Электронная библиотека » Виктория Борисова » » онлайн чтение - страница 14

Текст книги "Запретный сад"


  • Текст добавлен: 11 марта 2014, 19:39


Автор книги: Виктория Борисова


Жанр: Ужасы и Мистика


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Лес казался красивым, как на новогодней открытке. Алмазной пылью искрился снег, высоченные старые ели и сосны стояли гордо, как на параде, будто красуясь друг перед другом, и холодное предзакатное зимнее солнце играло и переливалось в небе…

Все вокруг дышало покоем. Было очень тихо и торжественно, словно в храме. Не хотелось даже говорить, чтобы не порушить эту хрупкую тишину, только смотреть затаив дыхание и радоваться, что иногда бывают в жизни человека такие моменты, когда мир являет ему свою красоту, вырывая ненадолго из череды будней, когда и голову поднять некогда, чтобы на небо посмотреть.

Даже странно было, что здесь, совсем рядом, может происходить что-то плохое!


Сидеть у окна, глядя на заснеженный сад, наверное, хорошо вдвоем… А Лиза скоро совсем заскучала. Когда начало темнеть, пейзаж за окном и вовсе стал казаться мрачным и зловещим. Кажется, волки из леса вот-вот выйдут!

Она включила свет и закрыла жалюзи. Нет, надо занять себя хоть чем-нибудь, чтобы скоротать время! Но чем? Читать в этом доме все равно нечего. Можно было бы, конечно, заказать что угодно, и Борис бы ей не отказал, но Лиза в последнее время совершенно утратила вкус к любимому прежде занятию. Даже странно было немного: как она раньше могла тратить столько времени на созерцание чужих страстей и всерьез принимать унылые прописные истины вроде «книга – источник знаний».

Теперь она думала совершенно по-другому. Книги – это для неудачников! Конечно, приятно погружаться в вымышленные миры, если в собственной жизни ничего интересного не происходит… А когда каждый день становится похож на волшебную сказку, такой уход от реальности совершенно ни к чему.

Она включила телевизор и минут пять лениво щелкала пультом, переключая каналы. Но, как назло, ничего интересного не было, огромный экран показывал то слащавые новогодние фильмы, то эстрадные концерты доморощенных знаменитостей, прерываемые бесконечными рекламными роликами.

Лиза недовольно сморщила носик. Нет, все-таки правильно говорят, что телевизор – главный убийца времени! Стоит ли покупать такую сложную и дорогую технику, чтобы смотреть рекламу прокладок и шампуней от перхоти?

Новости – тоже скука смертная. Ну какое ей дело до того, сколько стоит баррель нефти и какая партия получила большинство на выборах в Бразилии! Конечно, очень печально, что где-то идет война, где-то взрывают бомбы террористы, люди голодают, страдают от неизлечимых болезней и прочих напастей… Но ведь она-то ничем не может им помочь! Так стоит ли переживать понапрасну, растравляя душу зрелищем чужих страданий?

Лучше бы посмотреть хорошее кино на DVD. Какую-нибудь легкую, веселую комедию, желательно французскую. Может быть, с Бельмондо или Пьером Ришаром… Старые фильмы – это такая прелесть!

В начале осени, когда Борис торжественно вручил ей карточку с почти неограниченным кредитным лимитом, Лиза первым делом купила себе новый телевизор – огромный, плоский, размером чуть ли не в полстены! – и стала собирать коллекцию дисков. Рыжий веснушчатый Денис – продавец из магазина «Кино – игры – музыка», где она когда-то купила тот самый диск с африканскими барабанами, – встречал ее как почетную постоянную покупательницу. Заговорщически улыбаясь, он доставал заранее отложенные новинки, приговаривая: «Для вас, только для вас! Эксклюзив, специально заказывать пришлось!» Умом Лиза, конечно, понимала, что парень просто старается ради прибыли, не хочет упускать выгодную покупательницу, но все равно такое внимание было приятно.

Сейчас Лиза досадовала на себя, что не прихватила с собой что-нибудь из своей коллекции. Кто же знал, что Борису придется так срочно улететь по делам, а она останется коротать время в одиночестве! Недаром ведь говорят, что все предусмотреть невозможно…

Нет, конечно, она не будет жаловаться или, не дай бог, закатывать скандалы мужчине своей мечты, унижать его и себя дурацкими подозрениями… Настоящая женщина должна быть мудрой и терпеливой, должна уметь выжидать, и тогда, рано или поздно, она непременно получит желаемое. Борис поймет, что лучше ее нет никого на свете, преподнесет ей обручальное кольцо, как в американских фильмах, и поведет под венец.

А время, как назло, тянулось бесконечно долго…

И тут Лиза вспомнила, что у Бориса в кабинете полно дисков. Правда, заходить туда он запретил ей строго-настрого! Однажды, когда Лиза вошла, чтобы позвать его к ужину, лицо у него стало такое, что она даже испугалась. На секунду ей показалось, что Борис готов ударить ее, может быть, даже убить…

Правда, минутная вспышка ярости быстро прошла. Борис справился с собой и только сказал:

– Пожалуйста, больше так не делай.

Лиза чуть улыбнулась. Борис такой странный! Наверное, как все мужчины. Они думают, что кому-то безумно интересны их секреты, и ревниво отстаивают право на свою территорию.

Но ведь Бориса сейчас нет дома, и вернется он в лучшем случае только завтра! А она всего лишь посмотрит кино, чтобы разогнать скуку и не предаваться глупым, ненужным мыслям.

В конце концов, он ведь ничего не заметит!


Всю дорогу Николай угрюмо молчал, глядя в одну точку перед собой. Не было ни азарта, ни того особенного куража, какой бывает перед важным и опасным делом, ни даже страха, что все пойдет не так. Он не думал ни о предстоящей операции, ни о том, что будет дальше. Это ведь не убийство в пьяной драке – дело обещает быть громким, резонансным! И вся его судьба и карьера может теперь кардинально перемениться.

Но ему было совершенно все равно. В голове была какая-то странная, гулкая пустота, словно в старом доме, предназначенном к сносу. Было страшно стыдно, что он, взрослый здоровый мужик, офицер, едет сейчас арестовывать убийцу не за то, что он убийца, а за то, что кому-то когда-то перешел дорогу.

И что самое противное: если бы не этот печальный факт в его биографии, то Агапов, пожалуй, вышел бы сухим из воды… И мог бы спокойно продолжать в том же духе.

Николай сжал зубы. Та видеозапись что-то перевернула в его душе. Он вспомнил лицо светловолосой девушки, ее глаза, в которых плескался ужас, искусанные губы… И кровь, кровь на белом платье.

Нет, хватит нюни распускать! Не время сейчас для всяких рефлексий. Как бы то ни было, убийца должен получить то, что заслужил, и если дело получится политическим – что ж, тем хуже для него.

Он ехал выполнять свою работу и давал себе слово, что сразу же после этого дела он непременно уволится из органов. А что? Сколько можно уже? Не мальчик ведь – вон уже голова седая. Не чинов особых не выслужил, ни денег, ни славы. Даже семью создать не смог. Жена была когда-то, но давным-давно ушла, и Николай ее не винил – разве это жизнь, когда мужа никогда дома нет? Так и сказала на прощание: ты, мол, Коля женат не на мне, а на своей работе, так что теперь с ней и живи. Хорошо еще – детей не нажили…

Осталась теперь только однокомнатная квартира у черта на рогах да еще вот язва на нервной почве. А главное – работа эта проклятущая, от которой некуда деться. Главное, что еще держало его здесь, – это сознание того, что пусть он, опер Николай Терещенко, и не идеал, не образцово-показательный мент из сериалов, что по телевизору крутят, но все же делает нужное и полезное дело. Если его стараниями убийца не будет гулять на свободе и понесет заслуженное наказание, значит, он спасает еще чью-то жизнь!

Николай чувствовал, что, если он утратит эту веру, это сознание собственной нужности, то его жизнь окончательно потеряет всякий смысл, даже если появится реальный шанс наконец-то сделать карьеру и продвинуться по служебной лестнице.

А сейчас он был очень близок к этому.


Лиза сидела перед погасшим экраном огромного плазменного телевизора. В руках она зачем-то крепко сжимала пульт, словно цепляясь за него, как утопающий за соломинку.

Девушка была совершенно раздавлена, потрясена, почти убита тем, что ей довелось увидеть несколько минут назад. Ее мирок, который она так любовно выстраивала в своем воображении – красивый, словно пряничный домик, – рухнул и теперь лежал в руинах…

Черт ее дернул зайти к Боре в кабинет! Но кто же знал, что скрывается под совершенно невинной обложкой с портретом молодого Пьера Ришара? Она еще, глупая, обрадовалась – давно хотела посмотреть вторую часть «Высокого блондина в черном ботинке»!

Посмотрела, называется…

С первых же секунд этого отвратительного действа она поняла, что это не просто фильм, не постановка, когда после команды «Стоп, снято» «погибшие» актеры встают, стирают бутафорские раны и идут перекурить или обедать, а потом – принимают душ и отправляются домой. Все происходит на самом деле.

И девушка была похожа на нее, словно родная сестра! Не двойник, не близнец, конечно, но типаж тот же – глаза, волосы, черты лица… И белое платье. Лиза вспомнила о подарке Бориса. Почти такое же! На секунду она представила себя там, в подвале, на месте несчастной жертвы… Картинка получилась такой живой, убедительной, что Лиза аж задохнулась от ужаса. Сердце забилось часто-часто, ладони мигом стали противно потными и липкими, и к горлу подкатила тошнота.

Она бегом кинулась в ванную и склонилась над раковиной. Все тело сотрясали мучительные спазмы, но, когда она сумела поднять голову, стало гораздо легче. Лиза жадно напилась ледяной воды прямо из-под крана и вернулась в спальню, с трудом переступая на ватных ногах.

Дрожащими руками она вытащила диск и спрятала его обратно в футляр. От волнения она слишком сильно надавила на него, и по блестящей поверхности пролегла отвратительная трещина.

«Боже мой, что я наделала!» – думала она в отчаянии. Теперь Борис все узнает, поймет, что она нарушила запрет, и что будет дальше – просто страшно подумать. Хотя, с другой стороны… Хуже, чем ее предшественнице, не будет наверняка.

Ясно было только одно: надо что-то делать, прямо сейчас, немедленно, пока у нее осталось хоть немного времени… Но что именно? Звонить в милицию? Телефон наверняка прослушивается, Борис не раз говорил, что его службе безопасности может позавидовать даже ФСБ, так что ее звонок вряд ли останется незамеченным. И потом, кто ей поверит? У Бориса большие связи, глупо думать, что милиция сможет ее защитить… Или захочет это сделать. В конце концов, кто она – и кто он!

Бежать? Но куда? Участок обнесен высоченной оградой, везде понатыканы фотоэлементы и видеокамеры, и охранник не спит в своей сторожке… Он, наверное, не выпустит ее. И если даже удастся каким-то чудом проскользнуть незамеченной, далеко ли она уйдет одна, пешком по глубокому снегу?

Лиза бросила быстрый взгляд за окно. Там уже совсем стемнело, только луна стоит высоко в небе, но от ее призрачного, бледного света становится еще страшнее.

И все-таки надо попытаться! Лучше замерзнуть в лесу, чем покорно ждать собственной смерти, как корова на бойне. Здесь, в этом доме, ей больше нельзя оставаться ни минуты!

Лиза чувствовала, что времени у нее остается совсем немного. Она бестолково заметалась по дому, поспешно натянула джинсы, свитер, влезла в замшевые сапоги на высоких каблуках… Мелькнула запоздалая мысль о том, что модная и дорогущая обувка совершенно не подходит для того, чтобы пробираться по глубокому снегу, но другой-то все равно нет! И короткая шубка, в которой можно только красиво продефилировать от машины к подъезду, мало чем поможет ей морозной ночью. Сейчас она почти с ненавистью смотрела на баснословно дорогие вещи, как будто они вмиг утратили вдруг всякую ценность, стали бесполезными.

Собирать вещи было некогда, да и ни к чему совершенно, но Лиза никак не могла вспомнить, куда подевался паспорт и ключи от квартиры – ее собственной, а не той, где они встречались с Борисом до переезда за город. На поиски ушло еще несколько драгоценных минут, а в голове как будто молоточки стучали: быстрее, быстрее! Наконец, отыскав их в нижнем ящике комода, Лиза подхватила сумку – первую, какая попалась в руки! – и бросилась к выходу.

Поздно. В тишине послышался шум мотора подъезжающего к дому автомобиля. В первый момент еще оставалась надежда, что это не Борис, а кто-нибудь другой, но кому еще оказаться в такой час в безлюдном месте, где другого жилья нет километров на двадцать вокруг?

Заскрипели ворота, и во двор въехала машина. Выглянув в окно, Лиза увидела знакомый темно-синий джип «лексус». Борис вышел, с силой хлопнул дверцей и зашагал по аккуратно расчищенной дорожке к дому.

Вот он поднялся на крыльцо… Лиза слышала его шаги – быстрые, тяжелые, неумолимые…

Входная дверь распахнулась, и Борис появился на пороге. Лиза еще никогда не видела его таким – пальто нараспашку, волосы растрепаны, лицо какое-то перекошенное… но главное – глаза. Этот остановившийся, остекленелый взгляд, налитые кровью белки делали его похожим на сумасшедшего.

Теперь главное – не показать виду, что она знает о его страшной тайне, что она уже видела его истинное, настоящее лицо. Надо притвориться, что все в порядке, все по-прежнему, постараться обмануть его, изобразить радость от встречи…

В глубине души она чувствовала, что сделать это ей все равно не удастся, что Борис все равно распознает ее жалкую, почти детскую ложь, но все равно Лиза сделала шаг навстречу, старательно улыбаясь.

– Боря, здравствуй! Ты приехал раньше? А почему не позвонил?

Борис не ответил. Только криво усмехнулся и схватил ее за руку, рывком притянул к себе.

– Позволь тебя спросить, красавица, далеко ли ты собралась?

– Я? – Лиза прикусила губу. – Нет, что ты, я никуда…

Она понимала, что уже выдала себя с головой, что Борис ей не верит, что каким-то непостижимым образом он уже знает о ее открытии, и все-таки продолжала лепетать какие-то жалкие слова, будто пыталась спрятаться за ними:

– Как поездка? Как перелет? Ты, наверное, устал, конечно, устал… Я просто хотела выйти ненадолго, воздухом подышать…

– Врешь. – Он произнес это тихо, без всякого выражения. – Врешь, – повторил он и наотмашь ударил ее по лицу.

Удар был такой силы, что Лиза с трудом удержалась на ногах. Боли она не почувствовала, только пол-лица сразу онемело.

– Сука! Тварь! Как ты смела трогать мои вещи?

«Боже мой. Откуда он знает?» – пронеслось у Лизы в голове.

– Какие вещи, Боря? О чем ты говоришь?

Лиза подняла брови, старательно изображая искреннее удивление, но получилось у нее плохо. Она и сама это понимала, но все еще продолжала притворяться, словно на что-то надеясь.

– Что ты знаешь? Что ты знаешь, говори!

Он схватил ее за плечи и потряс, словно тряпичную куклу. Лиза почувствовала, что ноги ее не касаются пола и его сильные, безжалостные руки держат ее, как стальные клещи…

Но даже не это напугало ее больше всего. Лицо Бориса изменилось так разительно и страшно, что Лиза даже зажмурилась на мгновение, не поверив своим глазам. Вместо образованного, безупречно воспитанного, интеллигентного человека она видела перед собой взбесившегося зверя! В его глазах полыхало безумие, на лбу вздулись толстые жгуты синих вен, в уголках губ пузырилась слюна, и рот как-то странно кривился…

В этот миг за окном пронзительно и громко каркнула ворона. Даже Борис вздрогнул от неожиданности, хватка на миг ослабла – и девушка тут же воспользовалась этим. Она рванулась что есть сил и выскользнула, словно уж, оставив в его руках только свитер.

Этой секунды оказалось достаточно. Лиза упала на четвереньки, охнула от боли в ушибленном колене, но тут же поднялась на ноги и бросилась бежать. Путь к выходу ей был закрыт, и она кинулась к лестнице, ведущей на второй этаж. Конечно, это было очень глупо, и даже сейчас какой-то частью рассудка Лиза понимала, что бежать ей некуда, она в ловушке, и все равно бежала. Так бежит напуганный зверь, спасая свою жизнь в последнем и безнадежном усилии, так человек, которому снится кошмарный сон, бежит от преследователей, чтобы потом, проснувшись, с радостью убедиться, что ему ничего не грозит.

А ее кошмар превратился в реальность, и проснуться уже не получится.

Вверх, вверх по ступенькам… Лиза оступилась и чуть не упала, но в последний момент сумела удержаться на ногах. Сзади она слышала шаги Бориса, его дыхание, чувствовала его запах… Поднявшись по лестнице, она кинулась бежать по коридору, хотя и знала, что впереди – только маленькая ванная комната, а дальше – глухая стена.

Лиза рванула на себя дверь ванной и вбежала в теплое, чуть влажное пространство, где еще пахло шампунем и кокосовым гелем для душа. Она поспешно захлопнула за собой дверь и навалилась на нее всем телом.

И вовремя. В следующий миг снаружи послышался тяжелый глухой удар.

– Открывай! Открывай сейчас же, а то хуже будет!

Лиза без сил опустилась на пол. Вот он, момент истины, когда вся жизнь как будто сошлась в одну точку! Не зря Светлана Карловна пыталась ее предупредить – хотя бы во сне… И сказка о Синей Бороде оказалась не просто страшилкой для детей, а грозным напоминанием! Только сейчас разрозненные осколки соединились в цельную картину и пришло понимание и ясность.

Но – поздно, слишком поздно.

Как и несчастная жена Синей Бороды, она проникла в его тайну, узнала о страшной судьбе предшественниц, и расплата неминуема…

Почти против воли на память пришли слова из старой сказки: «Сестрица, сестрица, поднимись на башню, посмотри – не скачут ли там наши братья?» – «Нет, это пыль на дороге… Стадо баранов идет».

Но там, в сказке, все заканчивается хорошо, а здесь она совсем одна. От взбесившегося зверя, в которого превратился Борис, ее отделяет лишь тонкая дверь, и никто на свете не торопится к ней на помощь! Еще немного – и дверь не устоит перед его напором, и что с ней будет тогда – лучше не думать…

А снаружи раздаются новые и новые тяжелые удары. Они следовали один за другим, все чаще, чаще… Как будто сумасшедший барабанщик колотит. Девушка сжалась в комочек, закрыла глаза, обеими руками заткнула уши… Она вдруг уловила в череде ударов мелодию бешеного танца, который слышала на диске с голыми дикарями. Как давно это было… Сейчас ей очень захотелось снова уйти туда, в заповедный сад. Пусть тело заперто – душа свободна!

Дверь трещит и вот-вот слетит с петель, но усилием воли Лиза заставила себя думать о другом. В ушах зазвучал четкий, быстрый барабанный ритм, перед глазами появился клубящийся черный вихрь… Последним, отчаянным усилием она рванулась туда – и тут же услышала, как ветер засвистел в ушах.


Агапов стоял посреди ванной комнаты (или, как теперь принято говорить, аквазоны) и озирался по сторонам в крайнем недоумении. Секунду назад он ворвался сюда, сломав хлипкую задвижку на двери, а теперь чувствовал себя просто глупо.

Он был совершенно уверен, что Лиза скрылась именно здесь, он явственно видел, как дверь захлопнулась у нее за спиной, даже слышал ее частое, прерывистое дыхание…

Но сейчас ее здесь не было!

Когда Лиза оказалась в лесу, в первый момент она вздохнула с облегчением, как человек, чудом спасшийся от погони. Ускользнула, успела! Что бы ни происходило там, в настоящем мире, сейчас она чувствовала себя в относительной безопасности.

Но уже в следующий миг она поняла, что радоваться рано. Зачарованный лес, который и раньше казался ей недобрым и опасным, теперь стал местом разгула стихий! Когда она была здесь в прошлый раз, стояла торжественная, даже какая-то неживая тишина, а сейчас разразилась настоящая буря. Деревья скрипят и раскачиваются под ветром, в лицо хлещут холодные струи дождя, и откуда-то издалека доносятся громовые раскаты.

Совсем рядом сверкнула молния – и ударила в ствол могучей старой сосны. Дерево заскрипело, застонало, словно было живым существом, способным чувствовать боль, и рухнуло всей тяжестью, ломая низкорослый кустарник. Дымящаяся верхушка чуть не задела Лизу. Она вскрикнула, закрыла лицо руками и бросилась бежать. Ноги сами несли ее уже знакомым путем.

Быстрее, быстрее! Она бежала, не замечая, что мокрые волосы облепили шею и плечи, что ветки больно хлещут по лицу и корни извиваются под ногами, как живые.

Когда впереди показался камень с щелью-трещиной посередине, Лиза обрадовалась. Путь в заповедный сад был открыт! А там она точно сумеет найти какой-нибудь выход…

Или в крайнем случае останется навсегда.

На секунду она помедлила, вспомнив слова Хозяйки: «Не возвращайся сюда…» Наверное, не стоило докучать ей своими просьбами! Но ведь сейчас у нее особые обстоятельства, и ей просто некуда больше деваться.

Лиза тряхнула головой, отбрасывая назад мокрые волосы, и одним движением скользнула в узкую щель. Обратной дороги ей все равно нет.


Саня Резников почти бежал по улице, не чуя ног под собой. Выкрутился, выкрутился! Прямо даже не верится. Мент действительно оказался правильный мужик… Как уж договаривался с той визгливой теткой – неизвестно. Зато теперь – свобода!

Уже стемнело, и ветер задувал не на шутку, но Санек не чувствовал холода. Он с наслаждением вдыхал морозный воздух, пахнущий почему-то свежим арбузом, смотрел на людей, куда-то спешащих по своим делам, на улицы, в преддверии праздника сверкающие разноцветными огоньками, словно впервые видел все это. Хотелось даже сделать что-нибудь особенное, хорошее…

Санек вдруг увидел маленькую нарядную церковь. Вот это хорошо, это кстати! Зайти, что ли, свечку поставить? В благодарность, так сказать, за чудесное избавление. Хоть и был Санек человеком неверующим, но все-таки… Вдруг там что-то есть? Лучше уж подстраховаться.

В церкви было пусто и гулко. Санек купил свечку у какой-то тетки в черном, низко повязанном платке и вошел. Почему-то в первый миг он оробел, неумело перекрестился (бабка-покойница учила, когда он маленький был, но все позабыл с тех пор) и направился к самой большой иконе, изображающей молодого еще мужика с короткой бородкой. Христос, наверное… Типа он тут самый главный.

Санек подошел к иконе, постоял немного, склонив голову. Но как только он хотел поставить свечку, у него почему-то ничего не получалось. Гасла свеча, хоть ты тресни! Он поднял глаза, посмотрел на иконный лик… И тут с ним произошло такое, о чем до конца жизни он будет вспоминать с душевным трепетом.

Христос смотрел на него с бесконечной печалью, жалостью, как на убогого… Но и укор был в его лице, словно Санек огорчает его безмерно. Потом губы вдруг разомкнулись, и он услышал голос:

– Пустой ты человек, Санек. Совсем никчемный. Ты что, на свет родился, чтобы кошельки по карманам тырить? Последнее ведь забираешь, не совестно тебе?

Санек опустил голову. Почему-то сейчас он вдруг вспомнил о том, как бабка рассказывала про соседку по коммуналке. В войну жили трудно, голодно, а тут еще все карточки в трамвае вытащили… И женщина, мать троих детей, вдова солдата, убитого под Сталинградом, не выдержала – повесилась. Из петли уже холодную вынули.

С тех пор прошло много лет, Санек давно позабыл и бабку, и ее пустые разговоры. Ну мало ли, что там раньше было? Моральной стороной своей профессии он никогда не заморачивался, руководствуясь известным изречением: «Без лоха и жизнь плоха». А вот сейчас ему вдруг стало мучительно стыдно. Просто как огнем жжет внутри… Санек почувствовал, как глазам вдруг стало горячо, в носу вдруг подозрительно защипало, и по щекам потекли слезы.

Он не плакал уже давным-давно, с самого детства, наверное, а сейчас, стоя перед иконой, размазывал слезы по щекам, как пацан-первоклассник, и бессвязно повторял:

– Господи… Да я… Да никогда больше… Чтоб век воли не видать…

И снова разомкнул уста Христос, и сказал:

– Грешный ты человек, но есть и грешней тебя. А сегодня ты хоть и не по своей воле, но послужил Мне. А потому Я тебя, Санек, прощаю.

Свеча вдруг вспыхнула ярким пламенем, и казалось, что в этом очищающем огне сгорает все плохое, вся прошлая жизнь…

Саня вышел из храма совершенно ошарашенный произошедшим. Теперь он шел медленно, смотря себе под ноги, уткнув нос в воротник куртки. В мыслях был полный сумбур, и Санек совершенно не представлял себе, как теперь жить и что делать дальше.

Точно он знал только одно – до конца дней он будет помнить, как говорил с ним Тот, Кто, умирая на кресте, простил раскаявшегося вора.


Лиза медленно спускалась к реке по склону холма – и не узнавала знакомых мест. Казалось, здесь произошло нечто ужасное…

Земля пересохла и растрескалась так, что стала похожа на чешую огромного древнего животного – мертвого или умирающего. Лишь кое-где торчали кустики засохшей травы. Ветер гонял взад-вперед целые столбы пыли, от нее першило в горле, слезились глаза, и даже во рту появился противный горько-соленый привкус.

Вдалеке высился старинный замок, но теперь он выглядел таким ветхим, полуразрушенным, а над покосившимся шпилем летали стаи воронья.

Деревья, которые она еще недавно видела цветущими, полными жизни, стояли голые, лишенные листьев, умирающие… На секунду ей показалось, что это и не деревья вовсе, а измученные люди в отчаянии и бессильной мольбе протягивают руки к немилосердному небу, затянутому низкими, тяжелыми тучами. Солнца было почти не видно. Только вдалеке, за рекой, полыхали ало-багровые сполохи заката, но они выглядели зловещими, словно кровавыми.

Казалось, что на маленькую волшебную страну вот-вот опустится ночь… И что-то подсказывало ей, что утро за ней уже не наступит.

Спустившись к реке, Лиза с ужасом увидела, что в ней течет черная, словно деготь, вода! Даже на вид она казалась отвратительной, ядовитой, несущей гибель всему живому. Девушка с ужасом смотрела, как по течению плывут желтые листья, мертвые рыбы и утки барахтаются в темной жиже у берега, тщетно пытаясь освободиться.

Хотелось сесть на землю и плакать от отчаяния.

И тут Лиза наконец увидела ту женщину, которую привыкла считать Хозяйкой и хранительницей этих мест, но не сразу узнала ее. Теперь она выглядела совсем иначе – неряшливой и такой старой! Седые спутанные космы в беспорядке свисали по спине, лицо избороздили морщины, и кожа стала тонкой и сухой, как пергамент.

Она сидела, кутаясь в свои лохмотья, словно нахохлившаяся птица. Тонкая сухая рука с длинными узловатыми пальцами опиралась на посох-клюку, грубо вырезанный из дерева, и казалось, что иссохшее старушечье тело настолько срослось с ним, что они составляют одно целое.

Лиза подошла совсем близко, но она даже не обернулась в ее сторону. Просто смотрела вдаль, туда, где солнце садилось в облака и багровый свет отражался в темной воде.

Лиза уселась с ней рядом на пожелтевшей сухой траве. Женщина наконец-то заметила ее присутствие. Он чуть повернула голову, и Лиза увидела, что даже ее глаза как будто выцвели, стали старческими, слезящимися, пронизанными сетью красных жилок…

– А, ты все-таки пришла.

Теперь в ее словах вовсе не чувствовалось радости. Даже голос стал другой – совсем тихий, шелестящий, словно ей трудно говорить. Казалось, что женщина тоже высохла, как трава и умирающие деревья.

– Да, – еле вымолвила Лиза.

– Зачем?

Лиза не нашлась что сказать. В самом деле, для чего она снова прошла этот путь? В страшный, может быть, даже смертный час она хотела укрыться в своем заповедном саду от опасности – а нашла отравленную пустыню. Вместо этого она спросила:

– Что здесь случилось? Почему стало… так?

– Как?

– Плохо. Страшно. Холодно. – Она поежилась от порыва налетевшего ветра.

Женщина лишь пожала плечами:

– Твой мир такой же, как ты сама. Разве ты не знаешь?

Лиза сжала губы. Ну да, опять эти нравоучения! Где она была со своей мудростью, когда она пропадала – жалкая, одинокая, полуслепая?

Словно прочитав ее мысли, Хозяйка невесело усмехнулась:

– Разве теперь ты стала зрячей? Глупая. Неужели не поняла до сих пор, что главного глазами не увидишь? – Она откинула прядь седых волос, падающую на лоб, потом вдруг спросила: – Лучше подумай: а что случилось с тобой?

Лиза вдруг заплакала. Не только потому, что поняла – Хозяйка ей помочь больше не сможет, но и потому, что ей вдруг стало безумно жалко этой маленькой цветущей страны, которую она сама же и погубила. Каким именно образом это произошло, Лиза не могла бы ответить, но сердце знало, что это так. Жаль стало эту женщину, так внезапно и страшно постаревшую, эту реку, погибших уток, засохшие деревья…

Словно уловив ее мысли, женщина повернулась к ней и строго сказала:

– Нет ничего непоправимого… Разве что кроме смерти. – Она замолчала, подумала недолго и добавила: – А впрочем, и смерти тоже нет!

– Как это – нет? – удивилась Лиза.

То, что сказала Хозяйка этих мест, было так странно и неожиданно, что она даже плакать перестала. Мама ведь умерла! И она сама в смертельной опасности! Вполне возможно, что именно сейчас там, в настоящем мире, тот зверь, в которого вдруг превратился Борис, убивает ее! А она ведет себя просто глупо: вместо того чтобы пытаться спасти свою жизнь, сидит здесь, смотрит на черно-смоляные воды и ведет философские беседы.

Старуха повернулась к ней, посмотрела в глаза долгим, пристальным взглядом:

– Когда-нибудь ты узнаешь об этом… Но не сейчас. Смерти нет, есть только… – она помолчала, словно подыскивая подходящее слово, – есть только изменение.

– Как это? – не поняла Лиза.

Она хотела спросить, когда это происходит, но не успела. Хозяйка опередила ее и сказала:

– Всегда. Посмотри на себя.

Лиза послушно склонилась над водной гладью – и тут же отшатнулась. В темной воде отражалось какое-то странное существо – безобразно раздутые перекошенные губы, щеки обвисли, как брыли у борзой собаки, брови уехали куда-то на середину лба, придавая лицу странное, нелепо-клоунское выражение. Тело выглядело не лучше. Толстой Лиза никогда не была, но теперь почему-то она выглядела страшно худой, изможденной, как узники Освенцима, которых она когда-то видела на картинках в учебнике истории. Шея стала такой тонкой, что казалось, вот-вот переломится, ключицы торчали, как сухие ветки, и даже под мышками появились какие-то кожистые перепонки, словно у летучей мыши. Только нелепо раздутая грудь торчала, словно два воздушных шара, которые зачем-то засунули под тонкую открытую футболку.

Только глаза были человеческие – удивленные, испуганные…

Ее глаза.

Лиза на секунду зажмурилась и потрясла головой, но уродливое отражение не исчезло. Она провела рукой по лбу, словно отгоняя наваждение, и ее двойник повторил движение.

– И это – я?

Женщина пожала плечами, словно удивляясь ее непонятливости, и равнодушно ответила:

– Да. Теперь ты такая.

– Но почему?

Даже сейчас Лиза возмутилась несправедливостью происходящего. Ну что она такого сделала? Да, хотела жить лучше, вернуть зрение, стать здоровой и красивой, но разве это не нормальное, естественное желание каждого человека? Она мечтала вырваться из нищеты и убожества, но разве это преступление? Она ничего не украла, никого не убила, не обманула даже, не увела из семьи мужа и отца…


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации