Текст книги "Африка. Путешествия натуралиста по странам и континентам. Книга 1"

Мартышки зеленые

Путешествующему по Восточной Африке эти создания с черными грустными лицами встречаются чаще других животных. Только лишь, пожалуй, импал можно видеть так же часто. Они везде. В парковой саванне, в лесу, на берегу океана, в отелях, в зоопарках. И даже приехав домой, в Москву, встречаешь их на Арбате или Тверской, в разноцветных штанишках и курточках, фотографирующихся с детьми. Это конечно же, саванновые или зеленые мартышки, самые интересные и веселые из этого рода. Но несмотря на такую наполненность жизненного пространства мартышками, это никак не приближает нас к познанию тайн их жизни – о их существовании в природе известно крайне мало и этот пробел я надеюсь восполнить.

* * *

Этих чудных созданий, причем разных подвидов, мне пришлось наблюдать в природе в самых разных условиях. В основном на свободе, в дикой жизни.

В Африке их насчитывается более 20 подвидов и обитают они на огромной территории – от Западного Сахеля до Эфиопии, а затем на юг до Ю. Африки. Конкретно описываемые относятся к восточноафриканским гриветкам и верветкам Cercopithecus aethiops. Размером они чуть больше кошки, спина оливкового цвета, живот белый, а черное лицо обрамлено белой опушкой и бакенбардами, что придает им важный и уморительный вид. Характер у них легкий, веселый и где-то бесшабашный. Обитают они в основном в лесах и парковой саванне вдоль рек, но в последнее время большие стаи мартышек стараются держаться около отелей с туристами и свалками.

Основные формы жизнедеятельности зеленых мартышек всегда определены их природным окружением, будь-то лес, саванна или туристический отель, но это несомненно дети лесов – фантастическая координация, гибкость, ловкость и четыре руки (строение нижних конечностей повторяет верхние) позволяют им чувствовать себя в гуще ветвей тропического леса как дома. День они проводят, промышляя в саванне, а на ночь прячутся в гуще ветвей огромных сикомор, отдыхая на толстых ветвях (случаев создания ими ночных гнезд я не видел).

Жизнь их проходит в основном в положении сидя, с вертикальной спиной, движением на четырех конечностях по земле и «полетам» по веткам деревьев или постройкам человека (отель или вольера) в самых разных траекториях и положениях.

Основные стимулы, заставляющие их действовать – это конкуренция из-за корма, центровых мест на ландшафте, иерархия в группе, владение детенышем, дружба, хищники, палящее солнце и паразиты.

В одном из африканских заповедников в большом вольере жила семья мартышек, отделенная от мира сетчатыми стенами, а рядом жил я и наблюдал за их жизнью. Это была семья из трех взрослых – отец с матерью и взрослый сын, две годовалые дочери и новорожденное дитя – мальчик. Отец по имени Ришар, как глава семейства характером был спокойный, неторопливый и величественный. Свою супругу – застенчивую Зизи, он никогда не обижал, а иногда даже снисходил до общения с нею и новорожденным Симом. Их взрослый сын Пьер был предоставлен сам себе, а дочери Мими и Коко, в основном вертелись вокруг матери.

Основные баталии разворачиваются вокруг корма и всего того, что может быть съедобным. На шкурку от банана все реагируют ярко и резко негативно, отшвыривая ее в сторону, считая видимо себя обманутыми. Лимон, завернутый в марлю Мими долго разворачивала своими пальчиками, потом попробовала на вкус и отбросила с миной явного отвращения. Такая же участь постигла и грейпфрут. Им они играли «в футбол», гоняя по земле. Ришар, повертев в ручках черствую корку от булки, сунул ее в лужу, размочил, а потом спокойно съел. Сестры, получив подгоревший хлеб, как малые дети начали по кусочкам отковыривать горелое и выбрасывать. В отличие от павианов у них нет такой жесткой деспотии и можно наблюдать как любой член стада может брать протягиваемый ему корм, а Ришар не противодействует этому и не вырывает изо рта кусок. Получив банан, Мими или Коко стремятся куда-то с ним уединиться. Затем чистят от кожуры и постепенно съедают. Другие просят у счастливца дать им хоть кусочек. Они тянутся к его рту своими лапками и вытянутыми губами. Это на удивление трогательное зрелище, иногда оканчивающееся актами настоящего самопожертвования, столь невероятными в среде обезьян. Я видел, как Ришар отдал банан молодым, а одна из сестер поделилась с другой кусочком банана! У других видов приматов такое увидеть будет просто невозможно.

Центр всеобщего притяжения в семье – это мать Зизи с новорожденным детенышем Симом, который крепко держится за ее шерсть и висит все время на ее животе. Этот свой «крест» обезьяньи матери, ввиду отсутствия бабушек, тещ и яслей, носят на себе по полгода. Когда Зизи идет по земле «на четырех», то одной ручкой поддерживает его, так что реально получается, что она идет «на трех». Но я несколько раз видел, как она порхала по веткам, используя все четыре конечности, а Сим исправно держался сам. Когда она успокаивается и сидит, малыш присасывается к двум соскам, расположенным почти посредине груди. В спокойную минуту она тщательно обследует шерстку своего дитяти, перебирая ее маленькими пальчиками. Вокруг них кружится вся жизнь семьи – дети и взрослые время от времени стремятся подойти к матери, пообщаться с ней и с Симом. Они осматривают и рвутся потрогать дите, но Зизи закрывает его телом, и они начинают что-то выбирать в ее шерсти. К ним присоединяется еще кто-нибудь и вот уже вся семья сидит рядком и выкусывают друг у друга в шерсти. Что-то они находят и пробуют на зуб. Это или кристаллики соли или блохи, но главное, что это устраивает всех и они этим делом могут заниматься очень долго. Груминг, как его называют зоологи, способствует налаживанию дружеских связей и у обезьян это большая часть их социальной жизни. Парами, тройками, четверками они неустанно выкусывают шерсть друг у друга. Зачастую груминг не только укрепляет дружбу, а и стимулирует на обследования гениталий. В отличие от шимпанзе и людей, они не спариваются, когда им заблагорассудится, а эти моменты определяет им физиология – созревание яйцеклеток. При этом самка сама подставляется, пригнув голову к земле. Зизи для этого выбирала только Ришара, считая всех остальных недостойными лицезреть ее прелести. К малышу Ришар относился индифферентно, не считая его объектом, достойным его времени и внимания. Большую часть жизни он искал корм или отдыхал, философски поглядывая вдаль. Чего ему не хватало для полноты картины, так это газеты.

Более старших сестер Мими и Коко, как будущих женщин, притягивает к малышу как магнитом. Они стремятся потрогать его, погладить или хотя бы пососать его ухо. Оно такое большое, розовое, оттопыренное и видимо, соленое, что нет никаких сил отказаться от того, чтобы всласть не полизать и не пососать его. В порыве страсти они пытаются взять Сима на руки, прижать его к себе и как только представляется удобный момент, похитить. При этом, не умея еще обращаться с дитем, утаскивают его подчас вниз головой, с торчащим вверх хвостом и громко верещащим. Ему такие позиции совсем не нравятся, и он громко заявляет об этом. Несколько раз такие эскапады Мими и Коко проделывали вместе, унося его, конечно же, вверх ногами, держа четырьмя ручками и убегая на своих задних. Поскольку малыш отчаянно сопротивлялся, верещал и выскальзывал, сообщники на ходу старались перехватить его поудобнее, но им мешал его торчащий хвост и дергающиеся ножки. Мать, обнаружив утрату, бросалась в погоню и тут же отнимала свое сокровище.

Когда Зизи поглощает корм, то ослабляет свое материнское внимание и Сим на какое-то время остается предоставленным сам себе. Ему надоедает висеть на шерсти матери как груша и он полон любопытства к окружающему миру. Тихо сползая с нее, он стремится исследовать траву, листья, ветки. Как и все дети он тянет их в рот. А однажды я видел, как он, оставив ее живот, пробрался мимо ее ноги и попытался забраться ей на спину. Это следующий этап его симбиоза с матерью, когда он «оседлает» ее и еще долго будет ездить на ней сверху, подобно заправскому всаднику.

Самым непонятным для меня остался Пьер. Он был в семье как бы на отшибе, особо ни с кем не дружил и в то же время отец-вожак его особо не обижал, как это бывает у павианов. Он просто его не замечал. Хотя однажды я видел, как он задавал ему трепку, повалив на землю, а тот верещал и отбивался всеми четырьмя. Главное, чем он мне запомнился, было его восхитительное сальто-мортале, которое он раз за разом проделывал, отталкиваясь от небольшой стенки, к которой была прикреплена сетка. Что этим он выражал, восторг от полноты жизни или жизненный конфликт и фрустрацию, я так и не успел понять, но главное, что он был здесь очень одинок, было мне ясно.

В тоже время Мими и Коко связывала нежная дружба и они много времени проводили вместе, тихо воркуя и занимаясь шерстью друг друга.

Наблюдая за жизнью групп мартышек в любых условиях, можно заметить, что на ландшафте существуют некие «центровые» точки. Это может быть сухое дерево, большой пень, камень и т. д. Как правило, это наиболее выгодные точки обзора и контроля за обстановкой, которые стараются занять все личности, претендующие на лидерство. На какие только ухищрения они не идут, чтобы обвести всех и водрузиться на заветном «троне». Но в конце концов дело заканчивается банальной дракой и наверху сидит вожак. Поскольку он не может сидеть там все время, ему нужно питаться, наводить порядок, обламывать непокорных и т. д., то в его отсутствие за «трон» сражаются личности более низких рангов. Всегда найдется цель и страждущие ее достичь будут штурмовать высоты.

Здесь пора перейти к конфликтам и агрессиям. Главное, что их гораздо меньше, чем у павианов, а главный источник напряженности – вожак, держится гораздо демократичнее других приматов. Большая часть конфликтов спровоцирована живым характером наших героем, самозабвенно таскающих друг друга «за волосы» в гуще ветвей или по траве.

Одна из основных частей их жизни – полеты наяву. Как восхитительно эти акробаты летают по ветвям деревьев, продолжая «разборки», начатые на земле. Нередки картины, когда сцепившаяся в игре или драке пара висит и дергается в воздухе, а держат их на весу задние ноги одного из них, замкнувшиеся на ветке «замком» – пятками наружу. Вот где им помогают четыре руки, позволяющие им буквально парить в невесомости, под пологом крон деревьев.

Одна из главных слабостей мартышек – мусорные бачки. Их они не могут обойти стороной, даже если только что вскрывали их. Новые же и неисследованные вызывают у них неподдельный восторг, и они яростно расправляются с мусором, исторгая его из недр бака. Здесь играет роль не столько голод, сколько их неуемное любопытство и интерес ко всему новому. Отходы же нашей цивилизации их буквально завораживают, хотя иногда они готовы их нам вернуть, как бы напоминая, насколько замусорили мы свою планету. Вот какой случай демонстрирует это.

Мы заехали для обеда на бивуак после целого дня езды по просторам Серенгети в Танзании. Как только мы разложились на каменных столах, нас сразу целой стаей обступили верветки, сидевшие до этого на крышах навесов, деревьях и кустах. Они лезли на столы, просили еду, и даже пытались ее отнять. На их подвижных черных личиках целым каскадом проносились различные чувства – надежда, просьба, отчаяние, страх. Их карие глазки мгновенно оценивали ситуацию, но старались не встречаться с взглядом моим. Все они несомненно боялись и стороной обходили мужчин. Но не женщин. Стоило мне на минуту отойти в сторону, как молодая мартышка вскочила на стол, ухватила двумя ручками коробку с едой моей спутницы и упершись ножкой в ее руки, запросто отняла ее. Та подняла крик, а я вернувшись, мгновенно восстановил попранную справедливость. Поняв, что особо здесь ничем не разживешься, они решили учинить настоящий разбой. Накинувшись на баки с мусором, они их вскрыли и раскидали содержимое по всей полянке, выражая свой протест и говоря этим нам – «Не даете ничего, так вот, заберите все свое с собой, нам ничего не надо!». Один из черных охранников стоянки схватил палку и кинулся в атаку на обезьян, что заставило тех моментально попрыгать на деревья и навесы. Мама с дочкой, висящей на ее груди, ветром взлетела на крышу и оттуда принялась передразнивать людей, стоящих внизу, показывая, как мало она нас уважает и даже больше – презирает!

Вообще, любопытство обезьян вошло в пословицы и наше семейство в стремлении исследовать все и вся тоже было очень «продвинутое». Потеряв бдительность, я слишком близко придвинулся к мартышкам и тут же одна из них сорвала с меня очки, и я с огромным трудом отнял у нее добычу, погнув при этом обе дужки. Все они подолгу, с самым глубокомысленным видом, рассматривали мою оптику и играли с различными предметами, попавшими им в руки. Служитель нес куда-то швабру и забыл ее в вольере. К ней подскочил Пьер, схватил ручками за край палки и держась на задних, поволок ее в сторону. Тут же в противоположный конец вцепились сестры и как создания более практичные, начали его грызть. Предмет вызвал чрезвычайно большой всплеск интереса семьи и долго удерживал их внимание. При этом самцы старались схватить своими ручками верх швабры и унести ее прочь, держась на двух ногах, самки же тащили в свою сторону за нижнюю часть, пробуя ее «на зуб». Предметы, попадающие им в руки и вызывающие конкуренцию, автоматически заставляют их вставать на две ноги, если они хотят завладеть ими. Вот оказывается, где заложены истоки нашей с вами «двуногости», в основе которых стоит интерес к окружающему миру и стремление к единоличному владению его ценностями! А вы говорите, труд создал что-то там…

Кошачьи лемуры или Катта

На далеком острове Мадагаскар совершенно потрясающая природа, но плохие дороги и поэтому путешественники, попав после целого дня тряски по ухабам и рытвинам местных дорог в маленький отельчик, стоящий под пологом тропического леса, ошибочно считают, что попали в рай. Они-то думают, что сумеют наконец-то в тишине сумерек отдохнуть душой и телом, но не тут-то было. Неожиданно лес вокруг оглашается хрюканием, мяуканием, мурлыканием, лаем, кашлем, визгом и пронзительными воющими звуками, которые волнами разносятся по долине. Что это – нашествие привидений? Или леших? Видимо, не то и не другое. Это краса и гордость острова – лемуры! А вот и они, помахивая высоко поднятыми полосатыми хвостами и поблескивая золотистыми глазками, усаживаются на близлежащих ветках, надеясь на благосклонность приезжих. Это и есть наш герой – лемур Катта.

Возможно, именно из-за этих криков, а также за свой ночной образ жизни и необычный вид они получили свое нынешнее название. В Древнем Риме «лемурами» или «лярвами» называли души усопших римлян – «нечистых», злодеев, которые со стонами скитались по ночной земле, пугая живых людей своими огромными светящимися глазами и делая им всякие гадости. Считалось, что они насылают безумие и порчу.

Около 50 млн лет назад на нашей Планете появились первые приматы, которые со временем разделились на обезьян и полуобезьян. Около 25 млн лет назад полуобезьяны дали начало группе лемуров, которые когда-то процветали на Земле, но позже были вытеснены отовсюду более прогрессивными созданиями – настоящими обезьянами, а там, где они еще остались (Африка и Ю-Восточная Азия) перешли на ночной образ жизни. Но на планете еще осталось место, где сохранились эти древние и веселые создания – волшебный Мадагаскар. Всего их здесь 26 (!) рецентных и 12 вымерших видов.

Лемур Катта (или кошачий) принадлежащий к роду обыкновенных лемуров или «маки» (Lemur cata), размерами всего с кошку, но при этом поистине – красавец. На белой смышленой мордочке выделяются выпуклые золотистые глаза, смотрящие как у людей – прямо, в обрамлении черных «очков», такой же «шапочки» и мордочки. При полностью белом животике, грудке, шее и ушах, снаружи он весь пушистый – голубой или буроватый. Но такого цвета, собственно, его шерсть, а вся кожа тела – черная (есть о чем задуматься антропологам). Цепкие ручки с отставленным большим пальчиком, собственно, напоминают человечьи, каждый пальчик снабжен ноготком, кроме второго пальца, на котором сидит внушительный коготь, именуемый «гребенкой». Эти «ручки-ножки» позволяют ему летать в кронах деревьев в любом направлении. А его главное украшение – длиннющий, пушистый и полосатый, как полицейский жезл, хвост, роль которого в жизни нашего героя мы еще проясним. Кстати, из-за него их еще называют «кольцехвостыми» (всего на хвосте 14 темных колец).

Жизнь групп катта проходит в скалах и сухих саваннах Южного Мадагаскара. Здесь к побережью, занятому вечнозелеными мангровыми лесами, вплотную подходит колючекустарниковый буш, заросли опунции и сухие редкостойные леса. Разреженные леса и саванна определили жизнедеятельность вида – более 60 % времени катта проводят на. земле, а не на деревьях, заняв таким образом экологические ниши не только своих родичей обезьян, но и копытных (которых кроме лесных свиней и зебу на острове нет)! Передвигаются они по земле в основном на всех четырех «ручках», подняв высоко хвост. Это один из главных ориентиров и маяков в стае. С легкостью встают на задние лапки и несколько шагов проходят, держа тело вертикально! При малейшей возможности делают фантастические прыжки, оставаясь как люди в вертикальном положении(!), но летят по воздуху кто вперед боком, а кто лицом. Вообще, их прыжки боком вперед – это отдельная песня. Иногда они переходят на галоп, напоминая этим кенгуру(!), используя так же хвост в роли балансира. В этом стремительном полете они с легкостью совершают 3–5-метровые прыжки, причем не только вперед, но и в стороны, вверх, мелькая в глазах наблюдателя как полосатые привидения.

Каждая семьи или стайка владеет своей территорией, которую они обходят изо дня в день, собирая урожай плодов, семян, цветов, побегов, листьев там, где они появляются. Все их жизненное пространство покрыто сетью устойчивых и постоянных «дорог»! Это тропки в лесу, стволы поваленных деревьев, толстые торчащие вниз или в стороны ветви, по которым они легко вспрыгивают на дерево, а в кронах – хитросплетения веток, приводящих к оазисам сладких плодов и цветов, известных только им. При этом они неустанно метят свой путь не только фекалиями и мочой, но и особыми железами, расположенными в анальных областях, на предплечьях и запястьях. Любой листик, веточка, ствол дерева даже собственный хвост вымазываются секретом желез, или оставляется аногенитальная метка, что бы весь мир знал – «Здесь был Вася!» и «Это мое дерево!».

Поскольку эта часть Мадагаскара засушлива, лемуры почти все светлое время суток, кроме полуденной сиесты, проводят в поисках пищи. Стайка за неделю успевает по кругу обойти всю свою территорию. Передвигаясь по мягкой подстилке или высокой траве шеренгой, зверьки «метут» все съедобное, что встречается им на пути. Особенно большие любители они спелых сладких фруктов-фиг, бананов. Взяв плод двумя передними лапками, они усаживаются на основание хвоста, далеко его отставив и принимаются наслаждаться жизнью, впиваясь зубками в сочную мякоть. Так же они поступают с ягодами, сразу отправляя их в рот, а вот сладкую и сочную мякоть опунции они тщательно выедают из твердой и колючей оболочки. Очень любят сладкие побеги тростника и ломают его просто нещадно. Всего около 30 видов деревьев и кустарников обеспечивают «кольцехвостых» пищей, но самое любимое ими дерево – Тамаринд. Здесь они поедают цветы, бобы, листья и побеги. Не упускают они случая увидеть порезы на деревьях, откуда сочится сок. Это тоже большое лакомство, которое они высасывают прямо с коры. Так же они слизывают утреннюю росу с листьев, а после дождей пьют воду из редких луж. Но, как я заметил, воды в целом они не любят и лезть в нее не спешат. А один из них, вынимая из озерца плод, сначала испугался лягушки, а потом, замочив ручку, долго ее отряхивал и вытирал о себя. Все они очень любят лакомства. Поймав ручкой огромную саранчу и сидя вертикально, зверек как ребенок, обрывает ей крылышки, а затем, зажмурив глаза, с видимым наслаждением схрумкивает ее как сухарик.

«Заморив червячка» на земле, они поднимаются в кроны деревьев, где подальше от опасностей, на высоте 8–10 метров, можно отдохнуть, насладиться дуновением ветерка, вкусом пышного цветка с нектаром, спелым плодом, поймать жирную гусеницу или даже найти гнездо с птичьими яйцами. Вот здесь, в кронах, они себя показывают настоящими акробатами и перелетают от дерева к дереву с легкостью необыкновенной. Им даже иногда лень спускаться вниз по коре, переставляя ножки. Они просто, в два прыжка, мигом оказываются внизу. Даже матери с сидящими на них глазастыми детками смело бросаются в «пропасть» и лихо попадают на нужные им ветки.

Отдыхают они тоже очень специфично. В развилке веток или на земле, сидя на основании хвоста и расставив ножки, они принимают солнечные ванны, а иногда – ласковые прикосновения кого-то из близких, вычесывающих ему шерстку. Иногда кто-то из них пытается прилечь прямо на ветке, свесив хвост и тогда другие соплеменники просто его перепрыгивают (чтобы не беспокоить).

Основу стаи лемуров образуют семьи, а именно – старая самка, окруженная потомством за много лет, с присоединившимися самцами. Интересно, что у наших чудных героев очень редкое социальное устройство – матриархат! Да, да, именно самки здесь «правят бал», а самцы – даже доминанты, находятся в подчиненном положении! Эта иерархия сказывается во всем – подход к еде, к воде, к объекту любопытства происходит по единой схеме – впереди – иерархи и доминанты, а потом все остальные. Когда я подкармливал своих новых друзей, то все как правило, доставалось одному, а его товарищи особенно и не пытались что-то «урвать», уважая право Первого. Когда же он ушел, наступила очередь Второго загребать Счастье двумя руками. В то же время, если я сознательно подкармливал «изгоев», то иерархи не пытались их наказать и изничтожить, как это происходит зачастую у обезьян.

В тоже время, это очень дружные, любопытные и мирные ребята. Они всегда вместе, всегда стаей, всегда во взаимном контакте и не любят одиночества. Счастливчик, нашедший скопления съестного, сразу призывает всех своих, и они уже вместе наслаждаются жизнью. Так же вместе, переговариваясь, они рассматривают зеленого пучеглазого хамелеона. На отдыхе пары и тройки сидят рядом или в обнимку, исследуя шерстку друг друга. А бывают моменты, когда группа составляет одно целое и, дает отпор соседям, замахнувшимся на святое – на «НАШЕ владение», «НАШУ Землю»! Здесь все как один издают тревожные крики и, в едином порыве наступают на «супостатов», подняв торчком полосатые хвосты, машут ими в сторону врагов. Это так называемая «химическая» или «зловонная» атака, поскольку все хвосты предварительно измазаны своими хозяевами секретом желез, что бы враг знал, «наш запах – непобедим!» По сути, это те же флаги, с которыми мы когда-то ходили на майские и октябрьские демонстрации единства и воли «трудового народа» а их «запахом» был кумачовый цвет и «революционные» надписи.

Подобную «войну» запахов устраивают и двое претендентов на «сердце девушки». Издавая взволнованные похрюкивания и покашливания, они усиленно натирают свои хвосты запястным секретом, а затем трясут перед соперником, распространяя собственное зловоние и скаля острые зубки. Как правило, до конкретной стычки доходит редко, потому-то минут через 20 кто-то из «бойцов» не выдерживает прессинга и, расстроенный, покидает ристалище. Счастливый же победитель получает от своей избранницы. пощечину (таким замысловатым образом она признает теперь его «Право на обладание») и начинает свои ухаживания. Спаривания обычно предваряются ломкой устоявшейся иерархии самцов, схватками между ними и проходят с апреля по май, а детки появляются у матерей с августа по октябрь. Как и у обезьян новорожденный сначала висит на шерсти живота матери, и она никого к нему не допускает. Лишь позже с ним знакомятся, играют и вылизывают все ближайшие родственники. К 10-ти дневному возрасту он перебирается к матери на спину, а позже старается «оседлать» и кого-то из ближайшего к ней окружения – братика или сестричку. Через месяц малыш уже рискует отойти от матери и играть со сверстниками, но исправно возвращается к ней на кормление, которое она продолжает обычно до 2,5–3 месяцев. Постепенно все больше времени малыши проводят с себе подобными, а где-то после четырех-пяти месяцев отроду становятся самостоятельными. А еще через два года они становятся половозрелы и постараются сами завести семью.

Пару слов стоит сказать о их полосатых хвостах. Это – главный инструмент в жизни «кольцехвостых», проводник всех чувств и сигналов, балансир при беге, прыжках и полетах, объект опознавания хозяина, матери дитем и смещенной активности при неопределенности ситуации. При любом напряжении, тревоге, ожидании – он поднят вертикально, приковывая к себе внимание окружающих соплеменников, а когда тревога овладевает массами, то таких много и мы видим перед собою. полосатый «лес», дрожащий и мелькающий. К тому же, хвосты всегда «благоухают» ароматами секретных желез лемуров. Поэтому этот «лес» еще и зловонный, а их хозяева к тому же машут ими, чтобы запах стал вообще невообразимым! Видимо, Свой Запах – это и есть главная Идея, которая их укрепляет и которую они стараются распространить как можно шире и дальше (чем ни мормоны или большевики). Носитель чужого запаха (идей) – это враг! Поскольку «химическая атака» подкрепляется еще целой армией разъярённых фурий с оскаленными острыми зубами, то неудивительно, что враги не выдерживают такого комплексного напора и бегут, бегут…

Есть ли что-либо общее между хвостами лемуров и полосатыми жезлами полицейских? Несомненно, ибо они – информационный символ, призванный приковывать к себе внимание и указывать направление движения для «масс». Здесь можно добавить, что формы конкретного использования «инструментов» несколько различаются и зачастую наш русский «гаишник» не только машет своей палкой, но и яростно колотит ею по капотам машин бедных автолюбителей.

Врагов у катта мало. Не считая соперничающих между собою стай лемуров, это только сокола, могущие стащить зазевавшегося детеныша, фосса – древний виверровый хищник, обитающий только на Мадагаскаре и иногда – домашние собаки. Люди сегодня перестают быть врагами и не трогают этих чудных созданий (исключая разъярённых земледельцев, чьи урожаи они немного грабят). При появлении опасности воздух оглашают мяукания и лай лемуров, которые оповещают друг друга и не колеблясь могут идти в атаку на грозного врага. Их маленькие отчаянные сердца, перед лицом грозного хищника бьются особенно часто, но отступать нельзя – ведь позади матери с детенышами! Сначала они гипнотизируют собаку или фоссу взглядом, а затем, издавая резкие лающие звуки, могут накинуться и жестоко искусать! Но при этом в душе они робкие, застенчивые и легко пугаются лягушек, хамелеонов, змей, хотя ядовитых-то на острове и нет!

Все лемуры – редкие создания Природы, по сути – живые ископаемые планеты, внесены в Красные Книги и списки CITES, изучаются и разводятся в неволе, но, проблемы их сохранения не решены, ибо катастрофическое сведение людьми лесов на Мадагаскаре приближает час их гибели.