Текст книги "Капкан со всеми удобствами"

13

На ночь действительно наедаться вредно. Началось с того, что в два часа ночи одолела бессонница. В голову полезли мысли о «Купаве», про деятельность которой отказалась говорить секретарша Велочка. Иногда молчание может сказать о многом – о том, например, что между «Купавой» и «Пантерой-С» существуют невидимые и не совсем законные связи, объединяющие обе фирмы в решении определенных задач. Каких? Сыщики «Пантеры» обеспечивают работникам «Купавы» достойный отход, отражая атаки недовольных дизайнерскими штучками хозяев дачных наделов? Или дизайнеры предлагают проект благоустройства фамильных склепов, после того как «пантеровцы» докажут вину кого-то из супругов в супружеской измене? Доход – пополам. Бред какой-то… С другой стороны… Пожалуй, в тесном сотрудничестве, при определенных обстоятельствах, есть резон! Как же это я сразу не поняла!

Дальнейшие события подтвердили мои выводы… Но не всегда приятно радоваться соответствию собственных выводов с действительностью…

Потихоньку покинув кровать, я пришлепала на кухню, включила чайник и не в силах сопротивляться доводам разума влезла в пакет с пирожками. За этим делом и застал меня заспанный, взъерошенный муж.

– Все не лопай, – промычал он не очень внятно. – У тебя еще есть муж и дети… Дите, – поправился Димка, зевая. – Второе уже облопалось.

Наверное, пирожки меня успокоили. Даже не очень злилась, сдвигая ноги мужа на его территорию кровати. Поразительная способность – спать по диагонали. Уснула сразу.

Проснулась внезапно – часы показывали десять, значит, меня опять не стали будить ради торжественных проводов кого куда. Случается иногда такое везение. Причина внезапного пробуждения не заставила себя ждать: резкий звонок в дверь – хуже пронзительного воя скорого поезда, летящего мимо пригородной железнодорожной платформы, утыканной дачниками.

Судорожно вскочив, я натянула халат и одну тапочку. Вторая куда-то делась. Искать ее не было времени – в дверь суматошно звонили. Вылетела, прихрамывая, в коридор и окончательно проснулась – кто с такой настойчивостью может рваться в квартиру? Прежде чем отворить дверь коридора, решила спросить об этом у двух человек, смутно вырисовывавшихся за узорным стеклом.

– Откройте! – потребовал решительный мужской голос. – Проверка электроплит.

Интуиция забила тревогу: почему решили проверить электроплиту только у меня? Приходили бы в вечернее время, когда все жильцы дома.

– Жалоб нет, – ответствовала я не менее решительно.

– Тогда откройте и распишитесь, что претензий не имеете.

– Я неграмотная. И с детства глухонемая. Приходите потом, когда все дома будут, если захотите.

Со мной попытались спорить, но я не слушала: ухромала домой и тщательно закрыла дверь.

Часа через два в дверь позвонили водопроводчики – внизу протечка, им необходимо удостовериться, что в моей квартире нет наводнения и сантехническое оборудование исправно. Открывать дверь категорически отказалась – живущая подо мной Лариса день-деньской дома с маленькими детьми. В случае протечки она давно бы уж мне позвонила. Вслух добавила, что минуту назад разговаривала с обитательницей квартиры ниже этажом, и она жаловалась только на мигрень. За дверью нерешительно потоптались и вызвали лифт. Надо отметить, Антон Васильевич все-таки решил, что я – полная дура. Не без моей, конечно, помощи. Ребята, полагаясь на мой слабенький разум, решили, что понатыкать «жучков» для прослушивания в моей квартире труда не составит. Более совершенной техники нет. Не зря же Лешик презрительно отозвался о «насекомом», найденном в моем безвременно погибшем телефоне. Обломались! Не лезть же им нахрапом, чтобы насажать этих «жуков» силовым методом. Я ведь и догадаться могу…

Выпив кофейку с бутербродом (пирожки испарились), решила позвонить в «Купаву», да призадумалась. А что, если все звонки фиксируются? И так имела неосторожность позвонить в «Пантеру-С». Надеюсь, к тому моменту мой звонок с предложением выкроить шубку из собственных шкурок никого не насторожил? Да и второй звонок с требованием записать меня на прием к покойному Тимофееву не должен был вызвать любопытства. Если, конечно, не имелось указания отслеживать звонки от абонента с определенным номером. Хотя звонила-то я по мобильному. Едва ли мой номер к тому времени был установлен…

Маялась я недолго. Идти по соседям с просьбой воспользоваться их домашним телефоном не было смысла. Все равно номера начинаются с одинаковых цифр. Нужен чужой мобильный. И я знала, где его раздобыть. Помнится, Алиса, выручившая меня с доставкой безумных покупок, жаловалась, что городской телефон у нее отключен за неуплату долгов старыми жильцами. Ничего удивительного. До нее в квартире проживала семья алкоголиков с внушительным стажем. Существовали настолько весело, насколько безрадостно жили соседи. Когда веселье переливалось через край, в гости приглашался наряд милиции, которому споенный коллектив открывать не хотел. Но в последние полгода доступ в квартиру был свободный. Неоднократно взламывавшаяся дверь вообще отказалась закрываться. К тому моменту Толик, глава семейства и временно исполняющий обязанности грузчика на оптовом продовольственном рынке в короткие минуты трезвости, утонул в луже. Глубокой она не была, в отличие от стадии опьянения Толика. Нельзя сказать, что родные были безутешны. Зойка, жена Толика, больше скорбела о двух бутылках водки, которые не донес до дома хозяин. А для матери главным утешением было то, что умер сын в привычной среде обитания. Две бутылки водки разбились, и их содержимое вылилось в лужу. Мы подозревали, что Толик и утонул в тщетной попытке выхлебать ее всю… Зойка пережила мужа на сорок дней, каждый из которых был праздничным, ибо после первого стакана она забывала, что муж помер, и веселилась с ним за компанию заочно. Мать суеверно крестилась и читала молитвы. Утром Зойка долго искала Толика по соседям, обещая расцарапать ему морду, – пока не приходила в себя. Ненадолго. Умерла она тихо. Уснула и не проснулась. Мать Толика, Фаина Федоровна, человек верующий и непьющий, оставшись вдвоем с собакой, загрустила. Насколько мне было известно, она мечтала о комнатке в коммунальной квартире, чтобы, умерев в одночасье, не задержаться на земле и быть похороненной по-христиански…

Прежде чем открыть, Алиса спросила, кто там?

– Ирина из магазина с доставкой на дом, – ответила я без запинки.

Узнала она меня сразу. Я ее – нет. Девушка перекрасилась и стала совсем блондинкой, а личико показалось почти детским.

– Проходи, – посторонилась она, пропуская меня в дверь. – Только я очень тороплюсь.

– Выручи мобильником на минутку, городской заглох, а свой мобильник оставила у свекрови. Время разговора оплачу.

– Бери, – протянула она мне аппаратик. – У меня второй есть. Потом занесешь. Честное слово, некогда. Уже одеваюсь.

Я схватила телефон и вылетела за массивную металлическую дверь, так и не оценив качество ремонта квартиры.

«Купава» приветствовала меня мужским голосом. Поскольку к этому я готова не была, то машинально произнесла заготовленную фразу:

– Девушка, я правильно попала в фирму, занимающуюся ландшафтным проектированием?

– Да, правильно. – Мужчина на «девушку» не обиделся. – Мы предлагаем широкий спектр услуг, начиная от разработки индивидуального ландшафтного проекта с учетом ваших желаний и возможностей до устройства каменистых садов, газонов, альпийских горок и водоемов, правильного подбора декоративных деревьев и кустарников, цветочного оформления клумб, рабаток…

Мне с трудом удалось его прервать и сообщить, что я горю желанием обучиться всему этому сама. Мужчина моментально переключился на тему уникального курса лекций, которые читаются самыми лучшими специалистами в доме культуры московского завода каких-то изделий. Каких именно – я не поняла. А вот адрес запомнила. Запись на лекции осуществлялась непосредственно в ДК по субботним и воскресным дням на основе заключенного договора после оплаты стоимости курса. Договор заключался там же. Пока записывала, кто-то из сослуживцев обратился к моему собеседнику с громким вопросом:

– Ты из сейфа папку с делом депутата брал? Как его?.. Фамилию забыл…

– Воронко, что ли? – некачественно прикрыв ладонью трубку, спросил менеджер. – Ищи в сейфе. Ты смотришь Воронину, с зеленой. С ней вопрос решен. С красной пометкой – Воронко Альберт Андреич. И не ори, когда я по телефону разговариваю! Простите! – Мужчина вернулся к переговорам со мной.

Меня дом культуры не устраивал. Капризным тоном я заявила, что ездить на лекции по благоустройству дачи из Бибирева в район Каширки нормальный человек не может. Все знания по пути растеряешь. Уж лучше заплатить неприличную сумму и заказать готовый проект. На том конце провода похвалили мою мудрость и сообщили, что ждут меня в любое время с десяти утра до семи вечера по адресу, запомнившемуся мне вчерашними гонками с препятствиями…

– Единственная просьба – приехать в середине следующей недели, предварительно сообщив о своем прибытии. Специалисты фирмы связаны многочисленными заказами и простудными заболеваниями. Зима! Время болеть…

Рассыпавшись в благодарностях, я отключилась и задумалась – что дал мне этот разговор? А вот что: многочисленные заказы и простудные заболевания наверняка отговорка, за которой скрывается сумятица, вызванная убийством генерального директора «Пантеры» господина Тимофеева. Во всяком случае, моя интуиция упорно твердила о таком раскладе.

Отложив мобильник в сторону, я перезвонила Наталье и наткнулась на холодный прием:

– Ну что ты названиваешь? Она еще не приезжала. Сослалась на суматоху среди сотрудников. Какой-то аврал. Будет позднее. И слава богу! У меня работы по горло. Дома-то сидеть хорошо!.. Больной! Это не к вам относится! Куда вы собрались? И зачем вы разделись догола? Меня, к вашему сведению, уже ничем не удивишь. Наденьте трусы. Полина, да помоги ты ему, видишь, он носок на голову напяливает? Где медсестра из отделения? Привела пациента с отклонениями в психике и бросила. Профурсетка!.. Ладно, оставь его в покое, пусть так ложится. Нудист!

Еле-еле вклинилась в разговор и попросила подругу выяснить, регламентировано ли время наезда господина Солодова со товарищи в фирму «Пантера-С»? Задача – навестить «Купаву» в его отсутствие.

– Хорошо! – сердито отозвалась Наталья. – Сегодня, случайно, не день психов?

14

На протяжении часа я маялась от безделья. Перспектива сидеть сложа руки до середины следующей недели не устраивала. Решила пренебречь советами Антона – отправиться в магазин и понаблюдать, не собирается ли кто-нибудь идти со мной на контакт. Скрываться от сопровождающих не имело смысла, вышла, демонстрируя полное пренебрежение к слежке. В дверях столкнулась с соседом, непонятно откуда набравшим небольшой пакет с мусором. Узнав, что я иду в магазин, обрадовался и попросил купить батон белого хлеба и сосисок. Я обрадовалась еще больше – появился весомый повод потолкаться в универсаме.

Темно-синий, почти черный, микроавтобус с затемненными стеклами плавно тронулся с места в тот момент, когда я перешла проезжую часть и по протоптанной пешеходной дорожке отправилась в магазин. Решила пройти дворами, заранее радуясь тому, что машинам проезд в этой части закрыт: декабрь – самое время для аварийного ремонта теплотрассы. Но из микроавтобуса выскочили два соискателя моей персоны, оба в неприметном одеянии, и двинулись за мною вслед. С деловым видом забежала в сбербанк, полюбовалась на очередь у касс по приему платежей от населения, вышла и, не обращая ни на кого внимания, отправилась в универсам.

Бо€льшая часть братьев по разуму, иначе именуемых мужчинами, звереют от посещения магазинов. Мой муж, надо отдать ему должное, никогда не отказывается забежать за покупками, но при наличии нескольких условий. Первое и главное: чтобы меня рядом не имелось. Второе: перечень покупок обязан носить строго определенный характер, дабы исключить шараханье по отделам в поисках того, не знаю чего. Третье: приобретение конкретного продукта не могло быть отложено на другой день. Я давно уже предпочитаю ходить по магазинам одна, либо с дочерью или Натальей. Вынужденные походы с мужем заканчиваются одинаково – разбудив во мне самые темные стороны души, он хватает сумки и уезжает. Нормальный человек (имею в виду себя) больше пятнадцати минут не выдержит комментариев моего разброда и шатания в поисках необходимого товара. Да еще сопровождаемых бесконечными вопросами: «Ну скоро?», «Зачем тебе именно этот йогурт, возьми тот, что рядом…», «Долго ты будешь копаться?», «К чему тебе лезть к этим горшкам с цветами?» и далее в том же духе. Все это сопровождается тяжелыми вздохами и бормотанием себе под нос нелестных для меня эпитетов…

Натальин муж устроен по такому же принципу. А вот Славчик и Лешик, в силу своей молодости и пофигизма, пока еще способны таскаться следом за нами без особых возражений вслух.

Рассудив, что экипаж сопровождения не слишком молод, я решила взять их измором. Более получаса торчала в павильоне рукоделия, пересмотрев все журналы с лоскутной техникой, купила несколько миниатюрных наборов для вышивания, после чего отправилась в салон «Все для дома» – очень дорогой, но интересный. Почетный эскорт разделился на две не совсем равные части: высокий худенький мужчина с лицом, похожим на мордочку пуделя, остался скучать у входа в магазин. Второй – коренастый, массивного телосложения – добросовестно рассматривал вместе со мной многочисленные образцы товара, предназначенного для продажи. Дошло до того, что я, оплатив понравившиеся мне часы с керамической копией Деньки для подарка Наталье на день рождения, приходившийся на июль, попросила тяжелоатлета подержать мою косметичку: кошелек завалился на самое дно сумки. На выходе из павильона я заботливо поинтересовалась: завтракали ли ребятки? Они тактично промолчали и растворились среди покупателей и просто зевак. Как ни старалась, в этот день я их больше не видела.

В торговом зале универсама бродили задумчивые покупатели, основную часть которых составляли пенсионеры. Две пожилые женщины с одной тележкой на двоих с удовольствием рассматривали красочное содержимое стендов:

– Верочка, в нашем возрасте полезнее кушать творожок с наименьшим процентом жирности. А вот молочко возьмем три с половиной процента. Оно хоть и дороже, но кашу вредно варить на чистом молоке. Будем разбавлять водичкой. Выгоднее полуторапроцентного… В прошлый раз я брала здесь чудесный сыр – «Российский». Совсем недорого. Пожалуй, возьмем еще грамм сто пятьдесят сырокопченой колбаски – в нарезку. Как хорошо, что не надо экономить. А ты еще не хотела съезжаться! С двумя объединенными пенсиями мы богачки. – Одна заговорщицки наклонилась ко второй, и они довольно засмеялись тихим, немного квохтающим смехом.

Я, как завороженная, плелась за ними, физически ощущая их тесный уютный мирок, в котором царят доброжелательность и любовь.

– Простите, вы не брали этот актилайф «Лесная ягода»? – обратились они ко мне с вопросом. – Это вкусно?

– Мне нравится, – улыбнулась я. – Думаю, если возьмете, не прогадаете.

– Верочка, возьмем одну штучку – попробуем.

– Возьмем, Надюша. Понравится – еще зайдем. Вообще-то, – улыбнулась мне Верочка, – мы сюда как на экскурсию ходим. Кроме того, на основные продукты цены тут такие же, как на рынке. Да еще пенсионерам скидка пять процентов, и здесь намного приятнее. Чувствуешь себя человеком, а… не строителем коммунизма. И у фонтанчика можно посидеть. Как летом.

Какой-то неловкий сутулый мужичонка резво выскочил из-за стенда с бакалеей, врезался в мою тележку и меня же при этом обругал:

– Путаются под ногами всякие!..

Я невольно вздрогнула: голос показался неожиданно знакомым, хотя его обладателя – уверена – не знала.

– Ну как вам не стыдно?! – интеллигентно возмутилась пожилая Верочка.

Мужичонка рассерженно сверкнул на нее острыми глазками, прятавшимися под густыми темными бровями, и, выругавшись себе под нос, принялся остервенело дергать за свою тележку, пытаясь расцепить колеса. Со стороны за нами с интересом наблюдали другие покупатели, взявшиеся буквально ниоткуда. Наконец хамоватый покупатель уцепился одной рукой за мое средство передвижения, пнул ногой по колесам и одновременно резко дернул свою тележку на себя. Моя вздыбилась, сумочка перевернулась, накрыв сосиски с хлебом – с глаз долой. Мужичок с ускорением полетел вслед за вырвавшейся на свободу телегой. По моим расчетам, он должен был шлепнуться задом, но лихо перестроился корпусом в пути следования и, притормозив, не оглядываясь покатил к кассам.

Пока я глазела на этого типа, Верочка с Надюшей любезно поправили мои покупки, заодно уложив в сумочку все, что из нее вывалилось, включая кошелек, и уговаривали меня при этом не расстраиваться. Хамство, к сожалению, распространенная болезнь.

Любопытные покупатели разошлись. Мои спутницы, попрощавшись, отправились к кондитерским изделиям, а я двинулась к кассе, намеренно обходя стенды с углем, одноразовой посудой и прочими принадлежностями дачного отдыха.

Домой шла медленно – отдыхая. Иногда руки не тянет и чужая ноша. Как ни крутила головой, микроавтобус сопровождения не заметила. Вокруг спешил по своим делам разномастный народ. Может быть, слежку вообще сняли?

Это предположение отпало сразу же, как подошла к подъезду. Знакомый микроавтобус стоял на своем месте. Я приветливо помахала рукой затемненным стеклам, радуясь чувствам, которые вызвала у сидевших в засаде сыщиков. Полагаю, ребяткам грозит нагоняй и смена кабриолета.

Лифт неожиданно остановился на девятом этаже. Вероятно, я нажала не ту кнопку. Решила пойти дальше пешком – сижу дома безвылазно, набирая лишние килограммы. Гонки с собаками не в счет. В принципе, такие гонки надо организовывать ежедневно.

Мурлыкая в душе слова песни Валерии «Ты где-то там, за горизонтом» и легко касаясь ступенек мысочками удобных сапожек, я поднималась все выше, и выше, и выше и вдруг услышала мужской голос:

– Объясняю: лифт остановился раньше. Она к кому-то зашла. Слышал, как хлопнула дверь… Подожди, гляну на лестницу…

Я мигом влетела на площадку одиннадцатого этажа, вызвала лифт и укатила на семнадцатый этаж. К тому времени наблюдатель, преодолевший никак не меньше пяти этажей вниз, растерялся. Бегать по лестнице ему не понравилось. Тем не менее он, не иначе как из упрямства, добежал до первого этажа, вызвал лифт и поехал на семнадцатый, останавливаясь по пути на каждом. Я успела спуститься на свой тринадцатый, выскочила и, протянув руку к панели с кнопками, отправила механизм на второй этаж, не забыв вовремя ее отдернуть. Послушный лифт поехал вниз, а я благополучно направилась домой. Входную дверь открыла и закрыла без шума и пыли. Едва ли сторожа будут докладывать о незначительных промахах в своей нелегкой работе.

15

Истосковавшийся по сосискам сосед ждал меня с чуть-чуть приоткрытой дверью.

Все-таки оливковое масло – замечательный продукт. Во всех отношениях. А главное, что остатков хватило и на общую коридорную дверь. Я подошла к квартире соседа, намереваясь позвонить, – неудобно все-таки вваливаться без предупреждения. Мало ли чем он занят? Но рука, потянувшаяся к звонку, застыла на месте. То, что я услышала, почти парализовало меня:

– Она скоро вернется. Тебе лучше смотаться – вдруг надумает зайти? Хотя я практически днюю и ночую у двери. Успею перехватить.

Откуда-то, очевидно из ванной, раздался невнятный ответ. Чей – непонятно, но, судя по всему, Владимир общался с женщиной. Невольно отступила назад.

– Не волнуйся, все обойдется. Главное, помни: я рядом. – Голос Владимира звенел от искренности. – Вот только я еще никого никогда не убивал. Но если что!.. Не раздумывая, оторву голову!..

– Мама дорогая!

В мгновение ока я очутилась у входной двери в коридор, бесшумно ее открыла и с силой захлопнула, известив о своем прибытии весь подъезд. В ту же минуту из квартиры выскочил сосед и с готовностью протянул руки за хлебом насущным. Сахарные уста с небольшим запозданием растянулись в улыбке. Неужели он ест сахарный песок ложками? На рыжевато-белесых усах виднелись мелкие белые крупинки.

– Ир, спасибо тебе. Прикинь, ну никуда не могу выйти, пока вся эта петрушка не кончится…

– А как же стол с табуретками? Сами пожаловали? – Я старалась говорить равнодушно, но это плохо получалось.

– Да близкий друг привез, понимаешь?

Я понимала, с тоской думая, что Димка прав. Я плохо разбираюсь в людях.

Кивнув ему на прощание, шагнула к своей двери и услышала за спиной тихое:

– Ир, если нужна будет моя помощь – обращайся.

Не поворачиваясь, еще раз кивнула. Продажная душа! Сначала продался какой-то мымре за освобождение от преследователей. А теперь – готов продаться мне. За хлеб и сосиски. Интересно, что это за дива, благославляющая его на расплату убийствами? Единственное утешение, что второй венгерской графиней Елизаветой Батори, тысяча пятьсот шестидесятого года рождения, ей не стать. Та до пятидесяти одного года ухитрилась отправить на тот свет примерно шестьсот пятьдесят юных девушек из окрестностей своего замка в Чейте. Куда там до нее Синей бороде! Тем не менее дурная слава обошла девоненавистницу стороной.