Текст книги "Африка. Путешествия натуралиста по странам и континентам. Книга 1"

Кафрский буйвол – монстр из восточных саванн

Черный буйвол смотрит грозно, острым рогом поводя.

Пять гиен вокруг кружится, жутко в ночи хохоча.

Вот решается гиена сделать выпад на быка,

Тот, пригнувшись, ловит жертву на могучие рога!

«…Мы с другом преследовали старого буйвола. После наших выстрелов зверь ушел в буш. Мы продолжали его преследовать в кустарнике. И вдруг буйвол бросился на нас. Первым ему попался я. Секунда – и я раненый лежал на земле. И тогда буйвол бросился на моего товарища. Мне в это время удалось взобраться на высокое дерево. Ружье осталось в траве. Мой напарник был тут же убит. Буйвол в течении двух часов топтал его тело. Затем он поднял обезображенные останки на рога и расшвырял их. Когда буйвол наконец-то ушел, я ничего не мог найти от моего товарища, осталась только залитая кровью площадка.» Таких душераздирающих воспоминаний в литературе об Африке есть не одно и не два – их сотни и все они посвящены гиганту животного мира – кафрскому или африканскому буйволу Syncerus cafer. Этот зверь – самое могучее, злобное, коварное и неукротимое создание из мира быков, входящее в «золотую пятерку» Африки. Весом до 1300 кг, с низко посаженной головой, защищенной шлемом из сросшихся оснований мощных, загнутых вверх рогов, с маленькими подслеповатыми глазками, покрытый гладкой черной шкурой, как правило вымазанной в грязи, «кафр» представляет собою совершенно устрашающее зрелище.

* * *

В Африканских саваннах есть много крупных и опасных животных, добычей которых могут гордиться любые спортсмены. Но есть одно – самое-самое опасное, самое злобное, самое неотвратимое, – это черный или кафрский буйвол. Входящий в «золотую пятерку», именно черный буйвол (или баффало) Восточной и Южной Африки стал для африканцев и белых охотников самым опасным зверем, противостоять которому могут только немногие.

Все белые профессиональные охотники на крупную дичь всегда считали именно баффало самым опасным из животных Африки. По их понятиям – для охотника, встретившего его в глубинах буша, он – настоящий убийца! У многих из них был опыт встречи со львами, леопардами, слонами и они выходили из них с честью, но мало кто оставался живым от личных встреч с раненым буйволом. В зарослях он чует человеческий дух охотника издалека, но не обходит его стороной, а выслеживает, нападает и убивает. По своему характеру эти быки – настоящие мужчины: серьезные, суровые, злобные, агрессивные, не прощающие никому и ничего! Они – это воплощенная угроза, агрессия и злоба, утолить которую может только смерть врага!

Этот зверь, кафрский или черный буйвол Syncerus cafer – самое могучее, злобное, коварное и неукротимое создание из мира быков, входящее в «золотую пятерку» Африки. Весом до 1300 кг, с низко посаженной головой, защищенной шлемом из сросшихся оснований мощных, загнутых вверх рогов, с маленькими подслеповатыми глазками, покрытый гладкой черной шкурой, как правило вымазанной в грязи, «кафр» представляет собою совершенно устрашающее зрелище.

* * *

В Восточной Африке англичане и французы называют буйвола «Bufalo» или «Bufe», а местные туземцы – «Nyati» или «Mbogo» и боятся его чрезвычайно. Когда на сафари требуешь подойти или подъехать к стаду «мбого» поближе, то погонщики, водители и проводники начинают дружно вспоминать о своих детях, которые могут остаться сиротами. С «кафрами» мне приходилось часто сталкиваться в заповеднике «Аскания-Нова», а мой первый буйвол, встреченный в Восточной Африке, вдруг оставил свое стадо, принял позу угрозы и… напал на колючий куст, вмиг превратив его в зеленую труху. Таким образом он выказал мне свою ненависть, перенеся агрессивность на ни в чем не повинный куст.

Одинокий баффало, атакованный в саванне львами, бросает им вызов. Он крутится на одном месте, делает резкие выпады в сторону врагов и стремится выпустить им кишки, пытаясь поддеть своими страшными рогами. Противодействие львов и буйвола может продолжаться часами, и зачастую уставшие львы оставляют его, обращаясь к более простой добыче.

Никого из животных по праву не опасается и не боится наш герой, ибо никто не может его превзойти по степени злобы и агрессии. Ни львы, ни люди. Ведь львы нападают не из-за злости, а по праву хищника, желающего есть мясо. Буйвол же мстит беспредельной яростью за свое унижение, боль и смерть! Такой зверь, прошедший горнило охот на него и имевший контакт с мужчинами-охотниками, чует человеческий запах за версту и любого человека, даже безобидного аборигена или туриста принимает за врага. Поэтому часты случаи, когда буйволы, безо всякого повода нападают на простых людей, оказавшихся в открытой саванне или буше и убивают их! Агрессивность, как мне кажется, живет в самой крови мбого!

Его очень трудно уничтожить. Если с первого выстрела охотник не попал в самое убойное место, то он обречен. Удивительная устойчивость буйволов к пулям, которых может в нем быть и пять и десять, вошла в легенды. Раненый, истекающий кровью буйвол мобилизует все свои силы, чтобы отомстить. Он не кидается в отчаянии на своих врагов, как бы понимая, что это – чревато, а залегает в зарослях, обойдя охотника стороной. Теперь начинается Игра не на жизнь, а на смерть. Охотника, ищущего в зарослях раненого буйвола может спасти только самообладание и меткость стрельбы. Но проблема еще в том, что и у буйвола есть оружие. Это его величественные и фантастические по прочности и размерам рога, которые сросшись в центре головы, покрывают весь его лоб и виски. Эта броня отбивает любые пули, делая буйвола неуязвимым. Если же он дождется нашего охотника-следопыта, то выскакивает на него как бульдозер, утюжа кусты со скоростью более чем 50 км/час! Ничто живое не может противостоять ему в такие моменты. Миг и от человека остается лишь кровавое пятно, которое буйвол еще долго месит в грязи.

* * *

В начале XIX века ученые различали в Африке более 90(!) подвидов буйволов, которые обитали когда-то по всему континенту, даже в Марокко, Алжире и Тунисе. Но в четвертичный период они были вытеснены человеком из Сахары и остались лишь к югу от нее. На сегодня для широкой публики их осталось всего два подвида – саванновый (52 хромосомы) и лесной (54 хромосомы), но и здесь есть свои нюансы. Самые крупные и мощные буйволы водятся в Восточной и в Южной Африке (Syncerus cafer cafer), это капский или южный подвид. В северных саваннах обитают более мелкие буйволы западного, сенегальского подвида (S. c. bracyceros), в Судане – нильский подвид (S. с. aequinoctialis), а в Центральной Африке водится так называемый лесной или карликовый буйвол (S. c. nanus). Он значительно мельче основной формы, весом от 250 до 350 кг, обитает в лесах, а цвет его шкуры – бурый или рыжий, с темными плечами и головой. До средних веков в Эфиопии существовал еще горный подвид (S. c. mathewsi). В эволюционном плане предок полорогих Eotragus жил в Азии около 15 млн лет назад и был похож на антилопу гну. Он дал собственно основателя линии буйволов Simatheriuma. Около 5 млн лет назад, уже в Африке, появился древний бык Ugandax, а в начале плейстоцена он дал основание роду Syncerus, к которому и принадлежит современный африканский или кафрский буйвол.

Для европейца, выросшего в городах, вид баффало вызывает шок. Все в нем поражает нас. Его огромную темную тушу, весом более тонны и высотою в холке 160–180 см, легко, даже невесомо, несут крепкие ноги с огромными раздвоенными копытами. Особенно замечаешь эту его особенность, когда приходится в саванне спасаться от этого монстра, который легко развивает скорость до 60 км/час! Причем, ни кусты, ни другие преграды его не останавливают, и он утюжит их как танк! Только буйвол, да еще, пожалуй, носорог со слоном способны в буше преследовать автомашину. Но основное впечатление на нервных европейцев создают его огромные, загнутые вверх, рога, с бронированными нашлепками на лбах и настороженная поза угрозы. У старых бойцов размах рогов – до полутора метров! Это – их главное оружие и у многих старых быков они пощерблены и обломаны в былых сражениях друг с другом. Бронированные же лбы пуля просто не пробивает и …отскакивает! Сами охотники на буйволов отзываются о них с уважением и страхом. Вот что вспоминает Роберт Руарк: «Мне доводилось неоднократно успешно охотиться на мбого, и, хотя его рог ни разу не пронзал мою плоть, чувство страха, вызываемое им, с годами не становилось меньше. Он огромен, уродлив, злобен, жесток и коварен. Особенно, когда он в ярости. А когда он ранен, его ярость не знает границ. Когда он в ярости, он одержим манией убийства своего врага. И меньшим не удовлетворится. Никакая другая охота, даже охота на слона, не может сравниться с ней по силе страсти и эмоциональному накалу.

На первый взгляд африканский буйвол совершенно неуязвим. Его зрение также остро, как обоняние, а слух также совершенен, как зрение. В момент нападения он высоко поднимает голову, ни на мгновение, не отводя от соперника взгляда немигающих глаз. Бегущий мбого способен опередить курьерский поезд, но в то же время, может остановиться на месте как вкованный, или развернуться буквально на пятачке. Его язык так же шершав, как рашпиль, а копыта похожи на гигантские утюги, с острыми как нож краями. Его череп не уступает по прочности броне, а внушающие ужас бритвенно острые огромные рога напоминают копья. Его рога идеально подходят для нанесения смертельного удара, одним взмахом головы он может распороть человека от живота до шеи. Особое удовлетворение он получает от танца – танца смерти на теле поверженной жертвы, и от того, кто стал невольным помостом для этого танца победителя, не остается ровным счетом ничего, кроме кусков разорванной плоти, втоптанных в землю, политую его же собственной кровью.»

Внешний облик этих монстров меняется сообразно смене биотопов, в которых они обитают. Буйволы лесные, как правило, «цветные» – рыжие или оранжевые. Обитатели кустарниковых саванн – бурые, жители саванн и степей – окрашены в цвета от коричневого до черного. Т. е., чем дальше они находятся от лесов (и ближе к степи), тем цвет шкуры буйволов темнеет, вплоть до черного. Неудивительно, что другое название для африканского саваннового буйвола «черный» или «кафрский», по имени южноафриканского племени кафров.

Наш герой баффало – настоящий «многостаночник» и водится везде, где есть трава, забираясь даже в горы, на высоты более 3 тыс. метров, но все-таки предпочитая саванны и степи, рядом с реками и озерами. Людей и культурные ландшафты он не «переваривает» органически.

Но есть существа, с которыми он живет в мире. Это в основном травоядные: антилопы, жирафы, носороги, слоны и даже гориллы. В горах Вирунгу они живут рядом и зачастую вместе пасутся на одних пастбищах. Их разделяют порой буквально одни кусты.

Когда-то, в древних тропических лесах, предки буйволов жили семейными группами – буйволицы с разновозрастными детьми. Да и сегодня карликовые буйволы под сенью лесов живут также. Переход к жизни в кустарниковых саваннах уже сопровождается объединением таких семейных групп в стада – по 20–30 особей и больше. На открытых же пространствах, в мире травяных саванн, мбого образуют огромные смешанные стада, в прошлом – до нескольких сотен особей. Даже сегодня в Восточной Африке можно увидеть группы по 50–60 животных.

Такое стадо четко структурировано по составу «населения» и по рангам. Кроме самок с новорожденным молодняком, мы видим здесь взрослых самцов, во главе с доминантом, группы взрослеющего молодняка и холостых самцов. На территории общей пастьбы существуют еще взрослые старые быки, которые, устав от жизни, уходят в какой-то момент из стада и занимают индивидуальные участки, которые охраняют от посягательств чужаков до конца своих дней. Здесь они встречают стада самок, мигрирующие в море трав, и провожают на водопой или до границ своего участка. Бывает, что к хозяину участка примыкает кое-кто из холостяков-вассалов.

С началом гона самцы и самки соединяются, образуя большие стада, первенство в которых достается самым умудренным и сильным быкам. При переходах такие стада выстраиваются в «каре», в котором буйволицы с молодняком занимают центр, по краям их охраняют взрослые быки, а впереди идут вожаки. Таким структурам не страшно ничего. При появлении прайда львов, их встречают самые сильные и боевые самцы, способные разогнать «шайку-лейку» или загнать их на деревья. По окончании гона быки-землевладельцы опять разбредаются по саваннам, карауля свои участки.

Каждое стадо буйволов занимает свою собственную, зачастую огромную, территорию – 100–200 кв км, и до тысячи. Размер зависит от ландшафта, наличия человеческих поселений и соседних стад буйволов. Здесь обязательно должны быть богатые пастбища, река, болото или озеро, поскольку без влаги они жить не могут. Именно поэтому, дальше, чем на 20 км от воды они не уходят.

«Кафр» – это настоящий король травяных пастбищ, за счет которых он живет и процветает. Особенно он любит свежие сладкие степные злаки и сочные луговые травы. Но, не унывает, когда яркое тропическое солнце высушит саванну и вся она превращается в желто-бурую равнину, на которой торчит похожая на проволоку слоновья трава, которую и травой-то назвать нельзя. За день пастьбы буйвол потребляет до 2 % собственного веса травяной массы (10–20 кг). Это может быть просо, бородач, слоновья трава, щетинник, спаржа. При этом, он способен полноценно питаться не только на равнине, но и в болоте, в буше и в молодом лесу! В кустарниковых зарослях и в лесу он ест побеги, листья, плоды и молодые веточки.

Потратив на пастьбу около 40 % суточного времени в самое прохладное время суток, стада буйволов стремятся залечь в лужах, болотах или в тени, чтобы еще раз тщательно пережевать добытый корм. Ведь, кроме того, что буйвол животное полорогое, он еще и жвачное. У него четырехкамерный желудок, каждая камера которого несет свою функцию. Сначала на пастбище животное старается быстро набить зеленой массой первую камеру – рубец, не особенно заботясь о пережевывании. Траву срывает он резцами нижней челюсти, прижимая ее к мозоли на верхней. Да, да, на верхней челюсти нет ни резцов, ни клыков, а только коренные зубы, которые используются в полной мере только на второй стадии – пережевывании. Забравшись в тень или в болото и отрыгнув часть массы обратно в рот, мбого начинает ее тщательно пережевывать. После этого масса попадает в другие отделы желудка, где обрабатывается бактериями и простейшими, разлагающими целлюлозу на сахара, полноценно переваривается и всасывается.

В сезон дождей на Африку снисходит «рай», природа наконец-то поворачивается к травоядным «лицом», и они благоденствуют. Вся саванна, искрящаяся зеленью, щедро напоена водой, ложбины и низины заполнены драгоценной влагой и стада кафров не ходят на водопой, утоляя жажду на месте. Иная картина в сухой сезон. Влага исчезает отовсюду и ходить за ней нужно далеко – к реке, болоту или озеру. А поскольку каждому зверю, при его массе, нужно в сутки до 35–45 литров воды, то рано утром или на вечерней зорьке стада буйволов тянутся на водопой. Настороженно озирая местность, вожаки подводят стадо к воде. Каждый зверь не более чем за 5–6 мин успевает выпить свою «дозу» (15–20 литров) и быстро отойти. Только старые быки не упустят случая, чтобы искупаться и вымазаться в грязи «по уши». Иногда в этих лужах они и остаются, а все стадо ждет их неподалеку. Высохнув на солнце, эта грязь превращается в панцирь, защищая хозяев от оводов и прочей летающей «нечисти». К тому же, замурованные в панцире кровососы отваливаются вместе с этой грязевой коркой.

Несмотря на тропический климат, в Восточной Африке у буйволов существует определенный сезон любви или гон. Начинается он с началом сезона дождей и родов у буйволиц, которые через месяц уже готовы к «свадьбам». Поскольку в спариваниях участвуют только самые высокоранговые быки, между претендентами начинаются серьезные стычки. Сначала двое бойцов встают друг перед другом и пытаются устрашить соперника. Они ковыряют копытами землю, угрожающе мотают рогатыми головами, шумно фыркают. Затем начинают кружить друг перед другом и наконец, кидаются в бой, сшибаясь бронированными лбами. В этих стычках гигантов, каждый из которых весом по тонне, ломаются рога, протыкаются бока, соперники закатывают и затаптывают друг друга в грязь, яростно стремясь только к победе. Победитель держит голову высоко поднятой, а побежденный, если остался жив и не слишком изранен – опускает низко к земле и жалобно мычит. Но бывает, что раны, полученные быками в таких боях, заканчиваются смертью побежденных. Между тем победитель отправляется к фертильной буйволице – получать свой приз. Теперь он будет опекать нескольких самок своего гарема и не подпускать к ним других быков. Таким образом, самые сильные мбого делят всех дам своего стада между собою, не оставляя шансов старикам и молодым. Закон здесь прост – всего ты можешь достичь, только победив одного или нескольких из вожаков. Только тогда тебя признают как быки, так и самки! Только тогда ты сможешь создать свой гарем.

К новому сезону дождей, через 11 месяцев после спариваний, у буйволиц начинается сезон родов. Они стремятся отделиться от стада в укромное местечко и родив малыша, тщательно его вылизывают, массируя шершавым как терка, языком. Вес такого дитяти – 30–40 (до 50) кг. Через 10–15 минут после родов рыженький и еще мокрый малыш уже стоит на дрожащих ножках и вскоре спотыкаясь, идет за матерью к стаду. За сутки он выпивает около пяти литров густого буйволиного молока и растет как на дрожжах. А в месячном возрасте он уже начинает пробовать на вкус траву, подражая матери. К материнскому вымени телята подходят и в 9, и в 10 месяцев, но обычно буйволицы кормят своих чад до полугода. К этому сроку детки превращаются из рыжих в черных. Телочки могут оставаться с матерями на несколько лет, в единой семейной группе, тогда как бычки покидают их с рождением очередного братца или сестрички и объединяются в холостяцкие стада подрастающего молодняка. Именно здесь они проходят «курс молодого бойца», дающий настоящую путевку в жизнь. Половозрелость у самочек наступает к 3–4 годам, у самцов позже – к 4–5 годам. Но, пока они не станут достаточно сильными, чтобы пробить себе место «под солнцем», они не могут размножаться.

Интересно, что потерявшиеся при панике малыши, в целом отвергаемые чужими матерями, могут в конце концов найти приют «под крылышком» какой-нибудь старой тетушки. Она не в состоянии кормить их молоком, но может защитить и таким образом, сохранить жизнь.

В саванне у мбого мало врагов. Только львы, да человек. Теленка у одинокой буйволицы могут утащить гиены или леопард. Но обычно самки с молодняком прячутся внутри стада, а врагов встречают сомкнутые кривые рога вожаков. И все равно, львы умудряются добыть кого-нибудь из буйволов, доводя долю потребления ими до 60 %! Особенно страдают раненые быки или одиночные, охраняющие свою территорию. Львы окружают их скопом и бедной жертве уже не вырваться.

Местные аборигены (масаи, карамоджа и тд.), хоть и любят мясо мбого, из толстой шкуры которого воины мастерят свои щиты, которые не пробивают стрелы их врагов, все-таки стараются обходить его стороной и до прихода белого человека в Африку между ними было некое равновесие. Оно резко нарушилось с приходом белых, принесших с собою огнестрельное оружие и эпидемии. Наибольший урон буйволовьему народу в Африке нанесли эпидемии болезней домашнего скота, завезенного белым человеком. Первые вспышки бычьей чумы на континенте начали вспыхивать еще в конце XIX века, унося тысячи и тысячи буйволовьих жизней. Не затихают они и по день сегодняшний. Особенно в зоне северных саванн, вдоль южных границ Сахары.

Другая напасть, проистекающая от людей, это распашка и освоение новых земель, заселение территорий саванны домашним скотом, отвоевывающим у буйволов их исконные пастбища.

Стада из тумана или Африканские слоны

…Они появляются ниоткуда, из утреннего тумана, по древним дорогам, как и тысячи лет назад. У этих молчаливых суровых гигантов с внимательным и умным взглядом невероятная память. Они помнят даже то, что было не с ними, а с их далекими предками. Это генетическая память. В необузданной, непредсказуемой Африке все случается внезапно: бури, дожди, засухи. Нужно все помнить – какие дожди идут за засухами и где. Все это слоны помнят. А еще помнят дороги, много дорог. А еще долины, полные зелени, глубокие и бурные реки, озера, полные степных трав кратеры вулканов, болота и вообще, кажется, что вся Африка в виде карты спрятана у них под черепной коробкой.

Большое стадо бурых гигантов, возглавляемое старой и умудренной слонихой, все время находится в движении. Только оно – залог благополучия и сохранности стада. Остановка подобна катастрофе. Стадо потребляет за сутки более шести тонн корма и если не двигаться вперед, то завтра начнется голод, а этого допустить нельзя. Поэтому стадо постоянно мигрирует. Сегодня оно в открытой саванне Серенгети, завтра его можно видеть уже на склонах кратера Ленгаи или Ломагрут, а послезавтра слоны исчезнут совсем из поля зрения, растаяв в ночи как дымка. Повинуясь только инстинктам и своей генетической памяти, слониха оценивает погоду сегодня здесь и завтра еще в десятке районов. По совершенно незаметным приметам и сигналам свыше она как будто бы знает, где и сколько пройдет дождей, какие озера и реки наполнятся водой, где нужно стаду быть завтра или через день. Стадо безоговорочно доверяет матриарху – ее компетенция, ум и опыт, вне всякого сомнения.

Среди массы африканских слонов, живущих в саваннах обычно группами и редко поодиночке, можно при желании разглядеть два вида стад, с различной социальной структурой. Первые – это стада слоних с молодняком и неполовозрелыми самцами, возглавляемыми старыми самками, а вторые – это взрослые и молодые холостяки. Одиночки – это тоже как правило самцы, причем, старые, уже не терпящие соседства кого-либо. Только на короткий период приходят мужчины в стада самок, чтобы оставить потомство, а потом опять исчезают в тумане. В такие моменты слоны собираются огромными стадами. В 2006 году в Амбосели мы въехали в стадо слонов, которое простиралось от горизонта до горизонта! Слоны медленно перетекали из степи в саванну у подножия Килиманджаро. Мы насчитали более двухсот(!), потом сбились со счета.

В жизни слонов есть несколько основных жизненных ориентиров – целей, к которым они стремятся. Это озера с водой или жидкой грязью и зеленая растительность, будь-то лес или степь. Они не первые гиганты на планете, кто любил воду. Когда-то дюгони, киты, дельфины, косатки, ушли с суши в воду, не в силах таскать по ней свое бренное тело, а позже, уже сегодня, уходят бегемоты, а за ними – слоны. В воде, да в жару, все становится легко и просто, так бы и не выходили оттуда. Они и не выходят, подолгу плещутся в жидкой грязи, стараясь как можно больше поверхности тела погрузить в воду. Для этого они ложатся на бок, на живот, пытаясь спрятаться в жижу с головой. Вот головастенький малыш застрял в грязи, пищит, сопит и пытается выбраться, но, тщетно – грязь не пускает. Рядом испуганно мечется его молодая мать, трогая верещащего детеныша хоботом. Подходит старая слониха, подводит хобот вниз под брюхо младенца и, с хлюпанием грязи вытаскивает его на сушу, к восторгу окружающих! Но радуемся только мы с водителем – наблюдатели за жизнью слонов. Они же сами невозмутимы и серьезны. Ничего нельзя понять по их виду и ни одна мысль не читается на морщинистых необычных лицах, с глубокими карими глазами. Но внутри, под прочными черепными коробками у них происходит огромная работа – идут сигналы, обрабатывается информация, принимаются решения.

Вся жизнь стада и даже (смею утверждать) слонов всего района, управляется с помощью развитой системы связи. Каждая поза или движение отдельного слона в стаде есть часть общего процесса коммуникации, по которой соседи ориентируются в его состоянии и желаниях. Кроме этого, слоны издают различные звуки в слышимом спектре, напоминающем настоящую «речь». Если слон спокоен, то тихо приглушенно ворчит. Если встревожен – издает глубокие грудные звуки, а когда напуган – трубит резко и отрывисто. Его голос бывает печальным и тоскливым, а бывает веселым и радостным. Палитра их чувств поражает разнообразием и богатством. Они умеют ненавидеть и любить, плакать и смеяться, ревновать и подшучивать. Да, да, они имеют чувство юмора и могут весело подшутить над соплеменником или человеком.

Но самое интересное, что они могут общаться в инфразвуковом спектре. Низкочастотные звуки, невозможные приемом уха человека, издаются резонирующими полостями, расположенными в лобной области черепа, между глаз. Эффективность их потрясающа. Днем, в ясную погоду при наличии огромного внешнего фона, они разносятся на расстояния до трех километров. Но ночью, когда в природе все затихает и воздух очищается, они покрывают пространства да 10 км! Только киты, с их огромной массой, да еще в воде, могут издавать в природе звуки, превосходящие по достигаемости слоновьи! Над ночной древней саванной летят сигналы призывные, успокаивающие, тревожные, сообщения о воде, пище, опасности. Теперь понятно, как рядом с умирающим слоном внезапно оказываются его соплеменники, бывшие еще вчера за десятки миль отсюда.

Зачастую два или три рассредоточенных по разным долинам стада держат между собою постоянную связь, но не встречаются воочию, вожаки не сводят их, ибо понимают, что они должны непрерывно питаться, а саванна бедна кормом.

Каждый гигант способен запомнить и идентифицировать до сотни голосов своих соплеменников.

С рождением детеныша в стаде что-то меняется. Оно перестает ходить на водопои и вообще, прячется несколько дней в глухих уголках саванны или пустыни, пока малыш не окрепнет. Они как бы понимают, что дети – это их будущее!

В Африке слоны – это не просто еще одни животные, которые где-то там, «мешаются под ногами», нет. Здесь они Слоны, с большой буквы. Их уважают, почитают и боятся. По сути, туземцы их и животными-то не считают, а существами, сходными с богами. И слоны в полной мере подтверждают эти оценки, демонстрируя всегда осмысленное, логически оправданное поведение и к тому же, они на все имеют свое мнение. Еще не так давно в Восточной Африке каждый год кто-то из белых охотников специально нанимался отстреливать одиночных слонов-убийц, которые умудрялись держать в страхе всю округу, разоряли поля и громили туземные деревни. Как правило, это были раненые животные, несущие в себе чьи-то стрелы или пули. В одном месте слонам не понравился мост через реку, сооруженный на совместные средства целой деревни, и они его… разобрали по бревнышку. В другом – им надоело движение машин и людей по лесной дороге к отдаленному полю, на котором они кормились. Тогда они завалили эту дорогу выдернутыми с корнями деревьями и хворостом! Строители первой линии связи между Момбасой и Найроби придя однажды на линию, увидели все свои столбы, стоявшие ранее на протяжении многих миль, уже аккуратно лежащими на земле. Все поля, украшенные культурными растениями, подвергаются их налетам, выеданию и вытаптыванию. Слоны в Африке и сегодня – большая проблема для жителей и властей.

…Двигаясь по древним извилистым африканским дорогам, мимо засохших акаций и разлапистых баобабов, мимо развалин старинных городов, с храмами и призраками, слоны в такт ходьбе мерно покачивают хоботами. В утреннем тумане едва различимы очертания огромных тел и вот они беззвучно исчезают в саванне, оставив нам только флер воспоминаний.