Текст книги "Русские средневековые сады: опыт классификации"

Площадки перед зданиями свободны от насаждений. Посадки же занимают центральную часть территории, представляющей собой большой квадрат, состоящий, в свою очередь, из девяти малых квадратов. В него как бы вписывается крест, который формируют шестнадцать куртин, засаженных цветами, каждая из них имеет неповторимый сложный геометрический рисунок. В угловых же квадратах по диагонали располагались яблоневые и грушевые деревья, выстроенные строгими рядами.

Конечно же, наибольший интерес вызывает оформление четырех групп куртин, составляющих «крест», и его центральное ядро – «Вавилон». Каждая из клумб имела центрическую композицию, в аннотации к ним на чертеже можно увидеть следующие подписи: «сад розных цветков», «сад розных трав», «сад и всякий тимьян, кругом цветки», «сад размолинный и кругом цветы», «сад белой и золотонарцишен», «сад всяких тюльпанов и розных цветов», «сад серболинный и иных цветов», «сад розных трав всякими духи», «сад меираны и кругом цветки», «сад всякие пи[оны]»… Таким образом, каждый цветник имел не только свой рисунок, но и свои приоритеты в выборе цветов, что и позволяло составить в каждом случае необычайно яркую неповторимую композицию.

Сердцевина «креста» – большой лабиринт, выстроенный с помощью кустарника: «по дорогам смородина и всякие вишни» (скорее всего, имеется в виду вишня кустовая или низкорослая). В свою очередь, середину лабиринта обозначал источник («ключь, ис сего вода бежит»).

Не исключено, что этот роскошный сад развлечений, каждый компонент которого был нацелен на обеспечение комфортного отдыха («потешные» палаты разного назначения, изобилие редких многоцветных цветов и душистых трав, редкая композиция куртин и тенистые уголки.), так и не был реализован в полной мере. Во всяком случае, Опись 1701 г. об этом саде уже умалчивает.

Много усилий прикладывал царь Алексей Михайлович для создания в Измайлове тутового сада. Для реализации этой цели из Симбирска, где таковой сад уже существовал, было предписано «.прислать к Москве 100 кустов, да тех же дерев нарезать черенков сколько мочно, и. рассадить нынешней осенью до заморозья» (грамота от 21 октября 1665 г. – В. Ч). Буквально через несколько месяцев, в январе, из Астрахани были затребованы «травы марины, да шолковых червей и хлопчатой бумаги семена (хлопка. – В. Ч.)», а из Киева и Симбирска, соответственно, 30 и 20 тысяч черенков тутового дерева, «все мерою по аршину с четью, а чтоб были с почки, на которых впредь чаять отростков». Непосредственное выращивание сада было поручено «шелкового дела заводчику» армянину Лариону Льгову. Однако похоже, что идея организации опытного шелкового производства в Измайлове оказалась не очень успешной, так как в 1672 г. царь вновь дает поручение своему посланнику «в Астрахани или на Терке сыскать или из-за моря призвать тутовых садов садовников самых добрых, которые б умели тутовый сад завесть и на Москве...».[379]379
  См.: Заозерский А. И. Царская вотчина XVII века. С. 121–122.


[Закрыть]

Кроме садов, в Измайлове в многочисленных огородах выращивались редкие для московских широт овощи, ягоды и прочие растения. С использованием «творил» (теплиц) и специально оборудованных грядок, помещенных в срубы или обитых досками, покрываемых на определенные периоды, выращивали «огурцы кизилбашские, дыни Бухарские и Трихменские, пшеницу Цареградскую, арбузы Шемахинские и Астраханские, тыквы «долгошеи», ягоды инде (индиго), траву марену... и прочие южные диковины».[380]380
  Датиева Н. Измайлово: опыт исследования комплекса по письменным и графическим источникам. С. 48.


[Закрыть]

Органичной частью опытного измайловского комплекса были так называемые «птичьи дворы» и зверинцы как напоминание об обитавших в раю птицах и зверях. Они так же, как и сады, были привязаны к долине реки Серебрянка и ее притокам, многочисленным прудам, устроенным почти на всем протяжении их течения.

Согласно свидетельству Якова Рейтенфельса, побывавшего в Измайлове в 1672 г., «в расстоянии приблизительно полумили от него (Государева двора. – В. Ч.) находится богатейший зверинец, или лучше сказать лес, обнесенный забором и наполненный стадами различных животных…».[381]381
  Рейтенфельс Я. Сказания светлейшему герцогу Тосканскому Козьме Третьему о Московии. Падуя, 1680 // ЧОИДР. 1905. Кн. 3. Ч. 2. С. 93.


[Закрыть] Известно, что в нем содержали лосей, оленей, диких коз, сайгаков, джейранов, «китайских коров» (яков), зубров, ослов, мулов. Были там и хищники – лисы, чернобурки и огневики, песцы, рыси, россомахи, соболя, куницы, горностаи, камышовые кошки, а также львы и тигры. Наиболее же экзотические звери, такие как обезьяны, барсы, гепарды и слоны, попали сюда в качестве даров от восточных правителей.[382]382
  См.: Загорский Ф. И., Загорская И. М. Измайлово. Подмосковный «Версаль» царя Алексея Михайловича. Очерки истории. М., 1997. С. 42.


[Закрыть] Вероятно, этот обширный (до 2 тыс. га) лесной массив предназначался для охотничьих потех.[383]383
  См.: Вергунов А. П., Горохов В. А. Вертоград. Садово-парковое искусство России (от истоков до начала XX века). С. 61–62.


[Закрыть] В то же время средоточие разнообразных зверей в саду соответствовало исходному представлению об Эдеме, где было место всяческим животным и птицам.

Были в окрестностях Государева двора и несколько больших голубятен и птичьих дворов разной специализации, в которых также ставка делалась на экзотических птиц. Например, в них выращивались редкие породы кур, павлины, пеликаны. Особенно много внимания уделялось устройству «садов» для лебедей.[384]384
  См.: Загорский Ф. И., Загорская И. М. Измайлово. Подмосковный «Версаль» царя Алексея Михайловича. Очерки истории. С. 42–43.


[Закрыть]

В свое время исследователи идентифицировали два варианта плана, получившего название «Неизвестное круглое озеро», как проектный чертеж, предназначенный для Измайлова.[385]385
  См.: Палентреер С. Н. Сады XVII века в Измайлове. Рис. 13 и 14.


[Закрыть]

Своим сложным плановым решением выделяется один из обнаруженных вариантов. В центре данного огороженного участка, имеющего форму круга, обозначено небольшое озеро. Территория сада была разделена на пять сообщавшихся друг с другом через ворота секторов – вольеров, через которые проложены протоки в озеро. В верхней части протоков отмечены аленькие прудки, окруженные теремками (по пять у каждого) для лебедей. Тем не менее этот сад главным образом был приспособлен для развлечений человека. На территории птичьего двора можно было попасть через ворота по широкой (около 6 м) аллее, проложенной к «круглому» озеру.[386]386
  Там же. С. 93–94.


[Закрыть]

Также круглые очертания имел «лебединый сад» и в другом варианте плана. Его центр обозначал небольшой остров, окруженный каналом, к которому примыкали четыре вольера с домиками для птиц. Его также отличала строгая симметрия.[387]387
  См.: Вергунов А. П., Горохов В. А. Вертоград. Садово-парковое искусство России (от истоков до начала XX века). С. 62.


[Закрыть]

В состав опытного Измайловского дворцового комплекса входили и некоторые предприятия по переработке произраставших здесь культур. Еще в середине 60-х гг. XVII в. в этой местности царь «выстроил. для обрабатывания пеньки и льна красивые домы, которые находятся в большом порядке.».[388]388
  Коллинс С. Нынешнее состояние России, изложенное в письме к другу, живущему в Лондоне. М., 1846. С. 34.


[Закрыть] С Аптекарским огородом были связаны своеобразная фармацептическая лаборатория, о которой сообщает Яков Рейтенфельс (упомянувший об изящном здании, где готовятся лекарства),[389]389
  Рейтенфельс Я. Сказания светлейшему герцогу Тосканскому Козьме Третьему о Московии. Падуя, 1680 // ЧОИДР. 1905. Кн. 3. Ч. 2. С. 93.


[Закрыть] и открывшийся в 1669 г. стекольный завод для изготовления аптекарской посуды, а также сосудов, предназначенных для подарков и продажи.[390]390
  См.: Бакланова Н. А. Стеклянные заводы в Московском государстве XVII века // Труды ГИМ. М., 1928. Вып. 4. С. 128–136.


[Закрыть] Работали на местном сырье и пять винокурен.[391]391
  См.: Заозерский А. И. Царская вотчина XVII века. С. 103.


[Закрыть]

Свои военные интересы в окрестностях Измайлова пытался реализовать и юный Петр I. Восточнее освоенной части местности, на острове, окруженном рвом, им на исходе 80-х гг. XVII в. была сооружена потешная крепость, а на найденном в амбаре льняного двора ботике он осваивал азы флотского дела на Просяном пруду.[392]392
  См.: Цирпис И. Б. Измайлово – дворцово-парковый ансамбль второй половины XVII в. // Охрана и реставрация памятников архитектуры. Опыт работы мастерской № 13. М., 1981. С. 148.


[Закрыть]

Таким образом, опытное хозяйство, созданное при загородной дворцовой усадьбе в Измайлове по инициативе и при деятельном участии царя Алексея Михайловича, представляло собой сложную, постоянно меняющую свои приоритеты инфраструктуру. Основополагающим ее компонентом являлись сады, каждый из которых обладал ярко выраженной спецификой и неповторимым обликом. Дошедшие до нас проектные чертежи позволяют утверждать, что варианты решений будущих садов рассчитывались на бумаге весьма квалифицированными мастерами и отвечали самым высоким требованиям заказчика. К сожалению, источники прямо не называют их проектировщика. Однако таковым вполне мог быть Петер Энгелес, который, по мнению отдельных специалистов, возможно, был причастен к проектированию садов в Измайлове.[393]393
  В частности, А. А. Тиц допускает, что чертеж «круглого огорода» в Измайлове мог составить именно этот «перспективного дела мастер». См.: Тиц А. А. Загадки древнерусского чертежа. С. 88.


[Закрыть] Известно, что этот немецкий художник с 1670 г. работал в Оружейной палате и принимал участие в украшении «перспективным письмом» как верховых кремлевских садов, так и некоторых других, в том числе измайловских, среди которых мог быть Просяной.

Судя по дошедшим до нас чертежам, измайловские сады испытали на себе определенное влияние садового искусства Возрождения и барокко. С одной стороны, в их композициях, вписанных в природную среду, преобладают строгие регулярные замкнутые законченные построения с включением архитектурных форм (палат, беседок, вольеров для птиц и проч.), лабиринтов, водных устройств, что сближало их с садами Возрождения. С другой – заметна тяга проектировщиков разместить сады на плоском рельефе, у искусственно созданных водоемов, рассчитать эффекты перспективных построений, включить в них цветники, имеющие замысловатый геометрический рисунок, причудливо сочетающиеся деревья и кустарники, выделить основные аллеи и почти замкнутые роскошно убранные площадки для отдыха в центре насаждений, что в большей мере было характерно для садов барокко. Одновременно заказчик жаждал не только новых визуальных ощущений от посаженных в его садах подчас экзотических для этих широт растений, но и практической пользы. Данное обстоятельство также влияло на художественное решение измайловских садов.

Важно отметить, что непосредственному строительству опытного хозяйства, в том числе садов, предшествовала реализация сложного гидротехнического плана по оборудованию множества плотин на реке Серебрянка с мельницами и устройством прудов. В 1676 г. здесь насчитывалось 37 прудов.[394]394
  Забелин И. Е. Московские сады в XVII столетии. С. 9, 13.


[Закрыть] Руководил этими работами подмастерье «немец» Якуб Янов.[395]395
  РИБ. Т. 21. С. 232.


[Закрыть]

На протяжении многих лет под непосредственным контролем самого царя Алексея Михайловича велась планомерная селекционная работа по отбору и доставке растений для измайловскизх садов, поиск мастеров садового дела нужного профиля и непосредственное строительство садов.[396]396
  Забелин И. Е. Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях. М., 1895. С. 482–483.


[Закрыть]

Первая зафиксированная в источниках попытка завезти в Россию редкие садовые культуры относится еще к 1654 г., когда купцы Андрей Виниус и Иван Марсов по царскому указу закупили в Голландии редкие сорта плодовых деревьев и привезли через Архангельск. В этот набор входили: «.2 дерева оранжевых яблок, 2 дерева лимонных, 2 дерева винных ягод, 4 дерева перзиковых слив, 2 дерева априкосовых яблок, 3 дерева шпанских вишен мореллен, 2 дерева миндальных ядер, 2 дерева болших сливы». Дополнением к растениям был маленький попугайчик, что «словет парактита», который в дороге «занемог и помер». Увы, из-за карантина, связанного с «моровым поветрием», деревья так и не были доставлены в Москву.[397]397
  См.: Забелин И. Выписка заморских деревьев в 1654 году // Журнал садоводства. 1859. № 1. «Смесь». С. 52–53.


[Закрыть]

В последующие годы царь неоднократно посылал своих подданных, чаще всего сокольников и конюхов, в «Киев, Симбирск, Астрахань, даже за Терек за плодовыми и тутовыми деревьями.» для своих измайловских садов.[398]398
  Заозерский А. И. Царская вотчина XVII века. С. 66.


[Закрыть] При этом наказывалось, чтобы «выбирати деревье саме доброе, чтобы от них нынешним летом плод был».[399]399
  РИБ. Т. 21. С. 1169, 1693.


[Закрыть] На родине этих растений предписывалось «сыскивать садовников самых добрых, смирных и не гордых людей».[400]400
  См.: Заозерский А. И. Царская вотчина XVII века. С. 120–121.


[Закрыть] Так, для ухода за южными растениями из Киева были выписаны старец Филарет, которого сменили два украинских монаха, опытные садоводы Геннадий и Анофрий.[401]401
  Там же. С. 120.


[Закрыть] Для ухода за сренеазиатскими культурами царь потребовал найти «таково человека, кто бывал в Трухменех, и в Хиве, и в Балхе, и в Бухарех».[402]402
  РИБ. Т. 21. С. 1352.


[Закрыть] За насаждениями барбариса и «немецкими травами и семяны, и те деревья и травы», которые были посажены в Виноградном саду и «Новом огороде», приглядывать был нанят «иноземец Анбурчанин Горицын».[403]403
  Там же. С. 1407.


[Закрыть] Однако не эти и некоторые другие садовники играли в Измайлове главные роли. Похоже, что ведущее положение в иерархии садовых специалистов занимали мастера Григорий Хут и Фалентин (Валентин) Давид, «строившие всякие травы»: первый в Просяном, а второй – в Виноградном саду.[404]404
  РИБ. СПб., 1904. Т. 23. С. 1140.


[Закрыть] Под их руководством находились другие садовники и стрельцы, выполнявшие подсобные работы.[405]405
  Там же. С. 885.


[Закрыть] Кроме того, именно их обустройство в России и их труд оплачивались казной по самой высокой шкале. Достаточно заметить, что двор Григория Хута обошелся государю более чем в 129 рублей, а двор Фалентина Давида – в 50 рублей. В год же оба получали денежное вознаграждение не менее 100 рублей, а, например, шелкового дела иноземец мастер Ларион Льгов – 50. Русские же садовники – Микитка Ермолаев, Онтошка Дорофеев, Савка Леонтьев, Федька Исаев – удостаивались довольствием всего в 10 рублей, а другие еще меньше.[406]406
  См.: Заозерский А. И. Царская вотчина XVII века. С. 181.


[Закрыть] Источники прямо называют Григория Хута «строителем сада», т. е. его создателем, а не просто лицом, обслуживающим насаждения. Об этом, в частности, свидетельствует и история бегства садового мастера в середине 70-х гг., недовольного своим положением в Измайлове. Без него, по свидетельству источника, «сад пришел в расстройство». Возвращен Хут на свое место только в 1678–1679 гг., с тем чтобы привести сад «в совершенство», т. е. завершить работы по его «строительству».[407]407
  Там же. С. 182–183.


[Закрыть]

Отмечая особую заботу царя Алексея Михайловича о своем усадебном комплексе в Измайлове, в том числе о садах, нельзя не сказать о роли непосредственного организатора этих работ Артамона Сергеевича Матвеева, курировавшего их с 60-х гг. Будучи стрелецким полковником, а затем руководителем Посольского приказа (с 1671 г.), он наблюдает за сооружением усадебных построек, «опекает садовое строительство и садовников-иноземцев, следит за присылкой растений...».[408]408
  Датиева Н. Измайлово: опыт исследования комплекса по письменным и графическим источникам. С. 51.


[Закрыть]

Измайловский комплекс, создаваемый на протяжении двух с половиной столетий, знал свои взлеты и падения. Наиболее продуктивный период в его истории приходится на время правления царя Алексея Михайловича. На этом этапе вырабатываются и осуществляются глубоко продуманные проекты Виноградного и Просяного садов, Аптекарского огорода, возможно Потешного сада с лабиринтом (о нем источники прямо не сообщают), «волчьего двора», разросшегося до масштаба обширнейшего зверинца, птичьих дворов оригинальной планировки. Но были и отдельные неудачи – сложности с интродукцией тутовых деревьев. Однако сразу после смерти Алексея Михайловича в 1676 г. наблюдается явное снижение интереса властей к Измайлову. Как следствие, на несколько лет оставляет свое место главный садовник комплекса, а его детище приходит в расстройство. К концу XVII столетия измайловские сады обретают очевидный хозяйственный уклон, а центр садового искусства перемещается в Преображенское. В них остается меньше экзотических растений, а ставка делается на хорошо знакомые плодовые и ягодные культуры. Убедительным свидетельством утилитарного использования местных садовых насаждений служит число обслуживавших их садовников и их оклады. Согласно Описи дворцовых садов 1701 г., три измайловских сада обслуживают всего семь человек, которые за свою работу получают всего «по 5 р. и по 4 р.»,[409]409
  См.: Перепись дворцовых садов 1701 года. С. 27.


[Закрыть] что просто несопоставимо с оплатой обслуживающего персонала в 70-е гг., в период расцвета местного садоводства.

Разумеется, загородные сады различного типа имелись не только в ведении царского двора, таковыми владели и высшие церковные иерархи, и представители светской знати, и некоторые категории служилых людей.

В XIX в. еще сохранялась память о митрополичьих, позднее патриарших, садах в селе Кудрино (в районе нынешней площади Восстания в Москве).[410]410
  См.: Тонин Н. Подмосковное садоводство. Его прошлое и настоящее // Русский справочный листок. 1889. № 7, 8.


[Закрыть] Переписная книга Патриаршего дворцового приказа за 1702 г. упоминает в составе патриаршего двора в селе Троицкое-Голенищево два сада, верхний и нижний, с яблонями и грушами, вишнями, смородиною красною и крыжовником. Здесь же указываются их размеры: «в том же числе верхнего саду длинику семьдесят восемь сажень, поперечнику семьдесят семь сажень с аршином; в нижнем саду длиннику пятьдесят сажень с двумя аршины, поперечнику пятьдесят две сажени с полуаршинном, а те сады кругом огорожены забором, а у тех садов двои ворота однощитные покрыты тесом...».[411]411
  Опись патриаршей дачи в селе Троицком-Голенищеве // Писарев Н. Домашний быт русских патриархов. Казань, 1904. С. 7.


[Закрыть] Вероятно, здесь все-таки речь идет о хозяйственных садах. Должно быть, такие же насаждения, принадлежавшие главе русской церкви, находились в окрестностях г. Владимир, истоки сада возводятся еще к XIV в...[412]412
  См.: Дубенский Н. Монахи – первые садоводы в России // Московские ведомости. 1887. № 359. С. 4.


[Закрыть] Его местонахождение можно более точно определить по плану г. Владимир 1715 г. (цв. ил. 29), где он примыкает к городской крепости с юго-восточной стороны. Вполне вероятно, что в загородных патриарших дворах сады были определенным образом приспособлены для отдыха владык, а во дворах имелись и камерные декоративные садики, подобные городским «красным», о которых прямых свидетельств пока не выявлено.

Подобные загородные усадьбы были и у представителей светской знати. Таковой, например, владел в середине XVI столетия Иван Михайлович Висковатый, в разное время занимавший важнейшие государственные должности – главы Посольского приказа, думного дьяка, царского печатника. В переяславской вотчине И. М. Висковатого актовые материалы упоминают «двор боярский с садом и с прудами».[413]413
  Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссиею. СПб., 1841. Т. 1. С. 342.


[Закрыть] По мнению исследователей, «как необходимая принадлежность старого хозяйства, пруды существовали гораздо раньше и устройство их в садах началось с того же времени, как стали разводить и сами сады».[414]414
  Забелин И. Е. Московские сады в XVII столетии. С. 19.


[Закрыть] В некоторых из загородных дворов состоятельных россиян, по крайней мере в период позднего Средневековья, сады имели регулярную планировку и занимали большую часть их территории. Образец такой усадьбы запечатлен на миниатюре «Книги об избрании на царство Михаила Федоровича» (цв. ил. 27), созданной в 1673 г. Здесь около Сретенских ворот Скородома показан двор с садом, состоящим из шести куртин (пяти одинаковых по размеру, а одной – двойной), между которыми проложены аллеи.

В обустройстве загородных садов, и не только царских, но и других знатных владельцев, с середины XVII в. проявляются новые принципы. Образцом для подражания становится дикая природа. Как яркий пример такого рода можно расценить строительство в середине XVII в. в Подмосковье своеобразных дач для служилых людей, вероятно довольно высокого ранга. По свидетельству бывшего подьячего Посольского приказа, «устроены для потехи. лесные рощи (выделено мною. – В. Ч), а в них дворы, от Москвы по 7 и по 10 и 20 верст и больше».[415]415
  Котошихин Г. К. О России в царствование Алексея Михайловича. М., 2000. С. 106.


[Закрыть] Несомненно, более благоустроенная «дача» принадлежала некоему «боярину» Иванову, о ней в своих записках сообщил австрийский дипломат Иоганн Корб, побывавший в России в 1698 г. Находившаяся на пути из Можайска в Москву в селении Крымская Подвойская, она располагала хорошо обработанной землей, садом со множеством цветников, а также насаженной рощей с насыпанными холмами, своего рода пейзажным парком.[416]416
  Корб И. Дневник путешествия в Московское государство // Рождение империи. М., 1997. С. 55.


[Закрыть] Судя по всему, насаждение рощ при загородных усадьбах со второй половины XVII в. было весьма распространенным явлением. Так, в подмосковной усадьбе Лопухиных наряду с фруктовым садом, цветником было несколько искусственно насаженных рощ.[417]417
  См.: Дубяго Т. Б. Русские регулярные сады и парки. Л., 1963. С. 20.


[Закрыть] Во взятом в казну в начале XVIII в. поместье Артамона Иванова описью было отмечено наличие плодового сада и березовых рощ: «.кругом двора и саду с трех сторон рощи березовые насаженные огорожены плетнем.».[418]418
  Там же. С. 21.


[Закрыть] В источниках первой четверти XVIII в. было отмечено, что в подмосковном владении княгини А. И. Черкасской существовала кедровая роща, состоявшая из очень больших деревьев,[419]419
  Берхольц Ф. В. Дневник камер-юнкера (1721–1725). М., 1902.


[Закрыть] что дает основания исследователям считать эти насаждения весьма старыми, появившимися чуть ли не в XVI в.[420]420
  См.: Дубяго Т. Б. Русские регулярные сады и парки. С. 11.


[Закрыть] Возможно, речь здесь идет о той самой усадьбе князя Д. Г. Черкасского, находившейся в 13-ти км от Москвы, которую отметил в своих записках 1701 г. голландский путешественник Корнелий де Бруин, говоря о том, что владелец разбил обширный сад в голландском вкусе, «отличный по устройству», для чего выписал садовника из Голландии.[421]421
  Бруин К. де. Путешествие через Московию. М., 1873.


[Закрыть]

Роскошная пригородная усадьба, стоявшая на берегу Яузы, принадлежала дипломату Федору Алексеевичу Головину. Представление о ней можно составить, обратившись к литографии по гравюре Г. де Витта самого начала XVIII в. Здесь по сторонам фасада дворца, обращенного к реке, «расположены чисто декоративные «затеи» – сад. и участок с увеселительным павильоном и фонтаном, обрамленным крытыми аллеями». Внимание специалиста обращается на «зеленые пирамиды» и «стриженную зелень над воротами в живой изгороди, напоминающую церковную луковку». На границах участка наряду со скотным и конным дворами, судя по изображению, находились огород и плодовый сад.[422]422
  Евангулова О. С. Дворцово-парковые ансамбли Москвы первой половины XVIII века. М., 1969. С. 25.


[Закрыть] В данном случае уже четко различаются функции декоративного и хозяйственного садов.

* * *

Обозревая историю загородных садов в средневековой Руси, нельзя не отметить их неоднородности. Их различия в первую очередь определялись назначением насаждений. Чаще всего обширные загородные пространства открывали несравненно большие возможности, чем тесные городские, в организации продуктивных хозяйств. Они могли представлять собой автономные садовые участки без жилых построек, сады как при пригородных усадьбах, так и в составе сельских поселений. Как правило, основная часть этих садов имела статус хозяйственных.

Декоративная составляющая загородного сада была востребована после появления пригородных усадеб для отдыха высших представителей знати и духовенства – князей и митрополитов. Эти изменения наметились в начале XV в., когда в урочище «Сады», находившемся в непосредственной близости от Москвы, сооружаются загородные дворы великого князя и митрополита. Сад как явление художественной культуры обычно становится принадлежностью богатого усадебного комплекса. Явлением особого рода был Государев сад в Заречье (Замоскворечье), устроенный в 1495 г. за пределами городских укреплений. Он не был частью усадебного комплекса, и в то же время его художественные качества и регулярная планировка не вызывают сомнений. Своеобразие последнего объясняется тем, что, находясь напротив Кремля в зоне прямой видимости из великокняжеского дворца, он, вероятно, мыслился его прямым дополнением.

Резкое снижение фактора военной опасности в XVI в. способствовало более широкому распространению загородных усадеб с благоустроенными садами. Их создание уже не привязывается к окрестностям столицы. Примером этого служат переславская вотчинная усадьба И. М. Висковатого, где сад соседствовал с несколькими прудами, и двор царя Бориса Годунова с садами, обустроенными беседками, лебяжьими вольерами и прочими сооружениями в Борисовом городке (на самом деле являвшимся сельским поселением).

Несомненный расцвет загородного садоводства в плане использования в нем элементов художественных решений приходится на XVII столетие. Ведущее место здесь занимали дворцовые сады, среди которых были и чисто хозяйственные, например на Пресне, в приселке Дьяковском, на Чертановке и др., и те, которые представляли собой высокие образцы садового искусства – прежде всего в Измайлове и Преображенском. В последних использовался передовой опыт западноевропейского садоводства, велась тщательная подготовительная работа, использовались различные варианты планов, экзотические растения, привлекались высококвалифицированные мастера. Они отразили отдельные черты садов Возрождения и барокко. При этом во главу угла их создатели ставили эксперимент, стремление опытным путем утвердить новые формы ведения садового хозяйства и продукцию растений, ранее в широтах России не выращивавшихся.

В XVII столетии загородные сады их создатели начинают вписывать в природную среду, приоткрывая ранее наглухо замкнутое пространство сада. В этот период появляются своеобразные имитации оград в виде заполненного водой рва, выстроенных в ряд деревьев, а также используются проницаемые для взгляда разреженные заборы, а на территории садов – различного рода приспособления, архитектурные сооружения и скульптура. Как знак примирения с дикой природой можно рассматривать насаждение при загородных усадьбах рощ или устройства «для потехи» в окрестных лесах дворов.