Текст книги "Психологические механизмы банковского менеджмента"

Глава 5
Психологические требования к профессионально важным качествам высшего управленческого звена банка

В предыдущих разделах мы достаточно подробно рассмотрели психологические аспекты деятельности банковских служащих, реализующих те или иные аспекты, стороны управления. Однако это рассмотрение было проверено главным образом на личностном уровне, где объектом анализа была модель отдельной личности, изучаемая вне связей ее с конкретной функциональной структурой банка. Такой подход очень важен как аналитический прием, позволяющий читателю ознакомиться с теми психологическими процессами, которые обуславливают успешность или неудачу организации внутрибанковской деятельности.

Задачей этой главы является продолжение рассмотрения профессионально важных качеств, но несколько в другом аспекте, который, по нашему предположению, позволяет выявить те свойства и качества человека, которые отличают хорошего работника от плохого, в тех ситуациях, типичных для большинства форм банковской деятельности. В качестве объекта возьмем модель центрального государственного банка, наделенного функциями регулирования и проведения денежно-кредитной политики.

Высшая управленческая структура банка независимо от формы его существования (совет директоров, правление и т. п.) и предоставленного им учредителями объема полномочий и решаемых задач занимается, как мы уже говорили, одной ведущей проблемой – формированием политики банка как общей политики, являющейся частью, элементом экономической политики общества, так и частной, связанной с реализацией банком всех, касающихся его функций, связанных с решением проблем денежно-кредитного обращения. Оценивая работу высшего управленческого органа (в дальнейшем его обобщенно будем называть правлением) необходимо всегда помнить, что банк – исполнительный орган, элемент структуры общества, отражающий существующий экономический, уклад и поэтому выдвигать требование к правлению, судить о качестве его работы следует только по одному критерию: насколько проводимая политика отвечает интересам общества, насколько она соответствует его ожиданиям. Однако общество разнородно как по интересам, так и по предпочитаемым формам и направлениям развития экономики, по выбранным идеалам и претензиям на власть, как в лице партий, так и неформальных образований, обычно обозначаемых как «влиятельные круги». Для того чтобы существовать, банк должен подняться над неоднородностью политических интересов. Это может достигаться тем, что банк, проводя свою политику, опирается на систему государственных интересов, причем таких, которые предельно независимы от разнообразия преходящих политических влияний, в которых экономическая политика государства, банки часто представлены, особенно в средствах массовой информации, то в виде кровожадного ненасытного спрута, щупальца которого жадно тянутся туда, где открывается возможность получения прибыли, то как органа, закрепляющего, страхующего не только материальное, но и духовное неравенство людей.

Государственные интересы отражаются или непосредственно через систему государственных банков, или опосредованно – через различного рода частные банки, реализующие некоторые элементы общей денежно-кредитной политики с учетом собственных интересов банка. При этом роль частных банков в том понимании, которое сформировалось в XIX веке, сейчас практически ничтожна в общей банковской структуре, поскольку тенденции глобализации развития современного общества в финансовой, как и в производственной сферах заключаются в реализации так называемой «шведской» модели социализма. Государственный интерес обеспечивается соответственной нормативно-правовой базой и прежде всего законодательными актами, в том числе и Конституцией. Связанные с банковской деятельностью положения Конституции должны обеспечивать главную опору, главное условие стабильности экономического развития – независимость банковских структур.

Мы специально выделили именно эту проблему из всего комплекса банковской политики, так как она является определяющей в работе правления и показывает, что лица, входящие в правление банка, должны быть прежде всего менеджерами-политиками, вырабатывающими и реализующими общие установки проводимой банком политики и определяющими ее направления в виде интересов банка.

В первой и второй главе мы достаточно подробно остановились на общих требованиях к менеджеру-политику, которые вытекают из целого ряда психологических профессионально важных качеств, причем пытались показать, что для высшего слоя руководства в меньшей степени важны специфические профессиональные качества, чем те, которые обычно характеризуют так называемые деловые качества, связанные с некоторыми формальными особенностями поведения.

Мы не будем повторяться и остановимся на некоторых очень важных на наш взгляд вопросах, связанных с объемом психологических требований (следует еще раз напомнить читателю, что мы оставляем в стороне уровень профессиональных знаний, опыта, условно принимая, что они полностью соответствуют квалификационным требованиям), обычно оставляемых в стороне, не рассматриваемых в руководствах и инструкциях.

Попросим читателя принять положение, что как сам банк, так и его верховный орган являются своеобразной психологической структурой, выступающей как личность со всеми ее свойствами и процессами. В этом случае правление банка может рассматриваться как своеобразная коллективная личность, обладающая своим, свойственным только ему, уникальным коллективным сознанием. Такое предложение не ново, оно достаточно подробно исследуется так называемой психологией коллективного и некоторыми разделами социологии. Выше мы приводили слова К.Маркса, Г.Земмеля и других философов-экономистов о том, что деньги рождают духовные ценности, культуру, а духовные ценности свойственные только личности.

Если это так, то возникает принципиальная проблема соотношения индивидуального и коллективного сознания или, говоря обыденным языком, проблема взаимоотношений каждого члена правления со своими коллегами в процессе выработки единых решений. Ответ на этот вопрос дает теория коллективного управления, из которой нам понадобятся некоторые психологические предпосылки.

Рассматривая управляющий орган банка как совокупность, группу людей, мы должны принять за основу, что каждый из этих людей является личностью и как личность обладает своим индивидуальным разумом. Необходимо различать разум от рассудка. Если рассудок оперирует законами, отражающими объективную картину мира на том ее уровне, на который вышло современное знание, то разум использует эти рационалистические закономерности с позиции человеческих категорий, о которых речь пойдет несколько ниже. В то же время разум и рассудок являются антитезой стихии, хаоса, в котором царствует случайность. Однако, когда имеется группа людей, каждый из которых является носителем разума, то, если не возникает какой-либо системообразующий признак, аттрактор, в этой группе также формируется стихия особого рода, которую Н.Н.Моисеев обозначил как «интеллектуальная стихия», которую необходимо превратить в систему. Надо сказать, что эта глобальная философская проблема, сформировавшая многие религиозные направления, которую ставили и рассматривали и современные мыслители, включая К.Маркса, В.Ленина, П.Тейяр де Шардена, Э.Шредингера и А.Эйнштейна.

В основе противоречий индивидуальных разумов лежит столкновение базовых начал человека – его темперамента, характера, уровня постижения истины или того, что принимается за истину, предпочтения и склонности. Однако главное поле противоречий заключается в разном развитии чисто человеческих качеств. Каким же образом превратить это противоречивое множество в единый организм, учитывая то, что исходно признается невозможность найти людей с полностью идентичным разумом. Принципиальный ответ на этот вопрос заключается в том, что в работе правления допускается различие мнений, но должны соблюдаться единые принципы.

Именно поэтому, разрабатывая положения банковской политики, необходимо прежде всего определить принципы этой политики, которые в свою очередь должны базироваться на тех принципах, которые приняло общество на данном уровне цивилизационного развития и цивилизационного уклада. Это дает основание считать, что состав правления должен выбираться по одному ведущему психолого-социальному признаку – единству принципов. Любой претендент на членство в руководящем органе или уже включенный в этот орган, исповедующий другие принципы, не должен иметь в него доступа или должен быть отторгнут, исключен из него. Если принципы едины, то чем больше плюрализм мнений, темпераментов, склонностей и т. п., тем больше это помогает в работе. Надо отметить, что эти общие принципы должны касаться не только внешних проблем банка как регулятора и двигателя финансово-экономической политики общества, государства или их отдельных структур, но и внутрибанковской политики, в первую очередь банковской этики.

Важнейшую роль в формировании такого единства играет в первую очередь лидер правления, который, как правило, должен занимать пост председателя правления. В его функции входит главным образом четкая формулировка принципов деятельности банка, определение важнейших направлений и их ориентации на те или иные компоненты банковской деятельности, а также разработка основной формы их практической реализации в виде соответствующей директивной документации.

Исключительная важность этой задачи приводит к необходимости того, чтобы претендент на роль главы правления банка убедился в том, что разработанные и предлагаемые им принципы руководства банком и формирования политики банка получат поддержку вышестоящего руководства или вышестоящего органа, например, парламента. Следует подчеркнуть, что глава правления должен сам представить свои принципы построения банковской политики, как внешней, так и внутренней, а не получать их уже готовыми сверху.

Разработка принципов и работа по включению этих принципов в коллективный разум правления банка возлагает на руководителя очень важное требование – он должен принять на себя ответственность за принятые принципы и пути их реализации в области банковской политики. В том случае когда действительно все члены правления разделяют эти принципы, руководствуются ими, к личной ответственности председателя будет независимо от него присоединяться также добровольно принятая личная ответственность членов правления, они будут разделять вместе с ним это бремя.

Плюрализм мнений, позиций, предпочтений, основанных, как на опыте каждого из членов правления, так и на особенностях их психического склада требуют, в идеале, в процессе выработки окончательного решения сближения личных позиций. Конечно, в зависимости от значимости обсуждаемой проблемы, степени и характера расхождений, точек зрения принятие решения может осуществляться и на основе учета мнения большинства, или как результат поиска компромисса или любым другим путем. При этом у председателя должно хватить решимости на принятие единоличного решения – это право ответственности, которое по нашему мнению является правом разового, исключительного пользования, применяемого в случаях не только диаметрально противоположных мнений и позиций у членов правления, но и тогда, когда та или иная проблема, по которой нет единства, затрагивает жизненные интересы банка или же решение возникает как следствие озарения, когда лидер ясно видит то, что не только не видят, но и не могут понять в настоящий момент его коллеги.

Для того чтобы руководитель мог легко и без излишнего противодействия реализовать это исключительное право, он должен быть свободным от случайных воздействий, связанных с различного рода человеческими отношениями и в то же время решить крайне сложную задачу – оставаться человечным. Практика говорит, что умение разрешать человеческие отношения может быть даром природы либо определено жизненным опытом или путем обращения за советом к компетентному лицу. Свобода в принятии решения, так необходимая для менеджера-политика, возможна лишь при некоторой отстраненности его от своих коллег, определяется умением соблюдать определенную дистанцию не столько в житейских, сколько в служебных отношениях. Эта рекомендация не исключает наличия у высшего руководства неформальных отношений с коллегами, более того, сила неформальных отношений вносит положительный вклад в общее дело, особенно в период подготовки решений, когда руководитель как бы предварительно уточняет отношение и возможную реакцию заинтересованных и компетентных лиц на назревающее решение. При этом таким «оселком», пробным камнем необязательно должен быть человек, наиболее знакомый с проблемой, по которой готовится решение, а тот, который наиболее близок по духу, кого обычно называют соратником, или тот, кто является как бы эхом общественного мнения.

Отстраненность ни в коем случае не должна реализовываться в таких формах внешнего поведения как грубость, зазнайство, она должна быть направлена на воспитание у самых близких подчиненных чувства «я не могу по этому поводу с ним (председателем) говорить», где «не могу» во многом перекликается с «не хочу». В данном контексте наше понимание позиции «не могу – не хочу» заключается в том, что я не могу использовать свои неформальные отношения с руководителем для получения непредусмотренных привилегий себе или кому-либо другому. Правда, очень часто люди позицию «не могу – не хочу» используют для избегания высказывания собственной точки зрения относительно каких-либо решений. Это позволяет им прятаться за мнением большинства, а в случае неудач оправдывать свои действия ситуационными обстоятельствами.

Мы уже говорили, что отличие базовых основ информационного, постиндустриального общества и его коллективного разума от индустриального заключается в том, что в нем все большую роль играют гуманистические принципы, что общество должно перестать считать экономический прогресс, осуществляемый любой ценой, главным двигателем развития. Все большее значение должны иметь принципы человечности. Э.Фромм, характеризуя индустриальное общество с его рационализмом, обожествлением понятия выгоды, заметил, что Б.Франклин, как идеолог этого общества на ранних этапах его развития, не включил в список добродетелей, ценностей этого общества такие свойства человека, как любовь, сочувствие и сострадание.

Рассматривая эту проблему для того, чтобы ответить на вопрос о том, насколько руководитель банка должен в своей деятельности руководствоваться принципами человечности, мы хотим попытаться раскрыть человечность через понятие человеческих ценностей и в первую очередь духовных. До сих пор неясно, существуют ли какие-либо общечеловеческие цивилизационные ценности или они являются отражением эпохи и особенностей цивилизации. Сейчас можно с уверенностью сказать, что практически любая, выдаваемая сейчас за общечеловеческую ценность на каком-то этапе при какой-то цивилизации не рассматривалась как ценность. Уже давно было обнаружено, что пропагандируемые сейчас как общечеловеческие ценности есть лишь те, которые присущи западноевропейской, романской цивилизации, которая, в свою очередь, не принимает как ценности то, что является краеугольным камнем китайской или индийской цивилизации. Например, некоторые авторы подчеркивают особую роль духовности в менталитете русского народа и почитания старших в менталитете азиатских народов. Вероятно, говорить о реальных общечеловеческих ценностях можно тогда, когда будет (если будет!) сформирована единая мировая цивилизация, добровольно принятая, а не навязанная народам мира.

Рассматривая понятия духовных ценностей у разных авторов, начиная с Ж.Сартра, центром философии которого была личность и который считал, что наивысшей ценностью для человека является свободно выбранный им жизненный образ, А.Швейцера, который считал, что ценное – это все, что востребовано самой жизнью и способствует наиболее полному раскрытию всех человеческих способностей, или трактовки ценностей у П.Тейяр де Шардена или В.Вернадского, мы более склонны согласиться с Э.Фроммом, который за человеческую ценность считает все, что помогает человеку выйти за пределы борьбы за собственное выживание, бороться с эгоизмом и раскрывать суть вещей.

Нам могут возразить, не фантазируем ли мы, требуя от руководителя банка, вся деятельность которого связана с объективными законами денежного обращения, характерными для той эпохи, современником которой является банк, учета нематериальных, не имеющих никакого отношения к объективным вещным отношениям рынка духовных ценностей. Конечно, речь идет о фантоме руководителя, а не о личности. В широких слоях общества, во многом благодаря усилиям писателей-романистов, образ банкира ассоциируется с лишенной всяких эмоций машиной, любой ценой добивающейся прибыли. Правды ради следует сказать, что гениальный Шекспир создал образ Шейлока, а не менее гениальный А.Пушкин раскрыл его содержание, показав, что не деньги как таковые составляют цель его устремлений, а деньги, как способ удовлетворения потребностей, реализованных в виде страстей.

Поэтому мы с полным правом можем считать, что банковскому менеджеру-политику и в первую очередь руководителю должны быть не только присущи, но и накладывать отпечаток на всю его профессиональную деятельность ряд свойственных человеку качеств, которые принципиально не могут быть промоделированы компьютером. Э.Фромм чисто человеческими качествами считает только такие, которые не связаны с потребностью выживания, а мы добавим: иногда и противоречат этой потребности.

В психологии четкой линией приводится положение, что сущность человека противоречива, в ней как бы сосуществуют святой и преступник, сентименталист и циник, ортодокс и еретик, щедрый и скупой, и свободная воля человека делает выбор в сторону одного из противоположных качеств. Ж.Валлон показал, что любое понятие раскрывается в сознании человека через противоположное.

Пожалуй, на первое место среди таких чисто человеческих качеств следует поставить такое, как сочувствие и близкое к нему свойство сопереживания. Суть данного психологического свойства человека в умении проникать в мир представлений другого человека. Это не только понимание его тревог и забот, но и принятие их как своих собственных в противовес душевной черствости как оборонительного щита эгоизма. Перефразируя слова В.Гете можно сказать, что человек может познать самого себя только если он отражает окружающий его мир.

В психологии хорошо известно, что сопереживание не только с каким-либо человеком, но и с группой и даже с обществом в целом – это наиболее верный способ увидеть истину, найти правильное направление взаимодействия. Человек, претерпевающий те или иные тяжелые ситуации, находится под гнетом этой ситуации, ему трудно или невозможно выбрать объективное оптимальное решение, а при сопереживании эмоции, фрустрационные чувства и т. п. как бы проходят сквозь сито, отбрасывающее случайное, несущественное и обнажающее истинную подоплеку неприятных тяжелых событий, позволяющую предпринять рациональные действия по устранению источника тревоги. При отсутствии чувства сопереживания чужая беда оставит человека равнодушным, и он пройдет мимо, не заметив и того, что она может не только косвенно, но и непосредственно сказаться на нем самом.

Близко к сочувствию расположена чуткость – понимание нужд, переживаний и тревог, опережающая способность увидеть их через очень неявные признаки и стремление помочь другому человеку избавиться от забот и переживаний.

Данные две психологические характеристики отражают более общее свойство человека – эмоциональную отзывчивость, которое, с одной стороны, является незаменимым поставщиком информации о невербальных коммуникациях, с другой – формирует удивительное качество личности, такое как прогностичность. Наличие данного свойства вооружают руководителя особой прозорливостью, которая позволяет не только находить индивидуальные подходы к каждому сотруднику, но и предвосхищать запросы, обращенные к себе со стороны окружающих и власти.

Многие авторы отмечают такое свойство, как ответственность, не в том понимании, которое мы давали выше, а как элемент совести, по определению Ю.Лотмана, как характеристика интеллектуальности, независимости от внешних, авторитарных установок, в принятии на себя тревоги и волнения мира, общества, контактирующих с тобой людей.

Очень любопытным является такое человеческое свойство, как интерес, то есть выход за пределы собственного «Я» в окружающий мир. Широта интересов позволяет обращать внимание на многие стороны жизни и раскрывать в процессе их познания новые качества, свойства своего собственного сознания.

Некоторые исследователи склонны считать, что интересы раскрываются через любознательность, противопоставляя ему любопытство, как проявление мелочности, в какой-то мере зависти, заставляющей человека заниматься сплетнями, интересоваться постельными историями кинозвезд или своих знакомых. Нам трудно с этим согласиться, и мы рассматриваем любопытство как своеобразного разведчика, которого использует человек в процессе познания мира.

Признавая ведущую роль любознательности и подчеркивая необходимость постоянного общения в процессе деятельности с другими работниками банка и учреждений, связанных с банком, мы должны тем не менее подчеркнуть, что это свойство должно сочетаться с таким свойством, как умение сохранять конфиденциальность в процессе общения. Это требование обусловлено как самой структурой денежно-кредитного обращения, многие элементы которого могут составлять не только коммерческую, но и государственную тайну, так и своеобразным отношением широких слоев общества ко всем высказываниям работника банка, почти независимо от того, является ли он директором банка или вахтером на входе в банк, более того, иногда слову какого-нибудь курьера верят больше, чем слову директора (это вообще один из характерных признаков слухов и сплетен). Известно, что целый ряд серьезных финансовых потрясений был вызван именно неосторожными словами какого-либо лица, связи которого с банком широко известны.

Возвращаясь к психологии высшего звена руководителей банка, следует сказать, что мы склонны рассматривать любознательность как информационное обеспечение такого иногда мистического свойства, как чувство нового. Рассматривая истоки колоссальных богатств ряда представителей Запада, например, Б.Гейтса – одного из самых богатых людей в мире, можно легко обнаружить, что в основе их империй лежит чрезвычайно развитое чувство нового, причем не просто нового, а такого, которое созвучно тенденции развития ожиданий общества и заведомо будет им принято.

Выше, мы говорили о необходимости аналитической работы в виде поиска опережающих идей, но они лишь готовят информацию, а классифицировать ее по критерию приемлемости обществом может только человек, который помимо того, что следит за тенденциями в сфере технологий, ожиданий и потребностей рынка, внешней и внутренней политики государства и состояния мировой экономики и политики, обладает еще и определенной интуицией, реализующейся в чувстве нового.

Если в чувстве нового есть большой элемент иррациональности, то такая характеристика человека, как интуиция, вероятно, обусловлена способностью человека видеть систему в целом, особенно нелинейную нестационарную динамическую систему, для которой важна роль случайности, и интуиция характеризует способность учитывать эту случайность.

Э.Эриксон, Э.Фромм указывают на один из важных признаков индустриального общества – на потерю человеком своей идентичности (уникальности, целостности), отказ от своей собственной личности, своего «Я» и подстраивание личности под какой-либо стандартный, штампованный образ. Человек, потерявший свою идентичность, следует стандарту общества в поступках и мыслях, он становится неспособным воспринимать новое, более того – он начинает активно противодействовать новому.

Чем сложнее, многограннее личность, тем больше выражена в ней черта сопереживания и сопричастности, тем ранимее она становится, потеряв защитные функции эгоизма и самодовольства.

Очень важным человеческим качеством является мужество – это не героизм воинов, не борьба с врагом, мужество есть то, что позволяет человеку отринуть свои собственные, тоже чисто человеческие свойства, такие как зависть, жадность, гордыня; мужество – это способность человека защищать свои идеалы против всех, даже зная о бесперспективности такой борьбы и предвидя заведомое поражение, это мужество убеждений и мужество поступков. Для руководящего состава банка, имеющего дело с крайне нестационарной нелинейной системой денежно-кредитной политики, где доля неопределенности успеха весьма высока, почти любое решение по проблеме банковской политики является актом мужества. Многие из таких руководителей часто даже не задумываются об этом, хотя и расплачиваются за него неврозами и различными психосоматическими заболеваниями.

Ответственность, интерес, мужество в совокупности обуславливают такое качество, как страстность, то есть способность сконцентрировать, мобилизовать все психические, физиологические качества в целях наилучшего выполнения задач деятельности и вообще жизненных проблем.

Заканчивая этот перечень человеческих качеств, мы остановимся на связанном с этими качествами требованием к стилю поведения, имея в виду чисто внешнюю сторону общения с сотрудниками. Конечно, абсолютно запрещены, как панибратство (мы уже говорили об отстраненности), так и гордыня неприступности. Руководитель должен быть максимально вежлив и тактичен, причем степень вежливости и тактичности должна быть обратна той ступени, которую занимает сотрудник на иерархической лестнице. Так председатель правления может забыть поздороваться со своим заместителем, и тот его поймет, зная, что все внимание, все мысли председателя заняты решением какой-либо сложной проблемы, но он не имеет права забыть первым поздороваться с уборщицей или своим секретарем.

Рассматривая работу правления как коллективного органа управления мы должны указать, что председатель правления должен, с одной стороны, создать в нем такой психологический климат, в котором каждый член правления должен чувствовать свою персональную ответственность за любое решение, принимаемое правлением, и в то же время распределить работу между членами правления так, чтобы у всех были свои, курируемые только ими направления банковской деятельности. Опыт показывает, что наличие в правлении людей, не конкретных обязанностей, довольно часто приводит к тому, что такой член правления, далекий от непосредственных забот и не участвующий в сфере взаимных деловых контактов между различными подразделениями банка в процессе конкретной деятельности и, следовательно, лишенный соответствующей релевантной информации, становится лицом, не несущим ответственности, мешающим нормальной работе, склонным к критиканству и часто толкающим правление на принятие неверных решений.

Анализируя роль лидера в коллегиальном управлении, следует указать на его функцию как лица, отвергающего различного рода явно неправильные, алогичные решения. Это особая ситуация, которая была названа I.L.Yanis, как групп-мышление, когда группа, состоящая из умных, опытных людей, обладающих большим объемом необходимых знаний, принимает явно неправильное, необоснованное решение, ведущее к заведомому проигрышу.

Таким было, например, в России решение о выпуске государственных казначейских обязательств (ГКО), а особенно поразительно это проявилось в поведении групп людей, занимающих ключевые позиции в государственном аппарате, образовавших ГКЧП, поведение которого говорило о полном параличе власти.

Разбор примеров подобного рода позволяет выделить несколько причин подобных решений. По нашему мнению наиболее частой является отсутствие в группе явного идеологического лидера, который бы сформулировал общую политику, меры ее реализации и цели, решаемые этой политикой. Не следует смешивать эту ситуацию с той, когда ошибочное решение авторитарного лидера навязывается группе или решение принимается людьми, исповедующими ложные, ошибочные взгляды или просто некомпетентными. Второй частой причиной является желание группы уйти от ответственности за какое-либо глобальное решение, и происходит замена одной цели другой. Подобные решения могут возникнуть и в результате ложной оценки имеющейся информации (подобно тому, как И.В.Сталин отвергал любую информацию от разведывательных органов о готовящейся войне со стороны гитлеровской Германии), вследствие гипертрофированной комфортности или, наконец, из-за неоправданной самоуверенности, веры в собственную непогрешимость.

Выше мы уже проводили пример с дирижером оркестра, который может и не быть специалистом игры на скрипке или контрабасе, но должен иметь в своем распоряжении мастеров игры на скрипке и на контрабасе. Проблема компетентности в правлении банка, вероятно, должна решаться двумя путями. Один из них – привлечение специалистов на заседания правления, когда решаются проблемы, входящие в их компетенцию, с правом совещательного голоса. Этот метод удобен тогда, когда уже имеется какой-то черновой проект решения по обсуждаемому вопросу. Для выработки такого проекта более удобен другой путь – создание временного или постоянного рабочего органа – совета, комиссии или комитета. Для постоянно возникающих проблем одного и того же типа создаются постоянные, а для разовых проблем – временные комиссии из компетентных специалистов.

В задачу таких комиссий входят: описание проблемы в виде доклада правлению или курирующему члену правления, содержащего изложение сути проблемы, почему она возникла, какие обстоятельства или конкретные люди или органы инициировали появление проблемы, силы и личности, заинтересованные в том или ином решении банка, возможные пути решения проблемы, позитивные и негативные стороны каждого варианта решения и их возможное влияние на генеральную стратегию банка и на те или иные сферы экономики, условия существования и исчезновения проблемы, в смысле можно ли ее решить раз и навсегда или она будет перманентно возникать в будущем. Должен быть представлен план организации работы по реализации решения с перечнем вовлекаемых в исполнение подразделений банка, внебанковских структур и особенностей их взаимодействия. Возможна также рекомендация о привлечении конкретных специалистов, хотя это, строго говоря, входит в компетенцию соответствующего руководителя подразделения. Очень полезными являются ежедневные утренние встречи на 10–15 м «за чашкой кофе», где свободно решаются текущие проблемы дня.