Текст книги "Граф Савва Владиславич-Рагузинский. Серб-дипломат при дворе Петра Великого и Екатерины I"

4

Мог ли Савва Владиславич, главный советник Петра Великого по вопросам европейского Востока, не принять участия в событиях, предварявших Пожаревацкий мир, во время которых решалась судьба сербских земель, и в первую очередь его родной Герцеговины? Осенью 1717 года Савва Владиславич выехал из Венеции в Дубровник для встречи с семьей, после чего в том же году увез мать в Херцег-Нови – то есть в то время, когда вокруг бушевала венецианско-турецкая война. Однако именно этот период в деятельности дипломата Владиславича остается нам абсолютно неизвестным.

Добавим, что тогда же в итальянском Неаполе оказывается бежавший из России царевич Алексей, которого посетил там по приказу царя Петр Толстой, старый приятель Саввы Владиславича. Мы не знаем, играл ли Владиславич какую-то роль в печальной истории побега царевича Алексея в Италию и возвращения его на родину. Нам кажется, что покупки с целью украшения Петербурга, совершавшиеся Владиславичем в Венеции, были вовсе не самым главным его занятием, равно как и крупные государственные сделки с целью развития торговли между Россией и Италией и его личные сделки с крупными местными фирмами.

Правда в венецианских бумагах сохранилось множество сведений о кораблях Владиславича. Украшение Петербурга действительно отнимало много времени у соратников Петра Великого. Посланник царя в Париже был сильно занят различными заказами. Царь в 1715 году пишет Зотову: «Как вам при отъезде наказано стараться о механике и прочих, то же и ныне подтверждаем, к тому же сие прилагаю: понеже король французский умер, а наследник зело молод, то, чаю, многие мастеровые люди будут искать фортуны в иных государствах, чего для наведывайся о таких и пиши, дабы потребных не пропустить, также и будут ли что из двора продавать, а именно уборов каких шандерей и прочего». И в самом деле русское царское посольство (Зотов, Лефорт) отослало царю знаменитых французских художников, списки которых сохранились до наших дней. Отправлялись царю и бронзовые отливки различных предметов, оград, фонтанов и т. и. Посылались и мастера по мрамору, дереву, стали; умельцы, изготавливавшие фигурки из воска, медальеры и чеканщики монеты, театральные художники, среди которых были Леблан, Лаваль, Луи Каравакк. Всемогущий князь Меншиков в 1717 году лично извещает царя Петра о том, что заказал Каравакку полотно в память Полтавской битвы.

Академик Пекарский сообщает, что Савва Владиславич в Венеции превосходно организовал торговые дела русского правительства. «В числе молодых людей в Венеции был и Петр Неплюев, который оставил записки о своей жизни. Он пишет, что вместе с Саввой Рагузинским занимался торговыми делами российского правительства в 1717 году. Также и П. И. Беклемишев, отпрыск старого русского рода, занимался переводами для театра». С другой стороны, мы знаем, что этот Беклемишев, с которым Владиславич работал в Венеции, служил русским дипломатическим агентом.

Во всяком случае иностранных дипломатов заинтересовала поездка Владиславича в Венецию. Это видно из корреспонденции французского дипломатического агента Делави от 1717 года, который сообщает своему правительству, что дипломаты не знают, зачем Владиславич отбыл в Венецию и чем он там намерен заниматься. Об этом Делави сообщает французскому регенту герцогу Орлеанскому с нарочным.

Что же касается торговых отношений России с Венецией, то они значительно оживились именно в тот период. Мы обнаружили в Архиве Венеции документ, подтверждающий, что в 1711 году Петр Великий выдал некоему Димитрию Бецци (Bezzi) русский консульский патент. Этот патент по принятому в то время торжественному обычаю 22 июня 1711 года принял торговый магистрат Венеции. Есть сведения и о том, что 25 июня того же года упомянутый консул полностью вступил в должность. Судя по всему, это было началом регулярных связей между двумя государствами, а не просто между двумя фирмами, и Венеция стала проводить в отношении Москвы более активную политику. В то же время дож посылает в Москву торговую делегацию во главе с дворянами Федерико Фоскари, Пьетро Гримани и Николо Вениеро.

В Архиве Венеции особо упоминается некий Бованни Скьяво, отвечавший за эти связи, а в его бумагах упоминается и Савва Владиславич. Русские и венецианские документы свидетельствуют, что Владиславич во время пребывания в Венеции в должности надворного советника царя возглавлял там русскую экономическую миссию.

К сожалению, в Венеции не удалось найти документов, связанных с тогдашней постоянной миссией Владиславича. Однако мы располагаем сведениями о связях Владиславича с деловыми людьми, среди которых упоминается Джованни Скьяво, литовец Константин фон Ахен, а также венецианский патриций Доменик Готтони и еще некий Иннокентий Лорис, который, похоже, играл важную посредническую роль.

Существует документ, говорящий о некоем нашем человеке в Венеции, который служил у Саввы Владиславича. Это Антоние Войнович, родом из Дубровника. Он известен и по сербским источникам: в 1712 году Савва Владиславич Рагузинский направил в Москву просьбу заверить три экземпляра завещания Антония Воинова, его приказчика, который скончался в Нежине, распорядившись в завещании своим имуществом, находящимся в Венеции. В актах находится список завещания на латинском языке, Савва Владиславич свое прошение также написал на латыни.

Приведенные выше сведения, почерпнутые из французской дипломатической корреспонденции, очень интересны. Французский дипломатический агент Делави был лично знаком с Саввой Владиславичем еще в Петербурге. В письме своему правительству от 14 января 1715 года он сообщает, что ужинал у Саввы Владиславича, царского министра, к которому относится с большим уважением: «…je dinai avant hier chez Mr. Sava, minister du Czar, fort estim de ce prince».

Позднее, в 1717 году, во время пребывания Саввы Владиславича в Венеции, Делави сообщает французскому регенту герцогу Орлеанскому о некоем Пардери, который ищет места в России:

Кстати, Пардери знаком с царскими министрами, господами Шафировым, Петром Толстым и г. Саввой, поскольку тайно встречался с ними в Эдирне в 1713 году, когда еще находился под руководством г. Дезиера. Особенно хорошо знает г. Савву по тому времени, когда французским послом в Порте был г. Шатонёв. Савва по национальности дубровчанин, в Царьграде торговал под французским покровительством, оттуда переехал в Московию. Царь его уважает, поскольку передал в его управление все, что относится к торговле, во всем царстве. Савва получил от царя приказание прибыть из Италии, где он теперь находится, в Париж. Я уже имел честь сообщить г. маршалу Экселю, что он прибыл сюда и желает видеть Ваше Королевское Высочество. У меня не было времени разузнать причины его поездки в Италию и Венецию, поскольку он отбыл повидаться с царем.

5

Во время пребывания в Венеции Савва Владиславич успел жениться. Это был его второй брак. Имя и происхождение первой жены мы не смогли установить, несмотря на все попытки предпринятые в родных местах Саввы, в царьградской Патриархии, и, наконец, в России. Его первая жена, скорее всего, была или сербка, или гречанка, или левантинка, поскольку в Царьграде он был женат еще до отъезда в Россию. От первого брака у него был сын Лука, названный так в честь отца Саввы.

Брак Саввы Владиславича в Венеции состоялся 19 сентября 1720 года. Невеста Вирджиния была из семьи венецианских патрициев Тривизани, в роду которых был дож Марк Антонио Тривизани (умер в 1554 году). Отец невесты, патриций Камилло Тривизани, в то время был подестой в Кремоне[72]72
  Подеста – в средние века глава администрации в итальянских городах-государствах. (Прим. пер.)


[Закрыть]. Сообщая графу Апраксину о женитьбе, Савва Владиславич пишет, что его будущий тесть, отец невесты, был одновременно сенатором.

Мать невесты, Корнелия Бенцони, родом из Кремоны, также была из семьи патрициев. У нее было несколько сыновей, один из которых стал священником, и единственная дочь Вирджиния, ставшая женой Саввы Владиславича.

Вирджинии исполнилось всего 22 года, в то время как молодожену было уже около 50. В Венеции того времени не было принято заключать такие неравные браки, но этот можно объяснить личным престижем Владиславича, в то время надворного советника Петра Великого, то есть человека из ближайшего окружения царя. К тому же он был физически силен и красив. Сыграло роль и его личное обаяние, характерное для велеречивых и стройных герцеговинских сербов с гордыми, сильными и, как говорят в Дубровнике, гармоничными характерами. Наконец, сыграли свою роль и высокие духовные качества Саввы, которые помогли ему достичь в жизни таких высот[73]73
  Кристифор Мазаревич в своей книге воспевает Савву Владиславича, его славную нацию, его личность, «которая знанием вопросов мирового значения добилась всевозможных почестей и званий… Истинный сын Иллирии, прославленной в веках, потомок обеих линий первых Государей, Защитников и Князей этой воинственной нации». Мазаревич мог лично знать Савву Владиславича в Венеции в 1716–1722 годах, поскольку он издал там свою книгу, посвятив ее Владиславичу, и эта книга могла попасть в руки семейства Тривизани.


[Закрыть]. Возможно, Вирджиния решилась выйти замуж, увлекшись перспективой стать придворной дамой в блистательной юной столице, а также немалым личным богатством Владиславича и его рассказами о геройском дворянском сербском происхождении.

Родоначальника семьи Тривизани звали сир Паоло Тривизан из епархии Св. Евстахия, в отличие от других Тривизани, которые происходили из другого прихода. Впервые Паоло Тривизани упоминается 2 декабря 1379 года. В книге о венецианских гербах, отпечатанной в 1500 году, сказано: «Тривизани, которые имеют в гербах голубые и золотые ленты, пришли из Тривизы в 856 году, и люди эти заслуживают доверия, а особо способны в море-плавании». По прибытии они построили в Венеции церковь Св. Иоанна Нового. Однако трудно установить, когда именно Тривизани появились в Венеции. Некоторые исследователи считают, что они ведут свой род с 1157 года.

Известно, что упомянутый сир Паоло 2 декабря 1379 года, во время Кьоджанской войны[74]74
  Кьоджская, или Кьоджанская война Генуи с Венецией 1378–1381. В основе этих войн лежало торговое соперничество между двумя морскими республиками. Венеция воевала с Генуей несколько раз. Кьоджанская война закончилась Туринским миром 1381 г. (Прим. ред.)


[Закрыть] с генуэзцами, выложил на оборону Венеции 15 тыс. дукатов, что по тем временам составляло огромную сумму, доказав тем самым богатство рода. Патриотизм и благотворительность сира Паоло Тривизаны были вознаграждены правительством: он и его потомки получили право заседать в Большом совете. У сира Паоло было три сына: Джованни, родивший знаменитого государственного деятеля Захарию, Аццо и Антоний. Потомки Тривизани дали Венеции нескольких знаменитых людей – писателей, администраторов и политиков. Самым известным стал Дож Марк Антонио Тривизани, избранный 4 июня 1553 года и скончавшийся уже в следующем году. Линия Вирджинии Тривизани-Владиславич исходит от старшего сына сира Паоло, Джованни. А дож Марк Антонио Тривизани ведет родословную от среднего сына, Аццо.

Величайшей гордостью семьи, наряду с другими славными именами, был, естественно, дож Марк Антонио. В набожной Венеции XVI века он прославился богоугодными делами. Историк Муратори пишет, что это был самый набожный венецианский дож: «il piissimo doge di Venezia». Он пробыл дожем всего лишь год, однако у него и ранее были огромные заслуги в самых разных отраслях государственного управления. Особенно хорошо он организовал управление республикой после завоевания Кипра и Камбры. К семье дожа Марка Антонио принадлежал знаменитый венецианский генерал Маркиа, доставивший в Венецию частицу крови Христовой, которая по сей день хранится в венецианском соборе Деи Фрари.

Знаменитый художник Тинторетто несколько раз писал дожа Тривизано. В тронном зале Дворца дожей он изображен коленопреклоненным, благоговеющим перед возносящимся Христом: справа от него преклонил колени предыдущий дож Пьетро Ланди. В венецианской галерее Academia delle Belle Arti находится знаменитый портрет Марка Антонио, также кисти Тинторетто.

Дож Марк Антонио Тривизани упокоился в центре периферийной венецианской церкви Сан Франческо де ла Винья, под прекрасным надгробием, на котором нанесены только имя и дата смерти дожа. По углам высятся большие бронзовые подсвечники со львами Святого Марка, что подчеркивает государственный характер могилы, однако они слегка пострадали от времени. Память о доже Тривизани в этой церкви отмечена и над часами у входа в сакристию. Рельеф изображает его молящимся Христу на коленях, со львом Святого Марка в левой руке. Говорят, это работа Джироламо Кампаньи, архитектурное решение приписывают самому Сансовино. Дож Тривизано изображен коленопреклоненным в молитве не только потому, что был, как говорит Муратори, самым набожным дожем, но и потому, что скончался он во время молитвы, стоя на коленях. Ему приписывают и другие легенды подобного рода. Говорят, однажды он уснул во Дворце дожей на роскошной постели, и ему приснилось, что на площади Св. Марка замерзает нищий. А когда он спустился, чтобы посмотреть на него, оказалось, что там замерзает св. Игнатий Лойола.

Отец Вирджинии Тривизани-Владиславич, венецианский патриций Камилло Тривизани, сам был одним из влиятельнейших господ в Serenissima dominante citta di Venezia[75]75
  Наименование Венецианской республики с момента обретения ею колоний. (Прим. ред.)


[Закрыть]. Он гордился тем, что носит имя дожа, чей портрет кисти Тинторетто висит над престолом венецианских дожей в зале Сената Дворца дожей. Между тем о нем самом нам не удалось найти почти никаких сведений. Он был подестой в Кремоне, на родине своих предков, пришедших туда из Фриули, откуда потом, скорее всего, в XV веке они перебрались в Венецию. Он был венецианским сенатором, как об этом говорит Владиславич в письме, отправленном графу Апраксину по случаю женитьбы.

Камилло Тривизани родился 20 мая 1656 года и венчался с донной Корнелией Бенцони, также венецианской патрицианкой, матерью Вирджинии, 2 августа 1698 года. В Венеции он жил с сыном Марко Антонио в крыле дворца своих предков, в епархии святого Евстахия, у моста дель Равано, а в другом крыле, на фундаменте С Pesaro, проживала с остальными сыновьями донна Корнелия. Камилло скончался 4 июня 1718 года на 64-м году жизни, всего за три месяца до венчания его дочери Вирджинии с иллирийским графом Саввой Владиславичем. К большому сожалению, мы не смогли отыскать завещание Камилло Тривизани, а ведь из него можно было бы многое узнать о Савве и Вирджинии. Однако сохранилось завещание его супруги Корнелии, из которого следует, что он умер в Кремоне и похоронен, как подеста, в кафедральном соборе. Его завещание тоже могло бы найтись, если бы пожары 1797 и 1799 года не уничтожили городские архивы. Старая надгробная плита на полу собора также была снята в 1833 году во время ремонта – так был утрачен последний след Камилло Тривизани. Следует добавить, что в то время подесты в Кремоне завершали жизненный путь отнюдь не мирно. К тому же бросается в глаза, что Камилло Тривизани похоронили сразу, в день смерти. Правда, это можно объяснить и тем, что он умер сразу после полуночи, а тело было предано земле в тот же день еще до наступления темноты. Во всяком случае, важно то, что отпевал его сам епископ, а похоронили его посреди кафедрального собора.

Об отце Вирджинии известно еще и то, что его братья породнились с другими знаменитыми венецианскими семьями – Балби, Дандоло, Содерини и Негри. Следовательно, именно в этих кругах вращался Савва Владиславич во время своего пребывания в Венеции.

Мать донны Вирджинии была венецианской патрицианкой из рода Бенцони-Бригадини-Джакомо. Семья Бенцони также была родом из Кремоны. Ее прославил Джорджо Бенцони, который еще в 1407 году стал венецианским дворянином. Живя в Венеции, Тривизани и Бенцони веками сохраняли духовные и материальные связи с Кремоной. Донна Корнелия на тринадцать лет пережила своего мужа: скончалась 13 февраля 1731 года.

Наконец, о братьях Вирджинии известно следующее: у дона Камилло и донны Корнелии было пятеро сыновей и одна дочь. Братьев звали: Лунардо, который стал священником и умер молодым (1700–1730), Марк Антонио, Габриэль, Бенетто, и еще брат Джорджо, которого мать не упоминает в завещании, вероятно, потому, что он умер прежде нее. У Габриэля был сын, которого также звали Марк Антонио, скончавшийся раньше отца. С ним угасла эта ветвь рода Тривизани.

Ровно столько я смог разузнать о семье донны Вирджинии, жены Савы Владиславича.

Брак Саввы Владиславича с Вирджинией Тривизани был оглашен 19 сентября 1718 года. Венчание проходило в доме невесты на улице Санта Стае по католическому обряду. Дружками были два венецианских патриция, Марко Молнии и Доменико Котони. До сих пор не удалось найти свидетельство prova di liberta, то есть документ о том, что Савва в то время не был женат и мог заключить новый брак. А ведь по этому документу можно было бы выяснить, когда и где именно он родился, имя его первой жены, ее происхождение и имена свидетелей на первом венчании. Но такой документ должен был существовать! Может быть, мы его разыщем позже, как мы нашли все, что имеет отношение к Вирджинии Тривизани.

Венчал Савву священник из церкви Санта Стае Андреа Галли. Для полного счастья в тот день не хватало только отца Вирджинии, который умер за три месяца до венчания.

Спустя четыре дня после обряда в доме невесты брак при более широком стечении гостей благословили в знаменитой венецианской церкви Кармелитани Скальпи. Документ о браке Саввы и Вирджинии находится в венецианской церкви Сан Касьяно, в книге регистрации браков, заключенных в церкви Санта Стае. В ней записано: граф Савва, сын Луки Владиславича, представил удостоверение о свободе и заключил этот брак, что подтверждают здешний приходской священник и патрицианка Вирджиния, дочь покойного дона Камилло. Венчание оглашено в доме невесты, брак совершал священник церкви Санта Стае. Свидетелями были патриции Марко Молнии и Деменего Готтони.

Было бы очень важно узнать, венчался ли Савва Владиславич в Венеции только по католическому обряду или также по православному, ведь в то время в Венеции существовала греческая православная церковь. Однако наши поиски в архивах этой церкви результата не дали. Если Владиславич и в самом деле венчался во второй раз по православному обряду, то это могло произойти только в России, но должно было обязательно состояться, потому что Савва был истинно верующим православным, тем более что это было необходимо совершить ради продолжения рода и установления порядка наследования. К сожалению, нам не удалось найти в России никаких документов.

В акте венчания указано, что Савва в Венеции жил в contr San Angelo. Это был известный квартал адвокатов и других посредников во всех делах венецианского правительства.

Ровно столько могу я сообщить о пребывании Савы Владиславича в Венеции с 1716 по 1720 год.

6

Дела с католической верой в России обстояли очень непросто. В 1720 году Савва Владиславич получил через Петра Неплюева, русского дипломатического агента в Beнеции, документы для аккредитации в качестве полномочного министра Петра Великого: ему предписывалось отправиться в Рим и начать переговоры с папой Климентом XI о заключении конкордата между Россией и Святым престолом. Известно, что папа принял Савву 14 ноября 1720 года. Владиславич взял с собой в Рим молодую жену, и вполне вероятно, что там он просил папу благословить их брак.

Папа Климент XI был родом из аристократической семьи Альбани, которая, как полагают, переселилась в Италию из Албании во времена Скендербега[76]76
  Джурадж Кастриот Скендербег (1405–1468), национальный герой борьбы албанских племен с турецким владычеством, противник исламизации. (Прим. пер.)


[Закрыть]. Семья обладала огромными богатствами, однако род быстро прервался. Нынешний знаменитый римский дворец Палаццо дель Драго был когда-то их собственностью, а библиотека и галерея семьи Альбани соперничали с галереями Боргезе. Племянник папы Александр придал блеска этой вымирающей аристократической семье.

Прежде она проживала в Бергамо, позже в Удбино, после чего наконец переехала в Рим. Про папу Климента XI, который провел на престоле целых двадцать лет, историк Муратори говорит, что он был одним из величайших пап римской церкви. Он правил с1700по1721 год. Между Россией и Святым престолом разногласия возникли в связи с «дипломами и титулованиями Царскими». Кардинал Оттобони был назначен для переговоров с полномочным царским министром Владиславичем. Отношения были неважными. Русский царь предоставил равные права всем католическим орденам, за исключением иезуитов, которых он ненавидел за их стремление вмешиваться в политику, а к капуцинам относился хорошо.

Ватикан сразу же представил Владиславичу проект свободы деятельности миссионеров в России, на который Владиславич ответил своим проектом. Владиславич разделял точку зрения царя, который требовал полного удаления иезуитов из России. (Некоторые историки утверждают, что еще 21 февраля Савва лично предложил отправиться в Рим, поскольку считал, что папа согласится «только на духовное царство»; иными словами, католическая церковь перестала бы вмешиваться в русскую внутреннюю политику. По другим источникам, Владиславич уже в 1716 году исполнял обязанности русского посланника при папе.) Савва настаивал на том, чтобы «отправиться в Рим и нанести там свой набожный визит», что он и сделал 14 февраля 1720 года.

Климент XI верил, что наконец удастся добиться соглашения с Россией, хотя дела шли не так уж и хорошо. Точнее сказать, они продвигались очень тяжело. Римская пропаганда на протяжении веков пыталась распространять в России католицизм, причем не с помощью европейских правящих дворов, поскольку Россия не контактировала с ними вплоть до воцарения Петра Великого, а с помощью миссионеров, в первую очередь иезуитов, которые привыкли не считаться со средствами. Энциклопедически образованный загребский монах Крижанич писал из России оптимистические письма, сообщая, что если ему удастся получить место царского библиотекаря, то он вовлечет в католицизм сначала царский двор, а потом и всю Россию. Правда, в итоге он много лет провел в сибирской ссылке, а после освобождения в 1683 году умер в лагере Собесского, который осаждал Вену. Отдельные далматинские епископы, в особенности Вицко Змаевич и Матия Караман, особенно отличились в России страстной пропагандой католицизма, о чем хорошо знал Савва Владиславич. Осознавая, какую опасность для России представляет соглашение, обеспечивающее безоглядный прозелитизм, особенно в пику православию, Владиславич во время переговоров со Святым престолом был крайне осторожен.

Во время пребывания в Италии он должен был выполнить еще два странных поручения. Царь Петр, коллекционировавший редкости, особенно старинные, послал в Рим некоего Юрия Кологривова, чтобы тот закупил там картины и статуи великих мастеров. Тому здорово повезло: он отыскал и купил только что обнаруженную прекрасную античную Венеру и после небольшой реставрации решил отправить ее в Россию. Однако губернатор Рима Фальконьери перехватил контрабандный груз и конфисковал Венеру. Кологривов известил об этом царя и попросил его о помощи. Канцлер Головкин и вице-канцлер Шафиров вступили в длительную переписку с кардиналом Оттобени и римским правительством. Наконец в дело вмешался сам папа Климент XI. Тогда царь велел Владиславичу, который в тот момент находился в Венеции, лично принять участие в этом деле.

Пирлинг[77]77
  Павел Осипович Пирлинг (1840–1922), историк-иезуит, исследователь отношений России с Ватиканом.


[Закрыть] в большом труде об отношениях между Россией и Святым престолом, рассказывая о вмешательстве Владиславича, говорит, что Савва был родом из Дубровника, что, по его мнению, означало его принадлежность к католической церкви. Он характеризует Савву как «энергичного и предприимчивого, пользующегося доверием Рима дубровчанина». Между тем переписка Москвы и Рима по этому вопросу принимала все более странный характер. Спор по поводу античной Венеры стали увязывать не только с положением католической церкви в России, что было так близко сердцу папы, но и с мощами святой Бригитты, скандинавской княгини, скончавшейся в Риме в 1373 году на 69-м году жизни. Ее мощи находились в Стокгольме. Кардинал Оттобони мечтал заполучить любую часть этой реликвии для своей церкви, которая находилась неподалеку от его дворца в Риме. Полагая, что вопрос с мощами святой Бригитты невозможно было решить без помощи русских, Оттобони и министр Владиславич помимо конкордата должны были заняться весьма запутанным делом об античной Венере и мощах. Помимо всего прочего, к этому добавилась и тяжелейшая проблема православной церкви в Польше, католической стране, совершенно нетерпимой в вопросах веры.

Папа Климент XI всячески старался помочь Владиславичу. Он не только позволил вывезти Венеру, но и лично преподнес ее царю «с величайшей куртуазностью», однако взамен истребовал мощи святой Бригитты. Он также заявил Владиславичу, что в случае получения царских привилегий для своих священников в России он не только выразит Петру личную благодарность, но и признает его императорский титул, о чем страстно мечтал царь. С этого момента дела пошли как по маслу. Владиславич готовился преподнести папе царский указ о привилегиях миссионеров, после чего он получил бы от него документ о признании императорского титула Петра I. Савве Владиславичу, опытному дипломату, удалось устроить дела так, что и Рим, и Москва остались довольны; оставалось уладить лишь некоторые мелкие формальности. Однако 8 марта 1721 года Климент XI скоропостижно скончался, и его смерть не позволила обменяться уже заготовленными документами. По совету Владиславича, пишет Пирлинг, было принято осторожное решение отложить обмен документами до вступления в должность нового папы. Но дело обернулось так, что вслед за папой Климентом XI был похоронен и вопрос о конкордате России со Святым престолом.

Рассказывая о миссии Саввы Владиславича при Клименте XI, Пирлинг сообщает, что 21 января 1721 года, еще до начала переговоров о конкордате, Савва выехал из Венеции в Рим, видимо, по личным делам. Женившись на девице из патрицианской семьи, пишет Пирлинг, он отправился в Рим, чтобы оказать некую материальную услугу одному из родственников молодой жены. Возможно, эта поездка относилась к делу, следы которого мы обнаружили в архиве Венеции. Один из родственников Вирджинии Владиславич действительно нуждался в помощи, но это случилось гораздо позже даты, указанной Пирлингом.

Некая донна Дзанетта Дондоло, вдова Джироламо Тривизани, брата Вирджинии, попала в неприятную ситуацию, возникшую в связи с завещанием другого ее брата, Бенет-то Тривизани, так что последние потомки знаменитой семьи дожа оказались в стесненных материальных обстоятельствах.

Что же касается античной Венеры, которую папа выменял на мощи святой Бригитты, то Владиславич отправил ее из Рима еще с десятью статуями по маршруту, обозначенному лично Петром Великим. Царь писал канцлеру Головкину: «По сообщению Владиславича об известной статуе, приказываю послать ее в Инсбрук на ослах и в колыбельке, а оттуда Дунаем до Вены, где препоручить Ягужинскому, чтобы он сделал для нее телегу на рессорах и послал Венеру водою до Кракова. Кучером послать Иосифа Франка. Все прочие мраморные фигуры послать морем в Голландию».

В 1720 году античная Венера благополучно прибыла в Петербург. Выставленная в глубокой галерее, находившейся на берегу Невы у Летнего сада, она по царскому приказу охранялась вооруженным солдатом, чтобы ее не подвергли осквернению. Весь XVIII век Венера простояла в компании солдата с ружьем, меняя места пребывания: то в Царском селе, то в Михайловском замке, пока наконец в 1806 году не очутилась в Таврическом дворце. В 1840 году Венеру перенесли в Эрмитаж, где она и по сей день находится в XVIII зале Античного отделения под номером 315. На пьедестале – бронзовая полоса с надписью: «Императору Петру I в угодность подарил Папа Климент XI». Теперь ее зовут Венерой Таврической.

После заключения брака с Вирджинией Тривизани Савва Владиславич продолжал жить в Венеции почти без перерыва еще целых два года, пока царь не отправил его на переговоры с папой. Следовательно, Савва пробыл в Риме посланником до 1722 года. После смерти Климента XI он вернулся в Венецию, а оттуда отбыл в Москву.

Между тем помимо брака с девушкой из высшего венецианского общества он сумел получить титул венецианского патриция. Это представляет особый интерес. Мы нашли в архиве Венеции копию письма Саввы Владиславича к Дожу Джованни II Корнеру с просьбой к сенату признать его сербское дворянство, на основании чего он мог бы получить титул венецианского графа. Мы также обнаружили документ, которым признается его сербское дворянство и он наделяется титулом венецианского патриция. Вот письмо Саввы к Сенату:

Возвышенный князь,

Во все времена в Королевстве Иллирии, то есть в Сербии, выделялся мой род старинный, графа Саввы Владиславича, имеющий свое дворянство как по положению, так и по значению своих титулов. Они также со своими потомками на протяжении веков были записаны главными графами того Королевства.

Много есть доказательств совершенно ясных, которые подтверждают титул графский вместе со славным происхождением семьи моей, и все же есть благородное желание еще больше подчеркнуть это, и побуждает оно меня обратиться к Вашей Светлости с нижайшей просьбой, чтобы и Вы их еще более подчеркнули, изучив наидостовернейшие документы, которыми я располагаю. Моим заявлениям Ваша Светлость придаст и подтверждение, и неоспоримое свидетельство Власти, и прерогативы Вашей Светлости будут согласовываться с ними, укрепляя их Вашим Королевским соизволением, дабы осветили они прочие особенности, кои отличают мою личность и мою Семью. Благодарю.

1722, 26 марта.

На петицию Саввы Владиславича венецианский Сенат ответил уже 28 марта 1722 года следующим образом:

Утверждается на основании подлинных документов, которые проверил наш любезный Благородный господин Андреа Мемо, Судья де Терра Ферма, что граф Савва Владиславич происходит из семьи благородной Владиславичей в Иллирии, которая много веков пишется с графским титулом.

С другой стороны, чтобы дать нам свидетельство признания явного и полного его уважаемой личности, признавая одновременно и без того существующий титул его Семьи, Мы, властью этого Собрания, обновляем имя упомянутого графа Владиславича и его племянников и наследника титулом графа.

Принято в Суде Феода.

Дайте ему право насладиться своими привилегиями и прерогативами, которые присущи этому титулу, чтобы, благодаря благосклонному признанию со стороны Сената, он унес бы с собой и верное доказательство нашей общей любви.

За это решение сената голосовали так: за 159, против 5, воздержались 6. Подписал секретарь сената Джакомо Джузенелли. Диплом о присвоении титула подписал дож Джованни II Корнер 28 марта 1722 года. Это значит, что Савва получил титул через год после завершения переговоров со Святым престолом.

Оставалось совершить лишь одну формальность, а именно: сделать по указанию сената запись в Магистрате феодов. Тем не менее эту рядовую процедуру свежеиспеченный патриций Савва Владиславич не выполнил, по крайней мере нам такой записи обнаружить не удалось. Вероятно, что сразу после присвоения графского титула Савва отправился в Россию, не успев сделать полагающуюся запись.

Нас особенно интересует, какие иллирийские (сербские) документы рассматривал в Сенате патриций Андреа Мемо, на основании которых Владиславич получил титул венецианского графа. Во всяком случае припомним, что Андреа Мемо известен нам еще по тем временам, когда он был венецианским посланником в Царьграде; султан Ахмед III 8 декабря 1714 года, после набега Нуман-паши на Черногорию во время войны с Венецией, арестовал и бросил его в тюрьму. Андреа Мемо изучал иллирийские документы Владиславича и нашел, что Саввино иллирийское (сербское) дворянство полностью подтверждается.