Биатлонка при верной руке и точном прицеле много бед натворить может. Привыкший к реалиям фронтира, я легко допускал, что Лешка биатлонит нормальком.

Никто не садился и не торопился рассказывать.

Тем временем шум наверху стих.

– Выглянуть бы надо, – предложил я.

– Это непременно, – согласился хозяин и направился в дальний угол, где у него был оборудован самый настоящий пост управления. Панель с тумблерами, электрощит, пакетники, рубильники… Сунув руку внутрь жестяного короба, он вытащил за ручки самый настоящий перископ! Самодельный, конечно, не с подлодки же спер. Или?..

– В подплаве служил? – поинтересовался я, не сомневаясь в ответе.

– Никак нет! Антиподплав… БПК «Адмирал Юмашев», Северный флот. Мичман я. В запасе. БЧ-5[6]6
  БПК – большой противолодочный корабль; БЧ-5 – боевая часть электромеханики на БПК.


[Закрыть], электромеханики.

Он перекинул быстро пару тумблеров, характерно зажужжали сервоприводы, перископ чуть дернулся и начал медленно подниматься.

– Посмотрим… Похоже, опять пронесло, ничего серьезного, – сообщил он, прильнув к окулярам и двигаясь вокруг вертикальной оси прибора. – Я же что? Всю службу мечтал жить на юге, как и многие наши. Накопил деньжат, как положено, потом продал однокомнатную квартиру в Москве – и после банкета купил этот автосервис с домом. И баркас – бизнес мне убитый достался, а судно ничего, нормальное, турецкой постройки. Хотел заняться рыбной ловлей, глупый был! Какая сейчас в Черном море рыба, одна мелочь позорная. Раньше на промысле числились двадцать семь видов – белуга, осетр, севрюга, пеламида, тунец, скумбрия… Еще недавно промысловых пород было одиннадцать видов: килька, или шпрот, хамса – анчоусы любите, поди? Тюлька, барабуля, мерланг, ставрида, кефаль, камбала, окунь, скумбрия, скат, катранчики, тунец. Хамса… Сейчас – всего три вида! Три, представляете? Все сожрали или угробили! Какой тут, в задницу, бизнес? После Арктики смотреть на такое безобразие не хочется… Оставался, правда, вариант катать по морю отдыхающих, но это уж точно не мое. Водителей обслуживать могу, все же техника, а вот бздыхов не смог.

– Баркас продал, как я понимаю, – с утверждением поинтересовался Гоблин.

– Не успел продать, – посетовал Степан, оторвавшись от прибора. – На приколе стоит мальчик, теперь, похоже, вечном – сейчас его даже на иголки никто не возьмет. А вы тут как и откуда?

Настало время говорить нам. Точнее – мне, как комсталку.

Гоблин еле заметно подобрался, пальцы на стволе чуть сжались.

– Чай не предлагаю, – помог мне глава выживальческого семейства, предоставив лишнее время, – сейчас пойдем в дом, там и посидим – чего под землей торчать, правильно?

Интересно: про тела, лежащие на дороге, он не вспомнил. Привык.

Жена энергично закивала в знак согласия с супругом – ей не очень нравилось, что в спасительном семейном убежище болтаются посторонние люди с оружием. Надо успокаивать женщину.

– Да и здесь скажу, – решил я и сразу продолжил по сути: – Мы – спецразведгруппа с особыми задачами и полномочиями. Проводим мониторинг ситуации, собираем данные, руководству анклава надо понять, что тут происходит. Кроме того, имеем задачу собрать кое-какой ресурс, если он тут есть. Если коротко, то вот так.

Про необходимость подбора и вербовки нужных людей я пока ничего не сказал, про себя отметив, что нам, похоже, уже повезло. Детский врач и флотский мичман-электромеханик с задатками автобизнесмена и выживальщика! Люди Земли, как же мне жаль, что вы не знаете своей истинной цены! Выбили из вас это понимание, приучили занижать самооценку, сволочи. Да на Платформе каждый из вас в такую цену встанет… Одних отучили ценить себя, постоянно отрицая вашу значимость и нужность обществу, другие сами сломались, устав бороться, и многочисленные удовольствия, которые дают богатство и молодость, лишили их привычки к каким-либо обязанностям. Эх, чего там говорить! Впрочем, торопиться не буду, успеем озвучить.

– Главное же вот в чем – на данном этапе операции мы не имеем права рассказывать вам всю правду. Государевы люди. Скажу одно: анклав находится очень далеко отсюда. Очень. Настолько далеко, что и представить сложно, поверьте. И у нас там совсем другая обстановка, как и другие проблемы.

– Что, звездопада нет? – легко встрял во взрослый разговор пацан. Я не возмутился – пусть Гоблин этого команча за лялю держит, для меня он почти взрослый, как и его сверстники из Замка Россия.

– Нет, метеориты не валятся.

– Метеороиды, – сразу же поправил шкет.

– Разреши, я по старинке буду, так привычней. Ниче?

Отец нервно кашлянул, Леха хмыкнул и милостиво кивнул.

– Продолжаю… Мы вообще не планировали вмешиваться в местные разборки, но тут уж ситуация заставила.

– Хорошо, что заставила, – заметил Степа.

– Несомненно. Срок командировки ограничен, времени мало, командование ждет.

– Понимаю, – кивнул хозяин.

– Теперь так. Если вы согласны немного потерпеть, не проявляя излишнего любопытства, и готовы не получать ответы на многие ваши вопросы, то будем сотрудничать, беседовать, работать к обоюдному удовольствию сторон. Если нет, то просто уйдем, ни на чем не настаивая, – мы вам не враги. Предупреждаю, у нас самих вопросов чрезвычайно много, и многие же из них покажутся вам очень необычными, может, даже дикими. Таков странный расклад ситуации.

– Понимаю. Сам до сих пор на подписке сижу, – тихо вздохнул глава семьи. – Повидал кое-что, поучаствовал.

– Сомалийские пираты? – проявил сообразительность Сомов.

Степан поглядел на него, как на конченую береговую мазуту.

– Какие там пираты…

– Принял! – быстро исправился напарник. – Соглашайся. Степа, есть перспективы.

Вот что значит долгая работа в паре. Думаем одинаково, корневое видим правильно.

– Разрешите один вопрос? – по-военному четко спросила жена.

Ну да, ведь все медики профессионально военнообязанные, а тут еще и флотская жилка струной натянута.

– Вы упомянули о другом анклаве, имеющем государственные структуры и живущем без подобных проблем…

– Так точно.

– Значит ли это, что и у нас тут есть шансы? – Людмила пристально смотрела на меня. – Ваше правительство способно нам помочь?

Дорогая моя, да я еще не знаю ваших раскладов! Однако могу сообразить по заданному вопросу – это несложно: кислое у вас дело, раз такое спрашиваешь.

– Думаю, что нет, не способно. Как нет и шансов.

Неужели Гольдбрейх оказался прав со своим суперметеоритом?

Страшно представить, что на Землю неотвратимо надвигается какой-нибудь Апофиз или Нибиру! Никакого спасения, нет вариантов.

Женщина замолчала, потеряв последнюю призрачную надежду, тяжело присела на диванчик возле стены. Ну ты просто молодец, Костя, порадовал хозяев, так порадовал! Крутой дипломат! Генри Киссинджер, че там! Да какого черта, чем дольше я буду ходить вокруг да около, тем больше времени потеряем. Ближние задачи группа по-любому решит, а вот дальний рейд… Мы и сейчас сжигаем время командировки, прямо чувствую, как на руке тикает таймер обратного отсчета, говоря мне: «Можно было набрать кучу ништяков и отвезти их на «старексе» к терминалу!» Наверное, кто-нибудь другой так бы и решил. И даже возмутился бы нашему безделью, пропесочил в твиттере, дав ценный совет. Как опытный сталкер сталкеру, ага… Ништяки, камрады офисные, это хорошо, конечно, только спасибо вам, умным таким – я лучше возьму информацию.

– Шансы есть в другом месте, уважаемая, – произнес Гоблин, посмотрев на меня, как солдат на вошь.

– Условия принимаете? – строго спросил я.

Времени мало, по графику мы вообще должны уже быть на пригодных колесах и прикидывать реальность выполнения запланированных Штабом операции маршрутов.

– Люся, что думаешь? – повернулся к жене Степан.

Советуется. Значит, умный. Значит, у них настоящая, слаженная боевая группа, а не семья домостройная, где все на окриках и запретах. Ненавижу псевдопосконных людей с косматыми бородками, с как бы религиозным презрением относящихся к собственным женщинам и детям, это, как показывает опыт, сплошь извращенцы и недержанцы. Главнокомандующие спален и кухонь, е-мое… При случае всегда начинаю разговор с такими резко – с левой по ливеру. Как кастетом.

Она кивнула.

– Мы согласны, – ответил мичман. – Что вам необходимо для выполнения задания?

– Па, давай лучше в дом пойдем, а! – ломающимся баском предложил сын. – Сверху осмотреться надо, да и трупаки оттартать.

Мичман еще раз внимательно посмотрел на нас и сказал:

– Костя, Михаил, откручивайте крышки, я пока все потушу.

Хорошо, что не пришлось удивлять их до изумления полным незнанием текущего времени, – тут шоковое воздействие нам удалось ослабить, спасибо штабным аналитикам-подготовителям.

– С датой у вас все нормально? – как ни в чем не бывало начал я разговор за столом, с наслаждением отхлебывая предложенный Людмилой крепкий горячий чай. – Насколько достоверна?

– Пока радиосвязь и телевидение работали, нормально шло, сами понимаете, – ничего не заподозрил хозяин. – Потом Людмила начала вести счет дням. Настоящий календарь рисует, Лешка, принеси-ка картонку!

Вот так и узнали…

Четыре года прошло со времени нашего ухода на Платформу, а это значит, что Смотрящие могут двигать по ленте времен что угодно. Почему-то я не удивился. Точность даты и дня недели красивым цветным календарем Людмилы не гарантирована, вероятность погрешности в столь непростых условиях всегда существует. Правда, погрешность если и есть, то копеечная, они периодически сверяются с соседями, которых в округе очень и очень мало. Так что сути это не меняет.

– Соседи далеко? В многоэтажках?

– Что ты, командир, в многоэтажных почти никто не живет, давным-давно бежать начали. Если туда камень влетит, то похоронит всех сразу, и очень качественно. Люди это быстро поняли, начали разъезжаться по дачам и родственникам. Почти все панельки стоят пустые, остались самые упертые или отчаявшиеся. Так что выжившие семьи в большинстве живут в частных хозяйствах. Несколько в поселке, вверх по речке есть, знаю четыре семьи у перевала на Мамайку…

Короче, выбора у нас не было и потому приняли, как достоверную, предложенную аборигенами дату – одиннадцатое мая.

– Леша, давай к прибору, гляди за окрестностями, – решил отец.

– А трупаки?

– Заботливый какой! Иди, оболтус! Чаю не даст попить с хорошими людьми! Скоро придем. Вывезем, не украдут и за нас не похоронят, а ты смотри пока!

Лешке страшно не нравилось рисоваться фишкой, ему отчаянно хотелось уши погреть, гостей попытать! Иди, парень, служи, зря надеешься, мы о себе особо-то ничего не расскажем. А свое ты и так знаешь.

– Сколько у них бойцов могло остаться? – деловито спросил Гоб, подходя к окну.

– Бес их знает, падлюк таких… Один раз видел шестерых. Это банда Виталика Бешеного.

– Бе-эшаного?! Ой, боюсь, боюсь! Что ж ты сфинктер распахнул, бешеный? Умереть чисто не можешь… Сука, каждая сявка приочковая при удобном моменте пытается холку вздыбить… Хозяева за двери – крысы к полкам. Бешеный! Вот падла, надо же было придумать такое погоняло! – захохотал Мишка, возвращаясь за стол.

– Дислокация? – уточнил я, отмахнувшись от юмора напарника.

– В Волковке они сидят, это выше по реке, а где точно, не знаю. Недавно подтянулись из Лазаревского, там, поди, совсем плохо. По глупости в чайных домиках разместились – как же, красиво, туда все туристы ездили! Потом спустились вниз, сволота… Поначалу культурно представились, потом поддавливать начали.

– Вот и поддавили, – буркнул Мишка.

– Сомов!!!

– Быстро оставшаяся пехотня вряд ли сюда подвалит, – предположил Гоб. – Главаря выбили, какое-то время будут ждать мышками, как приказано. Потом в отношениях определяться начнут, статусы расставлять. А там всяко может получиться.

Если осталась парочка-троечка, то могут вообще не сунуться. Стрельбу они наверняка слышали, по ущелью звуки выстрелов, не заглушенные ревом бесконечно проносящегося по магистрали автотранспорта, полетят далеко. Бандиты вполне могут сообразить, что коллеги нарвались. А мы посмотрим, надо будет – поищем.

Дом как дом. В отличие от подземного бункера, жилая хата хозяев никаких особых эмоций у меня не вызвала. Чистенько, беленько, стандартно. То, что по старинке продолжают называть евроремонтом, как будто есть какой-то другой ремонт.

– Люсь, давай еще чайку! Леша, ты вот что, сначала машину во двор загони.

Раздав ценные указания, мичман продолжил рассказа, начатый им еще во дворе:

– Первый увиденный метеорит я хорошо помню. Тогда человек тридцать набежало, все пошли по поляне цепью, азартные такие! Сенсация! На телефоны снимали. В десяти метрах от крайней многоэтажки дети заметили темное пятно – с полметра, ничего впечатляющего. Дождей тогда давно не было, почва сверху подсохла, пятно взрыхленной земли выделялось отчетливо. Никакого углубления, все вровень с поверхностью. Один особо нетерпеливый мужик подошел и стал разрывать рукой. А она рыхлая! Там что-то твердое. Я еще, помню, закричал ему, чтобы не брал в руки, – тогда всякие теории ходили…

– Представляю, что нафантазировали, – поддержал его я для раскрутки.

– Ну! И НЛО, и ЦРУ… Он попробовал пальцем выковырнуть – не вышло. Мужики тут же притащили какой-то кол, с ним, понятно, справились быстро! Ну что, метеорит величиною с небольшую дыню, да и по форме похож. Теплый еще, оплавленный, в черной корке… И чистый, представляете, даже земля не налипла! Еще воняло крепко, горелым. Я стоял в пяти метрах, а дымный запах слышал. Поглазели, погалдели, позвонили, куда положено. Эмчеэсы приехали на джипе и забрали. А население как с ума сошло – все решили на продаже осколков бабла срубить! Благо то тут упадет небольшой, то там.

– Не все население, – поправила его Люся. – А наиболее жадные люди.

– И что, мало у нас таких? – огрызнулся на жену рассказчик.

– Да хватает безголовых! – махнула она рукой. – Зимой произошел первый случай отравления – тогда метеорит на небольшой высоте взорвался. Потом специалисты брали пробы снега… Сразу после прибытия у многих поисковиков резко подскочило давление, дня через три начали болеть суставы, через неделю добавились головные боли и невралгии. Вскоре жители домов по соседству стали в массовом порядке жаловаться на тошноту, головную боль, рвоту, понос и раздражение кожи. Как потом выяснилось, надышались парами мышьяка. Ядовитый камень с небес прислали! Вот тебе и продажа на электронных аукционах, вот тебе и бизнес на камнях! В общем, люди начали травиться. Как началось полтора года назад с небес сыпаться на нас, грешных, так и пошли первые случаи отравления, вплоть до смертельных.

– Как реагировали власти?

– Адекватно, Константин, это я признаю, че там, – муж вновь перехватил инициативу. – Губер в спешном порядке дал полную свободу медицине…

– Дорогой, давай расскажу, а то наврешь сейчас, – толкнула его Люся. – Не медицине, а санэпиднадзору и службам контроля: эпидемиологического, радиационного, химического, пищевого и коммунального – они еще существовали… Конечно же наши медики вместе с пожарными начали проводить мониторинг территории. Сразу привлекли волонтеров из числа гражданских. После суточного забора проб начала складываться картина реального состояния экологической обстановки…

– И что?

– Потом болиды с такой частотой начали падать, что все растерялись! Через три месяца еще не уволенные и не уволившиеся чиновники начисто утратили способность служить народу. Винить их тяжело – они просто не знали, что делать!

– Краснодар пострадал, Армавир горит, говорят, что Ставрополь вообще в руинах! – торопливо добавил муж. – Адлер от Сочи практически отрезало: крупный метеорит пробил полотно дороги. Да и еще прорехи по трассам… Эвакуировать-то людей некуда, бомбоубежищ практически нет, ликвидировали в свое время! Везде творится одно и то же, по всему миру! Правда, говорите, что вас там не задело?

– Не задело, но давайте об этом пока не будем, – напомнил я.

– Ну да, ну да…

Невообразимо! Я попытался представить самое начало вселенской катастрофы, когда постепенно и сложилась ситуация, способная свести с ума кого угодно. Даже в Великую Отечественную войну можно было вывезти людей в глубокий тыл, в Сибирь, например, где было безопасно. А тут нельзя, нет в войне с Космосом никаких тылов! Некуда драпать! Шанс попасть под удар одинаков для всех. Если ты не зарылся в землю на сотню метров, то везде может прилететь!

– Поначалу нормально шло, армия работала, МЧС суетились, медики, – дополнила вставшая с дивана Людмила, присаживаясь рядом с мужем на краешек стула. – Уже через пару недель появился опыт, практика, как это ни ужасно звучит. Я вообще не по профилю работала.

– А потом все устали, – махнул рукой мичман. – Мобилизацию давай объявлять, а для чего? Вскоре стало ясно, что большую армию призванных содержать просто невозможно – ни лагерей, ни котлового питания. Люди по сути бездельничают, злятся! Не армия была нужна, а спецы-спасатели, ремонтники квалифицированные, а их призывом не родишь… Что ни делай, а легче не становится. Каждый день что-то вылетает, все рушится. Начальство в ярости, подчиненные с ног сбиваются. Пожары не прекращаются, люди погибают, объекты разрушаются.

– Радиации вроде нет, – заметил я.

– Мы тоже контролируем фон, как же иначе, – почти спокойно сказал Степан. – Месяца три назад было незначительное повышение на несколько дней, потом рассосалось.

– На календаре отмечено, – подсказала Люся.

– В какую-то АЭС влетело, – нахмурился Гоб.

– Вообще-то станции по всему миру сразу начали заглушать…

– А химзаводы?

– В том и дело! В Невинномысске так и произошло, Михаил, весь город отравлен. Теща там жила…

– Эти облака постоянно висят? – торопливо перебил я.

Цифровой диктофон включен, лежит на столе, разговор пишется открыто, не хочется шакалить. Я им сразу сказал, что в Штабе запись будут многократно прослушивать и тщательно анализировать. Люди это понимают, не обращая на прибор никакого внимания.

– Ага, практически постоянно. Уже почти полгода.

– Звезды видели?

– Видели пару раз, а что?

– Созвездия стоят на своем месте? – выдохнул я чуть ли не самый главный вопрос, и мы с Гобом напряженно уставились на рассказчика.

– Да мы как-то внимания не обращали, а что? – смутившись, словно проспала визит президента, попыталась оправдаться хозяйка. – Не до звезд как-то.

– Подождите, мужики! – заволновался хозяин, сжав мощными кистями край столешницы. – Вы что, парни, хотите мичману втереть, что Земля могла поменять место в пространстве? Да это же просто невозможно!

– Для людей невозможно! – жахнул Гоблин, дожевывая очередную баранку.

Хозяйка тихо охнула, прикрыв рот ладошкой. Вот баран! Зачем пугать?!

– Лады, с этим мы еще будем разбираться, – я поспешил увести опасный разговор в сторону. – Получается, что на дворе ядерная зима, так?

– Метеоритная, именно так объявляли населению в последние дни работы телевидения, – грустно улыбнулась женщина. – Ужас в том, что никто, как выяснилось, ничего не просчитывал заранее.

– Сам президент признал, – чуть ли не похвастался Степан. – Нет у них математической модели, понимаешь ли! Вся наука обгадилась!

– Степа-ан!

– А американцы? – уточнил я.

– И у них нет! Фильмы про катастрофы снимали на ура и во всю мощь, а как в реальности произошло, так все эти планшетники и айфонщики скисли! Прогноза никто не смог дать! Одни ученые ожидали кромешной тьмы, другие говорили, что осядет какой-то красный туман, про парниковый эффект постоянно болтали… Бардак! А тут вон оно как, постепенно наползает… Может, круче и не будет.

– Только почему-то верится именно в худшее, товарищи: опыт подсказывает, без всяких математических моделей, – скептически бросила жена.

Вот зашибись наработали земляне к Дню П! Создали научный задел, что называется! Предположить такое было нетрудно – весь научный потенциал планеты был брошен на выжимание максимально возможного бабла за пользование интернет-сетями и сотовой связью. А еще на совершенствование способов убийства друг друга.

– Уже через два месяца бомбардировки взбесились многие страны и народы. Особо подозрительные.

– Это какие? – Сомов, ухватив коржик, вновь с интересом посмотрел на мичмана.

– Ну, Абхазия и Южная Осетия, например, Грузия, Прибалтика вся… Обе Кореи, Пакистан, а потом и Индия. Иран, само собой, Израиль и его соседи.

– Можно не перечислять, – предложил я, – все понятно.

– Эти как бы инверсионные следы поначалу многих ввели в заблуждение. Один метеорит рухнул – ничего, бывает. Кучка упала разом? Тоже объяснимо. Три кучки? Уши есть, притянем. А когда постоянно валятся? Словно это чей-то план, злой умысел! Вывод напрашивался сам собой: враги! Думали ведь как? Космический аппарат массой менее десяти тонн, входящий в неуправляемом режиме в атмосферу, может сгореть без остатка. Никакого падения обломков, ударных кратеров не случится. Как это произошло с первым челябинским метеоритом, помните? Тот, осколок которого в озеро Чебаркуль упал, неподалеку от Челябинска?

Челябинский метеорит? Да еще и первый? Что-то новенькое.

– Не помним, – признался я.

Хозяева удивленно переглянулись, словно мы пропустили что-то эпохальное, после чего Степан продолжил вновь:

– Когда первый челябинский раскололся после воздушного взрыва, осколки полетели в сторону Златоуста. Только там ничего не видели и не слышали, а обломки искали напрасно. Искала, между прочим, не только прорва наземных групп, а еще и вертушки МЧС и ФСБ, переброшенные с казахстанской границы. На следующий день народу объявили – мол, обломков не найдено, вертушки улетели. Тогда многие сомневались, что служба безопасности государства озаботилась какими-то камнями с неба… Вот если объект имел техногенное происхождение, то все понятно – это ответственность ФСБ. Некоторые заявляли, что фээсбэшники изначально были сориентированы на поиск остатков космического аппарата, миссию выполнили успешно и без лишнего шума.

Как много интересного произошло после нашего исхода!

О таком варианте Штаб, похоже, не подумал, предполагая, что люди на Земле будут подходить к решению проблем обдуманно. Вышло немного не так: полетели первые болиды, оставившие густые белые следы, – и сразу возник целый ворох подозрений. Про второй челябинский метеорит я расспрашивать не стал – какая разница.

Трудно ли наиболее озабоченным в этой ситуации предположить, что Прибалтику, как и Польшу, из космоса обстреливает Россия? Русские, дескать, примагничивают небесные камни и с помощью секретных технологий, разработанных еще в КГБ, направляют на мирных соседей. Другие какое-то время упрямо считали, что многие из падающих объектов – нормальные химические или бактериологические бомбы.

Идиотия прогресса, зашоренность вместо ожидаемого панорамного видения. Неужели люди Земли так и не смогли сплотиться перед лицом всеобщей опасности? Выходит, не смогли, не потянули.

– Некоторые не выдержали, начали задираться…

И это объяснимо. Трудно придумать лучший способ отвлечения масс. Сами сделать ничего не можем – значит, перевалим на внешнего врага.

– Потом сцепились Индия с Китаем, дошло до морских сражений, правда, успокоились они быстро. Уже перед обрушением систем связи стало ясно, что и американцы с китайцами начали разборки. Серьезные.

– До войны дошло? – спросил я без особого интереса. Какая теперь разница…

– Не знаем мы… Не докладывают. Все могло случиться, информацию взять неоткуда, – с привычной безнадежностью ответил хозяин.

Война не война – все меркнет перед Главным Страхом Судного Дня. Или целой эпохи, на которую этот День растянется. Я уже почти не сомневался, что какая-нибудь «нибиру» летит по фатальной траектории к обреченной Земле, спеша поставить точку в истории под названием «эволюция человечества». На каком-то этапе витки Смерти и единственный виток Жизни пересекутся.

– Ты про террористов и фанатиков не упомянул, – напомнила мужу Люся.

– Стоп, мужики, сорок тактов паузы… Эту тему додуть нетрудно, фанатики свое никогда не проспят. – Гоблин встал с места, не забыв сунуть в карман пригоршню баранок. – Повылезали из щелей, самое время для стервятников. Ребята, действительно, давайте перерыв сделаем, а? Дел много, надо бы поторапливаться.

– Действительно, еще наговоримся, – поддержал я друга.

– Вы можете у нас остановиться, мужчины, – неожиданно сообщила женщина, – у меня гостевой домик всегда готов.

Мы несколько замялись, услышав неожиданное предложение.

– Да у нас база в гостиничном комплексе, наверху.

– Что там за база может быть, все разрушено в руины! – возмутился мичман. – Разве что в новом VIP-корпусе – пару недель его не видел, может, он и цел. Оттуда быстро убегали, гостей вывозили вертолетами, даже машины остались на стоянках. Крутые авто.

– Что я говорил! Наверх надо было идти! – тут же возбудился Сомов. – «Крузак» двухсотый возьмем или «геленд»!

– Да заманал ты меня со своими крутышками! – заволновался я, чувствуя, что теряю позицию. – Много ты на джипах увезешь?

– На первые рейды хватит, тем более что прицеп можно пристегнуть – кто запрещает? Вот тебе и грузы, – Гоблин подмигнул и сделал успокаивающий жест ладонью. – А дальше подберем, командир, не волнуйся!

Тут в спор вмешался хозяин.

– Подбирать сразу нужно, и правильно, – рассудительно произнес он. – Брошенных машин на улицах полно, угнать не проблема, только все они недвижимые, аккумуляторы посажены, резина спущена, жидкости менять надо… Многие авто разграбили просто по-варварски, по хулиганке, стекла побили от злости. Эти бандиты потому и хотят захватить мое предприятие, что тут все дышит, живет. Лень им с нуля начинать, да и не могут сами, не хватает тямы на техническое у придурков. Зачем вам такая возня?

– Вот что… Мы на минуточку во двор выйдем, посоветоваться надо, – прерывая осточертевший мне спор, сообщил я, дергая напарника за рукав. – Вы не против? Сомов, за мной.

Военный совет в Филях длился не больше семи минут. Сначала мы с Гобом вслух озвучили все возможные засады ситуации, как всегда и поступаем на скоротечных тактических советах, а потом быстро прикинули варианты. В итоге общее мнение группы было выработано. Очень опасно ошибиться, необдуманно доверившись малознакомым людям. Однако не менее печальные последствия сулит и ошибка с излишним недоверием, когда хорошие парни, искренне ожидающие от тебя помощи и готовые честно впахаться рядом, остаются с носом. Доверимся.

Основное же объявлять им пока не буду, еще присмотримся.

– Кастет, ты видел, какой хороший прицепчик стоит за черной «калдиной», а? – нехорошо облизнулся Гоблин, когда мы уже входили в дом.

Опять он за свое! Хрен тебе, а не джип! Договаривались же на берегу – нет, все его тянет на блестящее!

Хозяева ждали.

– Предложение принимается, хозяева, у вас останемся. И спокойней, и надежней. Да и к Батумскому шоссе ближе. Только к себе заедем, надо кое-что забрать.

Здесь действительно наилучшее место для оперативного базирования. Много нюансов. Электрогенераторы, необходимые для зарядки электроники. Техническая база. В комплексе, подготовленном Штабом, есть компактное «солнышко» – панель небольших габаритов. Вот только с самим солнцем беда: пасмурно, зарядка долгая. Нестабильный источник…

Терминалу же ничего не сделается, монолит не сопрешь.

Семейство Кизимов такому повороту событий обрадовалось – это было видно по их лицам. Реально припарились люди в одиночку бедовать. А тут еще и бандюки наседают, и конца этому не видно.