Текст книги "От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое"

И, конечно, Мао Цзэдун не уставал обращать внимание на военные действия, которые Чан Кайши вел против коммунистических отрядов. Так, Мао писал 11 октября 1944 года: «Китайский народ не должен забывать, что в то время, как Чан Кайши заверяет, что не развяжет гражданской войны, он уже направил войска численностью в 775 тысяч человек, которые заняты сейчас исключительно тем, что окружают или атакуют 8-ю армию, новую 4-ю армию и народные партизанские отряды в Южном Китае». 22 декабря в беседе с Владимировым Мао заявил, что создаст в Особом районе свое правительство. «Пусть тогда Чан Кайши попляшет в своем Чунцине! И Особому району плевать, признают ли такое правительство Советский Союз(!), Соединенные Штаты и Великобритания… Все признают! Хоть на сто первый год, а признают! Никуда не денутся – признают!»

В отношения СССР с западными союзниками в Восточной Азии ворвался и корейский вопрос.

В Токио считали Корею своей колонией, которую постепенно намеревались превратить в часть самой Японии путем полной японизации ее населения. Нельзя сказать, что корейский народ не сопротивлялся. Наиболее значимыми корейскими партизанскими объединениями в 1920-1930-е годы были Армия независимости Кореи, отдел управления Армией северных дорог, Армия народного собрания и Корейская революционная армия. Все эти отряды базировались на территории Китая.

Несколько корейских партий, также действовавших на территории Китая, в 1932 году объединились в Корейский объединенный союз антияпонского фронта. В середине 1935 года он был преобразован в Корейскую национальную революционную партию, руководство которой до 1937 года находилось в Нанкине. Существовало также эфемерное Временное правительство Республики Корея в Шанхае, которое с 1926 по 1948 год возглавлял Ким Гу, имя которого стало известно еще в 1896 году, когда он убил японского чиновника.

К 1936 году, когда Маньчжурия была полностью оккупирована японцами, активные действия корейских партизан там прекратились.

Японские колониальные власти подвергли жестоким репрессиям всех, кто выступал за независимость Кореи. К 1937 году на территории Кореи не осталось организаций, боровшихся против оккупационного режима, за исключением подпольных коммунистических ячеек, создававшихся Коминтерном и самими корейскими коммунистами.

Командиром небольшого партизанского отряда, действовавшего в районе корейско-китайской границы, был Ким Сон Чжу, впоследствии изменивший свое имя на Ким Ир Сен (Восходящее Солнце). Самой известной операцией, которую провели около двухсот партизан под его командованием, стала атака в июне 1937 года в районе пограничного городка Почхонбо, где был уничтожен жандармский пост и несколько японских военных объектов.

В феврале и марте 1936 года представители корейских партизанских отрядов дважды встречались для создания единого антияпонского фронта. По инициативе Ким Ир Сена и под его руководством была создана Лига возрождения родины, поставившая целью свержение японского колониального господства, создание корейского правительства и национальных вооруженных сил.

В конце 1930-х годов японские войска активизировали наступление против корейских партизан в Маньчжурии. В декабре 1940 года Ким Ир Сен с группой партизан, представлявших остатки Объединенной Северо-Восточной антияпонской армии, перешел реку Амур и оказался на территории СССР. Возле Хабаровска и Уссурийска были созданы две базы корейских и китайских партизан, действовавших в Маньчжурии.

С июля 1942 года Ким Ир Сен состоял в штате РККА, став в звании капитана командиром 1-го стрелкового батальона 88-й отдельной стрелковой бригады, состоявшего во многом из корейцев. Планировалось с началом военных действий забросить их в тыл японцам.

Япония использовала Корею и как источник ресурсов, и как промышленную базу. При этом большая часть природных ресурсов приходилась на север полуострова, где сооружались химические предприятия, машиностроительные заводы, электростанции.

Корея служила для Японии главным источником угля, железной руды и других металлов. Сооружались новые рудники, развивалась транспортная система, появились военные заводы, гидроэлектростанции. Но этот промышленный подъем не приносил дохода местному населению: его заставляли больше работать за меньшую плату.

После начала полномасштабной войны с Китаем японцы создали при канцелярии генерал-губернатора Управление ресурсов, которое занялось переводом корейской экономики на военные рельсы, что означало еще более активное разграбление Кореи. В апреле 1938 года вышел закон «О всеобщей мобилизации во имя государства», легализовавший этот грабеж: так, крестьяне были обязаны продавать японским властям четко определенное количество сельскохозяйственной продукции по фиксированным крайне низким ценам. Начав с изъятия 40 % продукции, японцы постепенно довели эту пропорцию до 70 %.

Более миллиона корейцев были отправлены на тяжелые работы в Японию и на угольные шахты Южного Сахалина.

Усилилась японизация корейского населения, которому внушалась идея единства японской и корейской наций. С октября 1937 года во всех школах Кореи утро начиналось с коллективного произнесения Клятвы верноподданного Его Императорского Величества, где говорилось о готовности стойко переносить все тяготы и лишения ради блага Великой Японии. В 1938 году корейцам была дарована привилегия – служить в японской армии, где им доставалось еще больше, чем в обычной жизни. Тогда же в Корее было запрещено преподавание на корейском языке в школах, использование его в официальных учреждениях.

С 1940 года корейцев начали принуждать менять имена и фамилии на японские. Это вызвало серьезное недовольство и среди корейцев, и среди японцев. Корейцы принудительную смену имени рассматривали как отрыв от родовых корней и оскорбление предков. Японские националисты были возмущены тем, что корейцам, людям второго сорта, разрешили носить «благородные» японские имена и фамилии. Формально акция оказалась успешной – к 1940 году имена сменило уже около 85 % корейцев. Жили японские имена не долго и были забыты сразу после крушения оккупационного режима.

Другим инструментом японизации стало насаждение синтоистского культа, исповедование которого объявлялось обязательным для каждого жителя Кореи. Первое число каждого месяца считалось «патриотическим днем», когда корейцам предписывалось в обязательном порядке посещать синтоистские храмы.

Японские власти организовали также «подразделения несгибаемых» из корейских девушек и женщин в возрасте от 12 до 40 лет: более 200 тысяч сексуальных рабынь направили в японскую армию в качестве «женщин-успокоительниц» (по-корейски – ианфу) для ублажения японской солдатни.

Инициатором армейских борделей был японский генерал-лейтенант Ясудзи Окамура, который видел в создании «станций утешения» путь к снижению количества изнасилований на оккупированных территориях. Однако надежды не оправдались: за услуги «женщин для утешения» надо было платить, а многие солдаты предпочитали сэкономить. Японцы сознавали, что вовлечение женщин в проституцию, к тому же – насильственное, является делом недостойным. А потому, желая «сохранить лицо», при отступлении просто убивали всех ианфу (кроме японок), а «станции утешения» сжигали.

С 1942 года продолжительность рабочего дня для корейцев увеличилась до 11–12 часов, продовольствие распределялось по карточкам. Значительную часть зарплаты приходилось отдавать на покупку облигаций государственного займа, отказ от чего мог закончиться тюрьмой.

В мае 1942 года в Корее была введена всеобщая воинская повинность. Корейцам стали усиленно внушать, что американские дьяволы желали превратить их в рабов.

На Тегеранской конференции Сталин в беседе с Рузвельтом положительно отозвался о решениях Каирской конференции по Дальнему Востоку, отметив, что Корея должна обрести государственный суверенитет, а оккупированные Японией Маньчжурия, Формоза (Тайвань) и Пескадорские острова возвращены Китаю.

У США были свои виды на Корею. Рузвельт на специальном совещании по вопросам тихоокеанской войны 14 января 1944 года заявлял:

– Корейцы пока не в состоянии поддерживать порядок и управлять независимым правительством, поэтому мы их возьмем под опеку сроком до сорока лет.

Необходимость опеки обосновывалась и в специальном докладе исследовательской комиссии под руководством знаменитого историка цивилизаций Арнольда Тойнби, представленном в британский МИД и американский Госдепартамент в январе 1945 года. Там утверждалось, что корейцы не обладают политическим опытом в управлении современным государством и не способны выполнять административные функции. Поэтому для перехода к самоуправлению корейцам потребуется переходная фаза, коей и станет система международной опеки.

Похожий план Рузвельт озвучил Сталину на Ялтинской конференции:

– После разгрома Японии Корейский полуостров следует передать в систему международной опеки, созданной из представителей СССР, США и Китая. Существует почти 50-летний опыт подготовки к самоуправлению Филиппин. Корейцам этот переходный период может быть сокращен до 20–30 лет.

Сталин, не возражая в принципе, заметил:

– Чем короче, тем лучше. А предусматривается ли размещение иностранных войск на Корейском полуострове?

Рузвельт ответил отрицательно, что вполне удовлетворило Сталина, добавившего, что к опеке над Кореей следовало также подключить и англичан.

Союзники и Япония

Советский Союз и Япония – очевидные враги – поддерживали тем не менее дипломатические отношения почти до самого конца Второй мировой войны.

Японское руководство, уже предвидя поражение немцев, предпринимало неуклюжие попытки «спасти» своих союзников, а заодно посеять недоверие между союзниками, предлагая свои посреднические услуги по прекращению войны между СССР и Германией. Министр иностранных дел Сигэмицу и военный министр Сугияма неоднократно – в последний раз в сентябре 1944 года – ставили перед Москвой вопрос о приеме японской «специальной миротворческой миссии». Но неизменно получали из Москвы отказ.

В Токио сознавали, что проводившаяся Японией на протяжении войны враждебная по отношению к СССР политика и союзнические отношения с Гитлером не позволяли ей использовать Москву для достижения мира. Тем не менее, японская дипломатия стала прилагать усилия, чтобы создать видимость якобы искреннего стремления «открыть новую страницу» в советско-японских отношениях. С этой целью еще в сентябре 1944 году Сигэмицу разработал «проект предварительного плана для японо-советских переговоров». Главная цель – добиться подтверждения Советским Союзом обязательств, предусмотренных актом о нейтралитете. Вступление СССР в войну против Японии, как там прекрасно понимали, не оставляло Токио ни малейшего шанса.

В Советском Союзе, напротив, началась практическая подготовка к войне с Японией. Впрочем, она никогда и не прекращалась. Штеменко подтверждал: «Уделяя главное внимание действующим фронтам, мы никогда не забывали про Дальний Восток. Скажу больше, в кризисные моменты борьбы с немецко-фашистскими захватчиками заботы о нем удваивались… В трудные дни 1942 года у нас была учреждена должность заместителя начальника Генштаба по Дальнему Востоку, а в Оперативном управлении существовало специальное Дальневосточное направление, возглавлявшееся опытным оператором генерал-майором Ф. И. Шевченко».

Еще в 1938 году Дальневосточный военный округ был преобразован во фронт с тем же названием, в 1941 году то же произошло и с Забайкальским военным округом. Их командный состав, не получивший боевого опыта на германском фронте, в ходе войны постепенно заменялся генералами и офицерами, повоевавшими против гитлеровцев. Так, на пост командующего войсками Дальневосточного фронта в апреле 1943 года был назначен генерал-полковник Максим Алексеевич Пуркаев, возглавлявший до этого Калининский фронт. Боеготовность на восточных границах поддерживалась на таком уровне, который позволял дать гарантированный отпор японской агрессии, но не предоставлять оснований для того, чтобы самим спровоцировать там большую войну.

Важным фактором в дальневосточных раскладах Москвы была Монголия. «После разгрома советско-монгольскими войсками японских захватчиков в районе реки Халхин-Гол по просьбе правительства республики советские части и соединения были оставлены на территории МНР, – писал маршал Василевский. – На базе их в начале Великой Отечественной войны была сформирована 17-я армия, вошедшая в состав Забайкальского фронта… Много и плодотворно трудился по укреплению боевого содружества между воинами двух братских армий Генеральный секретарь ЦК МНРП Юмжагийн Цеденбал, который одновременно был начальником Политического управления МНРА».

Василевский, которому предстояло возглавить советские войска в войне с Японией, впервые узнал, что ему придется ехать на Дальний Восток, летом 1944 года. В мемуарах он свидетельствовал: «После окончания Белорусской операции И. В. Сталин в беседе со мной сказал, что мне будет поручено командование войсками Дальнего Востока в войне с милитаристской Японией. А о возможности такой войны я уже был осведомлен в конце 1943 года, когда возвратилась советская делегация во главе с И. В. Сталиным с Тегеранской конференции. Мне было тогда сообщено, что наша делегация дала союзникам принципиальное согласие помочь в войне против Японии».

В конце сентября 1944 года, после очередного доклада в Ставке, Генштаб получил от Сталина задание готовить расчеты по сосредоточению и обеспечению войск на Дальнем Востоке.

– Скоро, видимо, потребуются, – заключил Сталин короткий и как бы мимолетный разговор с Антоновым и Штеменко.

Такие расчеты в начале октября были сделаны, а в середине того же месяца Сталин впервые воспользовался ими при переговорах с Черчиллем и Иденом в Москве. Черчилль вспоминал: «После театра у нас состоялась в Кремле исключительно интересная и успешная беседа на военные темы. Со Сталиным были Молотов и генерал Антонов. Гарриман привез с собой генерала Дина…

Дин сделал заявление о кампании на Тихом океане и в общих чертах рассказал о том, какая помощь была бы особенно ценной после того, как они вступят в войну с Японией… Не было никаких сомнений в том, что Советы намеревались вступить в войну против Японии после разгрома Германии».

15 октября у Черчилля поднялась температура, на втором военном совещании, которое состоялось в тот вечер в Кремле, его заменил Иден. «Обсуждался исключительно вопрос об участии Советов в войне против Японии… Сталин прежде всего согласился с тем, что мы должны согласовать наши военные планы. Он просил у американцев помощи в деле создания двух-трехмесячных запасов горючего, продовольствия и транспортных средств на Дальнем Востоке».

С этого времени вопросы подготовки к войне с Японией поднялись высоко в системе приоритетов советского руководства. «И. В. Сталин повседневно интересовался всеми сведениями о действиях нашего восточного соседа и требовал от Генерального штаба самых подробных докладов на сей счет, – подтверждал Василевский. – … Первоначальные расчеты сосредоточения наших войск в Приамурье, Приморье и Забайкалье были вчерне сделаны еще осенью 1944 года… Но до Ялтинской конференции никакой детализации плана войны против империалистической Японии не производилось… Еще готовясь к поездке в Крым, И. В. Сталин предложил мне и А. И. Антонову подумать о возможности максимального сокращения времени, необходимого для подготовки военной кампании против Японии. Обсудив этот вопрос вместе с начальником тыла Красной армии генералом Хрулевым, мы пришли к выводу, что срок может быть сокращен до двух-трех месяцев после окончания войны на западе, если отказаться от перевозок по железной дороге войскового автотранспорта. Разрешение проблемы было найдено на самой конференции. Руководители США охотно согласились поставить нам в дальневосточные порты не только потребное для нас количество автотранспорта, но и паровозы».

Основные и принципиальные решения были приняты на Крымской конференции в феврале 1945 года. Государственный секретарь США Стеттиниус утверждал: «Накануне Крымской конференции начальники американских штабов убедили Рузвельта, что Япония может капитулировать только в 1947 году или позже, а разгром ее может стоить Америке миллиона солдат». Рузвельту необходима была советская помощь, и он ее получил. А Сталин уверял, что ему нужны аргументы для того, чтобы объяснить обществу и Верховному Совету причины вступления в войну с Японией.

У Рузвельта после трех с лишним лет войны с Японией не было особых причин защищать итоги русско-японской войны и Портсмутский мирный договор 1905 года. Он согласился пересмотреть их итоги в пользу СССР. Выработка конкретного соглашения по дальневосточным проблемам была поручена Молотову и Гарриману. Они легко пришли к согласию после того, как в документе появилось обязательство Москвы вступить в войну против Японии через два-три месяца после капитуляции Германии.

Соглашение Гарримана-Молотова было секретным и гласило, что Советскому Союзу после победы над Японией должны быть переданы южная часть Сахалина и Курильские острова. Москва получала право вместе с Китаем на совместную эксплуатацию Китайско-Восточной и Южно-Маньчжурской железных дорог, на обеспечение преимущественных интересов СССР в порту Дайрен (Дальний) и «восстановление аренды на Порт-Артур как на военно-морскую базу СССР».

Чан Кайши будет поставлен в известность только через три месяца, потому что от него или его окружения ожидали утечек к японцам. Возможность нападения СССР на Японию была самым охраняемым секретом.

Кроме того, в Ялте было достигнуто взаимопонимание о необходимости установления международной опеки над Кореей на 30–40 лет, «пока корейцы не будут подготовлены к самоуправлению», и над Индокитаем; о необходимости КПК и Гоминьдану объединиться для совместной борьбы с Японией.

Курильские острова американцы, похоже, просто прозевали. «Если бы президент сделал домашнюю работу и если бы кто-то из нас был лучше знаком с историей Дальнего Востока, Соединенные Штаты могли бы не отдать Сталину так легко Курильские острова», – сокрушался Чарльз Болен. Так невнимательность Госдепа к деталям и настойчивость Молотова стоили Токио Южных Курил, которые в Японии до сих пор называют «северными территориями».

Американские вооруженные силы уже прочно удерживали стратегическую инициативу на тихоокеанском театре военных действий. Однако блокада Японских островов с моря и массированные авиационные бомбардировки городов не сломили решимости Токио продолжать войну.

На что рассчитывало японское руководство? На то, что упорное сопротивление позволит настолько затянуть войну, что это заставит США и Великобританию пойти на переговоры и «компромиссное завершение конфликта». Энтони Бивор добавлял: «Императорская армия была готова сражаться до конца, частью из-за надуманных страхов о коммунистическом восстании, частью из самурайской гордости. Ее командиры понимали, что никогда не смогут согласиться на капитуляцию, потому что „Наставления военнослужащим“ генерала Тодзио гласили: „Не стоит жить в позоре, в плену. Умри, чтобы не понести бесчестья“… Японское командование отвергало идею безоговорочной капитуляции, поскольку было уверено, что победившая сторона тут же низложит императора».

Япония по-прежнему контролировала обширную территорию – от Курильских островов на севере Тихого океана до Соломоновых островов на юге. В Маньчжурии дислоцировалась Квантунская группировка в составе восьми армий – 800 тысяч чел. На Корейском полуострове размещалась «корейская армия». На территории самой Японии дислоцировалось несколько армий и отдельных дивизий. Всего личный состав японских сухопутных войск насчитывал более 5 млн человек, что почти вдвое превышало численность сухопутных сил США и Великобритании в регионе. Но Япония многократно уступала им по количеству самолетов и по числу боевых кораблей.

В начале 1945 года наступил перелом на бирманском фронте. 21 января китайская армия Х, подготовленная в свое время Стилуэллом на базе в Индии и воевавшая в Бирме с 1943 года, соединилась с китайской армией Y, вторгшейся в Северо-Восточную Бирму в апреле 1944 года. При поддержке англо-американцев эти армии отвоевали у японцев северные районы Бирмы, обеспечив бесперебойную доставку грузов в Китай по новой «дороге жизни» – из Северо-Восточной Индии через Бирму в Куньмин. В январе 1945 года американцы десантировались на Филиппинах и в феврале взяли Манилу. К операциям на Тихом океане активнее подключались и англичане.

«Военные корабли и соединения вспомогательных судов были собраны на американской базе на острове Манус, в группе Адмиралтейских островов, и 18 февраля они вышли в море, чтобы начать свою первую кампанию на Тихом океане под командованием адмирала Спрюэнса, – писал Черчилль. – 19 февраля Спрюэнс атаковал Иводзиму в группе Бонинских островов, откуда американские истребители могли бы эскортировать бомбардировщики, действующие с Марианских островов против о. Хонсю. Борьба была напряженной и продолжалась более месяца, но она завершилась победой. Между тем английский флот, получивший тогда название оперативной группы 57, в состав которой входили линкоры „Кинг Джордж V“ и „Хау“, четыре крупных авианосца, несущие на борту почти 250 самолетов, пять крейсеров и одиннадцать эсминцев, подошел 26 марта к своему району операций восточнее Формозы. В тот же день его бомбардировщики совершили свой первый налет на аэродромы и сооружения на островах южнее Окинавы».

Американцы начали планомерно уничтожать японские города. В ночь с 9 на 10 марта 1945 года 334 бомбардировщиков В-29 сбросили на Токио несколько тонн напалма и зажигательных бомб. Огненный смерч уничтожил до 100 тысяч человек и дотла спалил в городе больше 40 квадратных километров. Налеты с использованием зажигательных бомб продолжились. К июлю 1945 года все крупные японские города за исключением пяти были тотально разрушены, погибли сотни тысяч людей. Это была тотальная война, нацеленная на уничтожение всей страны. Об этих ковровых бомбардировках с гордостью писали американские газеты, но никаких протестов по этому поводу в США и близко не было. Впрочем, отдельные политики в глубине души понимали, что творится черное дело. Оппенгеймер позднее расскажет: «Я помню, как мистер Стимсон говорил мне, что находит ужасным отсутствие каких-либо протестов против наших воздушных налетов на Японию, вызвавших огромные потери. Он не сказал, что воздушные удары не следовало проводить, однако считал, что со страной, где никто не подвергает этот вопрос сомнению, не все в порядке».

Первого апреля американские войска начали операцию «Айсберг», высадившись в самой Японии – на небольшом южном острове Окинава, который должен был стать плацдармом для последующего вторжения на основную территорию.

Черчилль писал, что захват Окинавы «представлял собой самую большую и самую продолжительную десантную операцию за всю войну на Тихом океане. Первоначально были высажены четыре американские дивизии. Гористая местность создавала благоприятные возможности для обороны, и японский гарнизон, насчитывавший свыше 100 тысяч человек, отбивался отчаянно. В бой были брошены все оставшиеся у Японии морские и воздушные силы. Ее последний современный линкор „Ямато“ при поддержке крейсеров и эсминцев попытался вмешаться 7 апреля, но эти силы были перехвачены авианосцами Спрюэнса и почти полностью уничтожены… Атаки бомбардировщиков, пилотируемых смертниками, достигли поразительных масштабов. Прежде, чем остров был захвачен, было совершено не менее 1900 таких атак, и, по сведениям адмирала Кинга, в результате было потоплено 34 эсминца и мелких корабля и повреждено около 200 других судов».

6 мая 1945 года немецкий посол в Токио Штамер нанес официальный визит японскому министру иностранных дел Сигэнори Того. Он долго объяснял, как и почему Германия вынуждена капитулировать под напором превосходящих сил противника на суше, на море и в воздухе. Германия была повержена, фюрер мертв.

Того сухо заметил:

– Капитуляция означает нарушение взятых на себя Германией договорных обязательств. Германия вышла из войны, как и Италия, несмотря на то, что в Пакте стран «оси» не было положения о заключении сепаратного мира.

Окончание войны в Европе поначалу мало сказалось на ходе военных действий на Тихом океане. Японские камикадзе продолжали врезать свои начиненные взрывчаткой самолеты в американские корабли. 11 мая на борту американского авианосца «Банкер-Хилл» погибли 396 человек – в три раза больше, чем в знаменитом сражении американских колонистов с британской армией при Банкер-Хилле 17 июня 1775 года, в память о котором был назван корабль.

На Окинаве 12 мая американцы возобновили наступление на оборонительную полосу Сури, пересекавшую южную часть острова. На следующий день американским войскам удалось овладеть важным стратегическим пунктом – Коническим холмом. Сотни погибших с обеих сторон.

14 мая ученые-ядерщики и специалисты по бомбардировкам в Соединенных Штатах обсудили в Лос-Аламосе на специальном сверхсекретном заседании Комитета по выбору целей возможные объекты для ядерного удара по Японии. Пришли к глубоко научному выводу, что горы вокруг Хиросимы «вероятнее всего, произведут фокусирующий эффект, что значительно усилит урон от взрыва». Единственным недостатком Хиросимы были реки, из-за которых город «не был подходящей целью для бомбардировки зажигательными бомбами». Другой потенциальной целью назывался дворец императора Хирохито в Токио. Однако он не был включен в согласованный в тот день список из четырех городов: Киото – древняя священная столица Японии, Иокогама, Хиросима и Кокура.

На Окинаве с середины месяца наиболее жестокие бои развернулись за высоту Сахарная Голова. Битва продолжалась десять дней, и в ней погибли или были ранены три тысячи американских морских пехотинцев. 19 мая более пятисот японцев погибли в самоубийственной контратаке на американские позиции. Ярость зашкаливала. Морпех Уильям Манчестер вспоминал: «Когда командир роты Боб Фаулер умер от потери крови после ранения, его заместитель, восхищавшийся им, схватил автомат и безжалостно расстрелял шеренгу безоружных японцев, только что сдавшихся в плен. Еще трагичнее оказалась участь восьмидесяти пяти студенток-медсестер. Придя в ужас, они спрятались в пещере. Морские пехотинцы, подойдя к входу в пещеру, услышали японскую речь, доносившуюся изнутри. Они не разобрали, что голоса были женскими, не понял этого и переводчик, который потребовал, чтобы те, кто внутри, тотчас вышли наружу. Никто не появился, и огнеметчики, зайдя внутрь, убили их всех. И по сей день японцы оплакивают это место как „Девичью пещеру“».

На филиппинских островах Лусон и Минданао на третьей неделе мая также развернулись кровопролитные сражения. То же массовое применение огнеметов, уничтожение японских позиций метр за метром, зачистка пещеры за пещерой.

24 мая у берегов Окинавы японские камикадзе потопили американский десантный корабль и повредили шесть военных кораблей. А десять японских летчиков в начиненных взрывчаткой истребителях спикировали на аэродром Йонтан, уничтожив семь американских самолетов и повредив еще 26, а также сожгли 3200 тонн авиационного топлива.

23 и 25 мая более четырехсот американских бомбардировщиков сбросили 3646 тонн бомб на центр Токио и на промышленные районы к югу от города. В результате сгорела половина столицы. Пострадали и здания дворцового комплекса – павильоны вдовствующей императрицы, императора, кронпринца. Сгорели дворцы принцев Титибу, Микасы, Канина, Хигасикуни, Фусими, Рикены, Хасимото, Рёу. Если уж принцы становились бездомными, что говорить о простых людях. Погибли тысячи японцев и 72 пленных летчика, в основном американцев, которых просто оставили в их тюремных камерах, тогда как японских заключенных отвели в убежище.

На следующий день после налета на Токио Объединенный комитет начальников штабов США утвердил 1 ноября как дату начала операции «Олимпик» – вторжения на Кюсю, самый южный из Японских островов.

26 мая японцы эвакуировали китайский город Наньин, потеряв прямую связь по суше с Индокитаем. Китайские солдаты быстро заняли этот город. 28 мая у берегов Окинавы японцы предприняли последнюю крупную воздушную атаку на американский флот. Крайне неудачную: они потеряли сотню самолетов, не потопив ни одного вражеского корабля.

Японская императорская армия на Окинаве сопротивлялась три месяца, и только 22 июня остров был завоеван. Бои за Окинаву обошлись американцам и английским силам поддержки в 50 тысяч убитых и раненых, то есть почти в треть от общей численности войск, принимавших участие в боях. Японцы потеряли на острове до 100 тысяч солдат и офицеров и вдвое больше мирных жителей.

Сражения за Окинаву наглядно показали, насколько сложной будет задача разгрома Японии. Объединенный комитет начальников штабов США, планируя завершение войны, исходил из необходимости высадки американских войск в составе не менее 5 млн человек, тогда как даже к августу 1945 года численность американских сухопутных войск на Тихом океане не превысила 1,8 млн солдат и офицеров. На английские силы большой надежды не было: летом 1945 года на Тихом океане действовали лишь британский флот и объединенные силы доминионов – Австралии и Новой Зеландии.

Завершение боевых действий планировалось на конец 1946 года. Заставить японцев капитулировать в более короткий срок можно было путем нанесения решающего поражения самой многочисленной и боеспособной группировке японских войск, дислоцированной в Китае, Маньчжоу-Го и в Корее. На это был способен только Советский Союз.

Несмотря на активизацию в Вашингтоне противников участия СССР в войне против Японии, опасавшихся коммунизации Азии, американские военные убеждали Трумэна, вступившего на пост президента, напомню, 12 апреля, в «безальтернативности сотрудничества с Советским Союзом в деле окончательного разгрома Японии».

Сам Трумэн напишет: «Я был обнадежен, узнав от Гопкинса, что Сталин подтвердил достигнутое в Ялте понимание относительно участия России в войне против Японии. Наши военные эксперты подсчитали, что вторжение в Японию обойдется потерей по меньшей мере пятисот тысяч американцев, даже если японские вооруженные силы в то время в Азии будут оставаться на материковой части Китая. Вступление России в войну против Японии было для нас чрезвычайно важно… Мы также знали, что чем ближе мы подходим к вражеским островам, тем решительнее и фанатичнее будет сопротивление. В японских вооруженных силах оставалось еще более четырех миллионов человек, которые должны были защищать главные Японские острова, Корею, Маньчжурию и Северный Китай. Японцы также создавали Национальную добровольческую армию у себя дома для защиты последнего редута… По мере того, как наши силы на Тихом океане продвигались вперед, неся тяжелые потери в живой силе, настоятельная необходимость привлечь Россию к войне становилась все более актуальной. Вступление России в войну означало бы спасение сотен тысяч американских солдат…