Текст книги "Уфолог"

Картина, открывшаяся Максу и Дантисту, впечатляла. Помещение было отделано качественно и со вкусом: тканевая обивка стен, приятного светло-салатного цвета, бархатистая на ощупь, мягкий ворсистый палас на полу, высокие натяжные потолки – белые, как свежевыпавший снег, – светлая офисная мебель. Компьютеров было четыре, явно мощные, с большими, не менее двадцати девяти дюймов, мониторами. Кондиционированная прохлада, стоящая в помещении, показалась Максу, только что вошедшему с жары, даже чрезмерной, он зябко передёрнул плечами. Наверх поднималась витая лестница с деревянными ступенями. Такая же лестница вела в подвал. Оставалось только догадываться, сколько подземных уровней было в здании.

– Нравится? – спросил Богер, и похвастался: – Остальные помещения отделаны не хуже, а спальни даже лучше. При каждой спальне санузел.

– А не расслабляет такой комфорт? – спросил Дантист.

– Ну, что ты, Саша, разве это комфорт? – возразил Богер. – Помнишь, в каких апартаментах мы с тобой жили в замке принца Гуарама? И не расслаблялись.

– Помню, Федя, – заверил его Дантист, но погружаться в воспоминания не стал, перешёл к делам текущим: – Кто нам с Максом будет помогать? Кого Знахарь выделил в нашу группу от щедрот своих? Ведь у тебя, насколько я понимаю, других дел полно.

– Непосредственно в операции «Уфолог» будет участвовать один наш человек. До окончания твоей миссии в Лурпаке. А если тебе потребуется кто-то ещё для разовых акций, обращайся, решим вопрос.

– Кто он?

– Из последнего выпуска «Смены». Но стажировку уже прошёл. Позывной – Харизма. Шустрый паренёк, не пожалеешь. Пойду, позову. – Фридрих Богер, или Федя, как назвал его Дантист, спустился по винтовой лестнице.

– Что такое «Смена» и почему Федя назвал тебя Сашей? – спросил Макс у Дантиста, когда круглая лысинка Богера исчезла в подвальном отверстии. – Ты же Тимур.

– Сейчас – Тимур, а Федя знает меня как Сашу, – пояснил Дантист. – Чтобы не путаться в именах, зови меня Дантистом. Или Отто, если мы среди чужих. А «Смена» это спецшкола по подготовке молодых агентов.

Насколько выделенный Знахарем спецагент молод, Макс увидел, когда Богер поднялся с ним из подземелья. Увидел и от удивления захлопал глазами.

– В Агентстве даже дети работают? – спросил он тихо напарника.

Дантист не ответил.

На вид пареньку было лет четырнадцать-пятнадцать, не больше. Ростика он был небольшого, щупл и наголо острижен. Худобу и хрупкость не скрывали, а, наоборот, подчеркивали свободная серая рубашка и такие же брюки из лёгкой хлопчатобумажной ткани. Если бы Максу пришлось описывать внешность паренька, он бы оказался в затруднительном положении, настолько черты лица были размыты и невыразительны: небольшой прямой нос, самый обыкновенный – не курносый и без горбинки, тонкие губы, белёсые брови и ресницы, серо-голубые глаза. Лицо у спецагента полностью соответствовало профессии и полностью не соответствовало прозвищу, оно было никаким, и в то же время могло стать любым.

11. Харизма

Паренёк по-взрослому протянул узкую ладошку Дантисту, потом Максу. Дантист назвался Отто Шульцем, Макс, по примеру старшего товарища, – Максом Лямке.

– Харизма. – Голос у спецагента также соответствовал возрасту. – Времени терять не будем, давайте, мужики, к компьютеру.

Макс с Дантистом переглянулись, а Богер усмехнулся, и, подмигнув, вышел наружу.

– Мне поручено заниматься делом «Уфолог» с момента появления Вошкулата в Лурпаке, – продолжал Харизма, усаживаясь за один из компьютеров. – Так что я в теме уже больше суток, и досконально изучил все материалы дела. – Харизма пошевелил длинными худыми пальцами над клавиатурой, словно пианист, готовящийся к игре на фортепьяно, и забарабанил по клавишам, продолжая между тем говорить: – Вошкулат прилетел в Лурпак в ночь с четырнадцатого на пятнадцатое июля рейсом 13132, Москва-Айзенбург. Он прилетел по подложным документам, и, видимо, загримировавшись, поэтому наши его и проглядели.

– Тогда откуда уверенность, что он прилетел, да к тому же этим рейсом? – спросил Макс.

– Вошкулат позвонил из таксофона в аэропорту Айзенбурга своим лурпакским хозяевам и доложил о прилёте, – ответил Харизма. – Этот звонок зафиксирован и записан нашим человеком в Фонде «Энергия». Вошкулат звонил Йозефу. Можете послушать разговор. – Харизма вывел на экран две фотографии. Одна принадлежала Вошкулату, со второй, прищурившись, глядел довольно пожилой и полный, почти лысый человек с мясистым пористым носом и квадратным подбородком. В динамиках послышался голос Вошкулата:

В: Это Брут. Я прилетел в Айзенбург рейсом 13132.

Й: Приветствую вас, Брут на благословенной земле Лурпака. Прислать за вами машину?

В: Машины не надо.

Й: То, что нас интересует у вас?

В: Естественно. Иначе я бы не приехал…

Послышался сухой кашель Вошкулата.

Й: Вы нездоровы, Брут?

В: Ерунда! Видимо, кондиционер. Давайте о деле, Йозеф.

Й: Вторая часть гонорара будет завтра, вернее, она уже сегодня перечислена на ваш счёт.

В: Это прекрасно. Только я решил изменить условия нашего контракта. Учитывая качество… товара (снова кашель), считаю, что первоначальная стоимость сильно занижена.

Й: Вот как? Вы решили изменить условия контракта в одностороннем порядке? Не уверен, что моё руководство благосклонно отнесётся к вашей… инициативе. И сколько же вы хотите, уважаемый Брут?

В: Цену я назову позже. Ждите моего сообщения по электронной почте…

Раздались короткие гудки.

Макс почесал затылок и сказал:

– Значит Вошкулат, исследовав неизвестное вещество из Собачек, и поняв, что за «бомба» у него в руках, решил поторговаться…

– Его алчность нам на руку, – заметил Дантист, – она дала нам время для манёвра, – и повернулся к юноше – Электронную почту перехватили?

– Это было проще сделать, чем записать телефонный разговор, – ответил Харизма. – Всего упало в электронный ящик Вайнштейна четыре письма. И было три ответа. Я сгруппировал письма в виде диалога, – он пощёлкал по клавишам, и на мониторе появились следующие слова:

В: $1.000.000.000.

Й: Вы сошли с ума!

В: Я назову место, где хранится товар, после того, когда буду убеждён, что на счёт (далее следовал цифровой и буквенный код счета и наименование банка в Иллинойсе, США) переведён $1.000.000.000.

Й: Сумма слишком велика. Кроме того, у нас нет полной уверенности в качестве товара.

В: Качество товара не вызывает никаких сомнений, но поверить придётся на слово.

Й: Я не могу единолично решить такой вопрос. Мне нужно время, чтобы обсудить его с моим руководством.

В: Обсуждайте, но не затягивайте. Помните, имеются и другие покупатели.

На этом электронный диалог обрывался. Дантист откинулся на спинку кресла и закурил. Харизма протянул ему пепельницу. Откуда он ее добыл, осталось загадкой – как фокусник из рукава. Во всяком случае, на столе её прежде не было.

Макс тоже закурил. Юный спецагент курить не стал, но к сигаретному дыму отнёсся совершенно спокойно.

– Блеф? – спросил Дантист.

– Ты по поводу очереди из покупателей? – отреагировал Макс. – Думаю, да. Потенциальным покупателем может быть кто угодно, хоть Монголия, я уже не говорю о США. Но у Вошкулата не было времени смотаться туда, выйти на определённых лиц и провести какие-нибудь более или менее значимые переговоры. Хотя, с другой стороны, счёт в американском банке…

– Счёт в банке можно открыть, не вылезая из-за письменного стола в своём кабинете, – авторитетно заметил Харизма. – Но у Вошкулата может иметься помощник.

Дантист с Максом переглянулись. До сего момента они рассматривали действия Вошкулата, как действия одиночки. А что, если Харизма прав, и Вошкулат затеял свою игру намного раньше? Обзавёлся помощником, или помощниками, и лупит на два фронта. Что, если его угроза не блеф?

– Я подумал о сообщнике профессора, когда занимался с электронной перепиской, – продолжал развивать свою мысль Харизма. – Все четыре письма Вошкулата Йозефу были сброшены с разных компов. Каждое послание каждый раз из нового Интернет-кафе. С интервалами минут в сорок, пятьдесят.

– Ну и что? – возразил Макс. – Что здесь говорит о сообщнике? Ну, послал одно сообщение из Интернет-кафе и поехал, чтобы не светиться, в другое. Наоборот, всё говорит о том, что Вошкулат один и помочь ему, бедолаге, некому.

– Не скажите, уважаемый господин Лямке. – Харизма разговаривал как-то по-взрослому, используя в своей речи слова и обороты, совершенно не свойственные ребёнку четырнадцати лет. – Не скажите, уважаемый господин Лямке. В Бенкельдорфе двенадцать Интернет-кафе, всего двенадцать, и такой серьёзной организации, как Инвестиционный Фонд «Энергия», способной контролировать весь город, ничего не стоит поставить своих людей во все точки, снабдив их фотографией взбунтовавшегося агента. Если Вошкулат не полный кретин, он и единожды в Интернет-кафе не сунется… А так всё укладывается в схему. Каждая передача и каждый приём информации он, сообщник, осуществляет из разных точек. Время между сеансами связи ему требуется для того, чтобы передать Вошкулату ответ Йозефа, получить от Вошкулата инструкции, добраться до другого Интернет-кафе, и, перед очередным сеансом связи, поиграть в какую-нибудь компьютерную игру, для отвода глаз. При такой организации электронного общения, если, к тому же, не знаешь, кого искать, вычислить виртуального собеседника очень трудно. Я убедил вас?..

Дантист кивнул, а Макс пожал плечами.

– Ещё один аргумент, – сказал Харизма. – Город Бенкельдорф – большой город, но и в нём можно запросто найти человека, особенно приезжего. Прежде всего, в отелях и в пансионатах. Труднее, если человек не зарегистрирован и живёт где-то на частной квартире, не выходя из неё. А такую квартиру кто-то должен снять, а лучше всего сделать это заранее.

– Убедил, Харизма, – согласился Макс. – Но кто же этот таинственный помощник? Попробуем рассуждать логически… Родных у Вошкулата нет, если не считать младшего брата, а он под нашим контролем и под подпиской о невыезде. Друзей в живых, кроме Карачуна, тоже нет. Карачун, ясное дело, исключается из числа подозреваемых. Что известно о его интимной жизни, Дантист?

– Вошкулат не является сторонником традиционных взаимоотношений между мужчиной и женщиной. Поэтому у него и нет семьи.

– Ага! – обрадовался Макс. – Значит, он пидор. Не доработал Карачун его досье. А вы-то, разведчики?.. Небось, всех моих подружек проверили, прежде чем на работу принимать? А про мальчиков нашего нетрадиционного профессора забыли.

Дантист, казалось, не слышал упрёка Макса, во всяком случае, внешне его лицо оставалось таким же беспристрастным, как всегда.

– Нужно послать запрос в Центр, – обратился он к Харизме, – на предмет проверки всех сексуальных партнеров Вошкулата, всех, что числятся в нашей картотеке. – (Харизма застучал по клавишам). – Нужно выяснить, кто где находится, нужно…

Макс не стал дальше слушать Дантиста. Он встал и сладко, с хрустом, потянулся. Он был горд своей логикой и смекалкой.

«Ай да Макс, ай да сукин сын, – думал он, прохаживаясь по комнате. – А ты, Макс, способен продаться за один миллиард американских долларов? Нет, даже за триллион не продашься. Ты, Макс, патриот своего Отечества. Ты призван ловить таких вот Вошкулатов и пинками отправлять их на скамью подсудимых… Да и зачем тебе триллион? Что с ним делать? В море-океане искупаться, водки заморской испить, омарами закусывая. Девок иностранных потискать. Не было у тебя, Макс ни одной негритянки, ни одной японки. Одни русские, хохлушки да татарки… А какая разница? Все они одинаковые и не стоят так дорого. А настоящая… – Макс зажмурился, но выдавил из себя это слово: – любовь не стоит нисколько. Она либо есть – бесплатная, дармовая, как воздух, солнце, как пенье птиц, – либо её нет. А если нет, то и за триллион не купишь. Машка… Тьфу ты! Не выходит из головы, чёртова баба»

Он вернулся к компьютеру, за которым сидели Харизма с Дантистом. Запрос в Центр был уже сделан, теперь оставалось только ждать.

А если сообщник – ложный путь? А если Вошкулат действует всё-таки в одиночку? Если его учёная степень заставляет его думать, что он умнее всех и в состоянии в одиночку противостоять спецслужбе Лурпака? Он ведь не профессиональный шпион, он – дилетант. Конечно, умные и опытные шпионы из лурпакской разведки кое-чему его обучили, кое в чём поднатаскали, научили заметать следы, пользоваться транкером. Но ботаник всегда остаётся ботаником, как ни старайся сделать из него крутого парня. Он легко может проколоться, не чуя опасности, не зная, насколько коварными могут оказаться люди, против которых он затеял опасную игру.

Похоже, что и Дантист с их юным помощником обсуждали тот же самый вопрос.

– Нет, вы правы, Отто, – говорил Харизма. – Профессор может оказаться более беспечным, чем мы предполагаем. Поэтому… мы не должны сидеть, сложа руки, пока наши коллеги из Центра проверяют партнеров Вошкулата. Вот две карты Бенкельдорфа. Я пометил на каждой все двенадцать Интернет-кафе. Мне карта не нужна, я город как свои пять пальцев знаю. Предлагаю разделиться: нас трое, Интернет-кафе дюжина. Каждому…

– По двенадцать, – опередил Харизму Макс.

– Да, ты прав, Макс, – согласился Дантист. – При таком графике мы имеем больший охват по времени. Как быть с транспортом? – спросил он у Харизмы. – Макс в городе возьмёт автомобиль напрокат. А ты? На общественном транспорте много не наездишь.

– Обо мне не беспокойтесь, я умею водить машину, – ответил юноша.

– В этом-то я не сомневаюсь, – заверил его Дантист. – Вот как насчёт водительского удостоверения? В Лурпаке права выдаются с шестнадцати лет…

– С этим тоже всё в порядке. Только вам придётся подождать меня… минут двадцать. – Не дожидаясь ответа, Харизма спустился по лестнице.

– Что скажешь? – спросил Дантист у Макса, когда юноша ушёл.

– Ты насчет Харизмы? Смышлёный пацанчик. Со временем из него может получиться хороший разведчик.

– Он уже разведчик. Стажировку прошёл, значит, стал разведчиком.

– А я? Я теперь кто?

– Пока стажёр, но, учитывая опыт работы в БСР, твоя стажировка ограничится участием в деле «Уфолог». Естественно, при удачном завершении этого дела… Пока ждём Харизму, надо изучить план города, запомнить сетку автокоммуникаций и определить ориентиры.

Дантист вывел на экран монитора план Бенкельдорфа, и они принялись фиксировать в памяти названия улиц и площадей, перекрёстки, объезды и прочие автомобильные развязки. Они не заметили, как прошло около получаса, от компьютера их отвлёк звук, который они никак не ожидали услышать – дробный и весёлый перестук дамских каблучков по деревянным ступеням лестницы. Дантист и Макс одновременно повернули головы и увидели прекрасную незнакомку.

Девушке на вид можно было дать лет восемнадцать – худенькая и тонкокостная, но с расцветающими упругими формами. Одета в белый брючный костюмчик из тонкого мятого хлопка, белые босоножки на высоком каблуке с застёжками в виде пикантных розовых сердечек, через плечо – розовая сумочка с такой же застёжкой, только красной. Макияж, нанесённый умелой рукой, ярок, но не вульгарен. Выбеленная чёлка почти касалась тонкой оправы солнцезащитных очков со слегка затемнёнными стеклами.

Лёгкой походкой незнакомка подошла к оторопевшим разведчикам, достала из сумочки пачку «Данхилла», извлекла из неё тонкую коричневую сигаретку и замерла в ожидании. Дантист и Макс одновременно щёлкнули зажигалками. Девушка прикурила, склонившись над огоньком зажигалки Макса, и, выпустив облачко дыма из прелестного ротика, протянула руку и произнесла нежным бархатным голосом:

– Ядвига.

– Очень приятно, – сказал Макс, принимая в свою руку тонкую кисть Ядвиги с длинными тонкими пальчиками и узкими ногтями, покрытыми ярко-красным лаком. – Макс Лямке. – И потянулся губами к руке девушки, но она, вдруг отдёрнула руку и засмеялась.

– Я готов к поискам нашего клиента, господа! – сказала она, отсмеявшись, и подмигнула опешившему Максу.

Дантист уже давно понял, кто скрывается под маской Ядвиги.

– Харизма?! – выдохнул Макс. – Ну, ты даёшь!

– Бывает. Но только по любви, – пошутила Ядвига и жеманно добавила – Некоторые неотёсанные хамы считают, что девушка моего возраста и моей внешности только и мечтает прыгнуть к ним в постель.

– Не дай мне бог когда-нибудь так ошибиться, – сказал Макс, вытирая вспотевший лоб, – и затащить такую красотку в койку.

Харизма изящно поднял и изогнул руку, оттопырив наманикюренный мизинчик и, взглянув на маленькие часики на тонком браслете, охватывающем запястье, сообщил:

– Уже почти одиннадцать часов дня. Пора ехать. У нас на каждого по двенадцать объектов. Если на каждое Интернет-кафе тратить по полчаса, да ещё минут по десять на дорогу от одного до другого, да перекусить где-то надо… – Харизма повернулся и направился к потайному выходу. Бёдрами он покачивал весьма по-женски. Макс не удержался и шлёпнул его по ягодицам.

– Попа накладная, естественно, – не оборачиваясь, заметил Харизма, – но силикон качественный. Почти как настоящая, правда?

– Не дай бог, – повторил Макс, покачав головой.

Бенкельдорф был вторым по занимаемой площади и численности населения городом в Лурпаке. В нём так же, как и в Айзенбурге, полно приезжих прожигателей жизни и, соответственно этому – достаточное количество ресторанов и заведений питейно-игрально-развлекательного характера. Хозяева заведений старались сделать их непохожими одно на другое. Возможно, и была какая-то разница, но Максу все заведения казались братьями и сёстрами-близнецами. Ему часто приходилось сверяться с картой и выискивать на фасадах домов таблички с номерами и названиями улиц. Но вскоре он разработал свою собственную систему ориентирования, совместив картинку плана, зафиксированную в памяти, с панорамой гор на западной и северной окраинах Бенкельдорфа и освещённостью непрерывной ленты домов и стал довольно неплохо разбираться в лабиринте улиц и проспектов.

Макс регулярно перезванивался с Дантистом и Харизмой, чтобы не допускать накладок в посещениях Интернет-кафе, и после каждого посещения обводил проверенный объект на карте кружком. Он уже до одури насмотрелся на мониторы компьютеров и чуть не вывихнул глаза в поисках алчного профессора, и, вообще, чего-то необычного. Посетителей в Интернет-кафе было немного, поэтому людей из «Энергии» вычислить оказалось легче лёгкого. Собственно говоря, Макс был даже слегка удивлён, насколько угадываемо выглядели и непрофессионально вели себя его противники. Они откровенно пялились на сидящих за соседними с ними компьютерными столами и даже не делали вид, что пришли сюда поиграть в компьютерные игры или выудить из глобальной сети нужную информацию. Возможно, не все они работали на Фонд, и, возможно, не все из них искали Вошкулата (может быть, кого-то другого), но то, что они не являлись обычными посетителями, казалось несомненным.

Когда Макс подъехал к последнему в его списке компьютерному храму, на часах было почти восемь вечера. Уже не веря, что сегодня что-нибудь произойдёт, он шагнул в прохладный полумрак заведения. Оплатив обязательный час пребывания в глобальной сети, Макс окинул скучающим взглядом полупустой зал, не останавливая его на двух крепеньких парнях, занявших очень удобные места – один у парадного, второй у чёрного выхода. Оба мельком глянули на вошедшего Макса и вернулись к прерванным занятиям. Тот, что сидел у чёрного выхода, зевнул и принялся крутить колёсико мышки, пролистывая какой-то текст. Тот, что сидел рядом с входной дверью, продолжил рассматривать фотографии знаменитых бейсболистов.

«Ребята на посту, враг не пройдёт» – внутренне усмехнулся Макс, и, выбрав компьютер в центре зала, лицом к входу, застучал по клавиатуре, привычно набирая адрес сайта «История основания Бенкельдорфа». Информацию, размещённую на этом сайте, за сегодняшний день он изучил практически наизусть.

Минут через десять в дверном проёме появилось некое создание без явных признаков половой принадлежности, нечто сутулое и субтильное, с жидким сальным хвостом за спиной и впалой грудью. Ребята, дежурившие на выходах, напряглись.

«Неужели это тот самый гомик, которого мы ищем?..» – Макс внутренне собрался.

Поклонник бейсбола, поднявшись с кресла, шагнул за спину вошедшего, перекрыв плечами всю ширину дверного проёма, не оставил и щёлки. Вошедший юноша – наверное, его можно было, хоть и с большой натяжкой, отнести к мужскому полу, – испуганно посмотрел в глаза второму крепышу и попятился. Пятился он недолго, уткнулся выпуклой спиной в грудь первого крепыша, вздрогнул и обмяк.

«Куда они его выведут? – подумал Макс, – если через чёрный выход, оно лучше, во дворе народу меньше, а на улице ещё светло и прогуливающихся там – пруд пруди».

Бедолагу повели к чёрному выходу. Макс собирался выйти следом, но за плечо его кто-то легонько тронул.

– Я веду этого парня уже полчаса. – За спиной Макса стоял Харизма в облачении Ядвиги. – В предыдущее Интернет-кафе он соваться не стал, срисовал людей «Энергии» с улицы. Ты не лезь туда, засветишься. Лучше я.

Харизма сказал это тоном, не предусматривающим возражений. Макс послушался, пропустил юного спецагента вперёд, но сам всё же двинулся следом.

Парень отчаянно упирался, но его сопротивление было сродни сопротивлению мухи-цокотухи коварному маньяку-пауку. Вернее, двум паукам-маньякам. Добры молодцы тащили его по направлению к чёрному «Геленвагену», стоящему в тени дома, а он хватался руками за всё, до чего мог дотянуться, но тщетно.

Харизма-Ядвига выбежал (выбежала) во двор и пропищал (пропищала), впрочем, достаточно громко:

– Куда вы его тащите?!Что он вам сделал?

Неожиданное вмешательство незнакомой бойкой девушки повергло мужчин в замешательство. Они разинули рты и остановились, замерла и их жертва.

– Отпустите его немедленно! – пищала Ядвига. – Это мой парень! Он не принимает запрещённых наркотиков и всегда вовремя подаёт декларацию о доходах.

Один из крепышей повернулся к напарнику:

– Может, и её прихватим, Вилли?

Вилли пожал плечами:

– Ты старший, Свэн, тебе решать.

Свэн повернулся к Харизме и поманил его пальчиком:

– Эй, ты, инженю сраная, подойди-ка сюда.

– Тебе надо, сам подойдёшь, коп вонючий, – нагло выдал Харизма.

– Ах ты!.. Ты как меня назвала?!.. Подержи-ка парня, Вилли. Сейчас я разберусь с этой шлюхой.

Оставив субтильного юношу на попечение напарника, Свэн двинулся к Харизме. Подойдя вплотную, он хотел схватить его за выбеленную чёлку, но вдруг хрюкнул, выпуская воздух из лёгких, и как подкошенный свалился к стройным ногам спецагента, обутым в белые босоножки с пикантными розовыми сердечками.

– Ты что с ним сделала, сука! – закричал Вилли, и, забыв о пленнике (который, впрочем, не воспользовался ситуацией и не сбежал, а стоял, открывая и закрывая рот, как рыба, вытащенная из воды), бросился на Харизму.

То, что произошло дальше, навело Макса на мысль о возобновлении тренировок по айкидо. Харизма стоял совершенно спокойно, но в момент, когда кулак атакующего почти коснулся его лица, совершил грациозное неуловимое движение, и крепыш пролетел мимо, протаранив головой оцинкованный короб воздуховода. Харизма ткнул поверженного врага двумя пальцами куда-то пониже почек, и тот остался лежать на грязноватом асфальте двора – недвижимый и похожий на перепившего бродягу.

– Стоять, сопляк! – скомандовал Харизма, дёрнувшемуся было парню, и тот послушно замер, а Харизма вытащил бумажники из внутренних карманов Свэна и Вилли, быстро проверил их содержимое. Озадаченно почесал парик.

Макс, подойдя к дрожащему парню, который к тому же ещё и обмочился, аккуратно намотал его конский хвост на кулак. Потом вытащил ключ из замка зажигания «Геленвагена» и зашвырнул в просвет между мусорными контейнерами.

– Поехали отсюда, – сказал Харизма. – Я свою машину оставил там, у предыдущего Интернет-кафе. Поедем на твоей.

Они быстрым шагом обошли дом. Пленник шёл, не сопротивляясь, словно сам поскорее хотел уехать вместе с ними.

Харизма сел за руль, а Макс запихал пленника на заднее сидение автомобиля, сам сел рядом и тут же позвонил Дантисту.

– Птичка попалась, – сообщил он, когда Дантист ответил. Мы в тридцать шестом квадрате. Едем, – Макс посмотрел в окно: – А куда мы едем, Ядвига?

– Передай ему, что мы едем в сторону автомобильного моста на юго-запад, – ответил Харизма, поглядывая в зеркало заднего вида. – Будем ждать его под мостом. Там справа съезд.

Макс принялся передавать Дантисту инструкции Харизмы, но Дантист остановил его, сказав: «Я слышал». И отключился.

– Похоже на то, что погони за нами нет, – сказал Макс Харизме.

– Похоже, – согласился юный спецагент. – Но мы ещё немного покружим.

Они покружили по городу, проверяясь, но всё было спокойно. Так спокойно, как бывает, если тянешь пустышку. У Макса даже заныли зубы от предчувствия неудачи.

Пленник сидел молча и переводил взгляд с Макса на Харизму и обратно. В его глазах стоял немой вопрос.

– Что смотришь? – спросил его Макс. – Запоминаешь? Зря. Теперь придётся тебя убить.

– Вы люди Ринка? – спросил, наконец, пленник.

– Ринка? Какого ещё Ринка?

– Артур Ринк, местный мафиозо, – пояснил Харизма.

– Понятно, – вздохнул Макс. Он уже был уверен, что прихваченный ими парень не тот, кто им нужен. Раз уж он поминает местную братву, значит, орбита его деятельности с орбитой господина Вошкулата пересекаться может только теоретически. – Нет, мы не люди Ринка, мы сами по себе. А ты, педик, кто такой? Почему тебя хотели забрать с собой эти люди?

– Я не педик, – сквозь редкие жёлтые зубы процедил парень.

– Хорошо, – согласился Макс. – Ты не педик, ты гей.

– Я не гей.

– Так как же тогда мне тебя называть? – возмутился Макс. – Ты не хочешь откликаться ни на одно из предложенных имён.

– Мое настоящее имя известно только мне самому, да господу Богу, – с достоинством, граничащем с паранойей, ответил парень.

– О как! – восхищённо произнёс Макс. – А как поживает наш общий знакомый, господин Вошкулат?

Парень посмотрел на Макса так, что если у того и оставались какие-то сомнения по поводу ошибки в объекте, то они тут же рассеялись.

– Мне кажется, что мы оба ошиблись друг в друге, – задумчиво сказал парень и надолго замолчал.

– Скорей всего, ты прав, – пробормотал Макс.

Впереди сверкнула лента чистой неширокой речушки, и вскоре показался мост. Харизма свернул направо, и машина зашуршала покрышками о щебёнку съезда. Макс увидел автомобиль Дантиста, стоящий в тени пойменных кустов и его самого, стоящего на берегу. Харизма припарковал машину рядом с автомобилем Дантиста и заглушил мотор. Дантист подошёл и с интересом поглядел на пленника, который сидел с отрешённым видом и не собирался покидать своего места. Макс за шиворот выволок его из машины.

– Кого это вы привезли? – хмуро спросил Дантист.

– Не хочет представляться, гнида. – Макс не больно двинул пленника по макушке. – На имена «педик» и «гей» не откликается, на нашего профессора вроде бы не похож. Придётся применять определённые меры воздействия… У нас есть сыворотка правды, Ядвига?

– Где-то завалялся один шприц, – подыграл Максу Харизма и стал рыться в своей сумочке с озабоченным видом.

Пленник скосил глаза на странную девицу, он был явно напуган, но продолжал хранить молчание. Харизма стал доставать из сумочки различные предметы и раскладывать на капоте автомобиля. Чего здесь только не было: початая упаковка гигиенических прокладок, несколько ярких пакетиков с презервативами, пачка сигарет «Данхилл», элегантная узенькая зажигалка, косметичка, ключи на брелоке, какая-то мелочь. Последним предметом, извлеченным из розовой сумочки, были наручники, не профессиональные, а из секс-шопа, отличное подспорье активной девушке для занятия сексуальными играми.

– Не могу найти! – с досадой произнёс он. – Наверное, дома оставила. Придётся вот этим. – Харизма раскрыл косметичку и поднял над головой, сверкающую в лучах заходящего солнца острую пилку для ногтей. – Если под ногти засовывать поочередно, то результат может быть не хуже, чем от сыворотки. А можно вот этим. – И он достал из косметички никелированные маникюрные щипчики.

– Орать будет громко, – с сомнением в голосе произнёс Макс.

– А ты ему рот скотчем заклей. Он в отделении для перчаток лежит.

Парень в бессилии опустился на землю у ног Макса и заплакал.

– Они же убьют меня, – ныл он. – Я не могу ничего рассказывать. Меня обязательно убьют. Если я хоть слово…

– Кто? – жёстко спросил Макс.

– Ринк. Люди Ринка. Они меня убьют.

Макс опустился на корточки и пообещал, заглянув парню в глаза:

– Если будешь работать на нас, не убьют. – И добавил, видя, что парень поплыл: – Ну, давай, колись. Жизнь я тебе гарантирую.

– Вы, наверное, с самого начала знали, что я Линн Кресс? – спросил пленник, с надеждой глядя на Макса.

– Естественно, – кивнул Макс.

– Сначала я подумал, что вы люди Ринка, – сказал Линн. – Вы меня спасли, а потом решили проверить. Попугать ещё раз. Но потом я понял, что вы работаете на господина Шандора. Я прав?

Макс выпятил нижнюю губу и пожал плечами.

– Продолжай, Линн, – сказал он. – Не тяни резину.

– Я не сделал господину Шандору ничего плохого, – пролепетал Линн, – ни цента не украл, честное слово. – И потупился, признаваясь: – Не успел. Я долго выбирал, в каком Интернет-кафе провести акцию. Я не заметил копов сразу, там с улицы ничего не видно. Так что, я чист перед господином Шандором.

– Формально. Формально чист, Линн.

– Ринк меня заставил. Он не оставил мне выбора. Ринк сказал, что если я не сделаю этого, он меня не просто убьёт, он меня своим пираньям скормит. Я видел, как эти убийцы расправлялись с одним из провинившихся. Ринк столкнул несчастного в аквариум, у него в саду огромный аквариум с пираньями, как бассейн. Парень так кричал!.. Бедняга подплывал к краю аквариума, а Ринк отталкивал его шестом. Вода была красная от крови. Вы мне верите?..

Макс не ответил. Он поднялся с корточек, подвёл пленника к машине и пристегнул его наручниками Харизмы к рулю. Потом подошёл к товарищам.

– Бред какой-то. Я ничего не понял, – сказал он и плюнул в воду.

– Ты не понял потому, что не знаешь, кто такой Кресс и кто такой Уильям Шандор, – стал объяснять Харизма. – Линн Кресс личность известная в хакерском мире. Он только на вид молодой, на самом деле ему около сорока. Его ещё называют Гением Крессом. Он в состоянии взломать любую защиту в любом банке. Много раз задерживался полицией, но сидел только однажды, в юности, когда ещё не имел прозвища Гений.

– А Шандор?

– Уильям Шандор появился в Бенкельдорфе недавно. Денег у него очень много, никто не знает точно – сколько. Источник их происхождения тоже неизвестен. По-видимому, Ринк хотел с помощью Гения залезть в карман к Шандору, а Шандор каким-то образом узнал об этом и обратился за помощью в полицию. Те двое в Интернет-кафе были полицейскими, в их бумажниках лежали удостоверения Бенкельдорфской криминальной полиции. Я когда их увидел, подумал: неужели Йозеф нанял полицейских?