Текст книги "Экспедиция за татами. Большое путешествие Николая Швейкина"

Урок Владлена Андреева

Швейкин Н. Г.: Во время Всесоюзного семинара по дзюдо в Набережных Челнах мы очень подружились с Владленом Михайловичем. А тут как раз мои трое ребят – Юра Федотов, Слава Сухов, Асхат Морозов – выиграли российское первенство общества «Динамо», и мы с ними приехали на сборы в Волгоград. Андреев мне говорит: «Ты, Коля, отвечаешь за зарядку, помогаешь проводить тренировки». И еще: «Приходи ко мне в номер каждый вечер, просто сиди и ничего не говори». Так я и сделал.

Тут можно на минутку отвлечься, чтобы заглянуть в заветный дипломат В. М. Андреева, который он открыл перед Швейкиным.

– Книгу я пишу. Размышления о дзюдо с научной точки зрения.

– А что это за разные треугольники, шестиугольники? – вопросил Швейкин.

– Это площадь опоры дзюдоиста в различных стойках и при проведении разных приемов. Поможешь мне их раскрашивать.

– А что это дает в практическом плане?

– Это самое главное, Коля! Вот смотри, сразу видно, что при такой стойке, толкая в этом направлении, противника не получится вывести из равновесия. А вот в это сторону – он сам упадет.

Швейкин Н. Г.: Это было настолько красиво, настолько завораживающе, настолько технично! И, конечно, когда я приезжал в Челны, я рассказывал об этом Пархомовичу. Генка все это впитывал и потом, конечно, использовал в своей книге «Основы классического дзюдо». Книга хорошая, признаю. Но все же многое мы с ним вместе сделали и придумали, об этом хотя бы упомянуть стоило, но в книге даже фамилии моей не встречается. Некрасиво он себя повел, может из-за некрасивых привычек у него потом и с издательством в Перми недоразумение вышло.

В Волгограде Швейкин проводил вечер за вечером в номере у Андреева, сидел и слушал. Заходили волгоградские товарищи – тренера, руководители клубов, работники Федерации. Все по очереди жаловались друг на друга, на жизнь, на непонимание со стороны коллег. Потом в субботу Владлен Михайлович объявляет день отдыха. После бани он идет со Швейкиным на рынок, покупает большой шмат сала, полкочана квашеной капусты, огурцы – понятно, что это закуска под большой разговор. В номере ставит на стол граненые стаканы, нарезает сало, накладывает большую чашу черной икры.

Швейкин Н. Г.: И после паузы мне говорит: «Николай, ты понял ситуацию? Волгоград – хороший город. Все ребята – отличные борцы, прекрасные специалисты. Только дружбы нет. Поэтому волгоградское дзюдо будет в проигрыше». Я киваю, что понял. Он продолжает: «У тебя в Набережных Челнах будет то же самое!».

Как в воду глядел старый мастер. Но это не какие-то экстрасенсорные способности, а понимание закономерности жизни. Тех, кого Швейкин пригласил в Набережные Челны, и даже те, кто пришел к нему в зрелом возрасте, не станут единомышленниками. Даже если будут говорить похожие слова, но за ними будет разное содержание. Отсюда и непонятные поступки, и постоянные восклицания: «Ну как так можно?!».

Швейкин Н. Г.: «Коля, – говорит, – ты переживи это трудное время! Пацаны подрастут – и только с ними можно создавать школу. Только тогда может существовать школа. Ты в них вложил, они впитали – они твои. На них можно положиться!». Понятно, что не все люди понимают правильно, но это потом можно признать и исправить. Главное, что основа – одна. И он говорит тост: «За вашу школу!».

Все так и произошло. С учетом того, что начинать строить свою школу Швейкину пришлось неоднократно. Но его труды не пропадали даром. И всегда на любом месте после него оставались ученики, которые его помнили, в него верили и готовы были поехать за ним или принять к себе, прислать подкрепление из числа молодых и активных уже своих воспитанников. Семена всегда прорастают…

Швейкин Н. Г.: У нас сейчас в клубе пять тренеров, и все они наши воспитанники. Роман Терзиян, мой внук, воспитанник клуба «НУР», Артем Швыркалов – он с самого начала казанского периода воспитанник, так же и Михаил Данилян. Илья Морсков – воспитанник центра «Олимпийский» в Набережных Челнах, где я начинал, он занимался у моего ученика Толмачева Константина Алексеевича. Естественно, они знают всю систему, знают мой подход. Они заканчивают вузы, прошли профессиональную специализацию на тренеров дзюдо, получили дипломы. Конечно, нужно продолжать обучение, на это нужны деньги, но я изыскиваю возможности. Главное, что все работают в одном направлении и они – команда…

Посмотрим на сложившуюся команду, постараемся увидеть, какая такая химическая реакция произошла, которая сплавила этих людей воедино.

Толмачев К. А.: Часто задаюсь вопросом – почему в Челнах у Николая Григорьевича было непонимание со своими соратниками, не чувствовалось гармонии, а в Казани у него получился такой сплоченный коллектив, здесь он нашел единомышленников. Во-первых, Терзиян Роман – его внук и прошел его школу и как дедушки, и как тренера. Илья Морсков, мой воспитанник, с Романом они старые друзья, и сейчас вокруг себя таких же друзей собрали. Получается, что тут все так крепко связано и родственными связями, и дружескими, и все они так или иначе воспитанники Николая Григорьевича. Из этого возникает гармония. Произошло маленькое чудо! К этому всегда шел Николай Григорьевич. И, наверно, от Бога это заслужил. Можно только порадоваться за него!.

Ахмедов Шаик: У Николая Григорьевича Швейкина есть хорошая черта: если он что-то знает, он никогда это не скрывает, всегда готов поделиться опытом. Это не всем тренерам свойственно.

Снова сказочник
Москва – Пенза. 1979

После задушевной встречи с Владленом Андреевым в Москве, экспедиция направилась в Тольятти. Ребята попросили к Новому году привезти знаменитого «жигулевского» пива. После того как экспедиция исколесила Европейскую часть СССР от Балтики до Карпат, Николаю любой маршрут был нипочем. Но все-таки с пивом оказался перебор, что и привело к происшествию.

Притом финансы экспедиции уже истощились: чтобы купить топливо, начали снимать с машины детали, без которых можно ехать: один дворник, одну фару, дверные ручки. Шофера на заправках с охотой брали дефицитные камазовские запчасти. Так экспедиция и продвигалась вперед.

На бескрайних просторах степного Поволжья в КАМАЗ к путешественникам снова подсел Сказочник в неизменной рыжей шапке.

– Опять вы?! – воскликнул водитель. – Таких совпадений не бывает! Вы за нами следите или гонитесь?

– Какое «гонитесь», если я раньше вас на этой дороге оказался?

– Куда же теперь едете?

– Не волнуйся – сойду вовремя! – улыбнулся Сказочник и без паузы провозгласил. – Только то, о чем мы заботимся, мы можем считать своим.

– Точно так? – засомневался Швейкин. – Вот мое тело. Оно мое от рождения.

– Но если ты не будешь о нем заботиться – мыть, кормить, одевать, согревать – то оно перестанет быть твоим. Сначала оно будет принадлежать докторам, которые будут делать с ним, что захотят, а потом и вовсе станет пищей для червей.

– Если я не буду его тренировать – оно будет непослушное, как не мое, – продолжил Швейкин.

– И это тоже, – согласился Сказочник.

Сказка о собственности и заботе

Жила в одном небольшом городке девочка. И очень ей понравился щенок, живший на улице. Она попросила отца (а мамы у них не было):

– Давай возьмем его к себе? Это будет мой щенок!

Но папа отказал:

– За щенком нужно ухаживать, гулять с ним, дрессировать. Мне некогда, я работаю. Его кормить надо. А у нас лишних средств нет.

Девочка не обиделась на отца, она знала, что отец ее любит, и если не разрешил взять щенка, то только по серьезным причинам.

Но щенок ей нравился, он всегда встречал ее, когда она возвращалась из школы (а она училась в третьем классе), радостно прыгал и лизал руки. Дома у них в самом деле не было лишней еды, но девочка договорилась в школьной столовой и ей давали остатки супа и котлет, что не доедали школьники. Щенку этого хватало, он рос не по дням, а по часам.

– Ты уже такой большой, а такой глупый – сказала как-то девочка. – Надо тебя учить. В библиотеке она взяла книгу по дрессировке собак и стала заниматься со щенком.

– Сидеть! Лежать! Ко мне! Дай лапу! Барьер! Апорт! – щенок с удовольствием выполнял все команды, чтобы угодить любимой хозяйке. Да, она уже была его хозяйкой, и это все признавали – и дети, которые толпились вокруг во время занятий и просили разрешения погладить щенка, и взрослые, которые ругались: «Отзови свою собаку!».

Потом пошли команды сложнее:

– Голос! Тише голос! Охранять! Свои! Фас!

На кого «фас», девочка не знала, но так было положено учить. У пса появилось уже свое имущество – поводок, намордник и гребень для расчесывания. Он, в отличие от бесхозных собак всегда был веселый, упитанный, расчесанный волосок к волоску.

И однажды папа сказал:

– Это, действительно, твоя собака! Можешь приводить ее домой.

И зажили они втроем. Хотя часто девочка, уходя в школу или по делам, оставляла пса во дворе, чтобы не скучал в квартире. Двор тоже был его домом – его все знали, и он всех знал, и даже те старушки, что на него ворчали, привыкли и даже приносили ему обрезки колбасы и косточки. Но воспитанный пес не брал из чужих рук, так что приходилось старушкам подарки отдавать папе с дочкой, а тогда уже пес все съедал с удовольствием.

Девочка выросла и стала девушкой, школу она закончила, но урок для себя извлекла: «Твое то, о чем ты заботишься». И как-то оглянулась она вокруг – а что же в мире мое? Где мое призвание в жизни?» И увидела приглашение на работу в корпорацию «Мэссив Дайнемик». «Пусть будет так!» – решила девушка и пошла устраиваться на работу. Была вакансия в заводоуправлении, но ее туда не взяли. Взяли в цех лаборантом контроля качества. «Совершенно неважно, на какой ты должности, если ты заботишься о своей компании», – подумала девушка и согласилась.

Она выполняла обязанности добросовестно, брак и дефектную продукцию не пропускала. Но это была еще не забота! И она решила добиться такого качества в цеху, чтобы сама служба контроля была не нужна. Конечно, это было под силу только коллективу в целом.

Она убеждала рабочих и руководителей:

– Компания – это не только владельцы и директор, компания – это мы, коллектив, и это потребители нашей продукции, которые нам доверяют. Не может быть хорошо кому-то одному за счет других.

– Что ты предлагаешь?

– Давайте улучшать нашу продукцию, чтобы потребители были довольны. Тогда и нам будет хорошо.

– А если начальство всю прибыль себе заберет?

– Не заберет! Потому, что коллектив, который не надо подгонять и контролировать – это счастье для руководства.

– Давайте попробуем! Только тут побольше понимать нужно, чем «эту деталь возьми, там прикрути».

– А мы учиться будем! Я уже поступила в Технический университет, бывший КАИ.

Надо было видеть, как рабочие были довольны, когда руководство приняло их первое рацпредложение – инженеры и конструкторы не догадались, а они, рабочие, догадались! Значит, не лыком шиты! И дело пошло на лад. Сначала прибыль была небольшой и приносила больше моральное удовлетворение, но потом пошли усовершенствования и экономия очень существенные, что ощутили уже жены и дети рабочих, жены и дети руководства цеха.

Ольга Сергеевна к тому времени уже покинула цех, ее пригласили в департамент развития компании, где она тоже скоро начала играть первую скрипку.

– Как это тебе удается? – спрашивали коллеги.

– Это же моя компания! Я об ней забочусь.

И она не жалела времени и сил на работу с жалобами и предложениями клиентов, с идеями кружков качества. Скоро на перспективного сотрудника обратил внимание президент и владелец компании и сделал замом генерального директора.

Сын владельца, между прочим, был шалопаем. И президент с горечью думал, что когда он уйдет на покой, развалит сынок производство, не будут летать самолеты, рухнет авторитет компании, а там и сама компания. И вроде бы сын, но и завод ведь – его детище. Он на нем начинал конструктором, он мечтал делать самолеты, покорять небо.

Новый зам генерального, кстати, тоже пыталась приобщить сына владельца к полезной деятельности. Даже рассказала ему свою теорию о том, что владеешь только тем, о чем заботишься!

– Не будешь заботиться о заводе – потеряешь!

Но шалопай понял все по-своему:

– Значит, если хочешь избавиться от надоевшей девушки – надо прекратить о ней заботиться!

– Я не это имела в виду! – протестовала Ольга Сергеевна.

Но шалопай уже из дверей кабинета помахал ей ручкой.

И однажды вызвал президент к себе Ольгу Сергеевну, которая к тому времени уже стала генеральным директором, и сказал:

– Оля, я тебе доверяю! А шалопаю своему – нет! Поэтому компанию я оставлю тебе. Но и его ты не бросай по жизни. Договорились?

Сперва сынок со злобой воспринял, что ему досталось 49% акций, а 51% – неизвестно из какой деревни понаехавшей лимитчице. Но жизнь его скоро научила. Трудно было первый раз решиться продать акции, чтобы покрыть долги, дальше пошло по накатанной. И вот уже ему принадлежали 40, 30, 15% акций.

Ольга Сергеевна его строжила:

– Не продавай акции на бирже! Сначала предложи мне!

А тот каялся, но делал по-своему.

Но владелица и президент компании терпеливо выкупала все акции, не давая уйти им на сторону. Наконец, сын бывшего владельца пришел к ней в слезах и признался, что остался нищим, даже квартиру приставы отняли за долги.

– Ради твоего отца, великого человека, я тебе помогу, я обещала. Но ты уже убедился, что владеешь только тем, о чем заботишься. О чем в нашей компании ты бы хотел заботиться? Что тебе по душе?

– Может, мне, как тебе, начать с отдела контроля качества?

Ольга Сергеевна улыбнулась:

– Это хороший выбор!

Но была у нее в жизни и радость. Это был мальчик. Ольга Сергеевна заботилась о компании, а о муже не позаботилась – поэтому мужа у нее не было. И детей не было. Но был мальчик. Когда она занималась с перспективной молодежью компании, он слушал внимательней всех, схватывал на лету, предлагал дерзкие идеи.

– Чтобы коллектив чувствовал себя на предприятии хозяином, надо часть акций передать Совету Трудового Коллектива. Он сам сможет направлять прибыль на стимулирование лучших, на социальную сферу или вкладывать в производство.

– Хорошо, мой мальчик!

Мальчик быстро рос и стал мужчиной, начальником цеха.

Однажды Ольга Сергеевна позвала его вместе пообедать в заводской столовой и сказала:

– Олег! Ты хорошо проявил себя в компании, но тебе нужно подумать, а что в мире действительно твое? О чем ты хочешь заботиться?

– Я хочу заботиться обо всем царстве!

– И как ты это предполагаешь делать?

– Царство – это не только царь и царевна, это народ, это знать, это история и традиции, научные школы и система образования, армия, в конце концов. Нужно заботиться обо всем этом в целом.

– А как?

– Нужно, чтобы каждый гражданин заботился о своем государстве, вот этого я буду добиваться.

– Благословляю тебя, мой мальчик!

Чтобы с чего-то начать, Олег создал Школу повышения управленческой грамотности, Ольга Сергеевна там тоже вела занятия. Чтобы поступить в Школу, нужно было представить проект, который через год ты будешь уже реализовывать – он засчитывался как дипломный. Кто-то приходил с проектом преображения себя – бросить дурные привычки, улучшить отношения в семье, правильно воспитывать детей. Это засчитывалось. А кто-то приходил с проектами глобального масштаба.

Один курсант решил создать сеть, которая будет поддерживать творчество. Не у всех людей есть деньги, но у всех есть время – если каждый день по 20 минут уделять продвижению новых авторов и созидательных произведений – это будет совсем другая культура и совсем другая страна. Конечно, каждого из участников проекта предстояло учить – а как продвигать и продюсировать предпочитаемых авторов, какие произведения поистине созидательные, как для них воспитать читателя и зрителя, как подвести под новую культуру экономический базис. Проект с удовольствием приняли в разработку.

Скоро деятельность Олега попала в поле зрения спецслужб:

– Вы, что же, ставите под сомнение основы строения общества?

– А в чем, по-вашему, эти основы?

– В том, что одни знают, как надо управлять, и составляют высший класс. А другие не знают, они им подчиняются.

– А разве я против? – сказал Олег. – Выпускники моей Школы научатся управлять и станут высшим классом. Другие им будут подчиняться.

– Нет, вы не поняли или не захотели понять. Право знать секреты управления дается по принадлежности к определенным социальным группам.

– Кастам?

– Если хотите.

– А вы, спецслужбы, охраняете их право властвовать, ограничивая других людей в знаниях?

– Типа того.

– Это же самоубийство! – воскликнул Олег.

– Почему? – удивились оперативники.

– Если ваши хозяева – условно говоря, верхи – не могут обогнать низы в усвоении знаний и вынуждены ограничивать их силой, то это деграданты и они приведут общество к катастрофе, в том числе себя и вас.

– И что делать?

– Так я же о вас забочусь, готовя кадры государственного управления, чтобы были конкурентоспособны не только со внешним противником, но с самим временем.

– Это как?

– То, что внешние враги могут победить, это дети знают. Но, кроме того, в любой системе с течением времени накапливаются ошибки управления, несоответствия текущей обстановке. И они тоже приведут к краху, если их не обнаружить и не преодолеть. Это и есть соревнование со временем и энтропией.

Такие речи дошли до царя. А к тому времени Олег и его школа могли похвастаться и Сетью поддержки творчества, и Курсами личностного развития офицеров-силовиков, и созданием Научного образа будущего, и много чем еще.

– Так это ты взял на себя заботу о царстве? – спросил царь.

– Я, царь-батюшка! За свои интересы много кто печется, а за интересы царства в целом – немногие.

– А можешь ты мне представить видение войны будущего и как в ней всегда побеждать?

– Могу.

– Говори!

– В войне побеждает тот, кому повезет, кому поможет Всевышний!

– И как заслужить милость Всевышнего?

– Милость Всевышнего заслужит тот, кто будет заботиться о детях Его.

– И кто эти дети?

– Это все дети Земли!

– Не мои дети и не дети моего царства, а все дети Земли? – удивился царь.

– Сами посудите, кто будет воевать с державой, которая отстаивает интересы ваших детей? – пояснил Олег. – Это победа еще до начала войны!

– А чего же хочет Всевышний для детей?

– Развития всех способностей, которые Он в них вложил! Вы представляете, какой удивительный мир построят дети, которым взрослые помогут развить все их способности? – воскликнул Олег.

– Не представляю! – честно признался царь.

– И я тоже! – признался Олег. – Только они знают, потому что Бог дал им эти способности.

– А как же новое оружие, которое придумали за бугром? – осторожно поинтересовался царь.

– Оружие наши дети придумают. Но главное – если здесь будет такая система образования, что позволяет достичь детям полного развития, сюда поедут дети элиты всего мира. И разве кто-то направит оружие на своих детей?

Поставил царь Олега министром обороны. Он на новой должности не авантюрничал, производство танков и ракет удвоил, боевую подготовку держал на высоте. Но создал новое управление для взаимодействия с министерством науки и просвещения, министерством культуры, регионами – чтобы вместе создавать условия развития детям. Дети именовали себя солдатами будущего и стремились жить жизнью будущего уже сейчас – стремились к знаниям, к созиданию, к обогащению природы, к диалогу со всеми народами и государствами мира. Идти на службу в армию стало почетно – бойцы и командиры защищали родную землю, народ и государство не только от внешнего врага, но и от внутреннего – от невежества, малодушия, равнодушия, эгоизма и паразитизма. Они шли в школы, на заводы, в государственные органы и четко диагностировали, что в их работе служит на пользу отчизне, а что на пользу врагам и главному сопернику – неумолимому времени.

Бурно дело пошло. И снова вызвал царь министра обороны:

– Вижу, что за царство радеешь не на словах, а на деле. Кому же мне передать царство, как не тебе? Давай, я за тебя дочку свою отдам – и будешь ты после меня царем.

– А вдруг не подойдем мы друг другу? – засомневался Олег Викторович. – Как-то на меня царевна косо смотрит.

Так и оказалось. Предложение царя дочка встретила в штыки.

– Пусть он о царстве радеет, а у меня – другой на уме.

Расстроился царь и советуется с Олегом.

– Да все нормально! – успокоил его министр обороны. – Царевна – тоже часть царства, я о ней позабочусь.

– Знаю я твою заботу! – скандалила царевна и передразнила. – «О чем заботишься, тем и владеешь!» Вот что ты задумал! А со мной не получится, я другому достанусь.

– Вы не так поняли мудрость Ольги Сергеевны! – возражал Олег. – Я не претендую на вашу руку и сердце, я всего лишь хочу, чтобы вы были счастливы. Или, хотя бы, учились жизни. Хотите заняться вопросами образования? Они сейчас очень востребованы в обществе. Подданные будут вас уважать и любить.

– Да, это важно! – согласилась царевна.

И главное, что у нее получалось. Кроме суровой строгости военных в сфере образования появилась легкая радость, которую вносила царевна. Конкурсы и фестивали на темы науки, искусства, экологии, педагогики создавали неповторимую атмосферу развития, которую оценили даже угрюмые иноземные визитеры. Из их отпрысков образовалась очередь на обучение в необычных школах и вузах. Пришлось старшеклассникам и старшекурсникам организовывать для гостей из зарубежья дополнительные классы и, преодолевая заскорузлость элитарных традиций, показывать удивительную общедоступность нового мира – мира счастья и невероятных возможностей.

А через десять лет царица сказала Олегу, который уже был не министром обороны, а заведующим Лабораторией дошкольного воспитания:

– Вот же ты какой хитрец! И замуж я за другого вышла, и царицей стала, а все равно ты завладел и мной, и царством! Все ведь я по-твоему делаю!

– Нет, Анюта! – улыбнулся Олег Викторович. – Ты все делаешь по-своему! А думаем мы одинаково потому что…

– У дураков мысли сходятся?

– Можно и так сказать. Но я скажу по-научному. Откровение Божие непротиворечиво, поэтому каждый делает дело по своему разумению, а получается дружно и ладно.

А теперь про мир счастья и невероятных возможностей. Сказка уже заканчивается, остается время лишь намекнуть. Дети в новой стране рождались сразу говорящими! Не может быть, скажете вы! Доживете – поверите! На науку не требовалось отныне огромных средств – все эксперименты ученых получались с первого раза. Почему? Просто везло! Тем, кто творит в согласии с Божьим промыслом – всегда везет. И самолеты у завода Ольги Сергеевны взлетали с первого раза. Так получалось.

Ольги Сергеевны – спросите вы? Не завод имени Ольги Сергеевны, и не памяти Ольги Сергеевны, а вот прямо Ольги Сергеевны? Сколько же ей лет? Столько, сколько надо. Медицина тоже сделала много шагов вперед в новой научной парадигме, и старость не представлялась уже необратимым процессом. Так она помолодела? Помолодела, нашла свое счастье, вышла замуж, родила мальчика и девочку. На завод она приходила теперь только раз в неделю, но оставалась владельцем 49% акций. 51% акций был у трудового коллектива.

– А ты, Алиса, о чем хочешь заботиться? – спросил Олег Викторович у дочки-пятилетки.

– Я буду заботиться о Вселенной!

Но это уже другая сказка!

– Необычная философия, – заметил Швейкин. – О чем заботишься – то и твое.

– В самом деле, о чужом же заботиться не будешь! – откликнулся Иванов. – Даже в поезде бабушке чемодан поднял на багажную полку – потому, что она твоя… твоя попутчица, соседка, пожилой человек по сравнению опять же с тобой.

– А о чем вы заботитесь, молодые люди? – спросил Сказочник.

– Я забочусь об этом железном коне! – похлопал водитель по рулю КАМАЗа. – Так что он не только государственный, но и мой частично. Он меня до мамы довез в Новополоцк.

– А я забочусь о своих учениках, воспитанниках, – сказал молодой тренер «Динамо». – Чтобы выросли сильными, смелыми. Не каждый станет чемпионом, но чтобы все стали людьми.

– А заботитесь вы о своей стране? – спросил попутчик.

– О стране есть кому позаботиться поумнее нас! – отмахнулся водитель.

– А радио-то что молчит? Ну-ка включи! – показал глазами Сказочник.

Радиоприемник «Кварц-302» заговорил официальным голосом:

Вчера 28 декабря 1979 года Кабульское радио передало заявление правительства Демократической республики Афганистан. В нем говорится: «Правительство ДРА, принимая во внимание продолжающееся вмешательство и провокации внешних врагов Афганистана, и с целью защитить завоевания Апрельской революции, территориальную целостность, национальную независимость и поддержание мира и безопасности, основываясь на Договоре о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве от 5 декабря 1978 года, обратилось к СССР с настоятельной просьбой об оказании срочной помощи, включая военную помощь, с которой правительство Демократической Республики Афганистан ранее неоднократно обращалось к правительству СССР».

Правительство Советского Союза удовлетворило просьбу Афганской стороны.

– Срочная помощь, включая военную! – повторил Иванов.

– Похоже, крутая у них там заварушка! – заметил Швейкин.

– До сих пор думаете, что страна и планета обойдутся без вашей заботы? – спросил Сказочник.

КАМАЗ уже миновал Пензу. Новости закончились, и из радиоприемника раздался хриплый голос Владимира Высоцкого:

 
Дорога, а в дороге – МАЗ,
Который по уши увяз,
В кабине – тьма, напарник третий час молчит,
Хоть бы кричал, аж зло берет:
Назад пятьсот, пятьсот вперед,
А он зубами «Танец с саблями» стучит!
 

– О, мне пора! – заторопился сказочник.

– Да тут же никакого населенного пункта! – запротестовал водитель.

– А я выхожу не по месту, а по времени! – улыбнулся сказочник.

– И как ты узнал, что время настало?

– Да вот этой песни я и ждал, – сказал сказочник. – Счастливо вам, ребята! А песню слушайте, песня правильная – даже в чистом поле, заметенном снегом, всегда есть надежда.

Он остался на обочине, и Швейкин с зеркале заднего вида видел, как он махнул рукой на прощанье.