Текст книги "Пир на краю вселенной"

В пирах Платона и Плутарха уже в начале в самом тексте оговаривается, что пересказчики неправильно передают разговоры на том пиру, ибо сами они заведомо не были среди собравшихся. Мы тоже не были на этих пирах, но такое вступление настраивает нас на то, чтобы мы правильно понимали суть этих вечеров и пиров: «а кто хочет обманываться, пускай обманывается», – замечает тот же Платон. Ну зачем нам, людям последнего времени обманываться и отлучать свою жизнь от ее полноты.

И так, на пире мудрецов Плутарха уже нет людей нетрадиционной ориентации, но полноправного присутствия женщины, тоже нет. В начале пира появляется Евтемида, дочь одного из участников пира, Клеобула. В свои годы она уже успела стать знаменитой за свои искусные и мудрые загадки. Расчесывая волосы Анахарсиса, как замечено Фалесом; «она ласкает его, а сама слушает его разговоры и учится». Здесь уже частично разрешается вопрос Сократа, как и через кого перетекает мудрость в прикосновениях. Это женщина, которая умеет «ласкать и слушать, и учиться». Примечательно и то, что она ласкает мудреца-дикаря, который гордится своею бездомностью, дома у него нет, и живет он в повозке. Анахарсис является представителем аскетизма, человеком с суровым характерам и таковым Платон советовал обратить внимание на женские Хариты (прелести), чтобы его душа стала мягче. На пиру возникает вопрос о женских загадках, но как выразился один из присутствующих на пиру, что не дело мужчин разгадывать смешные загадки женщин. За нее заступился Эзоп, сказав что еще смешнее, когда мы не умеем их разгадывать и приводит загадку, которую слышал от нее незадолго перед пиром: «Видел я мужа, огнем припаявшего медь к человеку». Клеодор – врач, которому надлежит знать все о теле, лукавит, что знать не хочет что это такое, но Эзоп разоблачает его, утверждая что он прекрасно знает о чем эта загадка. И мы тоже уже говорили, в чем различие «медных и золотых» отношений между людьми. Здесь к месту вспомнить миф, что у Пифагора было «золотое бедро», которое символизировало мужскую силу, направленную к женщине.

Плутарх является поборником супружеского Эрота, сочетание мужского с мужским называет гнусным извращением и самым низким родом порочности: Гибрида, а не Киприда здесь зачинщица. Его Эрот принимает черты света, солнца, призывного огонька в доме женщины, готовой принять у себя путника, но путник часто проходит мимо. Эрот единственный из богов, ради которого Аид оказывает уступку, тогда как вообще ни милости, ни снисхождения не знает: Поэтому хорошо быть посвященным в элевсинские таинства Эрота, ибо им уготована лучшая доля и это есть новый, и божественный путь к свету. Этот свет представлен проблесками истины, рассеянных в египетской мифологии, но извлечь их и прийти от этих малых начал к великим выводам дело очень трудное, – делает заключение Плутарх. Трудное, но возможное и замечательно это делает в своей книге «Возрождающийся Египет» В. Розанов. В ней он приводит пример изображения восточных божеств «фиванской эннеады», где около мужского божества рядом сидит соответственно женское. Суть: где не двое – нет жизни, – делает заключение писатель.

«Двое будут отдыхать на ложе: один умрет, другой будет жить. Саломея сказала: Кто ты, человек, и чей ты сын? Ты взошел на мое ложе, и ты поел за моим столом. Иисус сказал ей: Мне дано принадлежащее моему Отцу. Саломея сказала: Я твоя ученица. Иисус ответил ей: Поэтому я говорю следующее: Когда он станет пустым, он наполнится светом, но когда он станет разделенным, он наполница тьмой.» (Евангелие от Фомы)

Но при поверхностном повествовательном чтении, смысл «Пира семи мудрецов» скуп и аскетичен, покрыт плащом морали, которая определена для простолюдинов того времени: Флейтистка на этом пиру играет не долго, а лишь для того, чтобы завести разговор о флейте, сделанной из ослиной кости. Можно и нужно было бы говорить здесь о «флейте и кости», как и о других частях текста, но об этом, возможно, поговорим в другое время. Чтобы понять, почему пир семи оказался таким сухим и не праздничным? Дадим некоторую характеристику тем семи мудрецам, какими они представлены нам в произведении: Фалес – ученый. Во многих науках был первый и в государственных делах наилучшим советником. Когда мать заставляла его жениться, он отвечал: слишком рано! А когда эти слова он слышал в возрасте, то ответил, что уже слишком поздно. Он тот самый философ, который упал в яму и его спасла женщина. По одной из версий он не был женат и таковым был на пиру мудрецов. Солон – законодатель. Один из его законов запрещает опекуну над сиротами, жениться на матери их. На вопрос, почему он не установил закона против отцеубийц, он ответил: чтобы он не понадобился. Хилон – аскет стихотворец. Советовал не жениться, а если женат жену отпустить и от детей отречься. Был женат, но о семье ничего не известно. Писал, счастлив тиран, который умрет у себя в доме своею смертью.

Питтак – властитель города Митилен. От власти отказался, говорил – «трудно быть хорошим». Имел жену знатнее себя и юношам советовал вести на ложе незнатную деву. Биант – богатый человек, выкупил из плена девушек, воспитал их как дочерей, дал приданое и отослал к их отцам. Когда решался спор о треножнике, то эти девушки объявили его самым мудрым. Клеобул, отличался силой и красотой, сочинял песни и загадки. Обновил храм Афины. У него была дочь, та самая, которая была на пире. Учил, в жены брать ровню, при чужих не ласкаться с ней и не ссориться. Периандр – тиран Коринфа. Жену убил в припадке гнева, поверив наговорам своих наложниц. Эпименид – пастух, с длинными волосами. Однажды отец послал его в поле за пропавшей овцой, по дороге он уснул и проспал 57 лет. Надо полагать, что до этого возраста он не знал женщины. Но когда «проснулся», его стали почитать как любимца богов. Во время моровой язвы он с пифией очищал город. Как очищала город пифия нам уже известно. А Эпименид сделал так, собрал черных и белых овец (женщин), привел их к холму и распустил. Где какая и с кем легла, принесли в жертву должному богу и установили безымянные алтари. По другой версии, причиною мора была некая скверна в учении знаменитых мужей, где они утверждали – не женись. А еще по другой, когда умерли двое юношей, занимавшихся неестественной любовью друг с другом, несчастье миновало. В Афинах он основал храм Благих Богинь и собирался воздвигнуть храм нимфам. Прожил он 157 лет, по слухам последние сто лет не спал, очищал дома и поля. Очевидно, памятуя то самое поле, где он до 57 годах заблуждался в своих темными делах с овцами.

И так, когда вошла Мелисса, жена устроителя пира, она возлегла рядом с мужем. Она была скромно одета, как и сам пир отличался от предыдущих, легкостью и скромностью в еде. Такая пища была в соответствующих домах перед началом ночных таинств. Потом Мелисса одела мужчин венками, которые знаменуют «освобождающую силу бога», что не чуждо Музам, Нимфам и празднеству Диониса, разъясняется в других сочинениях Плутарха.

В сущности, здесь обнаруживается связь пира и его переход не просто к разговору об Эроте, как было на пиру Платона, но возможности осуществления на деле. В одной из застольных бесед Плутарха под названием: «о надлежащем времени полового общения», этот вопрос обсуждается более подробно. В беседе упоминается произведение Эпикура, где он в своем «Пире» рассуждает о надлежащем времени полового общения – до ужина или после ужина. В произведении Ксенофонта, по окончании пира участники призваны спешить верхом к своим женам для любовной встречи. Когда встал вопрос о возможности соития днем, они ссылаются на Платона, который подчеркнул важность зрения в этом деле, оживляющее любовные образы. В их беседе оправдывается философия пира, которая правильно делает, что затрагивает этот вопрос, но не как Зенон, который поднял вопрос о совокуплении в своем серьезном сочинении «Государство». И государство, как несовершенное дитя времени, репрессирует человека своими не совершенными законами и правилами. «Ночь причастна Афродите», – ссылается Плутарх на поэта любви и заканчивает свой пир семи мудрецов многозначительно, но уже понятно нам: Последуем тогда премудрому Гомеру и в том, что – «уж приближается ночь, покориться и ночи приятно».

«И было в половине ночи, и Господь поразил всякого первенца в земле Египетской… Почему это не случилось днем, чтобы созерцание чуда было доступно всем? И почему погибли слабосильные у жерновов… И преподано: И жена берется в жены мужским существом, ибо не поднимается одно без другого… И господствует в половине ночи над двумя сторонами: над любовью и судом. Самая суть избавления состоялась ночью. Ибо ночью развязал он узлы и совершил отмщения…» (Зогар. Выход из Египта)

Плутарх выполнил свою задачу, введя в дом пира мужей, пускай еще несовершенных в общении с женщиной, но уже признающих важность ее присутствия в жизни мужчины. Требовать полноты ответа от семи мудрецов, которые были на пиру не в своих одеждах, тоже не честно с нашей стороны. Они упражнялись в вопросах морали и между прочим разговаривали о тех, из-за которых многие отказывались жениться. В начале пира как слух и допущение сказано, что у других народов, рассылают своим гостям приглашения за год, чтобы женам их достало времени принарядиться для пира платьями и украшениями. Этого уже достаточно, чтобы обратиться к другим источникам слова, где более подробно говориться об этих одеждах.

ВЕТХИЕ ДНЯМИ

«И воссел Ветхий днями; одеяние на Нем было бело, как снег; престол Его – как пламя огня; колеса Его – пылающий огонь. Вот, шел как бы Сын человеческий, дошел до Ветхого днями и подведен был к Нему».

(Даниил 7.9)

Что на Пир идут двое, свидетельствует сама жизнь. А если человек один и не нашел еще спутницу жизни? Или их двое в брачном союзе, но как в песне поется – каратают ночи длинные не любимые с не любимыми? А если мужчина имел не одну жену, а несколько, какая будет с ним на Пиру. И таких вопросов от «если», может быть множество. Чтобы нам подступиться к этим вопросам, необходимо обратиться к Книге жизни, которая отражает извилистый и тернистый путь всякого человека. Если мы зададимся вопросом – каков главный вопрос книги Библии? Можно сказать, что эта книга говорит: о Боге и о Его народе, о воскресении и о суде вечном, о вере и делах человека… Что в сущности является начатками учения, от которых мы призваны уходить к совершенству, – сказано в послании к Евреям. Но в русле нашего поиска путей к большому Пиру, можно заметить, что Библия начинается от сотворения человека в лице двух и кончается Откровением, где звучит призыв на большой небесный Пир и брачную Вечерю небес.

Долгая история развития человеческого духа и вся его область творчества пронизаны желанием познать сущность любви. Литература и искусство, личные помыслы и надежды проникнуты этой вечной темой. Кажется, психология вскрыла все тайны и принципы бытия любовных взаимоотношений, но трагедия умирания любви в человеческих душах продолжается. Любовь, которая должна была бы спасти человека, часто становится трагедией смертельного ожесточения его духа. В Библии говорится: «Се, творю все новое, ибо прежнее прошло». Несовершенное прошлое, по законам совершенной любви, должно остаться в прошлом, ибо старое не войдет в вечность. В земной жизни необходимо усовершенствоваться в любви: «А сейчас пребывают сии три: вера, надежда, любовь, но любовь из них больше». Там – в небесах, вера прейдет; надежда исполнится, но любовь пребудет вечно. Творение человека – мужчины и женщины, описанное в Библии, представлено в двух историях. Первая, стареющая история, показывает сотворение: вот – мужчина, а вот и женщина. И благословил их Бог, чтобы они плодились, размножались в земле, наполняли, обладали и владычествовали землею. В исполнении этой воли Творца мужчина и женщина даже преуспели. Любовное влечение их друг к другу по плоти, достигло своих вершин, в порождении себе подобных. Но такая любовь, не нашедшая путей в истине, обречена на падение. Эта любовная вершина всегда будет несовершенна и помечена разочарованиями. От этой несовершенной любви погибло поколение людей Содома и Гоморра, и продолжает гибнуть большая часть современного мира.

Вторая история, создания человека, говорит о том, как в лице человека Бог вдунул дыхание жизни, то есть Духа любви, через которую человек стал «душою живою». От учения апостола Филиппа узнаем, что душа Адама произошла от дуновения и ее спутником стал дух любви. Апостол сравнивает плоть с сосудом с глиняным, а душу с стеклянным: «Сосуды стеклянные и сосуды глиняные появляются с помощью огня. Но сосуды стеклянные, если они разбиваются, создаются снова, ибо они появляются от дуновения. Сосуды же глиняные, если они разбиваются, уничтожаются, ибо появляются они без дуновения». Человек плоти, этого труда исполнить не мог, потому что у плоти иная цель. Апостол Павел открывает часть истины о значении плоти, когда говорит, как через ее душевность восстает любовь духовная, «но не духовное прежде, а душевное, потом духовное». Возделывание древа жизни – познания добра и зла, не могло быть успешным в одиночестве, без помощника умеющего сохранять любовь ближнего. И Творец создает из ребра мужчины женщину – спутницу жизни, через любовь которых познание и возделывание древа жизни, становится более успешным и счастливым: «Когда Ева была в Адаме, не было смерти. После того, как она отделилась от него, появилась смерть. Если она снова войдет в него, и он ее примет, смерти больше не будет», – пишет апостол Филипп. В этих простых словах ясно читается, что женщина должна войти в мужчину по любви, и если он «примет» ее, то есть тоже полюбит, то смерти больше не будет. В другом месте он добавляет: «Итак, женщина соединяется со своим мужем в чертоге брачном. Ибо те, кто соединился в чертоге брачном, более не будут разделены. Потому Ева отделилась от Адама – ибо она не соединилась с ним в чертоге (брачном). Многие люди вступают в брак и стоят перед дверью, ведущей к пиру, но немногие откроют эту дверь и войдут в брачный чертог». В этой истории сотворения двух, жена не просто женщина могущая рожать детей, но помощница, поддерживающая любовь мужа. Именно в любовных отношениях между мужчиной и женщиной появилась возможность познать смысл жизни и, потеряв его умереть: Кто обрел истину в любви «начал жить», и он подвергается опасности умереть, ибо он живет. Так умирает всякий человек, познавший и утративший любовь. Главным в «падении» Адама, было не непослушание Творцу, а обвинение Бога за спутницу жизни без которой жизнь Адама была бы пуста: «Жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева и я ел». Любопытные слова об этом поступке первых людей сказал апостол Иоанн, где Творец сказал Адаму: «Ешь», что в дословном переводе означает – будь «неторопливым» в области познания любви. Другими словами, Адаму и Еве предлагалось постигать опыт любви среди двух неторопливо, с познанием и приобретением всего доброго в их союзе, и отвержением в познании всего несовершенного. При таких отношениях Адам и Ева не могли удержаться в Саду Эдем, который от тайны слова назван – чертогом брачным. Из этого Эдема многими стезями и дорогами выходят источники, и Сад этот получает название «Связка жизни», ибо там наслаждаются праведники светом грядущего мира, – говорится в книге Зогар.

Адам и Ева не могли наслаждаться друг другом, над ними довлел страх стыда. А боящийся, не совершенен в любви. Философ Лев Шестов, после осуждения теории смертности человека от того, что ослушался Бога, говорит так: «Другие понимали еще более грубо и видели первородный грех в вожделении, которую будто бы Адам, соблазненный Евой, не умел преодолеть в себе. Но это уже не чтение, а толкования, искусственные и умышленные… Такое знание ограниченное и постоянное оглядывание назад, как результат боязни». До того, как яблоко оказалось в руках Адама, он глядел на Еву и не стыдился – в наготе человеческой, как и во всем, что было в Эдеме, была только красота. А стыдное, дурное и страшное – пришло от познания, с его критериями, присвоившими себе право суда и осуждения. Непосредственное видение наготы той, которая предназначена для мужчины, не может принести с собой ничего дурного, ложного.

Много любопытных суждений сказали древние о стыде. Геродот полагал, что женщина вместе с одеждой должна совлекать с себя стыд, а вставая вместе с одеждою облекаться и в стыд – в то, что дается ей зваться женщиною. Плутарх осуждает такое понимание стыда, но ссылаясь на Зенона, говорит – человек, борющийся со своими страстями днем, ночью «в сновидениях» становится свободным от мнения людей и законов не испытывает стыда. Артемидор через толкование сновидений говорит, что соединение с гетерами в «мастерской» означает малый стыд и малый расход. Такого типа высказывания могут быть спорными в зависимости от людей, говорящих о том. Но в нашем поиске, более правдивое определение стыда, мы опять же обнаруживаем в Пире Платона. «Я стыжусь только его (Сократа), ибо сознаю», – говорит Алкивиад. Вот, в этом «сознаю» определяется главная характеристика стыда человеческого, как такового. Сократ мудро и по отцовски отказался возлечь с юнцом, считая преступлением против заповеди к мужчине и женщине – соединиться в одну плоть. И все-таки, о мужчине и женщине сказано: «Они не стыдились друг друга». Казалось бы эта фраза Библии уже давно должна была помирить пол и стыдливость, но мы продолжаем жить мировой стыдливостью и застенчивостью, унаследованной от религиозной морали.

В.Розанов пишет: «Пол – душевен, и душу никто не видит, душа никому не показывается. Она целомудренна и свята. И это, что мы никому не показываем – столь же целомудренно, стыдливо и никому не показывается, а не то чтобы мы его скрываем и отвергаем… Это такая пугливая птичка, которая улетает не от окрика, а просто от нелюбящего, недружелюбного взгляда. И я называю и хочу назвать органы пола – органами целомудрия, а что мы разбегаемся при виде их, то это потому, что мы нецеломудренные, а они то именно, и притом только они одни в нас, и целомудренны. Грех несмел коснуться этих органов, проказа (религиозная мораль) дошла и остановилась на поясе. Оттого вечно „грешный“ человек, все еще не искупленный знанием, не знает существа этих органов. Но мы знаем, что отсюда все рождается, отсюда – жизнь».

Авраам и Сарра

«Блаженны вы – Авраам, Исаак и Иаков, ибо заслугами вашими были развязаны узлы, и Святой вспомнил три узла веры вашей: (мужское) Авраама – это первый узел, Авраама; (мужское) Исаака – это узел второй, Исаака; (полнота-мужского) Иакова – это третий совершенный узел Иакова.

Аврам взял себе в жены Сару, но она была неплодная и двинулся он в землю ханаанскую, до „дубравы“. Здесь он получил первое откровение от Бога и в дальнейшем пути к югу попал в Египет. Очевидно, он поверхностно знал историю отпадения из Сада своих предков, что повлияло на его отношение к своей жене. В этом путешествии, во время опасности он дважды просит жену Сару не говорить царям Египетскому и Герарскому, что она не жена его, но сестра и все потому, что он боялся за свою жизнь, и чтобы было „хорошо ему и жива была душа его“. В этой истории замечается несовершенство любви Аврама к спутнице жизни. Их начальный союз определялся земными заботами в ожидании наследника, который бы наследовал приобретенное ими имущество. В Зогаре говорится, что Аврам был очень тяжел имуществом, серебром и золотом: „тяжел очень – со стороны востока. Имуществом – со стороны запада. Серебром – со стороны юга. Золотом – со стороны севера. Потом он узнал, что следует переплавиться и увенчаться в ступенях, и немедленною“. Ради этого Сара дала мужу служанку Агарь, от которой родился первенец Измаил. Примечательно, что при таком союзе с избранной женщиной Сара долго (девяносто лет) не могла дать потомства. Но, как только он „обрезался“ и переплавился любовью к ней, то породил соответствующее потомство и стал называться Авраам. Это обрезание Авраама названо именно „заветом“, а не договором и условием, которые часто сопровождают современные союзы мужчины и женщины. После вступления в это таинство, он и она получили новые имена, и высокое звание – отца и матери. В Зогаре говорится, что Авраам установил молитву утреннюю, в соответствии с той ступенью, к которой он прилепился. И поясняется, что „всюду, где написано: слушай (Господи) – это к Мужскому, а там где написано: услышь меня – это к Женскому“. Основная часть его утренней молитвы состояла из „слушай“, то есть была обращена к Мужскому, и посвящена заботе дня. Не вечера, когда осуществляется подготовка к ночи и не самой ночи, когда совершается сочетание в одну плоть. Другими словами, его интересовало не качество соития, а способность воспроизвести потомство. Итак, будем помнить подвиг Авраама в вере, но также не будем забывать его несовершенство в области любви к женщине».

Исаак и Реввека

«Так и Исаак установил предвечернюю молитву в соответствии с той ступенью, к которой прилепился он.» Это время, когда начинает склоняться солнце. Но это и время, когда необходимо подготовиться к ночи. Нет заботы о том, тогда: «следует человеку быть особенно внимательным во время предвечерней молитвы, ибо тогда во вселенной властвует строгий суд. В это время требуется шум, и поэтому – буду шуметь (не спать и не лениться)». (Зогар. О молитве)

И вот, вырос сын Исаак, пора ему найти избранницу. Авраам хочет, чтобы его сын женился на хорошей, доброй женщине, которые находятся на родине его. «Пойди в землю мою, на родину мою, и возьми оттуда девицу в жены сыну моему», – говорит халдеянин Авраам рабу своему. Он помнил, что на родине его женщины внимательны ко всякому мужчине. «Пей господин мой», – говорит Ревекка рабу Авраама, – «я начерпаю воды и для верблюдов твоих, пока не напьются все». Но и это не все, Авраам заставляет раба поклясться, положа руку его под «стегно», на мужское достоинство. Нам никогда не понять этой клятвы, если мы не знаем о законе «дубрав», той самой дубравы возле которой остановился Авраам и здесь получил первое откровение о своем потомстве. Геродот пишет об этой земле: У них есть следующий обычай: каждая туземная женщина обязана раз в жизни иметь сообщение с иноземцем в храме Милитты. Многие женщины, гордые своим богатством, не желая замешиваться в толпу других, отправляются в храм и там останавливаются в закрытых колесницах. Во всевозможных направлениях здесь идут дорожки, и иноземцы выбирают себе понравившуюся женщину. Севшая здесь женщина, не вправе идти домой ранее, как иноземец бросит ей монету на колени и пригласит с собой. Как бы мала не была монета – женщина невправе ее отвергнуть. И не пренебрегая никем, она следует за первым, кто бы он ни был. Это мог быть чужестранец, калека, матрос, сирота, просто мужчина не имеющий возможности обрести женщину по свободному выбору, но все они приобщались к пиру мирскому – соединиться в одну плоть. Здесь мы можем догадаться, что «дубравы» и есть «Ветхое днями», где происходит расторжение всяких национальных, городских, территориальных границ и даже брачных уз, которые очень часто бывают далеки от совершенства. Вот обычай, который выполнен матерями Авраама и Ревекки. В книге Зогар говорится, что от мудрости полноценного существования древних народов Ветхими Днями, созидаются Новые небеса. Другими словами много мудрых законов существовало у древних народов и стран, которые были сокрыты в ковчеге завета, в тайнах слова Ветхого Днями и призваны обновляться в новых учениях современников. А «если тот, у кого нет пути в тайнах Учения, обновит слова, которые не постиг так ясно, как подобает, то слово это становится языком обмана и многие тысячи и тьмы» людей погибают, так и не познавши, что есть полнота жизни. Вот и пророк Даниил пророчествовал, что Сын человеческий был подведен до «Ветхого днями» и если мы не дойдем до познания Его тайн, то придет «Ветхий днями» и его суд. Знаменательно и то, что Новое небо от библейской книги «Откровение», пророчествовано нам, людям последнего времени. Другими словами, Новые небеса созидаются на основе ветхих учений, древних народов, но которые призваны обновляться в словах.

Об опыте, обретения любви к женщине второго Библейского патриарха Исаака, сказано, что он «возлюбил ее» – жену свою Реввеку, что уже ближе к любви. Основным источником его любви была внешняя красота Реввеки, как написано: «девица была прекрасна видом». Так, человек при первой встрече с избранником в земной жизни, прежде увлекается его внешностью и которая становится источником первой привязанности. Что не осуждается Писанием в поиске избранника, если способствует росту внутренних качеств человека. Реввека по имени означает – «узы и пленение красотою», от этого плена Исаак не замечал лукавого характера жены, по которому она нарушила закон о первородстве в благословении сыновей. Не потому ли, в старости, Исаак представлен ослепшим. Он, как и отец его – Авраам, так же боялся быть убитым за свою жену и просил говорить ее на чужбине, что она не жена его, но сестра и тем допускал ее связь с сильными мира сего. В этом союзе замечается важность родовых уз, которые в большей степени определяли отношения между мужчиной и женщиной.

Иаков и Рахиль

«Иаков установил вечернюю молитву. Ибо он выстроил ее и снабдил ее всем, в чем она нуждалась… И она господствует в темноте до полуночи, когда забавляется Святой с праведниками в Саду Эдем. И тогда наступает время для сына человеческого забавляться… Когда же соединились они друг с другом, то мы уже не требуем большего. Ибо поскольку уже находится женщина между двух рук и соединена с телом, то нет нужды в большем. И поэтому следует нам пробудить обе руки, чтобы она находилась между ними.» (Зогар. О молитве)

То, чего не хватало первым двум патриархам в любви к женщине, особо проявилось в любви Иакова к Рахили. При первой встрече с Рахилью он полюбил ее и когда был обманут тестем в надежде на союз с ней, то проявил неподчинение родовому закону, чтобы удовлетвориться первой женой Лией. В долгом союзе с первой женой, доставшейся ему по закону, он не утратил любовь к Рахили, которую увидел прежде у колодца и поцеловал. Так часто поступает человек ищущий любви, целуя своих избранных прежде брака и тем закладывает более крепкий фундамент будущей жизни двух, чем клятва в любви без отсутствия опыта в ней. В дальнейшей истории взросления любви к Рахили, особо проявилась ответственность Иакова перед родом. Во время опасности он впереди поставил жен служанок и их детей, потом жену от закона Лию и ее детей, и далее любимую жену Рахиль с сыном Иосифом, а сам пошел впереди всего рода с опасностью для своей жизни. Так, по любви к избраннице и ответственности ко всей семье, естественным образом проявилась ответственность Иакова.

Три патриарха – три узла смысла жизни человека. Вспомним еще раз, что Евангельское учение определило смысл жизни человека в области – веры, надежды и любви. Первый узел смысла человеческой «веры» развязан Авраамом и потому в Евангелии он назван «отцом» веры всех людей. Второй узел – «надежды» был разрешен Исааком в терпеливом ожидании, которого можно назвать «отцом» надежды. А «третий» совершенный узел Иакова, был развязан патриархом любви. И такая близость к женщине от Иакова «происходит в небесных высотах». А потому в Библейском каноне об Иакове сказано, что он «искуплен», и что в нем «положен устав» и правда человеческих отношений между мужчиной и женщиной. Эта истина подтверждена в Евангелии от Фомы, когда Иисус говорил ученикам о важности исполнения заповеди Творца к мужчине и женщине – «стать двое в одну плоть», они не поняв о чем говорил Учитель, спросили – кто будет больший над нами? Иисус ответил, пытаясь вернуть учеников в старое русло главного вопроса: «В том месте, куда вы пришли, вы пойдете к Иакову справедливому, из-за которого возникли небо и земля». А тем «местом» куда они дошли в своем ученичестве, для большинства учеников было пренебрежительное отношение к женщине. Они возмущались, когда видели как Иисус целовал Марию. Петр утверждал, что женщина недостойна жизни и часто спорил с женщиною. Однажды, Мария спросила Иисуса: на кого похожи твои ученики? Он сказал: Они похожи на детей малых, которые расположились на поле, им не принадлежащем. Когда придут хозяева поля, они скажут: оставьте нам наше поле… В другом месте Иисус говорит ученикам: вы стали как иудеи, ибо когда они любят дерево (закон) и ненавидят его плод (любовь), или когда любят плод то ненавидят дерево. Иаков далеко не случайно назван справедливым и праведником в учении от книги Зогар, именно таковым является человек, сохранивший знак священного завета (обрезания любовью к женщине) и «когда он устремляет источники к Женскому, то получает название главы Праведника и в нем находятся все благословения Божии».

Но, обретение любви сопряжено с поисками и «ошибками» в процессе жизни, что особо засвидетельствовано в жизни Иакова. Иаков по значению имени – «хитрец», а впоследствии названный Израиль, как «борящийся с Богом». Истинная борьба человека с Творцом в прообразе жизни Иакова происходит в области любви между мужчиной и женщиной. Любимая жена Иакова, Рахиль, означает «мать овца», что отражает большую привязанность женщины к земному. В лице закона о замужестве, первою женою Иакова стала Лия, слабая глазами и некрасивым лицом. Такой союз, если он даже помечен делами хитрости, имеет оправдание в домостроительстве Божием в том, что всякий ущербный человек, тоже имел опыт любви по заповеди Творца. Иисус говорил: «Что вы делаете особенного, когда любите любящих вас, не так ли поступают грешники». В учении апостола Филиппа отношения между верою и любовью раскрыто более полно: «Вера получает, любовь дает. Никто не сможет получить без веры, никто не сможет дать без любви. Поэтому, чтобы получить, мы верим, а чтобы воистину дать, мы любим. Если некто дает без любви, нет ему пользы от того, что он дал». Мы часто не замечаем, что за непритягательной внешностью человека тоже скрыта душа, предназначенная познать любовь во всяком чувстве. Семь лет труда Иакова за Рахиль, волею судьбы были отданы Лии, но за свою любовь к Рахили он трудился еще семь лет. Этот случай свидетельствует, что всякий союз основанный на законе и обязательстве, не может служить препятствием для личного поиска совершенной любви в новом избраннике.

В соревновании любить и быть любимым, человек вовлекается в борьбу по своему разумению. Так, Рахиль и Лия стали давать своих служанок Иакову. Если Рахиль дала свою служанку в горе, что Бог закрыл ее чрево, то более не имеет оправдания Лия, которая уже познала благодать Божию к ней в четырех сыновьях, родившихся от нее. С другой стороны, Иаков искреннюю и наиболее ценную часть своей любви отдавал Рахили, но которая так и не отреклась от своих идолов, которых однажды спрятала под собою. И она не обратилась за помощью к живому Богу мужа, чтобы иметь детей, но предложила своего мужа другой женщине за мандрагоры – идол, плоды которого почитались в древности, как растение, дающее детей. Любовный треугольник Иакова не находил должного разрешения в правде, потому что каждый из членов его семьи преследовал собственные интересы. Несовершенство их отношений в любви во многих женах отразилось на потомстве детей. Из первых четырех детей от не любимой жены Лии – старший Рувим взошел на ложе отца, чем осудил холодность отца в любви к матери. Симеон и Левий стали орудием жестокости и погубили многих людей за то, что их сестра Лия вступила в интимную связь с мужчиной другого рода и согласилась связать свою судьбу с ним. Четвертый сын Иуда, оказался предателем братских отношений по причине ревностной любви к отцу. Во всех этих случаях проявлялся несовершенный тип любовных отношений в семье. Но Иосиф, как сын любящих друг друга отца и матери, получил печать любви через родителей. О смерти Иакова сказано, что он приложился к народу своему, так все положительные и отрицательные стороны его жизни и характера, приложились в историческом наследии будущего народа в двенадцати коленах сыновей рода Израиля и в несовершенных делах любви современного человека.