Текст книги "Бортовой инженер Вселенной"

Хотя объяснение БИВа успокоило народ, но смутная тревога инстинктивно в каждом путешественнике всё ж витала.

– Теперь покажем марсианам, что такое не преодолеть барьер Великой Любви Вселенской! – воскликнул БИВ и резко взял штурвал на себя.

«Ту-95», мгновенно набрав невероятную скорость, прошмыгнул меж тарелок и, отливая серебром в лучах заходящего солнца, устремился ввысь. НЛО за ним. Но вот незадача – догнать не могут. Вниз «95-й» резко, а тарелки хоть и резво развернулись, всё равно помедленней. 85-й снизился до эшелона прежнего и по кругу барражировать давай спокойно, но со скоростью невероятной, не давая обогнать себя. Мчатся марсиане рядом на параллельных курсах, вовсе не на шутку сердятся. Это кто такой осмелился шутить над великой цивилизацией?! Выдвинули излучатели из корпусов, похожие на прожекторы, и направили на примитивный ретро-аппарат лихо бегающие лучи, яркие и разноцветные, правда, для чего, не ясно, – то ли в исследовательских целях, то ли с целью уничтожения. Сошлись веером в одной точке цветные линии, 85-му же хоть бы что.

Тужатся марсиане, ещё выдвинули излучатели, помощнее видно. Морокуют что-то головками неземными, только без толку, а БИВ:

– Что же ты, стрелок сидишь? – пожурил Зернова. – Миссию забыл на борту свою?

Спохватился старший лейтенант, дёрнул форточку на себя, вытащил из кармана рогатку с боезапасом, вставил металлический шарик и к стрельбе приготовился.

– По выдвижным излучателям – огонь! – скомандовал БИВ, и Зернов исключительно метким выстрелом вывел один из строя.

Посыпались стёкла на неземной марсианский материал межпланетного корабля, а лучи мгновенно погасли и выдвинувшиеся ещё недавно так смело рожки робко назад убрались.

С полминуты марсиане не предпринимали никаких действий, а потом тарелки, окружавшие самолёт, резко снялись с места и рванули наутёк, есть что духу только. Но не тут-то было, развернула их незримая сила, возвратила к самолёту и кружком возле него поставила. БИВ же пояснил компании:

– Господа марсиане вовсе не далеко от землян ушли. Припёрлись на Землю, а того не ведают, что не только мы их на Земле сильнее и не все такие добрые. Попадись они пришельцам с Венеры, поглядел бы я на них тогда.

– Кошмар! – покачал головой команданте. – Впечатление такое, что кругом инопланетяне только. А Венера ведь, насколько ведаю, необитаема?

– Сверху действительно необитаема: венерианцы, как и марсиане, в ней внутри живут. На порядок, правда, переплюнули и марсиан и землян.

– Мать честная! – воскликнул Агап Петрович.

– Ну и ну! – недоумевая, развёл руками Фидель.

– Так ведь венерианцы, ко всему вдобавок, тесно сотрудничают с Соединёнными Штатами, правда в засекреченном и оригинальном режиме, – продолжал шокировать БИВ. – Разведка ваша, будь она пошустрее, обнаружить сей контакт могла бы.

Фидель поморщился.

– Докладывали, Аркадий Павлович, только не о венерианцах, а о бетельгейзцах, о пришельцах со звезды Бетельгейзе из созвездия Орион. Правда, мутно, непонятно так, расплывчато, и не верил информации я той особо.

Команданте что-то ещё хотел сказать, но не успел, так как одновременно на всех тарелках открылись люки, и из них стали вылезать человекоподобные существа в скафандрах. Правда, костюмы их таковыми назвать можно было с большой натяжкой, потому что представляли они собой герметичные прозрачные комбинезоны, плотно облегавшие лицо и тело. Ни баллонов на них, ни шлемов. Аркадий Павлович открыл форточку и помахал марсианам левой рукой, растопырив пальцы.

– Выключи двигатели, инженер! – кочегара попросил. – Мы уже не в том состоянии, когда нужно топливо зря палить, мы, можно говорить, духи в человеческом образе. И мы, и самолёт твой тоже.

Выполнил команду Шухов и уставился на марсиан, очень на людей похожих, только ростом меньших, с лицами чуть иными.

Аркадий Павлович поманил инопланетян поближе, и тарелки их плавно подошли к самолёту. БИВ подкорректировал положение 85-го, чуть подав его вперёд, и над одной завис. Выпустил переднюю стойку шасси, так как выйти было нельзя иначе. Шухов открыл входной люк, и один за другим путешественники попрыгали на матовый марсианский материал.

Старший группы марсиан подошёл к БИВу и почтительно поклонился.

– Нехорошо, господа марсиане! – возмущённо обратился к братьям по разуму Аркадий Павлович. – Вы, думая, что имеете дело с менее продвинутыми существами, попытались применить по ним оружие. Это нехорошо. Мне-то сказки рассказывать не надо, что-то были за лучи, которыми вы пытались обездвижить как нас, так и наш стилизованный под ретро межпространственный аппарат, далеко оставивший позади себя ваши примитивные таратайки. И сейчас вот я решаю, что же делать с вами? Не отдать ли в наказание венерианцам, чтобы ставили над вами опыты? Их довольно тут. Такой магарыч поставят за материал, уверен, – умереть не встать! Или даже нет, не открыть ли мне межпланетный музей на Кубе и назвать его «ЖИВЫЕ МАРСИАНЕ И ИХ ТРАНСПОРТНЫЕ ПРИСПОСОБЛЕНИЯ»? От желающих посмотреть отбоя не будет! Спешно придётся строить множество гостиниц. Их понадобится так много, что молодому государству придётся сводить на ноль посевы табака и сахарного тростника. Только это не в убыток будет. Деньги потекут рекой, тысячекратно перекрывая доходы от сельского хозяйства!

Марсиане понуро стояли, не смея даже вставить в оправданье слово. Было видно, что они поняли, куда вляпались, а Аркадий Павлович вздохнул.

– Ладно, – снисходительно сказал, – у меня появилась замечательная идея. Во-первых – простить, недалёких, вас, во-вторых – провести совместные межпланетные занятия по мирозданию, дабы всем понемногу добавить разума, и, в-третьих, – отпраздновать в завершенье это замечательное событие.

Марсиане обрадованно замахали руками. Их улыбки, очень похожие на земные, вовсе не по-земному, от ушей до ушей, разделили лица на верхнюю и нижнюю половины. Старший, прижав руки к груди:

– Очень благодарны! – ответил. – Следуем за вами. Ловко вскочили пришельцы в люки тарелок и приготовились к сопровождению.

Экипаж «Ту-95-го», тоже занял свои места. Правда, на этот раз БИВ, на кресло командира присев, напомнил:

– Что-то мы, товарищи, совсем забыли про гаванский ром. Шухов быстренько распорядился с припасами, взятыми перед путешествием на борт, а БИВ, поднимая бокал, глянул на Зернова хитро и провозгласил:

– За великолепный выстрел!

А затем «Ту-95» в сопровождении марсианских тарелок демонстративно продефилировал над Соединёнными Штатами, которые пребывали в шоке. Мало того, красивым строем пролетела группа над самым засекреченным на планете местом – базой 51, США хранит где самое что ни на есть секретное.

Рокфеллер, стоявший на балконе вилы своей и наблюдавший на экране монитора за бесцеремонной демонстрацией могущества, посмотрел на карлика, сидевшего на стуле рядом.

– Марсиане, господин Вендюк? – кивнул на небо.

– Марсиане, мать их за ногу! – поморщился карлик и ущипнул со злости подошедшего к нему сфинкса, был что размерами с большую собаку, а лицо имел такое же, как и венерианец.

– Вы, венерианцы, посильнее их, что же они так выделываются? Может быть, не знают, что присутствуете на Земле?

– Может быть, не знают, только то, что вытворяют, то не их работа, а сильней кого-то.

– И кого ж?

– Пока того не ведаю, явно кто-то помощнее с ними.

– Надо разобраться срочно.

– Надо.

– Разобраться и поохотиться, – проворчал сфинкс, – обожаю смотреть, как визжат существа живые, как в агонии бьются славно, в клещи лучевые глаз моих попав.

– Смотри, как бы не пришлось за собственной наблюдать агонией. Не обращайте внимания, Нельсон – гибрид, как ты ни крути – всё равно гибрид, нечто недоделанное и неполноценное.

Сфинкс обиженно насупился и, отойдя от венерианца, лёг на коврик возле ног Рокфеллера.

Через пятнадцать минут, после короткого разговора между миллиардером и инопланетянином, прямо по курсу кавалькады, возглавляемой ракетоносцем, показалась освещённая огнями взлётная полоса аэродрома имени Хосе Марти. «Ту-95-й» и экзотический его эскорт приземлились успешно, а когда свернули на рулёжку, Фидель озабоченно посмотрел на БИВа:

– Не мешало бы их в ангар, подальше от досужих цэрэушных глаз.

– Не могу не согласиться.

Закатили на стоянку самолёт, вылезли путешественники из него и к тарелкам двинулись, которые уже обступили все кто только был поблизости.

Фидель Кастро в первую очередь распорядился об автобусе для гостей и о помещении марсианских кораблей в ангары. Выполнено всё, безусловно, было чётко, и вскоре многочисленная компания межпланетная двинулась на известный нам уже объект №101.

Когда прибыли на место, БИВ оглядел окруживших его марсиан и улыбнулся.

– Не хотите избавиться от костюмов?

Марсиане с недоумением поглядели на Аркадия Павловича.

– Вижу, что хотите, – не стал дискутировать долго тот, хлопнул в ладоши и, – снимайте, – сказал, – костюмы, господа марсиане, и не бойтесь задохнуться или заразиться. Фирма веников не вяжет наша.

Попробовал старший группы сперва. Правда, не задыхается. Сняли и остальные за ним тонкие прозрачные свои костюмы и запрыгали от удивления – дышат хоть совсем не марсианской смесью, но однако же не погибают.

Стали знакомиться по-земному, а БИВ, успокаивая, пояснил:

– Не бойтесь, господа марсиане, не задохнётесь, потому как вы сейчас просто полевые информационные объекты, правда чувствовать способные и думать также. Будьте как дома! – и додумал про себя: – «Но не забывайте, что в гостях».

Марсиан набралось две дюжины, в каждой тарелке их было по двое. Фиделю срочно пришлось увеличить обслуживающий персонал.

Шухов, приглядевшись к странным человечкам немного ближе, нашёл их довольно милыми. «Люди как люди, пусть и отличаются по внешнему виду, – сделал вывод для себя, – но не более чем, к примеру, негры или пигмеи от иных людей».

Явных половых различий между гостями кочегар не нашёл, их одежда тоже разницы не подчёркивала. Шухов подумал даже, что, возможно, пола одного все экипажей члены. Но что всё же для себя бортинженер открыл – цвет глаз. Было два всего его оттенка: тёмно-серый и голубой. Тёмно-серые глаза выражали, показалось кочегару, грубость и суровость, голубые – нежность.

«Уж не это ли главный половой признак инопланетян?» – вглядываясь в смешные лица предполагаемых марсианок, кочегар подумал, только размышления прервал БИВ.

– Итак, господа, присаживайтесь, прошу, вокруг стола. Расселись гости, а БИВ, видя в глазах марсиан тревогу, успокоил их:

– Принципы работы ваших организмов, господа марсиане, мне известны прекрасно, и я также ведаю о том, что не всё стоящее на столе вам можно. Но это относится к вашему нормальному состоянию, а не к тому видоизменённому, в котором вы находитесь в настоящее время хлопотам благодаря моим. Потому имейте в виду, что сегодня вы спокойно можете вдоволь наслаждаться, именно по-земному, всеми прелестями человеческой кухни. И, представьте, вам за это ничего не будет, гарантирую, все как один останетесь целыми и невредимыми. Кстати, очень рекомендую семидесятилетней выдержки фирменный кубинский ром, нет которого у вас на Марсе.

Молодые офицеры, обслуживающие пир, быстро накрыли на стол. БИВ великодушно кивнул Фиделю, давая слово. Тот встал, поднял наполненный на четверть ромом бокал и, окинув взглядом гостей, торжественно провозгласил:

– За Великую Любовь Вселенскую!

Все выпили, а БИВ, искренне удивлённый:

– Да! – прошептал. – Молодец, Фидель! Схватываешь на лету! Так держать, команданте Федя!

Марсиане, впервые попробовав напиток кубинский крепкий, были искренне удивлены действием его диковинным – голова соображала, тело ж становилось прямо-таки ватным. А пока инопланетяне оценивали ранее неведанное питие, встал БИВ и:

– За марсиан! – провозгласил второй тост. – За их дальнейшую эволюцию по законам Великой Любви Вселенской, знание которых они, к моему великому сожалению, на данный момент утратили.

Снова выпили. Все явно повеселели и подобрели, а Шухов заметил, что пришельцы с голубыми глазами явно не просто похорошели, а в красавиц превратились писаных, по поводу отношения своего к полу сомнений больше не вызывая. И потом: там, где у земных женщин грудь находится, стали чётко вырисовываться круглые, прямо-таки сексуальные полушария.

«Вот оно в чём дело? – подумал Шухов. – Правильно я догадался, что глаза именно и есть внешний половой признак! А коньяк, видимо, для марсианок оказался активатором сексуальной активности!» – И невольно, проскользнув всепроникающим нейтрино по серому веществу, уколола мысль: – «Ёлки-палки! А ведь Аркадий Павлович говорил, что марсиане устроены по аналогии с нами!..» И переключил кочегар всё своё внимание только на одну неожиданно возникшую тему вдруг.

А пока Шухов приглядывался к марсианкам и мороковал о предстоящих моральных межпланетных падениях, БИВ предложил гостям право на третий тост.

Встал их старший и, подняв бокал с ромом, торжественно произнёс:

– За великодушного и могущественного Аркадия Павловича!

После небольшого перекуса БИВ ещё раз предложил выпить и право на произнесение тоста великодушно передал Шухову.

Встал кочегар, поднял с ромом бокал и словно на автопилоте выпалил, даже не задумываясь особо:

– За прекрасных марсианок, носят которые небо земное в своих глазах.

Слова, произнесённые Шуховым, многократно усилили действие рома на инопланетных дам. От восторга они засияли просто, закрутились кокетливо на мягких стульях, а БИВ понимающе подмигнул кочегару: мол, дерзай, коллега! Чувствуя, что состояние гостей мало импонирует предстоящей лекции, он решил её на завтра перенести.

– Я думаю, господа, – предложил Аркадий Павлович, – не стоит мешать дело и развлечения в одну кучу, ибо тогда ни того ни другого не выйдет толком. Сегодня мы отдыхаем, а вот завтра – за мироздание.

Снова выпили и закусили снова. БИВ глазами предложил Шухову из-за стола выйти, явно чтоб поговорить о чём-то. А когда они шагали по террасе вместе, к команданте офицер подошёл его и на ухо что-то прошептал взволнованно. Кастро, выслушав подчинённого, озабоченно задумался и пошёл к БИВу, и, когда хотел тот с кочегаром разговор начать, команданте вежливо остановил его и воскликнул громко:

– Вот же ушлые америкосы, Аркадий Павлович! Где-то на острове поймали и переправили в Гуантанамо советского полковника. Но парадокс! Ваши все полковники на месте, не пропадал никто! Дьявольщина, чертовщина просто!

Шухов, посмотрев на удивлённого Фиделя, улыбнулся, зная, речь о ком:

– Этот выловленный американцами офицер есть не кто иной, как мой командир полка, гвардии полковник Садистов. В Чу, набравшись хорошо, он забрался по ошибке в бывший самолёт Хрущёва и сюда попал.

– Дела! – воскликнул Фидель. – Извините, Аркадий Павлович, но я бы непременно, при всём к вам уважении, расстрелял своего такого же нерадивого офицера.

– Что вы так разволновались, уважаемый Фидель? – успокоил команданте БИВ. – Этот полковник к вам ни с какого бока. Пусть сидит себе на базе Гуантанамо. В СССР будет считаться пропавшим без вести, только и всего. Обороноспособности Союза это обстоятельство только на руку – одним пьяницей среди командиров поменьше будет.

Фидель вздохнул:

– Всё равно как-то нехорошо. В моём государстве ЦРУ захватывает полковника великой братской страны – непорядок это.

БИВ пожал плечами и развёл руками. Шухов улыбнулся и головой покачал.

– Я бы тоже не волновался на вашем месте, – поддержал он БИВа.

Но команданте, казалось, пропускал мимо ушей увещевания кочегаров. Поманил он пальцем офицера, принесшего неприятную весть, и, когда тот подошёл, спросил его.

– Что ещё известно про советского полковника?

– Наш агент сообщил, что хотят возвратить, но не знают, как это сделать без утечки информации, дискредитирующей ЦРУ.

– А чего же это вдруг возвратить хотят?

– Вроде как, с одной стороны, ничего не знает, а с другой – глуп настолько, что опасно вербовать и затем использовать.

– Если так, вполне вероятно, что существует возможность физической ликвидации.

– Не просто существует, а скорее всего именно так и будет. Фидель посмотрел на Шухова, а затем на БИВа.

– Не столько жаль обормота этого, сколько хочется дать американцам по ушам за то, что шастают по Кубе как хозяева. Выкрасть бы алкаша да утереть им нос, только вряд ли мне под силу это.

Фидель Кастро посмотрел с просьбой немой на БИВа. Тот команданте понял.

– Мне это, – вздохнул, – под силу, но не по душе.

– Если не по душе, просить не имею права, – вздохнул тяжело Фидель, а БИВ:

– Ладно, – сказал, – коль так сильно хочется, как не уважить другу, только сам не полечу за ним, и не просите даже. Наделю я офицеров силой, то бишь Шухова и Зернова, той, которая нужна для проведения операции, да и пусть вызволять летят.

Шухов поморщился:

– Коли силой наделить нужной, почему бы и не слетать, только чувствую я, Аркадий Павлович слишком много вы расходуете энергии возврата по пустякам. Так, признайтесь?

– Так, – грустно констатировал БИВ, – именно так, коллега.

– Ну а коли так, уважаемый Фидель, самым правильным и гуманным по отношению к Аркадию Павловичу, будет отмена операции, толком никому не нужной.

– Нет, Шухов, отменять операцию мы не будем. В целях экономии энергии возврата выполнить её марсиан попросим. Они хотя и не слишком далеко от землян ушли, но достаточно, чтобы справиться с ЦРУ. Полковник наш именно в его лапах.

– А что? А ведь очень занимательная затея! – согласился Шухов, и Фиделю тоже идея Аркадия Павловича по душе пришлась.

БИВ поманил старшего группы марсиан, звали которого по земному почти – Акрилл. Тот подошёл.

– Трудности у нас возникли, господин Акрилл, я хотел бы попросить вас оказать нам небольшую услугу.

– Весь внимание.

– У американцев на базе Гуантанамо находится нужный нам человек, не поможете вы нам освободить его? Это, плохо не подумайте, не приказ, согласно этикета правилам настаивать не имею права, просто мне энергию возврата не резон на чепуху палить, у землян же для проведения такой операции в носу не кругло.

– Нет проблем. Где находится пленник ваш, можете сказать точнее?

Офицер разведки вытащил план-схему из кармана и в неё ткнул пальцем.

– Тут.

Акрилл подошёл к двум сидевшим рядом мило ворковавшим марсианкам.

– Теолла и Метеолла, – обратился он к ним, – нашим новым друзьям требуется помощь, вы не против оказать им сейчас услугу?

Голубые, ставшие более яркими и выразительными от воздействия алкоголя глаза марсианок горели весело.

– Нам помощничков ещё бы парочку, веселее чтоб немного было.

– В чём вопрос? – кивнул согласно БИВ. – Подойдут в попутчики земляне эти? – указал на Шухова и Зернова.

– Конечно.

– Ну и ладушки.

Улыбнувшись сально, беззастенчивые марсианки захихикали и, перед тем как удалиться на задание, умудрились каждая по паре раз шутя ущипнуть помощников, но Акрилл прикрикнул:

– Делу время, а потехе час! Получите у Аркадия Павловича задание, возьмите один корабль, и с богом!

БИВ поманил марсианок к карте, принесённой офицером разведки, и в неё ткнул пальцем:

– Здесь находится интересующий нас землянин, следует которого освободить и доставить сюда. Шухов и Зернов знают его прекрасно, так что кого другого не привезёте.

– С богом, девочки! – похлопал марсианок по плечам Акрилл, и впорхнули они вместе с помощниками в подъехавший тотчас «газон».

После того, как американцы стали напряжённо искать пути избавления от оказавшегося совсем не нужным полковника, в роме и закуске больше не было ему отказа. Что ограничивать, коль допрашивать не надо? Да и ликвидировать не так проблемно пребывающего в беспамятном состоянии.

А Садистов по-иному понял цээрушников такие действия. Он решил, что это проявление как раз доверия, как к разведчику потенциальному. И обрадовался, и давай заквашивать, думу тайную в себе лелея: как домой вернут, всё рассказать Сашуле, объегорил, мол, вражин матёрых и могу двойным агентом стать. Чем не думка? Думочка что надо! И попробуй обвини в предательстве. В пьянстве уличи сумей. Бесполезно, потому как всё для государства блага, всё для партии, всё для правительства. А какая благодать! И закуски зашибенной вволюшку, и крутого пития в достатке.

Думали, короче, американцы пока, что делать, гвардии полковник Садистов пребывал в таком состоянии блаженства, о котором даже в самых сладких снах своих мечтать не мог.

И вот в один из таких моментов, когда потребовалось новое свидание с зелёным змием, открыл полковник глаза, посмотрел на окна, на потолок и задумался не на шутку.

«Не может счастье это бесконечным быть! Кончиться оно когда-нибудь должно! Даже при закуске исключительной такой, ежели без остановки квасить, до горячки в самый раз допиться!..»

Размышляя про себя, Александр Петрович не слышал, как рядом с апартаментами, находился где, приземлился марсианский корабль бесшумно. Не успел пленник мысль свою резонную завершить, как заметил входящих в дверь большеглазых грушеголовых гуманоидов с лицами невероятной красоты и с ясными голубыми глазами. Но самое невероятное! Вместе с инопланетянами почему-то были офицеры его полка Зернов и Шухов. В страхе командир зажмурился и прошептал:

– Вот и лёгенькая на помине! Здравствуй, белочка! Дождался-таки!

Что такое белая горячка, полковник Садистов не понаслышке знал. Аж два раза приходила в гости. Потому, понимая, что сопротивление бесполезно, закрыл гвардеец глаза, чтоб галлюцинации угомонить, и притих смиренно. Содержался гвардии полковник Садистов не в тюрьме, предоставило ему ЦРУ респектабельное вполне, охраняемое помещение с двориком маленьким и балконом, море с которого было видно. Красота, живи – не хочу. Ну и вот закрыл он, значит, глаза, а тут глюки белочные подошли да и тормошить давай.

– Поднимайтесь, товарищ полковник! – говорят. – Пришли за вами!

– Не надо! – завопил бедняга. – Ради бога, пожалейте лётчика!

Только глюки знай своё долдонят:

– Товарищ полковник, поднимайтесь, пришли за вами!

– Отпустите, ангелы смерти! В рот больше не возьму! – орёт полковник, а спасители, видя, что неадекватен человек, без толка не разговаривая больше с ним, взяли под белы руки да потащили.

Понял полковник, что всё, что конец скоро, и решил принять смерть достойно, открыл глаза и взмолился, не веря им, поборов жуткий страх и ужас.

– Шухов, елки-палки, Зернов! Куда торопитесь?! Дайте, братцы, перед смертью выпить! – попросил так жалостливо и смешно так, сразу что расхохотались глюки.

Не ведая опасности, подвели с жизнью прощающегося к столику и:

– Выпейте, товарищ полковник, так и быть, как же можно командиру отказать в последнем желании? Тут сам бог велел!

А Садистов и рад стараться: схватил бутылку и приложился к горлышку, словно к соске ребёнок проголодавшийся, – алкоголизм это вам не шутка.

Тянет ром пилот не спеша, смакуя, как и надобно в последний раз. Так растягивает удовольствие, что забыли про него спасатели. Поглядели друг на друга, и взыграло естество во всех. Разбрелись парами по свободным спальням и бай дюжи.

Пьёт не торопясь полковник, совсем стал уже хороший. Вызволители же, забыв про несчастного, дело межпланетное правят сладкое и не ведают, что кругом камеры и что информация от них не в ЦРУ идёт, а в организацию куда покруче – в сам «Маджестик-12», в частную организацию, которую создали Эйзенхауэр Дуайт и Рокфеллер Нельсон. Для чего? А для того, чтобы всё связанное с инопланетянами проходило только через них, остальные все чтоб в неведенье были или очень хорошо запутаны. С головой ребята, понимали, что могуществом инопланетных цивилизаций не разбрасываются.

И хотя охраняло пленника ЦРУ, вызволения мешать процессу оно не имело права. Было жёсткое предписание: в случае межпланетного вмешательства не предпринимать никаких действий, только сообщать директору. А директор ЦРУ – кто, вы думаете? Он по совместительству не кто иной, как заместитель управляющего «Маджестик-12», то есть самого Рокфеллера.

Потому никто не набросился на прилетевших спасать пленника. Доложили, как положено, и всё на этом. Смотрит в монитор Рокфеллер и глазам не верит. Марсианский корабль возле спецквартиры ЦРУ, полковник советский из бутылки медленно сосёт ром, а рядом в комнатах земляне и марсиане…

Подошёл карлик и тоже межпланетным шоу полюбовался.

– Что делать будем, господин Вендюк? – озадаченно спросил Рокфеллер.

– Рискнём давайте. Вдруг за марсианами не та поддержка, что меня осилит?

– Группу из своих пошлёшь?

– Сам пойду, так как непонятки много. Подстрахуйте, мне спецслужбы не мешали чтоб.

– Вот об этом не волнуйся даже.

И пока гвардии полковник провожал себя в последний путь, забрался на перила балкона карлик, помахал Рокфеллеру и в небе скрылся, корабли космические были не нужны ему.

Через две секунды приземлился венерианец Вендюк возле севшего на Гуантанамо марсианского корабля. Посмотрел презрительно на чудо техники, плюнул на него, и оно вспыхнуло ярким пламенем, будто бы бензином его облили и подожгли. Моментально корабль сгорел. Карлик же тихонько в помещение вошёл и увидел гвардии полковника, отмечающего расставанье с жизнью.

Смотрит, сидит блаженный, глупо улыбается без тени страха. Уж какой может быть испуг, если столько перепито-выпито. Глянул венерианец презрительно на деградирующего землянина, ну а тот ему:

– Привет, братишка, – прищурил глаз, – тоже, что ль, за мной? Не спеши, отправить в ад успеешь! Выпей сядь, дружок, отдай дань уваженья лётчику в последний раз!.. Знаешь, хорошо на белом свете как!

А венерианец ещё презрительнее на полковника поглядел, так что понял моментально тот – с собутыльником таким суровым не сваришь каши. Не особенно переживая, развёл комполка руками и хотел, уж было, продолжать собственные проводы в мир иной, но чихнул господин Вендюк под руку, что полковнику не понравилось. Заругался матом офицер, корпоративным своим чистым, авиационно-техническим, а когда тирада длинная, непонятная инопланетянину, закончилась, обозначил смысл её предельно ясно:

– Разве можно неприлично так чихать под руку? господин Вендюк улыбнулся зло, думая, как наказать зарвавшегося землянина, ну а тот совсем с катушек съехал.

– Кикимора! Чума болотная! – закричал. – Бля… – оборвался на полуслове крик, потому что оскорблённый карлик, подойдя поближе, так щёлкнул по лбу распоясавшегося не в меру, что под стол бедняга плавно съехал и на коврике затих под ним.

Плюнул посланец Рокфеллера на деградирующего землянина и пошёл апартаменты осматривать. Смотрит, в одной спальне межпланетная любовь вовсю, то же самое – в другой. Так увлеклись сёстры-братья по разуму, что о безопасности совсем забыли.

Наблюдает господин Вендюк бесцеремонно за процессом не публичным вовсе и не ведает того, что не дремлет Аркадий Павлович, без внимания не оставляя ни на миг своих, что в момент любой готов вмешаться.

Вендюк, стоя во входе в спальню, находилась в которой Метеолла с Шуховым, долго не любовался эротикой межпланетной. Улыбнулся венерианец сально, и из глаз его, засиявших необычно ярко, вышли параллельных два луча жёлтых. Правильней сказать, не просто жёлтых, а прямо-таки словно золота расплавленного струи тонкие. Впились в ягодицы белые они увлёкшегося землянина, и запахло человеческим палёным мясом. Выругавшись непристойно авиационно-техническим матом, резко повернулся на спину Шухов и увидел карлика внешностью не адекватного обстановке, ей не импонирующего совсем.

Вскрикнула Метеолла, налились её глаза кровью, и из них тоже вышли лучи суровые, правда, у венерианца оказались помощней они. Короче, вскоре Шухов и Метеолла, оглушённые, лежали рядышком без сознания и не шевелились даже.

Закончив с одними, не торопясь двинулся господин Вендюк в другую спальню. Только приготовился то же самое вершить, как увидел Зернова с рогаткой на изготовку. Чуть не расхохотался, примитив узрев, а ведь в пору горько плакать было. Не знал по разуму брат, что в шарик металлический небольшой вложил БИВ мощь такой высокой цивилизации, не осмыслить какую даже венерианским умом. Выстрелил техник и попал точно в лоб суровому венерианцу, тот свалился и затих смиренно.

Сделав дело, вздохнул БИВ, покачал головой и развёл руками.

– Да, Фиделюшка, – проворчал, – маху малёха дал! Думал сохранить энергию возврата, чтоб побольше на Земле побыть, а потратил ровно втрое больше.

– Что так?

– Вмешиваться самому пришлось, а не то бы неизвестно было что. У посланцев наших сжёг корабль венерианец, так что не на чем им возвращаться. Надобно лететь за ними. Не лежала душа алкаша спасать, и вот на тебе.

Фидель Кастро промолчал, плохо скрывая досаду. Чтобы увести разговор чуть в сторону от неприятной темы, спросил он:

– И на чём летим? БИВ задумался.

– В принципе, всё равно на чём, но желательно бы, я так думаю, что-нибудь использовать оригинальное, юморное, потому как на обратном пути в гости заглянем к господину Рокфеллеру.

– На хрена он нужен?

– Удивляете меня, Фидель. Как может быть не нужен истинный хозяин планеты Земля, денег у которого не клюют куры?

– Действительно. Не поспеешь за вашей мудростью, Аркадий Павлович.

– А вы, Фидель, поспевайте, пошевеливайте мозгами, не давайте застаиваться серому веществу. Кстати, как вы думаете, чего нам именно сейчас больше всего не хватает для его размягчения?

– Рома! – быстро нашёлся кубинский царь. Выпили понемногу, закусили, и БИВ:

– Думаю, – сказал, – выбор транспортного средства для спасения следует на коллектив спустить. Такой подход, с одной стороны, разнообразит наш замечательный вечер, пусть и немного омрачённый неприятной вводной, а с другой, две головы – хорошо, а много – лучше.

– Так, товарищи! – обратился к ничего не подозревавшей компании кочегар. – Произошло крайне неприятное событие! У посланцев наших, отправленных за полковником, сожгли корабль и назад им добираться не на чем. Так что надобно лететь за ними. Объявляется конкурс на выбор транспортного средства. Прошу предлагать.

– Москва – Баку, вагон №6, – первой выкрикнула Надя.

– А что? Замечательная идея! Есть у вас, уважаемый Фидель, какой-нибудь вагон пассажирский?

– Обижаете, Аркадий Павлович. Куба – железнодорожная страна. Более пяти тысяч километров дорог обычных, а уж узкоколейных, для перевозок сахарного тростника, и того более. Неужели не найдём пассажирского вагона?

– А зачем именно пассажирский? – вмешалась Люба.

– Почему не открытую вагонетку для перевозки сахарного тростника? И обзор лучше, и просторнее – перегородок нет.

– Только надобно таблички непременно прикрепить: «МОСКВА – БАКУ» и «№6», – внесла в обсуждение вопроса свою лепту Люба.

– Может, подписать «через Гуантанамо»? – предложил Фидель.