Текст книги "Пыха"

Глава XVI

К обеду пошел дождь. Какой-то совсем не летний, моросящий, словно это был октябрь. Синий «Форд» пресек МКАД и свободно катился по широкому проспекту. Жизнь медленно заполняла столицу. Все, кто во время так называемой пандемии уехал из Москвы, еще только подумывали о возвращении, потому что для многих еще не было работы.

– Виктор, – неожиданно прервал молчание господин Джонсон, сидевший рядом с водителем, – а у вас есть опыт работы с дроном?

– На свадьбах снимал, – улыбнулся своим воспоминаниям фотограф, – когда была возможность покупал коптер и монтировал ролики с видами Москвы… Даже в конкурсах участвовал, но это дорогое удовольствие. Не всем по карману.

– У меня неожиданное предложение… – замялся американец, делая вид, что стесняется спросить.

– А не купить ли нам дрон, – опередил гостя столицы Витек.

Он уже понимал эту манеру общения потомка капитана, который давно все решил и пересчитал, теперь только соблюдает приличия.

– Я рад, что мы понимаем друг друга, – улыбнулся бизнесмен. – Вы будете располагать в ближайшие дни временем? Если я правильно понял у ваших друзей все успокоилось.

– Пока… – Королев сделал многозначительную паузу. – Серый со старыми друзьями разобрался с теми странными визитерами на его дачу. Он по сменам работает, нужна уверенность, что в тылу будет порядок.

– Извините, если я могу помочь материально, то не стесняйся…

– Спасибо, конечно, только Серый живет по принципу: возьмешь – будешь должен. А в должниках он ходить не любит.

– Я правильно понял, что вы со школы занимаетесь фотографией? – сменил тему Джонсон.

– Да… Только сейчас ребятам не до этого. Выживать надо, ну а я кроме фото ничего не умею. В основном занимаюсь ремонтом фотоаппаратов в мастерской и подрабатываю съемками. Свадьбы, похороны, корпоративы… Иногда выставляюсь на сайтах.

– А выставки?

– На тематические иногда выставляюсь, до персональных не дорос.

– Какой жанр?

– В основном пейзажи. Люблю снимать в Подмосковье. И зимой, и летом.

– А дрон в дождь может работать? – неожиданно вернулся к прежней теме Кирилл.

– Производители не рекомендуют, но я как-то снимал. Даже клип опубликовал, как воробьи и голуби прячутся в дождь под крышей старого храма.

– Романтично… – с интересом глянул на водителя американец. – и каков диапазон цен на дроны в Москве?

– Игрушки от сотни долларов. Профессиональные – от десяти до сорока тысяч. Стоимость зависит от комплектации подвески. Если тепловизор, телекамера для пилотирования и видео с хорошим разрешением у нас стоит от двенадцати тысяч.

После этих цифр пыл американца несколько поубавился, и он примолк, очевидно, занятый вычислениями и анализом ситуации.

– Предлагаю сделку, – решительно начал американец, словно на деловых переговорах. – Я оплачиваю выбранную вами профессиональную модель дрона в топовом диапазоне, а вы проводите поиск указанного мною объекта и интересующую сьемку. Если меня устроит результат, аппарат остается у вас. Все записи принадлежат мне.

– Коптеры бьются. Можно при покупке застраховать, и при падении обменять на новый. Тогда есть смысл ночной сьемки. Сейчас так богатенькие в столице развлекаются.

– Да, занятие не из дешевых, – серьезно проговорил наследник капитана, оценивая риски. – Похоже на русскую рулетку… Ну, что же. Крутнем и мы барабан?

– По рукам, – спокойно отреагировал Пыха. – Если вы хотите быть полностью уверенным, что я не сделаю копию записи, можно вашего человека посадить ко мне в машину и после съемки я каждый раз буду передавать ему карту памяти со всеми файлами.

– Нет. Мне будет достаточно вашего слова…

Немного подумав, Джонсон добавил:

– Если я правильно понимаю, во время следования за объектом нужно еще управлять машиной?

Королев утвердительно кивнул.

– Тогда можете взять с собой одного из ваших школьных друзей. Мне достаточно было сегодня утром только взглянуть на них, чтобы понять – оба надежные ребята. Причем, приехали в Лучинино на своих машинах… А вашему Серому вообще нужно менять профессию. Готовый специалист.

Кирилл подумал еще немного и добавил:

– Обоим участвующим в съемке плачу наличными по сотне долларов в день… И еще. Меня интересует конкретный результат, а не многообещающий процесс.

– Тут вопросов нет.

– Хорошо. Условимся так – общаюсь только с вами. Звоню в любое время и даю задание. После выполнения вы звоните мне и передаете запись в названном мною месте. Две сотни там же.

– По рукам.

Они замолчали. И только тут Королев сообразил, что он совершенно не умеет торговаться. У него был случай диктовать цену и кошмарить иностранца. Однако квадрокоптер из топовой десятки за миллион, а то и два он даже не мечтал подержать в руках. Да за такой аппарат можно было бы вообще уйти с работы в мастерской и заняться рекламными клипами. Кирилл его явно пожалел, отдав пару сотен в конце. Наверное, планировал на порядок больше…

Впрочем, эта догадка ничуть не расстроила Пыху. Он мысленно уже выстраивал кадры, снятые в полете над Москвой… Перед осенним восходом, когда солнце мелькает ненадолго под полоской тяжелых свинцовых туч и Кремлевские звезды загораются в его лучах… В снегопад, когда пышные хлопья начинают скрывать купола Храма Спасителя…

– Виктор, – прервал его грезы американец, глядя в экран своего коммуникатора, – я нашел авторизованного продавца DJI недалеко от станции метро Дмитровская. У них в наличие несколько приличных моделей. Можно оплатить картой.

– Минут через двадцать будем, – едва не рванул с места Пыха, еще не веривший своему счастью.

Появившись у себя в квартире после нескольких дней отсутствия, но переполненный эмоциями и мечтами, Пыха спокойно воспринял разгром, учиненный незваными гостями еще до отъезда. Быстро раскидав все вещи по местам, он освободил пятачок посреди комнаты и начал разбирать покупку.

Словно маньяк, Витек бережно доставал из красивой коробки и подолгу рассматривал комплектующие. Потом долго изучал инструкцию, и только после этого собрал. Поставил аккумуляторы на зарядку. Освоив панель управления, установил связь с дроном и, как ребенок, с восторгом пробовал разные режимы. Быстро освоив их, даже поснимал, аккуратно приподняв коптер до середины комнаты. Возможности аппарата были потрясающими. Его рабочая камера и рядом не могла стать с той, что можно было подвесить к дрону.

Звонок в дверь заставил отвлечься, и недовольный Витек хмуро глянул на стоящего перед ним Олега.

– Привет, Пыха. У тебя все нормально?

– Да… – он пропустил товарища вперед, и подозрительно окинув взглядом лестничную площадку, добавил. – Кофейку?

– А книгу зачем выставил на сайте?

– Дело есть, – буркнул фотограф.

– Ну, заехал бы, если спешки нет.

– А мы уже в шпионов не играем? – ехидным голоском пропищал Королев. – Сам у меня SIM-ку вытащил из телефона.

– Друг мой, – Олег по-свойски взял кофейную чашку, – есть разница между звонками со своего сотового на чужие и свои номера.

– Молока нет, – оборвал его нравоучение хозяин.

– Попадешь в ваш дом, – процитировал известного героя мультфильма Корнеев, – научишься пить всякую гадость.

– Коньяка тоже нет.

– Понимаю. Пандемия… Меня может спасти только твое чистосердечное признание.

– Тогда пойдем, что покажу…

Вошедший в комнату гость, замер от удивления. Молча он опустился на колени и погладил гладкие обводы новенького дрона.

– И коробка новенькая… – Олег медленно повернулся к хозяину. – Тебя усыновил мистер Джонсон?

– Почти…

– А там еще не найдется местечка для бедного родственника? Ну, с самого краешка?

– Есть подработка по стольник зеленых за день, – выпалил Пыха.

– Берем Серого и штурмуем Белый дом?

– Чуть скромнее.

– Ну, в любом случае это нужно обмыть, – Олег повернулся к аппарату и еще раз нежно погладил его. – Аккумуляторы зарядил?

– От винта! – вместо ответа скомандовал фотограф.

Дрон чуть качнулся при старте четырех пропеллеров и плавно приподнялся над сидящим гостем. Затем повернулся к нему объективом солидной камеры, и на операторском мониторе появилось восторженное лицо Корнеева.

– Движки едва шуршат… – он чуть подался вперед и вытянул шею, словно пытался заглянуть в глаза аппарату.

– 12 мегапикселей, Ultra HD… – опередил его вопрос Витек.

– Можно я буду охранять его ночью?

– А вот это мы сейчас и обсудим.

И Пыха рассказал товарищу все, что произошло после того, как они уехали из Лучинино. Коллеги вернулись на кухню к одиноко стоящим на пустом столе чашкам. Иногда они устраивали посиделки за коньяком и растворимым кофе. Девяностые не сделали из этих пацанов гурманов, и редкая удача в какой-нибудь подработке делилась с друзьями в привычной обстановке.

– Вообще-то, я не сразу понял твой намек утром, – признался Олег, – когда мы с Серым приехали за его командой… Мне трудно было предположить, что такая встреча возможна. Да еще случайно… Впрочем, это твоя судьба, друг мой. Я серьезно. Похоже, так должно было быть. Все не случайно в нашем мире.

Он помолчал, помешивая ложечкой уже остывший растворимый кофе.

– Значит, тебе подарили новый сотовый? – задумчиво спросил Корень.

– «iPhone»! – тут же продемонстрировал коммуникатор Пыха.

– Ну-ка, – жестом попросил у него сотовый Олег.

Какое-то время он сосредоточенно молчал, просматривая настройки и перелистывая страницы. Потом вернул.

– Лучше у себя в машине держи, – он серьезно глянул Королеву в глаза. – Береженого бог бережет.

Затем Корнеев глубоко вздохнул и с со злой усмешкой произнес:

– Значит «наследники» слетелись за русским золотом. Впрочем, мы знаем только двоих, а сколько их на самом деле неизвестно. И они захотят привлечь к поиску русских, да еще столкнуть их лбами. Так паразиты всегда поступают. Переложить всю грязную работу на тех, кого они считают недочеловеками. Яркий пример – римский сенат. Они всегда брали на службу в свою армию, воинов из племен, называемых ими варварами. Обещали гражданство и равные права. Потом посылали на верную смерть против таких же варваров, и называли это политикой. У нас в гражданскую двадцатых годов, натравливали русских друг на друга, убеждая их, что одни красные, а другие белые, хотя обе стороны бились за Россию. Теперь так же стравливают славян на Донбассе и, похоже планируют повторить в Москве.

Увы, сильные и отважные могут честно сражаться и побеждать в открытом бою, но всегда проигрывают хитрым и наглым интригам уродов. Тысячелетия известна простая воинская тактика – с врагом надо бороться его же оружием, но мы, русские, так и не научились это применять. Разве что, умница Александр Невский не только заманил рыцарей на тонкий лед над теплыми ключами озера, но и понял, как лавировать между ханскими наследниками – сам раз десять ездил в Орду, собирал десятину дани, но города берег от разорения, да еще при этом чеканил свою монету.

Сейчас Россией правит сотня богатых кланов. Достаточно между ними раскидать жирные куски, и они перегрызут друг друга. ГРУ давно пора отозвать нелегалов, чтобы те поработали дома. Пусть сливают дезу этим толстосумам и плетут интриги. Развитие возможно только в равновесии. Если в природе появляется новый хищник, рядом должен вырасти такой же…

Он печально вздохнул, понимая, что его никто не услышит.

– Предлагаю и нам с тобой, – совершенно без пафоса произнес Пыха, – поучаствовать в борьбе за русское золото.

– Интересно… – насторожился Корень. – излагай.

– Кирилл предложил мне на пару проводить слежку за конкурентами с помощью этого дрона. Обещал по две сотни за карту памяти с записями. Мне достанется дрон, доллары тебе.

– Только я плачу за бензин.

– По рукам…

Тут же раздался звонок, словно кто-то услышал последнюю фразу.

– Это у тебя сотовый надрывается? – неуверенно спросил Олег.

– Ой! Я никак не привыкну к этому вызову.

Пыха принял звонок. Разговор был коротким и деловым.

Глава XVII

Павел Владимирович Михайлович остановился в «Метрополе» по Театральному проезду, 4. Он специально выбрал себе номер на третьем этаже, под окнами которого вдоль всего фасада тянулась надпись, выложенная плиточками. Она гласила, что только диктатура пролетариата способна освободить человечество от гнета капитала. Впрочем, если быть точным, то эта надпись, приписываемая Ленину, появившаяся здесь в двадцатом году прошлого века поверх первой, принадлежащей Ницше, которая звучала иначе: «Опять старая истина, когда выстроишь дом, то замечаешь, что научился кое-чему».

Время сменило несколько формаций, а надписи так и остались, затейливо выглядывая одна из-под другой. Очевидно, намекая на умелые руки, которые на виду у всех искусно демонстрируют противоположные картинки, втихаря грабя сторонников и той, и другой идеи. Забавно, что оба лозунга остались и по сей день, а градоначальники либо о том не подозревают, либо заняты прежним делом.

Павел Владимирович любил утром подойти к окну своего номера и посмотреть на колонны Большого театра, где некогда была ложа и у его прадеда, великого князя Константина Константиновича, и у его прапрадеда великого князя Константина Николаевича, сына императора Николая I. Это переполняло его гордостью за столь великих предков, но с другой стороны и огорчало, поскольку какие-то окружающие его людишки даже не подозревали о том и не падали ниц.

Поэтому, после пятиминутного воспоминания о рассказах его теток и бабок, посвященных великосветской жизни знатных предков, «наследник» трона Российского требовал положить в «кофей» не одну, а две ложечки сахара, хотя этого и не советовали врачи. Что поделать, только избранным дано заботиться о судьбе нации.

На сегодняшний вечер у Павла, как он иногда представлялся дамам, если планировал быть с ними накоротке, была запланирована встреча с Артуром Даровским, чья супруга Вероника некогда возглавляла некоммерческую организацию под названием «Центр документации НАТО по вопросам европейской безопасности», арендовавшей первый этаж левого крыла академического здания. В девяностые Россия взяла курс на сближение с НАТО, и не жалея уничтожала ядерный щит страны, который так не нравился арендаторам.

Потом, правда, курс сменился вместе с министром иностранных дел, которого в штатах прозвали мистер «да» за его чрезмерную покладистость на всех переговорах. Арендаторам пришлось сменить вывеску на более нейтральную – «Центра по изучению проблем европейской безопасности». Все остальное, вместе с директором, осталось прежним. При этом Вероника оставалась еще заместителем директора по научной части института, который и сдавал в аренду площади для борцов за безопасность.

Интерес к этой ученой даме у Павла был не праздный. Ходили слухи, что супруги Даровские, рискуя жизнью, вырвали из пламени важные бумаги при странном пожаре и переместили их на хранение в некий секретный сейф. Дать ход этим бумагам они не могли в силу своего статуса, а вот обменять на некую сумму вполне могли бы согласиться.

Об этих бумагах заговорили не случайно, ибо они имели отношение к одной серьезной организации совершенно далекой от русской столицы. Точнее говоря, на другой стороне света. Но пятидесятилетний срок договора, который был заключен при прямом участии этих бумаг, истекал. Владелец бумаг мог предъявить свои права и перевернуть весь финансовый мир, чего владельцам мировых денег очень не хотелось. Нужно было принимать экстренные меры.

Подобная ситуация возникла пол века назад в штатах, еще во время правления президента Джона Кеннеди. Этот смельчак, герой Второй Мировой Войны, любимец нации и представитель одного из старейших кланов страны, отказался ставить подпись под новым договором между правительством и некой частной компанией. Она полвека до Кеннеди уже подписала подобный договор, который давал ей право печатать доллары. Причем столько, сколько она сочтет нужным. При этом компания была очень солидной – свое непреступное хранилище золота и налички, свои фабрики печати банкнот, своя охрана и служба безопасности, свои броневики и самолеты для доставки долларов в любую точку мира.

Нужна была только формальная подпись президента, но он заартачился. Даже предъявил макет нового доллара. Вроде бы мелочь, но сие означало, что старые доллары, накопленные за десятилетия в банках разных странах, как национальный валютный запас, пришлось бы просто выбросить. Менять тонны этих долларов на новые или на золото никто бы не стал. Специалисты знали, что такого количества золота еще не добыли на планете за все века. Бумагу-то печатать проще, чем намывать золотые крошки в ледяной воде Клондайка.

Чтобы это понять, нужно вспомнить первую попытку обмена гораздо меньшего масштаба.

В 1965 году президент Франции де Голль решил обменять всего лишь полтора триллиона долларов, скопившихся в банках его страны. Он привез в порт Нью-Йорка целый пароход, груженный пачками ровно нарезанной бумаги. Согласно Бреттон-Вудскому соглашению об использовании доллара, как средства платежа в международной торговле, каждый доллар США обеспечивался золотом. В пересчете это составляло около грамма золота на доллар.

Баталии вокруг обмена бумаги на золото продолжались более года. США грозили санкциями, Франция обещала убрать базы НАТО со своей территории. Все окончилось скандалом. Франция получила в полтора раза меньше ожидаемого – около тысячи тонн золота и вышла из военного блока НАТО. Правда, в Париже тут же начались забастовки и демонстрации. Революционный порыв молодежи снес де Голля с поста президента, оставив все остальное без изменений. Разве что президент США объявил, что обеспечение золотом доллара отменяется. Но. Платежным средством в международной торговле он остается. Влияние хозяев международных денег на правительство США огромно из-за национального долга, который увеличивается ежегодно. Вот им и ничего иного не остается, как убеждать остальные страны в том, что их банкноты самые красивые.

Можно еще вспомнить Сталина, который отказался ратифицировать договор, подписанный советской делегацией в Бреттон-Вуд, и вышел из этой системы, подменившей золотой стандарт в международной торговле на бумажный. Отец всех народов запретил хождение доллара на территории СССР, и в период послевоенной реформы он стоил 40 копеек, позже – 60 копеек.

Следующий шаг Сталина стоил ему жизни. В 1952 году на международном экономическом совещании в Москве вождь всех народов предложил создать новый трансатлантический рынок с рублем, обеспеченным русским золотом, в качестве международной валюты. Помимо стран социалистического лагеря, войти туда изъявили желание многие страны Южной Америки, Азии и даже из Европы – Швеция и Австрия. Но. В начале марта следующего года Сталин внезапно умер.

Управлять СССР поставили Никиту Хрущева, и доллар стали копить в СССР, как самое надежное платежное средство. Но время идет, и уже приближается окончание второго срока бесконтрольной печати банкнот с ликами великих президентов.

Наученные горьким опытом руководители известной организации, загодя начали готовится кзаветной дате. Даже пошли на беспрецедентный шаг – дали желающим новизны избрать чернокожего президента США! А что, 44 президент был симпатичным парнем. Сам окончи Колумбийский университет и Гарвардскую школу права, бакалавр искусств и доктор права. Он торжественно подписал договор на третий срок печати долларов для частной компании, чем оправдал оказанное доверие. Страна гордилась.

Только вот загвоздка. Разведка донесла, что эти вечные враги демократии и порядка в мире – русские – затевают скандал. Хотят опубликовать какие-то документы и подать в международный суд на уважаемую организацию, которая, якобы, не платит по своим обязательствам. Причем, обещает доказать это дерзкое заявление какими-то документами, утверждающими, что России принадлежит 88 процентов той замечательной машинки, что печатает деньги и меняет их на все богатства мира.

Кто его знает почему, но сразу после этого в двух библиотеках, хранящих важные государственные документы, произошли пожары. Причем, в один день с разницей в десять часов. В России пожарные не успели потушить, даже здание сгорело дотла, а вот в Нью-Йорке их коллеги сработали на совесть. Потушили за двадцать минут и вернулись в свои гаражи. Но. В той библиотеке, в том же месте еще раз так полыхнуло, что только пепел разнесло по округе. Прошли экспертизы, расследование, журналюги год не могли успокоится, но так ничего и не нашли.

Постепенно пожары забылись, но стали ходить слухи, что некто очень сообразительный спас русский комплект документов и предлагает его купить. Сам-то он их суду не предъявит. Вот и пошли в Москву волна за волной «наследники» русского престола в четвертом и пятом поколениях. Им-де титул позволяет золотишко получить через международный суд. Вопрос только в бумаги уперся. Вот тут-то и понадобился такой специалист в решении деликатных вопросов, как Павел Владимирович.

Представителен, интеллигентен, «николаевского» роста. Издалека видна порода русских царей. Что там шапка Мономаха! Корона Российской империи в самый раз будет. Перед отъездом в Россию потомок великокняжеского рода навел справки, кто из Романовых уже был в Москве. Больше всех его встревожила мадам Гогенцоллерн-Зигмаринген.

Отсутствие в ее родословной прямой ветви мужского пола к российским императорам она восполнила деловой активностью, подключив русскую православную церковь и даже инициировала рассмотрение на уровне Думы вопроса о предоставлении ей дворца для проживания, как наследнице Императорского Дома Романовых… Русские никогда не читали высказывание своего литературного героя Козомы Пруткова – Единожды солгавшему кто поверит – и продолжали принимать самозванку на высшем уровне.

Вот уж воистину безгранична доверчивость русских. Они верят на слово и не читают документов. Возможно, сказывается то, что образование стало доступно немногим, а хорошее образование защищено от нищебродов высоким финансовым барьером. Правда, некоторые верят в сказки о грантах, которые выделяют добренькие американские миллионеры талантливым русским детям. Почему-то русские не задают себе вопроса – неужели среди талантливых не нашлось никого кроме детей Собчака и Гайдара. Впрочем, это их выбор.

Петр Владимирович действовал проще. Через нанятого адвоката перекупил небольшой ресторан под названием «Сицилия» подальше от центра. Недорого, но при правильной организации доход обеспечен. Трехэтажное здание с хорошей охраняемой парковкой и нелюбопытным персоналом, что позволяло спокойно приезжать в отдельный кабинет для встреч. Так сказать, соблюдать приятное с полезным – приглядывать за делами ресторана и принимать доклады от дозора без лишних глаз.

Дозором Павел называл шустрых ребят, которые за сравнительно небольшие деньги своими силами следили за «наследниками». Основное правило было незыблемым – никто из дозорных не был связан с Павлом никакими публичными ниточками. Да, он иногда заезжал в ресторан отобедать, а с кем общался никто не фиксировал.

Большинство «наследников» стремилось привлечь к себе как можно больше внимания, поэтому его дозорам было несложно крутиться рядом и фиксировать все явное и тайное. Это обходилось недорого, хотя иногда он дозволял некоторым из них приобретать вспомогательные средства в виде диктофонов, жучков, камер и даже дронов. За последний год Михайлович почти ежемесячно возвращался в Москву, как бизнесмен средней руки, пытающийся что-то заработать. Со своими дозорными он чаще общался по интернет, но использовал и личные встречи во время визитов, чтобы прощупать каждого и выявить вранье. Постепенно он вышел на Даровского и почти дожал его.

Последние три месяца Павел был занят тем, что переориентировал работу своего ресторанчика «на вынос». Официанты стали менеджерами, принимающими заказы, а дозорные эти заказы доставляли. Как ни странно, доходы даже выросли. Не все в Москве хотели питаться одной гречкой.

Как раз перед пандемией и ограничением на въезд в Россию, один влиятельный господин из Германии обратился к Павлу с просьбой посодействовать в оформлении документов и поиску спокойного жилья для еще одного «наследника» из штатов. Это было несложно, да и держать при себе конкурентов всегда выгодно. Обращаясь за помощью, они становятся более открытыми.

Американец Кирилл застрял в Москве из-за ограничительных мер, но, похоже, особенно об этом не пожалел. К тому же одна из знакомых актрис, оставшаяся без работы и денег в период самоизоляции, согласилась скрасить пребывание Кирилла за определенную сумму. Доходы от ресторана позволяли это организовать.

Когда же кто-то из власть имущих решил, что пандемия заканчивалась, Павел стал плавно переходить к активным действиям. Недавно он организовал вечер памяти для «наследников», посвященный годовщине гибели последнего русского императора и его семьи. Все удачно прошло в дорогом загородном отеле одного из знакомых московских рестораторов. Тот давно заигрывал с Михайловичем, обуреваемый страстным желанием открыть свой ресторан в Берлине. Наивный полагал, что это так же просто, как в Москве – без опыта, связей и рейтинга в этой сфере – только, как говорят в России – «занести» нужную сумму. Тем не менее, и вечер, и нужный разговор состоялись. Даже избегавший до этого личных встреч Даровский, узнав, что на вечере, посвященном годовщине расстрела Николая II, будут все «наследники», а Павел, имеющий массу знакомых среди них, может представить его определенным лицам, охотно согласился отужинать в компании с Павлом.

Странное недоразумение произошло спустя пару дней, омрачив хороший результат и насторожив Павла. Один из его лучших дозорных, Михаил Бронштейн, исчез. Оказалось, несчастный сгорел в машине в одном из Подмосковных районов. Авто принадлежало жертве, а вот судьба пропавшего квадрокоптера с записями вечера осталась неизвестна. Свой человек одного из дозорных в отделе полиции, на чьей территории произошел инцидент, не смог прояснить ситуацию. Чутье заставило Павла насторожиться, а опыт подсказывал, что он схлестнулся с неизвестным игроком.

До сегодняшнего дня сильного конкурента среди «наследников» Михайлович не видел. Даже американец, самый напористы из них, и тот был под наблюдением актрисы. Заподозрив, что Кирилл ведет двойную игру, Павел организовал разведку боем – эмитировал в Питере нападение с мнимыми жертвами, чтобы вытряхнуть из американца все, что тот знает. План был продуман в мелочах и должен был бы пройти без шума, поскольку Кирилл опасался огласки. Однако, Питерские растяпы не смогли четко сыграть по написанным нотам. Американцу как-то удалось скрыться. Сейчас он где-то залег «на дно». Границы скоро откроют, и он может уехать из России. Это было бы полбеды, конкурентом меньше. Притом Павел, оставался все это время в Москве на виду у многих свидетелей, и к инциденту в Питере его не привяжешь. Все организовывала актриса. Она будет молчать, потому что ее уже припугнули дочкой, которая находится на каникулах в Подмосковном пансионате, оплаченном опытным в таких делах человеком.

Сегодня у Михайловича встреча с Даровским. Тет-а-тет.