Текст книги "Яков Брюс – московский колдун"

Яков Брюс много занимался алхимией и металлургией и доподлинно знал, что это значит. Таких смесей было известно науке около сотни. Однако, отступать ему было некуда. Слишком много учёный вложил в создание волшебной машины. Он печально вздохнул и взялся за очень долгое и весьма трудоёмкое дело.

Полгода спустя, Яков Брюс всё же сумел подобрать все те вещества, что были нужны для создания нужной химической смеси. Потом, упорный исследователь долго бился над её получением. Перепробовал тьму вариантов, прежде чем смог добыть то, что хотел.

Как шотландец и думал, получился прочный металл. Своим мерцающим, не тускнеющим блеском он походил на чистое золото, но отличался от него повышенной твёрдостью и стойкостью к самым агрессивным кислотам.

Яков Брюс отлил несколько мелких монеток и отдал помощнику. Из того же сплава Прохор изготовил цепочку. Её он прикрепил к одному из круглых брелоков. Затем, взял оберег. Одел его на шею первой попавшейся кошке, которых в «Навигацкой школе» было немало. Открыл дверь и запустил животинку в обширную «Рапирную залу».

На какое-то время зверёк замер, словно статуя, а потом, нерешительно двинулся внутрь. Хозяин и Прохор стояли рядом с порогом и, затаив дыхание, смотрели на худую пегую кошку. Медленно переступая мягкими лапами, она шагнула вперёд, и ничего страшного с ней не случилось.

Господин собрался что-то сказать. Открыл было рот, но в эту секунду, длинный хвост кошки пересёк линию перегородки и зверёк оказался в зале весь, целиком. В тот же миг животинка бесследно исчезла.

Яков Брюс вновь полез в старые пыльные свитки и прошерстил их опять от корки до корки. Из прочитанных текстов он понял, что главным в обереге является не только сам необычный металл.

Нужны ещё и какие-то символы, нанесённые сверху. Вот только, что это за особые знаки нигде сказано не было. Наверное, это являлось самой страшной тайной древних алхимиков. В те времена, подобные вещи передавались из уст в уста. От учителя к ученику.

Не зная, зачем он это делает, Яков Брюс поделился сомнением с «придворным» механиком. Читать на еврейском и греческом помощник, к сожалению барина, ещё не умел. Чем он мог помочь большому учёному, совсем не понятно.

Однако, рассматривая рисунки в тех старых свитках, Прохор вдруг заявил: – Может быть, стоит нанести на металл наш орнамент? Тот, что украшает паркет, рамы окон и двери?

– Немедленно этим займись. – приказал ему господин: – Как только сделаешь, повторим наш опыт с животным.

К сожалению холопа и барина, новая кошка тоже пропала бесследно. Вошла в залу и тотчас исчезла, подобно первой товарке. Не помогли ни монетка из чудесного сплава, ни нанесённый на неё очень сложный узор.

Хозяин был глубоко убеждён, что человек является венцом творения Божия. Поэтому предположил, что, скорее всего, защита орнамента не действует на примитивных животных, а защищает только разумных людей.

Исходя из подобной посылки, вельможа решил, что нужно дать Прохору монетку из сплава, и послать его в залу. Наверняка, с ним ничего не случиться. Ну, а если и он пропадёт, будем думать, что делать дальше? Дело шло уже ближе к ночи. Так что, эксперимент пришлось отложить до утра.

Ночью Якову Брюсу приснился удивительный сон. В очень чётком видении он с изумлением понял, что видит, как должен выглядеть сей оберег? Проснувшись, учёный поднялся с кровати, и сразу кинулся к свиткам, разбросанным по большому столу.

Просмотрел их все по порядку и на одной из страниц отыскал, рисунок того амулета, что ему недавно приснился. Это был небольшой тонкий цилиндрик, внутри которого размещались семь толстых игл с квадратным поперечным сечением.

Увидев его господин очень сильно опешил. Он изучал манускрипты так часто, что теперь не мог себе объяснить, как он пропустил этот сложный рисунок? Это оказалось выше его разумения.

Механик получил от хозяина древнюю рукопись, написанную известным арабским алхимиком. Внимательно рассмотрел едва различимый рисунок и достаточно быстро изготовил новую модель оберега.

В этот раз Яков Брюс отказался испытывать амулет на каких-либо животных. Теперь он решил послать в «Рапирную залу» не кошек, а своего крепостного. Своё решение барин объяснил очень просто: – Если и раньше в тех свитках всё было истинной правдой, то и этот предмет должен работать, как нужно.

Глядя на выражение лица господина, Прохор хорошо понимал, что хозяин не очень-то хочет рисковать своим надёжным помощником. Всё-таки он верный слуга, прекрасный кузнец, отличный механик и даже неплохой ювелир.

Однако, посвящать в это тайное дело кого-то ещё, вельможе тоже нельзя. Ему не нужны другие свидетели. Завистников у него очень много и кто его знает, как они смогут всё повернуть при докладе царю? Как говорят москвичи, Пётр I человек очень вспыльчивый. Под горячую руку может и голову кому угодно срубить.

С восьмиугольной «Рапирною залой» и так уже связано много чего неприятного. В первую очередь, в неё вбуханы огромные деньги, потраченные на драгоценное заморское дерево.

Затем, пропало три хороших паркетчика, приобретённых хозяином за приличную сумму. Да к тому же, в обход указов царя. Ведь их увезли из Санкт-Петербурга, с верфей, где строят корабли для военного флота.

Хорошо, что всех мужиков Яков Брюс купил у разных господ, да к тому же одних, без жён и детей. Поэтому, их пока никто не хватился. По прошествии какого-то времени, холопов можно будет списать, как внезапно умерших. Этим дело и кончится.

Ну, а «придворный» механик по имени Прохор всё уже знает об этом необычнос устройстве. Так что, ему и придётся испытать действие амулета на собственной шкуре.

Несмотря на сильную боязнь перед волшебной машины, не выполнить приказа хозяина, помощник не мог. Нельзя сердить вельможного барина. Коли он вдруг разозлится, то просто прикажет вырвать крепостному язык и сослать в такую несусветную глушь, куда и Макар телят не гонял.

Мол, пусть сидит там, где не сможет ничего никому рассказать. Например, в горных районах Урала, на заводах Никиты Демидова. Долго там, говорят, никто не живёт. Так что, придётся идти, и надеяться только на то, что всё, как-нибудь обойдётся.

Слуга безропотно сунул иголки в футлярчик и тщательно запер миниатюрную крышечку. Аккуратно вложил амулет в скромную ладанку, висевшую на шее рядом с крестом, и вопросительно посмотрел на хозяина. Яков Брюс благосклонно кивнул и привычным путем направился к башне. Прохор понуро двинулся следом.

Они быстро дошли до подножья крутой, тёмной лестницы. Забрались на пятый ярус высокого здания и, тяжело отдуваясь, остановились на горизонтальной площадке.

Яков Брюс встал возле резной перегородки и глянул вперёд, в «Рапирную залу». Отсюда он видел всё помещение и по привычке отметил, что в нём по-прежнему пусто. Нет внутри ни трёх крепостных, ни их инструмента, ни пёстрой кошки.

– «Куда они все подевались? Вопрос из вопросов». – хмуро подумал хозяин и спросил сам у себя: – «А не исчезнет ли Прохор следом за ними? Что тогда прикажете делать? Ладно, велю своему камердинеру взять топор и разрушить витраж, отделяющий лестницу от проклятого зала. Посмотрим, что из этого выйдет?

Конечно, очень жаль старика, но придётся им всё рискнуть. Может быть, машина тогда остановится и перестанет глотать всех подряд?»

Купец Селивёрстов. Слухи в Подгорске

После появления в местной газете огромной статьи по поводу исчезновенья трёх отличных паркетчиков, по городу вновь поползли весьма разноречивые слухи. Причём, все они оказались один невероятней другого.

Кто-то твердил, что пропавшие краснодеревщики оказались в самом опасном месте огромного здания. В той самой комнате, что очень точно повторяет приснопамятную «Рапирную залу», расположенную в существующей башне Сухаревских казарм.

А если точнее сказать, то в том углу помещения, где Яков Брюс, обещал приносить людей в жертву нечистому. К своему несчастью, чернокнижник не смог целиком выполнить данную клятву. Но лишь потому, что он скоропостижно представился.

С тех давних пор, прошло две сотни лет и наступило наше совершенно безбожное время. Нечистый заметил точную копию страшной московской постройки и преисполненный любопытства пришёл посмотреть, что такое твориться в заштатном Подгорске?

Именно здесь, в месте, некогда оговоренном им с колдуном, дьявол увидел трёх несчастных рабочих. Вспомнил об том обещании, что когда-то давно дал ему Яков Брюс и, не долго раздумывая, забрал их вместе со всем инструментом.

Другие горожане болтали, что, кроме всех других неприятностей, полиция тоже что-то скрывает. Мол, во время поиска трёх пропавших паркетчиков, исчез ещё один человек. Это был преисполненный служебного рвения, некий молодой следователь по особо важным делам.

Он шёл по винтовой лестнице вместе со всеми. И вдруг, ни с того, ни с сего, задержался на площадке пятого яруса. Он к чему-то прислушался. Резко открыл стеклянную дверь, ведущую в зловещую восьмиугольную комнату, и ничего никому не сказав, вошёл в помещение.

Его суровый начальник услышал лёгкий скрип петель, донёсшийся сзади. Тотчас обернулся, но заметил лишь створку резных витражей, которая плавно закрылась. Ни на самой лестнице, ни в зале он никого уже не увидел.

Таким образом, молодой полицейский пропал столь же загадочно, как и три злополучных паркетчика. После данного случая, никто, конечно, в тот прогулочный зал больше никогда не входил. Кому интересно попасть в пылающие адские бездны за здорово живёшь? Да ещё, вот так сразу, до завершения жизни.

Третья группа распространителей слухов горячо утверждала, что и это не всё. Мол, кроме молодого полицейского чина и тройки несчастных паркетчиков имеется ещё одна безвинная жертва.

Мол, пропала и молодая служанка, которую приняли в дом Селивёрстова на позапрошлой неделе. Из простой девичьей прихоти она побилась с подружками о какой-то мелкий заклад. Сказала, что войдёт в эту страшную комнату, и сдержала данное слово. Вот, только после этого, её уже никто никогда больше не видел. Ни живою, ни мёртвой.

Так ли всё было на деле или же нет, никто теперь толком не знает. Вследствие распространения слухов, волнующих общественность города или из каких-то других побуждений, господин Селивёрстов вызвал к себе управляющего. Распорядился купить амбарный замок огромных размеров и повесить на дверь, ведущую в тот зачарованный зал.

После чего, Михаил Афанасьевич взял у мажордома ключи и спрятал в свой прочный несгораемый сейф. Запретил своим слугам подниматься на пятый этаж по главной лестнице. А для обслуживания курантов и кровли мастеровые стали пользоваться узким служебным проходом, расположенном в толще кирпичной стены.

Охранник Корчмаря. Немного истории

Молодой охранник Артём любил бывать в шатровой мансарде, расположенной на восьмом этаже. Дело было в том, что она находилась под самой крышей высокого здания. Оттуда во всех мелких деталях отлично просматривались не только все районы Подгорска, но и густые леса, окружавшие город на многие километры вокруг.

Говорят, что сто лет назад такой же изумительный вид открывался и с колокольни огромного городского собора. К сожалению всех горожан, она почему-то не понравилась новым правителям. Большевики объявили войну всем религиям и в тридцатых годах зачем-то взорвали великолепную звонницу.

Так что, шикарная смотровая площадка, находящаяся в особняке Селивёрстова, теперь оказалась самой высокой в округе. Прямо на севере начинался высокий горный массив, где чрезвычайно богатый купец первой гильдии когда-то рубил хвойный лес.

Он проложил туда однопутную узкоколейку. Построил в глуши лесопилку и стал во всю торговать деловой древесиной. Дела шли хорошо вплоть до августа 1914 года. Потом началась Первая мировая война, которая помешала ему развернуться, на полную ширь.

Так и остались те места глухим медвежьим углом. Кроме одной вогульской деревни там никогда ничего больше и не было. А сейчас, говорят, там и подавно никто не живёт. Все местные жители давно разъехались в разные стороны, и стоит теперь Елховка пустая, словно город Припять возле Чернобыльской атомной станции.

Про те дремучие пущи бабушка рассказывала Артёму много невероятно жутких историй. Старушка, как-то обмолвилась, что, и особняк купца Селивёрстова стоит на проклятом месте.

Она говорила, мол, глубоко под землёй обитало что-то невероятно ужасное. Будто бы в стародавние годы, какие-то местные жители приносили здесь кровавые жертвы какому-то невероятно древнему духу. Причём, убивали не только ритуальных животных, но и ни в чём неповинных людей.

Гораздо позднее сюда пришло племя древних вогулов. Каким-то таинственным образом жрецы смогли выманить отсюда страшную тёмную силу и увести её в горы. Мол, есть там такая долина, что надёжно укрыта от глаза людского.

Причём, она скрыта не только, высокими скалами, но и древним, очень страшным заклятием. Уже тысячу лет посты вогульской охраны находятся возле выхода из этой мрачной тюрьмы и стерегут его пуще глаза. Не дают ужасному духу выйти наружу.

А за этим прочным запором находится нечто смертельно опасное. То ли злой древний бог? То ли дух, ненавидящий всё живое вокруг? То ли абсолютное первородное зло, как его теперь понимают современные люди?

Время от времени, оно выходит наружу. Тогда всем в округе становиться плохо. Гибнет очень много людей по самым разным причинам. Кого-то, якобы, медведь задерёт. Кто-то упадёт со скалы. Кто-то внезапно утонет в реке. Так продолжается до тех самых пор, пока не найдётся смельчак, который сможет вернуть нежить на прежнее место.

Спустя пять веков, сюда добрались отряды русских казаков, а следом за ними, прибыла и православная церковь. Естественно, она стала бороться с языческим культом диких таёжников. Да так здорово, что очень скоро все обитатели окрестных лесов приняли христианскую веру.

По крайней мере, все дружно сделали вид, что во всём почитают единого Бога. Стали носить на шее кресты и приняли русские имена и фамилии. Ну, а как там у них на душе в самом деле, кто же их теперь разберёт?

Однако, церковь всё знала про абсолютное первородное зло. Поэтому, очень внимательно отнеслась к древним вогульским легендам и подключилась к охране тюрьмы тёмного и древнего духа.

Монахи вытесали из прочного камня большие кресты, высотой в человеческий рост, и воздвигли охранные символы вокруг той тесной горной долины. Построили святой храм в деревне Елховке и прислали священника для проведения служб.

Причём, не абы какого, а такого, что мог творить чудеса. Но не те странные трюки, которые похожи на обычные фокусы и только застят глаза простым обывателям.

То истинные волшебства, с чьей помощью только и можно отвести те тёмные силы от бедных людей. К нему, говорят, народ ездил со всей Трёхгорской губернии. Кто, за советом, а кто и за действенной помощью.

Вот только по очень устойчивым слухам, последний чудесный священник помер лет двадцать назад, а то может и больше. Жители деревни с огромным почётом похоронили почившего. Заколотили досками церковь, бросили дома и сараи и разъехались в разные стороны.

Так что, православный храм в деревне Елховке стоит теперь совершенно пустой. С тех самых пор, и творится в России, не пойми даже что. Простой бывший мент стал олигархом местного уровня.

Компанию ему почему-то составили первый секретарь райкома партии КПСС и начальник райисполкома. То есть, те самые люди, которые должны были хранить достоянье республики и делать всё для блага народа.

Внезапно разбогатевший, Корчмарь купил дом купца Селивёрстова. Выселил из него «Дом пионеров» и вложил в ремонт огромные деньги, добытые нечестным путём. Таким странным образом, он хочет создать себе образ главного доброхота и мецената Подгорска.

Да только с особняком всё время возникают какие-то странные сложности. Так было у дореволюционного купца-богатея, так происходит и у постперестроечного дерьмократа. Недаром, говорят, что сто лет назад, во время рытья котлована, здесь обнаружили огромные кучи людских черепов и костей.

Раньше возле данного места стоял огромный православный собор. Он освещал стародавнее капище и охранял народ от злых древних сил. Ну, а как взорвали тот храм в тридцатых годах, так тёмные сущности немедля воспряли.

Старые люди часто рассказывали, что при строительстве дома купца Селивёрстова тоже пропали пять или шесть человек. То ли купец их принёс в жертву древним богам, чтобы поправить финансы? То ли хозяин древней кумирни сам их к себе утащил? Только сгинули люди без всяких следов. Сколько их не искали, а никого не нашли.

Выходит, что дом купца Селивёрстова почти повторил судьбу своего московского оригинала. Так же, как и знаменитая Сухарёвская башня, он оброс дурной славой обиталища тёмного духа. Да и сейчас большой особняк не блещет своей репутацией.

Видно поэтому, в славное советское время здесь размещались лишь правительственные учреждения, да городские архивы. Ну, а потом, вселили туда «Дом пионеров». Те юные отроки не верили ни в Бога, ни в чёрта. Так им было всё равно, где заниматься рукоделием, наукой и спортом.

Меж тем, люди болтают, что и раньше никто в этом доме подолгу не жил. Все или быстро сбегали, или совсем пропадали. Вот и бедный электрик с уборщицей куда-то исчезли. А следом за ними, и молодой архитектор.

Прохор. Первый вход в машину

С огромным трудом «придворный» механик унял волнение, заполнившее его смущённую душу. Шагнул вперёд и потянул на себя изящную ручку двери. Остеклённая створка легко повернулась на хорошо смазанных петлях, и отрылся проём, ведущий в обширную «Рапирную залу».

Вздохнув полной грудью, Прохор трижды перекрестился и, нехотя, вошёл в восьмиугольную комнату. Резная панель за спиной плавно закрылась. Легонько стукнул притвор, и стало так тихо, что Прохор услышал, как стучит кровь в его голове.

К вящей радости крепостного механика, в этот раз, ничего страшного с ним не случилось. По крайней мере, он совершенно ничего не почувствовал. Он просто стоял внутри помещения. То есть, находился в пространстве волшебной машины и озадаченно озирался по сторонам.

– Ты никуда не исчез. – удовлетворённо сказал Яков Брюс, стоявший с той стороны витража: – Насколько я вижу, с тобой всё в полном порядке. – голос хозяина слегка приглушался стеклом, но Прохор хорошо понимал, что он говорит.

– Значит, всё обстоит именно так, как и сказано в старинных алхимических свитках. Оберег и в правду работает. Он хорошо защищает, и не дает странной машине воздействовать волшебными чарами на твой организм. Пройдись по всей зале и внимательно всё осмотри. Что ты там видишь? – спросил господин чуть погодя.

– Вообще ничего. – радостно сознался механик и на всякий случай пояснил свою мысль: – Отсюда помещение выглядит так же, как с лестничной клетки.

Он и в самом деле видел лишь пустую восьмиугольную залу. Механик неспешно прошёлся вдоль стен, украшенных панелями с тиковым шпоном, но не нашёл и следа чьего-то присутствия. Ни трёх мужиков, ни их инструмента, ни пёстрой кошки здесь не было.

Хозяин, стоящий за остеклённой решёткой, поворачивался за ним, словно подсолнух, следящий за ярким светилом. Вспоминая странное поведение барина, Прохор подумал над тем, что он недавно сказал.

Затем, в голову пришла неприятная мысль, и от этого вывода его словно ошпарило: – «А ведь барин не был совершенно уверен, что его талисман сработает, как написано в свитках». – неожиданно понял механик.

Дальше на ум пришло нечто другое: – «А ну, не помог бы мне сей амулет? Пропал бы я, как краснодеревщики вместе с бродячею кошкой. Где-то они теперь обретаются?» – стараясь не выдать свои неприятные мысли, холоп провёл рукой по лицу, и двинулся к выходу. Встал у запертой двери и услышал через стекло голос хозяина.

– Вынь оберег из своей ладанки.

Помощник послушно сунул руку за пазуху. Выпростал маленький полотняный мешочек, висящий на шее, и вытряхнул на ладонь блестящий цилиндрик. Быстро огляделся по сторонам. Ничего нового вокруг не увидел. Повернулся к барину и отрицательно помотал головой.

– Опять ничего не случилось. – донесся приглушенный голос и Прохор увидел, что хозяин сильно задумался. Яков Брюс помолчал. Потом, что-то вспомнил и заявил: – В одном из манускриптов алхимиков вскользь упомянуто, что амулет должен познать кровь хозяина. Вытряхни иглы себе на ладонь.

Слуга молча исполнил приказ господина. Повертел головой и увидел, что зала так и оставалась пустой. Вновь посмотрел на своего повелителя. Яков Брюс снова скомандовал: – Уколи палец иглой.

Помощнику совсем не хотелось портить свою драгоценную шкуру, но всё же пришлось это сделать. С барином лучше не спорить, не то прикажет запороть на конюшне, а хуже того и продаст на Уральский завод, господину Демидову.

Прохор взял с ладони одну из семи странных игл и осторожно ткнул себе в указательный палец. Руку пронзила короткая боль, а мгновеньем спустя, на коже вспухла маленькая капелька крови. Сознание слегка помутилось, но дурнота немедля прошла.

– «Что это было со мной?» – удивился механик: – «Сроду не боялся я вида пролившейся крови. Тем более, такой пустяковой царапины, а сейчас почему-то, голова закружилась».

Прохор поднял взгляд на Якова Брюса и сильно опешил. Хозяин вёл себя совсем необычно. Стремительно хлопал глазами. Часто распахивал и захлопывал рот и дышал очень коротко, как собака, запалённая бегом.

Вместо нормального баритона вельможного барина теперь слышался лишь тоненький писк. Такой голосок бывает у Петрушки на ярмарке. Так говорят скоморохи, когда держат во рту маленький пищик. Кроме того, господин быстро топтался на месте и резко дёргал руками. То есть, вёл себя подобно тому, как делают деревянные куклы в вертепе.

Опасаясь уронить острые иглы, Прохор сжал их в кулаке, и почувствовал новое головокружение. Очень скоро преодолел наваждение и со страхом подумал: – «Никак я лихоманку я где подцепил? Не хватало мне сейчас заболеть».

Глеб. Напутствие деда

Поздно вечером Федор Терентьевич вернулся из мастерской, расположенной в селе Хворостянка. Там он работал главным механиком и чинил те машины, что принадлежали лесхозу.

Дедушка разулся в тёмных сенях и, не одевая разбитые тапки, прямо в носках шагнул в просторную горницу. Бабушка подошла к усталому мужу. Потянулась к его правому уху и что-то ему прошептала.

Пятидесятилетний мужчина сел на табурет, стоящий возле стола. Подозвал к себе непутёвого внука. Развернул его лицом к себе и вперился в зрачки пострелёнка тяжёлым немигающим взглядом.

Положил мозолистую руку на голову мальчика и, заглянув прямо в душу, тихо сказал: – Никогда больше не бери эту шкатулку без спросу!

Глеба, словно током ударило, и он надолго, вплоть до этого дня, напрочь забыл о той старой деревянной коробке.

Ещё пару раз он бывал в гостях у престарелых родных. Постоянно видел тёмный ларец, стоявший у всех на виду, но и не думал о том, что можно его взять и открыть. Он даже не помнил о том, что внутри находилось кое-что интересное.

Он вообще не обращал на шкатулку никакого внимания. Воспринимал её лишь, как неприметную часть интерьера деревенской избы. Наподобие рамки со старыми фото, висевшую на голой стене.

Два года назад, парень снова приехал в Елань. Тогда бабушка сама попросила внука передать ей эту шкатулку. То есть, она ему разрешила взять небольшую коробку из дерева!

Лишь после этого, с Глебом что-то случилось, а с его глаз, словно спала незримая пелена отстраненности. Он снова увидел скромный ларец. Снял его с этажерки и принёс Евдокии Семёновне.

Трясущимися руками, старая бабушка с трудом открыла небольшую резную коробку. Достала из неё маленький крестик из олова, висевший на шёлковой нитке. перекрестилась и надела себе на тонкую шею.

Свой старинный крест, отлитый из золота и освещенный в городе Иерусалиме, она протянула любимому внуку и тихо сказала: – Надень его Глебушка! И не снимай его никогда!

Стараясь избавиться от грустных воспоминаний, парень сильно помотал головой. Немного ещё посидел неподвижно. Сделал небольшое усилие. Сосредоточился и вернул свои мысли к тому несчастному часу, что пропал неизвестно куда.

– «Значит, всё дело в ярко сияющей гильзе, или в этих странных иголках». – сделал Глеб естественный вывод: – «А, скорее всего, и в том и другом вместе взятом. Недаром на них нанесён один и тот же рисунок».

Затем, в его памяти всплыло иностранное имя, произнесённое бабушкой лет пятнадцать назад: – «Яков Брюс». Конечно, парень больше не думал, как раньше, в своём раннем детстве. Он давно уже знал, что речь шла не о брате героя из голливудских картин о китайском кун-фу.

Насколько он помнил из многих прочитанных книг, это был ближайший сподвижник царя Петра I. Генерал-фельдмаршал всей артиллерии тогдашней России. Мало того, российский книгопечатник, астроном и алхимик, широко известный в те годы, специалист-металлург.

Он возвёл в Москве здание Сухарёвских казарм, стоявшее в то давнее время на окраинах города. Хотя, может быть, он лишь в ней поселился и по приказу царя создал там знаменитую «Навигацкую школу»?

Тут Глеб был не очень уверен в своих скромных познаниях. Вроде бы строил сооружение архитектор Михаил Иванович Чоглоков, или он был знаменитым придворным художником? Тут парень немного запутался. Зато, он знал целых три варианта рассказов о том, почему Сухарёвскую башню называли именно так.

Согласно первой легенде, юный Пётр, чудом спасся от смерти во время бунта стрельцов 1682 года. В 1689 году он взял бразды правления царством в свои крепкие руки. Решил выразить благодарность Господу Богу за избавление от той давней напасти и велел украсить дорогу, ведущую в Свято-Троицкую обитель. Ведь именно там он когда-то отсиживался.

Пётр I приказал, снести старые ворота из дерева, стоящие в крепостной кирпичной стене. Расширить проём и возвести на том месте огромное здание с широким проездом. Так сказать, обустроил вход в город на модный в ту пору, голландский манер.

А назвал он огромную башню – «Сретенской по Земляному городу». Долгое время в ней хранилась икона Казанской Божьей Матери, которая избавила Москву от нашествия польских полков в войне 1612 года. Сухарёвской башня стала уже после смерти императора великой России.

Другое преданье гласило о том, что огромное здание построено для размещенья стрельцов, которыми командовал полковник Лаврентий Панкратьевич Сухарев. Столь щедрый жест был, якобы, сделан царём в благодарность за то, что сии молодцы поддержали наследника во время нового бунта, случившегося в 1689 году.

Тогда старшая сестра Петра I – царевна Софья Алексеевна, воспользовалась недовольством, возникшим среди многих стрельцов, и захватила престол. Молодой претендент на верховную власть бежал в Сергиеву лавру. Единственной воинской частью, вставшей на защиту его интересов, оказался полк Лаврентия Сухарева.

Немного позднее, Пётр I щедро одарил верных слуг. Построил для них большую казарму из кирпича и дал денег на ремонт местной церкви – Троицы в Листах, что располагалась возле Сретенских ворот «Земляного города».

Третья версия тех давних событий сообщала читателям, что в 1689 году Сухаревский полк действительно поддержал Петра I. Он прибыл в Троице-Сергиев монастырь, где скрывался наследник престола. К сожаленью полковника, он был не первым, кто откликнулся на призыв молодого наследника.

Войска, верные Петру I, жестоко подавили восстание московского войска. Царь вручил полковнику Сухареву небольшую награду. Полк был расформирован, а семьи казнённых стрельцов выселены из той части города, где они проживали.

Нужно сказать, что в те времена, военные части размещались в Москве довольно компактно. Эти районы считались «стрелецкими слободами», и, как правило, назывались по имени своих командиров.

В конце XVII века у старых Сретенских ворот несли службу стрельцы полковника Лаврентия Сухарева. Поэтому, вся слобода и звалась тогда Сухарёвской.

После расформированья полка, эта местность почему-то сохранила былое название. Затем, оно перешло на огромное здание с башней, возведённое в защитной стене. По прошествии множества лет, данный топоним распространился на близь лежавшие переулки и площади.

– «Не мешало бы прочесть ещё несколько исторических книг об этой огромной постройке».– подумал вдруг Глеб: – «Хорошо бы узнать, как там всё было на самом-то деле? Но это потом, когда будет свободное время». – он снова вернулся к своим рассуждениям.

– «По словам Евдокии Семёновны, мой давний предок работал у Якова Брюса механиком и кузнецом. Скорее всего, именно в то далёкое время он выковал эти странные иглы с футлярчиком и нанёс на них сложный узор.

Судя по механическим наручным часам, сей артефакт каким-то неведомым образом влияет на ход текущего времени, а может и на что-то другое». – продолжал раздумывать Глеб.

– «Мама и бабушка мне говорили, что на какое-то время я исчезал из квартиры и деревенского дома. Значит, он переносил меня неизвестно куда. Возможно, в параллельное нам измерение.

Мало того, он не давал вернуться назад до тех самых пор, пока я держу его голой рукой. Очень интересная штука. Нужно изучить её, как можно внимательней. Вдруг на что-то сгодится?»

Седьмая глава

Яков Брюс. Усадьба графа

Поместье в деревне Глинки принадлежало Якову Брюсу уже очень давно. Пётр I вручил его своему боевому соратнику ещё до того, как тот получил чин генерал-поручика от артиллерии. Имение находилось в густых лесах Подмосковья. Славилось на всю округу несметным богатством и многие годы встречало гостей с огромным радушием.

Получив небольшое письмо, украшенное личной печатью вельможи, знатные люди Москвы, с великим почтением открывали конверт из плотной бумаги. Читали приглашение на званый обед или ужин и с превеликой охотой его принимали.

Немедля, откладывали все другие дела. Садились в коляску, запряжённую парой-тройкой коней. Отправлялись в довольно продолжительный путь и долго тряслись по не мощеной, разбитой грунтовке

Всё это делалось лишь для того, чтобы посетить «чернокнижника», что ночами работал в башне Сухарёвских казарм. Пусть народ говорил, что он страшный колдун. Зато, Яков Вилимович входил в ближнее окруженье царя, и многое значил в великой Российской державе.

Все вельможи Москвы доподлинно знали, что Яков Брюс с трепетом относился к своему покровителю. Исполнял все его уложения и не отступал от них ни шаг. Так же, как Пётр I, сам он не всегда выходил навстречу гостям.

Столь ответственным делом часто занимались холопы, одетые в ливреи последних фасонов. Они почтительно встречали прибывших особ и провожали их в те помещения, что им отвёл любезный хозяин.