Текст книги "Небо нашей любви. Часть первая"

– Комсомолка? —спросил он.

– Комсромолка, —ответила Ленка

– Шлюха ты, а не комсомолка, – сказал он, делая вопросительный акцент на этом слове.

– Девственница и комсомолка, – гордо ответила Лунева.– Могу справку принести от доктора.

– Забирай свои манатки, и чтобы духу твоего не было. Изыди сатана! – сказал чекист и глубоко задышал, не скрывая гнева.

Лунева улыбаясь, подошла к столу и с чувством победителя в схватке с мракобесами стала не спеша, но очень эротично складывать в портфель свои вещи. Сперва, она положила книги. Потом тетради. Когда дошла очередь до белья, она растянула перед чекистами чулок и улыбаясь спросила:

– Вы мне не подскажете? Вам нравится этот цвет? А то мой парень еще сильно молод. У него совсем нет опыта.

Чекист поперхнулся.

– Красивый цвет. Я бы своей жене купил бы такие…

По испарине, проступившей на лбу чекиста, она поняла, что он чрезвычайно перевозбужден. От него прямо исходили флюиды мужской страсти, которая нагнеталась особенностями мужской природы.

Лунева развернула перед мужиками розовые шелковые трусики с белыми рюшечками и вкрадчивым голосом спросила:

– Товарищ, а ваша жена носит такое белье или у вас в ГПУ, выдают для членов семей сотрудников ЧКа, форменные синие семейные трусы с красными лампасами?

У участкового уполномоченного дяди Жоры, от таких слов, сказанных Леночкой Луневой, открылся рот, а ручка выпала из руки. Надо было видеть лица НКВДешников. Такого позора и унижения от семнадцатилетней девчонки, они в своей практике никогда не испытывали.

– Ты Лунева, брось свои штучки– дрючки! Знаем мы таких! Смотри вслед за

Красновым по этапу пойдешь.

– А, что вы мне сударь, предъявить изволите: кражу секретной выкройки семейных трусов или вступление в интимные отношения с сыном врага народа? А может я, мешаю вам исполнять ваш служебный долг, вместо супружеского долга?

– Выйди вон – заорал один из чекистов, – шалава!!! Ведьма!!!

– Не шалава, а целка еще! Завтра, накатаю жалобу вашему начальнику Фатееву, за оскорбления. А участковый подтвердит, – сказала Ленка, и, схватив портфель, направилась к выходу.

Брошенные Красновым вещи лежали невдалеке от подъезда. Стопки книг, большой чемодан с одеждой и узлы с вещами матери и отца. Все это могло стать добычей жуликов и пьяниц. Лена, зная об этом, постучала в квартиру тетки Фрузы, которая жила на первом этаже.

– Тетя Фруза, здравствуйте! Могу я у вас оставить вещи Красновых? – спросила Леночка у пожилой женщины с красно – синим лицом.

Стоя в дверях, тетя Фруза курила папиросу. Глубоко затягиваясь, она дымила Ленке в лицо. В ее волосах торчали бигуди, сделанные из разноцветных тряпочек, которые торчали в разные стороны, словно антенны.

– Ну и шо? – спросила она, перебрасывая папиросу из одного уголка рта в другой.

– Тут вещи Красновых, нужно их на время спрятать, – сказала Ленка, уже более кротким голосом.

– Ну и шо! Я вам шо, вокзальная камера хранения! Знаем мы этих, шпиенов! Сегодня я оставлю их шмотки, а завтра придет связной и будет у меня пароли всякие спрашивать? Нет, милая! Я покараулю, пока ты к себе домой их переносить будешь, но не более… Пущай тебя германские связные домогаются! Я женщина пожилая, одинокая и дюже нервная!

– И на этом спасибо! – со вздохом сказала Лена.

Она вышла из подъезда и, взяв в руки стопку книг и фанерный чемодан, медленно поплелась домой. Пройдя несколько метров, она ставила ношу и, немного отдохнув, вновь взяв тяжелые вещи, продолжала путь.

Леночка Лунева жила в деревянном двухэтажном доме. Это было не далеко от каменного дома Красновых, но даже это расстояние давалась с трудом. Валерка собирая вещи рассчитывал на мужскую силу. Он не думал, что весь это домашний скарб придется нести хрупкой девчонке.

Неожиданно Луневу кто– то окрикнул. Она всем телом дернулась и выпустила узлы.

– Лен а Лен! Чекисты уехали? – послышался из– за сарая голос Краснова.

– Уехали, – ответила девчонка, озираясь по сторонам.

– А этот участковый дядя Жора с ними? – вновь спросил Валерка.

– Дядя Жора дождался, когда они уедут, а сам пошел в опорный, жрать водку, – ответила Леди, и опустила перед Красновым его фанерный чемодан.

– Леночка, давай мне эти шмотки. Я тут пока покараулю. Я вижу, тетя Фруза, старая сука, уже примеряет мамкины вещи, – сказал Краснов. – Жаль, что пацаны в школе, так бы сами все перенесли.

– Ты не переживай, я все перенесу сама, – сказала Ленка и, осмотревшись, вернулась к подъезду.

Там, озираясь по сторонам, словно воровка, стояла тетя Фруза, которая прячась за сиреневый куст, уже полноправной хозяйкой шарила в чужих узлах. Она вытаскивала кофточки Светланы Владимировны и, прикинув себе на грудь, тут же на несколько секунд скрывалась в подъезде.

– Ты уже все отнесла? – удивилась тетя Фруза, выйдя из подъезда.

– А что, я вам помешала чужие вещи воровать? – спросила Леди, глядя с чувством сожаления и пренебрежения в глаза соседки Красновых.

– Ты что, шалава, мне такое говоришь! Мне пролетарке! Да я честнее всех в этом районе! Ко мне ЧК по вечерам не приходит! Сам околоточный меня уважает!

– Уважает за самогон, которым вы торгуете днем и ночью. Спекулянтка! – сказала Ленка с пренебрежением в голосе.

– А ты что сучка, видела? Ты видела, чтобы меня, честную гражданку Советского Союза в спекулянтстве обвинять, как дешевую НЭПманку? Да я в управление НКВД пойду, чтобы этого майора с его женкой, посадили на пятнадцать лет, как Ваньку «Шерстяного» с этим Сашкой Фирсановым. Пусть в Магадан едут золото мыть – шпиены сраные!

– Ах, тетя Фруза, тетя Фруза – знали бы вы… Леонида Петровича, уже два месяца как расстреляли, – тихо сказала Лена. – Не на кого вам больше жаловаться!