Текст книги "Африка. Путешествия натуралиста по странам и континентам. Книга 1"

Летающие антилопы

Все красиво и прекрасно в благословенной Африке! Но, есть одна проблема, мешающая путнику спокойно шагать по саваннам. Это чертовы хищники, которые запросто могут употребить путешественника на обед или завтрак! И хочется и колется! Боязно конечно, не хочется окончить дни свои в пасти льва или леопарда. Но вот, окидывая взором поросший лесом склон горной гряды, над рекою Мара, в Кении, вижу вдали красивые голубые водопады. Пенясь, вода спадает в пропасть, а ей навстречу поднимается голубое облако водяной пыли. Ну, как туда не сбегать? Спускаюсь по склону, лавируя между деревьев и колючих кустов, потом поднимаюсь по руслу реки. Неожиданно впереди открывается водная гладь. Это, видимо, та самая речка (или точнее, ручей), к которому я иду, тем более что шум водопада уже явственно слышен. Здесь тихое лесное озеро. Его пологие берега все истоптаны копытами антилоп, видимо, это их водопой.

Обхожу озерко слева и сразу же, за кустами, вплотную натыкаюсь на стайку красивых оранжево-коричневых антилоп, пришедших сюда на водопой. Это целое стадо импал, которые шевеля ресницами, таращат на меня прекрасные влажные глазищи. Их здесь сразу около 20 личностей! Прямо передо мною стоит большой самец с огромными глазами и роскошными, лировидными рогами. Он напряженно всматривается в меня, как в неожиданно возникшую опасность. Каждая жилочка и черточка в нем аж звенит от напряжения, а в черных глазах так и стоит его крик: «Кто ты такой?». Через мгновение одна из дальних от меня взрослых самок развернулась и скачками помчалась вверх по зеленому откосу. За ней «цепочкой», как связанные, пошли все остальные самки, сверкая белыми подхвостьями, как платочками. Головная группа, перепрыгивая через торчащие наружу из склона корни деревьев, начала исчезать за стеной зелени, а последние еще ждали своей очереди. Вот и они вписались в общую «цепочку». Самец-вожак искоса глянул на меня в последний раз, как бы прощаясь и кинулся догонять стадо. Мелькнули светло-коричневые тени в чаще леса и я остался один, пытаясь оставить в своем сознании и памяти эти прекрасные оранжевые образы с огромными влажными глазами.

* * *

В саванновой Африке антилопа импала или просто – «пала» Aepyceros melampus – это фоновый вид, который можно встретить везде – в Национальных Парках, на полях туземцев и даже просто – на полянках у дороги. И конечно же, это – пожалуй, самая изящная и красивая антилопа, которая вполне могла бы быть неким эталоном антилоп и даже символом всей этой группы. Антилопы относятся к полорогим и парнокопытным. Все они легкого сложения, владеют четырехкамерными желудками и красивыми полыми рогами. Местные аборигены называют импал Swala pala. Это очень быстрые и легкие создания, способные настолько превосходно бегать и прыгать, что их называют еще летающими!

Это создание среднего размера, ростом с нашу козу, но с более длинными и мощными ногами. Высота в холке 75–95 cм, вес 45–65 кг, длина рогов у самцов – 50–70 см. Окраска тела рыжая, с коричневым или желтоватым оттенком, который становится светлее на бедрах, плечах, шее и голове. Брюхо, ноги внутри, подбородок, и внутренности ушей белые. Но зато черные концы ушей, полосы на бедрах, срединная линия хвоста и железы на ногах (у ангольской импалы черный нос и полосы под глазами). Взрослые самцы владеют красивыми лирообразными рогами, унизанными четкими рельефными кольцами. С возрастом окраска самцов становится более темной и они приобретают мускусный аромат, делающих их «настоящими мужчинами». У современных импал нет предорбитальных запаховых желез, но были у их предков. Сегодня у них есть железы на ногах и на лбу.

Разные исследователи относят ее то к газелям, то к бубалам. Таксономически импала Aepyceros melampus находится где-то посредине между собственно антилопами группы Alcelaphini (бубалы, конгони) и газелями. Но видимо, более оправданно считать, что находится она в отдельном подсемействе Aepycerotinae, в котором всего один вид (Aepyceros melampus) с несколькими подвидами (до пяти). Первый подвид – это самая известная и распространенная восточноафриканская импала (A.m. rendilis), обитающая восточнее озер Виктории и Танганьика – Северной Кении и Уганды до Южной Танзании. Южная чернопятнистая импала (A.m. melampus), меньше размерами, темнее и обладает более короткими рогами. Занимает пространство от Южной Танзании до Трансвааля, Ботсваны и Южной Анголы. Чернолицая или ангольская импала (A.m. petersi) обитает на границе Анголы и Намибии. У нее более темная морда и несколько более пушистый хвост.

Это настоящие дети Саванны. Для своей жизни они предпочитают не открытые степи, а границу между степями и галерейными акациевыми лесами или бушем(сплошные заросли колючего кустарника). У них высокие требования к питательности и влажности кормов, поэтому они любят пойменные и горные луга, лесные опушки с сочными травами и влагой. Эта мозаика характерна для Восточной Африки, где импалы обитают в течение последних четырех миллионов лет. В благоприятные годы области саванны, подряд занятые импалами, занимают до 200 кв. километров. Во влажный сезон они уходят в открытую саванну и степи, где больше всего свежих проростков и побегов степных и луговых трав. А в сухие периоды, с приходом засухи, перебираются в буш и в галерейные леса, где под сенью акаций остается больше влаги и больше зелени. На протяжении последних 15 лет в лесах я находил их только на опушках и на полянах, но никак не в глубине зарослей. В сезон дождей их рацион полностью состоит из трав. В сухой сезон доля трав сокращается до 30 %, а остальное набирается за счет кустарниковой зелени, почек, веточек, листьев, стручков, семян и плодов. Особенно большую роль в их питании в это время играют акации Combretum и Grewia.

Семейные гаремы самок с молодняком предпочитают открытую равнину, более безопасную, чем заросли. А взрослые самцы, как создания более защищенные, имеют тенденцию оставаться в более плотной растительности буша, чем в саванне. Во всех областях ареала они заселяют все травяные, кустарниковые и лесистые равнины, редко двигаясь в течении дня больше чем на 10 километров. Принято считать, что импалы пасутся обычно перед рассветом, утром и в сумерках. Но постоянно я их встречаю пасущимися днем, а проводя ночные наблюдения, убедился, что они периодически пасутся и ночью.

В отличие от антилоп буша и газелей, не посещающих водопои, импалы живут у водоемов и очень часто приходят к берегу пить. В сильную засуху и при переходах по саванне животных спасает роса, образующаяся на траве и листьях. Во время ежедневных водопоев, собирающих их стада у одних и тех же водоемов, молодняк, первым устремляясь к воде, заводит знакомство со сверстниками из других стад.

В литературе об импалах всегда был разнобой – есть ли у них собственные территории, гаремы и т. д.? Поэтому у меня всегда был свой интерес наблюдать их в природе Африки. Встречая их в открытой саванне и буше десятки раз, я замечал, что они всегда были организованы в группы двух типов – гаремы под предводительством самца и самцовые, холостяцкие стада. Доминирующие взрослые самцы образуют из самок гаремы, которые могут состоять из 30–50(!) самок с молодняком. Эти стада они водят и охраняют от холостяков, которые, в свою очередь, образуют самцовые стада. Эти два типа образований в природе существуют параллельно, зачастую передвигаясь в пределах видимости. Они легко различаются, так как в самцовых группах у всех есть рога, а у самок нет и только вожак красуется своей царственной короной. Своих сыновей вожаки также изгоняют из гаремов по достижении ими половозрелости. Молодняк должен жить самостоятельно или присоединяться к стадам других холостяков. Теперь главная их цель в жизни – завоевать себе одну или несколько самок, что бы образовать собственный гарем. При появлении у самок молодняка группа растет, превращаясь со временем в стадо.

На внутренней поверхности бедра у импалы есть небольшая зона, свободная от шерсти. У предков импалы здесь была железа, выделяющая пахучую жидкость, которой они помечали деревья и кусты на своей территории. Со временем они стали считать пастбища и водоемы общим достоянием, и железа постепенно почти полностью исчезла. Сегодня они, в отличие от других видов, не соперничают друг с другом за право владения собственной территорией, но самцы охраняют подвижную зону пребывания собственного гарема. Стоит холостяку или целой их группе приблизиться, как им навстречу выходит вожак и помахивая рогами, устанавливает свое «статус-кво».

На протяжении года активность вожаков, длительность их нахождения с гаремами и их отцовство зависят от сезона года и гормональных циклов их собственных жен. При наступлении брачного сезона, который длится несколько недель и обычно совпадает с сезоном дождей, самки готовы принимать участие в размножении, а самцы-вожаки становятся особенно нервными и нетерпимыми друг к другу. Именно в то время, когда самки рецептивны, в воздухе витает неуловимый запах Успеха, Власти и Крови. Приходит «революция» и вся размеренная жизнь антилоп «летит под откос», стада перемешаны, животные волнуются, озабоченные каждый своими проблемами. Самки стремятся получить самое лучшее наследство от самых лучших самцов, а те стремятся захватить и оплодотворить как можно большее количество самок. Постоянно происходят стычки самцов, у которых «кипит кровь» и тот, кто еще вчера был никем, сегодня может стать «всем». Любой холостяк может вступить в бой и стать обладателем …целого стада самок! А это уже настоящий Успех, ради которого стоит жить! Поэтому то тут, то там возбужденные и раздувающие ноздри претенденты затевают поединки и слышен стук сталкивающихся рогов.

Конкурирующие самцы начинают свой турнир с ритуала приветствия. Они сближаются и каждый из них гордо покачивает головкой, увенчанной шикарными лирообразными рогами. Они как бы демонстрируют друг другу свою мужскую красу и собственное величие. Видя, что соперник неустрашим, они опускают головки вниз, направляя рога на соперника и как бы фехтуют ими. Затем сближаются и ударяются рогами друг о друга. После этого оба бросаются в драку, тесно переплетаясь своими головными украшениями. Изгибы рогов противодействуют взаимному воздействию и не дают возможности острым костяным концам достать до их бренных тел.

Раз за разом бросаются друг на друга соперники, принимая весь вес тела на рога, рискуя при этом их разбить. Иногда в пылу драки кто-то получает серьезные раны, орошает кровью траву и становится …инвалидом. А бывает, что увлеченные дракой самцы не замечают подкравшихся гиен или львов! Мне удавалось подкрасться к таким бойцам почти что вплотную. В этой нездоровой атмосфере самцы-вожаки доводят себя до исступления настолько, что готовы вступить в бой даже с кустарником. Непрерывно осматриваясь и ожидая нападения, сталкиваясь с соперниками и отбивая их претензии, с ревом мчась вокруг стада за очередным супостатом, они еще успевают спариваться со своими многочисленными супругами. Неудивительно, что им некогда пастись, пополнять энергетические затраты, их нервная система и организмы скоро истощаются и они …сдаются на милость очередного сильного претендента. Тот захватывает весь гарем и изгоняет бывшего олигарха прочь! Или несколько сильных холостяков делят между собою большое стадо самок, разбивая его на два или несколько мелких. В этот период власть вожаков и их владение большими гаремами очень эфемерны и обычно срок пребывания любого, даже самого сильного олигарха «у руля» не превышает 3–13 дней! Такая частая смена партнеров в целом обогащает генофонд популяции и вида, вовлекая в репродукцию все новые и новые самцовые ресурсы.

Накопившие силы и набравшие вес на изумрудных лугах, новые господа – владельцы гаремов, стремятся многое успеть и оплодотворить всех своих жен, пока на их место не пришли свежие силы. Теперь уже они становятся обороняющейся стороной и беспечно тратят на «красивую жизнь» с таким трудом накопленные силы.

Периоды спарива ний в различных частях ареала протекают в раз ные сроки: в Юго-Западной Африке он падает на февраль – март, в Восточной Африке – на октябрь – ноябрь. После сезона любви, через 200 дней появляется молодняк. Глубоко стельные матери стараются уединиться в заросли и рожают обычно одного малыша. Тщательно вылизав его и место рождения(!), съев все плодные оболочки и послед, они кормят детеныша и… оставляют на время одного. Мать остается поблизости, не выдавая место лежки малыша и посещает его только, чтобы покормить молоком. Через несколько дней малыши окрепнут и смогут следовать за матерьми. Только после этого они приводят деток в стадо. Импалы очень заботливые матери, способные отогнать от наследника шакала или другого мелкого хищника. Но тем не менее, половина всего молодняка ловится хищниками в течение первых нескольких недель. В пределах своего семейного стада молодняк образует сплоченные группы – «ясли» или «детские сады», не распадающиеся даже при длительных переходах по саванне(такие же есть у канн и ориксов). Рядом с ними держатся самки с маленькими детенышами, не умеющими еще быстро бегать. Самочки становятся половозрелы через 18 месяцев, а живут импалы в среднем до 10–15 лет.

С приходом сухого сезона, когда все самки беременны, а корма мало, спадает нервное напряжение и самцы-вожаки уже не столь яро приглядывают за своими самками. В это время отдельные гаремы объединяются в большие стада и мигрируют из степей и открытых саванн в сторону галерейных лесов. Естественно, что эти объединения способствуют образованию новых пар и гаремов, которые обязательно появятся с приходом дождей.

В чем-то импалы уникальны. Между пальцев и на дистальных концах ног, перед путом, у них есть небольшие железистые образования (покрытые черной шерстью), оставляющие на траве запаховые следы. Они помогают найтись тем членам стада, кто временно отделился или потерялся. А их высокие прыжки над кустами широко развеивают этот аромат, который помогает антилопам, рассеянным по территории буша, перегруппировываться после испуга или паники. Так что все потерявшиеся, обязательно найдутся и снова соединяться со своими семьями.

Меня всегда спрашивают – какие импалы из восточноафриканских самые красивые? Ведь диапазон окрасок у них – от темно-желтой до оранжевой и кирпичной! Вопрос не простой. Но мне кажется, что самая яркая, сочная окраска, наиболее приближенная к красному цвету, наблюдается у антилоп Цаво и Самбуру. Т. е. у жителей буша, а не открытых равнин, Серенгети, например. Видимо играют роль минеральные добавки, свойственные ферритовым почвам, выгорание шерсти на солнце, контрастность освещения, соотношения красных тонов на зеленом фоне и т. д.

Сами антилопы очень нервные и чувственные создания, могут взвиться над кустами от малейшего постороннего звука. Испуганная пала мчится, как стрела, производя изумительнейшие прыжки без малейшего напряжения, так что догнать ее могут разве лишь ветер, да пуля. Замечательны прыжки импалы: взвившись в воздух, животное точно повисает на мгновение, поджимая в это время все ноги и откинув назад голову. В высоту такие прыжки достигают 3-х метров, а в длину даже 10! Спасаясь от погони, они не сутся, как бы лишенные силы тяжести, то и дело легко перелетая через встре чающиеся на пути кусты и преграды. Кажется, что в эти мгновения у них появляются крылья, настолько легко и долго они парят над кустарником. Поистине, это летающие антилопы!

Группы импал часто объединяются с другими травоядными – газелями Гранта или болотными козлами, с зебра ми, жирафами или слонами, однако такие союзы недолговеч ны. У них у всех разные ритмы жизни. Но в обществе жираф или слонов импалы чувствуют себя более защищено. Во время перемещений стада во главе его обычно стоит старая самка, а предводительствую щий самец замыкает группу и следит, чтобы она не разбредалась. В случае, если кто-либо из членов группы задерживается или пытается отойти, самец возвращает его на место угрожающими движениями рогов. В Парке Цаво мне пришлось наблюдать, как из-за поворота лесной дороги вышло стадо импал, состоящее из одних самок, всего около 15 особей, а сзади, словно пастух, шествовал самец-владелец, помахивая рогами. Он как бы показывал – кто здесь хозяин! Вот они сворачивают в сторону от дороги и распределяются пастись между кустами на полянке. Только вожак все время начеку, он не пасется а все время осматривается.

Но, несмотря на выдающиеся беговые таланты, импалы являются основной …пищей львов, гепар дов, леопардов, гиеновых собак и пятнистых гиен. Не прочь полакомиться ими пито ны и крокодилы. Выжить этим антилопам помогают не только бы стрые ноги, но и их огромная плодовитость, насыщенность ими саванн Восточной Африки, ну и конечно же, – тончайший слух и обоняние. Но вот от пули, пущен ной человеком, спастись нельзя. Импалы – излюб ленный объект охоты. И хотя отстрел этих живот ных – развлечение не из дешевых, это мало кого останавливает.

В целом состояние вида благополучно, лишь положение черномордой импалы из Анголы вызывает тревогу. Основная часть ее популяции находится под защитой в Национальном парке Этоша в Намибии, где они занимают смешанные лесные массивы, избегая открытых равнин. Но вне заповедника, на территории Анголы, их положение очень ненадежно. Еще в 70-х годах прошлого века считали, что выжило менее 600 животных и черномордой импале в Анголе угрожает опасность. Учитывая продолжающуюся войну в этой стране, ясно, что ситуация будет усугубляться и дальше.

Павиан-анубис – наше зеркало в саванне

…Тихий африканский вечер. Под бесконечные завывания цикад тени становятся длиннее и багровое солнце приближается к горизонту. Я стою на краю высоченной отвесной скалы, торчащей в долине Большого Африканского Рифта. Передо мною, в двух шагах, обрывается твердь и брошенный камень летит куда-то вниз долго-долго.

Вдали, за массивом леса, блестит, отражая собой облака, знаменитое озеро Накуру, окаймленное красной полосой миллионов розовых фламинго. Оттуда, из долины, доносится их несмолкаемый гогот. Но мое внимание сегодня принадлежит не красавцам-фламинго. Чуть в стороне, в скалах, закрепилось корнями корявое, уродливое деревце, раскинувшее свою крону над пропастью. А в его ветвях устраивается на ночлег семья павианов-анубисов. Вот такую неприступную для чужаков «крепость» облюбовали они себе сегодня для ночлега. Двое самцов – главные в стаде, всегда держатся с долей некоторой ревности и, в то же время, уважения. Их мощи и огромных белых зубов боится даже леопард, а уж друг друга они могут порвать на мелкие части. Сегодня к тому же, они не одни – вот уже несколько часов какое-то существо в штанах и с «пушкой» наблюдает за ними. Оно вроде бы безопасное, но в то же время, заставляет нервничать, поскольку явно мужчина и неизвестно, какие у него истинные цели. Поэтому главный из пары, сидящий в ветвях выше, выставляет наружу свое красное «сокровище». Это как бы «вымпел флагмана» – знак вождя, показывающий всем пришлым, кто здесь хозяин и кто – настоящий мужчина. Этот культ фаллоса, такой явный у обезьян, можно встретить сегодня и во многих аборигенных племенах людей в Африке, Австралии и Южной Америке.

* * *

За этими обезьянними существами я наблюдаю в Африке уже не первый день и они мне нравятся все больше и больше. Конечно, они не красавцы по нашим, «людским», меркам и в них нет какой-то особой «неземной» красоты, изящества и т. д. Более того: они лохматые, собакоголовые, агрессивные и, даже, злые и опасные! Но, все равно они мне нравятся. Во-первых, за то, что мы с ними – «одной крови». Ведь обезьяны – это перекидной «мостик» от мира животных к миру человечества. И когда-то наши предки прошли его. Во-вторых, павианы необычайно умны, очень пластичны, а их адаптивность, смышленность, практическая сметка и жизненный оптимизм, выше всяких похвал. Они постоянно держат меня в поле зрения и зачастую предвосхищают каждый мой следующий шаг. Конечно же, они давно поняли, что я – существо для них безвредное. Но, осторожность – превыше всего.

Наконец, в-третьих, сегодня они проходят тот же путь что и мы когда-то – выходят из леса в открытую саванну. Для дикого зверя (даже если ты – обезьяна) – это подвиг. Потому что саванна вместе с кормом несет еще и море проблем – конфликты с множеством иных существ, хищники, люди, с их скотом, машинами и тд. Все это кардинально меняет структуру жизни и поведения, заставляет обьединяться и исповедывать «законы стада» «вставать на ноги» во всех смыслах, вытаскивая себя «за уши» в большой мир, который они стремятся покорить.

* * *

Павианы – самые многочисленные и наиболее приспособленные к жизни в саванне обезьяны Африканского континента.

Распространены они от Эфиопии и Сомали (на севере), Гвинеи (на западе), по всей Восточной и Центральной Африке, на юг, вплоть до мыса Доброй Надежды. При этом обитают они совершенно комфортно как в тропических лесах (на западе Африки), так и в полупустынях (на севере); как в степях, так и в различного вида саваннах Восточной и Южной Африки.

Наш герой – один из них, павиан анубис или оливковый павиан (Papio anubis). Ареал его захватывает полностью всю Центральную Африку – от Сенегала до Северного Заира, Эфиопии, Кении, Уганды и Танзании.

Это относительно крупные обезьяны, длиной тела до метра и 15–30 кг весом. Самцы значительно крупнее самок и достигают веса 40 кг и более. У них мощное, плотное сложение, длинные руки и густая шерсть оливково-коричневого цвета. Когда такой зверь со взглядом карих глаз из-подлобья зевает и обнажает великолепные клыки, а еще хуже – явно угрожает, как-то уже не чувствуешь себя венцом природы и хозяином жизни.

В систематике приматов павианы отнесены к надсемейству собакоподобных (или собакоголовых) обезьян, семейству мартышковых Собственно, это самые крупные из живущих ныне на планете мартышек В роде павианов (Papio) вместе с оливковыми расположились еще гамадрилы; желтые павианы; западные или гвинейские павианы; чакма; дрил, мандрил и гелада.

Павианов – анубисов, желтых и чакма в англоговорящей Африке называют еще «бабуин». Это название так принялось, что перекочевало и в научную литературу. Местные жители Восточной Африки, упоминая павианов, называют их на суахили «Nyani», а чаще – гораздо проще – «бабун» Наблюдение за павианами проводились в моих экспедициях по Национальным паркам и заповедникам Восточной Африки: Озеро Накуру, Найроби; Амбосели; Масаи Мара (Кения); Серенгети, Таранджери, Аруша (Танзания).