Текст книги "Факультет. Курс четвертый"

Легба – хранитель врат в потусторонний мир. Без его помощи не открыть врата, не добраться до демонов и духов. Поэтому с самого начала церемонии взывают к нему: «да распахнутся врата!» Людей, одержимых Легбой, видно сразу. Ведь сам он – старый хромец. Поэтому и люди, кого он взял в оборот, теряют способность нормально двигаться. Их словно парализует – некоторые из них оцепенело лежат на земле не в силах тронуться с места.

Танцуя вокруг шеста, мамбо (вместе со своей помощницей (унси) и помощником (ла пласом)) струйкой воды из кувшина создает вокруг шеста магический круг в честь Папы Легбы и охранителя дома Огуна Феррея, чтобы отогнать от себя присутствующих злых духов, в которых некоторые авторы видят христианских святых.

Танцы проходят под звуки барабанов, уводящих своей монотонностью в транс тех, кто присутствует на церемонии. Из сосуда с жертвенной кровью или непосредственно из кровоточащего обезглавленного тела животного или птицы жрецы смазывают лица всех участвующих в сборище. Иногда обезглавливание курицы, что предназначена в жертву, происходит путём откусывания головы зубами – под бешеный танец в состоянии исступления. Всё это происходит вокруг пылающего костра, рядом с которым стоит ящик или сосуд, содержащий главный объект поклонения – змея (символ Дамбалла).

– Ну, а теперь, – ИВА посмотрела на часы и констатировала, что время еще есть. – Теперь немного остановимся на том, что обычно у обывателей вызывает наибольший интерес. А именно – на черной магии вуду, которая, без сомнения, очень, очень опасная. Запишите заголовок: «Бокоры».

Социальная лестница приверженцев культа вуду состоит из множества ступеней, и, оказавшись на последних из них, верховные жрецы (мамбо и унганы), если они вдруг будут отвергнуты, если их изгонят, либо же они решат совершить месть, могут обратиться в «бокоров» – так называемых жрецов черной магии. Сразу скажу, что в вудуизме это совсем не поощряется, и за «чёрные» дела бокорам обязательно должно прийти возмездие, но тем не менее, такие колдуны существуют – и держат в страхе целые сёла и города.

Как правило, бокоры состоят в тайных обществах, и деятельность их в высшей степени секретна. В чёрную магию вуду посвящены лишь немногие, и заниматься ею могут только верховные жрецы.

Одной из таких особ был небезызвестный правитель острова Гаити-Франсуа Дювалье, который во всю использовал силу лоа загробного мира в ведении политики, как внешней, так и внутренней. Будучи бокором, папаша Дювалье имел целую армию, с помощью которой держал в страхе население всего острова. Это были одновременно и черные маги, и офицеры тайной полиции, и исполнители страшных приговоров.

На Западе (да и у нас) одним из самых известных аспектов черной магии вуду является зомбификация, т. е. приведение человека в состояние зомби – управляемого биологического робота. Человек, словно воскрешённый после смерти, лишается души и становится рабом своего хозяина (бокора).

Как выяснилось позже, здесь не обошлось без вмешательства природы. Природа-мать одарила человечество веществом, способным влиять на жизненные функции. Например, жрец готовит зелье из определённых сортов африканских растений и жабьих желез, которое блокируют участки мозга, отвечающие за сердцебиение, дыхание, кровообращение, но странным образом оставляют нетронутым сознание.

Выпив такого зельица, человек некоторое время может находиться в состоянии, похожем на смерть – он как бы умирает. А потом оживает, частично не помня своей прошлой жизни либо не помня таковой вообще.

– Скажу вам по секрету, – ИВА хитро улыбнулась. – О растениях, которые используют черные колдуну вуду, известно всё. Известны все их химические свойства и возможности их воздействия на организм. Однако, как ни старалась ученые многих стран повторить весь процесс зомбификации в лабораторных условиях, им не удалось. Хотя, как я снова повторяю, были известны до мельчайших подробностей все составляющие этого магического зелья, отключающего жизненные рецепторы человека, и его полная рецептура. Не иначе, здесь не обошлось без вмешательства потусторонних сил?

ИВА громко и заразительно рассмеялась, и студенты подхватили: «Вот уж точно, не обошлось!»

– Считается, – успокоившись и вновь приняв серьезный вид, продолжила ИВА, – что черные маги вуду, помимо зомбификации, могут создавать себе или другому человеку двойников, множество копий, «отпечатков».

Душу попеременно переселяют в любое из созданных подобий, остальные при этом действуют, повинуясь воле хозяина, отыскать которого среди двойников просто невозможно. Какое-то время назад тайные службы различных стран (в основном США и СССР) очень интересовались магическими возможностями вудуистских бокоров, видя в них перспективные способы создания биологического оружия.

Не скажу об американцах, но во многом благодаря разведывательным данным о бокоро был в свое время создан наш Факультет. И на этом пока закончим – ведь наш уважаемый Ибрагим Мамедович тоже должен получать зарплату…

* * *

…Чтобы не привлекать к себе внимание, Кирилл быстро спрятался за спины разномастных представителей российской делегации, которых было полно в зале. Ощущение опасности между тем стремительно нарастало – он должен что-то срочно предпринять! Хотя бы выиграть время…

До появления президентов осталось не более четверти часа, а этого мало – даже для того, чтобы просто убедить генерала-Евгения-Федоровича, что опасность реальна. Кирилл глубоко вздохнул, понимая, что сейчас генерал размажет его по полу, засунул руку в карман и нажал на «кнопку».

«Кнопку» – или глубоко засекреченный передатчик экстренного вызова – ему выдали вчера, строго настрого приказав ни в коем случае к нему не прикасаться. Так и сказали: «Получи и распишись, но не дай бог ты им воспользуешься без должной необходимости! От тебя мокрого места не останется!»

«Ну, и нафига мне такое счастье нужно? – подумал тогда Кирилл. – Типа, на – но не вздумай! Вот уж напугали, так напугали. Решено, ни за что на свете я не воспользуюсь этим девайсом – пусть меня хоть режут…»

Воспользоваться, однако, пришлось. И реакция последовала мгновенно. Спустя полминуты к Кириллу подошел вежливый мужчина из делегации и попросил его следовать за ним. А еще через полминуты Кирилл оказался в изолированном, напичканном аппаратурой помещении, в котором его поджидал красный от прилившей к лицу крови Евгений Федорович.

– Что у тебя опять? – рявкнул он, как только они остались одни. – Ты хоть понимаешь, что творишь?

– Так точно! – Кирилл вскинул руку к воображаемой фуражке. – Видите ли, Евгений Федорович, ситуация требует. В зале присутствует трое американцев – черные, типа репортеры. Я уверен – это не репортеры, а самые настоящие колдуны вуду. И они, поверьте, могут натворить очень серьезных дел.

– Господи, вот ведь бредятина! – генерал в гневе сжал кулаки. – У тебя что, реально, крыша уже едет от ощущения собственной крутизны? Какие вуду, какие колдуны? Насмотрелся американской ахинеи? Ну-ка быстро – кругом, шагом марш! И молись, чтобы я забыл твои слова!

– Никак нет, товарищ генерал! – Кирилл в свою очередь повысил голос. – Если Вы мне не доверяете, думаете, что я зазнался, думаете, что я вот так, раз – и придумал всё это, я требую очной встречи с Первым. Благо, я с ним лично знаком!

– Ага, сейчас! Раскатал губу! Встречи с Первым! – генерал вспыхнул, как напалм, но спустя несколько секунд (страшным усилием воли) всё же взял себя в руки. – Ладно, говори уж. Только говори, что делать.

– Перво-наперво, оттянуть появление президентов – насколько это возможно. Далее – оперативно пробить через наши базы пациентов в зале – вдруг на них найдется какая-то информация (чем чёрт не шутит)? Третье – инструкции для Первого, как себя вести…

– Стоп! – Евгений Федорович резко вскинул голову вверх. – Я понимаю, все мы здесь излишне возбуждены, но будь реалистом. Какие к свиньям собачьим инструкции Первому? От одного упоминания, что нужны какие-то инструкции, он нас на ноль помножит.

– Ну, может, я не так выразился, – быстро сдал назад Кирилл. – Но поймите, это колдуны! Для них положение человека в «реальном» земном мире не имеет значение. Они оперируют другими понятиями, другими возможностями, другими энергиями. Им неважно, кто перед ними. И если человек не знает, что делать, как защищаться, считайте, он пропал. Его ничего не спасёт!

– Так уж и не спасет? – прокряхтел генерал. – А ты на кой здесь, собственно? Ладно, давай свои инструкции – попробую передать дословно.

– Первое. Ни при каких условиях не смотреть тем троим в глаза. Я не сомневаюсь, они обязательно будут искать зрительного контакта – через зрительный контакт устанавливается первоначальная связь между жертвой и колдуном. А еще лучше – вообще не смотреть в их сторону.

Второе. Ни при каких условиях не давать им ни одной вещи. Они в шутку могут попросить у президента что-нибудь – типа, подарок. Заколку или пуговицу. Или ручку. Или карандаш, листок бумаги – да все что угодно. И обставят это, как жест доброй воли – как залог долгого мира между нашими странами. Или еще как-нибудь, совсем неважно. Важно – ничего не давать.

Третье. Если президент вдруг почувствует себя плохо – например, накатит тошнота, слабость, вдруг закружится голова или начнет перехватывать дыхание – немедленно прекратить пресс-конференцию. Я знаю, наш президент – очень сильный человек и он спокойно может довести любое дело до конца, но здесь не тот случай.

Четвертое. Лучше бы вообще не рисковать, но об этом я уже говорил. Поэтому желательно, чтобы между президентом и колдунами было какое-то физическое препятствие – например, прозрачное стекло. Или кафедра, которая прикроет хотя бы часть тела от их взглядов и их воздействия. И стекло, кстати, может быть не совсем прозрачным, а чуть-чуть, самую малость, затемненным. Главное, чтобы лицо и фигура президента не были слишком четкими – это затруднит вудистам визуализацию образа на тонком плане.

Пятое. Максимальная собранность. Никакой расслабленности, никакой безмятежности. Никакого успокоения и постоянное ощущение, что нужно держаться, нужно находиться в обороне. Когда человек собран и даже чуть-чуть озлоблен, пронять его труднее, он более защищен.

Шестое. После пресс-конференции желательно сразу удалить с себя чужие энергии – просто под душем. Тщательно промыть глаза, тщательно намылить волосы и лицо, потом смыть – т. е. очиститься с помощью воды. Ну, а костюм, рубашку и белье лучше сразу выкинуть на помойку. А еще лучше сжечь или закопать в землю – так надежнее.

Седьмое…

Глава одиннадцатая. Дома и хорошо, и интересно!

Возвращение Кирилла домой было фееричным. В полпятого утра он вломился в квартиру, подняв на ноги и папу, и маму. И хорошо, что они знали – сын в командировке, а то бы, наверное, решили, что Кирилла выперли из общаги, или он, грешным делом, сбежал от какой-нибудь девушки прямо посреди ночи.

– А ну-ка дай я на тебя посмотрю, – пробасил папа, скептически рассматривая сына. – Явление Христа народу, прямо. И что такой худой-то? Тебя что, в концлагерь отправляли с секретной миссией?

– Боря, между прочим, это не смешно! – мама живо побежала на кухню греметь посудой. – А ты, – она обратилась к Кириллу, – марш в ванную, а потом кушать. И пока не наберешь килограмма четыре веса, я тебя никуда не отпущу…

Было воскресенье – в университете занятий нет, и Кирилл с удовольствием провалялся почти весь день в постели. Он отдыхал после вьетнамских приключений, и более-менее привести себя в порядок удалось только к вечеру. Ну, а вечером (несмотря на то, что завтра – понедельник) папа решил устроить посиделки:

– Знаю я, знаю, – ворчал он на маму, – ты неприязненно относишься к распитию коньячка перед рабочей неделей, но во-первых, я ведь все-таки руководящее лицо и поэтому могу позволить себе опоздать, во-вторых, я – совсем чуть-чуть, в-третьих, дай мне спокойно посидеть и поговорить с сыном. Я его уже сто лет не видел – живем, вроде бы, вместе, а тут так получается! Так что никаких возражений, собери-ка лучше на стол.

На стол, понятное дело, мама собрала, но всю дорогу сидела с кислым лицом, выказывая папе свое неудовольствие. Впрочем, он не обращал на это никакого внимания, время от времени приговаривая:

– Мать, будь проще, и люди к тебе потянутся. Вот, например, я потянусь. И сын. И еще кто-нибудь. Хотя еще кого-нибудь нам не надо, правильно, Кирилл?

Кирилл соглашался и уплетал выставленные яства в три горла. За время командировки он и вправду сбросил килограммов пять – и от физических нагрузок, и от нервного истощения.

– Скажи-ка мне, сын, – папа лихо опрокинул в себя рюмочку юбилейного армянского, – а что, в вашей конторе, занимающейся добрыми делами (а мы все знаем, о чем идет речь), думают о ситуацией с нашей олимпийской сборной и вообще – о текущей политической обстановке?

– Что думают? – Кирилл пожал плечами. – Да фиг его знает, честно говоря. Я не интересовался, и мне не докладывали. Но если интересно мое личное мнение, то, конечно, говоря об этом, хочется применять нецензурную лексику – причем в неограниченных количествах.

– Верно, верно, – папа помрачнел. – Думается мне (и я в этом не одинок), что ничего похожего прежде не было. Такое унижение, такое унижение! И как прикажешь это терпеть, сын?

– Боря! – мама повысила голос. – Ну что ты так нервничаешь? Насмотришься телевизора, а потом полночи не спишь! Ты ведь прекрасно знаешь, что спортсмены теперь – профессионалы, они бегают, прыгают и играют за серьезные деньги. Россия – это ведь не Советский Союз, где типа все были любителями.

– Правильно, правильно, – с жаром откликнулся папа. – Вот именно, что нынешняя убогая Россия – это не великий-могучий Советский Союз! Посмотрел бы я, как какая-нибудь занюханная Уганда проголосовала бы за отстранение наших спортсменов от игр, посмотрел бы! Вот была бы помеха! Интересно, сколько часов после такого голосования искомая Уганда существовала бы?

– Да что ты постоянно этот «совок» вспоминаешь? – мама в свою очередь распалилась и пошла в наступление. – Ты что, не помнишь, как там всё было? Уже забыл, что жрать нечего было, что в магазинах – шаром кати, что очереди безумные за резиновыми калошами, что убийства перед винными магазинами за бутылку водки? Ты что, это забыл всё?

– Мама, папа, – слушая родителей, Кирилл решил, что пора вмешаться. – Может быть, сменим тему и поговорим о чем-нибудь другом?

– О чем, например? – ехидно осведомился папа. – Ты ведь у нас такой секретный, вообще ничего не рассказываешь. Сколько раз тебя просили хоть намекнуть, чем ты занимаешься! Вот и приходится говорить о политике, а я бы с удовольствием расспросил – что ты делал в командировке. Или хотя бы – куда ты ездил? По России или за границу? Вон, мордофель-то загорелый.

– Да, Кирилл! – насупившаяся мама согласно кивнула и быстро налила в рюмку папиного коньяка (и выпила, само собой). – Хватит уже темнить. В конце концов, мы твои родители и имеем право знать – что, где, куда, почем.

– «Почем» – звучит интригующе, – усмехнулся Кирилл, поднимаясь из-за стола. – Но вы можете обижаться, можете не обижаться, но я ничего не скажу. Для вашего же блага – хочется, чтобы пожили подольше и, главное, – спокойней…

* * *

За время его отсутствия в общаге (на Факультете и в университете в целом) ничего не изменилось. И действительно – что может поменяться меньше чем за неделю? Разве что увеличилось количество хвостов, которое придется разгребать Кириллу.

Первой, как и положено, его приветствовала Наталья – и, как и положено, с новостями.

– Привет-привет! – она чмокнула Кирилла в щеку. – Отлично выглядишь, загорелый такой. На курорте прохлаждался?

– Ну да, на курорте, – скривился Кирилл. – Я бы с удовольствием держался от таких курортов подальше.

– И куда же тебя носило?

– На восток – большего, увы, сказать не могу. Строго-настрого предупредили, чтобы ни-ни.

– Хорошо, ну а чем занимался? По профилю?

– Не то слово. И представляешь, впервые в жизни удалось поручкаться с настоящими колдунами вуду. Хотя не знаю, «удалось» – здесь правильное слово или нет.

– Ух, ты! Давай рассказывай. – Наталья по-хозяйски залезла в холодильник (Кирилл уже успел сгрузить туда припасы из дома). – Варенье? Вкуснота. А еще пирожки – у, пальчики оближешь! Кстати, который год ты обещаешь познакомить меня с твоей мамой? Четвертый? Вот все вы, москвичи такие, сначала вешаете лапшу на уши – типа, чуть ли не в семью возьмем – а потом в кусты. Я считаю, с твоей стороны это форменное свинство.

– Извини, извини! – Кирилл и вправду чувствовал за собой вину. – Зуб даю, на зимних каникулах обязательно познакомлю тебя с родителями. Как-никак, ты моя лучшая подруга. Что-то я мысль потерял. О чем ты хотела меня спросить?

– О вуду.

– А, о колдунах… Да, ребята действительно были очень колоритные. И сразу трое в одном месте. Такое, я думаю, нечасто встретишь.

– Ну, и на каком же востоке ты их нашел?

– На том, что рядом с Владивостоком.

– Интересно, а как туда вудисты-то попали? Они, вроде, на Гаити обитают – ну и в США.

– Вот так – взяли и попали. Страшные, черные! Как в фильмах ужасов.

– Понятно. – Наталья иронично хмыкнула. – И, конечно, ты вступил с ними в единоборство и всех победил? Ты ведь у нас крутой.

– Не надо грязи! И я что, похож на идиота – бороться с такими господами сам на сам? Да они бы от меня мокрого места не оставили. Я просто посмотрел на них отстраненно – из-за спин товарищей. Да и передал, с кем придется иметь дело. И что нужно, собственно, делать.

– И что же нужно?

– А то ты не знаешь? Прятаться.

– Ладно. – Наталья широко улыбнулась и принялась разливать из чайника кипяток по кружкам. – Если захочешь, потом расскажешь подробнее. А я в свою очередь спешу поделиться новостью – нашу Варю оставляют на Факультете. Представляешь? Вот ведь здорово!

– Здорово! – Кирилл, неожиданно для самого себя, почувствовал сильнейшую радость от этого известия – и не смог сдержаться. – Действительно здорово! Дай я тебя расцелую за это!

– А меня-то за что? – Наталья, впрочем, с готовностью подставила щеку. – Лично я думаю, что целовать нужно именно тебя. Ведь это ты сделал так, чтобы Варю оставили? Признавайся!

– С чего это ты взяла? – Кирилл покраснел. – Сама придумала – или тебе кто-то шепнул на ушко?

– Ни то и ни другое. Просто мне так кажется. Но обещаю, принимая во внимание твою природную скромность и твои непростые отношения с Варей и Вадимом, я никому ничего не скажу…

* * *

– Да, – протянул Ярослав Ярославович Ясинский (ЯЯЯ – как называли его все на Факультете), расхаживая по аудитории и заложив руки за спину. – Дни летят до невозможности быстро, и вот уже очередной Новый год на носу. А там и сессия, экзамены – радость жизни. Хотя – если говорить о моей дисциплине – я могу принять экзамен и до Нового года, нет проблем. Единственное условие – вы должны быть готовы. Ну, а пока что сосредоточимся на предмете (ЯЯЯ вел РСИП – по мнению Кирилла, одну из самых мрачных спецдисциплин).

– На чем мы остановились в прошлый раз? Сейчас вспомню. Ага! На способах установления контактов с разумными существами иного плана. И я просил вас кратко сформулировать основной принцип установления контакта. Итак, в чем он заключается? Олейников, прошу!

– Он заключается в возможности предложить существам что-то, чего у них нет. Например, энергию или знания. Ничего другого их не интересует.

– Ну, я бы не был столь категоричным. Кроме энергии или знаний, есть еще много чего – например, душа, – ЯЯЯ громко хохотнул, – бессмертная душа, которую можно заложить в качестве компенсации за поддержку. Или заложить души своих родных и близких – почему бы и нет?

«Во дает! – слушая преподавателя, Кирилл постоянно ощущал озноб, пробегающий вдоль позвоночника. – Говорит так, как будто постоянно этим занимается – разбанковывает душами налево-направо. Хотя, с него станется…»

– Кстати, я говорю вполне серьезно – чтобы вы не думали, мол, Ясинский шутит. И кроме того, инопланетные существа здесь – прямой аналог нашим местным, доморощенным силам или суперсилам. Например, дьявол. Сколько существует человечество, столько люди пытаются выторговать себе преференции – причем в материальном мире – за счет закладывания души. Своей или чьей-нибудь другой. Чьей-нибудь другой – так даже лучше. Своя ведь еще пригодится. И вот вам пример из настоящего.

ЯЯЯ вынул из портфеля несколько листов бумаги и раздал их студентам – по одному. Свеженькая распечатка, взятая с портала alldonors.ru Кирилл посмотрел:

«Продам душу за 100 000. Писать на [email protected]»

«Продам душу за деньги. Цена договорная. Срочно. Степан Мнацаканян. Курск»

«Куплю душу Роберта Оппенгеймера или любого его потомка. Полезная, говорят, вещь. Иван Кирсанов. 99841534802 Иван Кирсанов. Владивосток»

«Куплю душу рыжей девушки.

Куплю твою душу, если ты рыжая. О цене договоримся. 99841534802 Иван Кирсанов. Владивосток»

«Продам душу от 500 000. Пишите, жду. Очень надо. Денис Карпов.

Пермь»

«Продам душу, цена 100 000 рублей. Жизнь не продаю. Ильшат Кашапов. Уфа»

Продам душу. Очень нужны деньги. Почта: [email protected], а лучше на мобильный звонить или писать 89857524689 Виталий Соколов. Раменское»

«Куплю душу и не только.

Куплю, если устроит. Или подскажу, как начать жить заново… Иван Иванов. Москва»

«Продам душу очень срочно. Это моя последняя надежда всё исправить. [email protected] Екатерина ппп. Новокузнецк»

«Продам душу, на почту условия. Евгений Secret. Москва»

– Как вам распечаточка? – ЯЯЯ явно было доволен, наблюдая за реакцией студентов. – И, конечно, можно сколько угодно говорить, что они шутят, они ловят, как это называется – ага, лохов! Они хотят на халяву заработать денег – типа «душу продали». Т. е. предполагается, что они всё понимают. А другие, предполагается, думают что те, кто продает, ничего не понимают, и можно действительно за деньги (небольшие, вероятно) что-то там прикупить. Но мы-то с вами прекрасно осознаем, что и те, и другие играют с огнем – причем с таким, в котором можно сгореть дотла.

– Не согрешим против истины, когда скажем: «Душа, выставленная на продажу – неважно, купили ее или нет, – уже является проданной. С момента, когда хозяин души («донор») внутренне соглашается на отторжение души – пусть даже, как он думает, в шутку – силы, которые нас всех окружают и прислушиваются к нам, начинают действовать. И будьте уверены, такой щедрый подарок от донора не оставит их равнодушными. И совершенно неважно, как эти силы называются – черти, демоны, сам Сатана или же инопланетяне – важен результат: в Библии это называется: «Твоя душа проклята», она попала в зависимость, она ушла от тебя и стала заложником чужой воли. И ее новые хозяева запросто могут ею распоряжаться.

В последнее время, кстати, стало модным закладывать души именно инопланетянам – ведь благодаря стараниям Голливуда все мы знаем, что инопланетяне добрые, прогрессивные и круто продвинутые (ну, это те, кто не злые и не отсталые). И могут научить нас всему-превсему, и после обучения и жизни среди инопланетян у нас появятся впечатляющие возможности, и мы обязательно покорим мир.

– Ну, а вы? – ЯЯЯ резко остановился (даже ногу опустить не успел и поэтому чуть не грохнулся носом вперед). – Есть желание запродать душу инопланетной цивилизации? У меня есть парочка цивилизаций в резерве. Из тех, что лично знаю. А? – Преподаватель страшно (и одновременно смешно) выпучил глаза и попытался вывалить изо рта язык – подобно задыхающейся собаке. Видимо, так он хотел изобразить инопланетянина. – Есть инициативные личности?

Инициативных личностей почему-то не нашлось.

– Я так и знал! – спустя пару минут констатировал Ясинский. – Видимо, чему-то мы вас научили. Осторожности. Или вы просто нелюбопытные и трусливые?

И вновь никто ему не ответил.

– Молчите, как рыба об лед? Ну ладно, молчите пока. Но познакомиться все же придется – вы никуда от этого не денетесь. Но в отличие от просто людей, которые бездумно входят в контакт с инопланетянами, вы будете готовы. А теперь запишите имена фантастов, после прочтения книг которых вы обязательно выйдете на контакт:

Отечественные:

– Алексей Толстой;

– Александр Беляев;

– Иван Ефремов;

– Анатолий и Борис Стругацкие;

– Василий Головачев;

– Евгений Гуляковский;

– Сергей Павлов;

– Юрий Петухов;

– Вадим Панов.

Иностранного разлива:

– Герберт Уэллс;

– Эдгар Берроуз;

– Артур Кларк;

– Роберт Хайнлайн;

– Роджер Желязны;

– Айзек Азимов;

– Клиффорд Саймак,

– Гарри Гаррисон;

– Рэй Бредбери;

– Роберт Шекли;

– Станислав Лем;

– Роберт Сильверберг;

– Глен Кук;

– Урсула Ле Гуин;

– Эндрю Нортон;

– Аллан Коул;

– Кристофер Банч;

– Кард Орсон Скотт;

– Записали? Ну, и хватит пока. Даю вам гарантию: чтобы прочесть все произведения этих авторов, вам понадобится целая жизнь. Ведь, например, один Айзек Азимов – кстати, наш с вами земляк, родился на Гомельщине, которая тогда еще была частью РСФСР – написал около пятисот книг. Причем, не имея под рукой ни компьютера, ни интернета, откуда бы он качал информацию. Другие авторы – хоть и не такие плодовитые – но тоже поддавали, мало не покажется! А теперь ответьте мне, откуда они черпали энергию и фантазию для своих творений?

«Понятное дело, откуда! От инопланетян», – подумал Кирилл, не сомневаясь, что и другие предполагают то же самое.

– Я вижу, вы пришли к единственно правильному выводу. Конечно же, эти знаменитые писатели-фантасты брали и энергию, и идеи от тех, к кому они были подключены. А заодно и проецировали в наш мир знания, полученные от инопланетян. Потому что вряд ли у нормального, неподключенного человека хватит воображения хотя бы на одно такое мощное проецирование, какое случается у фантастов сплошь и рядом.

Взять хотя бы нашего господина Головачева. Кто читал его, тот не станет отрицать: он – полноценный резидент инопланетного разума на планете Земля. Каковым, например, был и Иван Ефремов с его «Туманностью Андромеды», написанной, кстати, еще до запуска первого искусственного спутника Земли. Или, например, Артур Кларк – ярчайший фантаст. Его «Конец Детства» – прямо манифест инопланетному разуму, который учит, наставляет и ведёт. Позволю себе зачитать небольшой отрывок – лишним не будет:

– Где это «там»? – спросил Джордж. – Расскажи-ка толком.

– Стояли горы, – словно сквозь сон сказал Джеф. – Высокие-высокие, а снега на них нет, а раньше, сколько я видел гор, на них всегда снег. И некоторые горели.

– Значит, это были вулканы?

– Не настоящие вулканы. Они все горели, сверху донизу, такие на них чудные синие огоньки. Я смотрел, и тут взошло солнце.

– А дальше что? Почему ты замолчал?

Джеф растерянно посмотрел на отца.

– Вот это тоже непонятное, папа. Солнце поднялось быстро-быстро, и оно было слишком большое. И… и какого-то не такого цвета. Голубое, очень красивое.

Настало долгое, леденящее душу молчание. Потом Джордж спросил негромко:

– Это всё?

– Да. Как-то мне стало тоскливо, и тогда пришла мама и меня разбудила.

Джордж взъерошил растрепанные волосы сына, другой рукой поплотнее запахнул халат. Вдруг пробрало холодом, и он почувствовал себя маленьким и слабым. Но, когда он опять заговорил с Джефом, голос его ничего такого не выдал.

– Просто тебе приснился глупый сон, надо поменьше есть за ужином. Выкинь все это из головы и спи, будь умницей.

– Хорошо, папа, – отозвался Джеф. Минуту помолчал и прибавил задумчиво: – Надо бы еще разок там побывать…

– Голубое солнце? – всего лишь несколько часов спустя переспросил Кареллен. – Тогда совсем несложно определить, где это.

– Да, – сказал Рашаверак. – Несомненно, Альфа-нидон-два. И Серные горы это подтверждают. Любопытно отметить, как исказились масштабы времени. Планета вращается довольно медленно, так что он, видимо, за считанные минуты наблюдал многие часы.

– Больше ты ничего не мог узнать?

– Нет, если не расспрашивать ребенка в открытую.

– Этого мы не смеем. Все должно идти своим чередом, нам нельзя вмешиваться. Вот когда к нам обратятся родители… тогда, пожалуй, можно будет его расспросить.

– Может быть, они к нам и не придут. Или придут слишком поздно.

– Боюсь, тут ничего не поделаешь. Надо всегда помнить, при этих событиях наше любопытство не имеет значения. Оно значит не больше, чем счастье человечества.

Кареллен протянул руку, готовясь отключить связь.

– Разумеется, продолжай наблюдать и обо всем докладывай мне. Но никакого вмешательства…

…Между тем, когда Джеф не спал, он как будто оставался прежним мальчишкой. «И на том спасибо», – думал Джордж. Но в душе его нарастал страх.

Для Джефа это была просто игра, он пока ничуть не боялся. Сон – это сон, только и всего, какой бы он ни был странный. Джефу больше не становилось тоскливо в мирах, которые открывались ему во сне. Только в ту первую ночь он мысленно позвал Джин через неведомые, разделившие их бездны. А теперь один бесстрашно странствовал во Вселенной, которая перед ним раскрывалась.

По утрам родители расспрашивали его, и он рассказывал, сколько мог припомнить. И порой сбивался, не хватало слов описать увиденное – такое, чего не только сам не встречал наяву, но что бессильно было себе представить человеческое воображение.

Отец и мать подсказывали ему новые слова, показывали картинки и краски, пытаясь подхлестнуть его память, и из его ответов составляли, как могли, связные образы. Зачастую получалось нечто совершенно непонятное, хотя, видимо, самому Джефу миры его снов представлялись ярко и отчетливо. Просто он не мог передать эти образы родителям. Впрочем, иные оказывались довольно ясными…

…Пустое пространство – никакой планеты, ни гор, ни равнин вокруг, никакой почвы под ногами. Только звезды в бархатной тьме, и среди них громадное красное солнце, оно пульсирует, бьется, точно сердце. Вот оно огромное, но бледное, а потом понемногу съеживается и в то же время разгорается ярче, словно внутреннему его пламени подбавилось горючего. И окраска его меняется, вот оно уже не красное, а оранжевое, потом почти желтое, медлит на грани желтизны – и всё поворачивает вспять, звезда расширяется, остывает, сызнова становится косматым кроваво-красным облаком…

– Классический образчик пульсирующей переменной, – обрадовался Рашаверак. – И к тому же увиденный при неимоверном ускорении времени. Не могу определить точно, но судя по описанию, ближайшая такая звезда – Рамсандрон Девять. А может быть, это Фаранидон Двенадцать.

– Та ли, эта ли звезда, но он уходит все дальше, – заметил Кареллен.

– Много дальше, – сказал Рашаверак…

…Тут было совсем как на Земле. Ярко-белое солнце повисло на синем небе в крапинках несущихся по ветру облаков. У подножья некрутой горы пенился исхлестанный бешеным ветром океан. И при этом ничто не шелохнется: все застыло – недвижимо, будто высветилось на миг при вспышке молнии.