Текст книги "Огненная бездна"
Автор книги: Александр Воробьев
Жанр: Боевая фантастика, Фантастика
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)
– Твою мать! – выругался на командном канале Манн. – Лидер, у нас проблемы!
– Отставить лирику, Манн! – рыкнул Перри. – Эти батареи нужно уничтожить до подхода торпед! Когда откроете огонь?
– Наведение в процессе, лидер, – скрипнул зубами Манн. – У меня выбиты дюзы по левому борту!
– Быстрее «Церам», быстрее! – озлобленно поторопил Перри. Было видно, что у капитана начинают сдавать нервы.
Вейли проявлял чудеса управления, совмещая ось фрегата с далекой целью. Поскольку левые дюзы не функционировали, ему приходилось доворачивать корабль вращением, микроскопическими толчками оставшихся двигателей. На максимальной дальности огня этот фокус не сработал бы, но на двадцати тысячах у него получилось. «Церам» выстрелил всего на десять секунд позднее «Котлина».
На угольно-черном корпусе танкера вспыхнул отблеск разрыва. Анри переключил экран на изображение с большого телескопа и при максимальном увеличении сумел разглядеть, как вспучилась обшивка, выпуская на волю огненный цветок взрыва. Попадание накрыло сразу две соседние пирамидки, корежа и оплавляя их.
– «Церам», постарайтесь попасть между рядами!
Их выстрел угодил ближе к корме, взрыв проделал в корпусе большую прореху, но, к искреннему огорчению экипажа, не задел оборонительные системы танкера. От края пробоины до ближайших пирамидок было не меньше пары сотен метров.
– Точнее, «Церам», точнее! – прорычал Перри.
Чтобы преодолеть двадцать тысяч километров, торпедам требовалось не более трех минут. Девять залпов. Как девятью залпами выбить сотню оборонительных башен?! Анри понимал, что на восемь оставшихся торпед хватит и половины. Ах, если бы они сумели уберечь больше тактических кораблей!
– Есть радар! – радостно сообщил Маркос.
Прежде чем Анри успел среагировать, на связь вышел Попов:
– «Котлин», прошу подсветку цели.
Теоретически радар тактического корабля видел примерно на половину световой секунды. Но только не сейчас, когда вокруг все еще бушевали вызванные взрывами помехи. Ионосфера Юпитера, взбудораженная термоядерными взрывами, никак не могла успокоиться. В таких условиях разумнее было положиться на мощные радиолокационные станции фрегатов. Точнее, фрегата – на «Цераме» функционировал только кормовой радар и маломощная обзорная станция. В передней полусфере им самим приходилось полагаться на принимаемые с «Котлина» данные.
Краем глаза он увидел, как от такшипов отделились и стали набирать скорость торпеды. Последнее оружие эскадры. Но мысль угасла, едва коснувшись сознания. Снова работал радар, и враг все еще находился в зоне досягаемости.
– БЧ-3, всю энергию на кормовые батареи!
Лазеры еще не успели остыть, их индикаторы по-прежнему находились в желтом секторе, но оставалась еще пара минут, прежде чем системы безопасности отключат перегретые орудия. А больше и не нужно, истребители продолжали отставать от ошметков эскадры.
Когда получившие наведение башни захватили цели, истребители успели удалиться почти на шесть тысяч километров. Анри не стал дожидаться команды Ларсона и по собственной инициативе переключил башни на концентрированный огонь. Все-таки на шести тысячах рассеивание луча сжирало львиную долю поражающей способности. И лучше принять решение самому, чем выслушивать очередную нотацию въедливого Ларсона.
К несчастью, на корме оставалось всего шесть функционирующих башен. Близкий ядерный взрыв повредил расположенные по левому борту, а что не доделало световое излучение, докончили пролетающие истребители. Анри сгруппировал башни в два кластера и выделил пару отставших аспайров.
– «Церам», концентрируй огонь! – с запозданием распорядился Ларсон и, видимо посмотрев на схему огня, буркнул: – А, молодец, жги ближайших, я займусь передними.
«Котлину» повезло гораздо больше, судя по телеметрии, на корме у него выбили только две башни, и сейчас Ларсон мог оперировать сразу четырнадцатью установками. Он тоже создал два огневых кластера, вот только в каждом из них было сразу по семь орудий. Поэтому Анри ничуть не удивился, увидев, как почти сразу погасла одна из выбранных Ларсоном целей. И почти сразу же за ней вторая. Лазеры опутывали обреченный истребитель, создавая вокруг него смертельное переплетение лучей, а потом медленно сходились, взрезая его корпус.
Анри такими успехами похвастаться не мог. Выбранные им цели дернулись в сторону, выскальзывая из ловушки, и единственное, чего он смог добиться, – это одного скользящего попадания. Спектрометр уловил пары металла, зафиксировав тем самым попадание, но поврежденный истребитель как ни в чем не бывало продолжил маневр, закрутив несколько широких «бочек».
Анри скрежетнул зубами. «Бочка», эта уловка, пришедшая из глубокой древности, из времен атмосферной авиации, до сих пор входила в штатный набор оборонительного маневрирования. Значит, у аспайров она тоже в ходу? Придется учесть!
Он потянулся к консоли, внося коррективы в программу, и дернулся, услышав резкий голос Перри:
– Манн, мы не успеваем!
Не прекращая выстукивать команды, Анри покосился на соседнее окно, в котором маячили очертания танкера. Пока он разбирался с истребителями, фрегаты успели выстрелить дважды. Он без труда разглядел четыре здоровенные пробоины, в каждую из которых вполне мог влететь тактический корабль. Из двух до сих пор били фонтаны испаряющегося водорода, окутывая танкер быстро рассеивающейся дымкой. Но, когда ты пытаешься подбить двухкилометрового исполина, дыра в несколько десятков метров перестает казаться большой. Фрегату с его протонными излучателями потребовалось бы несколько сотен попаданий, чтобы нанести такому гиганту ощутимые повреждения.
Манн понимал это не хуже остальных.
– Что предлагаешь?
– Перейти на пониженную мощность, так мы удвоим скорострельность.
– Смысл?
– Главное – выбить эти чертовы пирамиды, торпеды доделают остальное! – Перри говорил быстро, даже не пытаясь скрывать волнение. – Манн, переведи всю энергию на главный калибр и уменьши мощность выстрела!
– Вас понял, лидер. Всю энергию на БЧ-1! Минимальный заряд!
Анри раздосадованно хлопнул по консоли и откинулся на спинку кресла. Сразу после команды Манна его батареи обесточили, отправив все резервы мощности на кольцевые ускорители частиц. Теперь фрегат мог стрелять поочередно из каждого излучателя один раз в десять секунд. Мощность при этом падала до двухсот пятидесяти килограммов тротилового эквивалента, даже на форсированном режиме ускорители просто не успевали разогнать пучок протонов до максимальных скоростей.
Следующий разрыв выглядел более тусклым, и когда вспышка погасла, броня осталась неповрежденной, лишь на черной обшивке багрово светилось большое, идеально круглое пятно. Протонный пучок пониженной мощности не смог углубиться в материю корпуса, полыхнув на поверхности. Зато две близлежащие пирамидки превратились в потеки расплавленного металла. Сработает?!
– Капитан, носитель начал маневр сближения с танкером! – сообщил Маркос.
– Собрались прикрыть его своими стволами? – предположил Перри.
Выстрел с «Церама» снова угодил в район кормы, оторвав там какой-то выступ. На этот раз Перри промолчал, понимая, с какими трудностями приходится сталкиваться пилоту поврежденного корабля.
– Капитан, активность двигателей на танкере! – удивленно протянул Маркос.
Анри непонимающе посмотрел на радар. Действительно, цифры орбитальной скорости возле отметки танкера стали расти, махина явно начинала маневрирование.
– Поздно опомнились, твари! – выплюнул фразу Манн. – Это им уже не поможет!
Торпеды находились в полутора минутах от цели, и никакой маневр уже не мог увести корабль из доступного им коридора траекторий. Даже юркий истребитель, на форсаже выдающий двенадцать гравов, не успел бы уйти от приближающейся смерти. Танкер же, как помнил Анри, на максимуме выжимал лишь полтора, по крайней мере, быстрее на его памяти он еще не летал.
– Что они делают? – продолжал недоумевать Манн.
– Спешат под прикрытие орудий носителя, – предположил капитан Перри.
– А раньше они чем занимались?
– Сам посмотри! – посоветовал Перри.
Под брюхом танкера все еще продолжало болтаться не меньше ста километров ленточного шланга. Когда включились двигатели и танкер, набирая скорость, пополз вверх, законы инерции выгнули ленту шланга, и возросшую нагрузку на растяжение он не выдержал, лопнув где-то в километре ниже места крепления. Длинный обрывок еще какое-то время летел по прежней траектории, но сопротивление атмосферы очень быстро стало его тормозить, и, медленно свиваясь кольцами, шланг пополз вниз, к огненной смерти в недрах газового гиганта.
Аспайры до последнего пытались сохранить шланг, вряд ли на танкере их было несколько, уж очень много места он занимал. Слишком много, даже для такого большого корабля. А скорее всего, врага подвела самоуверенность – они понадеялись, что авиакрыло носителя испепелит наглую маленькую эскадру. Ведь до сих пор люди всегда терпели поражение. Настала пора ответить!
– Танкер вращается! – предупреждающе закричал Маркос, и Анри до боли стиснул пальцы.
На экране было видно, как медленно и величаво танкер стал проворачиваться вокруг оси, выставляя доселе нетронутый борт с совершенно целыми орудиями. А в том, что пирамидки были орудиями, сомнений не оставалось.
Фрегаты били размеренно, поочередно, и каждые пять секунд на танкере вспыхивало очередное попадание. Промахнуться на этой дистанции было невозможно. Но Анри понимал, что они не успеют за оставшиеся секунды нанести зенитной артиллерии танкера существенный урон. А дальнейшее зависело от того, насколько мощными окажутся оборонительные системы танкера. «Люциферы» были неплохо бронированы и вполне могли пережить скользящее попадание пяти-шестимегаваттного лазера.
– Пять тысяч до точки контакта! – доложил Маркос. – Торпеды активировали собственные системы наведения.
На каждой торпеде стоял собственный слабенький радар, и его включение означало, что «Люциферы» вышли на финальную стадию траектории. Жаль только, что, запущенные с короткой дистанции, они так и не успели набрать максимальную скорость. А значит, им придется дольше находиться под обстрелом зенитной артиллерии танкера. Открытым оставался один вопрос: на сколько бьют их оборонительные системы?
– Четыре тысячи! – продолжил отсчет Маркос. – Вижу частичное затемнение цели выхлопом носителя!
– Пытаются прикрыть? – хмыкнул Перри. – Характеристики траектории танкера?
– Ровное ускорение, он стремится полностью войти в радиотень выхлопа.
– Ровное, говорите? – задумчиво пробормотал Перри и оживился: – Попов, по команде подорвите лидирующую торпеду!
Опять? Анри удивленно покосился на радар. В прошлый раз попытка ослепить сенсоры врага ядерным взрывом провалилась, и он никак не мог понять, что заставило капитана Перри прибегнуть к ней повторно.
– Попов, торпеды в плотный строй, кильватерной колонной!
Теперь Анри понял задумку капитана Перри. Прикрыться от лазерных лучей вспышкой ядерного взрыва. Это могло сработать – тогда истребители охватывали торпедный рой широким фронтом, сейчас же весь огонь шел из одной точки. Красивое решение.
– Энергетические всплески с танкера! – выкрикнул Маркос и почти сразу дополнил: – С носителя тоже.
Анри не отрываясь следил за торпедами. Продолжая разгоняться, «Люциферы» шли зигзагом, хаотически меняя векторы ускорения. Магнитные поля их дюз позволяли немного менять направление выхлопа, совсем немного, но пока работали их маршевые двигатели, рывки получались чудовищно быстрые. Попасть в маневрирующую торпеду было очень и очень непросто. Вот только стреляло по ним сейчас больше сотни стволов.
– Мощность импульса около семи мегаватт, характеристики совпадают с орудиями истребителей, – считывал поступающие данные Маркос.
– Унификация, – зло процедил Манн, – БЧ-1, перенести огонь на носитель! Цельтесь в двигатели!
– Какого черта?! – тут же вмешался Перри.
– Он мне цель выхлопом перекрывает! – яростно выкрикнул Манн. – Перри, мать твою, если мы не сможем уничтожить танкер, так хоть повредим им двигатели, это замедлит врага!
Найти достойный ответ Перри не успел, зенитки наконец пристрелялись, и на экране радара погасли отметки сразу двух «Люциферов». Манн словно этого и ждал, с удвоенной силой обрушившись на лидера:
– Через этот заслон торпеды не пройдут!
– Это мы еще посмотрим, – с мрачной решимостью сказал Перри.
– Прикажи своему артиллеристу стрелять по двигателям, мы все равно не успеем выбить зенитки!
– Нет! – судя по щелчку, Перри подключился на внешний канал. – Попов, подрыв!
Передняя торпеда исчезла, вызвав всплеск помех. Там, далеко впереди, сейчас вспух полукилометровый шар чистого пламени, маленькое солнышко, бурлящий котел термоядерного синтеза. Вдали от планет единичный взрыв на расстоянии в две тысячи километров вызвал бы лишь небольшой всплеск радиации да легкий шорох в радиодиапазоне. Но здесь, в ионосфере Юпитера, последствием термоядерного взрыва стала мощная волна электромагнитного импульса.
В случае с противоракетами это ничем не могло помочь, они уже навелись на свои цели и, даже маневрируя на полной тяге, за оставшуюся до подрыва секунду торпеды просто не успели выйти из зоны вспышки. Те пятьдесят метров, которые им удалось пролететь в сторону, уже не играли никакой роли. Но лазеру, в отличие от ядерной боеголовки, нужно прямое попадание, прошедший в пятидесяти метрах луч с тем же успехом мог пролететь на расстоянии светового года. Промах!
Торпеды шли в десяти километрах друг от друга. Той паре, что оказалась ближе всего к месту подрыва, выжгло электронику наведения, но это уже не имело никакого значения. Танкер шел прямо, ускоряясь с постоянной тягой, и торпеды неслись прямо на него, в ту точку, где он должен был оказаться к моменту встречи.
Заминка вышла короткой, уже через четыре секунды аспайры возобновили стрельбу. Анри не мог не поразиться совершенству их сенсоров – радар «Котлина», откуда поступали данные, все еще был полон снега помех, а ведь от него до точки подрыва лежало порядка пятнадцати тысяч километров! Взорвись «Люцифер» ближе, полминуты слепоты им было бы обеспечено. А враг вел огонь несмотря ни на что, и огонь результативный! Уже через пару секунд вокруг торпед возник настоящий частокол лучей, постепенно сжимавшийся, лишавший торпеды возможности маневра. Количество стволов позволяло аспайрам создать на пути атакующих настоящий огненный вал.
Ведомая программой уклонения, одна из торпед попыталась вырваться из смертельной ловушки. Дернувшись в сторону, она почти сумела избежать попадания – почти. Один из лучей коснулся ее, прожигая обтекатель. Металл держался недолго – не в силах противостоять сконцентрированной энергии, он пропустил луч в нежное нутро. Лазер походя сжег резервный блок управления и слегка коснулся боеголовки, чиркнув по стенке контейнера со смесью дейтерия и трития.
Сжиженная смесь вскипела под действием луча и рванулась в образовавшееся отверстие, своим давлением проламывая, разрывая его. Бурное испарение быстро охладило ее, и течь почти прекратилась, но к этому моменту контейнер уже практически опустел. Поврежденный «Люцифер» превратился в обычную болванку, опасную только накопленной при разгоне кинетической энергией. При скорости сто тридцать километров в секунду удар такой болванки был сравним с попаданием главного калибра фрегата.
Анри не мог разглядеть выстроенную лазерами аспайров оборонительную сеть, но видел, как стали гаснуть отметки торпед. Одна, вторая, третья – на его глазах почти мгновенно была выбита половина торпед.
– Не пройдут! – простонал в отчаянии Манн.
Торпеды сгорали подобно мотылькам, рвущимся к пламени свечи. Оборонительные лазеры аспайров превосходили в мощности их земные аналоги. Разработанные более тридцати лет назад «Люциферы» имели противолазерное бронирование. Бронирование, рассчитанное на устаревшее вооружение колонистов. Высокоэнергетические лучи аспайров прожигали его даже при скользящем попадании.
Забыв обо всем, Анри следил за их полетом. До рубежа в тысячу километров добрались только три торпеды, и стало ясно, что за оставшиеся шесть секунд их непременно собьют.
Анри сначала не понял, что произошло. Исчезла замыкающая торпеда, но это не было результатом действия зениток – на ее месте вспух шарик термоядерного взрыва, а экран покрылся рябью помех. Подрыв? Без команды?!
Жертва подарила еще пару секунд, пока восстанавливались ослепленные радары. И еще несколько секунд ушло, чтобы пристреляться заново. Этого хватило, угловые скорости подлетающих торпед были таковы, что за ними не успевали сервоприводы оборонительных турелей.
Первая торпеда воткнулась в район кормы. Лишенная большей части дейтерие-тритиевой смеси, она не взорвалась, но удар был весьма силен. Кинетическая энергия «Люцифера» почти мгновенно перешла в тепловую, испарив и саму торпеду, и значительный кусок обшивки вокруг места попадания. А через десятую долю секунды детонировала вторая.
Радарный дальномер подал команду на подрыв, когда до борта корабля оставались считаные десятки метров. Диаметр вспышки у «Люцифера» составлял около полукилометра, и со стороны казалось, будто носовую оконечность черной махины окутал огромный слепящий шар.
Обшивка испарилась, едва ее коснулась расширяющаяся сфера термоядерного пламени, и огонь прошел дальше, сначала испаряя, а потом сжигая и корежа внутренние конструкции танкера.
За миг до взрыва картинка с телескопа дернулась, откатываясь назад, и занимавший все поле зрения танкер превратился в небольшой черный силуэт на фоне звездного неба. Анри показалось, будто он успел заметить метнувшиеся к танкеру факелы торпед, но вспышка тут же затмила экран, приглушив все прочие источники света.
Он моргнул, разгоняя пятна света перед глазами, а когда снова посмотрел на экран, вспышка уже гасла, превращаясь в тусклое голубоватое гало. Попали!
– Есть попадание! – завопил, пустив петуха Маркос. – Вижу взрыв в носовой оконечности, цель поражена!
От избытка чувств Анри хватил кулаком по подлокотнику. Есть! Они попали! На общем канале разом загомонили, голоса сливались в неразборчивый крик радости. Удача окрыляла, заставив позабыть о дисциплине ведения переговоров, о субординации, обо всем, кроме уничтоженного танкера. Но Перри быстро остановил вакханалию, рявкнув так, что заложило уши:
– Тишина на общем канале!
Анри, кричавший вместе со всеми, тут же прикусил язык. Перри, дождавшись, когда замолкнет последний, заговорил уже обычным своим тоном:
– Переносим огонь на носитель! Попов, уводи своих к точке рандеву.
Облако термоядерного взрыва почти рассеялось, открывая взгляду оплавленные останки танкера. От двухкилометровой махины уцелел жалкий огрызок, длиной не более шестисот метров. Три четверти корабля просто испарились, оказавшись в зоне вспышки, и эти останки окружала слабо светящаяся пелена раскаленных радиоактивных газов. Огарок бурно фонтанировал вырывающимися из перегретых бакиболов потоками водорода. Никого живого на нем остаться не могло, «Виконт» был отомщен!
– Оливер, – мягко заговорил Манн на командном канале, – нам пора уходить, их линкор вот-вот подойдет на дистанцию открытия огня.
– И что? – удивился Перри. – Стрельба с максимальной дистанции малоэффективна, а подойдя ближе, ему придется начинать маневр, чтобы не воткнуться в Юпитер на полном ходу.
– Оливер, мы выполнили приказ, танкер уничтожен! – настаивал Манн. – Продолжение атаки равносильно самоубийству!
Затаив дыхание, Анри бросил взгляд на радар. Багровая окружность, демонстрирующая предполагаемую дальность стрельбы линкора, уже почти коснулась фрегатов. И, судя по скорости ее движения, в запасе оставалось не более двух минут. Четыре залпа полной мощности – и все, потом они сами окажутся под огнем. Носитель, лишь вдвое уступавший танкеру по размерам, был практически неуязвим для главного калибра. Фрегатам же хватит и одного попадания с линкора аспайров. Неужели Перри этого не понимает?!
Капитан Перри понимал.
– Манн, к Земле идет полсотни кораблей! А у нас сейчас есть весомый шанс хотя бы повредить еще один. Даже если мы выиграем для Земли лишний день на подготовку к обороне, это уже окупит нашу гибель! Хватит слов, мы будем стрелять!
– Вас понял, лидер, – вздохнул Манн и тут же, переключившись на общий канал, стал прежним, жестким капитаном фрегата. – БЧ-1, максимальная мощность на главный калибр!
До носителя оставалось чуть больше десяти тысяч километров, меньше диаметра Земли. На такой дальности уже не требовалось пристрелки, как только корма носителя оказалась в перекрестье прицела, в рубке тут же померк свет, а на носителе, совсем рядом с выступающими дюзами рвануло первое попадание.
Для точной стрельбы по дюзам фрегаты подходили с неудобного ракурса. Корпус прикрывал дюзы, и поэтому следующий залп фрегаты перенесли на среднюю часть носителя, где виднелись закрытые щели ангарных отсеков. Если бы их удалось повредить, ремонт мог занять несколько драгоценных для Земли суток. Но попасть в них было нелегко. Длинные и узкие створки ангаров располагались в углублении корпуса, и оба первых пучка разорвались, даже не попав в эту нишу.
– Может, перенести огонь на нос? – предложил Манн. – Я вижу там что-то похожее на фазированные решетки радаров.
– Не вижу смысла, – немного подумав, ответил Перри. – У тебя вон тоже радары выбиты, и что? Ведешь огонь по внешнему наведению. Так что продолжай бить по ангарам, пока не покажутся дюзы!
До точки максимального сближения оставалось чуть более минуты. Угловая скорость уже заставляла постоянно корректировать направление оси корабля, и «Церам», лишенный дюз по левому борту, удерживал наведение только благодаря нечеловеческим усилиям пилота. Из-за постоянных толчков маневровых двигателей Анри замутило, он даже зажмурился, пытаясь прогнать головокружение. Все это напоминало тренировки на центрифуге, которыми их вдоволь потчевали в курсантские годы. Тогда он с трудом прошел тест на вестибулярный аппарат, едва набрав проходной балл. С тех пор прошло немало лет, и Анри считал ту проблему решенной. И вот в первом же сражении она напомнила о себе вновь.
Чтобы справиться с нахлынувшей тошнотой, ему пришлось отвлечься от происходящего на экране и на десять процентов увеличить подачу кислорода в скафандр. Несколько глубоких вдохов освежили его, но, пока возился с меню скафандра, он пропустил первое удачное попадание в носитель.
Выстрел с «Котлина» угодил прямо в нишу, разворотив и искорежив створки ангара. Когда Анри, услышавший восторженные вопли экипажа, вскинул голову, огонь взрыва уже потух, а из ниши разлетались крупные обломки люка. И хотя сами ангары терялись в сумраке ниши, по размерам обломков Анри оценил пробитое отверстие как весьма крупное. Похоже, створки ангаров оказались тоньше основного корпуса. А значит, часть энергии взрыва проникла внутрь корабля. И он очень надеялся, что взрыв повредил там что-нибудь важное.
– Десять тысяч до максимального сближения! – сообщил Тавиш.
Выстрел «Церама» вспорол борт носителя почти в сотне метров от ангаров. Повреждения корабля не давали точно прицелиться даже с такой мизерной дистанции.
– Ларсон, Беллар, будьте готовы к открытию огня! – мимоходом распорядился Перри.
Установленные на фрегатах типа «Котлин» зенитные лазеры в теории могли нанести ощутимые повреждения даже тяжелому кораблю. Естественно, речь не шла о пробитии основного броневого корпуса, но срезать все выступающие наружу части было им вполне по силам.
Анри коснулся иконки БЧ-3.
– Д’Амико, приготовиться к открытию огня!
Лазеры уже остыли, и он мог надеяться на пару минут непрерывного огня. Истратив весь хладагент на отражение атаки истребителей, теперь он не имел возможности сбросить критический перегрев стволов одним нажатием на сенсорный экран. А значит, следить за перегревом придется еще внимательнее, чем прежде. Анри сам урезал полномочия Д’Амико в принятии решений, и менять их уже не оставалось времени. Наступала пора выбирать достойные цели.
Он переключился на обзор с одной из орудийных камер и зло зашипел, увидев качество полученного изображения. Разрешения слабенькой оптики не хватало, чтобы различить мелкие детали, да и сам носитель выглядел едва крупнее чемодана средних размеров. Для точного наведения этого не хватало – не станешь же стрелять из зениток по контуру корабля, который играючи переваривал залпы главного калибра.
Сделав запрос, Анри вывел на консоль компьютерную модель носителя. Данных не хватало, в местах, где компьютер не смог распознать предназначение вынесенных устройств, стояли жирные знаки вопроса. Но кое-что идентифицировать удалось: модель усеивали подсвеченные красным пирамидки оборонительных лазеров, а на носу, ясно очерченная, виднелась фазированная решетка радарного комплекса. Эту деталь Анри смог бы узнать и без компьютерной подсказки, принципы построения радаров у аспайров использовались схожие с технологиями людей.
Быстрыми движениями он распределил цели между уцелевшими орудиями. Выходило не густо, слишком много зенитных башен потерял «Церам» при атаке истребителей. Но это волновало его в последнюю очередь – Анри засиделся без дела и сейчас с упоением ждал, когда фрегат наконец-то подойдет ближе.
– Беллар, мы открываем огонь с семи тысяч! – влез с указаниями Ларсон.
– Причина? – поморщился Анри – ему чертовски не хотелось ждать еще полминуты.
– Рассеивание луча! – со вздохом объяснил ему Ларсон и устало попросил: – Беллар, прошу, не начинай снова.
Секунды тянулись медленно, фрегаты неторопливо ползли, и Анри, сжав зубы, никак не мог дождаться, когда наконец они пересекут указанную Ларсоном черту. Он еще раз перераспределил цели, направив три башни на пробитую «Церамом» дыру. В идеале хотелось поработать лучами в ангаре, но фрегат уже миновал удобный для этого угол, и потому от идеи пришлось отказаться.
Энергии выделили в обрез, только-только запитать оставшиеся турели, все ресурсы сейчас тратились на перезарядку главного калибра. Если бы уцелели все башни, орудия пришлось бы переводить в импульсный режим, а ему так хотелось обрушиться на врага всей имеющейся мощью. Пусть его зенитки не смогут пробить броневой пояс, мало аспайрам все равно не покажется!
– А выжгу-ка я вам на броне… – неожиданно для себя произнес Анри. И не стал сдерживаться, озвучив, что именно он там выжжет. В наушниках хихикнули, а потом и вовсе раздался многоголосый гогот. Среди вынесенных на рабочий стол иконок светился значок включенного общего канала. Его возглас услышали во всех отсеках «Церама», и сейчас от души хохотали, сбрасывая накопившееся нервное напряжение.
– Отличная шутка, старпом! – одобрил на общем канале капитан Манн, а потом, переключившись на приватную связь, участливо спросил: – Что, нервишки шалят?
– Есть немного, – неохотно признался Анри.
– Это ничего, старпом. Главное – не показывай свой страх экипажу!
– Я постараюсь, сэр! – пообещал Анри.
Манн промолчал, а потом стало не до него. Фрегаты подошли на выбранный Ларсоном рубеж атаки.
Часто дыша, Анри сильно, до хруста, ткнул пальцем в иконку открытия огня и тут же вскинулся, вглядываясь в большой экран на стене рубки. Ничего не произошло, лишь прыгнули датчики расхода энергии да на схеме фрегата стали наливаться желтизной открывшие огонь башни. Он не мог видеть потоки когерентного излучения, что полосовали сейчас вражеский носитель, а увеличение оказалось недостаточным, чтобы различить тонкие разрезы, что пропарывали сейчас угольно-черную обшивку.
Как ни странно, аспайры не использовали абляционное покрытие, которое, испаряясь, рассеивало энергию лазерного луча. По эффективности слой такой защиты заменял вдвое более толстую гомогенную броню, и отсутствие характерных выбросов пара в местах попаданий сначала обескуражило Анри. Но затем, вспомнив, чем уничтожали крейсера в системе Каштура, он наконец сообразил. Абляционное покрытие не спасет от плазменного сгустка, а значит, вместо бесполезной массы лучше усилить обычное бронирование. В конце концов, при достаточной толщине даже простая сталь может остановить лазерный луч. А броня носителя состояла отнюдь не из стали.
Уцелевшие сенсоры фрегата сейчас вовсю анализировали спектральный состав испаренной лазерами обшивки. Можно было даже запросить результаты анализа, но мимоходом подумав об этом, Анри тут же все позабыл. Нужно было корректировать стрельбу.
Управляемые компьютером зенитки честно обработали выбранные им пирамидки в течение трех секунд и переключились на следующие цели. Единственным заметным результатом оказался кусок радарной решетки, отсеченный в первую же секунду. Как обстояли дела с пирамидками, он пока не знал, фрегат еще не вошел в зону поражения аспайров, и потому ответного огня они еще не открывали.
Оказалось, что это беспокоило и Ларсона.
– Беллар, повтори по пирамидкам!
Анри отменил перенацеливание и удовлетворенно кивнул, увидев, как прицельные рамки метнулись в прежнее положение.
– Похоже, у них только оборонительное вооружение! Бьем, как в тире! – азартно сообщил он Ларсону.
Тот восторга разделять не стал:
– Скажи спасибо судьбе, что мы атакуем вспомогательные суда. Ударный корабль давно перемолол бы нас в космическую пыль!
Один из выстрелов с «Церама» наконец-то сумел оставить зримые следы своего попадания. Взрыв произошел на корме, и едва потухла вспышка, наружу выплеснулся фонтан испаряющегося водорода. Носитель ускорялся, и подсвеченный выхлопом водородный шлейф, постепенно истончавшийся до полной невидимости, протянулся за ним на несколько десятков километров. Судя по величине утечки, ежесекундно носитель терял несколько сотен тонн рабочего тела.
– Отличный выстрел, «Церам»! – расщедрился на похвалу Перри. – Вы пробили ему топливный бак.
Анри успел позавидовать мощи главного калибра. Его «пукалками» нечего было и мечтать нанести такой урон. Впрочем, на фрегатах прошлого поколения оборонительные системы вдвое уступали «Цераму» и в мощности, и в дальнобойности.
– Манн, через двадцать секунд мы увидим их дюзы, – напомнил Перри. – Отмени следующий залп, мы ударим сразу из обоих стволов!
Так быстро?! Анри не заметил, как пролетели полминуты, казалось, он только что дал команду к открытию огня, а фрегаты уже подошли к точке наибольшего сближения. К моменту, когда у них появится шанс сбить второй корабль противника. Если удастся повредить дюзы, то лишенный хода носитель через пару витков упадет на Юпитер. Пусть даже сейчас его скорость выше орбитальной, но на этой высоте еще есть атмосфера. Ее трение затормозит корабль, отправив его вниз, вслед за оплавленными остатками танкера. Вслед за «Виконтом»…
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.