Текст книги "Идеальные лжецы. Опасности и правда"

– Но если ты вызвала сюда только меня – значит, хотела дать мне возможность убедить тебя этого не делать, – нерешительно произнес он. – Или я ошибаюсь?

– Разумеется, – спокойно заявила я. – Я дам тебе возможность спасти себя и всю твою семью.

Его глаза с подозрением заблестели.

– И как же? – спросил он.

– Мы с тобой сыграем, – объяснила я. – Если ты выиграешь, видео не будет показано и не попадет в Сеть.

С минуту он помолчал. Подумал. Все подсчитал. Оценил. А потом задал тот самый вопрос, которого я ждала:

– Так просто?

– Так просто.

Его это не убедило.

– И в чем подвох?

Я вытянула руки и подняла плечи, показывая, что все чисто.

– Никакого подвоха нет, – заверила я. – Лишь прошу у тебя обещание, что не будешь пытаться меня убить или как-то навредить.

Он по-прежнему не верил в мое предложение.

– А где гарантии, что ты потом не выложишь все это в интернет? – недоверчиво спросил он.

– Гарантий никаких, – ответила я. – Тебе остается только поверить мне на слово. У меня есть помощники; если ты сейчас выйдешь отсюда, видео будет опубликовано. Если ты меня убьешь, его выложит кто-нибудь другой. Если я бесследно исчезну, случится то же самое. Так что соглашайся – или потеряешь все.

Я была уверена, что он испугается, услышав слова «потеряешь все», но он все еще не верил. И в этом был смысл. Я бы тоже не поверила на его месте.

Он снова посмотрел на стол, на флешку в моих руках, а затем – в окно. Быть может, он искал какую-то зацепку, повод убедиться, что все это не по правде. Или, возможно, подумывал, как бы сбежать. Как бы то ни было, результат будет один. Эган достаточно умен, чтобы понять: выбора у него нет, и не стоит делать глупости, этим он лишь навредит себе.

– Но, если ты приехала в Тагус, чтобы отомстить нам за брата, почему даешь мне шанс? – недоверчиво спросил он.

Хороший вопрос. А впрочем, я его ожидала.

– Потому что я поняла: все дело в тебе, – призналась я.

Да, друзья мои…

Эган распоряжался всем, как хотел. А я повсюду искала тайны, пытаясь расшифровать то, чего не могла понять, в то время как у него были ответы на все вопросы. Я начала это подозревать из-за того, как он обращался с Мелани. Как он мог контролировать ее, если она так его ненавидела? Увидев видеозапись убийства, я поняла все.

– Потому что я уверена – здесь не вся правда, – ответила я, взяв в руки флешку. – Здесь лишь та правда, которую ты хотел показать. И это объясняет, почему флешка оказалась в пределах досягаемости Александра, который ее якобы выкрал.

Важный момент: я не сказала, что предательство Александра – это не моя работа. Но если бы Адрик и Алекс знали, какими дураками их выставил Эган! Уже одно это стало бы для него достойной карой!

– Ты редкая сволочь, – продолжала я без намерений его оскорбить, – но не дурак. Откровенно говоря, ты самый умный на свете сукин сын.

Поскольку я точно знала, о чем говорю, на его лице отразилось сомнение, сменившись внезапной радостью, как будто я предложила ему новую интересную игру. Он ничего не сказал, но по его реакции я поняла, что на верном пути.

– Ты серьезно? – спросил он, немного поколебавшись.

Я кивнула.

– Ты подставил собственных братьев, чтобы скрыть кое-что другое, ведь так? – выпалила я под конец.

Все мое цыплячье тельце пронзила нервная дрожь. Эган слегка сжал губы, стараясь скрыть улыбку. Да, ведь он признал, что я права! Я бы, конечно, на его месте очень испугалась и не смогла бы держаться так спокойно, но я не ошиблась. Больше всего Эгану нравилось, когда люди признают его способности.

– Да ты неплохо потрудилась! – воскликнул он, отдавая мне должное.

– Я потрудилась даже больше, чем нужно, потому что в конечном счете все упирается в тебя, – кивнула я. – Я не собираюсь искать ответы в другом месте, потому что их знаешь только ты.

– Полагаю, мы с тобой недооценивали друг друга, – заметил он с веселым удивлением.

Я была с этим полностью согласна.

– На видео кое-чего не хватает, – заявила я. – А именно того, что произошло, прежде чем вы открыли дверь комнаты и бросились на помощь Мелани, а также того, что случилось, когда вы ушли из комнаты вместе с Риганом, оставив там труп. Вот именно это я и хочу знать. Что ты удалил?

Эган изобразил притворное смущение.

– Почему ты так уверена, будто я что-то удалил?

После разговора с Александром у меня возникли кое-какие подозрения. После просмотра видеозаписи они превратились в уверенность. Не стопроцентную, но все же я решила рискнуть. В моей душе царили страх, раздрай и хаос, ведь, если не ошиблась, я стояла на пороге разгадки, которую искала уже много дней.

– Ты знал, что Мелани жива, и все же не искал ее. Ты начал поиски, лишь когда потребовалось защититься от Ригана и разлучить нас с Адриком. И каким-то способом сумел заставить ее помочь тебе с шантажом. Ты что-то знаешь о ней, достаточно серьезное, чтобы она тебя боялась, и это может погубить твою семью. Что-то намного серьезнее, чем даже смерть Хенрика.

Его молчание могло заставить меня усомниться в себе и поверить, что я несу полный бред. Собственно, Эган мог бы все отрицать, но он не стал. Возможно, я и ошиблась, но мне показалось, что его немного забавляет происходящее, словно его не загнали в угол, а доставили в нужное место.

– Ты действительно уверена, что хочешь это знать? – тут же спросил он. – Просто удивительно, как тебе удалось все это собрать, чтобы потопить меня. А тебе не приходит в голову, что ты поступаешь неправильно?

Я фыркнула.

– А я и не намерена поступать правильно, я намерена выиграть, – беспечно сказала я. – Таковы условия игры: у тебя будет возможность спастись, только если расскажешь правду.

– А как ты узнаешь, что я сказал правду? – лукаво спросил Эган.

А ведь он может и соврать. Он прекрасно умеет это делать.

Я тоже это умею, так что придумала еще кое-что.

– У тебя есть полное видео, – выпалила я. – И я знаю, почему ты удалил часть: кроме улик, там есть еще и средство для шантажа.

Конечно, в последнем я не была уверена на сто процентов, но решила испробовать разные стратегии. Например, делать вид, будто я знала все, хотя на самом деле не знала ни черта.

– Разумеется, я его спрятал, – кивнул он.

Я постаралась не выдать себя вздохом облегчения.

Затем вынула из кармана мобильник.

– Говори, где полная запись, – потребовала я. – Если не скажешь, я выложу видео в интернет.

Эган плотно сжал губы. Он казался веселым, но его явно что-то тревожило.

Я ждала. Поскольку он молчал, я разблокировала телефон, давая ему понять, что собираюсь позвонить. Затем снова остановилась.

Наконец он заговорил.

– Карта памяти из мобильника спрятана в старых сломанных часах, которые лежат в нижнем ящике моей тумбочки, – ответил он. – Там есть все.

Я посмотрела на него, затем на телефон, и позвонила Арти. Конечно, я не назвала ее по имени и не позволила ему посмотреть на экран моего телефона, где оно высветилось. Я указала ей, где искать, и она сказала, что поищет. Я отключилась, спрятала мобильник и указала Кэшу на стол, приглашая сесть. С легкой опаской Эган направился к своему стулу и отодвинул его.

– Ты правда решила поставить это на карту? – пошутил он, усаживаясь. – Не знаю, помнишь ли ты, что я превосходный игрок.

Я тоже села и засмеялась.

– Помню, как хорошо ты умеешь расставлять ловушки, но сейчас у тебя не выйдет, – сказала я.

Я сама приготовила игорный стол. У Эгана не было возможности спрятать хоть одну карту. Я не спускала с него глаз. Свет, падавший из окна аудитории, был достаточно ярким. На этот раз Эгану не удастся меня провести.

Я положила на стол флешку, давая понять, что мы играем на нее.

– У тебя двадцать минут, чтобы рассказать все и выиграть, – заявила я.

Если я надеялась его напугать, то мне это не удалось. Эган широко улыбнулся, как настоящий дьявол, готовый ко всему и полностью уверенный в своих возможностях. И, как будто он не мог проиграть, весело подмигнул, не удержавшись от язвительного замечания:

– Надеюсь, ты не упадешь со стула, когда узнаешь правду.

22
Подожди немного, есть еще одна правда!

ЭГАН

Мелани и впрямь была уверена, что Хенрик крадет из ее комнаты нижнее белье, но никому не говорила, что там стоят камеры. По правде говоря, наша кузина очень много чего никому не говорила, потому что очень хорошо умела хранить секреты, желая оставаться частью нашей семьи.

Я знал о камерах, потому что мне сказал о них Ларго, который водил ее в торговый центр, где они их и купили. Несколько месяцев он следил за ней, потому что я его об этом попросил. Когда он сообщил, что Мелани купила камеры, я подумал, что это отличный способ поймать Хенрика с поличным, поэтому позволил установить камеры и никому не сказал, что знаю о них.

В тот вечер, когда все случилось, я пошел к Хенрику отправить его за покупками, и его не оказалось дома. Я вернулся в большой дом, чтобы сообщить об этом остальным, но, прежде чем успел произнести хоть слово, мы услышали крик. С этой минуты все происходило так, как на видео, вот только предыдущие и последующие события выглядели иначе.

Прежде всего, этот придурок Риган сказал, что уезжает куда-то далеко, но соврал. На самом деле он даже не выходил из дома. Он где-то прятался, выжидая, пока мы уедем. Итак, в доме оставались только Мелани, Хенрик и он.

Это сыграло ему на руку, потому что Риган хотел лишь одного: остаться с Мелани, и несколько часов спустя он уже был в ее комнате.

Он вошел к ней, потому что Мелани этого хотела, ведь она была влюблена в Ригана.

У них уже давно была тайная связь. Да, Риган был старше нее, но, главное, они не являлись родственниками. Хотя, сказать по правде, для Мелани не имело никакого значения, есть у нее с любовником общая кровь или нет. Это подтверждает ее связь с Адриком.

Я пришел к выводу, что она вьет из Адрика веревки, пользуясь его чувствами, уже перешедшими далеко за грань родственных.

Я сам не раз спрашивал у него напрямую: «Ты влюблен в нее? Между вами что-то было? Ты понимаешь, что она наша кузина?». И всегда Адрик все отрицал, но я достаточно хорошо его знал и понимал, что он врет. Я пытался их поссорить, но у меня ничего не вышло. Тогда я подозревал, что, хотя отношения уже и зашли достаточно далеко, до постели все-таки еще не дошло.

А вот у Ригана и Мелани – дошло. Они пользовались любым случаем, чтобы остаться наедине. Никто не подозревал об их связи, потому что они довольно ловко скрывались. Они были настолько хитры, что им удавалось скрываться даже от Хенрика, который все время крутился вокруг дома и интересовался нашей кузиной, или, правильнее сказать, даже слишком интересовался. Она была одних лет с Адриком, очень красива и любым способом стремилась привлечь к себе внимание окружающих мужчин. Хотя мы, каюсь, вели себя с ним жестоко, Мелани держалась совершенно иначе. Она была ласкова и дружелюбна.

Возможно, именно это и возбудило у Хенрика интерес к ней. Мелани была прирожденной манипуляторшей, к тому же полусумасшедшей, но я уверен, что сознательно она его не провоцировала. Все произошло спонтанно. Просто он влюбился в нее, но это не было обычной влюбленностью, потому что парень следил за ней и воровал ее нижнее белье. Потом я узнал, что он пытался склонить ее к связи, но ей был нужен лишь Риган, и Хенрику она всегда отказывала.

Эти отказы приводили Хенрика в отчаяние и ярость. Он пытался завоевать Мелани любыми способами: тратил свое жалованье на какие-то дурацкие подарки, обещал ей то, чего не мог выполнить, уверял, что может защитить от кого угодно, и прочие подобные глупости. Однако ничего не помогло. Мелани так надоели его приставания, что она стала всячески его избегать.

Вот почему в вечер своей смерти Хенрик оказался в комнате, куда не смел войти и где не имел права находиться, но я подозревал, что он пришел, чтобы снова попытаться склонить ее к близости. Конечно, войдя в комнату, он не ожидал увидеть то, что увидел. Открыв дверь, он обнаружил в постели Ригана и Мелани. Картина более чем понятная: Мелани была в нижнем белье, а Риган лежал на ней сверху. Хенрику было нетрудно свести концы с концами. С отношениями этих двоих все стало ясно.

На записи с камеры даже слышно, как Хенрик спрашивает у Мелани:

– Так вот почему ты не хочешь быть со мной?

Она ответила, что это не его дело и пусть он убирается, и тогда Хенрик озверел от ревности.

Должно быть, он выплеснул весь гнев, копившийся у него в душе на протяжении долгих месяцев, всю свою неутоленную страсть, которой всегда был втайне одержим. Так или иначе он не пожелал уйти и, обезумев от ревности, попытался ударить Ригана.

Риган, конечно, оказался проворнее. Он умел драться, поскольку все мы, Кэши, умеем защитить себя, но действовал гораздо умнее, чем мы четверо. Он знал, что драться с Хенриком – значит потерять время, которое может сыграть против него. Для него было главным сохранить в тайне отношения с Мелани: как-никак он был любимым сыном нашего отца, и если бы Хенрик проговорился, мог бы нарваться на неприятности.

И он решил просто выпрыгнуть в окно.

Мелани тоже поняла, какую опасность представляет для нее Хенрик, узнавший об их отношениях с Риганом. Она пыталась его успокоить, чтобы он никому не рассказал, уверяла, что может иногда спать и с ним, но Хенрик был слишком возбужден, охвачен ревностью и ничего не слышал от гнева. Короче, они поругались. Он кричал. Мелани попыталась его успокоить, потому что в таком состоянии он не мог здраво рассуждать, однако ничто не помогло. Хенрик набросился на нее и повалил на кровать, продолжая орать благим матом. Дело принимало серьезный оборот. Не знаю, собирался ли Хенрик переступить черту: слишком уж яростно они боролись, но я уверен, что Мелани пыталась уговорить его сохранить все в тайне, даже ценой лжи.

В эти минуты запись шла без звука, потому что все происходило молча. Легко понять, что именно в этот момент Оуэн и Александр вошли в дом. Поскольку электричество было отключено, звуки были хорошо слышны, но в то время они находились на втором этаже – достаточно далеко, чтобы можно было заподозрить что-то неладное.

Мелани зажала Хенрику рот и принялась шепотом вешать ему лапшу на уши: дескать, они могут быть вместе, если он пообещает ничего не рассказывать, мол, Риган для нее ничего не значит, и она может выбрать Хенрика, если он ее послушается… Однако Хенрик, охваченный ревностью, болью и отчаянием, заявил, что намерен все рассказать нашему отцу, пусть тот выгонит ее из дома и лишит наследства.

В испуге и отчаянии Мелани пригрозила Хенрику, что закричит и обвинит его в попытке изнасилования, но не станет этого делать, если он поклянется, что ничего не расскажет. Хенрик, вконец разъяренный попытками шантажа, обозвал ее чокнутой лгуньей и зажал ей рот, чтобы она не кричала.

В какой-то момент Мелани попыталась ударить его ногой в пах. На миг он разжал руку, и кузина закричала.

Через несколько часов, уже на рассвете, Ларго увез нас из дома. Мы были напуганы, взвинчены и чувствовали себя виноватыми. В эти минуты, под влиянием ситуации и собственного ошеломления, я совершенно забыл о камерах. Если бы я о них вспомнил, все сложилось бы по-другому.

Даже Риган не знал об их существовании, да и Мелани, возможно, тоже о них забыла. Так или иначе убийство Хенрика не входило в ее планы. Мелани хотела лишь припугнуть его, чтобы он никому не рассказал об увиденном.

Несколько месяцев мы провели вне дома, почти целый год. Когда я вернулся, уже смирившись с чувством вины, то извлек камеры прежде, чем успела она. Я хотел стереть запись, которая была доказательством совершенного нами убийства, ее существование могло представлять для нас опасность.

Но сначала я решил просмотреть запись – прежде всего потому, что не хотел забывать о содеянном. Возможно, я высокомерный и инфантильный, возможно, мерзавец во многих отношениях, возможно, обидел многих людей и готов сожрать весь мир, но мне никогда даже в голову не приходило, что я могу убить человека, и груз этой ошибки мне предстоит нести до конца дней.

Я убедился, что камера запечатлела нашу драку с Хенриком и как потом в комнату вошел Риган. А еще то, как он увидел, что Хенрик пришел в себя.

Мы четверо были слишком молоды, глупы и напуганы, а потому даже не поняли, что он жив.

Когда Хенрик пришел в себя, он был весь в синяках, возможно, у него были переломы, и он определенно не мог двигаться после наших ударов. Но его вдруг начало рвать кровью, а поскольку он лежал лицом вниз и не мог пошевелиться, он начал захлебываться. Риган, стоявший рядом, наступил ногой ему на шею, чтобы ускорить конец. Так он стоял и ждал, засунув руки в карманы.

И Хенрик умер, захлебнувшись собственной кровью.

Конечно, наши удары причинили ему серьезные травмы, все его лицо распухло от кровоподтеков, но, если бы рядом оказался кто-нибудь другой или если бы Риган не был столь жестоким и хладнокровным убийцей, Хенрик остался бы жив.

Узнав правду, я совершил большую ошибку. Я должен был рассказать все остальным, но вместо этого пошел к Мелани и стал ее шантажировать, чтобы вытянуть из нее информацию об отношениях с Риганом. Так я узнал, сколько времени они уже встречались и каким образом им удавалось это скрывать…

Но, увы, ей тоже было чем меня шантажировать.

Опасаясь, что я покажу видео Адрику и отцу, она пригрозила рассказать всем, что я вовсе не сын Эдриена Кэша. Обнародование связи Мелани с Риганом, несомненно, оттолкнуло бы от нее Адрика и разгневало бы отца. Это ее не устраивало, поскольку Адрик был настолько зависимым и внушаемым, что она всегда могла за него уцепиться. Если бы Мелани его потеряла, ее положение стало бы куда уязвимее. А если бы на нее рассердился отец, возможно, он просто выгнал бы ее из дома.

Второй моей ошибкой было то, что я слишком долго собирался с духом после того, как она узнала, кто мой отец. Когда же я сказал, что мне плевать и я покажу видео в любом случае, у Мелани уже были аудиосообщения, которыми она шантажировала меня: якобы я ее домогался. На этот раз риск был гораздо больше, так что мне снова пришлось молчать.

Именно поэтому я и хотел запереть ее в психушку. Я прекрасно знал, как убедительна она может быть в своей лжи. Она могла затянуть Адрика в порочный круг манипуляций, чем погубила бы нас всех. Но мне не удалось. Адрик всегда вставал на ее сторону, и я отправил бы ее в психушку только в том случае, если бы она стала представлять опасность для окружающих или полностью помешалась. Но приступы помешательства у Мелани бывали не так часто. Все остальное время она вела себя разумно и адекватно.

Отец велел отправить ее в Тагус учиться. Это дало мне возможность присматривать за ней, но вскоре все изменилось. Теперь уже сам Адрик начал отдаляться от нее, а Риган исчез из нашей жизни, занявшись своей. Я уже подумал, что все разрешилось само собой, но не учел, что отстраненность Адрика повлияет на поведение Мелани.

Однажды вечером я вышел в город на какое-то мероприятие, а Мелани осталась с Оуэном и Александром. Вернувшись, я узнал, что они взяли ее с собой на вечеринку, которую не хотели пропускать. Там она познакомилась с Тейтом и переспала с ним. Так начались их отношения. Когда Адрик об этом узнал, они серьезно поссорились. Помню, они очень громко кричали. Адрик швырял вещи. Она плакала. Ссора была очень токсичной, страшной и тревожной. В конце концов Адрик ушел, охваченный яростью и ревностью, и не возвращался несколько дней.

Я тоже был вне себя от злости, но лишь из страха, что Мелани провернет такой же номер, как с Хенриком. Она вполне могла снова заморочить голову Адрику и навешать Александру лапшу на уши. Она была настолько беспринципна, что вполне могла бы натравить их обоих на Тейта.

Я сильно разозлился, что она пыталась втянуть Адрика в свои отношения с другим парнем, и запретил ей выходить из квартиры, а однажды в приступе гнева даже запер ее на ключ, чтобы она сидела дома и не строила сомнительных планов.

Но я не мог контролировать ее все время, и ей удалось инсценировать самоубийство. В тот момент я в него поверил. А потом узнал, что она живет с Тейтом, и решил, что это лучший способ держать ее от нас подальше. Без нее наша жизнь стала намного лучше. И для Адрика, а особенно для меня. Меня волновало только то, что нам троим хорошо и не придется больше нести на себе тяжкий крест ее болезни.

А потом отец решил прислать сюда Ригана, чтобы тот со мной расправился, и мне пришлось отправиться к Мелани и снова шантажировать ее этим видео. Я заявил, что, если она меня не послушается, я покажу его Адрику, и тот поймет, какая она на самом деле, а еще я расскажу правду отцу, и тот больше не пустит ее домой и уж точно запрет в психушку.

Она согласилась, потому что ей не оставалось ничего другого. Ригана у нее не было, потому что он никогда и не был в нее влюблен; Тейта у нее тоже больше не было, потому что тот понял, что она чокнутая. И она не могла потерять еще и Адрика. Согласно моему плану, через несколько дней она должна была позвонить Ригану и, если он не оставит нас в покое, пригрозить заявить на него в полицию за то, что тот держал ее взаперти и вынудил инсценировать свою смерть. Это помогло бы восстановить порядок.

Конечно, не все пошло так гладко.

Надо же было приехать тебе, Джуд Дерри, чтобы раздолбать все к чертям.

Мы приступили к финальному раунду.

Эган выиграл первую партию, а я – вторую. Третья была решающей.

В горле стоял ком. В глазах щипало, хотелось плакать, но я взяла себя в руки и сдержала слезы.

С одной стороны, слишком много всего совпадало. С другой – оказалось, что я совсем не знала собственного брата, всегда смотрела на него глазами наивной младшей сестренки, а потому мне даже в голову не приходило, какова может быть правда.

А еще мне хотелось верить, что Эган лжет.

Это, конечно, не снимало с него вину. Да, он не застрелил Хенрика, но их действия оказались не менее фатальными, чем любая пуля. Они бросили Хенрика одного, даже не проверив, жив он или нет. Если бы они вызвали полицию или сами остались там, мой брат был бы жив.

– Так что я не безжалостный убийца, которого ты надеялась поймать, – добавил Эган, глядя, как я сдаю карты. – Хотя мне очень жаль тебя разочаровывать.

Я лишь смотрела на стол. Мне было трудно шевелить руками. Признаюсь, в какой-то момент я даже не могла говорить. Мозг работал на полную катушку, пытаясь осмыслить правду.

Эган посмотрел на меня торжествующими прищуренными глазами. Он напоминал противника, который только что бросился в атаку и ждет исхода битвы.

– А дальше? – спросила я.

Он пожал плечами.

– Можешь лично убедиться, – заверил он. – Все, о чем я тебе рассказал, есть на видео.

– Не сходится! – воскликнула я.

Он выложил руки на стол, словно давая понять, что в рукавах у него ничего не спрятано, и как-то странно посмотрел на меня.

– Ты же хотела знать правду? Я тебе ее рассказал. Мы его не убивали, – вздохнул он под конец. – И признаюсь, впервые в жизни я тебе не лгу.

Конечно, я могла бы это проверить, посмотрев видео, но не знала, видно ли там, как Хенрик захлебывается собственной кровью.

Я начала злиться.

– И ты считаешь, что раз тебе повезло и Хенрик умер уже после того, как ты трусливо сбежал, я должна вознести тебя на пьедестал? – ответила я с перекошенным от ярости лицом. – А как насчет всего остального? Насчет того, как вы его избивали? Насчет того, как жестоко ты с ним обходился?

Эган состроил недовольную мину.

– Это потому, что я стал причиной смерти твоего брата, или просто потому, что я – это я?

В душе я уже знала ответ. Может, он и не был убийцей, но причинил Хенрику слишком много неприятностей. Оуэн и Александр все скрывали, ничего не сказали об Адрике и его дурацкой влюбленности в Мелани. Боже милосердный, как же все запутанно и мерзко!

Я вздохнула и постаралась успокоиться. Я уже была готова выслушать все что угодно из уст Эгана, но не имела права сейчас терять самообладание.

Я снова взяла колоду, чтобы перетасовать карты. Игра продолжалась. Еще не конец.

– И поэтому тоже, – только и ответила я.

– Да? – Эган невесело рассмеялся, словно над какой-то величайшей глупостью. – Тогда почему здесь только я один, если остальные тоже виновны?

Я выложила на стол пять карт рубашкой вверх и посмотрела на свои.

Ну хоть что-то стоящее.

– Мне хотелось, чтобы это было именно так, – сказала я.

Эган фыркнул.

– Ты даже сама не знаешь, почему меня ненавидишь, ведь так?

– Ох, Эган, – улыбнулась я, – поверь, я могла бы написать целую библию, в которой были бы изложены все причины, почему я тебя ненавижу.

Он парировал прямым и безжалостным ответом с намерением попасть в самую больную точку:

– А также еще одну – про Адрика. Ах, нет, ты же его не ненавидишь.

Я вздрогнула, услышав это имя, но вдохнула и сдержалась.

– Все пятеро получите по заслугам, – заявила я.

Эган, конечно, не стал молчать.

– Ты обижена на него из-за Мелани…

И в эту минуту я взорвалась.

– Если ты так хочешь знать, почему я все это делаю, хоть и в курсе, что ты не убивал моего брата, то я тебе скажу. Потому что ты разрушаешь чужую жизнь и даже не замечаешь этого! – резко выкрикнула я. – За все то, что ты вытворяешь с девушками, потому что считаешь, будто у тебя есть власть и право это делать, раз ты принадлежишь к богатенькой семье, за твою манеру всем гадить в уверенности, что люди должны тебе все прощать, ведь ты – это ты! За то, что ты меня унижал, за то, что пакостил Хенрику, за то, что мной командовал! За твою поганую семейку и ее гнусные тайны! Да я просто не хочу, чтобы вы так жили!

Когда я закрыла рот, он уже стоял, опершись руками о стол и наклонившись вперед. Его грудь тяжело вздымалась. Эган молча глядел на меня широко открытыми глазами, ошеломленный неожиданной отповедью. Я тоже это поняла, а потому набрала в грудь побольше воздуха и, несмотря на дрожь в руках и неудержимое желание сорваться на крик, снова села.

Мои пальцы дрожали, но я посмотрела на свои карты. Эган взял свои, бросив на них беглый взгляд.

– Знаю, я сукин сын, – признался он, пожимая плечами. – Но лучше бы ты оставила эту глупую затею.

– Я же тебе сказала, что если ты выиграешь, то я не стану публиковать видео, – напомнила я. – Так что постарайся выиграть.

Мы начали последнюю партию. В аудитории воцарилось долгое молчание. Он бросил фишки, чтобы посмотреть карты. Выпала нужная мне девятка, но по легкой улыбке Эгана я заподозрила, что и ему она подходит. Это меня не обеспокоило. Я знала, что делать, если проиграю или выиграю.

В эту минуту Эган заговорил:

– Если ты захочешь опубликовать видео, тебе понадобится моя помощь.

Он говорил серьезно, но мне это показалось смешным.

Я поставила еще несколько фишек, подвинув их к середине стола.

– Зачем?

– Риган уничтожит тебя, если ты запятнаешь нашу фамилию.

– Риган у меня под контролем.

Эган усмехнулся.

– Есть лишь один способ держать его под контролем: заточить в подземелье на другом краю земли и приковать цепью к стене. Пока у него есть телефон или просто возможность с кем-то поговорить, ты не можешь держать его под контролем. – Он удвоил ставку, поставив стопку фишек, подмигнул мне и прошептал: – Есть одна ошибочка в твоем плане.

В ожидании я бросила еще несколько фишек, чтобы увидеть карты.

– Мне на это плевать, понимаешь? – равнодушно бросила я. – Мне все равно, даже если он меня убьет.

Хотя в глубине души я все же немного боялась, что Риган подошлет ко мне какого-нибудь громилу-киллера, больше всего меня беспокоило не это.

Эган состроил странную гримасу.

– В самом деле? – удивленно спросил он. – Ты вытворяешь все это, охотишься на меня и при этом не строишь планов насладиться своим триумфом где-нибудь в домике на берегу моря, с бокалом хорошего вина?

Среди карт, которые мы открыли, не оказалось ни одной стоящей.

Вот черт! Мой ход.

– Нет, – бросила я.

Уголок его губ чуть дрогнул, и мне стало ясно, что ему выпали хорошие карты. Я убедилась в этом, когда он подался вперед, подвинул стопку фишек и с невыносимой самонадеянностью удвоил ставку.

– Как же это печально и скучно, – заявил он. – Обыграть Эгана Кэша – это ли не повод для торжества?

Он сказал это с необычайной самоуверенностью и даже с толикой веселья. Меня это так разозлило, что я глупо расхохоталась.

– Ты серьезно думаешь, что я буду торжествовать? – сказала я, посмотрев на него как на полного идиота. – Ты в самом деле думаешь, что после всего этого у меня будет настроение что-то праздновать? Я не смогу забрать маму, и у меня нет денег, чтобы смыться в Европу.

Я встряхнула головой.

– Я намерена жить своей жизнью, как до приезда сюда: теперь я знаю, что Хенрик нас обманывал, что он совершил много плохих поступков, и все пошло прахом в тот день, когда он погиб. Может, меня немного утешает знание, что тебе нелегко будет восстановить репутацию.

В первую минуту Эган ничего не сказал, лишь сидел, опершись локтями о стол и подперев подбородок большим и указательным пальцами. Быть может, из-за моих слов, но лицо его оставалось безучастным; казалось, он задумчиво смотрит на карты.

Я поставила фишки, чтобы посмотреть на карты, лежавшие в центре. Перевернув их, я увидела, что опять нет ни одной нужной.

Да уж, паршиво, а еще хуже, что он это понял.

– Если подумать, мои планы – сущий пустяк, – добавила я с горькой ноткой в голосе. – Да, тебе придется потратить кучу денег, но через несколько лет восстановишь свое доброе имя. Твоя жизнь не будет полностью разрушена.

Он посмотрел на меня, слегка нахмурившись.

– Тебе правда не нужны деньги? – с сомнением спросил он. – Я могу дать их тебе, так что…

Ну просто верх идиотизма!

– В самом деле, Эган? – презрительно бросила я. – Перестань считать меня дурой, ясно? Меня бесит, что ты воображаешь себя единственным в мире гением.

Между тем в моей душе бушевали тысячи всевозможных чувств: гнев, ярость, печаль, страх, отчаяние…

Эган уверенно выложил на середину стола все оставшиеся фишки, чтобы сделать ставку. Пошел ва-банк.

– Да, я такой, – без стеснения заявил он. – Но я все же не хуже Ригана, уж поверь.

– Тебя волнует, убьет он меня или нет? – нехотя бросила я, тут же перечислив все, что о нем думала: – Тебя не волнуют даже твои братья. Ты позволил Мелани заткнуть тебе рот всего лишь тем фактом, что ты не сын Эдриена. Все это время ты только и делал, что пытался спасти свою шкуру. Ты говоришь, что заставишь меня изменить мнение, но, боюсь, скорее у тебя из задницы вырастут цветы, чем это случится.

И я с гордо поднятой головой тоже выложила свои фишки на середину стола, поставив все, что у меня было.

– А ты больше ни о чем не хочешь мне рассказать? – решила я дать ему шанс. – О том, что упустил?